– Твою мать!
– Не ори ты, – раздалось в ответ.
– Да твою же мать! – не унималась девушка. На лице блондинки смешались удивление, смятение и негодование. – Я это разгребать не буду, не буду, не буду!
– Куда ты денешься? – спокойно произнес мужчина в спортивном костюме. Он был на голову ниже своей спутницы, но тем не менее держался так, словно был выше и сильнее всех, кто находился в этой комнате. Правда, в комнате их было всего двое, ну если не считать тела.
– Трупак. Твою ж мать, – выдохнула в очередной раз блондинка. – Мертвецкий трупак. Ну как так-то?!
– Валера, вот ты вроде филолог, а выражения у тебя сплошь избыточные. Одни плеоназмы. Надоело уже. Мертвецкий труп? Кошмар просто, – искренне возмущался мужчина, расставляя на полу пакеты, которые держал до этого в руках.
Когда он обращался к Лере как к «филологу», всегда ожидал получить в ответ бурю негатива. На этот раз девушка с головой ушла в проблему и колкость не заметила. Поэтому мужчина просто сел на табурет в углу комнаты и стал смотреть на подругу так, будто своими плеоназмами она оскорбила его до глубины души.
– Чего?! То есть тебя сейчас именно это беспокоит? То есть пока этот мужик сидит тут в луже кровищи посреди моей кухни, тебя заботит избыточность моих выражений?! Спортсмен, ты дебил или прикидываешься?! – от напряжения блондинка покраснела. Ее красивое удивленное лицо стало похоже по цвету на лужицу крови рядом с трупом.
– Успокойся, Валера. Уже нельзя поразмышлять вслух? Тебя раньше такие вещи успокаивали… Ну чего ты? В первый раз, что ли, у тебя тело в квартире? Ну труп, ну мертвый… Тьфу, я уже как ты заговорил. В общем, справимся, не паникуй.
Лера не успокоилась, открыла окно и села на подоконник. Когда она прикуривала сигарету, руки ее дрожали, но лицо казалось спокойным. Хотя голос в очередной раз выдал все эмоции, которые она сейчас испытывала.
– Ну как же так? Как он тут оказался? Такого никак не могло быть, – почти плакала она. – Все же было хорошо, все так хорошо было. Этот труп вообще никуда не вписывается. Мама дорогая… Я не знаю, что делать. Я впервые не знаю, что делать со всем этим… Ай, падла! – она вскрикнула, когда сигарета обожгла ее пальцы, и выронила окурок. Он полетел вниз с двенадцатого этажа элитной новостройки и упал прямо на клумбу. Лера проследила за ним взглядом и потом еще какое-то время смотрела на цветы, думая, что же делать с трупом в собственной квартире.
– Игнатьич, ты мне только одно объясни: даже если это один из наших трупов, какого хрена он делает в моей квартире в таком виде? – блондинка укоризненно смотрела на Спортсмена. – Ну, рассказывай! Ты-то должен знать. Он решил меня подставить? Захотел всех собак на меня повесить? Мол, если я эти трупаки последняя вижу, мне и отдуваться перед ментами?
– Успокойся, сказал же! – Семен начал нервничать, правда, не от повышенного тона блонди, а от того, что впервые видел, как она теряет самообладание. – Если бы он хотел от тебя избавиться, поверь мне, сделал это не таким способом.
– Позвони ему, спроси… Узнай же уже что-нибудь наконец!
– Да не ори ты! Он же сам всегда звонит, а секретарь на него сегодня не переключит. Вместо того, чтобы паниковать, принялась бы лучше за дело. Или ты надеешься, что он оживет и сам тут все приберет? – попытался пошутить Спортсмен.
– Ни хрена, блин, не смешно, ну ни капельки, – отчеканила Лера.
– Да ладно тебе. Из-за чего столько шума-то, я никак не пойму? – Семен Игнатьевич на самом деле был удивлен, не трупу, нет, а тому, как Лера реагировала на стандартную в их деле ситуацию.
– Ты забыл, какой сегодня день?
– Валера, я тебе не муж, чтобы знать, когда у тебя ПМС или помнить про твой день рождения. Так что вопрос явно не по адресу.
– Семен Игнатьич, я тебе об этом дне говорила и напоминала не одну неделю. Потому что, твою мать, и мать твоего босса, и ее мать, у меня сегодня должен был быть выходной, единственный за несколько месяцев выходной! Я не должна сегодня работать, не должна! – Лера переместилась с подоконника в кресло, стоящее рядом с окном, откинулась на спинку и закрыла глаза. Губы она сжала так сильно, как будто ей было больно. Так она просидела несколько минут.
Семен Игнатьевич не мешал ей «плакать», так она это называла. Поскольку Валера в жизни не плакала, по крайней мере, он этого не видел, она сказала, что таким способом выражает сожаление, отчаяние и то состояние, когда до слез было совсем чуть-чуть. Спортсмену оставалось только ждать, когда блондинка придет в себя и начнет действовать. В конце концов, все всегда зависело от нее: она лучше всех придумывала, как избавляться от трупов. За три года, что она работала в его команде, Игнатьич понял, что Валера не умеет ошибаться. Полиция ни разу не побеспокоила их на предмет причастности к каким-либо убийствам, совершенным в городе. Не сказать, чтобы этих убийств было много… хотя, конечно, их было много, раз Валера работала не покладая рук. Но это не значит, что каждый день они кого-то убивали. Нет, конечно. Всего три-четыре, ну, может, восемь трупов в месяц. Хотя такое было всего однажды за всю их карьеру. Просто некоторые из придумок блонди требовали больше времени на воплощение. Размышляя о том, какой же все-таки бесценный работник эта Валера, Семен Игнатьевич не заметил, как она встала с кресла и уже начала шарить по карманам жмура. Справедливости ради надо сказать, что этот мертвый мужик действительно был не на его совести и не на совести его ребят. Тем интереснее узнать, кто он такой и откуда взялся.
– Ну что там? – поинтересовался Спортсмен. – Права, паспорт, бумажник – есть что-нибудь?
– Во-первых, как ты, наверное, заметил, на нем кроме штанов ничего нет, так что и карманов немного, – говорила Лера, пока ее руки в латексных перчатках обследовали джинсы. – Тут ничего… слева тоже ничего, сзади… Подожди, что-то есть.
Лера вытащила из заднего кармана сложенный вчетверо листок бумаги, развернула и прочитала вслух:
«Улица Некрасовская, дом 8, квартира 47, Валерия Самсонова, 8-9XX–XXX–XX–X4».
– Это твой хахаль, что ли? – после минутного молчания спросил Семен Игнатьевич. Ему надо было что-то сказать, потому что у Леры было такое лицо, будто она только что вылупилась из яйца и совсем ничегошеньки не понимала.
– А?
– Хахаль, говорю, твой?
