«Удачно пройди свой день до закатного моста
и перейди сквозь тьму к восходному маяку».
– Ты уверен, что это правильно?
– Я не делаю, о-руджанн, если до конца не уверен.
– С каких это пор, а-джаммар? Ты перестал рисковать…
Женя с Талехом препирались уже полчаса. Очередной рекорд в их семейной жизни. А ругались они из-за Джардани.
Мальчик вырос!
Очаровательный малыш Джанни незаметно превратился в Джардани-подростка – развитого не по годам, а временами задиристого и довольно колючего. Буквально. И если джамм ещё крепко спал в нём – глубоко внутри, то гатрак частенько просыпался и вырывался наружу.
– Поверить не могу! – возмущалась Евгения. – Но узнаю джамрану. Всё провернул за моей спиной! А говоришь мне об этом только сейчас…
Условные сутки назад они покинули Ролдон-2 на сокращённой версии Рэпсида и направлялись в ближайшую из систем созвездия Цефея, взяв курс на Шакренион.
– Запланировал тайком и мне не сказал!
– Женя, успокойся, расслабься и наслаждайся полётом.
– У тебя на всё один ответ! Расслабься и наслаждайся…
– Прежде всего, успокойся.
– Как?! Как я могу успокоиться, зная, что мой единственный сын… Единственный! Заметь, из-за тебя… – Женя чуть не плакала, сразу вспомнились прошлые обиды, горести и недоразумения. – По твоей воле! Там! Один!
– Замечу… Не один, а с гатраками. Агрэгот не позволит и волоску упасть с его головы. Учитывая, что… Джанни и мой сын тоже.
– Там опасно! – выдвинула Евгения последний и самый веский довод.
– Прекрати, Ева. Он не пропадёт. И мы оба это знаем… Ему – четырнадцать. Лучше беспокойся за станцию.
– Не переводи стрелки…
– Да? А разве не благодаря тебе Рокен стал заместителем? В обход меня…
– Это же на время. Пока мы в отъезде. И… – Женькин энтузиазм резко поутих. Тревога за станцию росла по мере удаления от неё. Теперь идея с повышением Рокена не казалась такой замечательной. Евгения боялась представить, каким они застанут Ролдон-2, по возвращении, и найдут ли его вообще. Однако…
– Рокену пора взрослеть, – решительно заключила она. – Хватит скакать кузнечиком! Он больше не на поруках. И потом, зам – это не капитан. Дмитрий не допустит катастрофы. Да и Нивилла обещала приглядывать…
– Знаю, как она приглядывает, – проворчал командор. – Так, что оба Ролдона останутся без присмотра.
– Талех, ты стареешь, – вздохнула Женька.
– Чего?
– И берёшь на себя чересчур много ответственности. Не кипешись. Дмитрий за всем проследит.
– Знаю. Мы постоянно на связи… Так, что там было до этого, двумя репликами раньше…
– А, это… Ведёшь себя как старый сварливый деспот. Всех загонял! От каждого требуешь отчёта, а сам… Отправил ребёнка в ссылку на астероид, а я узнаю об этом последней. Ай…
– Ну-ка, повтори… Кто это старый и сварливый?!
Талех угрожающе двинулся к жене, на ходу расстёгивая китель.
– Куда убегаешь? Иди-ка сюда. Я тебе покажу… Насколько я стар… страшный и неутомимый… ти… таран!
Очередная погрешность РНК-переводчика?
Женька, хихикая, отступала вглубь каюты.
Она умышленно дразнила мужа. Ведь ему не было и шестидесяти, а для джамрану это даже не середина жизни, а только начало расцвета.
– Тиран… ммм…
Талех поймал её быстро, предоставив лишь немного форы, для забавы. Опрокинул на кровать, и, целуя, прошептал:
– Прекращай брюзжать… Лучше открой для меня свои гены…
В последующие два часа Женя сполна оценила его обманный маневр.
Но и кроме этого на Рэпсиде находились занятия по душе.
Капитан традиционно не торопился. Ради Женьки Талех совершил «круиз по туманностям», как он выражался. Поэтому до Шакрениона они летели неделю, а не восемь стандартных часов, растягивая удовольствие от полёта. Зато Женя воистину наслаждалась. Импульсная скорость хоть иногда позволяла любоваться видами на экране и за иллюминатором.
– Всё равно до начала охоты четверть фазы, – сказал Талех. – Куда нам спешить?
– Правильно, – подхватила Женя. – Полезно развеяться и побыть вдвоём.
