– Мое платье! – наконец я прихожу в себя и пытаюсь хоть что-то вымолвить. – Почему это происходит именно со мной? Какая же я неудачница. Теперь останется пятно.
– Прости. Меня толкнули. Я все исправлю, идем со мной, – говорит незнакомец и тянет меня за локоть. Мы пробираемся сквозь толпу танцующих подростков, и его рука невольно оказывается в моей.
– Куда мы идем? – пытаюсь перекричать громкую музыку, но безуспешно.
На втором этаже только спальни и туалетная комната. Надеюсь, что все же второе. Мы поднимаемся по лестнице, и все это время он не отпускает мою руку. Вспоминаю утренний рассказ Джулс про чью-то там девственность и ванну. Это воспоминание заставляет меня поморщиться. Фу!
Незнакомец пару раз вторгся в занятые комнаты.
– Эй, чувак, здесь занято!
Это мы слышим уже дважды. Он неловко извиняется и наконец находит нужную дверь. Зайдя в ванну, он закрывается на защелку, открывает кран и смачивает маленькое вафельное полотенце. Меня охватывает паника. Клэр, ты такая идиотка. Пошла с незнакомым парнем в ванну!.. Нужно бежать, пока тебя не убили, а вместо этого пялишься на него, пока он не видит.
– Раздевайся.
Я как будто набрала в рот воды. Если открою его, все выльется на пол. Он слишком мил для насильника, хотя, наверно, они и должны быть такими, чтобы усыпить бдительность жертвы своим обаянием.
– Не бойся меня. Я имел в виду: сними платье, чтобы я его застирал. Я не маньяк, слово скаута.
Но тут меня пронзает словно током, и я говорю:
– Может, для начала познакомимся?
Зачем я это сказала? Зачем такое говорить маньяку? Ну или не маньяку… Клэр, ты реально чокнулась.
– Шучу.
Опускаю пунцовое лицо вниз, изучая что-то на полу. Я с ним флиртую, серьезно?
– О, прости, меня зовут Калеб. Просто хотел загладить вину и совсем забыл представиться.
Он протягивает мне свою большую руку и аккуратно трясет мою.
– Вот, возьми полотенце, можешь обтереть им кожу, чтобы она не пахла томатным соком.
– Хорошо, – стою и улыбаюсь как дура.
– Ну а?.. – он вопросительно наклоняет голову набок.
– Ах, да, мое платье.
Но мне не во что переодеться, мой пиджак остался в машине. Оглядываю всю ванну по кругу и не нахожу ничего, что могло бы подойти. Единственное полотенце у меня в руках, но оно, скорее, для рук, чем для тела. Им я могу прикрыть что-нибудь одно, но не более.
– Я дам тебе свою рубашку.
Он проводит руками по маленьким пуговицам и ловким движением своих длинных пальцев расстегивает их снизу вверх. Из-под темно-синей ткани проглядывает смуглое тело с парочкой кубиков на животе. На линии штанов, которые, кстати, опущены очень низко, виднеется какая-то татуировка. Штаны мешают мне ее разглядеть. Зато я прекрасно созерцаю его идеальные косые мышцы пресса. На таких парней девчонки обычно пускают слюни. От этих мыслей я безнадежно краснею и отворачиваюсь. Нечего пялиться, Клэр.
– Вот, держи.
Протягиваю руку назад и пытаюсь нащупать рубашку. Но, нащупав что-то другое, я быстро оборачиваюсь, забираю рубашку и отворачиваю голову, пряча бесстыжие глаза от него. Слышу сдерживаемые смешки за спиной. Пытаюсь расстегнуть платье. Не выходит: молнию зажало. И почему это все происходит со мной именно сейчас? Черт!
– Прости, ты не поможешь?
Боже, как же неловко. Зачем я согласилась пойти с ним? Поехала бы домой и застирала бы платье. Что меня на это сподвигло?.. Пойти с незнакомым парнем в ванную комнату и начать раздеваться.
