Скрип страшных стеклянных врат
Откроет паучий град…
Передо мной оказались огромные сверкающие врата. Они казались полупрозрачными, будто хрустальными, и рисунок изгибов этого удивительного материала поражал воображение тысячей завитков и элементов разных форм. Становилось не вполне понятно, как эти врата не рассыпаются на осколки от любого неверного движения, и все же они легко раскрывались под натиском нескольких пар мужских рук.
Тоннель резко расширился, превратившись в настоящую пещеру со свисающими с потолка сталактитами. Скрипнули невидимые механизмы, двери пришли в движение, и прямо за ними обнаружился целый город, подобного которому я не видела никогда в жизни, не могла представить даже в самых смелых фантазиях.
И мне нельзя было на него смотреть.
– Что там, муссьор? – хрипло спросила я, протягивая вперед руку, будто ничего не вижу. – Вы все же решили отпустить меня и впереди тоннель на поверхность?
Я старалась играть как можно более убедительно, и все же темная бровь задумчивого Ильхамеса взметнулась вверх.
– Нет, – покачал головой он. – Перед тобой Стеклянный каньон. Место, которое отныне станет твоим домом, пока не опутает тебя паутина смерти.
– Что?.. – ахнула я, не в силах сдержать всхлип ужаса.
Все внутри задрожало. Я даже подумала о том, чтобы развернуться и убежать… Вот только вряд ли мне удалось бы убежать слишком далеко.
«Не сопротивляйся, это ни к чему не приведет. Делай то, что тебе будут говорить… Иначе будет только хуже», – прозвучал в голове мягкий, чуть бархатистый голос зеленоглазого незнакомца, что меня спас.
И я не двинулась с места.
А в следующий миг один из мужчин снова подхватил меня под руку, чтобы перешагнуть вместе со мной черту удивительного подземного города.
Кажется, я проиграла и все мои дыхательные упражнения вместе с театральной игрой не возымели никакого эффекта.
Лишь делая первый шаг в пугающую неизвестность под названием Стеклянный каньон, я заметила нечто очень странное и удивительное, что одновременно напугало меня и заставило думать, что не все еще потеряно.
На моей лодыжке каким-то незаметным образом очутился браслет в форме небольшого золотисто-черного паука. Откуда он там взялся? Почему я не почувствовала его раньше? Что это за странная магия?..
И все же, ощущая это странное украшение на своей ноге, я вдруг перестала бояться. Ведь если я не могу полностью рассчитать события, которые произойдут со мной в ближайшее время, значит, то, что кажется мне концом, вполне может оказаться началом? Значит, не все еще потеряно?..
А еще, немного задумавшись над пройденной дорогой, я поняла, что браслет со мной уже довольно давно. В тот момент, когда я нарочно споткнулась на камнях в пещере, я уже чувствовала металл на своей ноге. Ведь странным толчком, который я посчитала внутренним голосом, был на самом деле толчок в лодыжку.
Могло ли быть так, что браслет как-то связан с зеленоглазым воином, убившим червя? Ведь этот мужчина становился передо мной на колени, когда…
Я глубоко вздохнула, чувствуя, как меня кидает в жар при одном воспоминании о горячем языке, касающемся кожи.
Но факт оставался фактом: этот мужчина был достаточно низко, чтобы закрепить браслет! И все же я не чувствовала его прикосновений в тот момент.
Впрочем, я тогда вообще мало что чувствовала, кроме обжигающих движений рук и губ. Постаравшись оставить эти мысли до более удобного момента, я сконцентрировалась на невероятном городе, раскинувшемся впереди.
На первый взгляд он казался чудовищно огромным! Стены уходили ввысь, будто в бесконечность, теряясь где-то в непроглядной черноте. А снизу из странной, почти прозрачно-белой земли, что казалась сухой и безжизненной, стеклянной, будто назло всем росли огромные грибы, многократно превышающие человеческий рост. Из-под шляпок грибов повсюду разливался колдовской желтоватый свет, освещая людей в диковинных одеждах, жутких ящериц размером с лошадь и… изредка снующих то здесь, то там тисовых пауков. Черные с красным брюшком – они были печально известны в Шейсаре как самые опасные и ядовитые твари, что периодически устраивают на город целые нашествия. Потом, впрочем, они снова исчезали и могли не появляться несколько лет.