– Ты дурак? – начала приходить в себя Лера. – Думаешь, я не запоминаю, с кем сплю? Я еще не настолько двинутая.
– А откуда у него твой адрес и телефон?
– Вот в этом то и проблема, – медленно произнесла Лера.
Она подумала несколько секунд, затем подошла к окну, взяла зажигалку, подожгла листок и положила его догорать в пепельницу. Когда с этим было покончено, Лера вернулась к трупу. Она ощупала второй задний карман, но, не найдя там ничего, принялась осматривать его голову. Казалось, она окончательно пришла в себя и теперь, наконец, думала только о деле.
– Сейчас я его осмотрю, постараюсь понять, от чего он умер, потом мы завернем его в один из наших ковров и положим в твою машину.
– Чего?! Что?! Ты стукнулась? – Спортсмен вскочил со стула, на котором до этого мирно сидел, и подлетел к Лере. – Какого хрена ему делать в моей машине? Я там покойников не вожу. Забыла, у нас для этого есть рабочий транспорт?
– Семен Игнатьич, этот мужик не наш, он внеплановый, я не могу с ходу придумать, куда его деть.
– Ну, пусть у тебя переночует, не первый же раз. Отнесем его в твою «кладовую» и пусть себе лежит, а завтра ребята тебе помогут перевезти его на работу.
– Нет, – отрезала Лера. Она уже опустилась на колени и осматривала лодыжки мертвого мужика. Засучив правую штанину джинсов, она ощупала голень, затем осмотрела стопу. Потом все то же самое только с другой ногой.
– Что значит «нет»? Не глупи, – пытался вразумить Леру коллега. – Я тебя сегодня совсем не узнаю: так ведешь себя, как будто все это в первый раз. Как будто ты ни разу не оставляла и не крошила трупы в своей квартире. Валера, что за фигня? Зачем нам этот геморрой – с ковром, моей машиной и твоей срочностью? В чем дело-то? Да, я уже понял, что у тебя должен быть выходной, никаких трупов и бла-бла-бла. Но, раз такая ситуация, нельзя, что ли, сделать как всегда: видим труп, несем его в кладовую, дальше ты химичишь, как твоей душе угодно, а мы берем рабочую машинку и везем тело или то, что от него останется, туда, куда ты скажешь? Все просто, как дважды восемь.
– Сегодня никаких трупов и их следов в этой квартире быть не должно. Это окончательно и бесповоротно. Точка.
– Чего так? Я ведь просто прошу объяснить.
– У меня сегодня свидание, здесь, в этой квартире, – сказала Лера, не глядя на Спортсмена.
Она уже была полностью увлечена любимым делом и первые секунд тридцать даже не замечала, как ржет Семен Игнатьевич. Потом до нее дошло, что смеется он над ее последними словами. Она поднялась и сурово посмотрела на собеседника:
– Че ты ржешь?
– Ты… ха-ха… ну ты… ха-ха-ха, – Игнатич все никак не мог остановиться, смех уже согнул его пополам, но он ничего не мог с собой поделать. – Ну ты даешь – свидание! Вот выдумала, – продолжал смеяться Семен. – Ладно, в то, что ты потрахиваешься изредка, я еще могу поверить, но СВИ-ДА-НИЕ! Хорошая шутка.
– Семен Игнатьич, это не шутка. Я серьезно: ко мне вечером придет мужчина, важный, нужный мужчина, понимаешь? Вот этого, – она показала рукой на труп, – он точно не должен видеть.
Лера говорила самым суровым тоном, на какой только была способна. Она знала, что уговорить Игнатьича засунуть этот чертов труп в его личную машину практически невозможно, но попытаться стоило.
– Лера, нет. К себе в машину я его не положу.
Спортсмен вмиг стал серьезен. Он говорил спокойно и очень тихо. И по тому, что он назвал ее Лерой, блондинка поняла – все уговоры бесполезны. Она подумала было, может, попробовать умолять, но уже знала: это не поможет.
Машину Игнатьича в их команде называли НЗ, и для своего хозяина она действительно была неприкосновенным запасом. Даже в 90-е, когда Семен Игнатьевич Х., будучи уже авторитетным бизнесменом, то есть довольно известным преступником, в один не прекрасный момент лишился всего, машину он не продал. Он отвез свою «Импалу» 67 года выпуска в какую-то глухую деревню и оставил там до лучших времен. Машина за несколько лет ожидания «лучших времен», конечно, утратила былой лоск, но когда Игнатьич приехал и отогнал ее в город, то уже смог себе позволить обновить и улучшить свой драгоценный раритет. Кстати, откуда у простого советского учителя русского языка появилась такая машина, никто не знал. Но факт остается фактом: даже сейчас Спортсмен на «Импале» из всей команды возил только Леру и только по крайней необходимости, ну или если ей было «очень-очень надо, ну пожалуйста». Вот и сегодня утром Валера, у которой не было прав, попросила Семена Игнатьевича свозить ее в супермаркет и обратно. А когда он помог занести в квартиру все ее пакеты, тут их уже ожидал труп.
Прокручивая в голове события сегодняшнего утра, Спортсмен вдруг понял, что Леры не было дома всего два часа. Как за это время на ее кухне материализовался мертвый мужчина – еще одна загадка этого дня. Первой была – какое, на хер, свидание может быть у Валеры? Но эту тайну лучше не раскрывать, чувствовал Семен Игнатьевич.
– Слушай, я тебе никак не могу помочь увезти этот труп, сама понимаешь, как минимум из-за того, что день на дворе. Но разобраться хочется. В общем, кто бы его ни убил, он сделал все быстро – тебя же не было всего пару часов.
– Я об этом уже подумала, но сейчас мне главное понять, куда его спрятать и побыстрее. Игорь придет уже скоро, а мне еще все подчистить надо.
– Игорь… Ну-ну. Я так понимаю, он не в курсе, кем и где ты работаешь, – констатировал им обоим известный факт Семен Игнатьевич.
– Нет, блин, я ему на первом же свидании рассказала, что работаю внештатным патологоанатомом, тире потрошителем у местного бизнесмена, тире неофициального хозяина города, тире серийного убийцы.
– Что-то много тире. Чего ж ты тогда работаешь у него, раз он такой? Ах, да! Маньячек-то не везде принимают. Высшее образование, санитарная книжка, знание языков, в общем, кучу требований нынче предъявляют к специалистам этого профиля, – снова пошутил Спортсмен. – Хотя крошишь ты людей идеально, чего им еще надо?
– Очень смешно. Ха-ха-ха, – состроила недовольную гримасу Лера.
Она взяла из рабочей сумки пробирку и собрала в нее немного крови из лужи на столе.
– Сам-то не в восторге от такого начальника: вечно жалуешься на переработки, ночные вылазки… да и вообще на все. Что ж не уходишь?
Блондинка укоризненно посмотрела на Семена Игнатьевича. Он опустил глаза. Лера знала, что задела его за живое, да и себя тоже.
