После обеда Шарух попросил всех собраться в гостиной. Бохрад и Эрни сидели на диване и грызли жареные орехи, пока сам он где-то бегал.
– Наверно будем обсуждать наши проделки, – предположил Эрни.
– Я и не сомневаюсь.
– Стыдно-то как… Такое может всплыть, что и сам не помню.
– Нашел чего стыдиться. Я тоже не в адеквате был. Ел картошку с очистками и даже немытую. Посмеемся, да забудем.
– Что правда? С очистками и немытую?
– А ты, кстати, напал на него, отобрал апельсины и тебя он долго не мог найти.
– Это я помню, – Эрни улыбнулся. – Давай не будем вспоминать. Потом еще он своими вопросами достанет.
– Я не против. Все спросить хочу: как ты к Шаруху относишься?
– К Шаруху? – Эрни задумчиво умолк. – Нет такого слова, чтобы описать. Даже близкого по смыслу. Это все очень личное. Если уволишь его со службы, я тоже уйду.
– Нет, ты что! Даже в мыслях не было. Где еще я найду такого ценного сотрудника?
– А как тебе все его причуды?
– Нормально. Привык уже. Мне даже нравится слушать его угрозы, еще он так хитро с прищуром посмотрит, аж мурашки по спине бегать начинают. Даже чувствую, как душа медленно к пяткам опускается.
– Да это он умеет.
Наконец вернулся Шарух. Сняв в прихожей обувь, прямо в носках он прошел в гостиную.
– Заскучали? Я заказал изготовить мишени для стрельбы.
– И оружие нашел? – поинтересовался Эрни.
– Завтра доставят. И так, друзья мои, – Шарух сел в кресло напротив собравшихся. – Бохрад, ничего если я тебя тоже другом буду называть?
– Сочту за честь, – с улыбкой ответил Бохрад.
– Итак, начнем разбор полетов. Бохрад, у меня к тебе вопросов немного, начну с тебя. Расскажи-ка нам про свой поход в супермаркет.
– А с какого момента начать?
– Мне интересно знать, как отреагировали на твое появление сотрудники торгового центра.
– О, этого я не знаю. Мне не до них было. Я нашел отдел овощей и едва там не стал есть картофель. С трудом взял себя в руки и, выбрав самую большую сетку, направился к кассе. По пути вспомнил об апельсинах.
– А мне рассказали, что с охраной у тебя был небольшой конфликт.
– Ты ходил к ним, выяснять подробности? – удивился Бохрад.
– Да, зашел. Там только и говорят о странном покупателе в домашнем халате, который в карманах по картофелине утаил.
– А это они зря на меня наехали. Я доказал им, что она моя. Она же мытая, а их в земле. Они быстро поняли, что спорить бесполезно. Повезло, что в психушку не сдали… – Бохрад усмехнулся.
– А как ты так быстро до супермаркета добрался?
– Попутку поймал. У тебя на стоянке полно автомобилей было. Сказал, что пикник устроил, а картошку купить забыл, а переодеться некогда. Может мне и не поверили, но довезли. Потом эти же люди привезли меня обратно. Они всю дорогу смеялись, глядя, как я ем сырую картошку. Даже плату с меня не взяли.
– Ладно, с этим разобрались. И второй вопрос, что у тебя в кармане халата?
Бохрад похлопал себя по карманам, затем извлек из одного из них лист бумаги и развернув, растерянно посмотрел на изображение.
– А как ты узнал, что я его прячу?
– Заметил несколько раз, как ты что-то рассматриваешь. Дашь посмотреть?
Бохрад нехотя протянул ему листок.
– Что это? – Эрни подошел глянуть.
– Картошка, что еще такое может быть, – огорченно проговорил Бохрад. – Шарух, извини, вырвал из какой-то твоей книги.
– Энциклопедия «Съедобные растения», – уведомил Шарух, затем вернул ему листок обратно. – Найди эту книгу и вложи в нее рисунок.
– Чувствую, не злишься совсем.
– А чего злиться? Могло быть хуже. Кстати, насчет библиотеки. Вы там славно повеселились. Поэтому очень прошу расставьте все, как было, согласно реестра. Мне одному – это месяц работы.
– Ладно, я расставлю свои апельсины на место, – пообещал Эрни.
– А я свою картошку.
– Даже я не предполагал, что вы соберете такой богатый урожай.
– Да там, что ни книга, то картофель или апельсины, – заверил Бохрад. – Эрни, вообще, нашел автора: Апельсин – Нагорский. Эх, если бы мы так настоящие сокровища искали – цены бы нам не было!
– А теперь я спрошу, – перенял инициативу по задаванию вопросов Эрни. – Чего это я проснулся связанный по рукам и ногам?
Оба многозначительно улыбнувшись, переглянулись.
– И ничего смешного нет. А если бы я при своем неудобном положении совершил мокрое дело?
Ответить на его вопрос взялся Шарух.
– Дело в том, что среди ночи звонит мне охранник и сообщает, что мой гость в халате и босиком вошел через парадную дверь – это притом, что она на самом деле была заперта – поинтересовался, нет ли у охранника апельсинов и, пройдя в картинную галерею, уже два часа смотрит на одну и ту же картину.
– И как называлась картина? – живо поинтересовался Бохрад.
– «Девочка с персиками». Но Эрни решил, что это апельсины и не хотел уходить. Я полчаса доказывал, что это персики. Потом он мне поверил и позволил себя увести. Чтобы снова не сбежал, пришлось связать.
– Теперь ясно, а то у меня провалы в памяти. Помню, ты меня по разным комнатам запирал и просил выйти, обещая апельсины. Я, что, правда, через закрытые двери выходил?
Бохрад кивнул, а Шарух сказал вслух:
– Выходил и еще утверждал: «Там не заперто».
Посмеиваясь, Шарух пересел к нему, обнял за шею, вкрадчиво поинтересовавшись:
– Эрни, ты ощущаешь, как растет твое отчаяние оттого ,как накрепко ты застрял в моих когтях? Ты попал, Эрни, ты это понимаешь?
– Опять будешь проводить надо мной опыты?
– Буду, – Шарух улыбнулся, потрепав его по волосам. – Теперь глубоко и грустно вздохни, схвати себя за голову и с мучительным стоном изреки: «Боже… я попал…».
Эрни с усмешкой взглянул в его хитрые глаза.
– Не дождешься! Это ты у меня будешь стонать, вздыхать и мучиться!
Он вдруг накинулся на него и повалил на диван.
– Эрни, ты бы успокоился, а то Бохрад подумает, что ты хочешь меня соблазнить.
– Нет, он так не подумает, – Эрни оглянулся. – Бохрад, ты ведь ничего такого о нас не подумаешь? Мы просто дурачимся.
– Дурачьтесь, сколько хотите, – сказал Бохрад, вставая. – Пока Шарух занят тобой, не пристает ко мне. Всем пока, я ушел в библиотеку.
Эрни дождался, когда Бохрад скроется за дверью и, продолжая удерживать Шаруха, пристально посмотрел в его черные глаза.
– Что ты там про стоны и мучения говорил? Хочешь испытать райское наслаждение?
– Что прямо сейчас?
– Зачем откладывать? Или струсил?
– Я еще не понял, о чем ты, но звучит интригующе.
– Так… дыхание участилось, голос задрожал… – Эрни загадочно улыбнулся. – Уже придумал себе пару неотложных дел, чтобы избежать страшной участи?
– Переодеться дашь?
Эрни отрицательно помотал головой.
– Если надо отпущу в туалет.
– Не надо.
– А зря, мог бы попытаться сбежать.
– Ты мне обещал райское наслаждение, как я могу от такого отказываться?
– Тогда вставай, – Эрни помог ему подняться.
– И куда мы? В пыточную?
– Да, именно туда.
Направляясь в прихожую Эрни велел другу надеть тапки, чтобы ноги не мерзли, затем вместе они покинули апартаменты. В пыточной Эрни остановился перед сценой стоматологического кабинета.
– Что?! – ужаснулся Шарух. – Будешь пытать меня буром?
– Даю тебе пять минут на размышления: первое – ты входишь и занимаешь кресло, и второе – убегаешь, и весь день прячешься от меня дрожа от страха.
Шарух, вздыхая, усмехнулся.
– Надо же, у меня есть выбор! Даже не знаю на что решиться…
– Учти, второй вариант предусматривает, что, если я тебя найду, притащу сюда силой, и, возможно, мы уединимся на всю ночь, вместо часа – двух в первом случае. Я бы выбрал второй вариант. Представь: всю ночь я, ты и твои стоны с мучениями…
Эрни с интересом всматривался в озадаченное лицо Шаруха. Что он выберет? Шарух недолго думал над выбором. Прежде чем озвучить свое решение, он даже загадочно улыбнулся.
– Эрни, я согласен на оба варианта!
– Как это понимать?
– Давай так: сейчас ты реализуешь первый вариант, а второй запишешь мне на будущее.
– Тебя ничем не напугаешь, да?
– Отчего же? Я уже трепещу в предчувствии ожидающего меня испытания.
Шарух вошел на сцену и решительно сел в кресло.
– Какое рвение! – Эрни всегда потрясали его решимость и сила духа. Он решил зафиксировать ему только руки.
– Эрни, пообещай, если я ненароком намочу брюки, ты не скажешь об этом Бохраду.
– Обещаю. Если, что это будет нашим маленьким секретом.
– Просто в прошлый раз вы так сильно меня напугали, что я сейчас готов к худшему.
Эрни взял со стола черную повязку.
– А без нее нельзя?
– Нет, нельзя. Я не хочу, чтобы что-то внешнее отвлекало тебя от внутренних переживаний.
Он надел Шаруху повязку, затем сел рядом.
– Прежде чем мы начнем, я хочу, чтобы ты сказал мне фразу, которую я попросил тебя произнести на электрическом стуле. Это мой маленький каприз. Помнишь ее?
– Помню.
– Да, но произнеси ее с чувством, чтобы мне реально захотелось ее исполнить.
Губы Шаруха дрогнули в робкой улыбке, и он жалобным просящим голосом произнес:
– Эрни… будь со мной нежным, пожалуйста…
– Замечательно! То, что нужно!
Эрни отогнул ему рукав рубашки на правой руке до локтя и дотронулся указательным пальцем до кожи.
Шарух облегченно выдохнул.
– Значит, бура не будет?
– Лечить зубы я тебе не буду, можешь расслабиться. Я же обещал тебе море наслаждения. Помнится, ты сам на этом настаивал. Теперь держись…
Эрни медленно провел пальцем до кисти руки, замечая, как кожа «несчастного пленника» покрывается мурашками, приподымая дыбом волоски, потом медленно повел в обратную сторону до локтевого сгиба.
