Вчера был удивительный вечер. Мы с Маратом сидели на нашем секретном пляже, который спрятан от посторонних глаз за густой рощей, валунами и высокими скалами, пекли картошку, и Марат пел романсы под гитару. Мы часто проводим вечера именно так. Да, эти вечера похожи, но вместе с тем, каждый вечер с Маратом для меня удивителен и неповторим.
Хоть мы и знакомы уже чуть больше года, но за все это время я ни разу не испытывала усталость от нашего общения. Еще ни разу не случалось, чтобы мне не хотелось провести вечер с Маратом. Марат говорит, что мы – источники друг для друга. Он питает меня, а я питаю его. Наверное, он прав.
Мы пекли картошку, а потом плавали в море, которое действительно было черным, потому что плавали ночью. А на берегу, как маяк, горел наш костер…
Море для меня – это все. В воде я чувствую себя как дельфин. Когда погружаюсь в воду, создается впечатление, что я и море это единое целое. Кстати, не зря же человек на семьдесят процентов состоит из воды…
Когда я плаваю просто так или плыву к кому-то на помощь, мне кажется, будто меня окутывает какая-то оболочка, которая, как торпеда, рассекает воду и несет меня к человеку, который попал в беду. Наверное, это нескромно, но в плавании я просто ас, и по крайней мере в Лимонном мне нет равных!
Часто я заплываю так далеко, что видны только верхушки гор. Когда мне нужно поднять настроение, я начинаю плавать, и настроение улучшается. Такое чувство, словно море растворяет все плохое и нейтрализует его в своих невероятных соленых толщах.
Без моря я не могу жить, и окружающие часто называют меня дельфином. Сказать честно, мне очень нравится это определение. Дельфины и море едины, сложно представить их друг без друга. Кроме того, дельфины добрые и верные, и я хочу быть похожей на них.
…Сейчас я вспоминала вчерашний вечер и шла по утренним улицам Лимонного на свою любимую работу. Город только начал просыпаться. Сонные отдыхающие шли к морю, солнце еще не вышло из-за гор, и было по-августовски свежо.
Чувствовалось, что лето уходит… Только в августе бывает по утрам такая свежесть, граничащая с прохладой.
Когда я проходила мимо цитрусовых деревьев, пахло цитрусом, а когда шла мимо сосновых посадок, то вдыхала упоительный аромат хвои.
Но сегодня наслаждение природой немного отошло на второй план, потому что я шла к пляжу и волновалась. Волновалась о том, что сейчас придется знакомиться с новым напарником. Сегодня Артем уже не придет на работу, и я буду следить за отдыхающими с каким-то другим человеком.
«Интересно, какого он возраста? – размышляла я. – Мы подружимся, или отношения будут натянутыми? Это парень или девушка? Хотя, скорее всего, парень, ведь я единственная девушка-спасатель на всем побережье».
Я увидела его издалека. Он уже стоял на вышке и смотрел в бинокль на море.
«Вот он – тот, кто заменил Артема», – подумала я.
Я подошла к лестнице, ведущей на вышку, и взобралась на площадку.
Парень услышал мои шаги и развернулся.
– Привет, – доброжелательно улыбнулся он.
– Привет, – ответила я, оценивающе его разглядывая.
Он был выше среднего роста, спортивного телосложения – как у всех пловцов, с развитыми плечами и грудной клеткой. Белокурые волосы немного отпущены и вьются. Глаза – голубые, как небо. И лицо очень симпатичное. Ему бы в модели идти!
– Ты Полина? – поинтересовался он.
– Да.
– А я – Саша. Теперь мы будем работать вместе.
– Очень приятно, – ответила я.
Мне действительно было приятно. Я не испытывала антипатии, потому что этот парень выглядел искренним. Хоть я и расстроена из-за отъезда Артема, но не должна свои негативные эмоции перекидывать на Сашу. Он ведь ни в чем не виноват – не выгонял Артема с работы. Его просто направили работать на мою спасательную станцию № 5, поэтому я на правах старого работника должна хорошо его принять и создать максимально комфортные условия.
