– На этот год я уже набрал достаточно учеников, так что больше мне никто не нужен, – хозяин довольно роскошного особняка, возвышавшегося на краю деревни, встретил нас не слишком радушно. – Впрочем, за… триста монет в год… я мог бы сделать исключение и нанять вас в качестве слуг с правом посещения занятий.
Маг демонстративное не ответил на наше приветствие, не спросил имен, и вел себя, словно он здесь царь и Бог. После такого ответа желание учиться у него пропало напрочь.
«Неужели отец Игуна нас мог направить к этому индюку? Платить ТРИСТА монет, чтобы ему еще и прислуживать? Совсем, что ли, мужик с катушек съехал?! Может его лучше лицом об что-то твердое приложить, чтобы в мозгу просветление случилось?»
– Ты знаком с капитаном Ашкуном? – произнес я, пытаясь скрыть негодование.
– Думаешь, маг Левшан должен помнить какого-то капитанишку?
С трудом сдержался, чтобы не «нагрубить» в ответ чем-нибудь тяжелым, когда почувствовал, что меня дергают за куртку. Обернулся:
– Это не тот волшебник, – тихо произнес Игун.
Сразу почувствовал облегчение. Чем не повод сбить спесь с лица самоуверенного типа?
– А, так ты – тот самый Левшан…? – протяжно произнес я. – Наслышан, наслышан… Меня предупредили, что даже останься ты единственным чародеем во всей Миригии, и в этом случае идти к тебе в ученики бессмысленно. Теперь вижу – они были правы. Прощай.
– А ну, стоять!!! – вскрикнул он. – Это кто же посмел такое сказать?
– Уважаемый баронет Жилский.
Пока волшебник пыхтел от злобы, собираясь с мыслями, чтобы ответить, мы вышли с его подворья.
– В одной деревне два мага – не многовато ли? – повернулся я к Игуну.
– Про второго отец мне ничего не рассказывал, но мы как-то слишком быстро нашли этого – даже из деревни, считай, не вышли.
– А дела у него, похоже, идут неплохо. И домик пафосный, и семерых каких-то людей в приличной одежке я заметил. И они явно – не слуги.
– Количество учеников у каждого мага четко регулируется законами Миригии в зависимости от ранга самого учителя. Если для Левшана семь – потолок, значит сам он – не выше пятого.
– А наш?
– Отец говорил о шестом ранге.
Дальше мы шагали молча.
Еще по пути через степь Игун как-то рассказал, что далеко не каждый здешний маг может стать учителем. Чтобы получить право набирать учеников он должен видеть какие-то каналы и иметь официальную лицензию от академии. Вот почему я удивился, что в здешней деревушке таких оказалось двое.
«Если он действительно видящий, неужели не сумел распознать среди нас целителя? Хотя, скорее всего, этот спесивец даже не удосужился нас «просканировать». Хотя я же не знаю тонкостей процесса…»
Надо отдать должное, Руданы оказался крупным поселением. После того, как мы на одном краю деревни пристроили скакунов в конюшне, до другого шагали более получаса. А потом еще столько же пришлось идти, чтобы добраться до серого трехэтажного здания с пристроенной к нему башней.
В отличие от предыдущего домовладения, где царил идеальный порядок, здесь чувствовалось унылое запустение. Пришлось даже самому отворять покосившуюся калитку и заходить внутрь. На подворье не заметил пока ни одного человека, словно хозяин и обслуга давно покинули это жилище.
– И как зовут искомого учителя? – спросил Игуна, подходя к серой стене дома.
– Мастер Ургас, – тихо произнес он.
– Кто такие, по какому праву вломились на чужую землю!? – раздался чей-то скрипучий голос.
Из-за угла дома появился невысокий мужчина лет под семьдесят, одетый в серый плащ, серые брюки, обутый в почти того же цвета сапоги с головным убором в виде тоже серого колпака.
– Здравствуйте, – поприветствовал я незнакомца. – Скажите, мастер Ургас здесь проживает?
– Возможно, – уклончиво ответил тот. – А что вам от него нужно?
– Пришли в ученики определяться.
– Издеваетесь?! – почти проорал он. – Маг третий год прикован к постели…
– А что с ним?
– Ты что, лекарь? – «серый» скользнул недоверчивым взглядом.
– Нет.
– Да хоть бы и лекарь… Приезжали тут всякие разные, даже целители были. Сколько денег на них потрачено – а все без толку!
– Целители? – переспросил я. – И что они сказали?
– Тебе-то какое дело, парень? – тяжело вздохнул незнакомец. – Сказано – учеников мастер Ургас не берет.
– Но хоть поговорить-то с ним можно? Хуже от этого не станет?
Незнакомец смерил меня взглядом с головы до ног, затем неохотно ответил:
– Могу пустить, но только за двадцать монет – мне снадобья больному покупать нужно.