– Ждешь?
– С нетерпением… Аж, сердце замирает.
Так же медленно Эрни вновь повторил эту процедуру, но на этот раз довел свой палец до его указательного и, развернувшись, вернулся обратно.
– Эрни, ты садист! У меня скоро нервы лопнут от напряжения. Может уже хватит прелюдии?
– Ты же сам говорил, что сначала надо помучиться, чтобы удовольствие было незабываемым. А планы мои ты знаешь, так что терпи. Дальше будет еще интереснее.
Наконец, Эрни нажал на его рефлекторную точку.
Шарух судорожно выдохнул, ощутив, как его медленно затапливает теплая приятная волна, раскатывающаяся по всему телу.
Эрни внимательно следил за дыханием испытуемого, выжидая время, когда тот начнет приходить в себя и, не давая ему времени окончательно восстановить эмоциональное равновесие, нажал на ноготь еще раз и, не дожидаясь, когда ее действие подойдет к концу, снова.
– Еще раз так сделаешь, я точно лишусь сознания, – приходя в себя, проговорил Шарух.
– Имеешь в виду с прелюдией или дуплет?
– Дуплет.
– Теперь представь: прелюдия и тройной.
– Я умру, не приходя в сознание.
– Не переживай, у меня есть электрошок. И просто так ты от меня не отделаешься. Продолжим? Последнее слово будет?
– Да! – Шарух усмехнулся. – Похороните меня в урне с золотой каемочкой.
– Непременно! Последнее желание умирающего – закон!
И Эрни провел с приятелем обещанный эксперимент. На этот раз Шарух не стал сдерживать рвущиеся наружу стоны. Ему не хватало воздуха, приходилось дышать ртом. От каждого нажатия на рефлекторную точку его тело пробирала неконтролируемая нервная дрожь, а каждая стремительно захлестывающая эмоциональная волна казалась последней. Сердце, за состоянием которого непрерывно вел наблюдение Эрни, стучало на пределе возможного.
– Ты даже не потерял сознание, – удивленно сказал Эрни, – не то что я. Мне дуплета хватило. Поздравляю, у тебя крепкий организм! Проверим четыре нажатия? – Шарух никак не отреагировал на его вопрос. – Скажи что-нибудь. Начни умолять, Эрни, не надо, давай отложим на завтра.
– Эрни… – отдышавшись с трудом произнес Шарух. – Не надо… прелюдии. Добей, пока я не до конца отошел.
– Хорошо, обойдемся без прелюдии.
И Эрни выполнил его пожелание.
Даже на этот раз Шарух не лишился сознания.
– Да, похоже, надо менять тактику. Как самочувствие?
– Искры перед глазами… Эрни, тебе надо это испытать.
– Я не осилю. Так… стоны, вздохи и мучения я увидел. Тебе достаточно или еще хочется?
– Давай, на этом остановимся.
– Хорошо, уговорил. Остался один вопрос: как тебе моя… нежность?
– Было супер! Большего я просто не выдержу, правда.
Эрни, посмеиваясь, начал расстегивать ему ремни на руках. Повязку Шарух снял сам.
– Эрни, отведи меня в лабораторию.
– Тебе бы отдохнуть сначала, что сразу за дела-то хвататься?
– Это важно! Хочу взять свою кровь на анализ. Вдруг то, что я испытываю на самом еле убивает меня. Сам, похоже, не дойду. Такая легкость в теле того и гляди – взлечу.
Эрни помог другу покинуть кресло и поддерживая повел в лабораторию. Там усадил на стул. Шарух начал вынимать из ящика стола нужное оборудование, но руки его тряслись от напряжения, и он вынужден был попросить о помощи:
– Придется тебе взять кровь.
– Я не могу!
– Ты просто никогда раньше этого не делал. Я научу. Мне очень надо, понимаешь?
Эрни, вздыхая, сел рядом на свободный стул.
– Говори, что делать.
Шарух положил на стол перед ним правую руку с закатанным рукавом.
– Сначала перевяжи жгутом руку здесь, – он указал свободной рукой повыше локтя. – Теперь прилепи пластырь. Вставь трубочку в иглу, а ее конец в пробирку. Теперь протыкай прямо в индикаторную метку. Так… – Эрни все делал правильно. – Достаточно. От вида крови не рухнешь?
– Нет. Вообще-то, раньше надо было об этом спрашивать. А то вдруг бы и все тогда…
– Половина набежала. Теперь вынимай иглу, придавливая пластырь, чтобы кровь не бежала. Так… можешь отпускать руку. Молодец! Теперь иглу и трубку положи в стерилизатор, а пробирку, закрой этой стерильной крышкой и помести в то устройство, – Шарух оглянулся и указал на прибор похожий на миниатюрную фритюрницу.
Эрни выполнил в точности все его указания.
– Оказывается ничего сложного.
Шарух качнул головой, улыбнувшись.
– Шеф нас уволит, можем устроиться в пункт сдачи крови медбратами на полставки в связи с отсутствием медицинского образования.
– Мне быстро надоест.
– И мне тоже. Так, Эрни, садист ты мой недоделанный, теперь моя очередь устроить тебе райскую жизнь.
– А ты уже в себя пришел? Может передохнешь часок? Мне бы не хотелось, чтобы ты во время моего испытания воспарил к небесам.
– Хорошо, часок отдыхаем. Кстати, Бохрада я тоже задействую, а то он слишком расслабился.
– Согласен, а пока мы отдыхаем, ты выполнишь данное мне обещание. Помнишь, какое?
– Помню, – Шарух качнул головой. – Обещал – выполню. Принеси мне, пожалуйста, ящик с реактивами с того стола и поосторожнее – не тряси.
И вскоре Эрни знал все о странном веществе, вызывающем страстное желание или жуткую ненависть к чему-либо съедобному.
***
Для испытания Шарух выбрал комнату с движущимися стенами. Туда под горящую лампу был посажен Бохрад в одежде жертвы. Руки его и ноги были привязаны к стулу.
А для Эрни была принесена в сцену напротив железная клетка.
– Ты хочешь, чтобы я туда залез?
Шарух открыл верхнюю стенку.
– Прошу. Кстати, с боков стенки тоже открываются. Можешь для выхода использовать их.
– А если я не смогу выйти, пообещай, что не будешь дразнить и тыкать в меня палкой.
– Обещаю.
Эрни без особого энтузиазма залез в клетку. Находиться в ней можно было лишь сидя или на четвереньках.
– Голову пониже. Я запираю на замок. Потом не говори, что было не заперто.
Все это время Бохрад равнодушно наблюдал за парнями.
– Эрни, твоя задача спасти Бохрада. В твоем распоряжении десять минут. Тебе надо лишь выйти и нажать на щите зеленую кнопку.
– А если не успею, его расплющит?
– Даже не сомневайся. Стены цельнометаллические, давящая способность сто килограмм на сантиметр квадратный. Мне бы, конечно, не хотелось соскребать шефа со стен, но останавливать процесс я не буду, – Шарух прошел к скамейке, находящейся в коридоре и внимательно посмотрел на Бохрада. – В принципе мы его уже похоронили, так что последствий для нас никаких.
– Шарух, ты ведь шутишь? – отозвался Бохрад, с беспокойством озираясь по сторонам.
– Если тебя это утешит, думай, что я шучу. Эрни, ты готов? Я пойду включать. Никогда не видел, как расплющивает человека…
– Шарух, ты говорил, что я должен только выйти, а о спасении Бохрада речи не было. Если ты его действительно хочешь расплющить, не втягивай в это меня. Я отказываюсь играть по твоим правилам!
– Поворачивать назад уже поздно.
Шарух подошел к электрическому щитку, нажав нужную кнопку. Вскоре послышался скрежещущий звук. Бохрад, заметив, как боковые стены пришли в движение, испуганно заерзал на стуле.
Эрни начал ощупывать прутья клетки, пробуя их на прочность. Он был уверен, что с Бохрадом ничего плохого не случится, но самому было интересно, сможет ли он освободиться.
– Эрни, время идет, – предупредил Шарух, опускаясь на скамейку.
– Шарух, ну, правда, мне это совсем не нравится, – произнес Бохрад. – Ты же пошутил, да?
Через пять минут стены преодолели половину пути, а Эрни все еще находился в клетке. Еще через минуту Бохрад сообщил, что стены коснулись его стула.
– Шарух, пожалуйста, отключи. Умоляю… Я не верю, что ты так со мной поступишь. Пожалуйста, останови все это. Аа… уже стул трещит!
Эрни видел, как сомкнулась передняя часть стены, скрывая с глаз вопящую жертву. Он поражался, как реально играет свою роль Бохрад. Будто действительно его вот-вот расплющит.
И вдруг зал огласился душераздирающим криком, сопровождаемым треском, хлопками, что даже Эрни вздрогнул, испугавшись мысли, будто Шарух мог действительно убить шефа. Он толкнул боковую стенку клетки и выбрался наружу.
– Вот и все, Эрни, шефа больше нет…
– Ты, правда, его прикончил? – присаживаясь рядом с ним, продолжая сомневаться, спросил Эрни.
Шарух глянул на него, потом на клетку и улыбнулся.
– Я не верю… Ты не мог!
– Хочешь взглянуть на его останки?
– Нет, ты пошутил. Это только представление.
– Сейчас убедишься.
Шарух направился к щитку, и вскоре после нажатия на зеленю кнопку стены стали расходиться в стороны.
Эрни напряженно всматривался в образующееся между ними пространство, невольно ожидая увидеть «этюд в багровых тонах».
– Да, не волнуйся ты так. Я не заставлю тебя наводить здесь порядок. Все сам сделаю. И никто ничего не узнает.
– Шарух, прекращай! Ты меня реально пугаешь. Я начинаю думать, что ты действительно его прикончил.
– Теперь ты всю жизнь будешь мучиться сознанием того, что, имея шанс спасти человека, не воспользовался им…
Шарух грустно вздохнул, уткнувшись взглядом себе под ноги.
– Учти, если Бохрад пострадал, ты займешь его место!
– Обожаю, когда ты угрожаешь!
И вот между расходящимися в стороны стенами, Эрни увидел целый стул и раскиданные по полу веревки. А Бохрада нигде не было. Он облегченно вздохнул. Его худшие опасения не подтвердились.
– Я не понял… – Шарух поднялся и приблизился к сцене. – И куда наш покойничек девался?