На борту присутствовал минимум команды. То есть, если не заходить в рубку или в инженерный, то за весь перелёт можно вообще никого не встретить. Женя с Талехом в кои-то веки остались наедине! И оба признали, что это самый шикарный отпуск за всю их совместную жизнь.
Когда Сирил позвал друзей на ежегодную грибную охоту, они единодушно приняли приглашение. Миритин отправился на Шакренион раньше – помочь с приготовлениями. А Супруги Риэ-Квиезархижь-ххардрэрдах по дороге закинули дочь к бабушке с дедушкой на Рахтор и теперь получали удовольствие от путешествия. Во всех смыслах!
Параллельно Женя проводила эксперимент. Знакомила мужа-джамрану с земной беллетристикой. С кинематографом они ещё раньше разделались, настала очередь литературы. На этот раз задача оказалась гораздо сложнее. Мозг джамрану отчаянно сопротивлялся.
– Не понимаю, зачем писать о вампирах? – недоумевал Талех. – Они же генетически непривлекательны.
– Ну-у… Жанр такой, мода, бренд…
– Хм… скорее бред.
И командор продолжил критиковать.
– Никакого развития! Сюжет зациклен сам на себе. Всю книгу мусолят – еда человек для вампира или не еда и как надо любить еду… Какой в этом смысл? Очевидно же! Неразумно решать риторические вопросы художественными средствами. Всё и так ясно – любимая еда. Спроси у любого алактинца, он тебе скажет. И незачем об этом целую книгу писать, чтобы установить…
– Ну, существует ещё проблема отношения еды к пожирателю…
– Спроси Аманду, – машинально посоветовал муж. – … О, даже так!
Это Талех обнаружил, что книг не одна, а двадцать и погрузился в следующую историю…
– Гатракскую мать! – командор наткнулся на оборотней. – Как не эстетично, глупо и примитивно!
– Конечно-конечно, милый, – Женя поспешно забрала у него планшет. – Я в курсе. Джамрану первыми открыли закон чистого превращения вещества и привнесли его во вселенную… Но авторы книг об этом тогда не знали.
С любовными романами обстояло ещё хуже. Талех от них засыпал. Правда, одним всё же впечатлился, настолько, что даже прослезился.
– Немыслимо! Мужчина соблазнял женщину на протяжении десяти книг? – командор был искренне потрясён. – Это сколько циклов-то? Бедолага… Ущербный… Его лечить надо, а не делать героем… И женщину, впрочем, тоже.
– Они же в конце это сделали и поженились, – Женя пыталась реабилитировать земную романтику в глазах джамрану. – Смотри! Вот же, на последней странице…
– Какая жестокость по отношению к ним! – вознегодовал Талех. – Несчастным место в медцентре, а не в Театре бракосочетания.
А над земной эротикой командор хохотал так, что отражатели на иллюминаторах дребезжали, особенно после фразы:
«Он засадил свой поршень в её цилиндр и заработал со скоростью четырёхтактного двигателя».
То есть, само предложение в оригинале выглядело и читалась несколько иначе, но джамранский переводчик именно так всё и перевёл. И Талех долго поражался фантазии землян, «описывающих секс каких-то допотопных звездолётов».
К сожалению, детективы оказались для мышления джамрану и вовсе бесполезны. Командор с первых страниц просекал, кто убийца или, кто «украл портсигар»… После такого мозгового штурма, Евгения забоялась предлагать мужу научную фантастику и экшн.
Впрочем, она была к этому готова, зная, что у джамрану нет развлекательной массовой литературы. Более того, выяснила, что и книгопечатания-то нет, в привычном смысле этого слова…
Предварительно Женьку осенило, и она решила зайти с другого конца.
– Поговорим о джамранских книгах. Я ведь читала… Сопоставим.
– Видишь ли, Женя, – задумчиво проговорил Талех, он всегда с этого начинал, когда не хотел её обидеть. – Есть категории несопоставимые. Джамранское творчество несопоставимо с земным.
– Почему?
– У нас процесс написания книги достаточно долгий и кропотливый, потому что…
– Знаю-знаю, джамрану пишут художественные произведения исключительно на полной речи…
Давным-давно Сандер её просветил.
– Не все, насколько мне известно, – блеснула она эрудицией.
– Ты не владеешь информацией…
– Так разъясни.
– Автор-джамрану пишет одну-единственную книгу на протяжении всей жизни. Немного находится одержимых, готовых посвятить этому всю жизнь. Поэтому джамранских писателей относительно мало, по сравнению с земными.
– То есть, это удел избранных?
– Не совсем. Правильнее – самоотверженно преданных генофонду.
– Генетических патриотов?