– У тебя такие красивые африканские косички, – похвалил Саша. – Такой контраст – коричневая от загара кожа и светлые волосы!
– Спасибо, – смутилась я. – Моя лучшая подруга Фулата – африканка. Она помогает заплетать косички.
– Понятно… Мне много о тебе рассказывали, – сообщил Саша, тоже разглядывая меня. – Говорят, ты плаваешь, как дельфин, и в плавании тебе нет равных.
– Ну… я люблю море, – нейтрально ответила я, чтобы не показаться хвастливой. – А ты где раньше работал? Что-то я тебя не видела, хотя знаю всех спасателей в нашем городе.
– А я не из Лимонного, поэтому мы и незнакомы. Моя мама вышла замуж за одного мужчину, который живет в Лимонном, и мы сюда переехали.
«Надо же, все следуют за своими спутниками жизни», – с удивлением отметила я.
– Я с детства занимаюсь плаванием, обожаю воду, и поэтому когда узнал, что мы переезжаем на побережье, то прямо места себе не находил от счастья! – эмоционально продолжал Саша.
– Значит, ты увлекался плаванием?
– Не только. Еще я долгое время занимался в модельной студии.
«Надо же, я попала в точку!» – мысленно подивилась я.
– И что, так легко все бросил?
– Ой, да я студию не воспринимал всерьез, – махнул рукой Саша. – Просто однажды зашел туда с другом и стал ходить с ним за компанию от скуки. Поэтому я не особо расстроился, что пришлось оттуда уйти из-за переезда. Ну а тут пришел в Центр спасателей, оставил свое резюме, со мной побеседовали, проверили физическую подготовку и решили взять на работу.
– Надеюсь, тебе здесь понравится. А сейчас давай я расскажу о работе.
– Давай! – с неподдельным интересом согласился Саша.
И я принялась рассказывать о специфике работы и показывать, где стоит наш спасательный катер, скутер, где находится мегафон, а также бытовые предметы – чайник, напитки, где можно прилечь, чтобы отдохнуть…
– Мне тут нравится! – в конце «экскурсии» широко улыбнулся Саша. У него была красивая белозубая улыбка.
– Я рада, – искренне ответила я.
Постепенно пляж стал заполняться отдыхающими, и вскоре яблоку было негде упасть.
Открылся пункт проката, и я увидела Марата, который подошел к берегу и начал втыкать зонт в гальку. На Марате были шлепанцы и короткие красные шорты, которые очень ему шли. Кстати, это именно я их помогала выбирать при покупке.
Словно почувствовав мой взгляд, он обернулся, посмотрел в нашу сторону и приветливо помахал рукой. Я помахала ему рукой в ответ.
– А это еще кто? – поинтересовался Саша.
– Марат. Он работает в пункте проката. Кроме того, он мой друг.
– Друг?.. – Саша поднял бровь кверху. – Обычный, или…
– «Или», – улыбнулась я.
– Понятно, буду знать, – ответил Саша.
Возможно, я ошибаюсь, но мне показалось, что после этой новости Саша стал каким-то задумчивым. Впрочем, у меня нет времени над этим размышлять – надо работать.
Море сегодня было теплое, как парное молоко, и поэтому с самого утра все прибрежное пространство заполнилось людьми. За ними нужен глаз да глаз! Отдыхающие любят заплывать далеко и часто не рассчитывают силы, их не хватает, чтобы вернуться обратно.
– Уважаемые отдыхающие, – сказала я в мегафон. – Просьба не заплывать за буйки и вести себя в воде предельно осторожно.
На смену моему призыву я услышала голос Марата. В пункте проката недавно поставили колонки с микрофоном, и теперь Марат говорил не в громкоговоритель, как раньше, а в микрофон.
