– Можно к тебе, Гоген? – Коля Темный протиснулся своим могучим торсом в приоткрытую дверь.
– Ой! – Жена, сидевшая на коленях у Игоря Федоровича, подпрыгнула от испуга.
– Ну что ты, Даня, это же Коля! Опять ты, Коля, пробираешься, как конокрад. Вот, Дашеньку испугал. Сколько тебя просил, хоть дома называй меня по-человечески.
– Хорошо, Федорыч.
– Да заходи уже! Иди, киса, свари мне кофейку, я скоро.
Коля вошел и, как обычно, встал у окна, облокотившись на подоконник. Даша, оправив халатик и не глядя на него, пошла к другой двери, ведущей в жилые комнаты. У них была устойчивая взаимная неприязнь, которую оба нисколько не пытались скрыть хотя бы для приличия.
– Ну, что узнал? – спросил Черемин, когда его жена выпорхнула из кабинета.
– Ничего особенного. Основной доход – охранная фирма. Почти все банки отправляют через него деньги – ни одного прокола. Есть пара обменников в центре. Прикупает по дешевке недвижимость. В основном барахло – старые склады возле Товарной, сараи, землю за городом, одним словом, фигня сплошная.
– Это не фигня. Парень соображает. Склады на гектаре земли с подъездными путями лет через пять потянут на миллион баксов. Сарай в городе – это площади под застройку, участок за городом у пруда недалеко от дороги – элитные коттеджи! Что еще? Связи, друзья?
– С Дашкой его никогда раньше не видели.
– Я не это имел в виду.
– Он выкормыш бывшего полкана Селиева. Они служили вместе в Чечне. Теперь крутится с Глушко, тоже из чеченцев. Такой же фраер, но хорошо законтаченный. Они вместе что-то мутят с бывшими афганцами и чеченцами. Фонд какой-то или клуб.
– Не дурак парень. Фишка выигрышная… – Черемин раскурил потухшую трубку и, затянувшись, выпустил через нос две сизых струйки дыма. – Как он связан с Черепом? Не могло это происшествие в кабаке быть подставой, чтобы подсунуть мне Краснова?
– Теперь они связаны до гроба. Сегодня утром на него наехали двое пацанов младшего Черепа. Весь офис изрешетили из «калашей». Не знаю, как там и что, но один из них в морге с поломанной шеей, другой с пробитым черепом парится в КПЗ. А парень перышки почистил и тут же намылился в «ПосейДон» на обед с Савельевым и Геней Армавирским. Вышел оттуда через час с чемоданчиком и первым делом – в свои обменники. Зуб даю, Геня ему подкатил чемодан зелени!
– А вот с этого места подробнее!
– Последнюю неделю он ездил на депутатской «Волге». Причем мотался он по московской трассе под Каменском. Его видели на двух наших заправках с ватагой бугаев. Человек шесть.
– Хочешь сказать, что бойня на хуторе Волчьем его рук дело?
– Я бы сказал, что там почерк Секача – начальника охраны Армавирского. Он любит работать топором.
– Тогда что же?
– А что бы ты сделал, если бы у тебя пропали две фуры с компами?
– Хм… – улыбнулся Гоген. – На живца?
– Точно! Только не посадишь же живцом бритых братков, которые только и умеют, что палить очередями на авось! Менты мне сказали, что у двоих были ранения в правое плечо и у одного в бедро.
– Живьем, значит, брали? Интересно! Неужто у него есть такие профессионалы?
– Похоже, дело было так. Они вычислили крота, подсунули ему фуру с туфтовыми ксивами, тот клюнул и передал данные братве. Те фуру завернули, тут Краснов и накрыл их со своими архаровцами. Пятеро тепленьких и один с пулей во лбу. Спецназ, мать его! Стоит это чемодана зелени?