Они то и дело задавали себе исключительно риторический вопрос: когда все это кончится? И оба знали ответ: никогда. Их начальник – единственный человек в этом городе, который мог удовлетворить странные потребности этих двоих: ему постоянно нужно было избивать кого-то, а ей бесконечно хотелось копаться в мертвых телах. Он мучил людей до смерти, а она – после. Они оба были хладнокровными извергами, кончеными психами, и хоть последнее определение не признавали – но и опасными маньяками тоже. Поэтому и не уходили от своего шефа, – еще больше двинутого на убийствах самодура. Последнего забавлял только процесс запугивания и морального изматывания жертвы, а с его деньгами он мог позволить себе делать это так часто, как только хотел. Так что да – работы у этой парочки было много. Но самое главное – они практически никогда не задумывались над тем, что за люди их «клиенты». Хорошими они были или плохими? Остались ли у них семьи? Был ли с ними знаком их начальник, или это случайно выбранные жертвы? Практически никогда…. Но все же были редкие моменты, когда они просто люто ненавидели своего босса. Своего босса, но не себя. В этом и была вся их маньячная суть.
Сейчас настал как раз один из таких моментов. Лера отложила пробирку с образцом крови покойника, сняла перчатки и пошла к окну.
– Давай покурим, – предложила она Игнатьичу.
Он тоже подошел к окну и оперся на подоконник. Закурив, оба как будто почувствовали себя лучше, но и он, и она по-прежнему думали об одном – когда все это кончится и хотят ли они, чтобы это заканчивалось. Спортсмен прекрасно знал, как разрядить эту гнетущую задумчивую тишину.
– Ну что, как, по-твоему, он умер? – вернул он коллегу в реальный мир.
– Слушай, это очень прикольно, – вмиг повеселела та. – У него из внешних повреждений только ссадины на кулаках, значит, он пытался отбиваться, но недолго. Хотя вроде эти ссадины не настолько свежие, не сегодняшние точно. Я думаю, он на днях подрался. Положу его на стол, поищу гематомы – внешние и внутренние – узнаю наверняка, – размышляла вслух блондинка.
– Так, а умер он от чего?
– Это самое интересное. Смерть наступила после удара чем-то острым и тонким. Били в затылок, и с огромной силой. Видишь отверстие во лбу? – Лера уже докурила и подошла к столу, за которым полусидел, полулежал жмурик.
Семен кивнул в ответ, и Лера продолжила осматривать дырку в трупе.
– Оно выходное, очень маленькое. Я пока даже не пойму, что это было за орудие убийства. Один точный быстрый удар – и привет. Но крови немного. В общем, вскрытие покажет и расскажет, – улыбнулась Лера.
– То есть ты уже не хочешь по-быстрому от него избавиться? – Семен Игнатьевич знал, что Лера этот неизвестный труп теперь из рук не выпустит, пока во всем не разберется, ну и не покрошит его основательно.
– Ай, сам знаешь, что нет. Помоги мне отнести его в кладовую и езжай уже. Подожди только, я подготовлю все, – сказала Лера и вышла из комнаты.
Семен Игнатьевич при всех своих садистских наклонностях не любил заходить в Валерин рабочий кабинет, или, как она его называла, – «кладовую». Ему было странно видеть человеческое тело в разобранном состоянии, а там этого добра навалом. Валера, как он ласково называл свою коллегу, любила оставлять себе невостребованные части трупов. Придумывая заново, как они умирали, она часто увечила их, оставляла то без руки, то без ноги, то без глаза, то без языка и так далее. Весь этот неликвид девушка бережно хранила у себя в квартире. Когда Семен Игнатьевич впервые увидел, как эта хрупкая красивая блондинка с невозмутимым видом вскрыла черепную коробку, достала мозги, понюхала их, что-то записала и убрала в холодильник, он решил, что никакая она не Валерия, а самая настоящая Валера – баба со стальными яйцами. И потом она, кстати, не раз это доказывала.
Подробности о юности и студенческих годах этой любительницы мертвечины на момент знакомства Семену Игнатьевичу были неизвестны. Но за годы, проведенные вместе, он выяснил, что она филолог по образованию, так же, как и он. Только и дураку было понятно, что по профессии она не проработала ни дня: ну не бывает таких учителей, преподавателей, редакторов или репетиторов по русскому языку, просто не бывает. А когда она в первые же дни их совместной работы допустила в разговоре несколько безумно смешных ошибок в ударении, он понял, что настоящей учебой на филологическом здесь и не пахнет. Тогда он стал доставать «образованную» блондинку на предмет того, чем же она на самом деле занималась во время учебы.
Валера вкратце рассказала, что с детства увлекалась анатомией, а особенно любила изучать трупы животных. Само собой, родители такого безумия не одобряли. А Лера уже тогда поняла, что хочет учиться только в медицинском вузе. Когда злобные предки засунули ее после школы на филфак, она якобы отлично отучилась там все пять лет. На самом же деле в год окончания школы девушка поступила в мед и на занятия ходила только туда. Родителей она успешно обманывала, благо они не часто хотели встречаться со своей замкнутой и помешанной на разговорах об анатомии и причинах смерти дочерью. Через пять лет «обучения» на филфаке Лера даже купила диплом, где говорилось что-то вроде того, что она квалифицированный филолог. Сама же она к тому моменту была в числе лучших студентов одного из медицинских университетов Москвы, которой оставался год до «госов» и диплома, а после планировала пройти интернатуру и стать первоклассным судмедэкспертом. Но однажды ее поймали вывозящей труп из учебного морга. Она, естественно, не объяснила, зачем это сделала. Как водится, скандал и отчисление. Но для Семена ее диплом был неважен. Достаточно того, что в нужный момент Лера оказалась тем самым «профессионалом своего дела, готовым судмедэкспертом, хоть и без “корочек”, и с подходящими для его босса наклонностями, которого тот искал». Ко всему прочему, Лера была без лишних запросов и согласилась переехать в их город.
Пока он сидел, курил и вспоминал все это, Валера вернулась на кухню с огромным куском полиэтилена. Семен Игнатьевич потушил окурок, слез с подоконника и подошел к столу с мертвым мужиком. Она протянула ему перчатки, бахилы и полиэтиленовый фартук. Сама хозяйка кладовой уже была готова и напоминала врача в операционной – шапочка, халат, точно такой же фартук, перчатки, бахилы. Лера взяла покойника за голову, медленно подняла верхнюю часть туловища и облокотила на стул.
– Давай, помоги, – скомандовала она Спортсмену.
Семен Игнатьевич понял, что надо делать: взял труп под мышки и поднял его, Лера в этот момент отодвинула стул и расстелила полиэтилен. Схватив тело за ноги, она с трудом, но все же приподняла его. Дальше они как можно аккуратнее, чтобы не капать кровью, уложили тело на подстилку. Таким образом было очень удобно транспортировать его до комнаты в дальнем конце квартиры. Донеся труп до кладовой, коллеги остановились передохнуть.
