чувства, к слову, застегиваются на зиплок,
чтоб никто не увидел, не уволок,
чтобы больше никто таких чувств не смог
раздобыть себе,
чтоб сидели все в зависти и злобе,
чтобы блюз вечерний на ржавой печной трубе,
чтобы город стал наконец тебе
хоть слегка родней,
чтобы нерв не пружинил, когда говоришь о ней,
чтобы не делалось тошно, если делается темней,
но ещё не горят фонари,
чтобы любовь проживала все тридцать три,
(а не три), как всем Бегбедер говорил,
закрывай свои чувства, да впредь смотри,
чтоб никто не взломал замок.