– Интересно все это, – повторил Черемин. А что, если… Приглашу-ка я его завтра на чашку кофе. – Он задумчиво кусал мундштук трубки, глядя перед собой. – Есть здесь что-то…
– Думаешь, он сгодится?
Они уже около десяти лет были вместе и понимали друг друга с полуслова, хотя и были совершенно разными людьми. Коля Темный – в прошлом отчаянный гопстопник и налетчик с тремя ходками, и бывший искусствовед с криминальными наклонностями, эстет и сибарит, известный в деловом мире Нижнедонска как Гоген. На самом деле эта кличка прилипла к нему еще в институте, после скандальной курсовой о Гогене. Тогда ему чуть ли не приклеили ярлык диссидента, но дело спустили на тормозах, после того как Черемин дал согласие на сотрудничество с КГБ.
Первым его делом была подмена нескольких малоизвестных полотен из запасника музея, в котором он работал экспертом. Он собрал группу специалистов, копировавших и старивших подделки, делая их почти не отличимыми от оригиналов. Черемин подменял полотна и продавал копии иностранцам по богемным каналам. Когда началось смутное перестроечное время, к этим специалистам добавились профессиональные домушники, медвежатники, а позже и налетчики. Команда по наводке Гогена успешно бомбила известных коллекционеров, и каждое дело под тонкой режиссурой творческой личности Черемина превращалось в шедевр, тут же пополнявший скрижали висяков в архиве прокуратуры.
Но по-настоящему Черемин стал в ряд наиболее важных авторитетов Нижнедонска после того, как принял трудное для себя решение о слиянии своих воров-интеллигентов с душегубами Коли Темного. Тут он тоже угадал веяния времени. Черемин генерировал идеи, а приземленный мозг Коли адаптировал их к настоящему моменту и реализовывал с непреклонностью и холодной жестокостью бесчувственной машины. В то же время его собственные бандитские ноу-хау в руках Гогена приобретали законченность и блеск.
Сейчас они, каждый по-своему, обсасывали трудную ситуацию, в которой оказался Денис, обдумывая возможные варианты использования его, говоря языком военных моряков, в качестве брандера[1] в неминуемом столкновении с Черепом, казавшемся неизбежным.
После встречи с Армавирским Денис поехал в город, чтобы оставить большую часть денег в своих обменных пунктах и распорядиться, кому и сколько выдать – так он часто расплачивался со своими штатными и внештатными сотрудниками. Это было удобно, особенно в таких ситуациях, как сегодняшняя. Человек приходил, показывал паспорт, и ему выдавали полагающуюся сумму вместе со справкой об обмене валюты. Крышевал этот район Бурый, давно уже превратившийся из местного авторитета в бизнесмена Андрея Сергеевича Бурова, владельца гостиницы «Интурист», нескольких кинотеатров, клубов и дискотек в центре города. От него Денис имел частые поручения по сопровождению денег и охране различного рода светских мероприятий, так что обменные пункты были надежно прикрыты и не подвергались наездам со стороны других группировок. Хотя бы об этом у него не болела голова.
Отпустив Вито и Быка, Денис первым делом поехал в недавно открывшийся салон сотовой связи «Билайн Джи-эс-эм» и купил шесть телефонов, которые раньше казались ему никчемными игрушками, но, попробовав как-то позвонить с телефона Толика Глушко, он понял, что для него эта «игрушка» необходима как воздух. Неизвестно, где в ближайшее время придется прятаться, и связь в таких условиях будет далеко не роскошью. Он позвонил Лане, сообщил ей свой номер и попросил переадресовывать все звонки на него. Собственно, по ее инициативе во всех контактных объявлениях кроме номера в офисе значился также номер телефона ее соседей, уехавших на ПМЖ в Португалию. Лана присматривала за их квартирой, вносила коммунальные платежи, и пользование телефоном было вполне оправданно, тем более что все счета оплачивал Денис. Для удобства он провел линию в ее комнату, и когда Лана по каким-то причинам не могла прийти в офис, то отвечала на звонки из дома. Сейчас был как раз тот случай.