Затем он вошел внутрь. Эрни не мог долго оставаться в стороне, догадываясь, что в этой комнате есть потайной выход. Едва перешагнув порог сцены, он заметил, как решетчатая железная дверь за ним начала быстро закрываться. При желании Эрни мог бы вернуться обратно, но рядом был Шарух, и потому он чувствовал себя в безопасности.
– Этот, мерзавец, нас запер! – сердито воскликнул Шарух, когда двери целиком закрылись. – Бохрад, тебе же будет лучше, если сейчас же выпустишь нас.
– И не подумаю.
Бохрад подошел к решетке, с интересом взглянув на пленников.
– Бохрад, ты так не шути!
– Вы поворкуйте, а я кое-что сделаю и пойду книгу дочитаю. Слушать ваши предсмертные вопли не хочется – сердце у меня чувствительное.
– Ты собираешься включить пресс? – Шарух начал нервно ходить по комнате, сердито взмахивая руками. Он негодовал.
А Эрни, решив, что это очередное представление, сел на стул, ожидая чем все закончится.
Бохрад кивнул, улыбнувшись, и направился к щитку.
– Не делай этого! Так не шутят! Бохрад!!!
Как и ожидал Эрни, устройство вновь пришло в движение. Он продолжал спокойно сидеть, слушая негодующие высказывания Шаруха. Но в какой-то момент его просьбы и угрозы прекратились. Эрни оглянулся и обнаружил, что друга в комнате больше нет. Это обстоятельство так поразило его, что некоторое время он не мог поверить глазам. Потом вскочил и принялся лихорадочно искать потайной выход. Но все его попытки оказались безрезультатными.
– Шарух, я испугался, слышишь? Выпусти меня.
Он заметался во все уменьшающемся пространстве, и даже хотел пройти через решетку, будучи уверен, что это у него получится. Но появившийся за ней Шарух вынудил его отказаться от своего намерения. Он понял, что ему ничего не грозит, и даже успокоился. Только стены сближались все ближе, и вскоре в их стальные объятия попал стул и затрещал.
– Шарух…
– Выходи, чего же ты ждешь?
– Я не выйду! Да, пусть меня раздавит!
Наконец, стул не выдержал и разлетелся на щепки, Эрни едва успел прикрыть от них голову руками.
– Выходи, пока есть возможность. Скорее!
– Ни за что! Ты же хотел увидеть, как расплющивает человека, так посмотри.
Эрни прижался к одной из стен, выставив перед собой руки. Он все ждал, когда Шарух закончит эту игру, но тот продолжал стоять и смотреть на него. Эрни показалось, что возле решетки немного больше свободного пространства и он переместился к ней. И вот противоположная стена коснулась его рук, затем он оказался полностью зажат между стенами, а они все двигались и двигались. Дышать становилось все труднее, и, когда показалось, что дышать уже невозможно, движение стен прекратилось. Только легче не стало, Эрни даже не мог вздохнуть с облегчением. Положение было не самым удобным, но подступивший было страх стал сходить на нет.
– Как ты там? – вкрадчиво поинтересовался Шарух.
Эрни отвернулся от него, уткнувшись лбом в холодную стену.
– Протяни мне руку.
Рука, которую просил Шарух была правой, и Эрни отлично понимал, что он задумал. Он не собирался выполнять его просьбу. Медленно подняв руку над головой, посмотрел на показания браслета, и вновь уткнулся в стену.
– Эрни, поговори со мной. Ну не хочешь, чтобы я воспользовался твоим беззащитным положением и поднял настроение, хорошо. Хотя ты многое теряешь, это был бы незабываемый опыт. Эрни, чего молчишь? Ответь мне.
Эрни выдержал долгую паузу, затем с трудом выдавил из себя:
– У тебя… есть пять… минут…
– Что? Для чего?
– Всего пять… Освободи меня и… принеси капсулу, – Эрни вновь взглянул на браслет. – Девяносто один…
– Что?! – Шарух почувствовал, как внезапно от волнения пересохло в горле. Недолго думая, он бросился к щитку и отключил устройство. Потом вновь вернулся к решетке. – Погоди, я сейчас. Потерпи, не превращайся!
И рванул бежать в лабораторию.
Эрни заметил, что стены ослабили хватку и, дождавшись, когда решетка отъедет в сторону, покинул сцену. Потом лег на ближайшую скамейку, положив руку на лоб.
Вскоре послышались торопливые шаги.
– Вот держи, проглоти скорее, – Шарух вложил капсулу ему в руку.
– Спасибо, – слабым голосом проговорил Эрни, затем медленно сел и… положил капсулу в карман рубахи.
– Ты… не будешь глотать? Воспользовался рефлекторной точкой?
Шарух отчаянно пытался понять его действия. Эрни отрицательно помотал головой.
– Я в порядке.
– Ты… обманул меня?!
– Да, ты же часто это делаешь.
Шарух устало опустился на скамейку, обхватив голову руками.
– Как же я теперь смогу тебе верить? Я же… поверил.
– Шарух, не ставь меня в безвыходное положение, и я всегда буду с тобой честен. Это инстинкт самосохранения.
С минуту Шарух был занят размышлениями, потом поднял голову и внимательно посмотрел в глаза другу.
– Я заставил тебя лгать… – он вынул из кармана брюк капсулы и протянул ему.
– Зачем?
– Я должен тебе три, которые ты летчику потерявшему память отдал.
– Но здесь пять.
Шарух насильно вложил ему в руку капсулы и, сжав ее, сказал:
– Бери, вдруг пригодятся. Просто, я заигрался. Обещаю, больше никаких экспериментов.
– У тебя есть видеозаписи, изучи их хорошенько.
– Откуда ты знаешь, что я тебя снимал?
– Конечно, я был с большим приветом в голове, но не заметить слежку не мог.
– В них ничего. Тысяча кадров в секунду и ни одной зацепки, – Шарух грустно вздохнул.
– Ну и забудь. Я и сам не знаю, как это происходит.
– И сейф запросто открыл…
– Какой еще? Ты не говорил про сейф.
– У меня в спальне. Сейф с апельсинами.
– Слушай, если у тебя еще где сейф спрятан, мне даже не говори. И никому не говори, а то похитит меня кто-нибудь и заставит вскрывать сейфы, а я вдруг не смогу. И прощай тогда Эрни Клайнерс – неудавшийся грабитель банков, звезда шоу «Остаться в живых» последний сезон.
Шарух усмехнулся.
– Самому что ли в криминал податься? Например, вскрыть Банк Федерального Резерва…
Эрни решительно отодвинулся от друга подальше, категорично заявив:
– Я в твоих фантазиях не участвую!
– Ты прости меня, Эрни, за все что тебе пришлось вытерпеть из-за моих причуд.
– Я и не обижался на тебя. Самому было интересно узнать, что получится. Ты пообещал никаких больше экспериментов. Иначе я, правда, обижусь и, чего доброго, куплю билет на самолет.
– Клянусь, завязываю с этим, – Шарух для убедительности приложил руку к груди и искренне посмотрел в его глаза.
– Скрепим наше соглашение? – Эрни протянул ему указательный палец.
– Эрни, какой ты все-таки хитрый тип, – с улыбкой признал Шарух и добавил: – А после ритуал «Поцеловать и простить», согласен?
– Идет! – Эрни тоже улыбнулся. – А ты тот еще… апельсин!
– Ты хотел сказать фрукт.
– Что хотел, то и сказал.
***
Когда Эрни и Шарух вернулись с спальную комнату, то увидели в ней Бохрада, который как ни в чем не бывало, сидел на кровати в позе лотоса и увлеченно читал книгу. Он без особого интереса взглянул на вошедших.
Эрни сразу прошел к своей кровати и сел. А Шарух направился к Бохраду.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он.
Бохрад нехотя отвлекся от чтения и пристально посмотрел в его глаза.
– Нормально. К чему такой интерес?
– Через два часа будь в комнате отдыха. Собираюсь взыскать с тебя за побег. Тебя ожидает много малоприятных впечатлений, но поскольку ты прекрасно сыграл свою роль в сегодняшнем представлении, я предоставлю тебе шанс избежать испытания. Интересует такая сторона вопроса?
– Вообще-то, интересует, – Бохрад усмехнулся.
– Если ты начнешь просить пощады, пока мы не войдем в пыточный зал, я отменю испытание.
– Просить на коленях?
– Это уж как ты сам пожелаешь. Все, увидимся через два часа.
И Шарух вышел из комнаты.
Эрни лег на кровать, повернувшись лицом к шефу. Тот попытался вернуться к чтению, но вскоре отложил книгу и, вздыхая, потянулся к шкафчику. Вынув из ящика флакон с таблетками, проглотил несколько штук.
– Успокоительное? – поинтересовался Эрни.
– Да, Шарух дал.
– Волнуешься?
– Не хотелось бы, но этот парень знает, как заставить нервничать. Теперь вот два часа не смогу себе места найти.
– Будешь просить пощады?
– В том-то и дело, что нет. И Шарух отлично об этом знает.
– Что тебе мешает переступить через гордыню?
Бохрад пожал плечами, опуская голову на подушку. Некоторое время он молча смотрел в потолок, периодически вздыхая. Потом взял еще пару таблеток и проглотил.
– Не принимай больше таблеток, – посоветовал Эрни. – Если уснешь на испытании, Шарух их заберет.
– А что мне еще делать? Я хочу быть спокойным как удав, но вместо этого у меня усиливается мандраж.
– Есть способ заменить страх и боль на приятные ощущения. Хочешь его освоить?
– Еще бы не хотеть.
– Тогда тебе придется мне довериться и строго выполнять инструкции, главная из которых, чтобы Шарух ничего не узнал.
– Согласен, но почему ты решил мне помочь?
Эрни сел, ответив:
– Я чувствую себя ответственным перед тобой, может потому что не смог отговорить от роли жертвы. Сочувствую твоему положению, а также хочется немного насолить Шаруху. Он будет уверен, что ты в ужасе от очередной его садистской фантазии, а на самом деле ужас будет притворный.
– Мне уже сейчас нравится то, что ты говоришь. Что надо делать?
– Сними рубашку, ложись на живот, расслабься и молись, чтобы в ближайшие полчаса этот тип не наведался к нам. Даже не знаю, что будет, когда он узнает, что я тебе помогаю.
– Тогда может не стоит рисковать?
– Нет, стоит. Это даже забавно будет.
Эрни объяснил Бохраду, что ему нужно делать. Тот даже не пытался скрыть своих сомнений.
– Не уверен, что какой-то массаж способен спасти меня от издевательств.
