Попытки дать определение векселю предпринимались издавна. В дореволюционный период векселем называли «основанное на договоре и выраженное в письменной, строго определенной форме одностороннее обязательство уплатить известную денежную сумму»5; «письменное, установленной формы, безусловное и абстрактное денежное обязательство, состоящее под ответственностью всех поместивших на векселе свою подпись и подлежащее платежу правильному векселедержателю против предъявления самого векселя»6.
В советской России под векселем стали понимать «документ, составленный по установленной законом форме и содержащий безусловное абстрактное денежное обязательство; ценную бумагу; разновидность кредитных денег»7.
Легальное определение векселя впервые было дано в ст. 35 Основ гражданского законодательства СССР от 31 мая 1991 года: «Векселем признается ценная бумага, удостоверяющая ничем не обусловленное обязательство векселедателя (простой вексель) либо иного указанного в векселе плательщика (переводной вексель) выплатить по наступлении предусмотренного векселедателем срока определенную сумму владельцу векселя (векселедержателю)». В литературе это определение неоднократно критиковалось как по форме (в нем определяются разные виды векселей, а не вексель в целом), так и по содержанию (прежде всего по отношению к переводному векселю).
В настоящее время легальное понятие векселя содержится в ст. 815 ГК РФ, где он определяется как «удостоверяющий ничем не обусловленное обязательство векселедателя (простой вексель) либо иного указанного в векселе плательщика (переводной вексель) выплатить по наступлении предусмотренного векселем срока полученные взаймы денежные суммы». По существу определением это понятие признать нельзя, по синтаксическому расположению оно является причастным оборотом, в то время как в дефиниции определяющая понятие часть предложения является сказуемым (вексель – ценная бумага, вексель – обязательство) или подлежащим (как в ст. 816 ГК РФ: «Облигацией признается ценная бумага, удостоверяющая…»). Кроме того, в ст. 815 ГК дается понятие не векселя вообще, а отдельных его видов (причем не бесспорное). В нем допущена грубейшая ошибка: тратта не удостоверяется обязательством плательщика8. И, наконец, данное понятие имеет прямую отсылку к основанию сделки (на полученные взаймы денежные суммы), что прямо противоречит п. 2 ст. 147 ГК РФ.
Основной нормативный акт о векселях – Положение о переводном и простом векселе – также не содержит определения векселя.
До сих пор единая, поддерживаемая всеми авторами дефиниция не выработана. Это связано в числе прочего и с тем, что возникают сложности при попытке отразить все особенности векселя в одной фразе емко и лаконично.
Так, в научной и учебной литературе можно встретить различные определения (понятия) векселя: «Вексель есть составленный в предписанной форме, в особенности с категорически необходимым наименованием его векселем, документ, в котором выражено ничем не обусловленное право требовать уплаты определенной денежной суммы»9; «Вексель – ценная бумага, содержащая простое и ничем не обусловленное обещание векселедателя (простой вексель) или его предложение третьему лицу (переводной вексель) произвести платеж указанной суммы в обусловленный срок»10; «Вексель – это ценная бумага, в которой содержится безусловное, абстрактное и строго формальное обязательство или предложение уплатить определенную денежную сумму»11.
Не вдаваясь в подробный анализ воспроизведенных определений, и в то же время учитывая все, на наш взгляд, положительное в них и прочих теоретических положениях о понятии векселя, опираясь на вексельную доктрину, полагаем возможным предложить следующую дефиницию векселя:
Вексель – это ценная бумага, удостоверяющая, с соблюдением всех формальных требований, одностороннее, абстрактное, денежное солидарное обязательство всех подписавших ее лиц и ничем не обусловленное право ее добросовестного держателя на получение определенной денежной суммы.
Представляется, что и предложенное определение не лишено некоторых недостатков. В то же время оно позволяет отграничить вексель от сходных по внешним признакам ценных бумаг. В частности, такие признаки, как появление в результате конкретной хозяйственной сделки и, в то же время, абстрактность и независимость от нее, исключительно денежное содержание и солидарная субсидиарная ответственность всех подписавших его лиц, не позволяют смешивать вексель с такой эмиссионной ценной бумагой, как облигация, которую в настоящее время часто выпускают под именем «вексель». В отличие от чека, при выдаче векселя не требуется участия банка, а также возможен «домашний» порядок его составления.
Формализм является одним из основных свойств ценных бумаг в целом и вексельного обязательства в частности. Формальная сторона векселя имеет большое значение в течение всей его жизни. При этом наблюдается существенный разрыв между моментом построения, оформления этого свойства и моментом, когда его несоблюдение может сыграть роковую роль. Выполнение принципа формальности целиком зависит от векселедателя, поскольку именно он составляет и подписывает вексельный документ. Но пострадать от нарушения вексельной формы может не он, а векселедержатель, который ввиду этого должен особенно внимательно относиться к наличию этого свойства у принимаемого им документа.
Проблемы из-за нарушения формы появляются при обращении дефектного векселя: могут возникнуть сложности при попытке реализовать его; нотариус обязан отказать в совершении протеста в неакцепте или неплатеже по нему; плательщик может не платить по такому документу; суд может не признать данный акт векселем и отказать в защите прав векселедержателя по правилам вексельного права.
Важность и принципиальность соблюдения принципа вексельного формализма обусловливают актуальность анализа этого явления, особенно учитывая наличие на рынке большого числа векселей, составленных с нарушением требований законодательства.