Эту ночь Денис решил отсидеться у себя дома, так как в офисе было все разгромлено, да и братки Черепа могли снова наведаться на огонек. Как всегда, покрутившись по городу, он подъехал к дому уже в сумерках, быстро поставил машину во двор и, включив систему безопасности, тщательно заперся. Поставив чайник на плиту, разложил на столе съестные припасы, купленные в городе. Палка копченой колбасы, батон хлеба, клин российского сыра и дюжина пирожков с капустой – вот и все разносолы. «Ничего, приходилось и не жравши сутками сидеть в засаде. Перемогем!» – подумал он, наливая заварку в кружку с кипятком. Вдруг совсем рядом заиграла незнакомая мелодия. Рука дрогнула, и крышка заварного чайника упала в кружку, расплескав чай по столу. Денис выхватил из кобуры пистолет и взвел курок. Мелодия снова повторилась. Казалось, она звучала где-то в нем самом. «Тьфу ты, это же сотовый! Совсем с катушек съехал!» Он достал из кармана телефон, вытянул антенну, откинул крышку, нажал кнопку приема.
– Слушаю! – и поднес трубку к уху.
– Я могу поговорить с Денисом Владимировичем? – раздался в трубке бархатный женский голос, показавшийся ему знакомым.
– Это я. Чем могу быть полезен?
– Я Даша. Дарья Черемина. Вы меня не помните?
– Как же, конечно, помню. Как ты разыскала мой номер?
– Твоя секретарша сказала.
– Ах, да. Я только пару часов назад купил этот телефон. Еще не привык. Что случилось?
– Ничего. Мой муж приглашает тебя пообедать завтра в два. Сможешь прийти?
– А, вот оно что! Я-то думал, у тебя ко мне более интересные дела. Ты все-таки разговаривала с ним? Я же тебя просил…
– Вовсе нет! Я только рассказала ему, что произошло, не могла промолчать, ему бы все равно доложили. Потом он послал своего опричника Колю, чтоб ему пусто было, наводить о тебе справки. А сегодня попросил меня позвонить тебе. Так ты придешь?
– Если до двух не завалят, то обязательно приду. Так хочется хлопнуть тебя по попке. Уж очень она аппетитная!
– Кто о чем, а рыбак о рыбалке… Пиши адрес.
«Эк они засуетились! Всем я вдруг стал нужен. Геня намекал на что-то, завтра Гоген будет обхаживать. А на самом деле все просто! Они моими руками хотят избавиться от Черепа. – Денис никак не мог заснуть, снова и снова прокачивая ситуацию в поисках какого-то решения. – А ведь ничего больше не остается. Как говорится, за рыбу – деньги».
Денис пытался сохранить себя в этом сумасшедшем круговороте Большого Передела, где не было ни своих, ни чужих, где всеми руководил лишь хватательный рефлекс. Схватил, что попало в руки, и затаился с добычей. Чавкай по-тихому да оглядывайся почаще. А ему не просто хотелось выжить на обывательском, растительном уровне, но и развиваться, жить в полную силу. И вот теперь перед ним стояла дилемма: перейти черту или убежать, спрятаться, похоронить себя заживо до лучших времен. Только вчера он осуждал Кота за убийство предводителя налетчиков, а теперь сам думал о том, как убрать со своего пути двоих людей, с которыми даже не был знаком. «И ведь выхода другого нет! Если, конечно, кто-нибудь не угробит их раньше…»
Денис так и не понял, сколько удалось поспать, да и спал ли он вообще. Предчувствие заколотилось в нем учащенным пульсом, он открыл глаза и увидел все ту же темноту, подсвеченную с одного края зеленоватым свечением циферблата будильника. Вдруг рядом что-то вспыхнуло, и мелодия телефона снова застала его врасплох. Он ощупал кровать, наткнулся на телефон и, судорожно схватив его, неловкими движениями стал выполнять эту непривычную операцию – открытие крышки, вытягивание антенны и поиск кнопки с маркировкой в виде телефонной трубки зеленого цвета.