– Дальше сама? – с надеждой спросил Спортсмен.
– Игнатьич, как я его на стол-то подниму? Хватит уже бояться – это всего лишь части тела: они тебя не укусят… ну разве что этот мужик, – пошутила Лера.
– Ладно, пошли, только быстрее, – с тревогой в голосе сказал Семен Игнатьевич.
Он снова схватил свою часть импровизированных носилок, Лера взяла полиэтилен с другой стороны. Приподняв немного тело, они внесли его в комнату, очень похожую на прозекторскую обычной больницы: разделочный, как его называл Семен Игнатьевич, стол посредине и множество полок, шкафов и холодильников вдоль стен. Комната была просторная и прохладная. Дойдя до стола, они с усилием водрузили на него труп.
– Ну, ладно, я поехал. Пожалуйста за все, провожать не надо, – выпалил Семен Игнатьевич и быстро пошел прочь из кладовой.
– Обмундирование сними, – только и успела крикнуть ему вслед Лера. А когда из коридора донеслось сердитое: «Черт!», она засмеялась. Уже через минуту хлопнула входная дверь, и она поняла, что Игнатьич ушел.
Лера оценила, ровно ли лежит тело и, убедившись, что труп не свалится, снова пошла на кухню, прихватив по дороге ведро для уборки, которое всегда было наготове на случай, если ей приходилось брать работу на дом. Чаще всего она занималась этим в специальном кабинете в специально отведенном здании, понятное дело, в специально выбранной глуши, куда приехать сможет только тот, кто знает. Но случалось, что Игнатьич и его парни привозили трупы к ней домой. Виртуозы маскировки, кровавые фокусники или беспечные кровожады… как ни назови, но работнички шефа были все как на подбор отъявленными негодяями, способными на тихие, скрытные, незаметные для посторонних глаз безумства. Вроде доставки тел средь бела дня на 12-й этаж новостройки.
А здесь, в модной просторной квартире с потайной комнатой случалось всякое: то одно отвалится, то другое. Оттирать кровь и прочий человеческий материал от паркета, обоев и мебели – задача не из простых, но у Леры в плане уборки рука была набита. Первое время работа на дому жутко напрягала как раз тем, что сбоку и снизу находились соседи, которых она пусть не знала, но их наличие ее нервировало. Однако снимать стресс помогала как раз любимая, обожаемая работа. Так что со временем даже самые неожиданные визиты Игнатьича и его команды раздражать перестали, тем более что и случаи все были интересными: обязательно приходилось что-нибудь отрезать, кромсать да ломать.
Вернувшись на кухню, Лера принялась стирать кровь со стола и напольной плитки. Это растянулось на полчаса, так что у блондинки было время подумать над тем, откуда в ее квартире взялся этот бездыханный гость. Еще когда они с Игнатьичем вернулись из магазина, она сразу осмотрела окна: ни единого намека на взлом. Дверь она открыла своим ключом и, войдя, по привычке проверила сигнализацию – в порядке. В квартире напрочь отсутствовали следы другого человека – того, кто принес сюда труп или убил неизвестного прямо здесь. Все это странно. И хотя Лера любила странности, но сейчас они ей нафиг были не нужны: первое за многие годы нормальное свидание могло сорваться.
Она совсем не хотела отменять его, потому что они с Игорем шли к этому дню очень долго. Размахивая окровавленной тряпкой, Лера с улыбкой вспоминала, как познакомилась с этим красивым полицейским. Вернее, как он с ней познакомился. По роду своей деятельности она избегала встреч с ментами. И этого она тоже поначалу опасалась: когда он задержал ее за нарушение ПДД (перешла дорогу на красный свет), она подумала, что тот прикалывается. Когда же сержант Панов начал составлять протокол, она попробовала сунуть ему денег. Он же пригрозил статьей за дачу взятки должностному лицу. Затем внес данные нарушительницы, включая номер телефона, и пристально посмотрел на нее. Видя, что Лера чуть не плачет, сержант Панов снова принялся что-то писать, а через пару секунд протянул бумажку с цифрами и подписью – Игорь.
– Если согласитесь поужинать со мной, я принесу на свидание протокол и порву его при вас, – улыбнулся симпатичный полицейский.
Лера такого поворота не ожидала и даже не нашлась что ответить.
– Подумайте и позвоните мне, – подмигнул Игорь, а затем развернулся и ушел.
Лера так и осталась стоять на тротуаре возле светофора. Подумав несколько минут, она порвала записку с его номером телефона и пошла по своим делам: не хватало ей еще встреч с ментами.
Прошло примерно недели три, и у Леры стерлась из памяти эта встреча. Поэтому когда ей с незнакомого номера пришла СМС: «Привет. Как дела? Что делаешь?», она решила, что кто-то ошибся номером. Через пару минут «незнакомый номер» уже настойчиво названивал. Взяв трубку, она хотела объяснить: «Вы ошиблись, не звоните сюда больше», – как вдруг услышала:
– Привет, Валерия. Это Игорь. Вот не дождался от тебя звонка и решил сам позвонить.
– Какой Игорь?
– Ну, переход на красный свет, полицейский, протокол, поужинать. Помнишь? – донеслось из трубки.
– А-а, да, вспомнила. Вы серьезно, что ли, тогда говорили? – удивилась девушка.
– Конечно. Приглашение на ужин еще в силе. Кстати, ты не ответила как дела и что делаешь?
Лера прямо увидела, что ее собеседник улыбается. Она тоже улыбнулась, когда представила, как ответит этому дерзкому, упрямо «тыкающему» менту, что у нее все прекрасно и как раз сейчас она отрезает пальцы на правой руке одного из ее клиентов.
– Дела отлично, я сейчас на работе, поужинать сегодня с вами не смогу, – сухо ответила она.
– А завтра? – не унимался кавалер.
– И завтра тоже не получится… Возможно, никогда не получится, – отрезала Лера.
– Значит, сделаем так: я буду звонить каждый день, узнавать, как твои дела и сможешь ли ты завтра со мной поужинать. А когда ответишь, что готова, тогда и встретимся, – предложил собеседник.
«Ну давай-давай, не дождешься», – подумала Лера, а вслух на автомате сказала:
– Окей, – и положила трубку.
Она, конечно же, даже подумать не могла, что Игорь и в самом деле станет звонить ей каждый день и звать на свидание. Но он так и сделал. Их телефонный роман тянулся достаточно долго, прежде чем она, наконец, поняла, что ей, черт возьми, все это нравится: и такие ухаживания, и Игорь, и само ожидание встречи с ним. Решив, что с него уже достаточно, Лера, примерно через три месяца после первого звонка ответила «да» своему поклоннику на очередное приглашение на ужин.