– Доброе утро, уважаемые отдыхающие! Наш пункт проката предоставляет к вашим услугам гидровелосипеды, «бананы», водные диваны… Кто хочет покататься на «банане», спешите – осталось всего восемь свободных мест!
Надо заметить, что на банане всего было восемь мест. Эта уловка использовалась для того, чтобы сыграть на психологии людей. Услышав, что «осталось всего восемь свободных мест», люди начинают переживать, что не успеют занять место, и спешат в пункт проката.
– Кроме того, к вашим услугам парашют, – продолжал Марат выдавать заученный текст. – Посмотрите вдаль – вы увидите, что наш сотрудник летит на желтом парашюте с веселым смайликом на куполе. Точно так же с высоты птичьего полета можете и вы полюбоваться нашим прекрасным городом Лимонным. А кто захочет – тот сможет помочить ножки в теплой морской воде.
Многие отдыхающие посмотрели на парашют. На нем летел сотрудник пункта проката. В какой-то момент водитель катера остановился, парашют опустился к морю, парашютист коснулся ногами воды, затем катер увеличил скорость, и парашют вновь взмыл в небо, а потом парашютист мягко приземлился на катер. Техника была отработана безупречно.
После демонстрации полета многие отдыхающие захотели полетать и направились к пункту проката.
Хочу сказать, что раньше на пляжах люди лежали на подстилках, а сейчас разные предприниматели старались заполонить все лежаками, которые отдыхающие должны были арендовывать. Лично мне это не нравилось. Пляж это не частная собственность, и нельзя занимать его лежаками, тем самым вынуждая людей покупать места.
Кроме того, в последнее время лексикон работников пункта проката стал немного меняться. Если раньше катамараны называли катамаранами, то сейчас это были «гидровелосипеды». Даже не знаю, хорошо ли это, что все меняется?.. Лично мне становится как-то грустно.
Техника тоже преобразовывалась – раньше Марат говорил в мегафон, а сейчас использует микрофон и колонки. Парашюты тоже стали красивее – во-первых, их начали делать цветными, а во-вторых, на разноцветных куполах придумали рисовать смайлики, и теперь с берега складывалось впечатление, что по небу летят огромные улыбки – желтые, голубые и красные.
– Здорово тут у вас! – восхитился Саша.
– Да, – с гордостью согласилась я. – Мы делаем все, чтобы отдыхающим здесь нравилось, ведь благодаря ним и существуют курортные города…
– А в Лимонном много приезжих? Ну, из тех, что тут работают?
– Думаю, где-то восемьдесят процентов, – прикинула я. – Как только заканчивается курортный сезон, все палатки и магазины закрываются, и на улицах уже редко можно встретить людей.
– Прямо не верится! А сейчас по улицам ходят толпы!
– Через два месяца сам все увидишь, – пообещала я. – Сейчас конец августа. Скоро все поразъезжаются. Дети ведь в школу идут, а вместе с ними уезжают и родители. Половины отдыхающих не будет. Вторая половина уедет где-то в середине октября.
– Как интересно, – искренне произнес Саша. – Всегда мечтал жить на берегу моря, и вот моя мечта сбылась!
Так, в разговорах о том о сем, прошло несколько часов. Во время общения с Сашей я все больше и больше убеждалась, что он вполне нормальный парень, и мы, скорее всего, сработаемся.
В полпервого солнце начало палить так, что воздух стал раскаленным, словно мы находились в духовке. Было знойно и как-то тяжело. Тем не менее весь пляж по-прежнему оставался забит людьми. К сожалению, многие не понимают, что загорать после обеда вредно для здоровья, потому что из-за повышенной дозы ультрафиолета повышается риск раковых заболеваний.
До конца смены оставалось два часа. Скоро мы с Маратом и Оксаной поедем к Надежде обсуждать сценарий фильма.