– Да. Краснов у телефона.
– Извини, что разбудил, парень, – после долгой паузы произнес незнакомый низкий голос с ярко выраженным армянским акцентом. – Дело есть к тебе.
– А вы кто?
– Вчера один уважаемый человек сказал тебе, что однажды в твою дверь постучится добрый человек и предложит помощь.
– Да. Я помню.
– Я как раз и есть тот добрый человек, по крайней мере, сегодня и для тебя. Есть срочный разговор. Куда мне подъехать?
– К центральному входу ипподрома вам будет удобно?
– Да. Через полчаса… – Разговор оборвался на полуслове.
Денис несколько минут лежал без движения, попеременно напрягая мышцы. Такие упражнения помогали ему быстро вывести организм из заторможенности сна, вернуть ясность мысли. Теперь он точно знал, что Геня Армавирский действительно подмигнул ему в конце разговора. Он недоговорил что-то, даже в своем кругу боясь называть вещи своими именами. Ночной незнакомец повторил почти дословно фразу Армавирского и, видимо, должен будет сказать остальное. «Поэтому ночь, поэтому конспирация. Никто не хочет, чтобы его имя фигурировало рядом с моим в разборке с Черепом. – Денис резко встал и начал одеваться. – А что, если это подстава? – Мысли бегали по кругу, не выдавая никаких полезных решений, так как и информации кот наплакал. – Тогда это подстава от Армавирского, и я обречен… Нужно идти».
Прозрачная апрельская ночь окутала его влажной прохладой. Денис поежился от холода металла под курткой. После некоторых раздумий он решил не надевать бронежилет, чтобы чувствовать себя абсолютно свободно, но взял шестидесятизарядный «Бизон», очень эффективный в ближнем бою. Впереди яркими огнями светился центральный вход ипподрома. Улица была пустынна. Он бегло выхватывал цепким взглядом все места возможной засады. Если его ждет засада, стрелять будут наверняка с близкого расстояния. Справа в переулке вспыхнул яркий свет, послышалось мягкое урчание мощного мотора, и вскоре на освещенный пятачок возле лестницы на трибуну выехал черный внедорожник «Мерседес». Хлопнули двери, и из машины вышли два крупных кавказца. Денис крепко сжал рукоятку автомата и медленно пошел к джипу. Мужчины стояли спокойно, не пряча рук, но у каждого отчетливо виднелись ремни наплечной кобуры, надетой поверх темных рубашек.
– Ты Денис? – спросил один из охранников, а другой сделал шаг вперед и протянул руку, предлагая отдать оружие.
Денис нехотя достал автомат и отдал охраннику. Его умело охлопали и, не найдя ничего, открыли заднюю дверь автомобиля.
– Садись. С тобой будут говорить.
Свет в салоне не горел, и Денис не сразу разглядел сидевшего рядом армянина, на первый взгляд лет шестидесяти.
– Поехали, Артур, – послышался уже знакомый по недавнему звонку голос. Потом мужчина повернулся к Денису и протянул ему руку: – Здравствуй, Денис.
Рукопожатие было крепким и сдержанным, это Денису понравилось. Он почему-то вспомнил, что у Савельева рука была вялой и влажной, а Армавирский вообще не подал ему руки.
– Меня зовут Гурген Галустович. Не нужно объяснять, что наша встреча должна остаться в тайне. На будущее – мы никогда не встречались и даже незнакомы.
– Я понимаю.
– Не будем многословны. Я знаю о твоей проблеме и хочу тебе помочь. У меня свои счеты с Черепом, но до поры я связан обязательствами и не могу ничего предпринять, хотя сил, чтобы справиться с ним, у меня достаточно. Ответь мне прямо, как мужчина. Ты готов решить свою проблему быстро и окончательно, без болтовни и уверток?
