1
Полдень. Вдоль широкой песчаной полосы пологого спуска к реке стоят десятка три легковых автомашин разных марок. Пляж здесь «дикий», неофициальный, находится в стороне от города. Маршрутные автобусы сюда не ходят и добраться можно только на своем транспорте.
Солнце нещадно палит, и, когда идёшь босиком по песку, кажется, ступаешь по жаровне. И только тех, кто покрылся гусиной кожи от долгого нахождения в воде, мягкий песок не жжёт, а нежно согревает.
Дети с криками бегают по кромке берега, бултыхаются на мелководье. Взрослые или плавают, показывая свою удаль, или загорают на расстеленных покрывалах. Чуть подальше от берега в тени деревьев «лицо кавказской национальности» готовит шашлык, запах которого распространяется по пляжу и притягивает к мангалу то одного, то другого отдыхающего.
Выше по течению – глубокий плёс, и с этой стороны берег отвесный, просверленный гнёздами стрижей. Там где плёс заканчивается, глубина постепенно уменьшается и река переходит в перекат с песчаным и галечным дном. Ближе к противоположному берегу – много островов, заросших лозой и камышом. Между ними протоки разной ширины и глубины.
Чёрный джип подъехал к пляжу и остановился подальше от основной массы отдыхающих, почти у крутого берега плёса. Из машины вышел молодой мужчина в джинсах, полосатой майке, в кепке и черных очках. Крутые плечи, пружинистая походка выдавали в нём спортсмена. Он разделся, бросил одежду на сидение и, захлопнув дверцу машины, пошёл к воде. Пройдя метра два по кромке берега в сторону плёса, поиграв мышцами, сделал несколько спортивных движений руками и прыгнул в воду. Десятки глаз наблюдали за ним и ждали, когда же он вынырнет. Несколько человек встали и подошли к воде с готовностью помочь. Все крутили головами в разные стороны, но тщетно – он так и не появился. Те, кто плавал, тоже вышли на берег и стали двигаться вниз по течению в надежде, может быть, всплывёт. Наконец, кто-то догадался позвонить на ноль-два.
Через полчаса приехали скорая и полиция, потом появилась машина МЧС. С десяток людей в форме стояли на берегу и спорили, размахивая руками. Приплыла лодка службы спасателей на воде. Она начала курсировать по протокам. Немного погодя появилась ещё одна – с водолазами. Аквалангисты долго искали утопленника, но так и не нашли.
Взрослые купаться уже перестали, в воде бултыхались только дети. Полицейские составили протокол осмотра машины, допросили свидетелей несчастного случая. Затем сотрудник ГИБДД сел за руль оставшегося без водителя автомобиля, остальные погрузились в свои машины, и все уехали.
Это случилось во вторник. А в среду к пляжу подъехал большой внедорожник темно-зелёного цвета. Из него вышли трое. Один, видимо, старший, был в лёгкой светлой куртке. Чёрные костюмы, белые рубашки и тёмные галстуки остальных указывали на их принадлежность к солидной фирме. Это прибыл начальник отдела безопасности опытно-механического завода Орехов Евгений Григорьевич со своими помощниками. Их одежда не гармонировала с жаркой погодой, но зато своей строгостью и официальностью вызывала доверие отдыхающих. Они обошли всех купающихся, искали тех, кто был здесь вчера. Таких нашлось четверо, но на вопросы об утопленнике ничего нового они сообщить не смогли. Да, видели, как подъехала машина, как водитель пошёл купаться, прыгнул в воду и не вынырнул.
Приезжих ещё интересовал белый блестящий металлический чемодан, который должен был быть в машине. Чемодана никто не видел ни в руках полицейских, ни у кого-либо ещё.
Вечером, в конце рабочего дня, генеральный директор завода Чекмарёв Валерий Леонидович собрал совещание. Орехов докладывал о результатах поиска пропавшего водителя.
– Ну, и где думаешь искать? – спросил директор.
– Полиция даст объявление в газете с фотографией. Нам придётся несколько дней опрашивать рыбаков. Даже если сейчас труп на дне, через несколько дней должен всплыть.
– Я не про водителя. Деньги где будешь искать? Он же их с собой не забрал.
– В машине денег не было. Уверен, это сделал он: или надёжно спрятал, или кому-то передал.
– Вот и ищи. Ты хоть записал номера?
– Первых купюр в каждой пачке. Если начнут тратить, узнаем.
– А с кем договорился?
– Всем продавцам передал номера и свой телефон.
– Боюсь, этого будет недостаточно. Придётся обратиться в полицию и дать им описание чемодана и номера купюр. Это я беру на себя. А ты проверь всех его родственников, друзей, подруг. Возможно, он договорился с кем-нибудь, но самому не повезло. Не может быть, чтобы никто ничего не знал. Я что, тебя учить должен? Думай и действуй!
На следующий день по городу пошёл слух: на опытно-механическом заводе вместе с водителем пропала огромная сумма денег. Рассказывали: купающиеся на реке видели, как утонул перевозчик денег, а его труп бесследно исчез.
Полиция напечатала в городской газете объявление с просьбой о помощи в розыске водителя завода Свиридова Романа Александровича. Как обычно, указаны: возраст, рост, вес, цвет волос. Особых примет нет. С фотографии смотрел симпатичный парень спортивного телосложения. В объявлении был электронный адрес и просьба прислать на этот адрес или принести в полицию любые фотоснимки пляжа, сделанные в тот день.
В виду очевидности, а скорее всего, по просьбе Чекмарёва, полиция начала поиски сразу. Дело было поручено следователю управления капитану Морозову.
Капитан понимал: подчинённые директора завода, в первую очередь, будут искать деньги. И делать это будут тщательно. Наверняка, уже обыскали и дом, и гараж Свиридова. Поэтому Морозов решил пока сосредоточиться на поиске самого утонувшего.
Люди в реках тонут довольно часто. Особенно в нетрезвом виде. От холодной воды наступает спазм сосудов и происходит внезапная остановка сердца. Иногда судорги сводят мышцы рук и ног, человек не может плыть и тонет. Каких только случаев не бывает! То головой стукнется о камень, потеряет сознание и захлебнётся; то нырнёт в моток проволоки, неизвестно откуда здесь взявшийся, то в коряге застрянет. Река – место повышенной опасности, и надо быть осторожным. Но кто об этом думает! Наши туристы не боятся ездить по всему свету, даже в воюющие страны, а тут, подумаешь, какая-то речка!
Сначала надо было выяснить, где мог застрять труп и где ждать его появления. Не все утопленники всплывают сразу. Морозов помнил случай из детства, когда в пруду утонул мальчик лет пятнадцати. Говорили: у него был порок сердца. Оно, видимо, остановилось, не выдержав нагрузки – плавание требует больших усилий. Утонувшего искали долго и нашли только тогда, когда бульдозером разрушили плотину и спустили почти всю воду.
Капитан отправился к реке после обеда, поближе к вечеру. В это время начинают подтягиваться рыбаки, рассчитывая не пропустить вечерний клёв. Проехав по берегу, Морозов поговорил со всеми, кого встретил. Наиболее вероятным местом, где нужно искать утопленника, ему назвали конец переката. Там начинается плёс, большая глубина, течение останавливается.
Пожилой рыбак объяснил:
– Возможно, его занесло в какую-то яму в протоке, где вода ходит по кругу и подмывает берег. Там, попав под какую-нибудь карягу, труп может оставаться долгое время. Плохо, вода сейчас очень мутная. Вот в моем детстве река была такой прозрачной! Но он всё равно скоро всплывёт – его же не утопили, привязав груз, а он утонул сам.
