Лондон, август 1932 года
Нет, это просто поразительно, до чего убийство преобразило мой брак!
Не то чтобы я хотела говорить о такой трагедии неучтиво, конечно нет. Но нельзя же не удивиться тому, как прикосновение смерти наладило наши отношения с мужем…
Прошло уже два месяца после страшных событий в «Брайтуэлле». Мы собирались отдохнуть на морском побережье, но отдых не задался: сначала мы стали свидетелями двойного убийства, а потом я и сама едва осталась в живых. Но теперь все это в прошлом. Сидя за туалетным столиком, потягиваю крепкий чай и собираюсь с духом перед выходом в свет. Мы с Майло провели в городе меньше недели, а это слишком малый срок, чтобы прийти в себя после жизни в сельской глуши и снова показаться на людях.
Чтобы восстановить душевное равновесие, временное затворничество было просто необходимо. Кошмарные каникулы у моря полностью выбили меня из колеи, и дело не только в убийстве. Наша с Майло семейная жизнь оказалась на грани краха, а сплетни об этом в живописных деталях разлетелись по всей стране. А если еще вспомнить о том, что я – пусть недолго и совершенно безосновательно – подозревала в убийстве собственного мужа…
Все мы совершаем ошибки.
В конце концов все разрешилось, и мы с Майло отправились в Торнкрест, наш загородный дом, где уладили большую часть разногласий. Но идиллия не может длиться вечно. Поездки Майло в город с каждым разом становились все продолжительнее, уезжать он стал чаще, и я была вынуждена признать, что его неуемной натуре слишком тесно в нашем замкнутом мирке. Что ж, лондонский свет – не лучшее место для того, чтобы забыть о неприятностях, но не могла же я предоставить мужа самому себе. Пришлось вернуться в лондонскую квартиру.
Конечно, у нас не все еще было идеально, но я чувствовала себя счастливой. Мы не были так счастливы уже очень давно.
Припудривая носик, я взглянула на отражение Майло. Он сидел у меня за спиной на бархатном стуле эбенового дерева, ослепительный в своем вечернем костюме, и листал журнал, ожидая, когда я закончу вечерний туалет.
– Ты читала этот номер «Миррор»? – спросил он.
– Ты же знаешь, я не люблю читать всякий вздор, – ответила я. – А что? И о тебе там что-то есть? По-моему, ты пробыл в городе не так долго, чтобы привлечь внимание газет.
– Вот и ошибаешься. И на этот раз я не один. Разреши прочесть вслух эту сочную сплетенку. – Он прочистил горло для театральной выразительности: – «После памятного случая в отеле «Брайтуэлл» мистер и миссис Эймс снова появились вместе, опровергая, по крайней мере временно, слухи о надвигающемся разрыве».
– Там правда так пишут? – спросила я в ужасе. Зря я надеялась, что все улеглось, – торговцы сплетнями не собирались оставлять нас в покое.
– Именно так, – отозвался Майло, – а в доказательство нашего счастливого примирения – фото. Эймори, ты здесь очень хороша.
Он согнул газету и поднял так, чтобы я могла видеть фотографию, сделанную позавчера вечером, когда мы вдвоем выходили из ресторана. Я повернулась, чтобы изучить ее поближе. Да, не мне суждено приковывать взгляд. По этой части у нас Майло. В вечернем костюме, со спокойным красивым лицом и черными волосами, блестящими от вспышки, он выглядел великолепно. Просто смешно, до чего мой муж фотогеничен.
– Прямо перед нами выходил премьер-министр, – сказала я. – Мне казалось, фотографируют его.
– Ерунда, – возразил Майло. – Зачем им снимать Макдональда, если они могли сфотографировать тебя?
– Или тебя, раз уж на то пошло, – ответила я, по долгому опыту зная, что мой муж – фаворит светской хроники. Этой весьма сомнительной славы он добился внешностью кинозвезды и очаровательной способностью попадать в компрометирующие ситуации. Я не стала озвучивать продолжение мысли: замечательно, что хоть раз на фотографии рядом с ним не кто-нибудь, а законная жена. Кажется, дела и впрямь пошли на лад.
Я повернулась обратно к зеркалу, взяла со столика сапфировое ожерелье и приложила к шее.
– Не поможешь мне с застежкой? Вечно заедает.
– Конечно.