Денис задумался. Очень хотелось сказать «нет», пойти домой, а завтра собрать пожитки и уехать на все четыре стороны. Но ведь есть еще гордость, самолюбие. Ему приходилось встречаться с головорезами, рядом с которыми Череп и его кодла казались сосунками. В рейдах и засадах он только ножом и голыми руками убил дюжину боевиков – чеченцев, арабов, прибалтов, украинцев и даже негров. Но там была война. «Это тоже война, и если хочешь иметь будущее, нужно воевать. Снова воевать!» Тогда, на Кавказе, будущее, подернутое розовой романтической дымкой, казалось яркой сказкой. Теперь же была реальность, ждущая ответа – здесь и сейчас.
– Да, – громко сказал он каким-то сдавленным чужим голосом.
– Молодец. Я понимаю, чего это тебе стоило. В свое время я не смог так ответить, мне не позволила семья. И это до конца дней будет рвать душу горькой обидой. Но давай о деле. Тебе повезло, через три дня у Черепа-старшего день рождения – тридцать пять лет. Будут праздновать в ресторане, а потом все поедут на хутор Полынин, в пяти километрах от Чугаевской переправы, где у Черепа шикарная дача: они там прибрали к рукам базу отдыха, построили коттеджи, причал, даже боулинг. Основное празднование будет на даче. Обычно девок, охрану и обслугу завозят заранее на автобусе. А сами они поедут к вечеру – пять-шесть машин. Все, конечно, вооружены, но к бою не готовы. На хуторе их вотчина, там они хозяева и мер безопасности практически никаких не предпринимают. В одном месте дорога огибает ерик и подходит почти к самому Дону. Там можно устроить засаду – шести человек хватит.
– Но у меня нет…
– Не перебивай старших. Я дам тебе фургон с надежными документами. Шесть «АК-74», серийные, с Кавказа, отследить невозможно. Все с подствольниками, два из них с оптикой, пристрелянные. Еще портативную армейскую систему связи, десять комплектов. До Чугаевки нужно ехать по левому берегу. Вас встретит человек, у него возьмете две лодки для переправы. От оружия и фургона избавитесь. Вернетесь поодиночке на попутках. Устраивает такой план?
– Выглядит вполне продуманно, но мне нужно выяснить кое-какие детали.
– В машине найдешь подробные инструкции, карты, фотографии местности с пометками и снаряжение. Вот ключи. Машина завтра утром будет на стоянке возле Северного рынка. Охрана в курсе.
– Когда вы успели все подготовить?
– Два года назад мой племянник, хороший парень, студент, сидел так же, как ты, в ресторане с подругой. Эти подонки пристали к девушке, Ардо ударил одного из них, а когда он вышел на улицу, его расстреляли в упор. С тех пор я готовился – думал, самому удастся рассчитаться. Но тебя сейчас припекло, поэтому, чем могу…
Денис не заметил, как они снова оказались у входа на ипподром.
– Отдай ему оружие, Мовсес. Удачи тебе, Денис-джан.
Утром Денис обзвонил всех ребят и назначил общий сбор после обеда в бывшем тире «Динамо». Они раз-два в месяц арендовали его для стрельб, так что стороннему наблюдателю подобный сбор не мог показаться подозрительным. В десять позвонил Серьга. Он уже вернулся из Новореченска с первыми данными. Денис встретился с ним за три квартала от дома, и они поехали на Северный рынок. Серьга в основном подтвердил информацию о дне рождения Черепа и программе празднования. В ресторане «Южный» словоохотливая официантка, не раз обслуживавшая праздники Черепа, выболтала всю подноготную, с сочными подробностями о «невинных» шалостях пацанов на подобных сборищах. Серьга утром даже успел смотаться на хутор Полынин для рекогносцировки.