Поблагодарив рыбаков, капитан попросил сообщить, если увидят утонувшего, и предупредил, чтобы сами труп не трогали.
– Ему это не поможет, а нам может помешать.
2
Откинувшись на спинку кресла, Морозов невидящим взглядом смотрел на потолок и перебирал все возможные версии. Даже невероятные. Например, Свиридова мог утопить водолаз, который знал о деньгах. Конечно, это было на грани фантастики: ему пришлось бы долго сидеть на глубине и поджидать жертву. Остановился на наиболее вероятном варианте – остановка сердца от внезапного охлаждения. Одна беда у этой версии – нет трупа! Акул здесь, понятно, не водится, да и сомов, способных проглотить человека – тоже. Где же труп? Придётся ждать. И ещё была одна непонятная вещь – связь исчезновения Свиридова с пропажей крупной суммы денег. Почему в машине не было чемодана? Может быть, чемодан там был, да кто-то его ловко и вовремя «увёл»? Когда? Кто? Случайные люди, приехавшие искупаться? А что, – это вариант. Но как их теперь вычислишь? А может, профессиональные воры, промышляющие на пляжах? Могли, конечно. Надо искать.
Прошло уже три дня. Участковые проверили всех известных им воров, кто, по их мнению, в тот день мог совершить кражу чемодана. У всех было алиби. Труп не всплывал, деньги не обнаруживались. Но Морозов чувствовал, «висяка» не будет – трупы в реках бесследно редко пропадают.
Однако новые вести пришли не с реки. На рынке, где можно купить разные железяки, пожилой мужчина продавал белый металлический чемодан. Он выделялся на фоне старого ржавого барахла, блестел на солнце, притягивал взгляды покупателей. На него обратил внимание и сотрудник полиции, случайно оказавшийся в тот день на рынке – о пропавшем чемодане с деньгами знало уже всё управление. Полицейский позвонил в отдел. Морозов, не теряя времени, отправился на рынок.
Продавец, мужчина лет шестидесяти, рассказал, где он нашёл этот чемодан. Собирал в тайге лекарственные травы, двигаясь вдоль реки, подошёл ближе к дороге. И там, в густых зарослях, почти рядом с высокой насыпью, увидел чемодан. Он оказался исправным. Не пропадать же зря добру – вот и взял.
– К сожалению, я вынужден его изъять. Чемодан является вещественным доказательством в уголовном деле. Так что не обессудь.
Морозов составил протокол выемки. Двое таких же продавцов поставили подписи в качестве понятых. Капитан отнес чемодан к экспертам: может быть, найдут какие-нибудь следы. Затем позвонил Чекмарёву и предложил прислать завтра кого-нибудь для опознания.
На следующий день явился начальник отдела безопасности завода Орехов. Он подтвердил – чемодан тот самый.
Капитан повеселел – это была пусть и маленькая, но первая удача. Пока неясно, что она даст, но дело немного сдвинулось.
Экспертиза ничего не прояснила. Она лишь подтвердила то, что было и так известно – чемодан падал в кусты и на нём сохранились следы коры и листьев лозы. Значит, его просто выбросили, видимо, прямо из проезжающей машины. Других следов, кроме отпечатков пальцев мужчины, нашедшего чемодан, эксперт не обнаружил. Значит, отпечатки были стёрты. Этот факт свидетельствовал: тот, кто его выбрасывал, связан с похищением денег. Но кто он? Чемодан выброшен на полдороге между городом и пляжем. Это мог сделать Свиридов: освободил чемодан от денег, перегрузил их в другую тару, потом или закопал где-нибудь в лесу, или передал напарнику. Он мог ехать вообще без денег: например, спрятать их ещё до отправки в путь, а пустой чемодан, хорошенько протерев тряпкой, выбросить уже по дороге. Вот поэтому никто на пляже чемодан не видел. Но, конечно, всё могло произойти совсем по-другому.
Перечитывая протокол осмотра машины и вещей Свиридова, Морозов отметил несколько странностей. Во-первых, на руле и ручках автомобиля не было отпечатков пальцев – стёрты. Кто их стёр? Сам Свиридов? Зачем? Кто-то другой? Кто и зачем? Во-вторых, в списке не было личных денег водителя и его мобильного телефона. В наше время ездить без денег и мобильника! Такое трудно представить. Забыл случайно? Маловероятно. Значит, мобильник и деньги исчезли вместе с чемоданом. А телефон мог бы много рассказать о владельце.
Неужели кто-то из купающихся, увидев бесхозную машину, моментально стал вором и украл всё, что плохо лежало? Впрочем, это обычное дело – взять то, что плохо лежит. Редкий человек вернёт потерянную вещь. На таких смотрят, как на чудаков.
В карманах ничего, кроме носового платка и расчёски, не обнаружено. Водительские права и документы на машину, вместе с ключами от дома лежали в бардачке. Выходит, воров интересовали только деньги. Но зачем им мобильник?
Свиридов должен был доставить в областной центр семьдесят пять миллионов рублей. Не мог же он ехать на такое задание без копейки в кармане. Не тот случай. Допросить бы всех, кто был там в тот день! Но пляж дикий, видеокамер там нет, а ближайшая находится в городе. Мимо неё каждый день проезжает столько машин, что узнать, куда они все потом поехали, невозможно.
Морозов понимал: необходимо как можно больше информации собрать обо всех причастных к делу. Сначала надо понять, что представляет собой Свиридов как человек. И капитан отправился к его родителям. Они жили в частном секторе в небольшом, но ухоженном доме на Рабочей улице.
Атмосфера была безрадостной. Мать причитала. Отец ходил по дому с поникшей головой. Морозов попытался их утешить, но получалось плохо. Когда он попросил показать детские фотографии сына, мать подала толстый альбом, и перед глазами капитан прошла вся жизнь Романа от роддома до свадьбы. По словам родителей, он учился неплохо. Занимался спортом. Из армии пришёл сержантом. Невестка им понравилась.
Всё это Морозов видел и по фотографиям. Вот Роман с кубком в руках и с медалью на шее. А вот – в солдатской форме с автоматом. Ещё – рядом с автомобилем. Много свадебных снимков. Невеста на них выглядела просто красавицей.
Родители добавили про свои сожаления по поводу отсутствия внуков. Но сын просил не расстраиваться и говорил, всё будет нормально. Видимо, пока с детьми не торопились.
На вопрос, часто ли Роман бывает у них, ответили: раз в неделю обязательно заезжает один или вдвоём с невесткой. Но вот уже неделя прошла, а он у них ещё не был.
Капитан поспрашивал про огород, про работу, про соседей, взял номер телефона невестки, и, пообещав сделать всё от него зависящее, попрощался. Пока не было никаких намёков на то, что Свиридов мог совершить это преступление. Но всякое бывает: у хороших родителей иногда вырастают такие отпетые дети, что просто диву даёшься. К тому же среда, в которой находился Роман, не способствовала сохранению его целомудрия: большой бизнес без криминала в наше время – большая редкость.
Следующим человеком, с кем Морозов собирался встретиться, была жена Романа – Алина. Он дозвонился до неё и договорился о встрече. Через час он уже нажимал на кнопку звонка. Дверь открыла симпатичная девушка лет двадцати пяти.
Прошли в комнату. Обстановка современная, но на всём чувствовался налёт печали. То ли капитану так показалось, то ли горе хозяйки действительно как-то перешло на все вещи в доме. Это чувство заставляло его говорить тише, осторожнее, чтобы случайным вопросом не ухудшить и без того тяжёлое положение собеседницы.
Алина рассказала, как они с Романом познакомились, дружили, о чём мечтали. В этом году они собирались съездить в Европу. Сама она преподает в художественной школе, рисует. Морозов обвёл взглядом несколько картин на стене: пейзажи, натюрморты, портреты и спросил:
– Ваши?