Конечно, ей пришлось основательно попотеть и уладить все на работе: сделать так, чтобы не было срочных дел в тот самый вечер – вечер их первого свидания. К счастью, тогда им никто не помешал и ужин прошел отлично: Лера впервые за многие годы почувствовала себя женщиной. Игорь был внимателен, и галантен, и очень хорош собой. «Красивый мент. Ну как меня так угораздило», – грызла она себя тогда. И хотя девушка боялась продолжать эти отношения, все же не отказалась от второго свидания. Правда, все снова пошло не так. Только через месяц после первого ужина, Лера, наконец, смогла выкроить свободный вечер. Но когда они с Игорем доедали десерт, ее вызвонил Игнатьич. Пришлось ехать на работу, а она так надеялась на секс.
Что там мама говорила в юности: секс на десятом свидании? Маме хорошо, у нее был папа. А у Леры нормального секса не было лет семь, кажется. Хотя какое там: его – нормального секса – вообще у нее никогда не было. Она, конечно, ловила больший кайф от своей работы, чем от соития, но вот именно с Игорем близости очень хотелось. Секса, секса, секса… Последние пару месяцев Лера только об этом и могла думать – о сексе с Игорем. Она не раз намекала на это своему бойфренду, напрашивалась даже к нему домой, но он говорил, что стесняется своей квартиры бедного полицейского, а она «девушка красивая и статная, ей нужен комфорт и красота». Тогда она закинула удочку насчет гостиницы, на что Игорь ответил, что не зарабатывает столько, чтобы позволить номер в отеле хотя бы на ночь. Она уже начала думать, что он, наверное, нашел другую, разлюбил ее (а он говорил, что любит) или, может, он гей. Короче, запарила свой мозг обычной женской хренью. На очередной намек на постель Игорь как-то сказал, мол, почему бы им не поужинать с продолжением у нее. Лера, естественно, за столько месяцев их романа ни разу не пригласила его к себе: в ее квартире никому кроме Игнатиьча и его парней нельзя было быть. За визиты мужчин Леру никто бы не отчитал и не отстранил от дела. Однако она давно поняла, что с ее специализацией лучше в принципе не заводить контактов, таких близких уж точно. В общем, долго она отнекивалась от домашнего ужина с Игорем. Но природа взяла свое, и она сдалась. А все гребаный секс. И вот сегодня она очень надеялась, что «это» произойдет.
Не то чтобы «этого» у нее никогда не было. Нет, Лера не была девственницей, но все бывшие любовники не смогли сделать так, чтобы секс стал неотъемлемой частью жизни, тем, чего нормальные женщины постоянно хотят и чем умеют наслаждаться.
Валерия Самсонова впервые задумалась о сексе много позже, чем сверстницы: только на четвертом курсе, то есть уже после двадцати лет. И, откровенно говоря, тогда не она задумалась о нем. В тот вечер о сексе задумался одногруппник, напившийся в хлам на студенческой вечеринке. Лера была уверена, что не вызывает абсолютно никакого интереса у противоположного пола: невысокая, худая, с небольшой грудью, тускловатыми темно-русыми волосами, по-ботански собранными в пучок, и зелеными глазами, спрятанными за очками. Конечно же, отсутствие секса в ее жизни можно было объяснить еще и тем, что сама она была необщительной, замкнутой, помешанной на учебе. Ее гораздо больше интересовали трупы, чем живые люди с их естественными потребностями. Лера знала, что такое секс, но никогда не чувствовала влечения. До той студенческой вечеринки.
Девушка попала туда случайно, сидела весь вечер в углу, пила шампанское, как обычно ни с кем не общалась. Иван – ее одногруппник – к полуночи был очень пьян (только так Лера могла объяснить его настойчивое внимание к ней). Он начал с разговора об учебе, о преподах, будущей интернатуре и так далее. Слово за слово, они перебрались в одну из комнат, где никого не было, он начал ее целовать, говорить всякую чушь, что она ему давно нравится и так далее. Лере были по барабану его слова, она в тот вечер просто твердо решила лишиться девственности в научных, конечно же, целях. И без разницы с кем.
Первый раз был отвратителен, девушка не получила никакого удовольствия. Даже наоборот – она решила, что на этом их с сексом отношения должны закончиться. С Иваном она старалась больше не общаться, на все его даже трезвые уговоры выпить кофе, посидеть в баре и сходить в кино отвечала грубым отказом, так что он вскоре скрылся из вида, а Лера опять целиком и полностью посвятила себя учебе: весь пятый курс активно готовилась к интернатуре. Ее главной целью тогда было попасть на практику в патологоанатомическое отделение без разницы какого именно учреждения, главное – поближе к интересным трупам.
Но лето после пятого курса стало для нее фатальным – чрезмерное любопытство и желание оказаться по локоть в чьей-нибудь крови сыграли с ней злую шутку. Когда Лера, желая по-своему подготовиться к интернатуре, решила украсть учебный труп, отвезти его в один надежный подвал и там разделать, она руководствовалась соображениями личной безопасности. Просто, если бы кто-нибудь увидел, как она уже тогда умела потрошить тела и что делала с органами и частями потом, ее бы не просто выгнали из универа, а, скорее всего, заперли бы в дурку. В итоге Леру, вывозящую на каталке труп, заметил сторож, который тут же вызвал руководство вуза, а то в свою очередь устроило студентке допрос. Валерия не стала говорить правду, но и врать она тогда еще не особо умела. Так что на все вопросы декана – зачем да на кой – она просто молчала. Историю с ночным похищением трупа огласке не предали, а ее без лишнего шума отчислили.
Вспоминая то лето, самое ужасное и в то же время судьбоносное, Лера в очередной раз поймала себя на мысли, что ничего в этой жизни не происходит просто так. Вот не отчислили бы ее тогда, она бы не впала в депрессию, не вернулась бы к родителям, которые обеспокоились состоянием их и без того замкнутой, но теперь еще более молчаливой, бледной и худой дочери. Предки решили, что их чаду сможет помочь психотерапевт, которая четыре недели пыталась «поговорить с ней о проблемах». Лера упорно молчала во время всех этих визитов, и попытки разговорить девушку не увенчались успехом. На заключительном сеансе врач, видимо, устав от такой пациентки, решила не возвращаться к тому, что она ничего не ест, никуда не ходит и ни с кем не общается. Анна Павловна вдруг заговорила о сексе.
– Валерия, мне, конечно, мало что о вас известно, но осмелюсь предположить, что с сексом, впрочем, как и со всем остальным, у вас все плохо? – заметив, что Леру заинтересовал такой поворот беседы, врач продолжила: – Позвольте дать вам совет: чего бы вы ни хотели от жизни, если остальное не помогает, можно попробовать добиться этого с помощью секса.
– Интересно, как это? – впервые за месяц Лера решила прислушаться к словам Анны Павловны.