Они отогнали «уазик» на склад возле Товарной, который Денис не так давно «приватизировал», и начали разбираться с документами и снаряжением. На первый взгляд оружие в фургоне отсутствовало, но в инструкциях было указано, как открыть тайник под полом, и там оказалось все, о чем говорил ночной гость.
Разобравшись с оружием, принялись за планы и карты. Рекогносцировка, похоже, была выполнена опытным человеком, возможно, офицером-спецназовцем, поднаторевшим в знакомых Денису местах.
– Под таким планом я подписываюсь обеими руками, Дэн!
– Я пока ничего не решил.
– А чего тут решать! Если не мы его, значит, он нас. Захочешь слинять до времени – все дело без тебя развалится. Оно тебе надо?
– Но это чистая мокруха. Заказ, хоть и неявный. Меня явно подталкивают, и это беспокоит, как и то, что о месте и времени знает человек, который разработал этот план. А вдруг на последнем листке детально описана наша ликвидация?
– А кто нам мешает уйти по-английски? Маленькие коррективы в последней фазе, и все. Машину погонит один человек, он же за лодками пойдет. А после операции ему нужно уходить по правому берегу. Остальные вернутся туда, скосив на километр-два. Или вообще можно ломануть вверх по течению до Мелиховской, где будут ждать на двух машинах. Оттуда – на Шахты и на московскую трассу. А?
– Дельно. Этот план стоит проработать до деталей. Нужен бензин для лодок и подробная карта всей прилегающей местности, на случай отхода пешим порядком.
Ровно в два пополудни Денис был у ворот дома Черемина, стоявшего особняком на опушке рощи по дороге в аэропорт. Гладкий, упитанный охранник со стильной стрижкой, одетый в довольно дорогую пару, высунувшись из окна караулки у ворот, вежливо осведомился о цели визита и, найдя имя Дениса в каком-то списке, открыл автоматическую калитку. Второй охранник встретил его во дворе на дорожке к дому. Сделав ритуальные пассы металлодетектором вокруг торса Дениса, он пригласил следовать за собой. Денис цепким, как всегда, взглядом обшарил двор, автоматически запоминая все детали. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, оглянулся и в глубине сада увидел беседку, в центре которой монументальной статуей командора стоял мощный индивидуум под два метра ростом. Черный костюм подчеркивал его атлетическое сложение. Бритый до блеска череп незнакомца наискось прорезал страшный шрам. Глубоко посаженные глаза смотрели не мигая, и за короткую секунду прямого контакта с ними Денису передался отчетливый импульс угрозы, легким холодком пробежавший между лопаток. «Надо понимать, Коля Темный, собственной персоной! – подумал он, отвернувшись. – Внушительная личность. С таким пришлось бы повозиться».
– Здравствуйте, Денис Владимирович! Очень рада вас видеть! – услышал он уже знакомый бархатистый голос.
Подняв глаза, Денис увидел стоявшую на высоком крыльце точеную женскую фигурку в светло-голубом обтягивающем платье, и мгновенно сердце защемило от чувства безвозвратной потери. Он только сейчас понял, как эта темноволосая изящная женщина напоминала ту единственную и неповторимую, которая неожиданно ворвалась любовью в его размеренные будни отпетого Казановы, разбередила, выжгла душу всепоглощающей страстью, а через неделю бесследно исчезла, так же внезапно, как и появилась. «Алла, Аллочка!» – немой крик утонул в черной пустоте отчаяния, вытеснившего из сознания все остальные мысли. Денис напряг волю, стараясь затолкать это запретное чувство обратно, в далекие уголки личного, изобразил на лице одну из своих улыбок наивного простака, резво взбежал по лестнице и мягко пожал протянутую ему тонкую руку.
– Я тоже рад вас видеть, Даша! Вы, как всегда, обворожительны!
– Спасибо. А вы очень пунктуальны. Идите за мной.
Из просторной прихожей они вошли в большую столовую, обставленную антикварной мебелью. С диванчика в углу навстречу поднялся мужчина лет сорока пяти, с умным лицом в обрамлении благородных седин.
