Член банды гадюк по имени Чарти шёл на очередной променад по местному рынку, как и обещал Мамбе. Ему уже надоело туда ходить. Пресловутый убийца змей исчез и за всё время так ни разу и не объявился. Ходили упорные слухи, что его арестовали.
Сегодня истекал последний срок, который определил Мамба для своего появления. Чарти давно бы уже забил на это дело, если бы не прочувствовал на себе, кто такой Мамба. Он боялся его, боялся до дрожи в коленках, до липкого пота, до умопомрачения. Он считал его самым чёрным духом в Африке и всерьёз подозревал, что тот не человек. Поэтому Чарти исправно ходил на рынок, как ему велел Мамба, и клятву свою нарушать не осмелился.
За нарушение клятвы его ждало проклятие, а жизнь бандитская и так весьма недолговечна. Когда Чарти вернулся в Джибути, то угодил в самый разгар разборок в банде. Его, естественно, спросили, где он всё это время шлялся. И он рассказал то, что ему приказал Мамба. В его словах никто не усомнился, как тот и предсказывал.
Всем было просто не до того, кто и где пропадал, банда разваливалась на глазах. Двое из «офицеров» попытались взять власть, но всё это закончилось ещё одной перестрелкой и шестью трупами, да десятком раненых, на этом собственно история банды и завершилась.
Конечно, большинство её членов осталось, но все они ушли в сторону, не желая работать не пойми на кого. Всё имущество их главаря растащили, а деньги присвоили те, кто никогда не афишировал своё участие в банде. Чарти оказался практически не у дел.
Впрочем, кое-какой заработок у него ещё оставался. Не слишком большой, так: свести концы с концами. Ну, и связи в уголовном мире тоже давали ему возможность случайного отъёма денег у других. Например, на рынке, если нужно было кого-то припугнуть, или в порту. Рыбаки иногда наглели, да и иностранные матросы подчас многое себе позволяли. Не чурался Чарти и крышевать проституток или опасный груз охранять. Так что деньги у него водились, но мало, очень мало, едва на обычную жизнь хватало.
Он шёл не спеша, и вот уже показались полотняные крыши рыночных палаток. Привычно окинув взглядом торговые ряды, Чарти по обыкновению не обнаружил искомого Мамбы. Всё как обычно: народ суетился, торговался, ругался, толкался, в общем, рынок жил своей жизнью. Истошно орали суровые тётки, в надежде что-нибудь урвать или своровать сновали между прилавками дети. Они также брались за любую работу, чтобы заработать себе на сладости или еду. Лишь только мужчины солидно сидели за своими прилавками.
Лавка Мамбы находилась ближе к концу рынка, и место её пока пустовало, но хозяин рынка по необъяснимым причинам пока не продавал его никому другому. Может, аренда ещё длилась, а может он тоже, как и Чарти, боялся хозяина палатки.
Дойдя до нужной палатки, Чарти полюбовался пустым местом, радостно вздохнул и повернулся, чтобы уйти. Он успел пройти несколько шагов, когда спиной почувствовал чей-то взгляд. Резко повернувшись, бандит сразу же уткнулся взглядом в лицо улыбающегося во все зубы незнакомого ему негра в очках.
– Чего надо? – с вызовом процедил Чарти.
– Ба, да мы не узнаём старого друга? – незнакомец снял очки. Чарти уставился в такие знакомые глаза и обмер.
Холодок страха сковал всё его тело, и, не в силах вымолвить ни слова, он заворожённо пялился в холодные до равнодушия глаза Мамбы. Он, вероятно, сходил с ума: ему казалось, что зрачки у Мамбы стремительно сужались, превращаясь в змеиные.
– Ну, пойдём, пойдём. Не надо тут истуканом каменным стоять. Я уже вижу, что ты меня узнал и обрадовался. Только вот впадать в ступор от радости совсем не обязательно. Пойдём в кафе какое, ты мне всё спокойно расскажешь о своих делах, а я поведаю тебе о своих. Ох, и натерпелся же я, если б ты знал. Ну, да ничего, видишь, как я изменился, поумнел можно сказать, или ты не рад?
– Р-р-рад, – заикаясь, выдавил из себя Чарти и стал шустрее перебирать ногами.
Он был настолько ошеломлён случившимся, что просто потерял волю к сопротивлению. С трудом перебирая ослабевшими ногами, Чарти почти бежал за Мамбой, который буквально тащил его на выход из рынка. А тот продолжал сыпать словами, словно из рога изобилия:
– Вот видишь! И я рад тебя видеть. Я так скучал, так скучал. А помнишь, как мы с тобой вместе ездили на мотоцикле. Славные были деньки, да?