– Вы красивая девушка. Да, красивая, и не спорьте, – врач сразу пресекла попытку Леры возразить ей. – Так бывает часто, что умные и чем-то весьма увлеченные девушки забывают о своей красоте или совсем не видят, а следовательно, не пользуются ею. И напрасно. Вам всего-то нужно посетить пару салонов, нанять стилиста, немного подкорректировать данную вам природой привлекательность, и вы станете неотразимы. А перед красивыми людьми двери чаще открываются, чем закрываются.
Этому совету Лера решила последовать. Она попросила у родителей денег, сказав, что психотерапевт ей очень помогла, но, чтобы окончательно выйти из депрессии, ей нужно сменить обстановку. Кстати, родители Леры были людьми состоятельными, не баснословно богатыми, но дать дочери пару сотен тысяч рублей на «путешествие» для них не составило труда.
Лера далеко не собиралась, ей всего-то нужно было снять квартиру на другом конце Москвы, подальше от предков. И тогда она начала свое преображение. Она стала посещать салоны красоты и наняла стилиста. И уже через две недели Валерия Самсонова из ботаноподобной скромной шатенки превратилась в красивую ухоженную блондинку с горящими зелеными глазами (контактные линзы и никаких очков), аккуратной приподнятой пуш-апом грудью, выглядывающей из соблазнительного декольте модных блузок и обтягивающих платьев; всегда при макияже и непременно на каблуках. Новый образ жизни поначалу жутко раздражал Леру: куча времени уходила на мейкап и прическу, да и к шпилькам пришлось долго привыкать. Но когда она стала ловить на себе восторженные взгляды мужчин, когда незнакомые люди в кафе и ресторанах начали угощать дорогими напитками и блюдами, а таксисты подвозить бесплатно, девушка поняла: оно того стоило.
Постепенно Лера научилась пользоваться своей внешностью и через пару месяцев уже могла соблазнить кого угодно. За это время она позвонила родителям лишь однажды, чтобы сообщить, что пока останется жить в Праге, куда, как они думали, дочь поехала отдыхать. После этого звонка Лера больше никогда сама не звонила предкам и знала, что они тоже ее не потревожат, поскольку им больше нравилось «любить» чадо на расстоянии.
А у Леры началась совсем другая жизнь. Она научилась добиваться внимания мужчин благодаря своей внешности, теперь необходимо было найти «слепого глухонемого капитана дальнего плавания», который мог бы содержать ее, но при этом редко находился рядом. А в деньгах Лера крайне нуждалась. Работать где-то, кроме как в судебно-медицинской экспертизе, она не хотела, но о занятости по специальности можно было забыть. И дело было не только в отсутствии диплома. Даже если бы он у нее был, девушка все равно не смогла бы обращаться с трупами так, как ее душе было угодно. Но Лера знала, что в городских моргах есть куча невостребованных жмуриков, которых в конце концов отправляют в крематорий. И, имея определенное количество наличных, эти тела можно было с легкостью приобрести у нечистых на руку санитаров. Помещение для своих экспериментов она давно подыскала. Дело оставалось за малым: стать содержанкой богатого и желательно женатого папика. Лере претила мысль о занятии сексом, тем более со старпером, но помня совет психотерапевта и зная теперь, что с новой внешностью она вызывает желание у мужчин, умом понимала, что интим действительно может помочь осуществить ее планы.
Так что она принялась искать своего «идеального мужчину», который должен быть богат, чтобы без проблем давать столько денег, сколько ей нужно, женат, чтобы визиты к любовнице были редкими, и стар, просто потому что богатых, женатых и молодых не так уж много. Да и к тому же кавалер в годах будет относиться к молодой и красивой пассии с большим трепетом.
Долго искать такого мужчину не пришлось. В жизни Леры он не сыграл особой роли, поэтому вспоминала она его нечасто. Для нее это был просто способ добывания денег. Она пудрила мозги своему «принцу» при каждом его визите, то есть примерно раз в две недели, притворялась конченой блондинкой и клянчила деньги на новые шмотки, мебель, поездки… Покровителя, к счастью, интересовал только секс с ней, а на все ее просьбы он либо оставлял приличную пачку наличных, либо переводил энную сумму денег на карту, которую сам же и подарил. Ну и еще – этот старый богач был вторым мужчиной Леры. Секс с ним не был так ужасен, как самый первый раз, но и прекрасен он тоже не был. После папика была еще парочка санитаров, которые в обмен на бесхозные трупы не желали брать денег, а хотели только переспать с красивой блондинкой, и побоку, что она двинутая на всю голову: скупает мертвяков по бешеным ценам. Из-за таких случайных вынужденных связей секс по-прежнему не значился в списке вещей, от которых Валерия получала удовольствие.
И вот теперь Игорь. Он вызвал в Лере желание на первом же свидании. Когда за ужином рассказывал о себе, она смотрела на его губы и вдруг поймала себя на мысли, что хочет узнать каково это будет, если эти чувственные губы начнут целовать ее везде, где она пожелает. Такой пассаж удивил, но не напугал. Ее вообще мало что могло напугать. Дальше хуже – при каждой встрече этот адонис в форме вызывал все больше чувств у Валерии. Она часто фантазировала, как они целуются, обнимаются, ласкают друг друга, занимаются любовью, хотя раньше таких глупостей за собой не замечала. Через несколько месяцев Лера поняла, что Игорь может стать как раз тем мужчиной, с которым она впервые займется любовью, а не сексом. Так что свидания у себя дома она ждала с особым нетерпением.
И, разумеется, сегодня, найдя в своей кухне труп, Лера запаниковала. Хорошо, что Игнатьич был рядом, помог прийти в себя и спрятать тело. А уборка – это дело десятое.
Вообще, Спортсмен, как иногда называла Игнатьича Лера, не в пример богатому папику, был как раз тем мужчиной, который круто изменил ее жизнь. Три года назад до него дошли слухи о красивой блондинке, которая периодически покупает в московских моргах бесхозные трупы. За несколько лет Лера примелькалась тамошним санитарам. И, конечно, платя за мертвяков огромные деньги, девушка надеялась, что бонусом к ним идет и молчание работников морга. Но когда на пороге ее московской квартиры появился человек невысокого роста в спортивном костюме со словами:
– Я знаю о твоем хобби, если захочешь, это может стать твоей постоянной работой, – Лера поняла, что ее сдали, но все же не осмелилась закрыть дверь перед незваным гостем.
В тот день Игнатьич рассказал, что ищет человека, разбирающегося в судебной медицине, умеющего обращаться с телами и, главное, любящего свое дело. Деньги Лере предлагали баснословные, правда, нужно было переехать в другой город, а перед тем как начать работать – выполнить тестовое задание. Подумав пару дней, Лера согласилась на эти условия.
Все заботы о переезде и поиске квартиры Семен Игнатьевич взял на себя. Так что Лере оставалось только пройти тест. Девушку привезли в то самое затерянное в глуши здание, которое позже стало постоянным местом работы, привели в комнату, похожую на прозекторскую, оборудованную по последнему слову медицины, указали на труп, лежащий на столе, и попросили описать время и причину смерти. Лера сразу поняла, что наконец-то попала в то место, где могут сбыться все ее желания.
