Джейн не могла определить, какие новости ее ждут – хорошие или плохие.
Доктор Стефания Тэм склонилась над ней с доплеровским стетоскопом, и блестящие черные волосы полностью скрывали ее лицо, так что Джейн не могла видеть его выражения. Лежа на спине, Джейн следила за тем, как головка стетоскопа скользит по ее огромному животу. У доктора Тэм были изящные руки – руки хирурга, и она держала прибор нежно и осторожно, как музыкант арфу. Рука вдруг замерла, и Тэм сосредоточенно склонилась ниже. Джейн взглянула на своего мужа Габриэля, который сидел рядом, и увидела, что в его глазах тоже появилось тревожное выражение.
«Что с нашим ребенком?»
Наконец доктор Тэм выпрямилась, взглянула на Джейн и мягко улыбнулась.
– Послушайте сами, – предложила она и увеличила громкость стетоскопа.
Из динамика доносились ритмичные посвистывания, уверенные и энергичные.
– Здоровое сердцебиение плода, – пояснила Тэм.
– Значит, с моим ребенком все в порядке?
– Пока все хорошо.
– Пока? Что это значит?
– Понимаете, ему больше нельзя оставаться там. – Тэм свернула стетоскоп и убрала его в футляр. – После разрыва амниотического мешка роды начинаются самопроизвольно.
– Но ничего же не происходит. Я не чувствую схваток.
– Вот именно. Ваш ребенок отказывается действовать. У вас на редкость упрямый малыш, Джейн.
– Как и его мамочка, – вздохнул Габриэль. – Она готова бороться с преступниками до самых родов. Пожалуйста, скажите моей жене, что сейчас она официально находится в декретном отпуске.
– Работать вам категорически запрещено, – подтвердила Тэм. – Сейчас мы сделаем ультразвук и посмотрим, что там творится. А потом, я думаю, пора начинать стимуляцию.
– А что, само не начнется? – спросила Джейн.
– У вас отошли воды. Теперь там открыт путь для любой инфекции. Прошло два часа, а схваток все нет. Придется поторопить малыша. – Тэм решительно направилась к двери. – Сейчас вам поставят капельницу. А я пока проверю, свободен ли кабинет ультразвука. Потом нам нужно будет достать этого озорника, чтобы вы наконец стали мамочкой.
– Все происходит так быстро.
Тэм рассмеялась.
– У вас было девять месяцев, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Так что рождение ребенка не будет такой уж неожиданностью, – сказала она и вышла из комнаты.
Джейн уставилась в потолок.
– Я не уверена, что готова к этому.
Габриэль сжал ее руку.
– А я уже давно готов. Мне кажется, целую вечность. – Он поднял ее больничную сорочку и приложил ухо к голому животу. – Эй, малыш! – позвал он. – У папы уже нет сил терпеть, так что хватит нас дурачить.
– Фу! Ты сегодня плохо побрился.
– Я побреюсь еще раз, специально для тебя. – Габриэль выпрямился и посмотрел ей в глаза. – Я правду говорю, Джейн, – подтвердил он. – Я так долго мечтал о ней. О собственной маленькой семье.
– А что, если она окажется совсем не такой, как ты хотел?
– А чего я хотел, по-твоему?
– Сам знаешь. Идеальный ребенок, идеальная жена.
– Зачем мне идеальная жена, если у меня есть ты? – сказал он и, смеясь, увернулся, когда Джейн замахнулась на него.
«А вот мне все-таки удалось заполучить идеального мужа, – подумала она, глядя в его улыбающиеся глаза. – До сих пор не понимаю, почему мне так повезло. Ума не приложу, как девчонке с прозвищем Лягушка удалось выйти замуж за мужчину, на которого, стоит только ему войти в комнату, сворачивают головы все находящиеся там женщины».
Габриэль нагнулся к ней и тихо произнес:
– Ты ведь до сих пор мне не веришь? Я могу хоть тысячу раз это повторять, а ты все равно не поверишь. Ты именно то, что мне нужно, Джейн. Ты и ребенок. – Он чмокнул ее в нос. – Итак. Что мне нужно принести вам, мамочка?
– О черт! Не называй меня так. Это совсем не сексуально.
– А мне кажется, очень сексуально. По правде говоря…
Рассмеявшись, она хлопнула его по руке.
– Иди. Поешь что-нибудь. И принеси мне гамбургер с жареной картошкой.
– Доктор не велела. Никакой еды.
– Ей не обязательно об этом знать.
– Джейн!
– Ладно, ладно. Иди домой и приготовь сумку для больницы.
Он отсалютовал ей:
– К вашим услугам. Именно для этого я и взял целый месяц отпуска.
– И может, дозвонишься моим родителям? Они так и не отвечают по телефону. Да, и принеси мне ноутбук.
Габриэль вздохнул и покачал головой.
– Что? – не поверила она.
– Ты собираешься рожать и просишь меня принести тебе компьютер?
– Мне надо разобраться с кучей документов.
– Ты безнадежна, Джейн.
Она послала ему воздушный поцелуй:
– Ты это знал, когда женился на мне.
– Знаете, – произнесла Джейн, глядя на инвалидное кресло, – я и сама могу дойти до кабинета диагностической визуализации, если только вы мне скажете, где он находится.
Санитарка покачала головой и поставила коляску на тормоз.
– Таковы правила, мэм, никаких исключений. Пациентов надлежит перевозить именно так. Еще не хватало, чтобы вы оступились и упали.