Я была наполнена радостью, и вместе с тем сердце почему-то стала сжимать непонятная тревога. Я места себе не находила. Ходила по спасательной вышке то вправо, то влево и сама не понимала, почему так нервничаю, ведь причин для этого не было.
Спустя полчаса подул ветер. Сначала он был слабый, но быстро становился все сильнее и сильнее. Море начало беспокоиться. Небольшие волны, которые находили на берег, сменились полутораметровыми. Небо затянули серые трехэтажные дождевые тучи.
– Вот тебе «повезло» – первый день работы, и сразу шторм, – сказала я Саше.
– Наверное, это испытание на прочность, – улыбнулся он.
– Надеюсь, ничего серьезного не случится, – проговорила я.
Тревога по-прежнему сжимала сердце.
Поднялся ветер такой силы, что начал сносить зонтики, которые отдыхающие воткнули в гальку, а также шляпы и полотенца. Высокие волны со страшным грохотом разбивались о берег, и брызги щедро поливали сидящих на пляже. Люди начали собираться и спешно уходить.
Я посмотрела в сторону Марата – он сложил свой зонт и направился в ангар, где хранились «бананы» и прочие плавсредства.
– Внимательно смотри в бинокль, нет ли кого в море! – велела я Саше.
– Да, хорошо, я смотрю, – ответил он. Его лицо было очень серьезным. – Пока что все нормально, никого не вижу.
От ветра и волн стало шумно. Начал накрапывать дождь.
Вдруг я услышала голос Марата, который пролетел по пляжу:
– Уважаемые отдыхающие, прошу вашего внимания! Родители не могут найти своего сына – семилетнего мальчика Диму в зеленых плавках и с синим спасательным кругом. Если кто-то видел этого ребенка или если он стоит рядом с вами, просьба привести его сюда, к пункту проката. Здесь его ожидают родители.
– Я надеюсь, этот мальчик не пошел купаться! – с беспокойством сказал Саша.
– Я тоже на это надеюсь, – тревожно отозвалась я.
Я внимательно смотрела в бинокль, стараясь заметить или мальчика, или других отдыхающих, попавших в беду. Но пока все было в порядке.
Волны разбивались о причал, и пышная пена доходила до середины пляжа. Почти все отдыхающие ушли, но некоторые компании остались и развлекались тем, что ныряли в волны.
– Ну вообще уже у людей ума нет! – проворчала я и взяла мегафон: – Отдыхающие! Большая просьба не нырять в волны, потому что волны поднимают со дна тяжелые камни, и эти камни могут ударить вас по голове!
Кто-то меня послушался и вышел на берег, благодарно кивнув, а кто-то как ни в чем не бывало продолжал нырять.
– Попросили же – не нырять! – грозно повторил в мегафон Саша. – Немедленно выйдите на берег! Мы тут что, артисты разговорного жанра? О вас же заботимся, а не о себе! Поэтому если просим не нырять, значит, это действительно опасно!
Те, кто нырял в волны, послушались моего нового напарника (сама не верю, что это говорю) и вышли на берег.
«А Саша неплохо начал», – с уважением подумала я.
И вдруг увидела в бинокль синий спасательный круг в море и ребенка. Огромные волны качали их обоих, и каким-то чудом спасательный круг вместе с мальчиком до сих пор не перевернулся.
– Вон тот пацан! – крикнула я Саше, кладя бинокль на синий пластиковый стул. – Я к нему!
– Давай!
В мгновение ока я спустилась с вышки и оседлала катер. Ветер развевал мои светлые африканские косички.
На скутере по таким волнам плыть было нельзя, потому что он мог перевернуться.
– Отдыхающие, пожалуйста, освободите техническую зону! – Саша крикнул в мегафон людям, которые заплыли в зону разгона спасательных катеров. Эта зона была огорожена канатом с поплавками, но люди постоянно сюда заплывали.
«Молодец, что сделал замечание», – подумала я и взяла курс на мальчика.