А здесь эти самые тисовые пауки бродили по дорожкам, лениво перебирая лапками и хвастаясь ярко-красной кожей, а окружающие люди не обращали на них ни малейшего внимания.
– Шевелись, мы уже пришли, кротовое недоразумение, – толкнул меня в плечо Дерваль безо всякого пиетета.
За спиной тут же раздался пространный ответ Ильхамеса:
– Не обижай девушку, неизвестно, кем она станет завтра.
И вышел вперед, бросая на меня внимательный и острый взгляд каких-то стеклянно-светлых глаз.
Я старательно проигнорировала это внимание, словно ничего не замечаю.
– Да кем она там станет? – фыркнул его собеседник. – Слепая курица, не смеши мои седины.
Блондин с косичками ничего не ответил.
– Что вы со мной сделаете? – осмелилась я спросить, когда Ильхамес собственнолично взял меня под руку и повел по узкой, вымощенной круглым белым камнем дорожке.
Пока мы шли вперед, краем глаза я успела рассмотреть пару высоких грибов, из-под которых на землю лился колдовской свет, и заметила в толстой ножке дверь и пару круглых окон. Со шляпки вниз кое-где свисали зеленые лианы, напоминающие обычный паучий плющ. Растение, которое в Шейсаре считается сорняком с дурной славой. Якобы это было растение демонов или вроде того.
Но что самое удивительное, так это мелкие белые цветочки, покрывающие здесь длинные зеленые отростки. А ведь в Шейсаре паучий плющ никогда не цвел!
Впрочем, возможно, я ошиблась с классификацией растения.
– Ничего ужасного, красавица, – ответил Ильхамес. – И можешь звать меня шерш.
– А что значит «шерш»? – тут же уточнила я, не в силах сдержать любопытство.
Все же тайный подземный город видишь не каждый день, а этот был еще и полон жителями. У них были свои законы и правила, и я будто бы попала в новый мир, о котором не догадывалась ни одна живая душа, счастливо прозябающая на поверхности.
– Это значит «зрящий», моя милая, – проговорил Ильхамес, даже не думая что-то скрывать. Боковым зрением я видела, что он идет рядом со мной и улыбается.
В целом пока мне явно ничего не угрожало, и только тонкий сладковато-цветочный запах, распространяющийся от моего спутника, наполнял легкие, заставляя нервничать.
К этому моменту мы прошли мимо уже несколько десятков грибов-домов, и я все ожидала, что мы вот-вот завернем в какой-то из них. Признаться, мне даже почти хотелось это сделать! Подумать только: я искала пиратское сокровище, а наткнулась на подземный город. Это ведь как тысяча тысяч сокровищ одновременно!
Разве что хотелось бы остаться в живых после такой находки.
Когда белая дорожка у нас под ногами свернула в очередной раз, я с удивлением обнаружила скалу, в которую мы благополучно и уперлись. Вот только стоило невзначай приглядеться, незаметно фокусируя взгляд, как оказалось, что в скале выдолблена дверь! И более того, резные наличники украшали вход, над которым полукруглым куполом выделялась каменная крыша в форме спины паука. Восемь паучьих ножек спускались с крыши вниз, и по ним змеились нити все того же цветущего паучьего плюща.
– Вперед проходи, девочка, – проговорил шерш, – осторожно, под ногами твоими ступеньки.
Он помог мне подняться и провел в небольшое помещение, выдолбленное прямо в монолите камня. Здесь было до странного… уютно, несмотря на то, что очень непривычно. Комнаты совершенно не имели углов, сохраняя полукруглые формы, перетекая одна в другую. На стенах тонкими узорами стелились какие-то тонкие кружева, сотканные из чуть поблескивающей черной ткани. На кружевах кое-где были прикреплены мелкие бусины-камушки разных цветов, создающие невиданный узор.
– А это дочь моя – Лориавель, – продолжил он, когда из-за поворота гладкой стены выскользнула хрупкая улыбчивая фигурка, одетая в узкое тончайшее платье. – Расскажет тебе она о наших порядках.
