Надо было видеть, как метался по квартире Артем ибн Петр, как он пытался привести в порядок то, что копилось месяцами, какая пыль поднялась и сколько пакетов мусора было вынесено…
К концу уборки он был вспотевшим, как после любовного соития с тремя страстными наложницами. Зато холостяцкая берлога превратилась если не в пещеру Алладина, то хотя бы в некое подобие жилища, где можно преклонить голову и даже чуть-чуть расслабиться.
Новый звонок застал Артема ибн Петра в тот момент, когда он намыливал в ванной своё тощее тело. Из-за шума воды он так бы и не услышал надрывающийся телефон, поэтому пришлось чуть приоткрыть дверь и пахнуть воздухом, как будто это баловался сквозняк.
Артем выскочил из ванной, поскользнулся на лужице и пятой точкой… со всего маха… на край ванной. О Аллах, я даже услышала хруст, как будто все позвонки из тела молодого господина ссыпались на кафель.
– Твою же мать, – прошипел от боли Артем ибн Петр и в позе сгорбленного дервиша заковылял к надрывающемуся звонку.
Я успела увидеть злорадную ухмылку Масуда, который выглядывал из-под умывальника. В его лапах был пустой шприц на десять миллилитров… Как только он увидел моё эфемерное лицо, как тут же бросил улику и припустил прочь.
Вот же крыса… Это он брызнул под ногу Артема!
Ну да ничего, я отомщу ещё Масуду, да съедят блохи его правое ухо. Нет, каков паршивец! Если бы я только знала, что это начало нашей войны…
Но, как говорят у нас в Персии: «Знал бы, где упадешь – разложил бы ковров, накидал бы подушек, пригласил пару наложниц и взял с собой кувшин холодного щербета!»
Артем доковылял до телефона и тут же выпрямился, как будто проглотил кол.
– Катя? Ты уже приехала? Как ты быстро. Я… я… я сейчас… Сейчас спущусь!
Молния не успела бы долететь с небес до земли за то время, которое отвел Артем себе на сборы. Он в мгновение ока накинул на себя парадную футболку с принтом, рваные джинсы и зачем-то нацепил начищенные туфли. Ну, никакого чувства вкуса…
Он бешенным страусом скатился по лестнице, не дожидаясь лифта, и выскочил наружу. Надо было видеть, какой радостью осветилось его лицо при виде Кати, меня аж перекосило. Хорошо ещё, что я была невидимой.
– Катя! Катя! Я здесь! – позвал Артем стоявшую возле детской площадки девушку.
А между тем она посмотрела на него до этого крика и уже собиралась отвернуться! Она даже не помнила его, а он всё думал о ней.
Ну почему мужчинам так нравятся недоступные недотроги и они избегают тех, кто нуждается в тепле и ласке?
Я ведь готова была окружить его негой бухарской ночи, подарить шелковистые дуновения самаркандского ветерка, утопить в звездном сверкании бархатного персидского неба и растворить в объятиях, жарких, как песок аравийской пустыни.
– Артем? – удивленно спросила Катя. – А я думала… Впрочем, не важно. Ты же меня пригласил, а я купила тортик.
– Да-да, я это… Ну это… пойдем, да?
О, как же он заикается. Как же он теряется, какое же впечатление он воспроизводит… Артем ибн Петр был бы очень сильно удивлен, если бы узнал, что Катя после звонка посмотрела на его фото в телефоне, а там было нечто среднее между Бредом Питтом, Леонардо ди Каприо и Элвисом Пресли.
Да, пришлось по-джиннски поработать в фотошопе. Добавила ещё и черты Артема, чтобы она не испугалась полного несовпадения. Пожалуй, нос и уши были лишними, но их пришлось оставить, чтобы был эффект узнавания. Ох, эти современные технологии порой творят такие вещи, что волшебным существам почти не остается места для использования магических штучек.
– Слушай, а ты точно в нашем отделе работаешь? – задумчиво произнесла Катя.
– Да, я там уже пять лет. Я у стены сижу, под кондиционером. Ты ещё как-то просила меня флягу воды в кулер поставить… – замялся Артем.
– Ой, а это ты потом в больницу с грыжей слег? – вспомнила девушка.
– Ну… Это я просто не размялся… да ещё застарелая боксерная травма… ну да, это я, – кивнул Артем.
Катя изогнула бровки, покосилась в сторону дороги, где пролетали автомобили. Она явно намылилась оставить Артема ни с чем, даже выключила телефон.
Ха! Нашла дурочку! Я же не просто обычная фокусница, а джинния со стажем – её телефон тихо пискнул и погас.
– А-а-а… И телефон разрядился. У тебя есть зарядка?
– Ага, есть. Могу подарить, – обрадовался Артем, правильно истолковавший взгляд Кати в сторону дороги.
– Ну что, пойдем? – вздохнула Катя. – А то чай остынет…
– Главное, чтобы мы не остыли! – подмигнул Артем и тоненько хохотнул.
О, Аллах, надеюсь ты видишь, каким мучениям я подвергаюсь и обязательно зачтешь при нашей встрече. Даже бык перед случкой делает намеки тоньше, чем сейчас попытался сделать Артем. Его счастье, что он не видел, как перекосилось лицо Кати в тот момент, когда господин отвернулся.
Ну, да ничего! И не такие крепости падали ниц перед смелыми янычарами!
Лишь бы мой «янычар» не соизволил выкинуть какую-нибудь дурацкую шутку, да будет спокоен его взгляд и чисто выбриты подмышки. Артем галантно открыл дверь в пахнущий кошками подъезд, а Катя последний раз бросила взгляд на дорогу. Но нет, всё же решилась и вошла.
Ой-ёй, а вот надпись возле двери «Лапин-лох» надо было закрасить, но я не успела!
Или её тут не было? Вот память совсем дырявой стала – не могу вспомнить, была тут надпись или её недавно нарисовали?
Брошенный возле надписи уголёк и полустертый след крысиной лапки убедил меня, что это не моя промашка, а месть обиженного крыса.
Артем же попытался заслонить спиной надпись и в итоге собрал всю побелку, до какой смог дотянуться. Надпись же так и осталась на прежнем месте.
– Это мальчишки балуются, – пояснил он, открывая дверь и пропуская гостью.
Вот тут и должен был вступить в силу мой план – я чуть приподняла порог под ногами Кати и дунула ветерком в лицо. Она должна была запнуться и упасть назад, в объятия Артема, чтобы тот поймал её и на миг глаза спасенной и спасителя соединились…
Увы, вредный Масуд и тут спутал мне все карты. Он черной молнией метнулся откуда-то из-под ног и врезал Кате всеми четырьмя лапами по пятой точке.
Катя упала не как планировалось, а рухнула подкошенной финиковой пальмой вперед. Из всего того, что я могла сделать для спасения ситуации, я решила выбрать самый дерзкий вариант – чуть подвинула комод и Катерина, зацепившись при падении, порвала юбку от пояса до самого низа.
– Опаньки, – только и смог вымолвить Артем, глядя, как его дама сердца возлегает голой пятой точкой кверху среди кроссовок и туфлей.
Этот сын шакала и ядовитой гадюки по имени Масуд насмешливо пискнул и бросился вниз по лестнице…