Одним ясным солнечным днём Бараш и Нюша отправились на прогулку. Они забрались на холм, с которого хорошо просматривалась вся Ромашковая долина. Нюша нацепила тёмные очки, улеглась на шезлонге и стала загорать, а Бараш устроился на самой вершине холма. Внизу зеленел лес, и плескались синие волны. На горизонте возвышались величественные горы со снежными макушками. А перед Барашем сидела лягушка.
Поэт любовался природой и рассуждал вслух:
– Мир… Такой красивый, яркий… Но я закрываю глаза, и всё пропадает…
Он зажмурился и, конечно, перестал что-либо видеть. Но стоило Барашу открыть глаза, как мир вернулся.
Поэт поднялся на ноги и подошёл к Нюше. Он уселся на качели рядом с подругой и со вздохом сказал:
– Я долго думал, почему так происходит, и пришёл к очевидному выводу: этот мир существует лишь в моём воображении.
Нюша посмотрела на Бараша с усмешкой.
– Опять всякую ерунду придумываешь, чтобы я с тобой на качелях покачалась? – хихикнула свинка.
Бараш помотал головой.
– Качели – это лишь часть вселенной, которая появилась благодаря мне… – очень серьёзно заявил он.
Поэт взмахнул руками, не удержался на качелях и шлёпнулся на землю.
Нюша фыркнула:
– Чушь какая! Ты ещё скажи, что ты и меня создал!
Бараш бросил на подругу внимательный взгляд, но промолчал. Свинка рассердилась. Да что опять этот Бараш вбил себе в голову!
– Я уж точно сама по себе! – воскликнула Нюша и выбралась из шезлонга. – Если тебя самого кто-то придумал, то нечего здесь…
Бараш с невозмутимым видом поднялся с земли, сунул в рот соломинку и важно произнёс:
– Насколько я помню, я был всегда.
– Ну и будь здесь всегда! – закричала Нюша. Чего только эти мальчишки не придумают! – А с меня хватит этих глупостей!
Нюша подхватила ведёрко с конфетами, которое стояло возле шезлонга, сунула себе в рот карамельку и принялась сердито её жевать.
Бараш самодовольно сказал:
– Можешь уйти. Но учти: ты существуешь, только пока находишься в поле моего зрения…
– Как же это я раньше без тебя существовала? – хмыкнула Нюша и съела ещё одну конфетку…
Поэт печально вздохнул.
– Так и знал, что ты это скажешь… – Бараш поднялся обратно на вершину холма и обвёл рукой Долину. – Вот, смотри.
Нюша с неохотой подошла к поэту и осмотрелась. На полянке Крош и Ёжик гоняли мяч. Удар, удар, ещё удар – и мяч сбил Кроша с ног. Бараш выразительно кашлянул и сказал:
– Ёлки-иголки…
Крош тут же с досадой прокричал:
– Ёлки-иголки!
И пнул мяч. Тот улетел аж к домику Лосяша. Учёный как раз расположился во дворе и рассматривал в телескоп ясное голубое небо. И очень удивился, когда поймал в объектив падающий мяч.
Бараш с мрачным видом объявил:
– Феноменально…
Нюша с удивлением услышала, как Лосяш воскликнул:
– Феноменально!
Ёжик добежал до мяча и попытался передать пас Крошу. Но непослушный мяч перелетел через забор Копатыча и сбил хозяина с ног.
– Зашиби меня пчела… – протянул Бараш.
И через секунду до Нюши долетел возглас Копатыча:
– Зашиби меня пчела!
Свинка не могла поверить своим ушам. Да как это вообще возможно?! Неужели… неужели Бараш и правда всё это создал? И даже вот эту лягушку, что прыгает около кустов?
А поэт уже спускался с обрыва в Долину. Нюша помчалась за ним.
– Но ведь вокруг столько всего! Как ты… как ты так мог всё придумать? – растерянно спросила свинка.
– Да не так уж всего и много вокруг, – пожал плечами Бараш. – Наша Долина, океан, пустыня, горы… Особо напрягаться не пришлось. Ну, плюс ещё девять персонажей, включая мой собственный физический образ. Да и те довольно предсказуемы, что тоже не делает мне чести…
Нюша никак не могла переварить новую картину мира.
– А как же я? – удивилась она. – Я тоже предсказуема? Мог бы тогда платьев мне побольше придумать! А то хожу всё время в одном и том же!
Но Бараш уже не обращал внимания на подругу. Его поглотили мысли о своей роли в создании вселенной Смешариков.
– Весь мир вертится вокруг меня, – бормотал он себе под нос. – Одни кадры сменяют другие, и только я остаюсь неизменным, самим собой… Всё существует только в поле моего зрения… Стоит мне закрыть глаза, и всё пропадает!