– Примерно… Дело в том, что книги у джамрану только рукописные. И не иначе.
Подлинное откровение!
– Думаю, о причинах ты догадываешься…
– Генофизика?
– Верно. Кроме знаний, опыта, информации, джамрану-писатель вкладывает в творение свои гены. Так, чтобы их прочитали и впитали его соплеменники. Даже по истечении сотен, тысяч и миллионов циклов…
– Хм… Но ведь… Каждая джамранская фонема и так содержит генетический код, выраженный звуком и буквой, а слова объединяют фонемы в геномы, в разнообразных сочетаниях, и джамрану считывают их наряду со смыслом.
Сандер не утаил и этот генетический секрет, когда обучал Женю основам джамранского стихосложения.
– Поверхностного восприятия недостаточно для джамрану. Необходимо ощутить гены всеми рецепторами. Вобрать их вкус, запах… Тебе не понять.
– Естественно… – Женя вздохнула.
– Но, я попробую объяснить… Настоящие книги пишутся на особом материале. Назовём его… Полотно.
– А бумага?
– Бумага недолговечна. Специальным веществом… Как это по-вашему…
– Чернилами?
– Краской… Этим консервирующим составом заполняется приспособление для книгописания – зэ-ридэ или ДНК-колер… Давай покажу.
И Талех продемонстрировал жене инструмент для книгописания через поисковик гала-нета, пользуясь джамранским паролем. Зэ-ридэ напоминал древнюю шариковую ручку и нынешний стилус.
– ДНК-колер всей поверхностью собирает гены с подушечек пальцев автора, и они попадают в краску. Также продуцируется и собирается генетический пот. Для наибольшего эффекта. ДНК-краска остаётся и закрепляется на полотне. Ещё писатель может в процессе регулярно покусывать кончик зэ-ридэ, оставляя слюну, которая затем попадает в состав. А на рабочем конце инструмента выдвигается игла. Автор периодически прокалывает себе палец, используя кровь… Большинство древних научных трактатов написаны так же.
Женя была в шоке!
Джамранские книги создавались потом и кровью. Буквально! И слюной…
В такие страшные генетические тайны Сандер её не посвящал.
– Читая книгу, джамрану обязательно водит пальцем по буквам и считывает ДНК носителя, помимо зрительного восприятия генокодов…
– А краска не выгорает и не стирается?
– Исключено. Очень прочный состав. А добавочный консервант способен удерживать написанное и гены в нём – вечно… И полотно – не бумага.
– Значит, я…
– Да, ты никогда не сможешь читать джамранские книги наравне с джамрану. Более того, многие из них ты вообще не прочтёшь. Большинство хранится в архивах, в библиотеках на Серендале и Рахторе, или в частных собраниях.
– Но, как же… Планшеты! Я же читала… Тексты пишутся от руки и адаптируются?
– Нет. Это не книги… Чаще всего тебе попадались научно-популярные ДНК-спектрограммы, написанные посредством зэ-кэрго или ДНК-спектрографом.
– Как всё сложно…
– Проще простого, – рассмеялся Талех. – Инструмент зэ-кэрго – обычный компьютер с геносканером и сенсорной клавиатурой, в вашем понимании. Сейчас учёные экспериментируют с мыслезаписями. Пытаются визуализировать мыслеобразы через прямой контакт с передатчиком. Пока это в стадии разработок. Однако это всё не то… ДНК-спектрографы проецируют гено-образы на экран, но не переносят их на полотно и не создают книг, в джамранском понимании…
– Печально.
– Совсем нет. С точки зрения генофонда они не представляют ценности для джамрану и никогда не станут…. Как это, по-вашему?..
– Классикой? – подсказал Женя.
Талех подумал, оценил пассаж РНК-сыворотки и ответил уклончиво.
– Бесценными и вечными. Они, безусловно, информативны, но представляют собой лишь отражение генетической памяти в сочетании с буквенными генокодами. Зачастую недолговечны. Им свойственно искажать подлинную генетическую информацию. Со временем заменяются другими или похожими. В них мало индивидуальности.
– А пишутся они тоже долго?
– Как раз нет. Все они зэ-кэргированы на укороченной версии языка. Зэ-ридированное полотно в отличие от них передаёт все речевые и генетические нюансы…
– Интересно… Какова жизнь самоотверженного писателя, полностью отдающего себя одной книге?
– Иногда двум, – признался Талех. – В зависимости от желания и таланта автора. Бывают гении, способные написать три. Но это потолок.