Джейн посмотрела на кресло-каталку, потом перевела взгляд на убеленную сединой медсестру, которая собиралась везти ее. «Бедная старушка, – подумала Джейн, – это я ее должна возить». Потом неохотно сползла с кровати и устроилась на сиденье, а медсестра закрепила на каталке капельницу. Только сегодня утром Джейн мерилась силами с Билли Уэйном Ролло, а сейчас чувствовала себя царицей Савской. Как-то неловко. Пока ее катили по коридору, Джейн вслушивалась в свистящее дыхание санитарки, в котором неприятно ощущался табачный запах. «А вдруг старушке станет плохо? А вдруг ей потребуется реанимация? Тогда-то я смогу встать или это тоже против правил?» Джейн вжалась в кресло, избегая встречаться взглядом с теми, кто попадался им по пути. «Не смотрите на меня, – думала она. – Мне и так стыдно за то, что я заставляю бедную бабулю надрываться».
Санитарка втолкнула кресло в лифт, пристроив его по соседству с другим пациентом. Это был седой старик, который бормотал что-то себе под нос. Джейн заметила, что он был привязан к креслу ремнем, и подумала: «Господи, да они и впрямь серьезно относятся к этим правилам. Если попытаешься выбраться, тебя привяжут».
Старик сердито глянул на нее:
– На что это вы смотрите, дамочка?
– Ни на что, – спохватилась Джейн.
– Тогда перестаньте смотреть.
– Хорошо!
Чернокожий санитар, стоявший за спинкой его кресла, ухмыльнулся.
– Господин Бодин так со всеми разговаривает, мэм. Так что не берите в голову.
Джейн пожала плечами:
– На работе со мной обращаются и похуже. – «О том, что там постреливают, я уж помолчу». Она стала смотреть прямо перед собой, наблюдая за тем, как меняются цифры этажей на табло, и старательно избегала взгляда господина Бодина.
– Все суют нос не в свое дело, – продолжал ворчать старик. – Кругом любопытные. Пялятся без конца!
– Господин Бодин, – одернул его медбрат, – никто на вас не пялится.
– Она пялилась.
«Неудивительно, что тебя связали, старый дурак!» – подумала Джейн.
Когда двери лифта открылись на цокольном этаже, санитарка вывезла Джейн из кабины. Пока они ехали по коридору к кабинету ультразвука, она чувствовала на себе взгляды попадавшихся по пути людей. Те, кто способен был передвигаться на своих двоих, с любопытством разглядывали больную с огромным животом. Неужели так чувствуют себя все, кто прикован к инвалидному креслу? Постоянно ощущают на себе сочувственные взгляды?
Сзади донесся все тот же надтреснутый голос:
– Какого черта вы уставились на меня?
«Только не это, – подумала она. – Неужели господину Бодину тоже нужно на ультразвук?» Брюзжание старика не смолкло, даже когда они свернули за угол и въехали в приемное отделение.
Санитарка оставила Джейн в холле, рядом со стариком. «Не смотри на него, – мысленно приказала она себе. – Даже не косись в его сторону».
– Такая гордячка, что даже поговорить со мной не хочешь? – вдруг заговорил ворчун.
«Сделай вид, что его тут нет».
– Ну вот, теперь делает вид, будто меня здесь вовсе нет.
Она вздохнула с облегчением, когда открылась дверь и медсестра в голубом костюме вышла в холл.
– Джейн Риццоли!
– Это я.
– Доктор Тэм спустится через несколько минут. А я пока отвезу вас в кабинет.
– А как же я? – захныкал старик.
– Мы еще не готовы принять вас, господин Бодин, – ответила медсестра и покатила кресло Джейн. – Потерпите немножко.
– Но я хочу пи́сать, черт возьми!
– Да, я знаю, знаю.
– Ничего вы не знаете.
– Знаю достаточно, чтобы не распинаться тут с вами, – пробурчала себе под нос медсестра, толкая перед собой кресло с Джейн.
– Я вам тут ковер описаю! – завопил старик.
– Любимый пациент? – осведомилась Джейн.
– О да. – Медсестра вздохнула. – Всеобщий любимец.
– Думаете, ему действительно нужно в туалет?
– Постоянно. У него простата размером с мой кулак, но он не разрешает хирургам прикасаться к ней.
Женщина ввезла Джейн в процедурный кабинет и поставила кресло-каталку на тормоз.
– А теперь я помогу вам лечь на стол.
– Я сама.
– Милая, с таким животом нужно принимать помощь. – Женщина подхватила Джейн под руку и помогла ей встать с кресла. Она стояла рядом, поддерживая пациентку, когда та забиралась на стол. – А теперь расслабьтесь, хорошо? – попросила она, поправляя капельницу. – Когда спустится доктор Тэм, мы приступим к сонограмме.
Женщина вышла, оставив Джейн одну в комнате. Смотреть здесь было не на что, кроме как на аппарат ультразвука. Ни окон, ни постеров на стенах, ни журналов. Даже ни одной газетенки вроде «Гольф дайджест».
Джейн поудобнее устроилась на столе и уставилась на голый потолок. Положив руки на живот, она стала ждать уже привычных толчков или возни, но ничего не было. «Давай, малыш. Поговори со мной. Скажи мне, что все будет хорошо».
Холодный воздух струился из кондиционера, и она поежилась в своей тонкой сорочке. Она машинально взглянула на часы, вдруг поймав себя на том, что вместо часов смотрит на пластиковый браслет. «Имя пациента: Риццоли Джейн». «Этому пациенту уже невтерпеж. Давайте быстрее, ребята!»
По коже живота вдруг пробежал озноб, и она почувствовала, как напряглась матка. Мышцы слегка сжались, замерли в этом положении, потом вновь расслабились. Наконец-то! Схватка.
Она посмотрела на висевшие на стене часы: 11:50.