– Не спеши с выводами. Рефлекторная точка, что будет создана на твоем безымянном пальце левой руки, еще не раз в жизни спасет тебя. Приготовься, я начинаю…
Помимо сомнений вскоре, после начала странного массажа, Бохрад забыл о страхах, связанных с ожиданием испытания. Он обо всем забыл. Помнил лишь о задании вовремя нажимать на ноготь на безымянном пальце. Никогда еще прежде ему не приходилось переживать такие необычные, но очень приятные ощущения. Дважды доводил его Эрни к состоянию близкому к экстазу, и дважды его накрывала жаркая волна, заставляющая бешено стучать сердце, и угрожавшая в любой момент лишить сознания. Бохрад каждый раз был вынужден стискивать зубы и все сильнее сжимать руками подушку. Причем каждый раз волна ощущений становились более мощной.
– Все, остановись, – не выдержав накала чувств, бушевавших в организме, попросил он.
– Выполнишь задание, прекращу. Нельзя сейчас все прекратить.
– Я не выдержу… пожалей.
– Терпи. Если хочешь заплакать, то нечего сдерживаться. Ты не испытывал настоящего массажа Шаруха. Это мощно! А я тут тебе лишь на активные точки нажимаю, которые вызывают изменения течений энергий и их преобразование. Последний раз остался.
Бохрад почувствовал, как захлестывающая организм волна достигает пика и сдавив ноготь, взмолился:
– Все, все… прекрати.
– Теперь действительно все. Передохни. Потом проверим, что получилось.
Минут десять Бохрад продолжал лежать на животе, уткнувшись лицом в подушку, постепенно приходя в себя. Он не хотел ни о чем говорить, растворяясь в море постепенно затухающего блаженства. Все это время Эрни терпеливо ждал.
Наконец, Бохрад зашевелился, начал приподыматься.
– Я и не знал, что могу такое чувствовать. Я в трансе… Объясни подробнее, что со мной творилось?
– С этим вопросом обратись к Шаруху. Я от него научился. Чур, мы договорились, что он ничего не должен знать. Хотя, я уверен, – по губам Эрни скользнула загадочная улыбка, – он сам пожелает сделать тебе подарок и создаст рефлекторную точку. Представь, у тебя их будет две! Правда, ту, что он создаст, он же и будет использовать по своему усмотрению.
– Я пока не совсем понимаю, о чем ты говоришь, но звучит интригующе.
Бохрад сел, опустив ноги на пол, потом склонившись, обхватил голову руками.
– Ты очухался или еще нет?
– Да, вполне.
Вздохнув, он поднял голову и ожидающе посмотрел на Эрни.
– Тогда сейчас ты все поймешь. Я сделаю тебе больно – это так надо, а ты, когда почувствуешь, то терпеть уже не можешь, нажми на ноготь безымянного пальца. Ясно?
Бохрад кивнул.
– Будет очень больно. Не надо через силу терпеть.
Эрни взял его за предплечье правой руки примерно на середине и с силой сдавил пальцами.
– Здесь тоже находится биологически активная точка? – поинтересовался Бохрад, чувствуя, как в месте сдавливания появляется постепенно усиливающаяся боль.
– Я бы сказал болевая. Шарух как-то на мне ее использовал, пообещав, что руку таким образом может парализовать на год. Я жутко испугался тогда.
– А это возможно?
– Я бы не стал сомневаться.
Боль в руке нарастала, Бохрад со стоном согнулся, начиная дышать через рот. И вдруг не выдержав, схватил Эрни за руку, которая причиняла ему страдания.
– Можешь нажать на ноготь.
С трудом отцепив руку, он проговорил:
– Я могу еще немного… потерпеть.
– Если хочешь…
Прошла минуту и Бохрад, не выдержав, нажал на ноготь. Вскоре болевые сигналы перестали поступать в мозг, но нахлынувшие ощущения оказались гораздо сильнее, чем Бохрад испытывал при создании рефлекторной точки.
– Я сейчас… умру, – с трудом выдавил из себя Бохрад.
Он схватил подушку и, согнувшись, изо всех сил прижал ее к себе.
Эрни отпустил его руку, внимательно наблюдая, как реагирует Бохрад на необычное для него состояние организма. Дыхание участилось, тело забила нервная дрожь. Несколько минут испытуемый сидел с закрытыми глазами, пытаясь успокоиться. Но вот волна начала отступать.
– Живой? – поинтересовался Эрни.
– Даже не знаю… Шарух сразу поймет, что я использую рефлекс.
– Поймет, если ты будешь терпеть боль. Чем она сильнее, тем эффект от рефлекторной точки сильнее. Можно и в обморок упасть. Ты понимаешь, что теперь твоя задача делать все незаметно?
– Да, есть о чем подумать. Эрни, ты мой спаситель! Прости, я очень хочу совершить странный поступок…
Эрни взглянул на шефа с удивлением, пытаясь понять, о чем он говорит. И пока его спаситель не успел опомниться, Бохрад вдруг обнял его. Затем поцеловал в лоб.
– Бохрад…
– Да знаю, глупо… – Бохрад смущенно улыбнулся. – Но я чувствую себя таким счастливым. Мне же простительно. Состояние аффекта и прочее.
Эрни, посмеиваясь, кивнул:
– Твой поступок очень странный. Обычно только Шарух таким образом выражает свою признательность. Обещаю никому не говорить.
– Эрни, – Бохрад вновь обнял его. – Спасибо!
– Пока рано благодарить. Проверим сначала, как переживешь испытание Шаруха.
– Я уже хочу его пережить.
– Ты бы полежал немного, чтобы в себя прийти. А то Шарух заподозрит неладное, и тебе не поздоровится, как и мне.
– Да, да.
Бохрад послушно лег и, продолжая улыбаться, закрыл глаза. Потом подтянул к себе подушку и, прижимая ее к лицу, проговорил:
– Что-то спать захотелось… Разбуди через час.
Эрни понял, что только сейчас на Бохрада оказали действие успокоительные таблетки. И через час его вряд ли добудишься. Он решил, что не станет будить, но вслух произнес:
– Спи, спи, может и разбужу.
Затем Эрни ушел в библиотеку, выбрать себе интересную книгу.
Не дождавшись своей жертвы в назначенном месте, в спальню торопливо вошел Шарух. То, что Бохрад спит, не могло оставить его равнодушным.
– Эрни, что с ним?
– Спит, – ответил Эрни, не отрываясь от чтения.
– Как это он может так спокойно спать?
Шарух подошел к спящему и принялся трясти его за плечо.
– Ты же сам дал ему успокоительное. Теперь не добудишься, а если и разбудишь, вряд ли его состояние тебя впечатлит.
– Это точно. Придется самому выдавать ему таблетки.
Шарух взял со шкафа флакон с таблетками и зажал в руке.
– Можешь радоваться. Если бы ты его не напугал, он сейчас бы не спал.
– Так, все так, но что-то мне совсем невесело, – Шарух подошел к кровати Эрни и присел рядом, с интересом взглянув на книгу, которую тот держал в руке. – Что читаешь?
– Я больше картинки рассматриваю. «Космические тайны».
– А философия и психология уже не интересуют?
– Охладел что-то.
– Через час ужин, не забывай.
– Приду.
***
Утром Эрни проснулся, услышав, как Шарух будит Бохрада. Он приоткрыл глаза, чтобы убедиться в этом.
– Бохрад, вставай. Хватит спать.
Бохрад нехотя зашевелился.
– А… это ты.
– Кого интересно ты хотел увидеть? Эрни?
Услышав свое имя, Эрни закрыл глаза, решив притвориться спящим.
– Уже… утро?! – с недоумением осознал Бохрад.
– Голова наверно болит и в горле пересохло? – насмешливо предположил Шарух. – Ты сколько вчера таблеток принял?
– Не помню. Штук пять вроде… Прости, вырубился.
– Я тебе воды принес, – Шарух наполнил водой из графина стакан и протянул ему. – Пей. Нельзя же успокоительными злоупотреблять. Теперь буду выдавать их исключительно по твоей настоятельной просьбе.
Бохрад выпил стакан воды и, избавившись от стакана, обхватил голову руками.
– Я просил Эрни разбудить меня…
– Тебя добудишься как же. Что совсем плохо было?
– Ты же этого и добивался, – усмехнулся Бохрад, подняв на него глаза.
– Не понимаю, чего ты упрямишься, я же предложил тебе способ избежать испытания. Неужели попросить об этом так сложно?
– Не могу я…
– Тогда терпи. Через двадцать минут жду в комнате отдыха. И не вздыхай – не поможет! Не опаздывай. И Эрни не разбуди, пусть спит.
– Ты явно добиваешься моей смерти…
– Ты знаешь, чего я добиваюсь. И ты сам согласился быть жертвой.
Шарух встал и направился к выходу.
Бохрад немного полежал, глядя в потолок, потом встал и пошел умываться. Возвращаясь обратно, он ощутил на себе взгляд Эрни.
– С добрым утром, – с улыбкой произнес Бохрад.
– Для тебя оно точно доброе?
– Вполне. Голова болеть перестала, а сейчас меня ожидает море приятных впечатлений.
– Будь осторожен. Шарух ни о чем не должен догадаться.
– Не догадается. Опоздать что ли на пять минут?
– Хочешь его рассердить?
– Да. Ты только представь, какую он мне райскую жизнь устроит.
– Главное помни, он ничего тебе не сделает. Только будет пугать.
– Всегда помню. Ты спи, рано еще вставать.
Эрни проводил Бохрада взглядом и закрыл глаза. Ему, правда, хотелось спать. На часах было почти шесть часов. Не то время, по меркам Эрни, чтобы начинать день.
Проснулся он часа через три. Кроме него в комнате никого не было. К завтраку он пришел вовремя и оказался в столовой один, чему очень удивился. Бохрад и Шарух задерживались. Подождав немного, Эрни решил разузнать, что с ними случилось. Обычно Шарух соблюдал пунктуальность. Он спустился в комнату отдыха, прислушиваясь не послышаться ли голоса. Затем направился в зал пыток. Поражала звенящая тишина. Он внимательно осмотрел все сцены, периодически выкрикивая: «Шарух, Бохрад, вы где?» Но так никакого ответа не дождался. Ни палача, ни жертвы в этом зале определенно не было. Далее он решил заглянуть в «Комнату страха», хотя сильно сомневался, что туда, вообще, ступала нога человека хотя бы раз за последнюю неделю. Но на всякий случай продолжил окликать их.
– Шарух, Бохрад, отзовитесь. Куда вы запропастились?
К удивлению, вскоре его внимание привлек приглушенный мычащий звук, кто-то явно пытался дать о себе знать. Пройдя несколько сцен, он вдруг увидел Шаруха в одежде палача, стоящего с завязанным ртом. Его руки были заведены за спину и прикреплены веревкой к стене. Он мог сделать лишь шаг вправо или влево. Веревка не позволяла ему упасть.