Не обратив внимания на изуродованное лицо мертвого мужчины, она приступила к вскрытию. Через пару часов, выйдя по локоть в крови и с горящими от удовольствия глазами, доложила Семену Игнатьевичу, что смерть наступила в результате множественных гематом, которые стали причиной разрыва селезенки и внутреннего кровотечения.
– Молодец, – сказал Семен Игнатьевич.
– Спасибо, – улыбнулась Лера. – А где вы его нашли? Его что, машина сбила?
– Нет. Это моих рук дело, – сказал ее начальник, человек невысокого роста, достаточно хилый, но в спортивном костюме. Глядя на Семена Игнатьевича, Лера поняла, что тот ждал, когда же девушка испугается, а она лишь приподняла бровь.
– Хм, а по вам и не скажешь, – спокойно произнесла блондинка, а затем добавила с издевкой: – Вы прям Спортсмен.
– Ты нам подходишь. Но тест надо закончить: твоя основная задача сейчас – и далее каждый раз – сделать так, чтобы этот труп было невозможно опознать, чтобы никто не понял, от чего, когда и где он умер. В твоем распоряжении этот кабинет и все, что в нем находится. Если будет нужно еще что-то, скажешь мне, я все сделаю.
Так началось их с Игнатьичем сотрудничество. Видя, какие трупы он ей привозит, Лера поняла, что Спортсмен тот еще изверг. Она не задавала лишних вопросов, но постепенно узнала обо всем. И об их боссе, который развлекался тем, что выискивал себе жертв, несколько недель держал их в страхе, запугивая всевозможными способами, а когда человек – в основном это были мужчины – уже готов был сам свести счеты с жизнью, босс давал развлечься своей правой руке – Семену Игнатьевичу. И о том, что Спортсмен, будучи человеком физически не особо развитым, прибегал к помощи еще нескольких отморозков, которые помогали ему подольше мучить жертву перед смертью. Ну и саму смерть он своим «клиентам» выбирал не просто страшную, а порой ужасающую. Но при всем при этом Игнатьич за годы их совместной работы стал для Леры не только коллегой, а настоящим другом, наверное, потому что был таким же психом, как и она. Правда, Лера всегда успокаивала себя тем, что лучше Игнатьича: она-то ведь никого не убивала.
Такие мысли крутились в голове у Валерии, когда она, смыв кровь, стала начисто вытирать стол, стул и пол на кухне. Девушка решила разобраться с мертвым мужиком завтра, а сегодня заняться живым и желанным Игорем, с которым они через пару часов поужинают за этим самым столом, выпьют шампанского, а потом пойдут в спальню.
Вычистив кухню, Лера занялась готовкой. Потом накрыла на стол и побежала переодеваться: до прихода кавалера осталось всего полчаса. Это время она потратила, выбирая между красным вечерним платьем, соблазнительно обтягивающим все ее прелести, и пеньюаром, который будет весь вечер намекать Игорю, зачем он, собственно, сюда пришел. Лера решила не оставлять ему ни единого шанса подумать о чем-то другом и надела пеньюар. Когда раздался звонок в дверь, она была уже полностью готова: макияж, волосы, уложенные красивыми локонами, неизменные каблуки.
Идя открывать дверь Игорю, Лера бросила взгляд кладовую – она была закрыта. Дверь ее рабочего кабинета была вполне обычной, так что девушка не сомневалась, что бойфренда эта комната не заинтересует.
Игорь стоял на пороге с небольшим букетом роз. Он улыбнулся и потянулся ее поцеловать. Приветственный поцелуй, как всегда, был очень нежным, но в этот раз – настойчивым. Ее безумно обрадовала мысль, что сегодня все и вправду произойдет.
– Привет, красавица моя, – протянул ей букет Игорь, когда, наконец, оторвался от Лериных губ.
– Привет. Проходи на кухню, будем ужинать, – Лера одарила его той самой призывной улыбкой, от которой раньше все ее визави мужского пола теряли дар речи. Увидев в глазах Игоря вспыхнувшее желание, которое и ее уже съедало изнутри, она решила добавить огонька: развернулась и пошла на кухню, покачивая бедрами настолько сексуально, насколько только могла.
На кухне Лера достала вазу и стала набирать в нее воду. Вдруг она увидела возле холодильника ведро, перчатки и чистящие средства и поняла, что в спешке забыла отнести их в кладовую. Бояться особо было нечего – вода в ведре была уже не красная, да и перчатки чистыми. А вот огромная бутыль с пульверизатором могла вызвать вопросы. Естественно, там не красовалась надпись «перекись водорода», на ней вообще не было никаких опознавательных знаков, но от греха подальше лучше было все это спрятать.
Быстро закрыв кран и поставив цветы в наполовину наполненную водой вазу, Лера взяла ведро с перчатками и перекисью и направилась в коридор. Увидев Игоря, она безмятежно улыбнулась.
– Все уже готово, проходи, располагайся. Я только уберу ведро после уборки и сразу к тебе, – проследив, что кавалер направился на кухню, Лера поспешила в кладовую.
Зайдя в рабочий кабинет, она вылила воду в раковину, поставила ведро в шкаф, положила туда же перчатки и перекись. Бросив быстрый взгляд на незваный труп, Лера улыбнулась: после секса с Игорем, который наверняка утром уйдет на службу, она сможет заняться любимым делом. Когда исчезнет страх перед испорченным свиданием, выяснять, от чего именно умер этот неизвестный, будет еще интереснее и приятнее.
Выключив свет в кладовой и закрыв дверь, Лера пошла на кухню. И вдруг услышала тихий голос Игоря:
– Да, да. Я же тебе говорил, я чувствую, что это она. Ты думаешь, я зря ее окучивал столько месяцев? – шептал кому-то бойфренд.
Лера замерла, улыбка исчезла с лица: такой разговор был ей не по душе, она решила дослушать до конца и выяснить, о ком это говорит Игорь.
– Слушай, я ее сегодня трахну, а когда она заснет, осмотрюсь в квартире, наверняка найду какие-нибудь доказательства того, что она и есть наш «Потрошитель». Ну или хотя бы выясню, кто еще с ней в деле, я уверен, что она работает не одна. Такие зверства просто невозможно творить одной.
Лера уже все поняла и теперь стояла в раздумьях. Она затаила дыхание и стала быстро соображать, как же избавиться от Игоря, который в один миг превратился из желанного красивого полицейского в поганого мусора, угрожающего любимой работе. Но сначала нужно было выяснить, что собирался делать экс-бойфренд.