И не успела я ничего сообразить, как и прежде усиленно пялясь в пустоту перед собой, как оказалось, что шерш Ильхамес просто ушел! Я уже ждала, что он устроит меня в какой-нибудь клетке для зверей или посадит в местную тюрьму. В крайнем случае прикует цепями к стене. А он просто ушел, оставив меня на свою дочь!
Впрочем… и в этом мог заключаться какой-то подвох.
– Паучьего! – воскликнула девушка, подбежав ко мне и подняв вверх ладонь с четырьмя задранными пальцами. А затем и вовсе пошевелила ими.
Как бы сильно ни хотелось мне выпучить глаза от удивления и непонимания, я все же старательно пялилась в пустоту перед собой.
– Что, простите? – выдохнула я, протянув руку вперед, словно пытаюсь нащупать девушку.
– Паучьего дня, я говорю… ой, так слепая ты? – ахнула Лориавель, прикрыв рот рукой. – Прости, я не поняла сразу. Проходи скорее в дом. Ты новенькая ала? У нас так давно не было новеньких, кошмар! Тебе, наверное, страшно жутко, но ты не бойся! Ничего ужасного не происходит у нас тут, – усмехнулась она, подхватив меня под локоть и проводя вглубь помещения. – Хотя я уверена, что ты напридумывала себе уже всякое. Иногда девушки приходят в истерике или их и вовсе обморочных несут. А ты еще ничего, держишься! – Она хлопнула меня по плечу и усадила за круглый стол, от которого вниз, как со шляпки гриба, «стекали» восемь изогнутых ножек. Как у паука.
Я демонстративно пощупала стол и табуретку похожей конструкции, прежде чем сесть, одновременно отмечая, что ни одного стула в доме не видно, а вся мебель кажется немного ниже привычной.
Слова Лориавель пока с трудом укладывались в голове.
– Получается, ты… часто встречаешь таких, как я, пленниц?.. – предположила я, приподняв бровь.
Смотреть во время разговора не на собеседника, а в сторону было ужасно непривычно. Буквально физически тяжело. И все же я продолжала придерживаться легенды, которую мне посоветовал использовать мой зеленоглазый спаситель.
«…и тогда я буду надеяться, что мы никогда больше не увидимся…»
Сердце глухо и почему-то болезненно ударило в ребра. Я сглотнула ком в горле и постаралась сконцентрироваться.
– О да! – радостно закивала Лориавель, а я тем временем мельком по мере возможности разглядывала ее необычную внешность.
Ее волосы были светлыми, почти полностью белыми, и иногда казалось даже, что они отливают голубым. Они были заплетены в две красивые и очень интересные косы, огибающие ее голову будто гребни диковинного зверя. А в них оказались аккуратно вплетены все те же маленькие белые цветы, что были тут повсюду.
Я уже хотела было спросить, что это за цветы, но вовремя прикусила язык. Вряд ли подобная наблюдательность вписалась бы в мою легенду о слепоте.
– Постоянно, уже много лет! Мне даже кажется, что я делаю это с тех пор, как Великий появился, – поспешно стала объяснять она с таким же немного необычным выговором, как и у ее отца.
Немного подумав, я пришла к выводу, что Лориавель, как и ее отец, принадлежала к неизвестному подземному племени, которое, возможно, однажды отделилось от Шейсары. Весь их странный вид говорил именно об этом. Бледное, лишенное солнца лицо, удивительные голубовато-белые волосы, каких не бывает в Верхнем городе, одежда, подобной которой я не видела никогда в жизни. И язык. Они говорили так же, как я, на шейсарском. И все же порядок слов был непривычный, а некоторые слова оказались новыми и неизвестными у нас.
По всему выходило, что я очутилась в самом центре скрытой от глаз подземной империи… И, признаться, от этой мысли дух приключений во мне так громко кричал, что было трудно усидеть на месте. Помогало лишь то, что в ходе этого приключения меня могут съесть – эта мысль принуждала вести себя спокойно и взвешенно.
– А что за великий? – уточнила я, стараясь понять, к чему готовиться.
– О! Ты увидишь его, – фыркнула она, махнув рукой. – Ты же новая ала. Хотя… я не припомню, чтобы у Великого айша раньше были слепые алы. Не уверена, что это по правилам. Но другой-то у нас все равно нет! – пожала плечами она. – Так что, уверена, тебя возьмут, не беспокойся.