– Шарух… – Эрни, оглянувшись по сторонам, быстро вбежал на сцену и первым делом освободил другу рот. – Что случилось?
Шарух сделал несколько вдохов ртом и, с трудом сдерживая гнев, проговорил:
– Это Бохрад меня… Ну я ему устрою!
– А сам-то он где?
– Разве не с тобой?
Эрни ответив: «Нет», принялся отвязывать веревку. Окончательно обретя свободу Шарух повис на его шее, сияя от радости.
– Эрни, мой спаситель! Я тут уже часа два стою. С ума можно сойти! И где же шеф от нас прячется? Я должен ему отомстить! Как он посмел так со мной поступить?!
– Хорошо, успокойся уже, – Эрни отцепил его руки от своей шеи, и улыбнувшись, добавил: – Странно, что ты позволил ему так с собой поступить, ты же вроде научился себя защищать.
– Я просто не ожидал… Даже пикнуть не успел, как оказался неспособен оказывать сопротивление. Кстати, я был совершенно беспомощен, а ты не воспользовался этим…
– Зачем мне?
Шарух пожал плечами.
– А я бы воспользовался и сделал какую-нибудь мелкую пакость.
– То есть ты бы хотел, чтобы я тебя сейчас не освобождал, а немного потрепал тебе нервы?
– Если честно, нет, – Шарух отвел взгляд в сторону, растирая занемевшие руки. – Просто я сам вряд ли справился бы с таким соблазном. Мне стыдно, что я не такой сострадательный как ты.
– Ладно, забудем про мое сострадание. Тебе полегчает, если я сейчас верну тебя в исходное положение и немного поиздеваюсь над тобой? Это не займет много времени.
Шарух встревожено посмотрел на спасителя.
– Эрни, я пошутил. Давай, не будем…
– Тогда пообещай, если встретим Бохрада, ты не будешь ему мстить. В конце концов, это ты подставился, а не он.
– Защищаешь его…
– Так мы договорились?
– Договорились! Мстить не буду. Хотя, как ты отличишь месть от испытания, не понятно.
– Отличу. Идем искать его.
Они вышли в коридор и начали осматривать находящиеся рядом сцены. Возле той, где изображался гостиничный номер в старинном стиле, Шарух остановился.
– Эрни, иди-ка сюда…
Эрни поспешил к нему.
– Что?
– Знаешь, когда Бохрад уходил от меня, сказал, что идет спать. А на этой сцене была кровать, которой я сейчас не вижу.
– Ты думаешь…
На лице Шаруха возникла коварная улыбка. Он начал подниматься на сцену, молвив:
– Сейчас проверим, вдруг угодил в ловушку.
Кровать гостиничного номера была превращена в гроб. У Эрни при взгляде на него пропали всякие сомнения. Внутри точно кто-то был. Иначе бы устройство не сработало должным образом.
– А он не задохнулся там? – тихо спросил Эрни, идя за ним следом.
Шарух с усмешкой открыл окошко гроба и, засмеялся, всплеснув руками.
– Ну, ты посмотри, попалась птичка!
Заглянув в окошко, Эрни увидел Бохрада. Он не спал. Ему явно было не до сна. В тесном пространстве было жарко и тяжело дышать. По лицу несчастного катились крупные капли пота, волосы взмокли. Он взглянул на парней и вздохнув, закрыл глаза.
– Шарух, ты обещал мне ему не мстить.
– Не волнуйся, Эрни, все в порядке. Бохрад, как я рад тебя видеть! – Шарух широко улыбнулся. – Давно ты тут загораешь?
– Вскоре как от тебя ушел, – Бохрад пристально посмотрел в смеющиеся глаза палача. – Ты обещал Эрни не мстить мне, может отпустишь?
– Когда-нибудь я тебя непременно отпущу. Спешить не будем. Тебе ведь комфортно лежать в этой постели?
– Жарко очень, пошевелиться не могу. Я бы не сказал, что комфортно.
– Тебе ведь хочется умолять меня отпустить тебя на свободу, почему не умоляешь?
– Потому что тебе этого будет мало. Потом ты захочешь, чтобы я согласился стать твоим рабом…
– А ты ни за что не согласишься? – предположил Шарух.
– Ни за что! Я лучше здесь умру, чем соглашусь на твои условия.
– Шарух, сначала ты меня хотел сделать рабом, теперь Бохрада, что это за причуды такие? – искренне недоумевал Эрни.
Шарух задумчиво отошел от гроба.
– Эрни, ты разве не понимаешь мою задумку? Я поставил тебя в трудные условия, помнишь? Боль не сломила тебя, не смогла заставить подчиниться. Ты по сути своей не можешь быть рабом. Именно это я хотел выяснить. И Бохрад доказал нам сейчас, что обстоятельства неспособны сломить его. Я горжусь вами обоими! Вы сильные духом!
– А Аманти не справился с твоим испытанием? – послышался вопрос из гроба.
– Я не ставил его перед таким выбором. И никогда не поставлю. Надеюсь, вы догадываетесь почему?
– Его легко сломать… – сообразил Эрни.
– Да именно так. Он не окреп еще, но очень старается быть сильным. Каким бы он сильным не стал, он до конца жизни будет нуждаться в поддержке и защите. И все потому, что в отличие от вас, когда-то в прошлом его дух был сломлен.
В словах Шаруха звучала трогательная забота о своем друге, сочувствие и понимание. Эрни был потрясен услышанным. Он впервые видел перед собой человека, который так тонко чувствует и понимает другого. Он внезапно открыл для себя великую тайну…
– Я понял! – воскликнул Эрни. – Ты хочешь, чтобы его окружали сильные люди и служили ему примером!
– Именно так! – обрадовано улыбнулся Шарух. – Сила не должна быть показной, притворной. Она должна быть настоящей! Эрни, я очень рад, что ты меня понял. На самом деле мне не нужны рабы. А если раб сидит внутри, у меня рождается страстное желание его оттуда выгнать. И мои методы не всегда приятны.
– А со своим рабом ты уже справился? – поинтересовался Бохрад.
Шарух подошел к гробу и заглянул в окошко.
– К сожалению, не до конца. Цепляется он еще за меня. Так что своим примером, вы служите не только Аманти. Ну, пожалуй, пора перейти ближе к нашему делу. Значит, Бохрад, ты готов терпеть все неудобства, лишь бы не выполнять мои условия?
Бохрад кивнул, закрывая глаза.
– А поспорим, что через минуту, ты будешь умолять меня тебя освободить?
– Но ведь мольба не подразумевает мое согласие на рабство?
– Не подразумевает, можешь успокоиться, – Шарух улыбнулся. – Это всего лишь слова. Готов убедиться?
Вздохнув, пленник ответил:
– Чего тут убеждаться, я и так тебе верю. Сейчас ты можешь сделать со мной что угодно, я же не могу сопротивляться.
– Знаешь, что тебя ожидает, если верней части тела будет жарко, а ногам – холодно?
– Догадываюсь… Учти, если что стесняться я не буду.
– Шарух, отпусти ты его, – попросил Эрни. – К тому же завтрак давно принесли.
– Эрни, я просто хочу получить моральное удовлетворение за свои унижения. Хочу услышать, как он будет меня молить о пощаде. Бохрад, ты готов возместить мне моральный ущерб?
Бохрад не в шутку забеспокоился, подозревая, что Шарух все равно своего добьется. Он решил, что не стоит испытывать его терпение. Загнав гордыню куда подальше, он произнес:
– Шарух, умоляю… отпусти меня…
– О, что я слышу! Я еще ничего не начал. Потерпи немного.
Шарух направился к другой части гроба и, сдвинув перекладину, опустил боковую крышку, выставив на обозрение голые ступни пленника. Бохрад почувствовав перемены, забеспокоился еще больше.
– Шарух, пожалуйста, не делай ничего. Обещаю, больше не буду на тебя нападать.
– Эрни, не хочешь потренироваться, сделать ему массаж?
Тот в ответ отрицательно мотнул головой.
– Не делайте этого. У меня же инфаркт будет. Пожалейте, умоляю… – но, когда Шарух взялся за большой палец его левой ноги, Бохрад впал в полнейшее отчаяние. – Я не переживу этого… Шарух, моя смерть будет на твоей совести. Я к тебе привидением приходить стану и делать массаж, так и знай!
Шарух засмеялся.
– Одно обещание я уже слышал. Осталось второе.
– Второе? О чем ты? – не понимал Бохрад.
– Ты что сейчас про привидение сказал?
– Обещаю, если отпустишь, я не буду к тебе приходить после смерти.
– Мне нравится твое обещание! – и коварно поинтересовался: – А зарплату мне повысишь?
– Шантажист! Мы же договорились, о работе здесь не говорим.
– Я пошутил. Так и хочется воспользоваться твоей беспомощностью. Повезло тебе, Бохрад, если бы я не пообещал Эрни не мстить, ох бы я поиздевался над тобой от души. Поблагодари Эрни, когда освободишься.
Шарух нажал секретную кнопку и гроб мгновенно превратился в кровать. Бохрад некоторое время лежал ошеломленный неожиданным изменением своего положения. Затем медленно сел.
– Эрни, благодарю, избавил меня от этого садиста.
– Это я-то садист? – Шарух одарил его гневным взглядом. – Заставил меня два часа стоять со связанными руками и заткнутым ртом. А если бы Эрни не пришел?
– А я чуть не задохнулся здесь.
– Но в ловушку ты сам угодил, я тут не причем!
– Все, прекращайте ссориться, – вмешался Эрни. – Идемте завтракать. – Шарух хотел еще что-то сказать, но Эрни поднял руку, останавливая его. – Еще кто-нибудь скажет, я заставлю вас исполнить ритуал «Поцеловать и простить».
– А я не против! – отреагировал Шарух.
– Я не знаю, что это за ритуал, но готов поучаствовать, – уведомил Бохрад. – Надеюсь, поцелуй в лоб?
Эрни оставалось только развести руками. Эта парочка не собиралась его поддерживать.
– В таком случае, прошу приступить к совершению ритуала и надеюсь, все разногласия между вами будут забыты.
***
Ближе к обеду все трое – Бохрад как обычно был в одежде жертвы – находились на поляне за зданием Музея и тренировались в стрельбе из пистолетов. Мишени изображали человеческий силуэт, с расставленными в стороны руками. Стреляли с расстояния двадцати метров. Шарух был недоволен частыми промахами, но терпеливо продолжал набивать руку. У Бохрада определенно были успехи и его успехи совсем не радовали Шаруха.
