В крещенских числах этого января
(брат мой простит, поскольку в других закопан) —
я проходил, по беглой воде шурша,
как водомерка бежит, понимая, что скоро в кокон
вмёрзнет – лишь остановятся она иль вода,
Та, что бежит навстречу (точней струится,
Еще точнее дышит, вдыхая меня, когда
попытаюсь вглядеться-остановиться).
Мусорна речь нашей воды, и я
кропаю черновики на водице лапкой —
скоро холодный Анбаш запрокинет меня
черточкою над и – чтобы стала кратко,
как водомерка, воспоминанье вод —
выдох сбудется – над январём светиться —
выжнет гнездовье для инородца – крот
там, под землёй и илом, мне загорится.
А никакая теперь иордань – где дым,
и выдох один гуляет – теперь без тела —
правильное крещенье – и я, как сын
открываю глаза и вижу: поспешно слепо —
с той стороны снигири за водой летят
носят её ледышки под клювом с Богом
в крещенские даты бесчисленного января,
зная, что и вода обратится домом.
(01/12)