Я кашлянула в кулак, потому что от ее слов меня бросило в холодный пот.
Тем временем девушка поставила передо мной тарелку, полную каких-то скользких кружочков, положила рядом ломоть необычного серого хлеба и дополнила все каменным бокалом с чуть светящейся желтым светом водой.
Под желудком неприятно скрутилось от вида этой странной еды, но, признаться, запах был великолепен.
К тому же, как ни странно, хозяйка дома и перед собой поставила точно такой же набор яств, так что можно было не искать подвох. После этого она подошла ко мне и вставила в одну мою руку изогнутый серебряный прибор, напоминающий то ли ложку, то ли вилку. У него было восемь зубцов, однако изогнут он был будто ложка.
– Жуй, пожалуйста, – проговорила Лориавель. – У нас день сложный впереди.
– Сложный день? – еще больше испугалась я. – Что за сложность? И куда меня должны взять?
– Да ты гриб попробуй! – махнула рукой она, тут же принимаясь за свою порцию, да с таким аппетитом, что позавидуешь. – Это, между прочим, лучшие мясные грибы во всем Стеклянном каньоне!
И начала так быстро есть, что мне и впрямь захотелось испробовать эту диковинку. Ну где еще попробуешь «лучшие мясные грибы во всем Стеклянном каньоне»?
Дух исследователя во мне был ничуть не слабее, чем дух приключений, поэтому, не глядя в тарелку, я в целом довольно легко зацепила один серовато-блестящий гриб, под шляпкой которого оказались ярко-красные, действительно напоминающие мясо пластинки, и, зажмурившись, положила в рот.
Быстро прожевав, я проглотила скользкий шарик, боясь, что мне может не понравиться. Но, как ни странно, вышло совсем наоборот! По телу разлилось приятное чувство, напоминающее удовлетворение, а голод подскочил многократно.
Гриб и впрямь был отдаленно похож на кусок говядины в сливочном соусе!
– Потрясающе! – воскликнула я, едва не позабыв от восторга свою легенду о слепоте и нанизывая на ложку-вилку еще несколько грибов.
– Ну а я что говорила тебе? – по-доброму усмехнулась Лориавель. – Ты еще сок тираана попробуй, – кивнула она на зеленый бокал с белыми прожилками, напоминающий камень-змеевик.
Но я отставила угощение, с трудом сдержавшись, чтобы не запихнуть за щеку все оставшиеся грибы, и уверенно проговорила:
– Сначала скажи, куда меня должны взять и почему это так здорово…
Лориавель отложила ложку-вилку, оперлась локтями о стол и подалась ко мне, нависнув над столом.
Крайне трудно было в такой ситуации не взглянуть ей в глаза в ответ. Я даже дернулась, излишне резко отвернув голову в сторону. Ладони вспотели.
– К Великому Айшу, ясное дело! – воскликнула она и начала улыбаться. Стало понятно, что ее эта мысль крайне радует и будоражит. – К посреднику между шаррваль и Красной матерью, к древней великой силы наследнику и к настоящему полубогу! Это же такая огромная часть!
У меня чуть челюсть не упала на стол, хотя, признаться, я мало что поняла из этого ответа.
– А… что я буду делать у этого… наследника?
– Ну, пока что ты к нему еще не попала, – поправилась Лориавель, откинувшись назад на спинку стула и взяв в руки бокал из камня. – Сначала нужно проверку пройти и одобрение Тираанских мужей получить, это наше жреческое гнездо. Тогда тебя официально признают следующей алой, и ты сможешь к Великому Айшу попасть.
На этом она остановилась, отпила из бокала чуть светящегося сока и, всплеснув руками, закончила неожиданным:
– После меня!
Я закашлялась слюной.
– Так ты тоже эта… как оно у вас называется… ала?
– Да! Представляешь? – Она вдруг хлопнула в ладоши и подскочила с табуретки, забегав по каменной комнате, как сизый ночной мотылек. Беловато-голубые волосы то и дело взлетали в воздух, придавая еще большее сходство с маленьким милым насекомым. – Мне только недавно дозволили, хотя я помогаю и готовлю других ал уже лет семь, да и мне самой уже немало. – Она вдруг приложила руки к щекам и неожиданно покраснела. – Таких старых, как я, обычно не берут.