– Конечно, автор одинок, ведёт замкнутый образ жизни и обретает известность посмертно…
– Вовсе нет, – рассмеялся муж. – Частенько пишут в соавторстве и обычно это супруги или постоянные генетические партнёры, по известным причинам. А так… Писатели как правило знамениты, ведут активный образ жизни, много путешествуют, обмениваются генами… Это особенно важно для полноты картины. Краска должна быть насыщена многообразием генов. Драгоценный генетический опыт, обработанный и переведённый в индивидуальную систему генокодов. Истинное наслаждение читать это!.. Ощущая зрительно, на вкус, на слух и запах… Умопомрачительное сочетание!..
Глаза командора светились, когда он об этом говорил.
– Тебе не понять…
– Увы… – снова вздохнула его супруга – человек.
– Не огорчайся, – Талех улыбнулся. – Для генетического наслаждения у тебя есть я…
– Знаю… Послушай, – Женьке показалось, что она нашла слабое место в джамранском книгонаписании. – А на что живут авторы? Голодают?
– Отнюдь. Все они профессионалы. Каждый в своей сфере. Среди писателей распространены любые профессии, а неучей не допускают к официальному созданию книг. Для того и существуют генетические эксперты… Они назначают автору стимулирующее творческое пособие.
– И как это получается? Захотел написать книгу, пришёл к экспертам и… Заявил о своём намерении?
– Именно так. Эксперты изучают претендента, совещаются и принимают решение… Но, пока не было случаев, чтобы отказали. Кто попало туда не приходит.
– Хм, творческое пособие?
– Да, но с условиями.
– Кто бы сомневался! У джамрану всё с подтекстом и подвохом.
– А как же! Раз в полцикла автор обязан представить на суд экспертов то, что он сотворил. Оплата зависит от качества и объёма написанного. И ежели эксперты определят, что писатель халтурил или отлынивал, то никакой выплаты он не получит, пока не перепишет…
– Сурово, – отметила Женя.
– Но справедливо. После такого некоторые бросали писать, а цели достигали только упорные и вдохновлённые. Представив в конце жизни богатый информационно-генетический материал, воплощённый в книге, они признавались мастерами, а их детям и внукам продолжали выплачивать гонорар…
– Но ведь, как я поняла, книги у джамрану не продаются.
– Некоторые приобретаются для частных библиотек на аукционе. Учреждён творческий фонд…. Что-то вроде… Вы же платите налоги.
– И любая книга есть только в одном экземпляре?
– Не обязательно… Отважные добровольцы и исследователи генетического творчества, не обладающие художественными способностями, переписывают их для себя и для потомков… Но в этом случае книга приобретает иной генетический вкус. Весьма заманчиво… Переписчиков тоже поощряют, но по-другому тарифу. И конечно ценятся переписанные книги гораздо меньше.
Женя представила…
– Одинаковое содержание, приправленное разными генами… В этом есть что-то пикантное и жутковатое.
– Мы попробуем, – вдруг предложил Талех. – Вместе читать книги. Я купил несколько на Серендале и храню их на станции.
Евгения снова убедилась, что многого не знает о муже и не понимает, как ему удаётся это скрывать…
– Мы попробуем, – с воодушевлением повторил Талех. – Ты вполне созрела, а мне хочется попробовать что-то новенькое…
Евгении почудилось, что командор облизнулся.
– Я буду читать, и передавать тебе свои ощущения.
– Как?..
– Через генетический обмен…
– Ты… э… станешь читать мне вслух во время того как? – она не верила своим ушам.
– Да-а… Учитывая, что половина из них на староджаммском… Это будет невероятно захватывающе…
У Женьки не нашлось слов, особенно, когда она это представила. Одно дело чтение стихов в процессе, но… До таких чудес джамрано-землянских отношений они ещё не доходили. Хотя, на скуку и однообразие Евгения не жаловалась… И постепенно привыкая к возможности творческого генетического обмена, она спросила:
– А как же авторы ДНК-спектрографической литературы… Им тоже платят?
– Один раз, и ДНК-спектрограммы книгами не считаются. Ни у кого не возникнет мысли читать их вслух или на ощупь…
Этим было всё сказано. И Женя впервые задумалась о перипетиях современного земного книгоиздания. С двадцать первого века многое изменилось, в определённую сторону… Но развить эту тему и обговорить её с Талехом она не успела. Мужу наскучили бесконечные разговоры о превратностях литературы. Вместо этого он припомнил кое-какие примеры из джамранских зэ-рукописей и загорелся желанием испробовать ряд генетических штучек вместе с женой… Всю дорогу до Шакрениона. Впредь она поостереглась обсуждать с ним тонкости джамранского книгописания. От греха подальше… Но в итоге ей понравилось…
Наконец на экранах возник Шакренион. Они прибыли! На день раньше срока, назначенного сборами. Командор немедленно вызвал офицера по этике и приказал разобраться с настройщиками синхронизатора времени. И Женя за них не вступилась, как прежде, уговаривая пощадить. Теперь немного осведомлённая в тонкостях межзвёздных перелётов, она понимала, что ничтожная ошибка может повлечь за собой роковые последствия. Например, они рисковали прибыть на Шакренион не на день раньше, а на сто лет позже.