Формальностью в дореволюционной России называлось совершенно иное качество векселя: «В большей же части европейских государств действует система, возникшая в Германии и смотрящая на вексель как на вполне формальное обязательство, совершенно независимое от предшествовавших ему расчетов. По германскому Вексельному Уставу не допускается никаких споров ни о валюте, ни о провизии, и вексельное обязательство обсуждается исключительно на основании текста векселя»12. В настоящее время это свойство получило название абстрактности, но его связь с формальностью налицо: абстрактность векселя прямо вытекает из вексельного формализма.
Признак вексельной формальности оформлялся в литературе в течение долгого времени, хотя значение формы вексельного документа подчеркивалось уже с самого его появления в ХII в.
Один из самых авторитетных знатоков вексельного права России, П. П. Цитович, среди свойств вексельного обязательства первыми называл его письменность: «т. е. писанное (или/и печатное) и подписанное»13 и концентрированность – «свою силу и свое содержание заключает в самом себе (в своей подписи и в своем тексте) и, как таковое (т. е. как вексельное), не допускает и не предполагает никаких восполнений извне»14.
Оба этих свойства в настоящее время слиты в одно, которое и получило название «вексельной формальности» в силу того, что оба эти качества отражают особое значение для вексельного обязательства его формы.
В современной научной литературе «формальность векселя означает, что вексельное обязательство должно быть облечено в форму письменного документа, содержащего все предусмотренные для векселя реквизиты»15. «Несравненно важное для оборота делается значение обязательств как носителей ценностей, когда для них отыскивается форма, которая соединяет в себе гарантию быстрого исполнения с возможностью легкого перехода, ограничивающего по возможности возражения должника против исполнения означенных в них действий. Такая форма для свободного обращения обязательств была найдена еще в Средние века в так называемых ордерных бумагах и бумагах на предъявителя… Эта форма в ордерной бумаге, главным представителем которых служит вексель, заключается в том, что должник обещается исполнить означенное в них обязательство не только в лице своего первоначального кредитора, но и в лице всякого владельца документа, получившего его по сделанной на нем передаточной надписи, или индоссаменту (эта легитимация облегчается ответственностью всех надписателей)»16.
Благодаря свойству формальности, любой соответствующим образом составленный документ легко может быть идентифицирован как вексель; упрощается работа нотариуса и, соответственно, суда при разборе данной категории дел; вексель становится привлекательным и удобным средством расчета, платежа и кредита. «Формальный характер вексельного обязательства выражается в следующем: во-первых, оно должно быть облечено в простую письменную форму; во-вторых, оно должно соответствовать установленным законом формальным требованиям (реквизитам); в-третьих, по общему правилу, оно должно быть скриптурно выражено на самом векселе. Из этого правила существуют следующие исключения: обязательства индоссантов могут выражаться на аллонже и копии векселя; аваль может быть дан на аллонже, копии векселя, а также на отдельном листе с указанием места его выдачи».17
Но, вместе с тем, вексельный формализм порождает и проблемы в вексельном обращении. Строгость правил о форме векселя не позволяет прощать многочисленные ошибки и неточности, допускаемые из-за невнимательности или незнания. В настоящее время вексельный оборот засорен ненадлежаще оформленными векселями, которые, тем не менее, свободно обращаются на рынке, поскольку дефектов их формы никто из участников вексельного оборота не замечает. Но при необходимости судебной защиты прав по таким «векселям» заинтересованные стороны не получат.
Свойство формальности имеет чрезвычайно большое значение. Документ, не обладающий этим качеством, не может считаться векселем, и именно это качество определяет особое положение данной ценной бумаги в торговом обороте. В. Д. Катков указывал следующие проявления формализма18:
1) форма векселя скрывает действительные отношения сторон и при недостатке доказательств у векселедателя может окончательно восторжествовать над материальной правдой;
2) недостаток подлинности и законной силы некоторых надписей на векселе не оказывает влияния на вексельное обязательство, если только соблюдены формальные требования;
3) при наличности ряда индоссаментов каждый последующий индоссамент зависит в своей силе от формальной правильности предыдущих;
4) несоблюдение формальных требований подрывает силу нескольких или даже всех подлинных и легально безупречных подписей;
5) в силу формальных предписаний закона многое написанное на векселе считается не написанным, а многое уничтоженное – не уничтоженным;
6) для сохранения силы векселя необходимо только формальное соблюдение требований закона.
В силу строгой формальности вексельного обязательства на него распространяются следующие правила:
– Независимо от того, что стороны правоотношения имели в виду, значение имеет только то, что зафиксировано. «Содержание векселя истолковывается не по истинному намерению сторон, а по тому, что в документе написано»19.
– Отсутствие хотя бы одного из вексельных реквизитов или его неправильное обозначение влечет недействительность векселя. «Предписания закона имеют, безусловно, принудительное значение и исключают всякую возможность личного произвола: несоблюдение одного из них совершенно достаточно для того, чтобы документ не считался векселем. Никакие последующие волеизъявления не могут превратить дефектный документ в настоящий вексель»20.
– Все факты и условия, оставшиеся за пределами текста векселя, не имеют никакого значения для вексельного обязательства. В отношении векселя действует правило: «чего нет в векселе, того не существует в мире».