– Эрни, а ты чего не тренируешься? – обратил внимание Шарух.
– Я оценил свой уровень и понял, что ты «покойник», Шарух.
– Ты бы не делал поспешных выводов. Через три дня я буду стрелять не хуже Бохрада.
– Эрни, покажи нам, на что способен, – попросил Бохрад.
– Хочешь совсем расстроить своего палача? – поинтересовался Эрни.
– Мне правда интересно. Все-таки мы любители, а ты обучался этому.
– Да, Эрни, покажи нам мастер-класс.
– Вы сами настаивали…
Эрни поднялся с земли и взял протянутое Бохрадом оружие.
– Сколько осталось?
– Почти полная.
– Эрни прицелился и выстрелил по мишени семь раз. Каждая пуля попала точно в цель, окрасив место контакта в ярко-красный цвет. Красные пятна выстроились в ровную вертикальную линию по туловищу мишени.
– Эрни, ты ему во все чакры попал! – восхищенно воскликнул Шарух.
– Куда целился, туда и попал. А ты бы куда предпочел получить мою пулю? Выбирай.
– В мизинец!
Шарух улыбнулся, считая, что попасть с такого расстояния в мизинец невозможно.
Эрни вновь прицелился и выстрелил, метко угодив в мизинец на левой руке.
– Шарух, чувствуешь, как твоя затея с дуэлью близка к провалу?
– Нет, еще рано сбрасывать меня со счетов. Через три дня я добьюсь нужных результатов!
– Значит решил, что дуэль состоится через три дня?
– Да, а чего откладывать? – Шарух вновь зарядил пистолет и принялся стрелять.
Бохраду надоело, и он присел на корточки. Вскоре Эрни сел рядом, вернув ему пистолет. Оба некоторое время молча наблюдали за стрельбой.
– Бохрад, хотел спросить, как прошло испытание? Воспользовался рефлекторной точкой?
– Это было страшное испытание, – Бохрад усмехнулся. – Во всяком случае Шарух поверил, что мне действительно страшно.
– А что было?
– Сначала он меня пытался напугать живой крысой, потом рассказом о пытке с этим зверем, когда его вынуждали прогрызать в животе жертвы дыру, чтобы спастись. О, он может произвести нужное впечатление. Я все ждал подходящего момента, чтобы сделать мудру, и на всякий случай сделал ее заранее. И тут он кладет мне крысу на живот, накрывает ее металлический емкостью и, представь, берет газовую горелку и включает ее. Я вижу огонь и с ужасом понимаю, что рефлекторная точка меня вряд ли спасет. Потом соображаю, что он меня только пугает и не станет нагревать емкость, заставляя крысу искать путь к спасению.
– А он направил на нее огонь, – догадался Эрни.
– Именно так. Стало действительно страшно и я, не выдержав снова воспользовался точкой. Потом меня пробрал смех, да еще крыса своими лапками и усами щекотала мне живот. В общем, Шарух сильно расстроился и предупредил, что подпалит мне ноги. Я понял, что огонь ненастоящий после того, как он дотронулся им до ступней. А до этого я чуть от страха не умер. Даже про рефлекторную точку забыл. В общем, я так сильно переволновался, что он меня заставил валерьянки выпить. Потом рассказал, что огонь холодный. А чуть я успокоился, потащил в «Комнату страха». Я не выдержал и напал на него. Просто разозлился, да еще спать после успокоительного захотелось. А от него так просто не отвяжешься. Все остальное ты знаешь.
– Но поспать тебе так и не удалось?
– Куда там! Ни пошевелиться, ни вздохнуть как следует. Потом невыносимо жарко стало и на помощь позвать некого. Устроил я себе развлечение…
– Зато в следующий раз сразу поймешь, что не все то кровать, что на нее похоже.
– Точно! Как-то надо бы с ловушками разобраться, а то опять попадусь, а тебя рядом не окажется.
Эрни многозначительно улыбнулся на его слова. Шарух не знал, о чем они разговаривают. Может это и к лучшему. Говорят же, меньше знаешь, крепче спишь.
***
За два часа до ужина этого же дня Эрни находился в комнате отдыха, ожидая появления Аманти. После долгих уговоров Шаруха настырный парень все же решился прийти в Музей. А Шарух в это время увел Бохрада в зал пыток и, судя по отсутствию криков и каких-либо звуков, ничего страшного там не происходило. Эрни откровенно скучал.
Аманти вошел со стороны «черного» хода и, увидев Эрни, обрадовался:
– Привет, давно не виделись!
– Привет, как ты?
Друзья обменялись рукопожатиями, а Аманти, не выдержав нахлынувших эмоций, даже обнял Эрни.
– Как я скучал! Все из рук падает.
– Мог бы и прийти.
– Хотел, но не мог.
– Понимаю…
Оба сели на диван.
– Шарух сказал требуется моя помощь?
– Требуется.
– Только если мучить Бохрада – я отказываюсь! – категорично заявил Аманти.
– Тут другое. Помнишь, Шарух вызвал меня на дуэль?
– Такое не забудешь, – на губах Аманти появилась улыбка. – Решили провести?
– Да, но у нас секундантов не хватает. Одного маловато.
– То есть один у вас есть и это Бохрад?
Эрни кивнул, внимательно наблюдая за его реакцией. Упоминание о шефе вызвали в нем заметное недовольство.
– Он со стороны Шаруха, а у меня никого нет. Будешь моим секундантом?
– Только это и все?
– Все. А если еще что-то есть, то это уже с Шарухом утрясай.
Аманти облегченно вздохнул, откидываясь на спинку дивана.
– Всего-то… Я шел сюда и чего-то сильно волновался.
– Так, ты согласен?
– Хорошо, я буду твоим секундантом. Какие шансы у Шаруха?
– Пока я бы дал процентов десять. Но сегодня был только первый день тренировок, еще два дня осталось.
– А у тебя? – Аманти вопросительно посмотрел в его глаза.
– Сто.
– Предсказуемая дуэль получается…
– У Шаруха есть шанс отказаться, но он не хочет.
– Да… заранее признать свое поражение – обидно. Я ему даже сочувствую.
Послышались шаги, и ребята прекратили разговор. Вскоре в комнату отдыха вошел Шарух. Оглядевшись и увидев гостя, воскликнул:
– Ну, наконец-то! Аманти, какой ты упрямый!
Аманти поднялся с дивана, обиженно проговорив:
– Будешь так радоваться, уйду!
– Аманти! – Шарух подошел к нему и заключил в крепкие объятия. – Ну, что ты все злишься на меня? Перестань уже. Как же я рад тебя видеть!
– Шарух… отпусти меня, а то задохнусь.
Только словами Аманти выразил свое желание освободиться от объятий друга, но в этих словах звучали сожаление и грусть.
Шарух посмотрел на него пристально, продолжая держать за плечи. Потом спросил:
– Ты долго собираешься от меня бегать?
Аманти вздохнул, опустил глаза и, опускаясь на диван, напомнил:
– Ты знаешь, почему я не хочу сюда ходить…
– Знаю, и нам надо решить этот вопрос. Ты помнишь, что обещал поговорить на эту тему и высказать все, что в душе накопилось?
– Помню, – Аманти чувствовал себя неуютно под пристальным взглядом черных глаз, и даже почему-то виноватым в этом конфликте. Он старался не смотреть на Шаруха.
– Ты готов выполнить свое обещание? Предупреждаю, разговор будет не из приятных.
– Да, давай сейчас все решим! – Аманти решительно поднял глаза.
– Тогда прошу за мной.
Шарух направился к залу пыток.
– Хочешь устроить мне испытание?
Аманти напрягся, бросив беглый взгляд в сторону коридора, ведущего к запасному выходу. Ему совсем не нравилось то, что его могло ожидать, окажись он наедине с Шарухом.
– Ты всего лишь скажешь все, что думаешь о случившемся.
– Я и здесь все могу сказать.
– Аманти, – Шарух остановился, оглянувшись, – так будет не интересно. Ты чего опять начинаешь бояться неизвестности? Обещаю, мы только поговорим.
– Я лучше пойду, – Аманти решительно встал, собираясь выполнить свое намерение.
– Стой! Не вынуждай меня применить силу.
– Шарух, я сказал Эрни, что согласен стать его секундантом, и я им буду, когда нужно прийти – сообщите. Но забудь о моем обещании. Я ни о чем разговаривать не стану! Все, до встречи!
И он решительно направился к выходу из комнаты.
– Аманти…
Аманти вдруг остановился на полпути и, отчаянно всплеснув руками, воскликнул:
– Да, знаю, я веду себя как истеричная девчонка!
– Нам нужно все выяснить, ты же понимаешь? – Шарух не спускал с него глаз. – Ты и так затаил на меня обиду, думаешь все забудется?
Аманти оглянулся.
– Что ты там сказал о применении силы?
Шарух растерянно развел руками, с сожалением в голосе проговорив:
– Знаю, эта угроза была лишней. Надо было сказать кодовую фразу.
– Так выполни свою угрозу.
Шарух совершенно растерялся. Он долго не знал, что сказать в ответ. Наконец, собравшись с мыслями, произнес:
– Ты же знаешь, я… не могу.
– Я говорю серьезно. Заставь меня пойти с тобой.
– Как ты себе это представляешь?
– Если ты сможешь положить меня на лопатки, я приму все, что меня ожидает в пыточном зале.
– Задал ты мне задачку… – Шарух задумчиво провел рукой по волосам. – Эрни, как по-твоему, какие у меня шансы победить Аманти?
– Пятьдесят на пятьдесят, – оценил Эрни. – Либо победишь, либо нет.
Аманти принял боевую стойку, выставив перед собой руки, сжатые в кулак. Настроен он было весьма решительно. Шарух был против выяснения отношений таким кардинальным способом, но выбора у него не оставалось. Вздохнув, он приблизился к Аманти на расстояние двух метров и принял стойку. Недовольно глядя в его серые глаза, вопросительно произнес:
– Аманти, у нас общий интерес, но вот почему я должен идти на крайние меры, не понимаю. Объяснишь?
– Я тоже иду на крайние меры.
– Это какие же?
– Дерись, тогда узнаешь. Защищайся!