Ветер унес его далеко в море, и без посторонней помощи ребенок вряд ли оттуда смог бы выбраться.
Я миновала техническую зону, причал и метров через сто пятьдесят оказалась рядом с мальчиком. Он смотрел на меня испуганными глазами, был весь бледный и обессиленный.
– Сейчас я тебя вытащу!
Мальчик ничего не ответил – он отчаянно барахтался в воде.
Я оставила катер и нырнула в воду, чтобы вытащить ребенка. Подплыла к мальчику, подхватила его, сбросила с него спасательный круг и затолкнула на катер.
– Держись!
– Хо-хорошо… – стуча зубами от переохлаждения, ответил он и вцепился в ручки руля.
– Ты Дима?
– Да, я Дима.
– Отлично. На берегу тебя ждут родители.
А через минуту произошло то, что оставило шрам в моей душе на всю жизнь. Я никогда не думала, что это может случиться, но это случилось… Собственно, эту историю я и хочу рассказать.
Но обо всем по порядку.
Я держалась в воде, как в невесомости. Ветер начал относить спасательный круг Димы.
– А спасательный круг? – едва не плача, спросил ребенок.
– Его сейчас тоже вытащу, – пообещала я, поплыла за кругом.
Проплыла метров пять (до круга оставалось еще столько же) и внезапно ощутила жуткую боль в ногах. Сначала в правой, потом в левой. Дикая боль разрывала икроножные мышцы, и я не могла пошевелить ни одной ногой.
Меня накрыла ледяная волна и воды, и страха.
«Судорога», – с ужасом осознала я.
Я пыталась пошевелить ногами, но они не слушались. Мышцы крутило так сильно, что мне казалось, будто их отрывают от костей.
Я пыталась держаться на плаву руками, но от страшной боли потемнело в глазах, и вместо того, чтобы плыть, я потянулась к ногам, чтобы попытаться как-то воздействовать на окаменевшие мышцы.
Я сильно сжала мышцы, но боль не отпустила.
Я пожалела, что не цепляла к купальнику булавку. Судорог у меня никогда не случалось, и я считала, что булавка мне не нужна. А сейчас поняла – если бы была булавка, я бы уколола сведенную мышцу, и все бы пришло в норму. Но… булавки не было.
Окаменевшие ноги меня не слушались. Волны усиливались, и я оказывалась то под водой, то на поверхности. В таком состоянии была похожа на поплавок, который то уходит под воду, то выныривает. Сейчас я была под водой.
Мне стало страшно. Я не могла управлять своим телом. Впервые за четырнадцать лет занятий плаванием случилась судорога.
В очередной раз вынырнув на поверхность холодной воды, я услышала испуганный крик Димы:
– Тетя, что с вами?!
– Зови на помощь! – крикнула я, выплевывая морскую воду. – Срочно зови на помощь!
Дима принялся размахивать руками в сторону берега.
Окаменевшие мышцы на ногах по-прежнему крутило, и я не могла справиться со своим собственным телом.
Очередная волна погрузила меня в воду. Волна была мощная, и я ушла довольно глубоко. Но самое ужасное, что перед погружением не успела набрать воздуха в легкие.
Мне отчаянно хотелось вдохнуть, но я понимала, что если сделаю вдох, то захлебнусь.
Когда у человека легкие наполнены воздухом, то вода выталкивает его на поверхность. Но сейчас я была совсем без воздуха.
Я открыла глаза. Вокруг мутная вода.
Очень хотелось сделать вдох, но я пересиливала себя и отчаянно гребла руками наверх. Однако поверхности воды все не было.
В какой-то момент рефлексы взяли свое, и я вдохнула. Вода хлынула в легкие. Мне показалось, будто их обдало жаром.
Сознание помутилось, стало, как мутная вода вокруг, и я почувствовала, что разум меркнет, как экран выключенного телевизора.
А через секунду передо мной возникла сплошная темнота, и сознание отключилось.