– Да, – с ужасом вспоминая этот эпизод своей жизни, подтвердил Чарти.
– Вот видишь, теперь тебе есть что вспомнить. А помнишь, как тебя укусила змея, а я тебя спас?
– Помню, – с содроганием ответил Чарти.
– А спас тебя я, – приблизил к нему свои глаза Мамба. – Помни и не забывай. А если забудешь, то я тебе напомню. Ха-ха-ха!
Даже при свете солнечных лучей Чарти был готов поклясться, что глаза Мамбы горели поистине дьявольским огнём. Он снова онемел, но внезапный клаксон автомобиля вывел его из очередного ступора.
– О! А вот и кафе. Вроде неплохое, судя по вкусным запахам. Ну что, мой друг, зайдём?
– Зайдём! – заторможенно кивнул Чарти.
– Только ты платишь за двоих.
– Хорошо, – Чарти совсем потерялся.
Они зашли в большое кафе, что по своей сути оказалось обычной забегаловкой для не слишком притязательных посетителей. Кафе имело широкую террасу, крытую полотняной крышей и продуваемой влажным морским бризом. Посетителей оказалось совсем немного, и свободные столики призывно манили своими не очень чистыми столешницами.
– Так, мне супа и жареных рёбрышек со жгучим соусом, а ты ешь, что хочешь. И, пожалуй, возьму себе ещё кофе. Эх, жаль, нет тут ни холодного белого вина, ни пирожных. Что ж, нам змееловам приходится иногда и ужиматься в своих пристрастиях.
Чарти сглотнул и слегка дрожащим голосом сделал заказ подбежавшему официанту. Тот сразу же умчался выполнять.
– Ладно, рассказывай, как ты тут. А то я всё о себе, да о себе. Как дела, как банда, живы ли ещё кто-нибудь?
– Дела хреновые, – вздохнул Чарти, – банда развалилась. Попробовали поделить власть, но ничем хорошим это не кончилось. Все, кто участвовал в переделе, погибли, а кто не погиб, того в тюрьму посадили.
– Угу, ожидаемо. А мелкие боссы, что чиновниками сидят по разным конторам, они как?
– Они все на месте, но я не многих знаю.
– Так узнай, мне нужны связи. Я буду временами тут появляться, хочу бизнесом морским заняться. Весьма прибыльным, но очень опасным. Вот прямо ооочень!
– Я понял, но они все работают за деньги.
– Понятно. Что же, со мной они сначала будут работать за деньги, а потом за страх. Ты же знаешь, я умею быть убедительным. Таким уж уродился, – и Мамба с каким-то особым смыслом ухмыльнулся.
Чарти зажмурился, не желая снова видеть этот дьявольский блеск глаз Мамбы. Здесь, в полумраке кафе он до жути напоминал об их кошмарном ночном приключении.
– Так, а вот и долгожданная еда. Ты не голоден, Чарти?
– Нет, но я всё же поем.
– Ешь, – приглашающе обвёл руками стол Мамба и добавил, – ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит Чарти-буржуй. Шучу, шучу, – увидев реакцию Чарти, ехидно улыбнулся Мамба. – Настроение у меня сегодня что-то приподнятое, вот тебя увидел и сразу повеселел. А ты не знаешь, кто кинул гранаты в полицейский участок? Что вообще об этом люди говорят?
– Не знаю. Разное говорят, кто что. Думают, что террористы из племени афара или Народного фронта, а может, кто счёты сводил с полицией. По слухам, там пытают, и гранаты кинули в основном туда, где пытки происходят. Это мне старый приятель рассказал. А всё здание в хлам, окна повыбило, да мебель посекло, но вроде никого не убило. Вся полиция на ушах стоит, но ничего сделать не могут. Ищут, уже под сотню человек задержали, но никого к ответу не призвали. Наверное, назначат кого и в тюрьму кинут.
– Да, так оно и будет, мне ли этого не знать. Жалко невинных, тюрьма – это такое дело, лучше туда не попадать.
– А ты там был? – севшим голосом отважился спросить Чарти, слишком поздно догадавшись, что интересуется Мамба неспроста.
– А ты что-то много вопросов стал задавать, мой лепший кореш. Поумерь-ка свой пыл, дружище, а то любопытному Чарти на базаре злые негры нос оторвали.
Чарти заткнулся, признавая свою ошибку.
– Ладно, давай помолчим пока и спокойно поедим.
