…– То есть, если перевести со специального на русский, телефон рванул? – переспросила Мария разочарованно. – Ты не перегнул?
– Вот ни на столько. – Он показал на пальцах.
– Нет, ну, допустим лет десять-пятнадцать назад прокатила бы история о том, что кто-то поставил айфон на китайскую зарядку, а наутро – фуф! – ни зарядки, ни айфона. Ну и ни того, кто поставил. Сейчас в байку про телефон-убийцу никто не поверит.
Лев Иванович напомнил:
– Вообще многие верят в то, что видят собственными глазами. Например, что земля плоская.
Мария сатирически подняла бровь, но от едкого замечания воздержалась.
– Да я не спорю с тобой, – смиренно заверил супруг, – и больше скажу: если бы взорвался телефон, поставленный на некондиционную зарядку или с каким-то «не таким» аккумулятором, то и травмы последовали бы лишь легкие, нелетальные. По крайней мере, так показывает практика, на которой стоим…
– Помню, помню, неслыханных преступлений не бывает и все такое.
– Да. Но самое-то интересное в том, что в квартире Романовых взорвался не совсем телефон.
– Ну-ну. Так, начинается путаница. Мы ж уговорились: речь идет о самой простой семье, не олигархи, не нефтяные короли, не даже говорящие головы.
– Я не отказываюсь. Все именно так, – подтвердил Лев Иванович.
– В таком случае как взрывчатка попала в квартиру простых, как хлебушек, людей? – требовательно вопросила жена.
– Вот эту-то малость и осталось выяснить. Но, как говорится, не будем бежать впереди паровоза. Пока я факты привожу, душа моя. А они такая упрямая вещь – не отмахаешься! И ведь чистейшие, без примеси.
– Ладно, – с сомнением протянула она, – грохочи дальше…
…Позвонил эксперт, проводивший исследование, пригласил навестить.
– Товароведа я дернул для чистоты эксперимента. Меня мучили сомнения, уж больно как-то все нарочито.
– Что вы имеете в виду? Говорите прямо, не стесняйтесь, – ободрил Гуров.
– Да видите ли, господин полковник, такая история: обломки-осколки, обнаруженные на месте взрыва в квартире Романовых, в самом деле, фрагменты корпуса телефона.
– Ну, ну?
– Так ведь тут дело в том, какого телефона. Весьма редкого, дорогого.
– Что, круче айфона?
– Гораздо. Коллеги утверждают, что настоящий раритет, «Улисс нардин лимитед эдишн», сплошной карбон-золото и, чтобы уж совсем наверняка, ручная сборка.
– То есть это все-таки часы? Швейцарские? – уточнил Крячко.
– Почти. Производитель тот же, только это смартфон, если точно, то гибрид часов и смартфона, вещь не просто дорогая, но редкая. Найти разве на черном рынке можно, официальных поставок сто лет как нет.
– Насколько дорогая, хотя бы порядок? – поинтересовался Гуров.
Эксперт признал, что тут мнения разошлись:
– Единодушие имеется лишь в том, что дорогая чрезвычайно. Материалы ценные, карбон и золото, сборка целиком ручная, к тому же такие модели не производятся с две тысячи четырнадцатого года. Как раз после тогдашнего скачка доллара прекратились продажи телефонов в России.
– Ну цена-то, цена? – нетерпеливо повторил Крячко. – Товароведы затрудняются?
– Именно. Можно пробить по барахолкам, но лично мое мнение: сейчас такая машинка бэу стоит в пределах десяти-двенадцати тысяч долларов.
– Прям кнопки платиновые, – с недоверием пробормотал Станислав.
– Кнопки золотые, – уточнил педант-эксперт, – впрочем, если честно, я не погружался в тонкости.
– Ну а фото есть этой редкости? – поинтересовался Гуров. – Хотелось бы бросить взгляд.
– Примерно так. – Эксперт протянул свой собственный, повидавший всякие виды гаджет, приглашая полюбоваться на фото куда более ошеломляющего телефона.
– В самом деле, красивый и с кнопками. Ничего себе, – одобрил Крячко, – богатая вещица.
Трудно было с ним не согласиться. Золотисто-угольный корпус, нарочито старомодный, угловатый. Сбоку, как у всех смартфонов, находились две продолговатые, утопленные в корпус кнопки увеличения и понижения громкости, и при этом между ними совершенно внезапно имела место зарядная головка, в точности как у механических часов с ручным заводом.
Чрезвычайно походила она на тот самый «лишний» элемент, изъятый на месте взрыва.
– Аппарат современный, это видно. Для чего же такая кнопка? Просто бутафория? – уточнил Лев Иванович.
– Нет, элемент рабочий, причем интересный. Это часовая заводная головка, которая преобразует механическую энергию в электрическую.
Эксперт сделал паузу, как настоящий актер разговорного жанра, показывая, что сейчас будет самое интересное. И увенчал речь:
– В нашем же случае нажатием на эту, с позволения сказать, заводную головку был активирован электродетонатор.
– Ничего себе раритет, супергаджет с начинкой, – пробормотал Станислав, – ну допустим, а, например, мощность?
– Не менее ста граммов в тротиловом эквиваленте.