– Нет, – продолжал говорить по телефону Игорь. – Подмогу не присылай. Я доиграю роль заботливого любовника и заставлю эту дуру еще больше влюбиться в меня. Когда уснет, спокойно обшарю здесь все, утром как хороший мальчик сделаю завтрак и кофе в постель, чтобы она ни о чем не догадалась, а потом уйду. Нет, найду доказательства, тогда и арестуем ее. Все, пока. Я сам потом позвоню.
Услышав, что разговор закончился, Лера подождала секунд двадцать в коридоре, а затем вошла на кухню. Она уже придумала, что делать, осталось только воплотить этот план. Увидев, что Игорь сидит за столом, она быстро подошла к нему, села на колени и страстно поцеловала.
– А я не особенно голодна, – голос ее был низким и призывным. – Может, сразу перейдем к главному?
После этих слов девушка положила руки Игоря себе на грудь. Он сжал ее и принялся целовать Леру в шею. Она не смогла сдержать стон.
– Милый, давай пойдем в другую комнату, у меня для тебя сюрприз, – сказала Лера и, взяв Игоря за руку, увлекла его за собой.
В коридоре они остановилась. Лера взяла с вешалки шелковый шарф.
– Эта ночь должна быть незабываемой. Давай закроем твои глазки, – видя, что Игорь нахмурился, она поспешила успокоить его: – Чтобы не испортить сюрприз. Не волнуйся, тебе понравится.
Кавалер улыбнулся и кивнул, и Лера завязала ему глаза. Снова взяв любовника за руки, девушка аккуратно повела его в сторону кладовой. Они зашли в рабочий кабинет и остановились на середине. Даже в полной темноте она здесь отлично ориентировалась.
– А здесь прохладно, ты открыла окна?
– Да, милый, но сейчас тебе будет очень жарко, – отвлекала его внимание девушка.
Сняв шарф с глаз бойфренда, Лера, целуя его шею, принялась связывать ему руки.
– Ого, так крепко! – удивился и напрягся Игорь.
– Милый, ты что, не хочешь меня? – изобразила Лера обиженную влюбленную.
– Конечно, хочу, очень хочу…
– Тогда давай немного поиграем, ты получишь огромное удовольствие, – прошептала она на ухо мужчине.
– Давай. Только я ничего не вижу. Солнышко, включи свет.
– Сейчас, – протянула призывно Лера, отстранившись от любовника.
– А-а-а! – вскрикнул Игорь, почувствовав острую боль сначала под правым, а через секунду и под левым коленом.
Неожиданно для самого себя он упал. Тут в комнате зажегся свет, и он увидел Леру, стоящую в нескольких метрах от него: подол пеньюара испачкан кровью, в правой руке она держала окровавленный скальпель. До Игоря дошло, что это его кровь: она перерезала ему сухожилия.
– Ты искал доказательства, вот они, – спокойно произнесла Лера и отошла в сторону, чтобы Игорь смог увидеть труп, лежащий на столе.
– Ах ты, сука! – выкрикнул тот, пытаясь встать, но ноги не послушались.
– Тебя все равно достанут, не я, так другие, – гневно произнес Игорь. Он попробовал высвободить руки, не получилось.
– Как ты узнал обо мне? – все так же бесстрастно, не повышая голос, спросила Лера.
– Да пошла ты, – выпалил Игорь. – Я тебе ничего не скажу. Я лучше сдохну.
– Как пожелаете, сержант Панов, – прошипела Лера.
За пару шагов она оказалась за спиной у мента и одним быстрым движением скальпеля перерезала горло. Как профессионал она знала, что лучше наклонить голову вперед, чтобы кровь бежала быстрее. И действительно, очень скоро все было кончено: Игорь перестал хрипеть и замолк. Навсегда.
Секунд тридцать Лера стояла в раздумьях, затем наклонилась проверить пульс, а заодно и его карманы. После того как Игнатьич избавится от тела, никаких следов пребывания этого мента в ее доме не должно быть. Обшарив брюки Игоря, девушка вытащила телефон, удостоверение и маленький стеклянный флакон с какой-то жидкостью. «Афрозидиак», – прочитала вслух она.
– Вот же сука! – теперь настала ее очередь ругаться. В сердцах она изо всех сил пнула мертвого полицейского в бок. – Ну теперь все понятно.
Все и в самом деле встало на свои места: Валерия была слишком практичной девушкой, полагающейся на разум, а не на чувства. На первое свидание с Игорем она пошла, потому что тот был слишком напорист, но после того вечера подумала, что он ей действительно нравится, а, может, даже и больше. Теперь ясно, откуда взялась эта ахинея, – это вовсе не чувства, а химический процесс, вызванный этим препаратом. У Леры аж от сердца отлегло – она не изменилась, не размякла, как считала еще пару недель назад, а просто была «под кайфом». По всей видимости, мент подливал ей этот афродизиак при каждой встрече, чтобы она испытывала к нему желание и хотела секса с ним настолько, чтобы позвать к себе домой.
Лера бросила злобный взгляд на тело Игоря: «Сучонок мерзкий», – только и пронеслось в голове. Затем девушка оглядела себя и стала переодеваться. Сняв окровавленный пеньюар, она вынула из шкафа рабочую форму и уже через пару минут снова стала похожа на врача в операционной. Затем Лера принялась осматривать фронт работ.
– Н-да, вот оно, значит, как, – по привычке заговорила Лера сама с собой, во время работы она всегда так делала.
– И вовсе несложно, если не заморачиваться, как Игнатьич: по горлу чик, и все. Совсем, совсем несложно, – говорила Лера, а сама тем временем лихорадочно мыла руки под краном. Тут до нее дошло, что руки были уже в перчатках. Поняв, что делает, что-то не так, Лера глубоко вздохнула, выключила кран, сняла перчатки и села на стул.
– Не-слож-но, – медленно произнесла она.
Лера впервые убила человека сама. Это было легко физически, но морально ей предстояло это еще осознать. Глядя на то, как растекалась по полу кладовой кровь Игоря, Лера постепенно приходила в себя. Набросав тряпок вокруг тела, блондинка решила, что им займется позже.
– Пока что надо разобраться с тобой, таинственный незнакомец, – вновь начала думать вслух девушка. Она уже посвятила несколько минут сожалениям о том, что осталась без долгожданного секса. Опыт с получением физического удовольствия провалился. Тем не менее, прикинув, что в ближайшие пару дней ей будет чем интересным заняться, она решила сильно не огорчаться.
– А ты красивый, – сказала она незваному трупу. – Даже лучше, чем этот мент. Откуда же ты взялся?
Надев новые перчатки, она подошла к рабочему столу, на котором лежал мертвец, взяла в руки чистый скальпель и сделала на трупе Y-образный разрез.
– Ладно, мальчики, – выдохнула блондинка. – Командовать парадом буду я.
После этих слов Лера включила любимую музыку – сборник песен группы «Snap», первой заиграла «I’ve got the power» – и за закрытыми дверьми своего кабинета погрузилась в потрясающий, загадочный, удивительный мир смерти.