И задумчиво опустила голову.
– Таких старых? – удивилась я, оглядывая хрупкую тонкую фигуру девушки. Почти невесомую и словно прозрачную. Казалось, стоит на нее дунуть – и рассыплется. Бледная кожа, узкое лицо и белые волосы. И дать больше двадцати пяти лет я бы ей не смогла. – А сколько же тебе?
Лориавель резко подняла голову, а до меня дошло, что я пялюсь на нее вовсе не как слепая.
Огромных трудов стоило просто расфокусировать взгляд, не дергаясь вновь. Это точно привлекло бы внимание.
– Двадцать четыре, – улыбнулась она. – Но в таком возрасте шаррвальки редко остаются девственницами. А мне повезло вот, – ухмыльнулась она, все еще краснея. – Извини, что рассказываю о себе, не спрашивая про тебя. Но мне особенно не с кем поделиться. Я дочь жреца, мне была уготована жизнь в служении Красной матери. И я привыкла к мысли, что друзей будет не много. Так что сейчас, когда я узнала, что мои многолетние заслуги в подготовке ал наконец признаны тираанскими жрецами, поделиться радостью оказалось не с кем. Ведь меня наградили возможностью самой стать алой! А это большая редкость. В алы берут либо особо отличившихся девушек Стеклянного каньона, либо девушек с поверхности. Так что… вот. Хвастаться перед отцом, говоря, как я рада, что моим первым мужчиной будет Великий Айш, понимаешь сама, не очень-то правильно, – звонко усмехнулась она, снова приложив ладони к совершенно пунцовым щекам.
– Значит… ты рада стать алой, – констатировала я внезапно охрипшим голосом. – А в обязанности алы входит отдать девственность Великому Айшу, – кивнула, осознав, что мои догадки не слишком-то подтвердились. Я-то, глупая, думала, что они поведут меня на съедение какому-то чудовищу, а они просто искали наложницу для какого-то местного высокопоставленного мужчины, что чтится здесь подобно богу.
– Нет, не в том дело! – воскликнула Лориавель поспешно и даже как-то испуганно. – Ала – лишь попытка. Не рабыня.
– Попытка? – не поняла я, округлив глаза.
Все же моя новая знакомая выражалась очень странно, и, чтобы ее понять, требовалась некоторая сноровка.
– Попытка стать Айяалой, конечно! – воскликнула девушка. – То есть истинной супругой Айша, светоносной царицей, супругой божественного, что поведет род шаррваль к солнцу. Ну… таковы слова свитков древних. Когда ала сумеет забеременеть от Великого Айша, она признана будет истинной Айяалой.
– Замечательно, – выдохнула я едва ли не в ужасе. – Значит, не просто секс, а еще и мать детишек.
– Светоносная царица! – поправила меня Лориавель. – Огромная честь! На то, чтобы забеременеть, але дается полгода. Если за этот срок ничего не выходит, алу отпускают, и ее место занимает другая ала.
– Ой, значит, в теории я смогу вернуться домой?! – Я подалась вперед, на миг забывая обо всем. Даже о своей легенде.
К счастью, Лориавель в этот момент стояла ко мне вполоборота и ничего не заметила.
– Нет, к сожалению, – покачала головой она, и на ее лице появилось виноватое выражение. – Вернуться домой шаррвальки лишь могут. Шейсарки остаются у нас. Но не бойся! Им дается дом, их кормят. Все в порядке!
– Действительно, – буркнула я, сцепив руки на груди.
Но в этот миг Лориавель перелетела по-мотыльковски с другого конца каменной комнаты и вдруг обхватила меня за плечи.
– Во-первых, у тебя есть еще полгода, пока я буду алой! – успокоила она. – А еще мы надеяться можем, что мне удастся Великому Айшу дитя зачать, и тогда тебе вообще не придется алой когда-либо становиться. Все хорошо будет, видишь?
Как ни странно, но мне нравилось то, что говорила Лориавель, хотя ее энтузиазм и выглядел слегка нездорово.
– И… если ты станешь Айяалой, то я все же попаду домой? Наверх?
