В Ромашковой долине кипела работа – Смешарики строили парк развлечений! На полянке уже установили качели и несколько аттракционов, а сейчас занялись самым главным – комнатой смеха. И для неё Бараш с Нюшей тащили через всю Долину огромное кривое зеркало. Точнее Бараш тащил тележку, а в тележке восседала в обнимку с зеркалом Нюша. Поэт пыхтел от напряжения и ворчал:
– Я вообще не понимаю, зачем нужна эта комната смеха! Гораздо умнее было бы сделать комнату поэзии! Я бы там читал стихи, отвечал бы на вопросы из зала… импровизировал…
Нюша только хмыкала, полируя пилочкой ногти. Уж ей-то было совершенно понятно, зачем нужна комната смеха. Разумеется, для смеха!
Наконец, они добрались до нужного павильона. Внутри Копатыч уже прикручивал к стенам остальные зеркала. Бараш положил на пол новое и принялся разглядывать в нём своё нелепое кривое отражение.
– Не понимаю ни смысла, ни удовольствия видеть себя в таком искажённом виде. – Он ткнул пальцем в зеркало и воскликнул: – Это же неправда!.. Короткие ножки, кривое тельце, глаза как арбузы. Чему я тут должен радоваться и смеяться?
– Это же смешно! – возразил Копатыч. Он взглянул на отражение поэта и хохотнул. – Смотри, какой ты забавный!
Но Бараш не поддавался.
– Это не смешно, а глупо! – настаивал он. – Поверь мне, если бы ты на самом деле был такой формы, тебе бы было не до смеха!
Тут уже Нюша фыркнула и повернулась к Копатычу:
– Ой, да бесполезно ему что-то объяснять. – Она многозначительно постучала по своей голове отвёрткой, которой собиралась привинчивать зеркало. – Непробиваемый!
– Бесполезно смотреть на себя в кривое зеркало! – закричал Бараш. Он чувствовал, что его никто не понимает. – Бесполезно и не смешно!
На следующее утро Бараш проснулся по будильнику. Он бодро встал с кровати и отправился чистить зубы. Напевая под нос весёлую песенку, выдавил на щётку зубную пасту и взглянул на своё отражение в зеркале. И… какой ужас! Из зеркала на него смотрело жуткое существо! С кривым тельцем и глазами как арбузы… Бараш выронил зубную щётку и завопил.
Поэт в панике ощупал своё лицо, посмотрел на руки. Изменилось не только отражение – он весь был изогнутый. Может, всё-таки дело в зеркале в ванной?.. Поэт бросился в спальню, к платяному шкафу и заглянул в зеркало на дверце. Из него на Бараша тоже глядело кривое-косое нечто с испуганными глазами навыкат.
Кажется, случилось страшное…
Бараш полдня просидел дома, не решаясь никуда выйти в таком виде. Но что-то нужно было делать. Хотя бы попросить совета друзей. И Бараш отправился к Копатычу. У того в гостях сидела Нюша. Увидев поэта в новом облике, друзья опешили.
Копатыч с шокированным видом машинально пил чай, чашку за чашкой, а Нюша не сводила изумлённых глаз с Бараша. Поэт постоянно менял форму: у него то увеличивались рога, то уменьшалась голова, то один глаз становился больше другого. Бараш вытягивался, округлялся, а в какой-то момент вообще изогнулся печальным знаком вопроса.
Копатыч кашлянул и неуверенно спросил:
– Может, ты съел чего-нибудь?
– Ничего я не ел! – сердито закричал Бараш и превратился в большое сердце. – Это всё от ваших «кривых» зеркал! От вашей дурацкой комнаты смеха! Досмеялись… Я только не понимаю, почему я! Почему на меня всё это свалилось? Я же был против.