О, боги. Его пальцы осторожно касаются моей шеи и убирают волосы вперед. Змейка идет вниз легким движением, как по волшебству. Он может подумать, что я специально его попросила. Какой кошмар.
– Может, все-таки назовешь свое имя? Или предпочитаешь остаться прекрасной незнакомкой? Я уже дважды спрашивал тебя, но ты ловко уходила от темы. Ты что, скрываешься от правительства или находишься под программой защиты свидетелей?
– О, извини. Меня зовут Клэр, Клэр Джексен. И приводов в полицейский участок у меня не было, если ты об этом, – я пыталась пошутить, но получилось глупо.
– Приятно познакомиться, Клэр Джексен. У меня тоже нет приводов, раз уж мы говорим откровенно. И мне тоже неловко сейчас, как и тебе. Не каждый день я раздеваю красивую незнакомку в ванной. Хотя нет…
Почему после последних сказанных слов я почувствовала укол ревности? Это что-то вроде приемчика – облить девушку спиртным и раздеть в ванной?
– Мы ведь уже познакомились, – он заканчивает свою фразу, и я почему-то чувствую облегчение. Молния оказывается почти на пределе, и я перестаю ощущать аккуратные прикосновения его пальцев на своей коже.
– Думаю, дальше, она не будет заедать. Просто ткань попала.
Затылком чувствую его взгляд на себе.
– Извини, ты можешь, эм…
Ощущаю себя просто ужасно неловко. Он отворачивается, и я быстро скидываю платье на пол. Оно шелковой лужицей разливается по холодному полу. Обтираю полотенцем облитую кожу и стараюсь не умереть от нелепости всей ситуации. Молниеносно натягиваю рубашку и быстрым движением пальцев застегиваю пуговки. Ну почему они такие маленькие?
Аромат, исходящий от рубашки, сразу же бьет в ноздри. Это аромат Калеба, такой же притягательный и сексуальный, как и он сам. Жгучая смесь свежего утра, мяты и только что принятого душа где-нибудь в горах. Этот аромат действует на меня опьяняюще. Рубашка недостаточно длинная, но главное она все же прикрывает.
Я быстро разворачиваюсь и вижу, как Калеб усердно застирывает пятно, насыпая на него соль для ванны, найденную в ящиках. Он ловит мой вопросительный взгляд.
– Это же обычная соль, только с запахом. Мама научила меня этому трюку в детстве.
Я мило улыбаюсь и продолжаю рассматривать прекрасного юношу, со слегка взъерошенными темными волосами и идеальной смуглой кожей. Он держит мое платье, тщательно застирывая пятно от «Кровавой Мэри».
– Тебе очень идет моя рубашка, Клариса Джексен.
– Что? – я активизируюсь после режима забвения его красотой. – Клэр, для друзей просто Клэр.
– Так, значит, мы уже друзья? Мне это нравится, – он улыбается своей белозубой широкой улыбкой, пока я нахожусь в легком оцепенении. – Готово.
Так быстро.
– Уже? Спасибо.
– Пусть немного подсохнет, и можно надевать.
– О, нет, не нужно. На теле высохнет быстрее. Все равно я собиралась уходить.
– Хорошо, тогда я жду тебя за дверью. Можешь спокойно переодеваться, я тебя посторожу.
Он выходит за дверь, а я начинаю быстро расстегивать его рубашку, аккуратно складываю ее, подношу к лицу и вдыхаю этот божественный аромат в последний раз. Натягиваю мокрое платье, смотрюсь в зеркало и слегка улыбаюсь себе. Огромное мокрое пятно красуется в зоне талии. Неважно, я очень устала и уже хочу домой. Меня вовсе не радует перспектива напиться и потерять девственность в ванной.
Выхожу в коридор, где меня ждет Калеб. Я передаю ему рубашку, и он быстро натягивает ее на себя, застегивая на пару пуговиц. Неудивительно. С таким-то телом можно вообще рубашек не носить.
– Спасибо, – выпаливаю я.
– За что? Это же я испортил твое платье, – он снова улыбается своей великолепной улыбкой.