– Ну… – задумалась девушка. – По словам наших жрецов, Айяала вместе с Великим Айшем должна вывести нас всех в новую жизнь. Поэтому, думаю, я смогу позволить тебе вернуться. Я же буду Светоносной царицей! – Лориавель даже слегка подпрыгнула от радости.
В принципе, если подумать, то кто не хотел бы стать царицей? Может быть, ее желание было не столь уж и странным.
Разве что я лично на трон подземного царства никак не претендовала и хотела домой гораздо сильнее всего остального.
Разве что…
Встряхнув головой, я постаралась отогнать от себя видение о зеленоглазом спасителе и вернулась мыслями к настоящему.
– Давай-ка сока тираана выпей, – все же вспомнила о напитке девушка, поднеся бокал к моим губам. – Не зря же угощает тебя дочь одного из тираанских жрецов.
Я не успела сказать и слова, как она влила в меня щедрую порцию напитка. Видимо, она была абсолютно уверена, что сама я еще долго буду рыскать по столу в поисках бокала, а потому поторопилась помочь.
Едва не захлебнувшись, я проглотила жидкость, опасаясь, как бы мне их зелье не вышло боком. Если с грибами еще удалось подружиться, то напиток вовсе не вызывал доверия.
– Эй! – воскликнула я возмущенно.
Но Лориавель тут же запихнула мне в рот их местный сероватый хлеб, который на поверку оказался не так уж и плох. Разве что был чересчур травянистым на вкус.
А вот сок тираана был просто удивительным! Он растекался по горлу, сначала обжигая перечной остротой, а затем оставляя на языке кисловато-сладкий привкус. Если вначале я чуть не закашлялась, то, когда все оттенки напитка заиграли во рту, широко раскрыла глаза, с удивлением причмокивая.
– Как ни странно… это вкусно, – выдохнула, изо всех сил стараясь не таращиться на бокал в руках девушки, чтобы изучить внешние качества жидкости получше.
Почему он вообще светится, этот сок?.. Свет очень похож на тот, что излучают огромные грибы-дома, которые я видела по дороге сюда. Может, это и были таинственные тирааны?..
– Ну а как же? – хмыкнула довольная Лориавель и наконец отошла от меня. – Обожаю его! – И хлопнула половину своего бокала разом, стукнув его ножкой о стол. – Ко прочему всему он еще и здорово расслабляет, усиливая магические способности. Смотри, что я с ним могу!
С этими словами она выбежала на другой конец комнаты и достала с полки выдолбленного в стене шкафа какой-то горшок.
– Смотри, – протараторила, возвращаясь ко мне, и растопырила над горшком руки.
Я не повернула головы.
– Вряд ли получится посмотреть, Лориавель, – проговорила я, старательно делая вид, что слепа как земляной червяк.
– Ой, прости! – воскликнула она, замахав руками, и ощутимо покраснела. Даже стало немного стыдно. – Я совсем забыла. Ты такая… живая, с трудом представить могу, что твои глаза не помогают тебе. Очень жалко. Ну, тогда и показывать нечего, – выдохнула Лориавель, надув губы.
И отставила горшок в сторону.
– Ладно уж, – добавила она задумчиво через пару минут, видимо поняв, что ничем интересным меня удивить не сможет. – Пойдем в наш целлааш тогда. Думаю, нас ждут уже.
– Целлааш? Это что еще за штука? – напряглась я, когда девушка стала поднимать меня с табуретки.
– Так то дом, в котором жрецы возносят молитвы Красной матери, – объяснила Лориавель. – Там же на алтаре происходит проверка, подходит ли девушка на роль алы.
– В смысле… там проверяют ее девственность, что ли? – Я сдвинула брови.
Лориавель густо покраснела.
– Ну… да, и это тоже.
– Я категорически против! – Я резко отодвинулась от стола и, нарочно держась за него, будто стараюсь не упасть, отошла в сторону. – И не подумаю участвовать в таких возмутительных проверках.
Уши горели от возмущения и неловкости.
– А что… ты не девственница уже? – проговорила Лориавель, склонив голову набок. – Ведь в этом случае проверка позволит тебе избежать роли алы, которая тебя так пугает.
Девушка подняла руку и коснулась ремешка, что стягивал одну из ее косичек. На его концах болтались два желтовато-медных украшения, напоминающих ограненные ромбы. Те стукнулись, издав тихий звон.