– Сколько-сколько? – переспросил Крячко, и Гуров тоже решил, что ослышался.
Однако эксперт повторил: да, именно столько. Пришлось поверить.
– Так, а вы уверены, что это настоящий карбон, золото и прочее? – спросил Лев Иванович.
– С ручательством, – ответил эксперт, – пробы показали именно это.
– Выходит, что кто-то не поленился и не пожадничал, изыскал и выпотрошил дорогущий телефон, начинил его… кстати, что за вещество, установили?
– С этим связан еще один, весьма неприятный момент.
– Для вас?
– Для всех. Как я и предполагал, формула этого вещества не похожа ни на одну общеизвестную.
– Вот так так…
– Удивительная штукенция, – заверил эксперт, чуть не улыбаясь, но тотчас изгнал неуместную мимику, – в общем, ситуация весьма серьезная. С учетом того, что только-только устаканилось…
Понятно было, что он имел в виду.
Вот уже как два месяца лихорадило и столицу, и окрестности: в различных районах произошло вот уже несколько взрывов, причем ни исполнители, ни цели, которые они преследовали, оставались неизвестны. Требований никаких никто не предъявлял. Ответственность за теракты тоже никто не брал, и по обстоятельствам дел весьма непросто было понять, кому все это надо. Следы взрывов обнаруживались в лесопарках и полосах зеленых насаждений, но это полбеды.
Так, в одну из пятниц в аккурат на пути от метро к Соборной мечети на газоне около храма (вот так-то) материализовалась табличка: с одной стороны намалевана была карикатура на пророка, с другой – красивыми буковками выведена антихристианская нецензурщина.
Кто первый попытался вытащить эту дрянь из земли – завсегдатаи мечети или церкви, – осталось неясным. При попытке грянул взрыв, от которого досталось всем. Пятеро в критическом состоянии, еще более десятки посечены осколками – хорошо еще, что неизвестные не особо заморачивались с проработкой маршрутов и временем размещения. Помести они свою мину-ловушку в другом месте и в другой день – скажем, в проезде между домами, на пути следования основной массы верующих и большого количества попрошаек, на Курбан-байрам или на Троицу, – жертв и разрушений было бы куда больше.
Лишь чудом удалось избежать беды на Чистых прудах, где немалый переполох случился из-за тикающей жестянки пива, оставленной под скамейкой. Пошутил кто-то? Взрывотехникам было не до скепсиса, это был тот самый случай, когда паранойя спасла не одну жизнь: в банке оказался пластит.
В районе Нескучного сада, подобрав пакет с соком, лишился пальцев бомж. Жаль человека и грех говорить, но все-таки на его месте мог быть ребенок.
В общем, столица стояла на ушах, слухи ползли один другого чернее, силовики негласно перешли на усиленный вариант несения службы. Специалисты – все, которые были, с боевым опытом или без такового – позабыли про побывки и отпуска, прочесывали парки, лесопарки, места отдыха, детские и спортплощадки, увеселительные заведения. На местах активно работали с населением всех возрастов. Снова повсеместно появились позабытые было плакаты с напоминанием: не трогать бесхозные сумки, телефоны, коробки. На транспорте постоянно транслировались, как устно, так и письменно, директивы: при обнаружении подозрительных предметов, не трогая их, обратиться к машинисту, водителю, полицейскому. Парочка порядком подзабытых, некогда популярных блогеров уже на голубом глазу утверждала, что силовики – к слову, так тщательно и, как выясняется, напрасно поливаемые ими грязью – спасли от безвременной кончины их бесценные персоны.
Обычные же люди шарахались от любого более или менее объемного мусора, линия «сто двенадцать» разрывалась от сообщений. И все-таки не напрасно: среди этой лавины панических сообщений о пустых пивных банках, сумках под столом в уличном кафе, о сигаретных пачках на скамейках, среди всего этого шлака было обнаружено несколько взрывных устройств, и сумели-таки предотвратить по-настоящему серьезные беды.
– …Но вы говорите, что взрывчатка нетрадиционная, – еще раз уточнил Лев Иванович.
– Да, формулу не назовешь классической.
– И сработала адская машина не в общественном месте, как положено при теракте, а в обычной квартире обычных людей.
– И это факт, – согласился эксперт.
– А если предположить случайное срабатывание? – спросил Станислав.
– Предполагать можно что угодно, – с сомнением начал эксперт.
– … да к тому же не пакет с соком, не банка из-под пива, – задумчиво продолжил Гуров, – это муляж, корпус дорогого телефона.
– Причем, если позволите… не сочтите за выпендреж, но среднестатистическому гражданину ни внешний вид данной тушки, ни это название ничего не скажет, – заметил эксперт, тотчас оговорив, что ни психолог, ни социолог, ни маркетолог и точно не может сказать, насколько узнаваемы у россиян такого рода бренды.
Прощаясь, он попросил лишь:
– Только, господа полковники, насчет того, что взрывчатка нестандартная, – это строго конфиденциально. Во-первых, я еще и сам не уверен. Во-вторых, можете представить, во что может вылиться утечка информации, что вот под Москвой рванул неизвестный состав…