Он отбросил газету и поднялся со стула. Подойдя ко мне, застегнул цепочку; я почувствовала тепло его пальцев. Это одно из моих любимых украшений: благородные сапфиры в тон синему платью с открытой спиной оттеняли мои темные волосы и светлую кожу.
Голубые глаза Майло встретились в зеркале с моими серыми глазами.
– Ты очень красива, Эймори, – сказал он, а затем положил ладони мне на плечи, нежно поцеловал в шею и прошептал: – Напомни мне еще раз, зачем мы едем к Баррингтонам.
Теперь вспомнить было непросто…
– Миссис Баррингтон – давняя подруга моей матери, – произнесла я.
– Значит, ее тем более надо избегать.
Я проигнорировала эту фразу и продолжила, хотя Майло никак не давал собраться с мыслями:
– Когда она узнала, что мы в городе, то пригласила нас на ужин. По-моему, очень мило с ее стороны.
На самом деле она буквально настаивала на нашем визите. Мы не виделись много лет, и я была озадачена такой страстной жаждой повидать меня. Впрочем, вечер в компании миссис Баррингтон никому не повредит.
– Вечер будет чудесный, – добавила я неуверенно.
– Он был бы куда чудеснее, останься мы дома.
Я обернулась и неодобрительно посмотрела на Майло, а он не упустил шанса меня поцеловать и притянул к себе, опрокинув табурет у туалетного столика.
До меня смутно донесся телефонный звонок в коридоре и голос Винельды, моей горничной. А вскоре она нерешительно постучала.
– Пусть уйдет, – прошептал Майло.
– Ты неисправим, – рассмеялась я, пытаясь отвести его руки.
Он нехотя отпустил меня. Я пригладила платье и позвала:
– Входи, Винельда!
Боясь заглянуть внутрь, она чуть-чуть приоткрыла дверь.
– Ваша машина готова, мадам.
– Спасибо. Мы сейчас выйдем.
Когда Винельда ушла, я повернулась к мужу.
– Нам пора идти.
Майло тяжело вздохнул. И я не могла с ним не согласиться.
Через полчаса мы остановились у дома Баррингтонов в одном из самых фешенебельных районов Лондона. В холле с мраморными полами служанка приняла мои меха, а после дворецкий повел нас в гостиную.
Не успели мы войти в комнату, как оттуда, широко раскинув руки, выплыла миссис Баррингтон. Ее кольца пламенно вспыхивали под светом хрустальной люстры.
– Мистер и миссис Эймс, я счастлива, что вы приехали!
Миссис Баррингтон, привлекательная пышная женщина, была на редкость активной для своих шестидесяти с небольшим. Черты ее говорили о здоровье и были далеки от традиционного понимания красоты, и все же изумляли. Ее звали Серена[1], но исходила от нее скорее здоровая энергия, нежели спокойствие. Когда миссис Баррингтон подошла ближе, я подумала, что она стиснет меня в объятиях.
Но вместо этого она с большим энтузиазмом сжала мою ладонь.
– Эймори, моя дорогая, я так рада тебя видеть! Сколько мы не виделись? Целую вечность!
– Довольно долго, миссис Баррингтон. Кажется, в последний раз еще до свадьбы.
– Пожалуй, ты права… То есть, вы, вы правы, – простите мои старые привычки, – с улыбкой сказала она и повернулась к Майло. – Но раз уж речь зашла о вашей свадьбе… Должно быть, этот очаровательный джентльмен и есть ваш муж.
– Да… Миссис Баррингтон: мой супруг, Майло Эймс.
Он принял ее руку:
– Здравствуйте, миссис Баррингтон.
Она оценивающе посмотрела на Майло, и на ее лице отразилось одобрение.
– Чего только я о вас не наслушалась, мистер Эймс, – сказала она и широко улыбнулась ему, положив конец сомнениям: невзирая на слухи, он ей понравился. – Приятно наконец-то познакомиться.
– И мне тоже, миссис Баррингтон. У вас чудесный дом.
– Уверена, ему не тягаться с вашим домом на Беркли-сквер. Вы остановились там?
– Нет, сейчас там никого. Мы живем в нашей квартире. Так гораздо удобнее.
– Уверена, так и есть. Иногда я подумываю о том, чтобы и самой купить квартиру. Намного меньше пространства, за которым нужно следить… Что ж, пойдемте, познакомлю вас с остальными.