– Мы согласны, – ответил после того, как ребята согласно кивнули.
– Следуйте за мной, молодые люди, – смилостивился «серый», получив деньги.
Мне казалось странным, что волшебник шестого уровня не смог сам справиться с болезнью. Наверняка у него имелись знания, связи, деньги… Неужели мага могла свалить какая-то неизвестная хворь?
По винтовой лестнице мы поднялись в верхнюю комнату башни. За ее дверью увидели скромную, если не сказать, скудную обстановку, состоящую из нескольких стеллажей, трех книжных шкафов, массивного деревянного стола, двух лавок и лежанки, на которой и находился больной.
– Кортис, зачем тут эти люди? – спросил он тихо, слегка приподнявшись на локте.
– Они хотели у вас учиться, мастер, – почтительно ответил «серый».
– Чему может научить полумертвый волшебник? – горько усмехнулся Ургас.
– А вдруг нам удастся его оживить? – произнес я.
– Ты хотя бы диагноз установить способен, молодой человек?
– Проклятие! – ужаснулся целитель, округлив глаза. Похоже, он заметил нечто, что другим видеть не дано.
– Надо же – с первого взгляда определил, – печально подтвердил его догадку Ургас. – Кто таков?
– У него способности к целительству, – ответил за угая.
– А, одаренный… – без всякой надежды протянул больной. – Были у меня и дипломированные целители… да. Сказали, что проклятие седьмого ранга им не по зубам.
И тут я вспомнил слова Атимы, что для излечения некоторых хворей нужно много энергии.
– Что, совсем не помогло?
– Их усилий хватало на неделю-другую, а потом все возвращалось. При этом каждый за свой сеанс брал по сто монет золотом.
– Ого! А если мы попытаемся…
– Молодой человек, не стоит питать напрасных иллюзий, – покачал головой волшебник. – Что может сотворить неуч в деле, невыполнимом даже для опытных мастеров?
– У нас имеется одна вещь…, – я бережно достал из сумки искрящийся рунит и положил его на кровать.
Больной впервые проявил интерес. Он взял в руки камень и пристально на него посмотрел.
– Вы хоть знаете, сколько это стоит? – спросил Ургас.
– Не дороже человеческой жизни.
Теперь он внимательно посмотрел на меня. Потом с трудом приподнялся на постели. Кортис заботливо поправил подушку, чтобы волшебник мог сидеть, опираясь на нее спиной.
– По мнению всех побывавших за три последних года в этом доме, человеческая жизнь стоит именно столько, сколько умирающий способен заплатить.
– Мы не просим денег, мастер.
Не знаю, что он пытался отыскать в моем взгляде, но смотрел очень долго.
– Гм… Что ж, я готов рискнуть остатками своего здоровья, – наконец, произнес он. – Только вот если ничего не получится, ты просто потеряешь полторы тысячи золотом.
– Не возражаете, если мы приступим прямо сейчас? – спросил я.
– По лицу вашего целителя, вижу – у него нет опыта борьбы с проклятиями.
Обернулся к Ишиду, и тот подтвердил слова больного, на пару секунд прикрыв глаза.
– Так вы же учитель. Наверняка знаете, как ему нужно действовать, – предположил я.
– Тут ты прав. Кстати, как вас всех зовут?
Представился сам, назвал имена стальных и попросил объяснить нам порядок действий в предстоящей процедуре. Волшебник подробно разъяснил, где нужно установить камень и как лучше воздействовать на темное пятно, которое видел лишь целитель, а также выдал советы по концентрации энергии.
Кортис снова помог мастеру, уложив его на лежанку.
– Ишид, вся надежда на тебя. Не подведи.
– Сделаю все, что смогу, – немного растерянно ответил угай. Чувствовалось, насколько сильно на него давит ответственность за жизненно важное для всех нас дело.
Ишид положил ладони «лодочкой» по обе стороны от камешка.
– Целители говорили, что пятно должно исчезнуть полностью, – подчеркнул волшебник. – Останется хоть малая часть – все насмарку. Приступай.
Камень заискрился, ладони целителя засияли, а маг застонал и вцепился руками в кровать. Ишиду также приходилось несладко, о чем свидетельствовали стиснутые скулы, сведенные брови и нахмуренный лоб с глубокими поперечными бороздками морщин.
Сначала камень горел очень ярко, затем постепенно начал угасать.
– Платон, давай второй, пятно все еще большое! – крикнул целитель примерно через четверть часа.
Не мешкая, вытащил второй рунит, положил сверху первого. Этот светился не столь ярко и минут через пять тоже стал тускнеть.
– Еще немного! – снова закричал Ишид.