– Да, мои.
Он видел: Алина понимала – несчастье уже случилось, поэтому не стал ничего ей обещать.
3
Встреча с родителями Романа и с Алиной ничего не прояснила. Капитан чувствовал, что попал в какой-то капкан, и чтобы вырваться из него, ему нужна внешняя помощь. И он постучался в дверь кабинета следователя по особо важным делам подполковника Александра Леонидовича Кузьмина. Кабинеты городского отдела следственного комитета располагались в этом же здании.
Подполковник был на месте. Ему было давно за сорок. Когда-то он начинал оперативником, потом стал следователем. Ему удавалось раскрывать самые запутанные дела. Одни называли его гением, другие говорили, что ему просто везёт. На самом деле сначала ему помогало упорство, потом появились опыт и интуиция. Он был прост в общении, и к нему не стеснялись обращаться за советом. Морозов часто сопровождал расследования Кузьмина и они уже хорошо понимали друг друга.
– Александр Леонидович, нужна ваша консультация. Что-то не могу сообразить, куда дальше двигаться.
Кузьмин взял протянутую папку и быстро просмотрел всё, что там было.
– Да, здесь много нестыковок. И надо понять, почему. Вот смотри: если бы за рулём был Свиридов, то главное в этом деле – это найти ответ на вопрос: «Почему он поехал на этот пляж?» Представь себя на его месте: везёшь крупную сумму денег, машина с кондиционером – зачем тебе купаться? Не настолько он беспечен, чтобы с такими деньгами сворачивать с трассы. Не поехал же он туда специально утонуть. Если бы на обратном пути заехал – тогда понятно: искупаться, позагорать, встретить знакомых. Нет, просто так он там оказаться не мог. Плохо, нет мобильника. Вполне возможно, последний звонок мог бы многое прояснить. Кстати, узнай номер телефона Свиридова, потом отправь запрос в телефонную компанию – пусть сделают распечатку входящих и исходящих звонков за этот день.
Смотрим дальше. Стертые отпечатки означают, скорее всего, за рулём был кто-то другой. В этом случае ответы надо искать на заводе. Но там будет нелегко: у них свои интересы – им надо вернуть деньги и наказать виновника. Конечно, в поисках соучастников они уже проверили все связи Свиридова. Возможно, согласятся поделиться информацией. Если нет, придётся собирать самому.
Морозов всё сделал, как посоветовал Кузьмин. Сначала запросил распечатку звонков, потом позвонил в приемную опытно-механического завода и договорился с генеральным директором о встрече.
Контора завода внутри сверкала никелем и стеклом. Сначала она показалась необитаемой. Но вот из одного кабинета в другой прошёл с кипой бумаг в руках молодой человек, которого Морозов оценил как инженера-технолога. За другой дверью он услышал телефонный звонок.
В приёмной симпатичная длинноногая секретарь, увидев капитана, молча встала и вошла в кабинет Чекмарёва. Открыв дверь, пригласила:
– Входите, вас ждут.
Затем, набрала номер и произнесла в трубку:
– Евгений Григорьевич, вас приглашает Валерий Леонидович.
Через минуту в кабинет генерального с папкой в руках вошёл и Орехов. Чекмарёв что-то чиркал на листке.
– Что там у нас по Свиридову? – спросил, не поднимая головы.
– Можно сказать, пока ничего, – начал Орехов, – Свиридов пока не всплыл. Мы постарались разыскать как можно больше тех, кто был на пляже в тот день. Никто из них не видел контактов Свиридова с кем-либо из купающихся. До приезда полиции к машине тоже никто не подходил. Значит, деньги из машины исчезли раньше. Во сколько он приехал на пляж, удалось установить почти точно. За десять минут до этого я звонил ему – всё было нормально – он уже был в пути. Ничего подозрительного в его голосе я не услышал. Судя по времени, сколько ушло, чтобы туда добраться, деньги он мог либо спрятать перед отъездом где-то дома, либо у него был напарник, которому он и передал чемодан на дороге. Дом, гараж, родню проверили. Сейчас проверяем его знакомых. Есть один подозрительный. Его одноклассник Вячеслав Николаевич Портнов. Его видели накануне вечером у Свиридова. В девятнадцать лет был судим за грабёж. Дали три с половиной. Через два года вышел по условно-досрочному. Два года работал у нас на заводе грузчиком, потом водителем такси. Купил «тойоту». Сейчас занимается частным извозом. Мы, что могли, проверили. Сейчас наблюдаем. Если деньги у него, то рано или поздно чем-нибудь он выдаст себя. Должны же ему когда-нибудь они понадобиться.
– Я попрошу координировать свою работу с нашими правоохранительными органами, – строго сказал Чекмарёв. – А вы нам, капитан, ничего не расскажите?
– Да пока, рассказывать нечего, – ответил Морозов. – У меня результат такой же, как и у ваших ребят.
– Ну-ну, держите нас в курсе. Мы в долгу не останемся.
После совещания Морозов отправился вместе с Ореховым в его кабинет.
– Евгений Григорьевич, мне нужен список лиц хоть как-то причастных к поездке Свиридова в областной центр.
– Вообще-то, это всего семь человек: генеральный директор, я, мой заместитель Левченко Игорь Андреевич, сам Свиридов, секретарь Капустина Виктория, бухгалтер Носкова Ольга Даниловна и кассир Зудилина Надежда Петровна. По долгу службы вы должны подозревать всех, а я вот даже не знаю кого: все работают на заводе давно и такое поручение выполняли не раз. Кассир и бухгалтер уже пожилые женщины, можно сказать, проверенные. Вика – вы сами видели, как относится к генеральному – она на это не пойдёт. Своего заместителя я сам подбирал – надёжный парень. Неужели мы ошиблись в водителе?
– Я понимаю, кому везли деньги – это коммерческая тайна, но среди тех, кому они предназначались, тоже могли найтись желающие их перехватить?
Морозов назвал перевоз наличных денег в таком объеме коммерческой тайной из деликатности – ему было понятно: эта финансовая операция не соответствовала закону.
– Вот это исключено. Я не буду объяснять, почему – будем считать, это и есть наша коммерческая тайна, – но это невозможно. Тому, кто знал, в этом не было смысла, а те, кто мог бы на это пойти, не могли ничего знать об этом.
– Ладно, если что-то новое появится, сообщите нам.
– Обещаю. Но и вы, не скрывайте от нас, если что-то узнаете раньше.
Попрощавшись, капитан отправился в отдел.
Из телефонной компании прислали распечатку звонков телефона Свиридова. Морозов составил список владельцев телефонных номеров, и получилось – ничего необычного: звонки жене и от неё, два звонка секретаря завода. Последний звонок на его телефон был сделан Ореховым, как он и говорил.
Капитан решил вызвать на допрос Вячеслава Портнова. Он же тоже мог быть в тот день за рулём «тойоты». Если они со Свиридовым провернули эту операцию, то какую-то зацепку можно обнаружить, наблюдая за его реакцией во время допроса. Надо только тщательно продумать, как и что спрашивать. Делать это капитан уже умел, за что его и перевели из оперативников в следователи. Уже не раз преступники попадались, отвечая на его невинные вопросы. Не зря его учили этому ещё в высшей школе милиции!