– Не имеет значения, каким образом вексель попал в оборот. Добросовестный держатель векселя, содержащего все необходимые реквизиты, имеет право на получение платежа, даже если вексель был украден у векселедателя. «Если вексель получил уже дальнейшее движение, так что признание выдачи его недействительною задело бы интересы сторонних лиц, то разумеется, что вексель должен сохранять свою силу»21. То есть риск составления бумаги ложится на составителя.
– Несоответствие действительности содержания векселя не может служить причиной недействительности векселя, так как для него важна форма, а не воля и не факт. «Противное послужило бы в ущерб добросовестного векселедержателя, который, приобретя вексель от третьих лиц по передаточной надписи, лишился бы права на привлечение надписателя к вексельной ответственности вследствие одного лишь того обстоятельства, что акт, на котором учинена передаточная надпись, не мог бы быть признаваем векселем или что значащаяся на векселе подпись векселедателя учинена подложно»22.
Важность вексельного формализма проявляется и в том, что из него вытекают некоторые иные свойства вексельного обязательства. Например, денежность (предметом векселя может быть только вексельная сумма, то есть содержание векселя составляет денежное требование) и вексельная строгость (дефект формы векселя влечет его недействительность без предварительного признания этого факта со стороны суда). Публичная достоверность векселя как ценной бумаги основывается также на его формальности.
Формальность имеет чрезвычайно важное значение для векселя. Документ, содержащий все необходимые для векселя реквизиты, обладает вексельной силой (совокупностью особенностей в правовом положении и регламентации правоотношений с векселем).
Для участия в вексельном правоотношении любому субъекту необходимо обладать векселеспособностью.
Векселеспособность – это способность быть участником вексельного обязательства в качестве кредитора или должника. В российской цивилистической литературе принято выделять активную и пассивную векселеспособность. Под первой понимают способность иметь права требования по векселю (т. е. ею надо обладать, для того чтобы иметь возможность быть управомоченным по векселю лицом), а под второй – способность обязываться векселями. При этом обычно «под вексельной способностью принято разуметь только способность пассивную, как способность обязываться вексельно. Только эту способность обыкновенно определяют и излагают. Способность активная, как способность иметь имущественные (долговые) права и в виде вексельных требований, не представляет ничего особенного…»23 (то есть соответствует способности иметь любые гражданские права). Этого правила придерживались как дореволюционные, так и современный законодатели, нормативно устанавливая только пассивную векселеспособность.
Тем не менее и она, как правило, всегда соответствовала гражданской дееспособности: «Способен обязываться вексельно, кто вообще способен обязываться договорно (ст. 1 Немец. Уст., ст. 22 Англ. Уст. 1876 г.)»24. В соответствии со ст. 2 Конвенции № 359, способность лица обязываться по переводному или простому векселю определяется его национальным законом25. А национальные законы стран как континентальной, так и англо-американской систем права, как правило, приравнивают векселеспособность к гражданской дееспособности: «Способность принимать на себя обязательства в качестве стороны по векселю равняется договорной правоспособности»26.
Такая тесная связь вексельной и гражданской правосубъектности неудивительна, так как вексель, как и все ценные бумаги, регулируется гражданским правом, хотя и специальным законодательством.
В. Б. Чуваков отмечает, что в зарубежной литературе «в теории права различают вексельную право- и дееспособность. Вексельная правоспособность есть способность иметь права по векселю и нести вексельные обязанности. Вексельная дееспособность есть способность своими действиями приобретать и осуществлять вексельные права и обязанности»27. Управомоченным по векселю может быть только лицо, обладающее способностью иметь права, вытекающие из векселя. Вексельным должником может быть лицо, обладающее способностью своими действиями приобретать и исполнять обязанности по векселю. То есть по своей сути эти категории аналогичны принятым в российской литературе: вексельная правоспособность – активной векселеспособности, а вексельная дееспособность – пассивной векселеспособности, но они представляются более удобными для применения, так как наиболее приближены к понятийному аппарату гражданского права и в связи с этим вызывают меньше затруднений при анализе и использовании. Однако традиционным для российского вексельного права является деление векселеспособности на активную и пассивную.
Обязываться векселями (то есть выступать в качестве векселедателя, индоссанта, акцептанта, авалиста28, посредника) могут только лица, обладающие пассивной векселеспособностью.
Векселедержатель, не обладающий пассивной векселеспособностью, не может совершать действия, в результате которых он стал бы обязанным по векселю, то есть не может индоссировать вексель (кроме как в порядке залогового и препоручительного индоссамента), а передать его другому лицу может только по договору цессии, так как в этом случае он «не отвечает за неисполнение этого требования должником» (ст. 390 ГК РФ). Такая передача возможна только в соответствии с общегражданскими нормами о совершении сделок (то есть если у него нет пассивной векселеспособности, но есть общегражданская дееспособность).
Для совершения полного, или бланкового, индоссамента, даже содержащего безоборотную оговорку, требуется наличие у лица пассивной векселеспособности29. Безоборотные передаточные надписи (содержащие оговорку «без оборота на меня», «исключая мою ответственность» или т. п.) освобождают индоссанта от ответственности за неакцепт или неплатеж, но, подписывая ее, он становится должником по векселю, хотя и снимает с себя ответственность по нему. «Любой индоссамент устанавливает регулятивную обязанность индоссанта по оплате векселя. Включение безоборотной оговорки не освобождает индоссанта от регулятивной обязанности, но исключает возникновение у него охранительной обязанности произвести платеж регрессной суммы. Следовательно, публично-правовые образования не имеют права быть индоссантами даже в случае включения в индоссамент безоборотной оговорки»30. Ведь и в указанном случае индоссант отвечает за действительность переданного по векселю требования31.