– Вот, Игорь, знакомься, это Денис Краснов, мой спаситель.
– Игорь Федорович Черемин. – Гоген крепко пожал руку Дениса и указал на стол, сервированный на троих. – Пойдемте к столу, Денис Владимирович. Большое вам спасибо за Дашу. Она пережила такой стресс, вы оказались на высоте. Выпьете что-нибудь для аппетита?
– Разве что бокал легкого вина. Сегодня еще много дел. Но сначала мне бы руки помыть.
Вернувшись из ванной, Денис сразу почувствовал густой пряный запах ухи, исходивший из фарфоровой супницы, стоявшей в центре стола.
– Отведаете белужьей ухи или, может быть, предпочитаете мясной суп? Есть роскошное харчо из свежей баранины. – В образе гостеприимного до слащавости хозяина чувствовался явный перебор.
– Остановимся на ухе.
За едой поддерживали куртуазную беседу ни о чем, расшаркиваясь во взаимных уверениях в совершеннейшем почтении. Однако обед был настолько обилен и изыскан, что в значительной степени скрасил для Дениса нелепость происходящего. «Задушевная беседа начнется где-нибудь в библиотеке за сигарой», – подумал он, доедая второй кусок индюшки с черносливом и запивая темным испанским вином.
– У вас прекрасный аппетит, Денис Владимирович. Гости, которые мало едят, оскорбляют хозяина.
– Я живу по-холостяцки, и столь роскошная пища редка в моем меню. Все, знаете ли, нахватом, на бегу. Поэтому никогда не отказываюсь от возможности вкусно поесть. Да и при моей работе нужно много энергии. Передайте благодарность вашему повару.
– Непременно. Кстати, о работе. Я хотел бы кое-что обсудить с вами. Дашенька, мы поднимемся в кабинет. Подай нам кофе туда.
Разомлевший от сытного обеда Денис мазнул масленым взглядом по фигуре Дарьи и почувствовал, как она напряглась, будто от нескромного прикосновения.
– Курите?
– Нет, спасибо.
– А я, грешным делом, балуюсь. – Черемин закурил и внимательно, с прищуром посмотрел на Дениса сквозь сизый сигаретный дым. – Не нужно вам объяснять, что вы попали в положение цугцванга. Несмотря на то что вы выручили мою жену, я ни прямо, ни косвенно не могу выступить на вашей стороне. Череп звонил мне и горячо извинялся. Формально инцидент между нами исчерпан. Что вы собираетесь предпринять?
– Я все понимаю, Игорь Федорович, и ни на что не претендую. А насчет моих планов, выбор, увы, невелик, и средств недостаточно, чтобы выкрутить какой-нибудь финт. Вот решаю, то ли в бега податься, то ли…
– Да, да. Думаю, вам будет небесполезно иметь о Черепе правильное представление. Он не дурак и прекрасный организатор. Беспредел для него – это инструмент для достижения господствующего положения в своей среде. Хотя, возможно, он получает от насилия некую адреналиновую встряску, оно его стимулирует. Череп идет к своим целям по прямой и целей этих не скрывает. Есть еще один нюанс, который следует учитывать в отношениях с ним. Похоже, его кто-то ведет. Кто-то могущественный, о ком никто ничего не знает.
– И в чем это выражается?
– Давайте представим ситуацию. Какого-то большого человека вдруг убивают. Работает специалист высочайшего класса, а они все наперечет. Человек еще, извините за натурализм, не остыл, а Череп уже тут как тут, хотя раньше даже в его сторону не смотрел и к делам его никакого интереса не проявлял. Вы скажете, он сам завалил, сам и воспользовался. Но зная Черепа, скажу, что это нереально. Если ему что-то нужно, он наезжает прямо, давит, не давая оппоненту вздохнуть, пока не вырвет свое, что называется, из глотки. Это первое. Во-вторых, в его распоряжении нет киллеров такого класса, он все делает своими силами, грубо и неоправданно жестоко. В-третьих, он пока не вышел на международный уровень – офшоры, финансовые махинации ему не по зубам. А мои исследования показывают, что его новые завоевания записаны на какие-то безвестные офшорные фирмы, учрежденные третьими лицами.