– За рубашку. Мне было очень приятно познакомиться.
Я протягиваю ему свою крошечную руку для прощального рукопожатия. Когда мы спустимся вниз, музыка не даст нам нормально поговорить, поэтому лучше озвучить все здесь. Он делает то же самое, но вдруг отдергивает руку.
– Хм, а знаешь, мне кажется, нужно загладить вину. Давай я отвезу тебя домой.
– О, нет, не стоит. Я приехала с подругой, и лучше мне ее найти.
– Хорошо, – Калеб кивает в ответ и демонстрирует что-то наподобие улыбки.
Мы спускаемся по лестнице вниз, в самый разгар вечеринки. Я вижу, как Джульетт целуется с Марком в уголке.
– Это твоя подруга? – Калеб почти кричит мне на ухо.
– Да.
– Думаю, что она сейчас занята. Точно не хочешь, чтобы я тебя подвез?
И все-таки я соглашаюсь. Напишу Джульетт сообщение. Она и так слишком часто проводит время со мной. Пусть отдохнет, она это заслужила.
Калеб находит свою джинсовую куртку с белым мехом на воротнике в общей куче курток при входе. Мы выходим на улицу. Воздух освежающе бьет в лицо. Ночь просто волшебная, сверкают звезды, небо ясное, и только сверчки нарушают ночной покой.
– Давай постоим немного на улице, ты не против? В доме было слишком душно.
Смотрю на небо и нахожу созвездия Большой и Малой Медведицы почти без труда. Этому меня научила мама еще в детстве.
– Вот, накинь, а то простудишься. Твое платье еще не высохло, – Калеб накидывает на меня свою ароматную джинсовую куртку и слегка приобнимает за плечи.
– Смотри, видишь, вон там? Это Ковш Большой Медведицы, а рядом малый.
Калеб стоит ко мне почти в плотную, а я тычу пальцем в небо, указывая на созвездия. Я ощущаю его теплое дыхание на своей щеке.
– Правда красиво?
– Неописуемо.
Поворачиваюсь и замечаю, что Калеб смотрит далеко не в небо и что я нахожусь в паре сантиметров от его губ. Немного отстраняюсь и слегка откашливаюсь, хотя я вовсе не больна.
– Ну что, поехали? Хотя постой, ты же пил.
– Это был просто сок. Роб не дал бы мне просто так сидеть без выпивки на своей же вечеринке, – он виновато вскидывает руки.
– Так. Постой. Это твой дом?
– Не совсем. Это дом моего дяди, а Роб мой двоюродный брат.
И тут до меня доходит.
– Так какого черта я стояла полуголая в твоем доме, если ты мог дать мне что угодно из одежды?
– Ну тогда я бы не увидел тебя полуголой, а ты не заценила бы мой торс.
Он подходит почти вплотную и немного опускается вниз, чтобы заглянуть мне в глаза.
– Ах ты жулик! – легонько ударяю его кулаком в плечо, а он наиграно потирает его от боли.
– Ну прости, милая Клэр, твои бедра слишком аппетитно смотрелись в моей рубашке.
Я безнадежно краснею и прячу лицо в его воротнике.
– А зачем ты несколько раз вломился в другие комнаты?
– Чтобы ты подумала: «Какой же он рыцарь, раз не побоялся прервать чей-то половой акт ради моего платья», – он подмигивает мне, а я пытаюсь сдержать смешок. – Да и, по правде говоря, я терпеть не могу, когда посторонние люди занимаются сексом в моем доме. Я пытался их спугнуть. Надо научиться закрывать комнаты на время вечеринок.
– И ванные комнаты тоже.
– Ну эти двери лучше держать открытыми.
Калеб наклоняет голову набок и улыбается своей невероятно сексуальной улыбкой. Мои колени начинают предательски трястись от холода и смущения.
– Прошу на борт.
Он открывает дверь своего черного внедорожника и протягивает мне руку. Я лишь недовольно хмыкаю и подаюсь вперед, взбираясь в эту огромную машину.