Морозов передал повестку участковому и попросил вручить её сегодня, так как капитан приглашал Портнова на следующее утро. Но в назначенное время тот не явился. И прежде чем капитан успел рассердиться, пришло известие о гибели Портнова. Его, мёртвого, нашли в своей машине на улице Болотной. «Тойота» стояла недалеко от поворота с центральной трассы, рядом с домом, хозяин которого утром обнаружил это неприятное соседство. Он увидел склонённую на руль голову водителя. Подумал: что-то случилось, решил помочь. Постучал в стекло. Потом открыл дверь и потрогал за плечо. Почувствовал холод тела и понял – водитель мёртв. Тут же позвонил в полицию.
Во главе следственной группы Морозов прибыл на место происшествия. Судмедэксперт определил время смерти – вчера примерно в одиннадцать часов вечера. Причина смерти – удушение: на шее Портнова ясно видна странгуляционная борозда. Орудия убийства – верёвки или провода – ни в машине, ни рядом не обнаружили.
– Выходит, убийство подготовлено заранее, – сделал вывод капитан. – Таких вычислить немного легче, – подумал про себя, – это не случайный человек, которому вдруг не хватило денег ещё на одну бутылку водки.
Криминалист снял несколько отпечатков пальцев на ручках и дверцах автомобиля. В карманах убитого нашли пачку сигарет, зажигалку, ключи, мобильник. Документы тоже были на месте, в сумке. Денег не было. Это указывало на ограбление – у таксистов они есть всегда: либо получены от клиентов, либо разменные – для сдачи. Только за обложкой паспорта лежала сложенная пополам пятитысячная купюра. Видимо, грабитель не стал рыться в документах и не обнаружил её.
Носилки поместили в санитарную машину, и она уехала. Старший лейтенант ГИБДД сел за руль «тойоты». Морозов составил все необходимые протоколы, и следственная бригада отправилась в город.
Данные судебно-медицинской экспертизы подтвердили причину смерти – удушение. В качестве удавки предположительно использовалась капроновая веревка. Отпечатки идентифицировать не удалось. Чьи они: убийц, случайных пассажиров – неизвестно.
Самым неожиданным оказалось то, что номер купюры был из списка тех, которые исчезли вместе с пропавшим Свиридовым. – Значит, всё-таки Портнов был в доле со Свиридовым! – сделал вывод Морозов. – И деньги, все или их часть, у него. Где? Но на этот вопрос Портнов уже не ответит. Надо провести обыск в его доме. И не только. Теперь придётся проверить и дом родителей Свиридова. Хотя вряд ли обыск что-то даст – Орехов, наверное, уже давно там всё перерыл, и если бы что-то нашёл, уже стало бы известным.
Морозов начал оформлять документы для проведения обысков. Их надо было провести очень тактично – нельзя обидеть родителей. У них горе. И откладывать тоже нельзя.
Когда капитан с экспертом-криминалистом пришли к Портновым, они встретили спокойную реакцию. Видимо, люди в горе становятся мягче. Морозов объяснил причину и попросил помочь, сославшись на то, что это поможет сохранить доброе имя сына. Ему открыли кладовки, сарай, гараж. Опытный глаз Морозова заметил следы недавней перестановки вещей – уже поработали люди Орехова. Капитан понял: денег найти не удастся, даже если они и были.
Если Портнов уже начал тратить украденные деньги, то родители могли почувствовать. Чтобы обнаружить это, Морозов стал задавать вопросы, внимательно следя за их реакцией. Он спрашивал, не заметили ли они каких-либо изменений в поведении сына. Может быть, к ним приходил какой-то незнакомый человек. Или они увидели у сына новые вещи, например, белый металлический чемодан. Не делал ли он им на этой неделе дорогие подарки. На все вопросы Морозов получил отрицательный ответ.
Капитан попросил родителей фотографии сына. Выбрал несколько штук и объяснил: для следствия.
Обыск в доме родителей Романа Свиридова, как и ожидалось, тоже оказался безрезультатным.
4
Дело по убийству Портнова передали в следственный комитет, и теперь им занимался подполковник Кузьмин. Он пригласил к себе Морозова.
– Алексей Иванович, а вы уверены, что пятитысячная купюра Портнова – это его деньги. А если это какой-то пассажир расплатился за проезд, а Портнов к пропаже денег не имеет отношения?
– Такой вариант нельзя исключать, – ответил Морозов. – Но тут мы оказываемся в тупике – после смерти Портнова этого пассажира мы уже не сможем найти.
– Это так. Но это уже наши проблемы. Истина не должна зависеть от нашего умения её найти.
– Согласен. Но что делать?
– Вот над этим давай и подумаем. Ты расследуешь пропажу Свиридова и денег. Я занимаюсь убийством Портнова. Пока так и будем продолжать. Чувствую, есть между ними связь, есть. Пока эти дела разные, но предчувствую – их придётся объединять. Поэтому, держи меня в курсе. И ещё. Вряд ли что это даст, но проверить надо: пошли участкового опросить жителей ближайших домов, может, они видели кого-то у этой машины. Хотя тут до главной дороги метров пятьдесят, и убийца мог быстро уйти незамеченным, но поспрашивать не помешает. Я пока посмотрю другие дела по нападению на таксистов. В нашем городе такого я что-то не припомню. Попытки были. На таксистов нападали и в одиночку, и группами, но таких убийств не припоминаю. Возможно, в других городах области что-то подобное уже было. Этот случай больше похож на работу гастролёра.
Обычному человеку каждое преступление кажется уникальным. Но это не так. Особенно, если в нём участвуют одни и те же люди, то многие детали повторяются. По ним и можно узнать, кто же является их автором. Именно повторение какой-то даже очень мелкой детали в преступлениях составляет почерк преступника.
Обнаружить общее в разных событиях по мелочам – это одно из проявлений мастерства следователя. В обычной жизни мы тоже с этим сталкиваемся.
Однажды Кузьмин с сослуживцами вспоминали службу в армии. Один из них рассказывал, как мастикой драили пол казармы.
– Представляете, поставишь спинку кровати к стенке, а она скользит и падает.
Кузьмину эта картина показалась знакомой.
– Слушай, мы с тобой не один ли пол драили?
– Урал?
– Урал.
– Екатеринбург?
– Екатеринбург.
– Седьмая батарея?
– Седьмая батарея.
Оказалось, что служили в одной части, только в разные годы.
А бывает и наоборот, когда незначительные детали позволяют различать внешне сходные вещи. Например, все люди похожи друг на друга, но мы же замечаем мелочи, которые и составляют особенность внешнего вида каждого человека.
Или возьмём лес. Кажется, что он везде одинаков: деревья, кусты. Но это не так. Кузьмин всегда ездил отдыхать на море по южной части Транссиба. Но однажды попал на другой поезд, который после Омска продолжал двигаться по северной ветке. Когда проезжали Урал, Кузьмин смотрел в окно, и несколько неосознаваемых незначительных различий в пейзаже оказалось достаточно, чтобы понять: он едет не по той дороге. Он подошел к расписанию и убедился: маршрут совсем другой, хотя конечный пункт был тот же самый.
Кузьмин зашёл в информационный центр управления и объяснил, что ему нужно. Через час он уже читал отпечатанную информацию. Нападений на таксистов, какие интересовали подполковника, было немного. В половине случаев преступники уже отбывали наказание. Ещё половина была в стадии расследования, а подозреваемые находились в следственных изоляторах. Среди нераскрытых дел похожих не было.
В этот же день на электронный адрес стали приходить фотографии с пляжа. На четырёх из них на переднем плане улыбающиеся молодые люди, видимо, друзья или родственники фотографа. В кадр попали и те, кто купался и загорал. На двух снимках был виден внедорожник Свиридова. Но никакой новой информации эти фотографии не дали.