Закон РФ «О переводном и простом векселе» 1997 года распространяет векселеспособность на граждан РФ и юридических лиц РФ. При этом не конкретизируется, все ли граждане и все ли юридические лица обладают ею. Поэтому в этом случае применяется аналогия закона.
Общая гражданская дееспособность – то есть способность своими действиями приобретать права и осуществлять обязанности – наступает по общему правилу у физических лиц с 18-летнего, а в случаях, указанных в законе (эмансипация и вступление в брак до достижения 18 лет), – с 16-летнего возраста. Следовательно, с этого же момента возникает у физических лиц и пассивная векселеспособность. Граждане, ограниченные в дееспособности и обладающие частичной дееспособностью, по общегражданским правилам могут совершать сделки с согласия своих законных представителей или попечителей. Вексельное законодательство не регламентирует данный вопрос. Поэтому существует два варианта его решения: 1) такое согласие обязательно должно быть выражено в письменной форме и может представлять собой расписку, совершенную на отдельном документе или на самом векселе, о разрешении выдать вексель, индоссировать и т. п.; 2) неполностью дееспособные лица не могут обязываться векселями. Второй вариант представляется предпочтительным, так как вексель является кредитным инструментом, а его оборот связан с особыми процедурами (протест, акцепт) и особо жестким регулированием. Но думается, что ныне действующее законодательство, равно как и большинство цивилистов32, поддерживает именно первую точку зрения, так как при отсутствии специального указания (прямого запрета в данном случае) применяются общие правила. Поэтому представляется целесообразным ввести в закон упомянутую запретительную норму. Тем более что такое разрешение, оформленное на отдельном документе, по смыслу вексельного законодательства для самого векселя никакого значения не должно иметь.
Выдача векселя связана с безусловной, жесткой ответственностью, ограниченностью возражений должника, повышенной защитой именно векселедержателя. Поэтому выгоды и преимущества от вексельных отношений получает в основном кредитор. Можно возразить, что бывают случаи, когда выдача векселей не полностью дееспособными лицами с согласия законных представителей будет необходима в их интересах, но данное возражение представляется спорным. Если названным лицам необходимо предоставить кредит (коммерческий или финансовый), что само по себе уже трудно представить в связи с особенностями рассматриваемой группы, то, во-первых, возникает вопрос: а действительно ли это в их интересах – брать отсрочку и платить за нее; и, во-вторых, если уж это так выгодно – есть множество других гражданско-правовых способов для этого (например, обычный договор займа). Зачем налагать на себя дополнительные обременения, неизбежные при выдаче векселя?
История развития векселя показывает, что законодатель всегда пытался именно через запрет предохранить «неопытных» в коммерческих делах лиц обязываться вексельно. Так, в разные исторические периоды в России запрещалось обязываться векселями духовенству, дворянству, подвластным женщинам. Этих уважаемых и оберегаемых лиц старались защитить от «посажения в долговую яму», от преследования кредиторов33. Да и сейчас Закон 1997 года запрещает публично-правовым образованиям выдавать векселя именно в целях защиты их имущественных интересов, так как из-за увлечения «выгодными» вексельными схемами в 1994 – 1996 годах произошло вымывание денег из многих муниципалитетов в результате расчетов векселями по долгам.
К тому же совершенно неопределенным на сегодняшний день остается правовое значение разрешения законных представителей на выдачу векселей. Ведь для векселя имеет значение только то, что зафиксировано на нем самом, никакие иные документы в расчет не принимаются.
Возможно, на фоне общей тенденции к снижению брачного возраста, данное предложение и не приобретет большой популярности, но представляется, что лица, не обладающие полной дееспособностью, не должны иметь и пассивной векселеспособности именно в целях защиты их интересов.
Недееспособные лица не обладают векселеспособностью, поскольку действия с векселем, выписанным даже на незначительную сумму, не могут быть признаны бытовой сделкой по вышеназванным причинам.
О наличии у граждан РФ активной векселеспособности Закон умалчивает, и в связи с пробельностью специального законодательства следует руководствоваться нормами Гражданского кодекса РФ, на основе которого можно сделать вывод, что активной векселеспособностью обладают все правоспособные лица, то есть граждане с момента своего рождения: «Способность иметь гражданские права признается в равной мере за всеми гражданами. Правоспособность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается смертью» (ст. 17 ГК РФ). А права, вытекающие из векселя, носят гражданско-правовой характер. Поэтому выдать и передать вексель можно любому лицу, в том числе недееспособному несовершеннолетнему, поскольку при получении векселя никаких действий он совершать не должен, в его руки попадает документ, содержание и передача которого уже оформлены в соответствии с требованиями законодательства без его участия. Но предъявить вексель к акцепту, платежу, опротестовать и т. п. он не сможет, так как не обладает способностью своими действиями приобретать и осуществлять права (то есть дееспособностью). За него все эти действия должны будут совершить его законные представители или опекуны.
В случае смерти вексельного должника (или кредитора) его обязанности (или права) переходят к его наследникам.