Однако… Всё хорошо, что хорошо кончается и начинается. Оставив Рэпсид на орбите под командованием старпома, а ныне и космического волка Дагена, Женя с Талехом сели в звездокатер, предоставленный космодромом. Оттуда перебрались во флайер, что отвёз их прямиком на охотничью базу…
– Это – домик? – опешила Евгения, разглядывая грандиозное сооружение с бойницами. – Охотничий домик?!
– В интерпретации РНК-переводчика, – с улыбкой ответил Сирил, радушно встречая гостей.
«Ну, да».
Жена накрепко уяснила, что речевые недоразумения в мире будущего принято сваливать на издержки РНК-сыворотки.
– Варама, Сирил! – Женя поприветствовала друга, задрав голову и пытаясь рассмотреть многоярусное нечто, затерянное в облаках. – Это же целая крепость или город…
Возведённый в лучших традициях шакренской архитектуры… Башни, здания, арки, мосты…
– Не такой уж он и огромный, – рассмеялся Миритин, выходя им навстречу и приветствуя всех разом. – Цё-Варама! Добро пожаловать на Шакренион!
Затем они взяли вещи и проследовали за встречающими в холл. Охотников пока собралось немного. Основную группу ожидали завтра-послезавтра, да и те, что уже прибыли, разбрелись по своим «заимкам». Зато Женя, наконец, познакомилась с сари-шак Миритина.
Хотя, старшего – Иристина она неоднократно видела раньше, но теперь язык не поворачивался назвать его сари-шак. Взрослый сформировавшийся самрай-шак цикла на два постарше близнецов Сирила. А вот с последышами – Павирилом, Нетилом и Астином, встретилась впервые. Сперва она подумала, что они погодки. Но всё оказалось намного занятнее. Ни погодками, ни тройняшками эти тавимишари не были… Они родились в один и тот же оборот, с интервалом в несколько часов от трёх разных вей…
Степень Женькиного изумления не измерялась даже в космических величинах. Так она выяснила, что «двух веечек за один…» – это не просто крылатое выражение, а реальный исторический факт. И нехотя признала, что её представления о шакренах всё ещё малость наивны, радужны и граничат с фантазиями…
– Как же тебя угораздило, Миритин? – ошеломлённо спросила она.
– Бурная молодость, – загадочно ответил доктор, ни капли не смутившись, но едва заметил, что трое отпрысков – Павирил, Нетил и Астин наблюдают за ними, навострив ушки, нарочито веско и громко добавил:
– Но я никогда не забывал о долге!
И с гордостью сообщил:
– В Гнезде остался младшенький – Сантил. Он предпочитает библиотеку охоте.
Впрочем, самых юных сари-шак к охоте не допускали.
– А Фиримин приедет? – поинтересовалась Женя.
– Вряд ли, – ответил Сирил. – Охота его не привлекает. Он с головой в науке.
– Как поживает Арини?
– Прекрасно, – на лице Сирила расцвела фирменная улыбка, вызванная отныне не Женькиным присутствием… Но она об этом ничуть не сожалела…
К ним подошёл главный учредитель охоты в этом сезоне – Зербитин. Поприветствовал гостей по-шаренски и отправился дальше – распоряжаться сборами.
– Идёмте, провожу в апартаменты, – предложил Миритин, выхватывая сумку у озадаченной Женьки. – Они рядом с моими.
Сирил зашагал сбоку…
По дороге Евгения разглядывала внутреннее убранство крепости. Все эти «заспиртованные» грибы в больших прозрачных банках, а также оружие, силки и сети, развешанные по стенам… Она старательно думала о том, что впереди их ждёт настоящее приключение. Но лишь тёплая и надёжная рука Талеха, внезапно сжавшая ей ладонь, помогла Евгении успокоиться и умерить биение сердца… И всё ещё только начиналось.
– Час вам на отдых, потом обед, – обернувшись к ним, весело рассказывал Миритин. – А после – на полигон. Научу, как управлять гам-метеором.