Подавая пример, Мамба уткнулся в свою тарелку и начал с аппетитом быстро поглощать еду. Чарти тоже выкинул из головы все плохие мысли и отдал должное пище. Окончив обедать, они приступили к благоухающему кофе, что как раз принёс официант.
– Так, где я тебя смогу найти? На базаре я появляться больше не буду. Аренда закончилась, место продадут, надо искать другое и желательно в другом районе, этот что-то перестал мне нравиться. Хотя, возможно, я ещё передумаю. Впрочем, не важно. Так, где тебя искать? Только смотри, обманешь, из-под земли достану!
От этих слов Чарти кинуло в жар, а потом сразу в холод.
– Я буду жить, – и он назвал свой адрес и подробно объяснил, как его можно найти.
– Понятно, тогда я тебя сам найду. И это, – Мамба усмехнулся, – не надейся на то, что я пропаду. Жди меня, и я вернусь. Ну, а если не вернусь, то тебе, считай, крупно повезло. Не думаю, что долго проживёшь после этого, но шанс есть у каждого.
Сказав эти слова, Мамба надел очки и бодро вышел из кафе. Чарти ещё долго сидел молча, смотря в никуда. От лицезрения пустоты его оторвал шустрый официант.
– Вы закончили есть?
– А?
– Оплату, пожалуйста.
До Чарти не сразу дошёл смысл, а когда дошёл, он произнёс:
– Да, есть я закончил, но теперь хочется выпить… Есть что?
Официант недоверчиво посмотрел на него. В кафе официально не наливали спиртного. Харам…
– Очень хочется выпить, плачу двойную цену. Вот за обед и за выпивку, – и Чарти вывалил на стол кучу мятых франков.
– Есть банановая водка.
– Неси!
Через пять минут перед Чарти стояла кружка, доверху наполненная прозрачным самогоном, чистым, как слеза негритёнка. Рядом с ней примостилась тарелка с нехитрой закуской. Кружка была большая, и самогона в ней оказалось много. Как раз напиться.
Чарти знал, что местный самогон гонят из жмыха, оставшегося после изготовления бананового пива. Ничего сложного, но этапов несколько, вот он и стал прозрачным, не хуже русской водки. А ещё его надо привезти и продать на свой страх и риск в мусульманской стране. Да и пить тоже нельзя – харам. Могут и в участок замести. Но после Мамбы Чарти мало чего боялся. Уж лучше алкашом прослыть, чем душу богам Африки отдать.
Пережитый стресс требовал разрядки. Взяв в руки кружку, он пригубил банановый самогон. Горло сразу обожгло горячим алкоголем. Самогон оказался крепким, градусов пятьдесят, а в кружке его было грамм двести.
Медленно прихлёбывая самогон, Чарти заедал его закуской. К тому моменту, как у него зашумело в голове, он уже выпил весь алкоголь и, поднявшись, удалился в свою нору спать. Сегодняшний день принёс ему столько разочарований, что срочно требовалось от них отдохнуть. Выпить он уже выпил, сейчас поспит, а вечером пойдёт к уличным проституткам, чтобы забыться в их равнодушных объятиях. Вот и все его планы.
***
После примерки очков, я вышел из аптеки в самом приподнятом настроении и отправился на рынок. Сегодня по всем моим расчётам Чарти должен был появиться на рынке. Если он забил на это дело, то найти его будет трудно, хотя, если постараться, то найду, конечно. Но смысл время тратить? Да и опасно очень.
Рынок встретил меня разноголосицей и обычной суетой. Пройдя мимо своей палатки, я заметил, что мой сосед справа ненавязчиво, но за ней присматривает. Видно, ему поручили это дело на случай моего появления здесь. Ну, что же, весьма разумно. Сделав вид, что никого из местных не знаю, я углубился в ряды, одним глазом следя за местом, где стояла моя палатка.
Через пару часов бесцельного шатания по рынку, в ходе которого я даже успел немного прибарахлиться, появился Чарти. Я увидел его ещё издалека и, стараясь, чтобы он меня не заметил раньше времени, стал незаметно приближаться к нему. Он уже собирался уходить, когда я внезапно возник за его спиной. Словно почувствовав мой взгляд, Чарти обернулся, и такое удивление, такой неописуемый страх отразились в его глазах, что я обрадовался как ребёнок.
Дальнейшая беседа с ним показала, что его не следует пока сбрасывать со счетов. Всяко пригодится, к тому же, он меня боится, смертельно боится. Значит, можно с ним работать. Пообедав с Чарти, я ушёл. Теперь нужно пойти в порт, узнать: что к чему.