Еще одним субъектом, обладающим в соответствии с Законом пассивной векселеспособностью, является юридическое лицо. Для юридических лиц право- и дееспособность совпадают, поэтому активная и пассивная векселеспособность юридических лиц также совпадают. Юридические лица, обладающие специальной правоспособностью, могут быть должниками и кредиторами по векселю, если вступление в вексельные правоотношения не противоречит их уставным целям. При данном разрешении вопроса в соответствии со ст. 49 ГК РФ остается непонятным, как следует поступать некоммерческой организации, уставом которой запрещено вступать в гражданские правоотношения (в том числе и в качестве кредитора), если она получила вексель в порядке правопреемства или иным способом. Сможет ли она по наступлении срока потребовать платежа по этому векселю или она не приобретает никаких прав из векселя и передать его другому лицу тоже не может? Логично было бы предположить первое, хотя это идет вразрез с нормами о специальной правоспособности. Поэтому представляется необходимым ввести в вексельное законодательство нормы об активной векселеспособности.
Закон 1997 года не упоминает о векселеспособности иностранных лиц, лиц без гражданства и предприятий с иностранными инвестициями. Это не означает, однако, как полагают некоторые авторы34, что на территории РФ они не могут выдавать, индоссировать, авалировать и т. д. векселя. «Правила, установленные гражданским законодательством, применяются к отношениям с участием иностранных граждан, лиц без гражданства и иностранных юридических лиц, если иное не предусмотрено федеральным законом» (ч. 3 ст. 2 ГК РФ ). Законом 1997 года и Положением иное не предусмотрено. Поэтому руководствоваться следует нормами гражданского законодательства и международного права.
Как уже упоминалось, в соответствии с Конвенцией № 359, пассивная векселеспособность лиц определяется национальным законом. Поэтому, если гражданин иностранного государства, находясь на территории РФ, вступит в вексельное обязательство, его векселеспособность будет определяться по закону страны его гражданства. В то же время, в соответствии с ч. 2 ст. 2 этой же Конвенции, лицо, не обладающее способностью согласно своему национальному закону, «тем не менее, несет ответственность, если подпись была совершена на территории страны, по законодательству которой это лицо было бы способно». То есть если 19-летний гражданин Швейцарии, по законодательству которой дееспособность наступает с 20 лет, находясь на территории РФ, выдал или индоссировал вексель, он становится обязанным по нему, так как по закону страны, где произошла выдача (индоссирование) векселя, он считается полностью дееспособным. Если же вексель на территории РФ подписывается лицом без гражданства, то его дееспособность будет определяться по российскому законодательству.
Как видно, понятие векселеспособности тесно связано с общегражданским законодательством. Однако полной идентичности гражданской дееспособности и векселеспособности никогда не наблюдалось. Поскольку обязывание векселями связано с дополнительными обременениями и ужесточенной ответственностью, закон всегда стремился защитить «неразумных» лиц от попадания в тяжелое положение, а их контрагентов – от недоразумений. Поэтому пассивная векселеспособность, как правило, уже гражданской дееспособности. В дореволюционный период векселеспособностью обладали лица, достигшие 21 года. Но из них не могли обязываться векселями: 1) лица духовного звания всех вероисповеданий; 2) крестьяне, которые не имели или недвижимой собственности, или торгового свидетельства. Кроме этого, предусматривалась ограниченная пассивная векселеспособность для подвластных женщин, которые могли обязываться простыми векселями только с согласия мужа или родителей. Это ограничение не распространялось на выдачу переводного векселя, а также на женщин, самостоятельно ведущих торговлю.
Вопрос о том, следует ли ограничивать пассивную векселеспособность, обсуждается в литературе на протяжении десятилетий с середины ХIХ в. Сторонники утвердительного ответа на данный вопрос выдвигают следующие аргументы:
«1) вексельное обязательство весьма опасно для неразвитых и неопытных людей, так как вексельное право с его сложными постановлениями является весьма удобным орудием в руках ростовщиков;
2) личное задержание за вексельные долги может иметь вредное значение для общественных и государственных интересов, когда, например, аресту должны подлежать женщины, духовные лица или военнослужащие»35;
3) «для прочного кредита и порядка в денежном обращении не представляют опасности лишь векселя, в основе которых лежит торговая сделка или которые выданы с торгово-промышленными целями. Любые непроизводственные векселя вредно влияют на устойчивость кредита и денежного обращения»36.
Противники ограничений указывали, что вексель предназначен для обращения среди широкого круга лиц и что сомнения по поводу того, все ли подписавшиеся на векселе лица векселеспособны, будут тормозить его оборот, а, кроме того, введение ограничений может нарушить уже существующее вексельное обращение.
Споры по этому поводу не утихают в литературе и по сей день. В разное время предлагалось ограничить круг участников рынка векселей исключительно коммерческими организациями, использовать бланки векселей установленной формы, разработать особые правила для участия в вексельных отношениях банков и т. п. Но основными в предложениях об ограничении круга векселеспособных лиц можно назвать две тенденции.