И только на одном из снимков, где двое молодых парней находились у самой воды и строили рожицы, в сторонке от них, спиной к фотографу, с поднятыми и согнутыми в локтях руками стоял человек спортивной комплекции. Лица, естественно, не было видно. А чёрные кудри закрыли даже те детали, которые могли бы попасть в кадр. Казалось, он или делает физзарядку, или собрался прыгать в воду.
Морозов поехал на завод с этой фотографией – надо было убедиться, что на фотографии Свиридов, а не кто-нибудь другой.
Начальник отдела безопасности Орехов подтвердил – это Свиридов.
– А вы не можете ошибиться? – спросил Морозов.
– Конечно, сто процентов гарантии дать не могу – лица всё-таки не видно. Но мы не раз купались вместе, так что вряд ли спутаю с кем-то: фигура, рост, волосы – всё его.
Вернувшись с завода, Морозов зашёл к Кузьмину.
– Александр Леонидович, что-то я опять в тупике. Что делать? Ждать, когда утопленник всплывёт?
– Кто, на снимке – Свиридов?
– Сто процентов гарантии не дают, но и не сомневаются – это он.
– Надо сходить в школу и узнать, занимался ли Свиридов плаванием и смог бы он переплыть под водой нашу реку.
– Вы думаете, что он переплыл и скрылся в протоках?
– Я пока ничего не думаю, надо проверить все версии. Если в школе не знают, сходи в спорткомплекс. Может, он в секцию плавания ходил. Кстати, то же самое узнай и про Портнова. Вдруг это он был на пляже. Он же телосложением почти не отличается от Свиридова – только цвет волос другой. Но разве трудно сегодня найти парик!
В школе Морозов нашёл классного руководителя Свиридова. Пожилая учительница математики Белоусова Ольга Михайловна хорошо помнила класс, где учился Роман. Но про плавание ничего не могла сказать.
– Насколько я помню, он увлекался борьбой. Он ходил в юношескую спортивную секцию по каратэ. Тогда многие мальчишки хотели стать сильными. Время такое было – выглядеть слабым никто не хотел.
– А как у него с учёбой, с дисциплиной?
– Учился он средне. В основном четвёрки, но были и тройки. Дисциплину не нарушал. А вот мог бы он стать преступником, сказать трудно. Сами знаете, какие люди сегодня оказываются преступниками – век бы не подумала.
– А Портнов тоже учился в вашей школе?
– Тоже. К сожалению.
– А он плаванием не занимался?
– Этого я не помню. Скорее всего, нет. Его стихия – улица. Он к систематическим занятиям был не способен. Но внешне выглядел крепким парнем.
В городском спорткомплексе, главным сооружением которого был бассейн с водными дорожками, работало несколько спортивных школ, в том числе и по плаванью. Входя в здание, Морозов почувствовал знакомый запах спортзала. Он его помнил с того самого раза, когда впервые сюда пришёл ещё школьником. И сейчас он напомнил ему юные годы, когда он со своими друзьями мог без устали гонять мяч по несколько часов подряд.
Капитан уважал спортсменов, особенно мастеров спорта. Сам он был во всем средним: все нормативы, положенные ему по долгу службы, выполнял, но спортивный разряд в каком-либо виде спорта для него был недостижим. Он даже злился на себя за это. Однажды решил отдать все силы, но хотя бы десятую часть лыжной дистанции пройти рядом с теми, кто бегал быстрее его. Специально стартовал вместе с ними, но, несмотря на все старания, начал отставать с первых же метров. Тогда он понял: в спорте одного упорства мало, нужные еще и природные данные.
Дежурная у входа спросила:
– Вам кого?
– Я из полиции, мне нужен тренер по плаванью, который здесь работает давно, – ответил капитан, показав своё удостоверение.
– А, это вам нужен Владимир Иванович. Климов его фамилия. Он здесь с самого начала. Я сейчас его позову.
Она скрылась в коридорах комплекса, и вскоре появился мужчина, напомнивший Морозову его тренера по самбо: невысокий, широкоплечий, в спортивном костюме и пиджаке поверх него, со свистком на шее и седым ёжиком на голове.
– Чем могу служить?
– Владимир Иванович, мне нужна справка про двух парней. Вот взгляните. Это Роман Свиридов. Пока мы думаем, что он утонул. Вы можете сказать: смог бы он под водой переплыть эту реку и попасть в протоку? Вот тут, в правом углу, её видно. Может, он занимался плаваньем в этом бассейне?
– Ну, во-первых, такого парня у нас в секциях я не помню. А во-вторых, чтобы переплыть такое расстояние, надо быть очень хорошим пловцом. В плавании всё равно – что сверху, что под водой, – чтобы хорошо плавать, нужно иметь лёгкие большого объема. У кого больше, тот и плавает лучше. Если бы он был таким пловцом, я бы, возможно, запомнил его.
– А что вы можете сказать о Вячеславе Портнове? Он мог бы переплыть?
– Его я не знаю. Кто он?
– Это один из подозреваемых.
– Нет, среди пловцов таких не было.
Морозов поблагодарил Владимира Ивановича и вернулся в управление. Зашёл к Кузьмину.
– Ну, как дела? Что удалось выяснить? – спросил подполковник.
– Пока ничего нового. Свиридов не мог переплыть реку. Значит, он утонул. Портнова в спорткомплексе тоже не знают.
– Но почему нет трупа? Нет, тут что-то не так. А что сказала жена Свиридова? Она опознала его на фото?
– Я ещё не показывал. Сразу к ней обратиться не решился – лишний раз доставлять неприятности не хотелось.
– Ну, этого уже не избежать. Ей-то в первую очередь нужно было показать. Кто лучше, чем жена, знает спину мужа! Может, у него какая-нибудь родинка была, а на фото её нет, или наоборот.
Созвонившись, Морозов отправился к жене Свиридова в художественную школу.
Алина только взглянула на фотографию и сразу заявила:
– Это не он.
– Как не он? Вы уверены?
– Да, я уверена.
– Как вы можете это утверждать, он же стоит спиной и его лица не видно? Что-нибудь на спине не так? Родинки нет?
– Да нет, не это. Он, конечно, внешне похож на Романа. Но линия плеч не такая. Здесь она не такая покатая, как у моего мужа. Вот эта мышца в анатомии называется трапециевидной. Она у всех разная по величине.
– Но почему вы так уверены?
– Вы забыли, я же художник. Если бы не это, я бы тоже не узнала, что это не он. К тому же я не раз рисовала Романа. Правда, спереди. Но линии одинаковы, как тень человека одинакова хоть спереди, хоть сзади. Это же просто контур. Наверное, каждый человек и смотрит на мир по-своему, и видит его по-другому. Врач в людях видит потенциальных больных. Вы, полицейские – потенциальных преступников или пострадавших. А вот мы – в виде карандашных линий или мазков кистью. Ещё в раннем детстве, когда я смотрела на ковёр, то в его узорах видела зайцев, волков, кошек. Родители испугалась. Они подумали, что я ненормальная, позвали психиатра. Тот, посмотрев на ковёр, попросил показать глаза и уши животных. Родителей он успокоил и посоветовал, когда подрасту, отдать меня в художественную школу.
– А вот этот человек мог бы быть тем, кто на снимке у реки?
Морозов показал фотографию Портнова во весь рост.
– Нет. Это тоже другой человек.
– Но как вы определили, он же в одежде?
– То же самое: их фигуры отличаются. Художники умеют «раздевать» людей и «видят» не только тело, но и скелет человека.
– Я восхищён.
Капитан вернулся в отдел. Что делать дальше? Выходит – это вовсе не Свиридов на снимке. Но место, где он стоит, совпадает с тем, откуда нырнул тот, кого пока принимают за Романа. Капитан отыскал в блокноте электронный адрес приславшего снимок, открыл свою почту в компьютере и написал ему письмо с просьбой срочно прибыть в управление для дачи показаний.