Гостиная была большой и красивой, со стенами, обшитыми темными панелями, с высоким потолком, паркетным полом, хорошими коврами и мебелью.
– Как приятно видеть вас снова, миссис Эймс, – сказал мистер Ллойд Баррингтон, поднимаясь, чтобы поприветствовать нас. Это был тучный усатый мужчина с седеющими волосами, теплыми карими глазами и обаятельной улыбкой. Он производил впечатление спокойного и уравновешенного человека, и эти черты прекрасно дополняли буйный темперамент его жены.
Миссис Баррингтон по очереди представила гостей: мистер Дуглас-Хьюз и его американка жена, – в прошлом году новость об их свадьбе облетела весь город; звезда теннисного корта мистер Найджел Фостер; племянник миссис Баррингтон, Джеймс Харкер; красивые сестры блондинки Марджори и Фелисити Эклз; сногсшибательная темноглазая леди Вивьен Гармонд, чье имя я знала, но никак не могла вспомнить, откуда.
Сосчитав гостей, я поняла, что мы ждем еще одного джентльмена. Я могла лишь гадать, кто бы это мог быть. Тем большей неожиданностью стало его появление.
– Миссис Баррингтон, я требую, чтобы вы немедленно представили меня этой очаровательной незнакомке, – негромко и шутливо произнес джентльмен, вошедший в гостиную.
– О, лорд Данмор, – сказала миссис Баррингтон с такой интонацией, что сразу стало понятно: его внезапное появление не такой уж приятный сюрприз. – Не знала, что вы уже прибыли.
Лорд Данмор. Это имя было очень знакомо. Диковинные подвиги Александра Уоррингтона, виконта Данмора, частенько становились главной темой лондонских сплетников и отвлекали их от моего маленького скандала. А недавние расточительные вечера породили особенно грязные слухи. Я не вникала в детали, так что не была уверена, в чем именно его обвиняли. И все же знала достаточно, чтобы удивиться его появлению.
– Буквально только что, миссис Баррингтон, но я вижу, что прибыл как раз вовремя.
Он двинулся прямо к нам. Обвел взглядом гостей, а я воспользовалась моментом, чтобы как следует рассмотреть его самого. Он был очень красив, хотя я не могла сказать, что именно создавало такое впечатление. Просто в нем гармонично сочетались обаяние, элегантная стать и очевидная уверенность в себе. Его темно-каштановые волосы были модно уложены на бок, а холодный взгляд бледно-голубых глаз смягчался приятной улыбкой. Я сразу же поняла, почему он пользовался успехом у женщин.
– Лорд Данмор, позвольте мне представить вам мистера и миссис Эймс.
– С мистером Эймсом мы уже знакомы. Как ты, Эймс? – спросил лорд Данмор, приветствуя Майло, а затем взял мою руку и произнес: – А вот с миссис Эймс мы до сих пор не имели удовольствия знать друг друга.
– Очень приятно, лорд Данмор.
Его взгляд задержался на мне чуть дольше, чем следовало, и он по-прежнему держал мою ладонь, когда заговорила миссис Баррингтон:
– Раз уж теперь все на месте, приступим к ужину.
– Я вижу, вы собрали привычную компанию, – заметил лорд Данмор, отступая от меня, чтобы еще раз осмотреть гостей. Его взгляд задержался на ком-то из гостей, но я так и не смогла понять, на ком именно.
– Да, наверное, это так, – отозвалась миссис Баррингтон рассеянно. – Что ж, пойдем?
Гости поднялись со своих мест. Последовал привычный общий гомон, и вдруг миссис Баррингтон схватила меня за руку, отвела в сторонку и прошептала:
– Следите за гостями, миссис Эймс. Хотелось бы услышать, какое мнение вы о них составите.
Я посмотрела на нее, должно быть, в явном смятении.
– Это деликатный вопрос. Позже я все объясню, – так же шепотом добавила она, когда лорд Данмор предложил ей руку, чтобы проводить в столовую.
Я взглянула на Майло – хотела знать, обратил ли он внимание на эту странность, но муж был слишком погружен в беседу с мисс Эклз и ничего не заметил.
В смущении я приняла руку мистера Баррингтона. Загадочная просьба хозяйки меня немало озадачила, и в смутной тревоге я осмотрелась вокруг.