По отработанной при лечении пограничников схеме, начал передавать целителю свою энергию. Стремительный отток быстро сказался тянущей болью во все теле. В глазах потемнело, но контакт с Ишидом не прерывал. По крайней мере, до тех пор, пока сам не «выключился», успев осознать, что на мое место стал Игун. Падая, почувствовал, как меня подхватили чьи-то руки…
«Опять решетка?! Сколько можно?!»
Знакомое видение возникло сразу.
– Вот, а вы все на тесноту жаловались, – расслышал я женский голос. – Смотрите какие у нас теперь хоромы – танцевать можно.
– Ну да, каждый раз, как он проходит по краю, у нас что-то меняется. Силен, ничего не скажешь, – поддержал ее бас.
Меня угнетало не то, что сон повторяется часто, раздражала невозможность заглянуть за решетку, чтобы узнать – кто там разговаривает? Сколько их?
– Это он еще ничего толком не умеет. Представляете, что здесь будет, когда выучится? – снова заговорила женщина. – Так что учтите: кто будет козни строить, тому не поздоровится. Особенно это касается вас, новички.
– А мы чего? – раздался скрипучий голос, который раньше я не слышал. – Ежели бы не он, нас бы могло и развоплотить после гибели прежнего хозяина. Хорошо, сюда втянуло….
…Почувствовал, что меня трясут за плечо, и открыл глаза. Надо мной стоял Кортис с кружкой.
– Парень, это нужно выпить, – сказал он.
Помощник мага приподнял мне голову и влил в рот горькую микстуру.
– Как мастер? – своего голоса не узнал.
– Лучше, чем ты. Спи дальше! – приказал он и ушел.
«Что за человек! Не мог сказать, справились мы или нет? И чего мне теперь думать?»
Попытался оторвать голову от подушки, чтобы осмотреть комнату. Сразу почувствовал такую слабость, что снова рухнул на лежанку.
«Пожалуй, кроме, как спать, я на большее не способен. А что с остальными?»
Пособник бандитов, которого после похищения одаренных девушек иначе, как Кучером, не называли, рассудил, что ему лучше остановиться в гостинице, где нашел смерть Армаз. В тот день, когда здесь «пришили» сразу нескольких человек, заявились местные жандармы, провели беглый опрос свидетелей и удалились. Посчитав, что блюстители порядка сюда теперь заглянут не скоро, и уж точно не будут приставать к тем, кто заселился после кровавых разборок, Кучер снял номер сразу на кварту. Кроме подельников по похищению, в Туреине его никто не знал, поэтому бандит решил ненадолго затаиться в городе. Однако проживать здесь все четыре дня он не собирался. С утра наведался в конюшню, в которой оставил лошадь, за постой которой также было оплачено с запасом, проверить, что она на месте.
«Хорошо, что я Армазу не отдал сохранную бумагу на лошадку. Наверняка бы жандармы забрали».
На самом деле все имущество убитых собрали люди Атимы. Их скакуны также достались победителям в качестве трофеев.
Кучер не переставал радоваться, что тогда чуть отстал от остальных, и в конюшню после проезда через городские ворота заглянул на пять минут позже подельников.
Несмотря на предпринятые меры предосторожности, бандит уже завтра собирался покинуть Туреин. С Армазом покончили не жандармы, и это он прекрасно видел. Как и нечеловеческую скорость действий очень опасной женщины и ее помощников.
Во время операции по устранению Армаза Кучер оставался в ресторане, чтобы в случае необходимости подстраховать главаря. Однако «подстраховщик», увидев, что ситуация складывается паршиво, вмешиваться не стал. Потом неоднократно хвалил себя за мудрость, ведь остальные не выжили.
Единственное, чего бандит не учел – внимательность бармена. Тот постоянно отслеживал, кто входил-выходил в обеденный зал, прислушивался к разговорам заинтересовавших его лиц, и хорошо запомнил человека, прибывшего в ресторан с Армазом. Особого внимания спутник главаря удостоился после того, как они сели за разные столики. В итоге от взгляда бармена не укрылось, когда Армаз подошел к подельнику, назвав того Кучером.
Обо всех странностях в своем заведении бармен по давней договоренности был обязан докладывать Крабу, поэтому он не поленился проследить за выжившим бандитом и после того, как стычка окончилась.
Неизвестно, почувствовал ли Кучер что-то, но сегодня вечером решил покинуть гостиницу. Еще до завтрака он отправился на местный базар, прикупил на первое время продуктов, перекусил в какой-то забегаловке неподалеку от городских ворот, где перебросился парой фраз с посетителями и выбрал новое место для ночлега… Оставалось лишь забрать из комнаты вещи и перебраться на постоялый двор за стенами Туреина.
Когда бандит открыл дверь, ему сразу захотелось бежать, но кто-то сзади мощным толчком заставил его войти внутрь. Щелчок дверного замка сообщил, что путь перекрыт.