Через час явился молодой парень. Показал паспорт. Сафонов Илья Владимирович. Морозов сначала поблагодарил за помощь следствию, потом предупредил об ответственности за дачу ложных показаний.
– Понимаю, понимаю, я на юридическом учусь. Давайте подпишу.
– Юридический. Это хорошо. Мне нужно задать несколько вопросов. Вот этот человек на снимке, вы знаете, кто он?
– Кто он, я не знаю. Но я видел, как он приехал в тот день на реку на джипе.
– Он сразу вышел из машины?
– Да, сразу.
– Что он делал, когда вышел из машины?
– Он разделся, потом бросил одежду на сидение, закрыл дверцу и подошёл к реке.
– Вы уверены, что именно он утонул в тот день?
– Да, это он прыгнул в воду. Я ждал, когда вынырнет, но этого не произошло.
– К машине, кто-нибудь подходил в это время?
– Нет, до приезда полиции к ней никто не подходил.
– Хорошо. Прочитайте и подпишите.
Морозов протокол допроса показал Кузьмину.
– Значит, нырял не Свиридов. Да, но машина и документы его! О чём это говорит? Он жив и скрылся с деньгами? А вместо себя послал утопиться другого? Чепуха какая-то получается.
Подполковник попросил ещё раз показать фото у реки.
– Нет, он не утонул. Вот поэтому и не было ответа на тот вопрос, о котором я говорил: почему Свиридов свернул к реке? Он там вообще не был. И теперь надо отвечать на другие вопросы. Кто приехал на пляж на внедорожнике? Как в нём оказались документы Свиридова? И где он сейчас?
Думаю: ответы надо искать на заводе. Ты не спросил у тренера, а кто вообще мог проделать этот трюк? Звони, узнавай. Потом будем искать среди работников завода.
На этой фотографии, если это не сам преступник, то уж точно его сообщник. На пляже был разыгран спектакль – зрители должны были поверить, что Свиридов утонул. А нам надо найти этого актёра. Значит, придётся искать человека с такой же фигурой. Проверь все связи Свиридова: личные, служебные. Расспроси как можно больше людей. В первую очередь узнай, работает ли кто из пловцов на заводе. Но главное внимание надо обратить на тех, кто имеет хоть какое-нибудь отношение к деньгам. Конечно, Чекмарёв ничего про деньги не скажет: кому и зачем он их отправляет. А если и скажет, то, скорее всего, соврёт. Поэтому информацию придётся собирать самим.
5
У Кузьмина у самого были проблемы с расследованием убийства Портнова. Если подобных нападений на таксистов раньше не было, значит, на него напал новичок. И это его первое преступление. Но что-то не похоже. Слишком уж профессионально выбрано место, да и способ новичку не по зубам: во время движения петлю не набросишь, а когда остановится, водитель смотрит на пассажира – ждёт оплаты. Получается: или убийство совершили двое, или один, но очень опытный и хладнокровный – знает, как отвлечь внимание водителя. Видимо, он мог справиться не только с таксистом. И даже наоборот: этот случай с такси – исключение.
Подполковник снова отправился в информационный центр и попросил данные на все раскрытые и нераскрытые убийства, совершённые с помощью удавки. Он рассуждал так: если такой специалист действует сейчас, значит, он на свободе или уже отбыл срок, или его преступление не раскрыто до сих пор.
Среди дел указанных в справке информационного центра Кузьмина заинтересовало убийство водителя химкомбината в областном центре. Он перевозил большую сумму денег и по дороге был задушен. Машину с трупом обнаружили на одной из стоянок почти в центре города. Ни денег, ни преступника найти не удалось. Это произошло двенадцать лет назад.
Надо было ехать в областной информационный центр МВД и изучить материалы этого дела. А заодно побывать и на химкомбинате. Он дозвонился до руководства комбината, попросил поднять архивы того года и подготовить списки всех работников. Ему обещали сделать всё к завтрашнему дню.
Утро. Полицейский уазик с подполковником выехал на трассу и покатил в сторону областного центра. Водитель включил музыку. Кузьмин терпеть не мог современную эстраду: одни барабаны и крикливый голос певца с непонятным набором слов, часто нарушающих элементарные правила русского языка. Когда он по телевизору видел, как кто-то из зрителей ещё и подпевает, то сильно удивлялся, как можно запомнить этот глупый и бессвязный текст.
Но водителю Кузьмин ничего не сказал. Он понимал, музыка нужна – барабаны не дают водителю заснуть на однообразной дороге. Только вот зачем они и внутри города её не выключают, где ямы и повороты и так требуют столько внимания? По мнению подполковника, громкую музыку в городе нужно вообще запретить правилами дорожного движения. Она же разрушает организм! Иначе как объяснить, почему человек при громкой музыке не засыпает, даже если он хочет спать? Это возможно только за счёт причинения вреда здоровью.
В информационном центре Кузьмину выдали пухлую папку. Обычному человеку, чтобы прочитать всё, что в ней содержится, понадобилось бы немало времени. Он же знал, что нужно читать внимательно, а что можно только бегло просмотреть.
Подполковник попросил сделать копии нескольких документов. В первую очередь заключение дактилоскопической экспертизы отпечатков пальцев неустановленного лица, найденных на кузове автомобиля. В протоколе отмечено, что все отпечатки были стёрты, но в одном месте, над дверцей, возможно, преступник случайно проглядел или не достал, и криминалист нашёл их.
После информационного центра Кузмин отправился на химкомбинат.
На входе в здание конторы дежурный посмотрел его удостоверение и поднял трубку:
– Сергей Тимофеевич, к вам подполковник Кузьмин.
Вышел мужчина лет сорока.
– Александр Леонидович, я Василенко, начальник отдела кадров химкомбината. Мне поручено ответить на все ваши вопросы. Пройдёмте!
Он повёл подполковника в свой кабинет и показал ему кучу бумаг на столе. Это были ведомости зарплаты подразделений комбината в год пропажи денег.
– Я не знаю, что это может дать – эти списки тогда столько раз смотрели, но так ничего и не нашли. Все, кто хоть как-то был причастен к отправлению денег, оказались вне подозрений. А убийца так и не найден.
– Спасибо за информацию. Я хочу посмотреть все списки. Вы пока можете заниматься своими делами, а то я, наверное, отвлекаю. И ещё. Принесите пожалуйста штатное расписание того года.
Кузьмин углубился в чтение фамилий работников химкомбината. С собой он привёз список лиц, которых он надеялся отыскать. Это те, кто был хоть как-то причастен к отправке денег из опытно-механического завода. Кроме того он выписал фамилии из дел, найденных информационным центром. Некоторые фамилии совпадали, но инициалы были другие.
Когда Василенко принёс скопированное штатное расписание, подполковник отметил в нём проверенные подразделения. Одного списка не хватало.
– А вот это, что за единица такая – охранная бригада? Где её список?
– Да, да. Вижу. Сам не знаю, почему его здесь нет. Видите ли, в те годы не вся зарплата проходила по бухгалтерии. Сами понимаете. Сейчас поищу.
Василенко открывал и закрывал ящики стола, потом шкафов. Наконец, положил на стол листок.
– Вот. Я же помню, что он был.
Подполковник медленно прочитал список. Совпадений опять не было. В списке охранников был Чернобрюхов.
– Ну, надо же: какая фамилия – Чернобрюхов!
– Да, я тоже обратил на неё внимание. Я всегда думал: фамилии люди или сами выбирали, или их давали по отцу. Но мне один филолог объяснил: иногда писари выдавливали взятки из желающих получить красивые фамилии. Нарочно придумают плохую фамилию, и если человек догадывался дать взятку, то заменяли её на красивую. Некоторые или не догадывались, или денег не было. Так и появлялись вот такие Чернобрюховы.