Бродя по пирсам и самому порту, я присматривался и принюхивался, надеясь что-то для себя понять. Но особо ничего так и не понял. Множество разного рода судов стояли под погрузкой или выгрузкой. Часть кораблей просто остановилась на дозаправку топливом или водой. Нападать на них в порту было невозможно, да и глупо, нужно выходить в море. Для этого нужна лодка и база.
Оружие у меня имелось на первые несколько вылазок, а вот команды не было. Нужны люди, но больше всего нужна база. Хорошая такая пиратская база, сначала мелкая, потом побольше. Эх, надо карту побережья добыть и племён, что на нём проживают. В Джибути этого не сделать нипочём.
Накупив полную сумку еды, я вернулся в убежище уже поздно вечером. Фарах меня давно заждался, думая, что я либо сбежал, либо меня поймали. Вот так же и я ждал его у подъезда родителей.
– Ты где бродил так долго?
– А что? На рынок ходил. Вот тебе и себе одежды купил, еды и рюкзаки удобные.
– Но почему так долго?
– Потому что ещё в порт заходил. Надо осмотреться. В общем, сегодня спим, завтра идём в магазин и покупаем себе по велосипеду. Хотелось купить мотоцикл, но это сложнее, проще велосипед, ему не нужна заправка. Собираемся, покупаем велосипеды и уезжаем из города в сторону Холь-Холь. Время идёт, время бежит, время работает не на нас.
– А почему туда?
– По кочану! – ответил я по-русски, потому что на местном диалекте таких слов просто не оказалось. – Потому что там змей много водится, а я змей люблю.
– Ты любишь змей?
– Конечно! А почему бы мне их не любить? У меня и прозвище соответствующее, ничего в этом странного нет. Так что давай собираться. Я покажу тебе, как можно легко наловить змей, а потом их продать.
Оба рюкзака мы набили едой, вещами и оружием. Автомат и гранаты я взял себе, а Фараху отдал трофейный револьвер. К сожалению, патронов в нём оказалось всего шесть, а докупить их в оружейном магазине я не рискнул. Всё остальное оружие находилось у меня в тайнике, кроме ещё одного револьвера, что хранился в подвале. Подумав, я поменял эти револьверы.
Американский уже засвечен, и патронов к нему, как я уже говорил, всего шесть. А к другому прилагалось две коробки по 32 штуки. Короче, мы готовы отчалить отсюда. Но нужно основательно всё вычистить. Саму лабораторию с собой не заберёшь, да и приборы тут находились самые простейшие и недорогие. Пусть пока всё остаётся на месте, а дальше посмотрим. Все старые и новые эликсиры я погрузил в рюкзак, тщательно перемотав их тряпками, чтобы не разбились, и в принципе был готов ехать.
Незаметно со всеми этими событиями наступил 1979 год. Праздновать его в подвале мне показалось моветоном, и поэтому мы просто плотно поужинали дорогими консервами и легли спать.
Утро нас застало спешащими в магазин, где продавались велосипеды. Их там оказалось много разных, но я остановился на велосипеде одной известной марки. Хороший шоссейный велосипед с толстыми шинами, что может ехать и по пересечённой местности, и по шоссе, так что их и взяли.
Денег мы потратили немного, то есть все отобранные у американца франки. Взгромоздившись на велосипеды, мы смело влились в бурлящий поток разношёрстного транспорта и, тренькая колокольчиками звонков, направились на выезд из города. Что я, что Фарах уже отвыкли ездить на двухколёсных конях, но былые навыки восстанавливались буквально на ходу.
Возле самого выезда, справа от дороги стоял припаркованный полицейский автомобиль. Его мы увидели издалека. Пришлось дать большой крюк по непонятным закоулкам и пригородным участкам обрабатываемой земли. С трудом объехав патруль, мы устремились вперёд, энергично крутя педали.
Как говорит народная мудрость: крути педали, пока по башке не дали. Вот мы и крутили, наяривая ногами. В таком темпе мы ехали часа два, потом резко сбавили обороты. К этому времени моя задница уже стонала от жёсткого велосипедного седла и настоятельно требовала отдыха. Даже не требовала, а скорее вопила, чтобы мы остановились передохнуть.
Что ж, пришлось остановиться. Съехав на обочину, мы с Фарахом отошли как можно дальше от шоссе, чтобы нас не было видно, и принялись обедать. Тут пригодилась купленная в одном из кафе свежеприготовленная еда, заботливо завёрнутая в тонкие лепёшки. Жаркая волна воздуха накрывала нас, убирая расслабленное состояние.
Отдыхали мы недолго. Снова вскочив в сёдла своих коней, мы поехали дальше, пожирая километр за километром длинную дорогу.