– Вот смотрю я на эти явно девичьи украшения и думаю, – заговорил сидевший за столом незнакомец, перед которым довольно аккуратно были разложены трофеи, отобранные у похищенных, – живы эти несчастные или нет? И, знаешь, к чему склоняюсь? Скорее всего, нет. А из этого получается, что передо мной беспощадный убийца, смертный приговор которому сомнений не вызывает.
– Я никого не убивал, – сразу затараторил Кучер.
Армаз после похищения девиц забрал лишь векселя и документы, оставив мелочь подельнику.
– Значит, прежние владелицы украшений были настолько очарованы твоей мужественной красотой, что сразу решили снять с себя все? Ох, и сомневаюсь я, глядя на эту тупую бандитскую рожу.
– Армаз организовал похищение, используя меня втемную. Вещи он отдал на хранение, а девок собирался продать дрегам, – произнес застигнутый врасплох. – Потом его убили, а я собирался отнести украденное в жандармерию. Не успел.
– А кто тебе сказал, что мы из жандармерии? Выходит, ты своего кореша предал, – Гаршид быстро сориентировался, нагнав на Кучера еще больший страх.
– Мертвому теперь все равно, а я пытался с его помощью выкрутиться из передряги.
– Что ж, у тебя не получилось. Знаешь, кто убил Армаза?
– Он погиб на моих глазах от руки женщины. Очень опасной.
– Эта баба назначила ему свидание? А ты, значит, собирался им свечку держать?
– Нет, мы пришли в гостиницу за другой девкой, подругой похищенных. Но тут вмешался какой-то Платон, и…
– Платон, говоришь? Вот с этого места подробнее.
Кучер не успел подготовить легенду, которая могла бы представить случившееся в наиболее выгодном для него свете. Опять же, он сразу заметил, насколько опасны эти двое. И сильнее он опасался молчаливого, стоявшего за его спиной. В итоге врать задержанный не стал и рассказал все, что знал.
– Выходит, сам ты того Платона не видел?
– Нет, но крик сбежавшей девицы в ресторане многие слышали: «Платон, помоги!» И он помог… Да так, что выскочивший из ресторана Армаз вскоре вернулся назад и попал на нож дамочки. Потом, я слышал, не без ее же участия вместе с Платоном сам Краб нашел дорогу в могилу. Вместе со своей бандой.
– Что еще знаешь полезного? – заметно было, что Гаршид обдумывал услышанный рассказ, и у пленника затеплилась надежда выпутаться. Эти люди явно интересовались не им, и даже не Армазом – их занимал тот самый Платон, о котором так много говорили в Ибериуме.
– Еще вчера в Туреине состоялся любопытный суд, – продолжал рассказывать Кучер. – Судили прибывшего в город целителя, который вроде бы хотел обокрасть дворянина. Назначили штраф под тысячу золотых. Так вот, в зале нашелся простолюдин, который взял подсудимого на поруки, выплатив всё до последней монеты.
– И к чему ты нам городские хроники пересказываешь?
– По описанию тот, кто оплатил штраф, был похож на Платона.
Бандит этого не знал, но решил, что для спасения собственной шкуры такой домысел будет нелишним.
– Кто тебе рассказал?
– Так я сегодня на рынке был, там только и разговоров, что про вчерашний суд.
– Ладно, на сегодня ты свою жизнь почти выкупил. Не хватает всего трех золотых! – ухмыльнувшись, произнес Гаршид.
Кучер безропотно выложил сразу пять.
– Похвально. Считай, что до полудня завтрашнего дня тебе ничто не угрожает, – дознаватель сгреб все содержимое стола в карман своей куртки.
– Спасибо, господа, спасибо. У меня еще есть одна ценная вещь, – он полез за пазуху, а в следующее мгновенье получил удар кинжалом в сердце.
– И зачем это? – спросил Гаршид напарника.
– Вот! – ответил Мархат вытаскивая руку бандита, в которой был зажат синий сферический амулет.
– Значит, не поверил, что живым его отпустим.
– А мы разве собирались? – спросил молчун.
– Теперь это не имеет значения. А ты молодец, что не придержал его, когда он кошелек доставал. Вот гад и осмелел. Решил, что во второй раз получится извлечь что-нибудь опасное.
– Я свое дело знаю.
Гаршид взял синюю сферу в руки.
– Ведь мог уйти, сволочь. Круговая волна из этой штуки раскидала бы нас по стенкам…
Мархат тем временем обыскал убитого.
– Беседа получилась весьма содержательной – Платон, целитель… Все сходится – это наши клиенты. Осталось выяснить, в городе они или нет. Эту Атиму искать будем?
– Нет.
– Я тоже так думаю, – согласился говорун.
– Уходим, – произнес Мархат.