– Да, да. Я читал это объяснение.
Кузьмин несколько лет назад действительно заинтересовался происхождением таких фамилий, так как заподозрил в них что-то криминальное. Тогда он пошёл в городскую библиотеку. Интернету он не доверял – там может написать любой, а в книге указан и автор, и издательство, и сразу видно, с кем имеешь дело. Ему дали эту книгу Успенского «Ты и твоё имя». Там он прочитал про происхождение не только фамилий, но и названий рек, озёр, гор. Занимательная книжка.
Он достал из папки скопированные листы из дела по убийству водителя.
– Так, посмотрим, почему Чернобрюхова не подозревали и не допрашивали. Показания начальника охранной бригады: утром проводил его в отпуск и посадил на поезд до Адлера. Понятно, он не мог совершить преступление – был в пути.
На обратной дороге в город Кузьмин был задумчив. Водитель снова включил современную эстраду.
– Хорошо, что не курит, – подумал Кузьмин.
Водитель действительно не курил. Хотя при Кузьмине никто не курил – все сотрудники знали, как он относится и к дыму, и к самим курящим.
Когда-то в молодости Кузьмин тоже баловался. Но ко дню рождения дочери жена попросила в качестве подарка бросить курить, и он бросил. Сколько раз потом он хвалил себя за это. Сначала его вес немного прибавился, потом вернулся к прежнему состоянию. Если первое время дым сигарет ему казался сладким, то потом стал противным. И теперь он, глядя на курящего мужчину, видел в нём бедного слабого дикаря, который исполняет это глупый обряд непонятного назначения.
Вернувшись в управление, подполковник оформил запрос криминалистам. Он просил сделать заключение по дактилоскопии из областного центра и отпечаткам на машине убитого Портнова.
К концу рабочего дня заключение лежало перед подполковником. Отпечатки принадлежали разным людям.
– Что и следовало ожидать, – произнёс Кузьмин. – Значит, это были отпечатки кого-то из пассажиров. Наивно рассчитывать, чтобы опытный преступник не стёр свои.
Кузьмин позвонил Морозову:
– Алексей Иванович, есть какие-нибудь новости? Есть список пловцов?
– Да. Сейчас зайду.
Войдя, Морозов протянул листок со списком.
– Вот Владимир Иванович вспомнил тех, кто показывал хорошие результаты: Меняйло, Чернобрюхов, Савельев, Петраков, Васильев. Имён он уже не помнит. Он сказал, что они могли бы стать неплохими спортсменами. Я проверил: ни один из них на заводе не работал и не работает.
– Что ж, будем искать дальше. Вот это да! И здесь Чернобрюхов!
– Чернобрюхов в городе не живёт. Уехал ещё пятнадцать лет назад.
– Нет, этого парня надо разыскать. Что-то мне подсказывает, что это не случайное совпадение. Пусть информационный центр соберёт все данные о нём. А я запрошу химкомбинат, чтобы прислали факс копии его личного дела в отделе кадров.
На следующее утро Кузьмин читал справку информационного центра о Чернобрюхове. Прочитав, сидел, не двигаясь, минут пять.
– Вот это да!
Из приёмной принесли факс из химкомбината. Кузьмин позвонил Морозову:
– Алексей Иванович, мне кажется, скоро у нас будут ответы на все вопросы. Вызови на завтра Орехова, пусть захватит список водителей и всех работников гаража. Пусть охарактеризует их с точки зрения возможных соучастников Свиридова.
Кузьмин понимал: имеющихся улик будет недостаточно. Все улики косвенные. Допустим, совпадут отпечатки с теми, что на машине убитого водителя химкомбината. Ответ будет: однажды случайно подвёз. Умеет хорошо плавать: кто же этого не умеет. Сходство со спины доказательством тоже не является, а вот отсутствие такого сходства будет доказательством непричастности. Нужны прямые улики! А их нет. Можно только пофантазировать. Например, попросить убийцу показать труп, и он показывает его. Или предложить вернуть украденные деньги, и он возвращает их. Но и этого недостаточно, и в этих случаях преступник может придумать другие объяснения. Например, скажет, мол, всё это нашёл. А почему бы и нет?
Надо сделать так, чтобы было прямое доказательство причастности к убийству.
Орехов прибыл в назначенное время. Он привёз списки работников. Морозов показал на стул рядом со своим столом:
– Евгений Григорьевич, насколько возможно поподробнее охарактеризуйте всех по списку. Кто из них по каким-либо признакам мог быть соучастником Свиридова?
Орехов, глядя на список, начал рассказывать о каждом. Капитан записывал.
В это время зазвонил городской телефон. Морозов поднял трубку. Звонил мужчина.
– Это звонит Никодимов Владимир Николаевич. Я тут прочитал в газете: вам нужны снимки того дня, когда утонул человек на реке. Я в тот день на лодке плавал по протокам и снимал стрекоз, бабочек и птиц. Случайно сфотографировал человека, который плыл мимо. Он меня не видел. Вам нужны его снимки?
– Конечно, нужны. Что же вы раньше не принесли их?
– Я простыл в тот день, вот до сих пор валяюсь в кровати.
– Хорошо, мы сами к вам приедем. Назовите адрес.
– Пушкина, сорок пять, квартира шестьдесят восемь.
– Всё, записал. Мы не помешаем, если часа через два подъедем?
– Нет, конечно, жду.
В кабинет зашёл Кузьмин. Морозов встал, поздоровавшись.
– Звонил некто Никодимов. Живёт в новом доме, квартира шестьдесят восемь. У него есть снимки мужчины, который в тот день плавал в протоке. Видимо, вы были правы, Свиридов переплыл реку и скрылся. Я сказал, что подъедем часов в одиннадцать. Мы сейчас закончим с Евгением Григорьевичем, я возьму машину и поеду туда.
– Хорошо. Но сначала зайдите ко мне.
– Через десять минут буду.
Морозов дослушал остальные характеристики работников завода и отпустил Орехова.
6
Улица Пушкина, сорок пять. У подъезда остановилась полицейская машина и просигналила. Двое полицейских, вывели человека, лица которого не видно, потому что завёрнутые назад руки были подняты высоко, а голова низко наклонена. Они сунули его головой вперёд в салон машины. Дверь захлопнулась. Машина уехала.
Задержанного доставили в кабинет Кузьмина. Морозов тоже был здесь.
– Евгений Григорьевич, надеюсь, вы не удивлены?
– Удивлён. Я вообще не понимаю, что происходит.
– Ну, зачем вы так? Вы же знаете, что произошло. Нам нужен ваш совет.
– Для этого вы меня арестовали?
– Скажите, вы хорошо знаете своего шефа? Что он сделает с человеком, которого заподозрит в краже его денег? Он выдаст его правосудию или поступит как-то иначе?
– Я бы не хотел даже представлять это. Правосудия этот человек не дождался бы.
– Что, настолько он жесток?
– В мире бизнеса все жестоки. По-другому невозможно.
– А если этот человек отдаст ему деньги?
– Трудно сказать, но лучше отдать, чем не отдавать. Но вряд ли это сильно поможет.
– А если человеку, укравшему деньги, признаться полиции?
– Конечно, сначала придётся прятаться, но со временем, может, забудется.
– Ну а если придётся признаться ещё и в убийстве?
– Тут, конечно, сложнее.
– Но всё-таки, это же не верная смерть в руках хозяина денег?
– Пожалуй, вы правы.
– Евгений Григорьевич, я не зря это спрашиваю. Посмотрите на это заключение.