Первая характеризуется стремлением приблизить российский вексельный рынок к зарубежному, придать ему более традиционный, классический вид. Данный подход предусматривает ограничение выпуска финансовых и увеличение выпуска коммерческих векселей. «Ныне за рубежом признано, что так называемые финансовые векселя (возникающие не из реальной потребности торгово-промышленного оборота, а выпускаемые для мобилизации, как правило, краткосрочных денежных средств), усложняют проведение банковской системой эффективной денежно-кредитной политики и могут использоваться для сомнительных дел, в связи с чем национальные ЦБ не принимают их к переучету и коммерческие банки, в свою очередь, избегают их»37. Если за рубежом вексель в основном является переводным и товарным, то для России характерен простой финансовый (как правило, банковский) вексель. Такие векселя банки выпускают чаще всего для оформления депозитов или использования в качестве расчетного средства, то есть для привлечения денежных ресурсов и кредитования клиентов. Выпуск коммерческими банками так называемых «банковских», или «финансовых» векселей в столь массовом и стихийном порядке является особенностью российского вексельного рынка. По сути, эти ценные бумаги, несмотря на свое название, представляют собой скорее облигации или депозитные сертификаты.
Второе предложение связано с опасностью векселей, не имеющих никакого основания. «Предприятие с уставным капиталом в один млн руб. эмитирует векселя на сотни млрд – вот в чем традиция и парадокс нашего времени. Правомерен ли такой выпуск? Правомерен, поскольку никаких ограничений нет. Но сам выпуск векселей на заведомо неоплатную сумму превращает безусловное вексельное обязательство в фикцию. Следовательно, совершенно закономерен поиск нормативных ограничителей безразмерных по сумме вексельных эмиссий»38. В качестве таких ограничителей предлагались: выпуск векселей на сумму не более оплаченного уставного капитала или резервного фонда предприятия, либо их выпуск в процентном отношении к этим величинам, либо к стоимости чистых активов предприятия (но в этом случае на векселе появится новый, не известный Единообразному вексельному закону реквизит – отметка о государственной регистрации проспекта эмиссии векселей, что противоречит международным нормам; во-вторых, без ответа остается вопрос: как определять предельный размер вексельной суммы для физических лиц; и, наконец, этой процедурой нормативно закрепилось бы смешение векселей с эмиссионными ценными бумагами), а также введение обязательного предварительного депонирования эмитентом векселей определенных средств для их последующего погашения – специальные вексельные резервы (но ведь вексель специально предназначен для того, чтобы предоставлять отсрочку платежа лицу, у которого в данный момент средств нет, но их поступление ожидается через определенный период). В любом случае представляется, что введение подобных ограничений противоречит принципам вексельного права и традициям вексельного обращения. Ведь привлекательность и удобство векселя как раз и заключается в отсутствии каких бы то ни было формальных процедур или иных сложностей при его выдаче. Данные проблемы необходимо решать, но с помощью иных мер. Прежде всего, экономического характера, поскольку сами эти проблемы прежде всего экономические: практика эмитирования векселей могла возникнуть только в стране с неразвитым рынком, порождающим собственные правила функционирования, часто не соответствующие нормативному регулированию и традициям мирового оборота. Например, уже давно предлагается изыскать возможности для создания информационной системы, обеспечивающей прозрачность вексельного сегмента рынка.
Таким образом, существенных причин для ограничения векселеспособности не имеется. И все же векселеспособность и общегражданская дееспособность по российскому законодательству не совпадают.
Специальным вексельным законодательством запрещено обязываться векселями публично-правовым образованиям. Исключение из этого правила есть только одно – прямое указание закона: «РФ, субъекты РФ, городские, сельские поселения и другие муниципальные образования имеют право обязываться по переводному и простому векселю только в случаях, специально предусмотренных федеральным законом» (ч. 2 ст. 2 Закона 1997 г.). Таким образом, Закон ограничивает только пассивную векселеспособность, активная векселеспособность публично-правовых образований определяется в соответствии с общегражданским законодательством (по ч. 2 ст. 2 и ст. 124 ГК РФ).
Появление нормы об ограничении векселеспособности публично-правовых образований представляется целесообразным. В 1993 – 1996 годах большое распространение получили в России так называемые «региональные» векселя – тогда регионы пытались своими силами решать проблемы финансирования, разрабатывая собственные вексельные программы. Но результат работы местных вексельных схем не всегда был положительным, и в любом случае в них обнаруживались существенные недостатки. «Векселя, эмитируемые местными администрациями, – нормальное явление для ненормальной рыночной экономики и ненормальное для нормальной с развитым финансовым рынком. Массовое использование векселей местных администраций в бюджетном обороте можно рассматривать как временное вынужденное явление. Выступая к качестве денежных суррогатов, эти векселя подтачивают систему денежного обращения страны, усиливают тенденцию к автономизации территорий, но не в нужном направлении… До тех пор пока в России не нормализуется бюджетное финансирование, денежные суррогаты будут выполнять функцию оборотных средств и являться необходимым средством снижения социальной напряженности и поддержания деловой активности в регионах»39. Законодатель решил сам прервать эту практику, приводящую к вымыванию наличных денежных средств из местных бюджетов. Поскольку на данный момент на территории РФ еще обращаются такие «бюджетные» векселя, выданные до вступления в силу Закона 1997 года, в ч. 3 его ст. 2 предусматривается, что возникшие на их основе обязательства сохраняются до срока их погашения.
Таким образом, по российскому законодательству активной векселеспособностью (вексельной правоспособностью) обладают следующие лица:
– правоспособные граждане РФ, а также лица без гражданства и иностранные граждане;
– коммерческие юридические лица (кроме унитарных предприятий, устав которых запрещает им вступать в вексельные сделки), некоммерческие юридические лица, если приобретение прав по векселям не противоречит их Уставу, а также иностранные юридические лица;
– Российская Федерация, ее субъекты и муниципальные образования.