Я замерла, стараясь не обращать внимания на болезненную волну где-то под желудком.
Нужно было что-то ответить. А что? Сказать правду или солгать?..
– Я не девственница, и нужды в вашей проверке нет. Великому Айшу я не подхожу, – попыталась слукавить я, перекидывая на плечо собственную косу и, задумавшись, невольно повторила жест девушки, играя кончиками волос.
Это вышло случайно. Я слишком сильно распереживалась и не заметила, насколько странно это выглядит со стороны. Это почти зеркально отображало действия Лориавель, так, словно я и не слепая вовсе… как и было на самом деле.
Но стоило случайно поймать взгляд собеседницы, тут же скользнувший по моим пальцам, как я поняла свою ошибку.
Стало жарко.
К счастью, дочь жреца снова ничего не заподозрила, мягко улыбнувшись.
– Если и есть так, то уже завтра тебе собственный домик выделят на западе Стеклянного каньона, и будешь ты спокойно жить дальше. Однако сегодня все равно сходить придется в целлааш. Порядок нерушим!
Она пожала плечами.
– Мне жаль… Ой! Кстати, я так и не успела спросить, как тебя зовут? – воскликнула Лориавель, схватившись за голову. И заулыбалась, раскрасневшись. – Такая рассеянная я. Мысли все в завтрашнем дне.
– Меня зовут Эвиса, – ответила я, размышляя, не лучше ли сбежать прямо сейчас, пока жреческая дочка думает, будто я слепая. Ведь это даст мне фору.
Однако самый главный вопрос, который занимал меня с момента начала блуждания по пещере, оставался прежним.
Куда бежать?
Куда?..
Поэтому пришлось вздохнуть и кивнуть. Даже если я начну драться с бедной Лориавель, очарованной мечтами о своем блестящем будущем, и сумею одержать победу в схватке, мне негде спрятаться. Шерш Ильхамес со своим отрядом завел меня так глубоко в земные недра, что страшно подумать. Прежде я и представить не могла, что тут вообще может быть хоть какая-то жизнь. И теперь становилось ясно, почему меня так легко оставили безо всякой стражи: при всем желании я не смогу покинуть Стеклянный каньон без чужой помощи. А помогать мне, видимо, никто не станет.
– Хорошо, пойдем, – покорилась я, все же не переставая хмуриться.
– Вот и славно! – всплеснула руками Лориавель. – Да ты не думай, пусть будет это лишь формальностью для тебя, Эвиса. Если я сумею родить Великому Айшу дитя, тебе не придется…
– А почему ты так хочешь сделать это? – перебила я девушку, когда она, взяв меня за руку, повела через весь дом к другому выходу. – Неужели ты готова ради золотой диадемы, или что тут у вас вместо символа власти, – махнула рукой я, – рожать ребенка нелюбимому мужчине?..
Не знаю, зачем я это спросила. Наверное, где-то внутри меня зрела уверенность, что уж я бы никогда так не смогла. Что такое деньги и власть, если ты всю жизнь будешь жить с человеком, который тебе не нравится? А что, если он и вовсе будет тебе противен? Поступаться своими принципами, перешагивать через себя ради блеска золота?..
Наверное, кто-то так мог, но я серьезно опасалась, что меня могло вырвать при первой же эротической близости. И тогда, боюсь, семейная жизнь могла дать серьезную трещину.
– Потому что он… он… – Лориавель внезапно начала запинаться, ведя меня по длинному темному коридору, который скрывался буквально за легкой шторкой в комнате, где горел лишь грибоподобный ночник.
Теперь мы шли по узкому проходу, и только влажные капли на стенах таинственно светились розовато-сиреневым светом, показывая дорогу. Словно это были и не капли вовсе, а круглые кристаллы или мельчайшие волшебные грибочки.
– Он… – Девушка так и не нашлась что ответить. Но на губах ее заиграла задумчивая улыбка, когда она все же добавила: – Понимаешь, он нашего племени надежда. Надежда всех шаррвальцев. Ведь мы ждали его появления множество столетий. И пускай наши жрецы считали, что явиться должна Красная мать – Светоносная богиня, что повела бы нас к солнцу. Это неважно. Ведь пришел Айш – получеловек-полубог. Тот, в ком возродилась сила Матери! Ибо неизвестны пути богов, а мы лишь следовать за ними можем, всецело вверяя себя в их руки.