Орехов прочитал. Удивлённо посмотрел на Кузьмина.
– Отпечатки Чернобрюхова? Кто это? И что это значит?
– А теперь вот это прочитайте.
Кузьмин протянул Орехову справку информационного отдела о Чернобрюхове.
– А вот что нам прислали из химкомбината.
Орехов взял в руки факс личного дела Чернобрюхова. В верхнем углу приклеена фотография. Это была его фотография – Орехова.
– Мы сняли ваши отпечатки, и только что криминалисты подтвердили: они совпадают с теми, которые нашли на машине убитого водителя химкомбината из областного центра. Тогда вам удалось обмануть следствие. Потом расскажете, как вы сумели это сделать. А сейчас вам нужно подумать. Вы же понимаете: придётся объяснить, зачем вы появились на Пушкина сорок пять. У вас не было времени выяснить, кто там живёт, а сейчас случайно угадать это, вам вряд ли удастся. Поэтому трудно будет придумать причину, зачем вы туда пришли. Я советую только воспользоваться вашим же советом: расскажите всё сами.
Кузьмин позвонил по внутреннему телефону. Вошёл конвой.
– Уведите задержанного.
Орехов медленно встал и, опустив голову, прошёл к выходу.
– А вдруг не признается? – спросил Морозов.
– Да, у нас нет ни денег, ни трупа Свиридова. Он может, конечно, не признаваться, сами мы тоже вряд ли сможем их найти. Но у него нет выбора. Пусть посидит, подумает.
– Александр Леонидович, а кто звонил мне про фотографию на реке?
– Это наш сотрудник из ДПС. Я попросил его позвонить и назвать свой адрес. Это его квартира на Пушкина сорок пять. А по-другому у нас ничего бы не получилось.
Думал Орехов не очень долго. На другой день он согласился рассказать о своих преступлениях.
Начал он с первого убийства. Тогда Орехов ещё носил фамилию Чернобрюхова и работал в охранной бригаде химкомбината в областном центре. Он выяснил периодичность поездок и количество перевозимых денег. Поближе сошёлся со всеми водителями. Завязал с ними приятельские отношения. Конечно, лишнего они ему никогда бы не сказали, но ему достаточно было быть с ними в контакте. А уж вычислять, когда и что будет происходить, он умел.
Когда стала известна дата перевозки очередной партии денег, он обеспечил себе алиби, подав заранее заявление на отпуск. Купил билет на поезд до Адлера. На глазах бригадира сел в вагон. Попросил соседа взять бельё, а сам вышел в другую дверь и, взяв такси, поехал на улицу, по которой должна была проехать машина с деньгами. Здесь дождался её на обочине. Сделав вид, что случайно встретил своего приятеля, показал жестом подбросить его. Тот, узнав его, согласился. Проехав несколько перекрёстков, попросил остановиться, мол, здесь живёт его подруга. Когда машина остановилась, мгновенно набросил верёвку на шею водителю. Потом поставил машину с трупом на ближайшую стоянку. А сам забрал чемодан с деньгами и на такси догнал свой поезд на узловой станции. Там он стоит почти два часа, ждёт соединения с поездом, следующим из Владивостока. Проводница даже не заметила его отсутствия в течение этого времени и своими показаниями обеспечила ему алиби.
– А как же вы так неосторожно оставили отпечатки своих пальцев?
– Некогда было, могли заметить. Но я не боялся – после отпуска уволился и уехал из города. А после, когда женился, то взял фамилию жены.
Устроившись на опытно-механический завод, выяснил маршрут и способ переправки наличных денег. Это было не трудно – я же был начальником отдела безопасности и имел прямое отношение к организации всех перевозок.
Но теперь стал уже осторожнее. Тщательно продумал, как обеспечить себе алиби. Кроме того, водитель просто так не остановился бы. Я придумал причину. Когда Свиридов немного отъехал от города, я позвонил ему, мол, забыл передать папку с документами. Приказал остановиться у поворота к пляжу. Когда подъехал, то подошёл к машине так, чтобы он, взяв папку, повернулся ко мне спиной. Он даже не успел понять, что произошло. Труп засунул в свою машину. Его одежду забрал. Рядом с поворотом есть глиняный карьер, где много ям. В одну из них бросил Свиридова и обрушил края ямы. Его там никто бы не нашёл. Затем проехал немного вдоль реки и поставил машину, спрятав её за кустами, чтобы не было видно с дороги.
Переоделся, вернулся за машиной Свиридова и на ней поехал на пляж. Там надел черный парик. Остановил машину немного в стороне от людей, но чтобы меня все видели. Разделся, незаметно футболкой стер отпечатки с руля, ручек. Бросил одежду внутрь. Подошёл к реке и прыгнул в воду. Под водой проплыл до протоки. Потом вниз по течению добрался до поворота, где с пляжа меня уже не было видно. Там переплыл на другой берег и в плавках вернулся уже к своей машине, но с другой стороны. Оделся в свою одежду и вернулся в город. По дороге переложил деньги в рюкзак, а чемодан выбросил в кусты.
Всё было нормально. Но я почувствовал – копать будут глубоко. Чтобы усилить версию кражи денег Свиридовым с подельником, убрал Портнова и подбросил ему пятитысячную купюру – одну из тех, чьи номера были записаны.
Я был на сто процентов уверен: меня подозревать не будут. До сих пор не понимаю, как вы вышли на меня.
– Ну, это только кажется, что можно всё предусмотреть. Например, в машине Свиридова одежда была, а мобильник отсутствовал. Уже этого было достаточно для сомнения в том, что человек просто утонул. В то же время оставить его телефон в машине вы тоже не могли, так как не знали, какие звонки там были – вдруг они помогут следствию выйти на вас.
Умение хорошо плавать с одной стороны даёт преимущество, но оно же делает человека не похожим на других. Помогла нам и ваша прежняя редкая фамилия. Всегда есть очень много мелочей, которых преступник учесть не может.
– Но ведь не все преступления раскрываются.
– Да, это так. Но не надо обольщаться. Я сравниваю преступников с игроками казино. Да, один раз выиграть можно. Два раза – уже маловероятно. Три раза – невозможно в принципе. Если выиграл один раз – бросай и не играй больше. Так и с преступлениями. Если бы вы остановились после первого раза, скорее всего, это преступление так и осталось бы нераскрытым. Но вы захотели попробовать ещё раз. Обычно преступники поступают как игроманы – не могут остановиться. Потому их и называют преступниками – они переступили закон и мораль, действуют уже за чертой разумного.
Орехов рассказал, где спрятал деньги.
Следственная группа с понятыми приехала на его дачу. В углу большой комнаты стоял шкаф. Его сдвинули в сторону, отвернули угол линолеума и подняли две половые рейки. Под ними в полиэтиленовом мешке обнаружили пачки денег.
Затем полицейские машины двинулись в сторону реки. Орехов показал место, куда он сбросил труп Свиридова. Его откопали и отправили на экспертизу.
***
Трое мальчишек с поплавочными удочками сидели на берегу реки. Пока не клевало. Но вот поплавок одной из удочек потянуло в глубину.
– Смотри, смотри, клюёт! Подсекай!
– Вижу, вижу! Что-то попалось! Нет, не рыба! Опять водоросль прицепилась. Нет, это не водоросль. Что это? Это волосы с утопленника, его парик!
– Не выбрасывай, утопленник-то не утонул. Высуши, потом Отелло играть будешь!
– А у меня клюёт. Смотри, как потянул! Это окунь. О, какой красавец! И у тебя тоже клюёт – видишь, поплавок дрожит! Это подлещик.
Вечерний клёв начался.