Бараш прикрыл глаза. Перед его мысленным взором будто пронеслась киноплёнка: Копатыч возится в своём огороде, Совунья что-то вяжет у себя на крыльце… Поэт зажмурился сильнее, и всё исчезло. Погрузилось в темноту… Теперь он словно барахтался в пустоте, где не было никого и ничего. Кроме него самого.
– Нюша! Нюша-а-а! – ворвался в его мысли крик Кроша.
Бараш открыл глаза. Нюша стояла рядом и с испугом смотрела на Ёжика и Кроша. Те стремительно приближались.
– Нюша, подожди! – Кролик запрыгал вокруг неё. – Слушай, тут такое дело…
Друзья подхватили свинку под руки и потащили за собой. А Бараш пошёл в другую сторону, продолжая размышлять о созданном им мире.
– Я не могу! – закричала Нюша и попыталась вырваться. – Давайте в другой раз!
– Да дело-то минутное… – добродушно сказал Ёжик.
Нюша обернулась и задохнулась от ужаса: поэт скрылся за холмом.
Свинка осела на землю и прикрыла лицо руками.
– Ну всё! – обречённо воскликнула она. – Сейчас мы все исчезнем…
Крош и Ёжик переглянулись и прыснули со смеху.
– С чего бы это? – прищурился Ёжик.
– Вы не понимаете! – затараторила свинка. – Этот мир существует лишь в воображении Бараша! Как только мы уйдём из его этого… его… поля зрения – нас не станет.
Друзья расхохотались.
– Вообще-то, Бараша уже давно не видно, – заметил Крош. – Может, он сам… того? В смысле, исчез.
Нюша округлила глаза. И правда, прошло уже с полминуты, как Бараша не видать. Свинка ощупала себя: кажется, у неё всё на месте! Неужели поэт её одурачил?!
– Ну Бараш! – рассердилась Нюша.
Значит, так?! Ну ничего! Она тоже не лыком шита! Нюша тут же придумала хитрый план мести.
Бараш продолжал свой путь по Долине. Он шёл по тропинке, когда перед ним вдруг показалась Нюша. Она беззаботно улыбалась и играла с мячом.
– Вот идёт Нюша, – негромко прокомментировал поэт. – Улыбается. Когда она пройдёт мимо, то исчезнет… А я останусь и буду идти дальше и дальше…
Позади Бараша тренькнул звонок велосипеда. Поэт обернулся. Очень странно… Это снова была Нюша! Но уже на велосипеде. Свинка скрылась за поворотом. Поэт помотал головой – как это она смогла оказаться в двух местах сразу? Должно быть, почудилось. Он ускорил шаг и выбежал на полянку, к качелям. И замер. На качелях сидели… две Нюши! Одна из них приветственно помахала рукой.
Нет, это было уже слишком! Бараш помчался прочь. Надо бежать от этого кошмара! Прямо перед ним из-за деревьев выскочили сразу четыре Нюши. Свинки улыбнулись и помахали поэту.
Как же Бараш испугался! Он ломанулся сквозь полянку и завопил:
– Нюша-а-а-а! Нюша-а-а-а!!
Тем временем Нюша вышла на крылечко своего домика и лихо свистнула. Тут же со всех сторон к ней вышли другие Нюши. Шеренгой они поднялись по ступенькам, вошли в дом и… стали снимать костюмы. Это были переодетые Смешарики! Крош, Ёжик, Копатыч и Лосяш!
– Я вот не пойму, на кой мы Барашу весь этот маскарад устроили? – почесал голову Копатыч.
Настоящая Нюша назидательно подняла палец.
– А чтоб не выпендривался! Создатель, тоже мне…
В этот момент в домик с воплями влетел Бараш:
– Нюша-а-а-а! Нюша-а-а-а!!
Поэт упал на колени.
– Нюша! Я всё понял! – дрожащим голосом произнёс он. – Это ТЫ! Ты придумала всё вокруг! Меня, их. – Поэт показал на Смешариков. – Всё! Этот мир твой! Прости мне мои заблуждения…
– В общем-то, я тоже так подумала… после того, что ты мне наплёл, – самодовольно ответила Нюша. – Про то, что до меня ничего не было, и всякое такое… – Она подхватила с пола мячик и вышла на улицу. В дверях свинка обернулась и с улыбкой заявила: – В общем, кто не хочет исчезнуть – оставайтесь у меня в поле зрения!
Вот так Нюша проучила зазнавшегося Бараша. Конечно, мир не исчезает, когда мы закрываем глаза. И, возможно, мы так никогда и не узнаем, кто на самом деле создал Ромашковую долину – Бараш, Нюша или вообще лягушка!