– Но в чем интерес таинственного покровителя?
– Это лежит на поверхности. Черепа используют как таран, как пехоту, которая очищает местность после артобстрела. А артиллерия у покровителя своя – те самые киллеры, которые работают только на него. Череп получает свою долю, а остальное уходит в офшоры. Однажды, когда Череп станет не нужен, его устранят, а все нити управления бизнесом останутся в руках третьих лиц.
– Признаюсь, в этом есть смысл.
– То-то и оно! Не один я это заметил, поэтому Черепа до сих пор не уняли. Вот и все, о чем я хотел вам сказать.
В дверь постучали.
– Гоша, я принесла вам кофе. – Дарья вошла неслышно, улыбающаяся и безупречная, поставила поднос на столик перед мужчинами и так же неслышно выскользнула из кабинета.
– С женой мне повезло – не могу не похвастаться! Обычно ум и красота ходят разными тропинками. А вы не женаты?
– Рановато мне еще, да и не нашел пока такой, как ваша.
– Спасибо за комплимент. Я еще вот о чем хотел спросить. Я знаю, вы организуете клуб ветеранов. Могу полюбопытствовать о его направленности, целях, задачах?
– Пожалуйста, в этом вопросе у меня секретов нет. Наоборот, мы широко рекламируем свое начинание, ищем спонсоров. – Денис порылся в кармане, достал глянцевый буклет и передал его Черемину. – Здесь вся информация.
– Прекрасно.
Черемин пробежал глазами текст на первой странице и, отложив буклет в сторону, встал и подошел к письменному столу. Открыв ящик, он вытащил одну за другой пять пачек долларов, перетянутых бумажными лентами, и положил их стопкой перед Денисом.
– Хочу по мере возможности поучаствовать в вашем благородном начинании. Здесь пятьдесят тысяч долларов. Это не много, но все-таки как-то продвинет дело.
– Отказываться не буду даже из вежливости. Средства нам действительно нужны, и мы, не стесняясь, клянчим деньги у пешего и конного. – Денис пристально посмотрел в глаза Черемину, пытаясь прочесть в них недосказанное. – Очень вам обязан! А чем смогу вас отблагодарить?
– Полноте, Денис. Это я вам должен в ноги кланяться за Дашу. – Черемин глаз не отвел, и Денис увидел в них холодный стальной блеск. – Разве что мелочь какую-то. Есть одно дело, с которым мои бездельники не справились. Может, у вас получится.
– Охотно помогу. Что за проблема?
– Портфельчик тут один потеряли. Дорогой портфельчик. Разыскать его я уже и не чаю, а вот попробовать выйти на его след – было бы неплохо.
– Считайте, что взялся я за дело. Только начать смогу не раньше конца недели. Это не поздно?
– Отнюдь. Уже неделя прошла, так что время терпит, – понимающе кивнул Черемин.
– Ну что ж, Игорь Федорович, с вашего позволения, я пойду. Спасибо за чудесный обед, приятное общество и помощь. – Денис сгреб деньги и встал.
– Не смею задерживать. Даша вас проводит. Дашенька! Проводи Дениса Владимировича.
Внизу, в прихожей, Денис рассовал пачки с долларами по карманам куртки. Дарья стояла рядом, говоря какую-то вежливую чушь. В какой-то момент, не умолкая, она осторожно огляделась и сунула в руку Денису смятый клочок бумаги. Денис быстро сунул листок в карман, попрощался и вышел. Уже в машине он развернул его и прочел написанное. Там были только цифры – номер сотового телефона и время, с десяти до двенадцати.