Пассивной векселеспособностью (вексельной дееспособностью) по российскому законодательству обладают:
– дееспособные граждане РФ, лица без гражданства и иностранные граждане, а также частично и ограниченно дееспособные с разрешения своих законных представителей (последнее представляется недопустимым, в связи с чем необходимо ввести в законодательство прямой запрет обязываться векселями этим лицам);
– коммерческие организации (кроме унитарных предприятий, устав которых запрещает им вступать в вексельные сделки), а также некоммерческие организации, если это не противоречит их Уставу;
– в случаях, указанных в законе – публично-правовые образования (в качестве исключения, но пока законом не предусмотрено ни одного такого случая).
Итак, хотя законодатель высказался по вопросу о векселеспособности в Законе 1997 года, всех пробелов он не преодолел. Представляется необходимым ввести в законодательство о векселях прямой запрет обязываться векселями неполностью дееспособным гражданам (так как по общегражданскому законодательству эти лица могут заключать все сделки, хотя и с согласия законных представителей), а также уточнить круг прав и обязанностей юридических лиц, которые не могут заключать сделки с векселями, но имеют в своих активах векселя.
При составлении любого правового акта большое значение имеет соблюдение требований юридической техники. Для составителя, несомненно, важно, чтобы его «воля стала ясной и доступной, чтобы истинный смысл ее не расходился с текстуальными формулировками, чтобы не было двусмысленности, темноты и пробельности актов. Юридическая техника как раз и связана в основном с организацией правового материала, его внешним изложением»40.
Вексель является строго формальным документом, поэтому правила, касающиеся его текста и содержания, требуют особого внимания.
Правила наиболее рационального составления и грамотного изложения векселя вырабатывались на протяжении веков. Большинство из них сохранились в том виде, в каком они сформировались в Средние века и окончательно устоялись к ХIХ веку. Но на них в то же время не могли не повлиять последние достижения науки в области стилистики, языкознания, юридической техники и т. д. Можно выделить следующие правила составления векселей:
– Точность и определенность формулировок. Воля векселедателя должна быть явно выражена в тексте, и никакие его детали не должны вызывать сомнений в намерениях составителя. Применение двусмысленных оборотов в документе недопустимо (в частности, неопределенность или двусмысленность реквизитов векселя влекут, как правило, его недействительность).
– Краткость и компактность изложения материала. Вексель, в отличие, пожалуй, от любого другого индивидуального акта, не требует подробных и пространных перечислений и описаний. Все, что необходимо для полноценного существования векселя, сгруппировано в определенную формулу, по которой строится структура текста. Она является необходимой и достаточной для признания данного документа векселем и состоит из определенного набора принадлежностей, признанных законом обязательными.
Все, что добавляется в текст векселя сверх данной формулы (любая информация, не касающаяся обязательных вексельных реквизитов), как правило, вексельного значения не имеет, а потому желательно не засорять текст векселя.
– Единство и точность специальной терминологии. В вексельном праве используется огромное количество специальных терминов и речевых оборотов, не применяемых в других областях права. Для поддержания правовой культуры и в целях явного указания на вексельный характер документа следует избегать бытовых синонимов данных терминов, замены устоявшихся оборотов простонародными либо выражениями устной речи или загромождения их лишними словами. Например, оборот: «Платите по данному векселю Иванову И. И.», – является классическим для переводного векселя. А выражение типа: «В счет оплаты Вашего долга передо мной я предлагаю Вам заплатить по этому векселю моему кредитору Иванову И. И.», – выглядит неоправданно загроможденным, хотя с точки зрения формы никакой ошибки и в этом выражении нет.
– Простота. Вексель сам по себе в силу своей специфики является документом, достаточно сложным для прочтения и составления лицом неподготовленным. Вексель «по своей форме, неполноте и неясности изложения доступен только для одних юристов, да и то, по своей неясности и неопределенности, он и между ними возбуждает столько сомнений и недоразумений, что если бы не многочисленные разъяснения Гражданского Кассационного Департамента, то и для них во многих случаях он оставался бы недоступным»41. Поэтому чрезвычайно важно избегать любого нагромождения лишних фраз и даже намека на двусмысленность. Простота, ясность и непритязательность изложения в данном случае во много раз предпочтительнее, чем даже самые изысканные речевые обороты и обилие важной, но для векселя бессмысленной информации. Это упрощает прочтение и уяснение смысла, который вкладывался векселедателем в данный документ, а значит, облегчает разрешение спорных вопросов и защиту прав по векселю.
– Вежливость. Вексель составляется в частном порядке и обращается среди большого числа организаций и граждан. Поэтому важно соблюдать правила деловой этики и элементарной человеческой вежливости. Например, нежелательно предложение трассату о производстве платежа обозначать глаголом в единственном числе («плати по этому векселю»), даже если он приходится братом или близким другом трассанту. Это предложение плательщику «требует не просто распоряжения об оплате или требования, к плательщику о выплате денежной суммы, но использования для выражения просьбы “вежливого” языка (“пожалуйста, оплатите”, “будьте добры оплатить”)»42. Пожалуй, в любом другом правовом документе, кроме векселя, использование оборотов вежливости выглядело бы нелепо и неуместно.