Аманти атаковал первым. От кулаков, летящих в голову, Шарух успешно отбивался, но напор нападающего не ослабевал, вынуждая его отступать шаг за шагом. Аманти вскоре начал метить в другие части тела, все яростнее оттесняя противника к стене. Шарух видел, что Аманти ничуть не беспокоиться о своей защите. Он мог при желании быстро прекратить бой, достаточно было пару хороших ударов, но он не хотел причинить Аманти боль. Он чувствовал, что Аманти находится на грани отчаяния, и сам поддавался этому чувству. Наконец, не выдержав агрессивного натиска, ловко перехватил руку, подтянув друга к себе, не давая упасть. Затем опрокинул на спину и, прижав к полу, уткнулся коленом ему в грудь. Все произошло так быстро, что Аманти только успел охнуть и затих, не моргая уставившись в его глаза. Переведя дух, Шарух сказал, обратившись к нему:
– Ты нарочно подставился! И это твоя крайняя мера?
– Я дал тебе шанс. Чем ты еще недоволен? Я не хочу видеть Бохрада и потому добровольно туда не пошел был.
Шарух слез с побежденного противника и, потянув за руку, вынудил сесть. Потом обнял, тихо прошептав:
– Несчастный ты мой, я тебе очень сочувствую…
– Есть чему сочувствовать? – поинтересовался Аманти.
– Ты сам сделал выбор. Вставай и смирись с тем, что тебя ждет.
Аманти поднялся на ноги, и они направились к выходу из комнаты. Эрни решил не оставлять приятелей одних. Его очень интересовало, что на уме у Шаруха. Он шел следом, внимательно прислушиваясь к их разговору.
– А ты мне шанс дашь? – скрывая беспокойство, спросил Аманти.
– Я исполню одно твое желание, непротиворечащее моему плану, согласен?
– Согласен…
– Не вздыхай так обреченно. Это будет лишь разговор.
– Знаю, я тебя. Опять к стулу привяжешь…
– Не без этого, – посмеиваясь, Шарух обнял его за плечи. – Обещаю, о том, сколько родинок у тебя на спине выпытывать не буду.
– А я до сих пор этого не знаю.
– Мы, помнится, так их и не сосчитали…
– Давай, не сейчас.
– Все зависит от тебя. Ты же не будешь слишком неразговорчивым?
Аманти пожал плечами, ответив:
– Ну… посопротивляюсь для приличия, если хочешь.
– Эрни, – Шарух посмотрел на молчаливого приятеля, идущего за ними, – как же я обожаю этого парня! Заставил себя прийти в Музей, подставился в драке – все сделал для того, чтобы, наконец, снова оказаться здесь! – и останавливаясь у сцены, где находился лишь стул, с насмешливым вопросом обратился к Аманти: – Уже жалеешь, что сегодня проснулся?
– Не очень.
Аманти освободился от его рук и смело вошел на сцену. Затем сел.
– Тебе не придется ни о чем жалеть. Думаю, двух часов хватит, чтобы во всем разобраться.
Шарух привязал его к стулу. Аманти выглядел совершенно безучастным к происходящему. Эрни догадывался, что Шарух не первый раз ведет с ним такие допросы.
– Мой друг, ты же знаешь, что я не люблю повторяться?
– И в чем будет подвох? – холодно спросил Аманти.
Шарух склонился над его ухом и тихо проговорил:
– Ты будешь разговаривать… не со мной.
– Шарух…
– Сочувствую, это будет нелегко, – Шарух сдвинул в сторону ширму, которая вроде бы безо всякой цели стояла напротив. И Аманти увидел Бохрада находящегося в таком же положении, как и он сам. Разве что рот у него был завязан. – Вам обоим надо поговорить, – он подошел к Бохраду и освободил ему рот, затем отстегнул ремень на одной его руке.
– Шарух… – Аманти посмотрел на него обиженно.
– Да, помню, я обещал исполнить одно твое желание. Учти, отпустить не могу.
Аманти, избегая смотреть в сторону шефа, вздохнув, тихо попросил:
– Завяжи мне глаза.
– Это я могу.
Шарух охотно выполнил его пожелание.
– Если через два часа вы ни о чем не договоритесь, будете сидеть здесь всю ночь без перерыва на ужин и туалет.
– Но его-то ты освободил, а меня нет. Это не честно…
– Попроси его освободить тебя. Бохрад, ты свою задачу знаешь, – Бохрад кивнул в ответ. – Желаю прийти к компромиссу. Идем, Эрни, оставим их одних.
Примерно час Шарух и Эрни сидели в комнате отдыха, невольно прислушиваясь к тишине зала.
– Ты здорово придумал свести их вместе, – прерывая долгое молчание, признал Эрни.
– Я сам не смог бы его ни в чем убедить.
– Думаешь, Бохрад сможет?
– Пусть попытается. Я его предупредил, если не справится с задачей, будет распят на дыбе. Она как-то произвела на него неизгладимое впечатление.
– А если ничего не получится, правда, на всю ночь их здесь оставишь?
– Эрни, откуда у тебя в голове рождаются такие жестокие предположения?
– Ты сам сказал.
– Это всего лишь слова – стимул для сотрудничества. Но я буду очень огорчен, если они ни о чем не договорятся. Я надеялся, что Аманти будет ругаться или громко возмущаться, но эта тишина пугает… – Шарух заметно нервничал. – Понимаешь, Аманти сам хочет перестать сердиться на то, что шеф вклинился в нашу компанию. Он ищет повод изменить свое мнение, а собственных сил для этого не хватает.
– И потому он устроил драку, чтобы проиграв, переложить всю ответственность на тебя? – понял Эрни.
– Да, это его маленькая слабость. Он с готовностью подчиняется, когда не может разрешить сложную ситуацию. И находит способ заставить себя подчиниться. Не могу я эту дурь из него выбить! – Шарух поднялся с дивана и уже в третий раз принялся ходить по комнате. – Что-то они там слишком тихо сидят. Эрни, давай их подслушаем?
Предложение выглядело заманчиво, но Эрни сразу обнаружил в нем слабый момент.
– Они нас услышат раньше.
– Да, согласен. Но у меня есть маленький секрет. Вставай, нужно диван поднять.
Под диваном обнаружилось с десяток цветных пар тапочек.
– Они на меховой подошве, – уведомил Шарух. – Я проверял, шагов не слышно.
Переобувшись в мягкие тапочки, приятели направились к пыточному залу. Лишь на полпути к нужной сцене до их слуха стали доноситься неразборчивые голоса. Оба невольно замедлили шаг. Вскоре слова собеседников стали более понятны.
– Оренгоп, – произнес Аманти.
– Петергрофф, – ответил Бохрад.
– Неправильно! Должно заканчиваться на «Р»
– Тогда… Пальмир!
– На «С» … Релакос!
– Суругунт!
– Что-то не слышал о таком, – усомнился Аманти.
– Я о твоем Релакосе тоже ничего не слышал.
– У меня там родственники живут.
– Считай, что и у меня в Суругунте есть троюродный племянник.
– «Считай» … значит на самом деле там никого нет? Или города такого не существует?
Шарух удивленно переглянулся с Эрни, потом представ перед сценой, привлек внимание собеседников к себе.
– Вы в города что ли играете?
– Бохрад мошенничает! Говорит, что есть город Суругунт, – пожаловался Аманти.
– Есть такой город, – заверил Эрни, появившись следом за Шарухом.
– Я же говорил! Аманти, ты такой недоверчивый. Я вроде бы никогда тебя не обманывал.
– Извини, что не поверил.
– А вы как-то странно в города играете, – обратил внимание Эрни.
– А мы по алфавиту. Аманти предложил. Так сложнее и интереснее.
Эрни так же заметил, что оба сидели свободно, а на глазах Аманти не было повязки.
– Так… и как мне реагировать на увиденное?
– Шарух, твои ожидания сбылись, – ответил Бохрад. – Мы все выяснили.
– Аманти, а ты что скажешь?
– Я все понял и больше не сержусь на тебя.
– Значит, все остается, как и прежде?
Шарух уловил неуверенность, мелькнувшую в глазах Аманти. С ответом он не спешил.
– Я сомневаюсь, что все будет как прежде…
– То есть Бохраду ты не доверяешь? – Аманти пряча взгляд, пожал плечом. – Бохрад, подойди-ка сюда… – когда Аманти попытался встать, Шарух остановил его: – Сиди, сиди… Аманти, так как насчет доверия?
– Этот вопрос ставит меня в тупик, – признался парень. – Я не знаю, что ответить.
– Сейчас мы это выясним. Аманти, протяни Бохраду правую руку.
Аманти, помедлив, выполнил его просьбу.
– Подумай, Аманти, хорошенько и попроси его сделать то, что обычно доверяешь мне.
– Знал, что ты это скажешь… – глубоко вздохнув, Аманти пристально посмотрел на Бохрада. – Пообещай, что без моего согласия не будешь больше этого делать.
– Обещаю, правда, даже не знаю, что именно я не должен больше делать.
– Нажми на ноготь указательного пальца. Это будет акт моего доверия к тебе.
Бохрад, конечно, уже догадывался, что произойдет. Теперь он узнал тайну Аманти и взял на себя ответственность хранить ее, и не использовать против воли владельца. После нажатия на ноготь, Аманти закрыл глаза, полностью отдавшись нахлынувшим ощущениям. Бохрад опустил руку, внимательно наблюдая за ним и, на всякий случай, поинтересовался у Шаруха:
– Он в порядке?
Ответом была одобрительная улыбка и кивок головы.
– Ты сделал его счастливым, – пояснил Эрни.
– Странно все это…
– Бохрад, поздравляю тебя с успешно выполненной миротворческой миссией! – Шарух протянул ему для пожатия руку. И когда тот пожал ее, добавил: – Тебя ждет награда!
– Даже боюсь предположить, что это, – Бохрад задумчиво усмехнулся.
– Счастье на кончике пальца!
– А отказаться можно?
– Что?! – искренне возмутился Шарух. – Я ему подарок хочу сделать, а он еще отказываться вздумал! Это уже наглость! В твоем положении молчать надо и брать, что дают!
– Хорошо, хорошо, просто хотел узнать, что меня ждет в случае отказа.
– Тебе, что до этого жизнь у меня медом казалась?
– Если и медом, то не очень сладким, – признался Бохрад.
– Так вот, обидишь меня и сильно пожалеешь. Твой мед дегтем станет!
Бохрад глядя в его сердитое лицо вдруг улыбнулся и, решительно приблизившись, неожиданно для всех, и Шаруха в том числе, крепок обхватил его, прижав к себе.
– Это что за вольности? – Шарух безуспешно попытался освободиться от его рук.
– Так и хочется задушить тебя в своих объятиях.
– Главное слово «задушить»?
– Угу, – ответил Бохрад. – Ты, похоже, все еще точишь зуб на меня за сегодняшнюю выходку?
– Ничего я не точу. Мы же помирились, отпусти.