По губам Лориавель продолжала блуждать немного пьяная улыбка, и я уже начала опасаться, что рядом со мной фанатичка. В целом это было бы вовсе не удивительно, ведь она была дочерью жреца, а с глубоко утонувшими в вере и религии людьми это случается. Хоть и не часто, хвала богам.
К примеру, я очень почитала Иль-Хайят – богиню, которой поклоняются все мираи. И любила Светлую чету, которой молились люди. Уважала Великое Древо фей, считая его чудом, восхищалась огромными статуями змеезавров, которым поклонялись дракайны.
Но… все хорошо в меру. И если бы завтра мне сказали, что Иль-Хайят воплотилась в человека или Светлая чета гуляет на соседней улице, я не спешила бы верить и бежать туда с дарами.
А вот Лориавель, очевидно, верила. И сейчас была совершенно сведена с ума мыслью, что ей предстоит греть постель полубогу.
Ну что за чушь?..
Впрочем, я старалась ничем не показать своего глубокого скептицизма.
– В общем, ты хочешь помочь своему народу, правильно я тебя понимаю? – уточнила я, словно полностью разделяю ее мысли.
– Да! – жарко закивала она. А тоннель впереди начал расширяться, являя нашему взгляду высокое сооружение в самом центре небольшой каменной долины. Мы стали подходить ближе, и мне стоило огромных трудов не разинуть рот от изумления, разглядывая все вокруг глазами размером никак не меньше чем два блюдца.
Металлические полукруглые дуги шли от высоких башен-столбов в центр сооружения, похожего на диковинный храм с блестящей ярко-красной крышей-куполом. Столбы были прозрачными, словно из стекла, внутри которого бурлили пузырьки воды. Эти пузырьки по дугам утекали в центр купола, теряясь внутри храма. А в основании строения, напоминающего грибную шляпку без ножки, росли красивейшие деревья, целиком усыпанные светло-розовыми цветами.
Если прищуриться, могло показаться, что это и не строение вовсе, а огромный паук с кроваво-алой спиной и чудовищно громадными ножками…
– Согласно пророчествам древних, – продолжала Лориавель, подводя меня к этому пугающе-величественному месту, от которого дух захватывало, – настанет день, когда первый Айш произведет на свет наследника. День этот ознаменует начало новой эры шаррваль, в которой наше племя будет переименовано в племя айшей.
Я нахмурилась, совершенно сбитая с толку ее ответом.
Какое еще племя айшей? И в чем отличие от шаррваль?
В общем, понятного мало, пугающего – чересчур много.
Как раз в этот момент мы проникли внутрь божественного храма, который здесь звался целлааш, и я обомлела.
Похоже, к моему приходу тут и впрямь уже все подготовили…
Огромный храм изнутри выглядел словно маленький дворец. Стены уходили ввысь полукруглыми линиями, и прямо с потолка по ним в прозрачных тонких трубочках стекала топазово-голубая вода. Тонкими венками она подходила к медно-золотым кранам в форме переплетенных щупалец какой-то медузы. А те, склонив носики, глядели в широкие каменные раковины-вазы, напоминающие дивные цветы. Эти раковины были установлены повсюду вдоль стен храма. Их было нескончаемое множество, словно они являлись чем-то ужасно важным.
А между ними вверх по устланной трубочками-капиллярами каменной стене росли зеленые вьющиеся растения, с которых гроздьями свисали алые, как брюшко тисовых пауков, ягоды.
В центре храма возвышался пугающий каменный алтарь, над которым прямо на потолке виднелся в полумраке огромный барельеф женщины с паучьими ногами…
Она была страшной и прекрасной одновременно. Драгоценные ожерелья украшали ее обнаженную грудь, длинные волосы воздушным облаком рассыпались по плечам. А лицо ничем не напоминало чудовищное.
Похоже, это и была та самая Красная мать, которой предстояло одобрить мою кандидатуру. Казалось бы, ничего страшного! Всего лишь выдолбленное в камне изображение… Но почему-то при взгляде на нее все внутри словно покрылось колючими морозными иглами.