– Общность содержания. Какие бы указания ни содержались в тексте, они являются общими для всего векселя, и, как правило, не могут быть разрозненными, последовательными или альтернативными. «Недопустимо, чтобы векселедатель обязался совершить платеж поэтапно, в различных местах или чтобы трассант предложил трассату уплатить сумму векселя по своему усмотрению в одном из нескольких назначенных мест»43.
– Свобода языка. Вексель, обращающийся на территории России, может быть написан как на русском, так и на любом другом языке. Смешение разных языков на одном документе допускается в любых вариантах: акцепт и аваль на векселе могут быть сделаны на ином языке, нежели сам вексель; различные индоссаменты могут быть написаны на различных языках; всевозможные оговорки допускается делать на любых языках и даже «вексель, написанный по-русски, может быть подписан и не на русском языке»44.
– Аккуратность. В течение своей жизни вексель проходит через руки многих лиц, как частных, так и должностных. Поэтому важно учитывать правила делопроизводства и соблюдать чистоту и опрятность при составлении этой официальной бумаги. Вексель необходимо оберегать от физических повреждений, так как они могут привести к неблагоприятным последствиям. Например, оторванный уголок документа, которым был совершен акцепт переводного векселя, может освободить плательщика от ответственности и т. п.
Во исполнение этих правил применяются всевозможные средства и приемы, внешние инструменты нематериального, технического порядка, призванные обеспечить совершенство правовых актов (стиль, язык, терминология, правовые конструкции).
В делопроизводстве, в сфере экономики, в дипломатических и юридических отношениях применяется особый стиль, называемый официально-риторическим, деловым, официально-деловым, официально-документальным, выполняющим функцию сообщения. Именно этот стиль и применяется при составлении векселя.
Поскольку язык, используемый в вексельном праве, обслуживает узкоспециальную сферу деятельности (вексельное обращение) и имеет свой особый словарный фонд, специальную терминологию, малодоступную неспециалистам, можно говорить о существовании специального вексельного языка. Любой специальный язык чрезвычайно увеличивает плотность информации, максимально сокращает языковое оформление, ибо он включает в себя необходимые специалистам обобщенные, максимально абстрагированные понятия. Для непосвященных же людей он, как правило, непонятен.
Степень специализации языка вексельного права относительно невелика. Вексель обращается на рынке и должен быть легко усваиваемым и понятным его участникам; предполагается свободный, можно сказать, «домашний» порядок его составления. Но все же без особых знаний при работе с векселями не обойтись, в том числе это касается и техники их составления. Прежде всего, вексельное право, как никакой другой институт гражданского права, богато особой лексикой, специальной терминологией.
Термин – это слово (или словосочетание), обозначающее специальное понятие и имеющее точную сферу смыслового использования. «Термины в отличие от иных слов направлены на четкое отображение и выражение социально организованной действительности (наука, техника, политика, право и т. д.), имеют социально-обязательный характер. Они лишены эмоциональной окраски, объективны, строги и устойчивы. По сравнению с основной массой слов термин более точен. Он непосредственно соотносится с обозначаемым понятием»45.
Чем больше в тексте правового акта терминов, тем более он точен, четок, лаконичен. Первоначальный текст векселя, как правило, краток, но в нем обязательно встречается хотя бы несколько терминов. А последующие оговорки на нем почти полностью состоят из специальных терминов. Многие вексельные термины не используются непосредственно в тексте векселя, а применяются в процессе его обращения и в науке вексельного права.
Особенностью терминологии векселя является то, что в нем используются как общеюридические (обязанность, срок платежа) и отраслевые термины (акцепт, цессия), так и специальные вексельные, которые присущи только вексельному праву (трассант, аваль, бронзовый вексель и т. д.).
Как и вся юридическая, вексельная терминология обладает свойством системности – внутренней согласованности. Вексельные термины составляют сложную органическую систему, они едины и взаимозависимы. Многие термины находятся друг с другом в связях согласования (ремитент, векселедержатель), образуют логические цепочки (индоссант – индоссамент – индоссат). Некоторые так называемые «гнездовые» термины образуют устойчивые словосочетания, отражающие близкие понятия. От термина «вексель» происходят связанные с ним термины: векселедатель, вексельная метка, векселеспособность, вексельные должники, соло-вексель, бланко-вексель, дружеский вексель и многие другие.
Словарный запас вексельной терминологии в основном сформирован из терминов, которые употреблялись в праве дореволюционной России, поскольку после революции 1917 года развитие вексельного права было приостановлено. В свою очередь эти термины попали в Россию, как и все вексельное право, из Европы, а потому имеют в основном немецкое, французское и итальянское происхождение. Индоссамент – от ит. in dosso (спинка, хребет); аллонж – от фр. allonge (удлинять); аваль – от фр. aval (внизу, в глубине); вексель – от нем. wechsel (обмен); акцепт – от лат. accipere (принимать).
Вексельная терминология оказалась на редкость постоянной, не поддающейся влиянию времени. В ней мы можем найти те же слова и выражения, которые использовались и в XVIII веке. Это связано с некоторой замедленностью эволюции правового языка, обусловленной объективными причинами, включая вековое накопление определенных традиций, которое, несомненно, характерно для векселя. Этим объясняются одинаковый смысл и единообразное звучание вексельных терминов, а также сходный понятийный аппарат разных стран. Акцептант (рус.) – acceptor