– Я сожалею, что пообещал на тебя не нападать. Нарушить что ли свое обещание?
– Бохрад, ты и так уже его нарушил, удерживая меня. Отпусти!
– В таком случае, я могу сделать с тобой все, что захочу…
– Ни в коем случае! Не зли меня! Я ведь уже могу драться.
– Испугался?
– Я в ужасе от твоего поведения! Ты забываешь о своем положении!
– Но я же не всегда буду жертвой. Что будет потом?
– Вот потом и разберемся!
– Я приму твою награду, но, если моя жизнь станет дегтем, учти, я непременно взыщу с тебя моральный ущерб.
– Договорились. Отпусти уже!
До их слуха донеслось приглушенное хихиканье Аманти. Он давно пришел в себя и с любопытством наблюдал за сопротивлением Шаруха. Когда Бохрад взглянул на него, весело произнес:
– Интересно, кому из нас Шарух не должен возместить моральный ущерб? Эрни, может тебе?
– О, нет! У меня с ним еще имеются старые долги…
Бохрад отпустил пленника и тот, поспешно отходя в сторону, раздраженно всплеснул руками.
– Какая жертва нынче наглая пошла! Все права качает! И вы уж это… за моральным ущербом в очередь становитесь, не все сразу. Не надо втроем на одного. Это будет слишком…
Аманти, посмеиваясь, поднялся со стула и подошел к нему в плотную, с улыбкой заглядывая в глаза.
– Ты определенно что-то задумал… – сообразил Шарух.
– Хочу тоже тебя обнять, позволишь?
– Обычно, ты раньше на это разрешения не спрашивал.
Аманти, не дожидаясь его согласия, бросился к нему на шею.
– Спасибо, Шарух! Я уж начал думать, что никогда не смогу общаться с тобой как раньше. Я боялся сюда возвращаться.
– Знаю… Теперь все? Полегчало?
Аманти отпустил его, качнув головой. С его губ не исчезала счастливая улыбка.
– А теперь все в столовую! Потом немного почитаем и спать! Да, Аманти, ты остаешься у меня и не смей возражать!
– Я и не возражаю.
– Вот и славно!
***
Два следующих дня все усиленно тренировались в стрельбе. У Аманти тоже проснулся к этому делу немалый интерес. Эрни, наблюдая за Шарухом замечал, что его усилия не пропадают даром. Шансы на победу в дуэли возросли до шестидесяти процентов по личной оценочной шкале Эрни. Да и сам Шарух чувствовал себя намного увереннее.
– В мизинец не попаду, но вот в сердце – определенно! – воскликнул он восхищенно после очередного удачного выстрела.
– В раю как раз одного Купидона не хватает, – уведомил Эрни.
– Мы еще посмотрим, кто в раю раньше окажется!
Дуэль была назначена сразу после завтрака. Как сказал Шарух: «…на сытый желудок помирать веселее». Так с хорошим настроением все четверо собрались на поляне.
– Для начала, – произнес Шарух, – нам необходимо определиться с наградой для победителя, которым будет считаться тот, кто не получит пулю. В случае, если «убиты» будут оба дуэлянта – они будут считаться победителями. Втайне я рассчитываю на такой результат. Эрни, у твоего секунданта есть ручка и бумага – напиши свое желание, которое должно быть исполнено, а я напишу свое. До окончания дуэли наши «завещания» вскрывать нельзя!
Бохрад и Аманти внимательно выслушали наставления Шаруха и в подтверждение своего согласия кивнули.
Написав свое желание и получив от своих секундантов по пистолету с одной пулей, которые при вручении были проверены на их глазах, дуэлянты начали расходиться под громогласный возглас Бохрада:
– К барьеру!
Роль барьера исполняли ивовые ветви, специально положенные по краям поляны. Перешагнув их, участники дуэли остановились. Прицеливаясь в голову Шаруха, Эрни произнес:
– Покойся с миром, Шарух!
– И тебе не хворать, – послышалось встречное пожелание.
Секунданты замерли каждый недалеко от своего подопечного.
– На счет три, – сообщил Бохрад, отступая на несколько шагов от Шаруха. – Один, два… три!
Почти одновременно раздались характерные хлопки. Шлем Шаруха окрасился в красный цвет. Поняв, что «убит», Шарух продолжил выполнять свою роль до конца. Он издал «предсмертный» вздох и повалился навзничь.
Эрни почувствовал удар в грудь. Благо, что защитный жилет уберег его от более болезненных ощущений. Эрни с недоумением посмотрел на кровавое пятно, дотронулся до него, потом посмотрел на своего секунданта, уловив в его взгляде искорку удивления, затем выронив пистолет, упал в траву, притворившись мертвым.
– Вот и все! – сказал в заключение Бохрад трагическим голосом.
– Нет, не все, – поспешил возразить Аманти, – а похоронный марш?
– Точно! – и Бохрад запел: – Там… парам, парам… там, там…
Первым поднялся Шарух. Он снял шлем и огляделся по сторонам. Сообразив, что Эрни тоже «убит», побежал к нему. Тот лежал на спине, раскинув руки, и рассматривал плывущие по небу облака. Увидев его, Шарух поинтересовался:
– Эрни, тебе глаза закрыть?
– Зачем?
– На мертвого точно станешь похож.
– Ну, попытайся…
– Ты как-то это странно сказал, я передумал.
Шарух присел недалеко от него.
– Поздравляю, ты победил, – сказал Эрни. – Пуля прошла навылет.
Шарух улыбнулся.
– Мы оба победили. Тебе наверно было больно? Ты мне в шлем попал, а я тебе…
– Ничего. Уже прошло.
Подошли секунданты.
– Так и чье завещание читаем первым? – поинтересовался, приблизившись к ним, Аманти.
– Начнем с Эрни, – предложил Шарух.
Эрни решил, что в сидячем положении легче принимать удары судьбы и потому сел.
Аманти неторопливо развернул сложенный в четверо лист бумаги, и прочел следующее:
«В случае моей победы, хочу, чтобы Шарух весь следующий день на завтрак, обед и ужин, съедал по тарелке «хлеба с перцем» приготовленного Бохрадом».
– Что?! – Шарух прожег соперника по дуэли гневным взглядом. – Эрни…
Эрни лишь улыбнулся.
– За что ты так со мной?
– Ты сам говорил, что это не страшно. А я и Аманти тебе поможем, если нам угощение понравится.
– Ну, Эрни… – Шарух раздосадовано развел руками. – Ты еще мое желание не узнал…
Теперь наступила очередь Бохрада довести до всеобщего сведения завещание Шаруха.
«Я хочу, чтобы Аманти написал портрет Эрни».
– Что? – Эрни повалился на траву, отчаянно простонав: – Я не выдержу…
Шарух подскочил к нему и, зависнув, в упор посмотрел, насмехаясь.
– Думаешь, ты так просто от меня отделаешься?
– Это жестоко…
– Наверно стоило бы написать твой портрет на твоем теле, вот это было бы достаточной компенсацией за твои кулинарные извращения. Но тебе повезло! Я хочу видеть твой портрет на холсте в гостиной моих апартаментов!
Услышав это, Эрни облегченно вздохнув, закрыл глаза. Шарух засмеялся. Искренность, с которой реагировал его друг, невольно умиляла его. Улыбнувшись, он неожиданного поцеловал его в лоб.
Эрни тут же открыл глаза и сел. Одарив приятеля сердитым взглядом, воскликнул:
– Шарух, ты извращенец! Всегда пользуешься моментом, чтобы поставить меня в неловкое положение.
– Я поставил тебя в неловкое положение? – удивился Шарух. – По-моему, тут кроме нас никого постороннего нет. Кстати, Эрни, а зачем исполнение твоего желания откладывать на завтра? Начнем сегодня: обед, ужин, а на завтра завтрак останется.
– Если хочешь… – равнодушно ответил Эрни и обратился к Аманти: – Аманти, скажи Шаруху, что внезапно разучился писать портреты.
Пока Аманти думал, что сказать, вмешался Шарух:
– Э… нет, Аманти, я возлагаю на тебя большие надежды. Не слушай его.
Наконец, Аманти нашел, что сказать:
– Меня значит, никто не спрашивает: хочу я или нет?
– То есть ты не хочешь? – забеспокоился Шарух.
– Вообще-то… хочу, – глаза Шаруха сразу повеселели. Аманти продолжил: – Но я также напишу твой портрет и портрет Бохрада. И только посмейте мне возразить! Ваши портреты тоже будут висеть у Шаруха в гостиной!
– Аманти… – Шарух разулыбался и, переглянувшись с Бохрадом, заявил: – Бохрад, не смей возражать! Твой портрет будет и точка!
Спорить с ним было бесполезно. Написание собственного портрета для Бохрада было бы ощутимой передышкой между изощренными испытаниями и, конечно, Бохрад не мог не радоваться такому обстоятельству. А Эрни был счастлив, что портрет будет на холсте, и ему не придется терпеть мучительную процедуру, которую однажды испытал на себе Шарух. Аманти был заинтригован предстоящими событиями. А Шарух…
– Эрни, а можно я буду добровольно есть это угощение? – во время обеда, глядя на малопривлекательное блюдо, только что приготовленное Бохрадом, поинтересовался Шарух.
Эрни задумчиво почесав за ухом, произнес:
– Даже не знаю… Добровольно – это как-то неинтересно.
– Эрни, пожалуйста… Я бы мог пожелать написать твой портрет на тебе, но не сделал этого, зная, что это не очень-то приятно. Я же тебя пожалел…
– Хорошо, уговорил. Но увижу, что мошенничаешь, придется сделать тебе процедуру более привлекательной.
Шарух взял вилку в руку и подцепил первый кусочек. Затем положив в рот, принялся тщательно жевать. Аманти не сводил с него удивленного взгляда.
– А попробовать можно? – неуверенно спросил он.
– Я бы сказал, что можно и даже все отдал, – начал отвечать ему Шарух, – но вдруг Эрни примет мой поступок за мошенничество.
– Эрни… – Аманти, обратился к нему.
– Можно, но не больше двух кусочков. Я ему тоже помогу, обещал ведь.
И оба потянулись с вилками к тарелке Шаруха, чтобы распробовать кушанье.
– Бохрад, а ты? – с надеждой в голосе спросил Шарух.
– Нет, благодарю. Но если мало покажется, сделаю еще с большим удовольствием.
Шарух, покачивая головой, усмехнулся и продолжил есть странное угощение. Он тоже был счастлив. И, пожалуй, даже больше, чем остальные. У него были верные друзья, с которыми не соскучишься. И которым он никогда не позволит скучать.