Анна Шнайдер След паука. Часть вторая

ВИДЯЩАЯ

Глава первая


Огонь.

Огонь повсюду, со всех сторон, и даже внизу, где должна быть земля – огонь. Слепит незрячие глаза, горячит ладони и шепчет:

– Скажи ему… Скажи… Скажи… Скажи ему…

Тайра хотела спросить, кому сказать, когда из огня ей навстречу шагнул человек. Высокий, темноволосый и смуглый, с глазами настолько чёрными, что казалось, будто у него нет белков. Посмотрел на неё, не видя, и пошёл дальше, не обращая внимания на огонь, который ластился и жался к нему, словно котёнок к хозяину. Тайра двинулась следом и моргнула от неожиданности, как только вокруг неё начали появляться стены, пол и потолок. Огромная хрустальная люстра, звенящая, словно весенняя капель, и отбрасывающая задорные блики на золотые колонны, алый ковёр и такой же алый тяжёлый занавес с тёмно-бордовыми кисточками, витые золотые светильники с цветами и бабочками, ряды мягких кресел, обитых бархатной тканью – всё здесь было роскошным. Но восхититься этой роскошью Тайра не успела: всё внезапно изменилось, начав зарастать белой плотной паутиной, а стены, пол и потолок вдруг пошли трещинами. По паутине пробежали искры, затрещали, соединяясь в пламя и переметнулись на стены, потолок и пол, сжигая всё на своём пути с огромной скоростью.

Человек, идущий впереди Тайры, обернулся и посмотрел на неё абсолютно чёрными глазами. На лице его была горькая усмешка. «Ты сейчас погибнешь!» – хотела сказать Тайра, но грудь сдавило и дышать стало нечем, словно она тоже горела в этом жутком огне.

Последним, что увидела Тайра перед тем, как погрузиться в привычную черноту, был огромный паук с чёрными мохнатыми лапами под потолком горящего здания. Он громко и зло смеялся, а из пасти у него текла ярко-красная кровь.

– Скажи ему… Скажи… Скажи… Скажи ему…


Тайра медленно открыла глаза. Она слышала, что её кто-то зовёт, но никак не могла понять – это по-прежнему сон? Или уже явь?

– Тай! – голос был настойчивым. И не только голос, руки тоже. Эти руки, тёплые и слегка шершавые, гладили её по щекам. – Морган сказал, чтобы я разбудил тебя, пока он готовит какой-то там настой. Ты слышишь меня, Тай?

Риан. Теперь она его узнала.

– Да, – просипела и закашлялась: горло саднило так, будто она простыла. А может, действительно простыла? Или нет? Что вообще случилось?

– Ты упала в обморок, – сказал Риан, словно понял, что именно Тайра хотела спросить. – Ночью. Упала и кричала громко. – Он помолчал, и девушка решила: видимо, не только упала и кричала, но об остальном Риан говорить не хочет. – Скоро полдень, ты спишь уже больше восьми часов, и Морган сказал, что хватит. Как ты себя чувствуешь?

– Не знаю, – проговорила Тайра глухим и хриплым голосом, пытаясь вспомнить, что видела после того, как упала в обморок, но ничего, кроме огня, не вспоминалось. – А…

Мысль сбилась и потерялась окончательно, потому что Риан вдруг взял девушку за руку и начал целовать пальцы. Один, другой, третий… на последнем Тайра, резко выдохнув, спросила:

– Что ты делаешь?

Она почувствовала кожей, что он усмехнулся.

– Ты вчера сказала, что не оттолкнёшь, что бы ни сделал. Уже передумала? Или это работало только вчера?

Тайра замерла, не зная, что ответить. И почему он задаёт этот вопрос именно сейчас, когда она так беспомощна?

Пока она пыталась придумать ответ, его губы двигались – с пальцев переместились к запястью, а затем и выше, и Тайру внезапно бросило в жар от осознания, что под одеялом она лежит без одежды.

– Не… – прошептала она, попытавшись отнять руку, и вздохнула с облегчением, когда Риан отпустил её.

– Ты не ответила. Как себя чувствуешь? – продолжал он как ни в чём не бывало, но в голосе девушка ощущала напряжение. – Не тошнит?

– Нет, – ответила Тайра и замолчала на мгновение. Ей было стыдно. За всё сразу – и за вчерашние поцелуи, и за обещание не оттолкнуть, и за отнятую только что ладонь. Нельзя так делать, то привечать, то отказывать. Но она никак не могла решиться. – Риан, я…

– Та-а-ак, проснулась моя ласточка, – громко сказал Морган, заходя в комнату, и Тайра от облегчения едва не разрыдалась. Как хорошо, что эти объяснения можно отложить! – Сейчас будем пить лекарства, потом обедать, потом снова пить лекарства. И опять спать.

– Я так ночью не усну, пап.

– Уснёшь-уснёшь, я позабочусь.


***


Утро у Гектора началось суматошно. Изучив отчёты о допросе Элен и арестованного вместе с ней Тора Ханто, дознаватель переместился во дворец, на совещание с императором. На часах не было и семи утра, когда Дайд зашёл в кабинет его величества. И ничуть не удивился, увидев Арена за рабочим столом в окружении огромного количества документов.

– Я слушаю, Гектор, – сказал император, поднимая голову. Синяки под его глазами прекрасно оттенялись бело-золотым мундиром, казались темнее и глубже, а кожа на щеках потускнела и куда-то провалилась, резко очертив скулы. – Что говорят наши арестованные?

Дайд вздохнул, понимая, что молчать уже не в силах, и выпалил:

– Ваше величество, я умоляю вас хотя бы есть и спать. Иначе с задачей убить вас вы сами справитесь быстрее любых заговорщиков.

– Гектор, – в голосе императора отчётливо зазвенело предостережение, и дознаватель поморщился.

– Да, я знаю, что это не моё дело и вообще я забываюсь. Но…

– Хватит, – перебил его Арен жёстко. – Отчёт по делу, Гектор. И больше ничего.

Он сжал зубы, стараясь не сорваться.

– Да, ваше величество. – Дайд, не выдержав, поклонился так, как этого требовал этикет, которым они с императором давно пренебрегали, и выпрямился, услышав тяжёлый вздох. Поднял голову – Арен смотрел на него с усталой укоризной. – Накануне вечером, как я и предполагал, Элен Льер попыталась меня убить. Её помощник Тор Ханто на этот раз не помогал, но он участвовал в сокрытии тела Виго Вамиуса, поэтому его мы тоже арестовали. Ночью обоих допросили. По основному нашему делу результаты неутешительные: Элен почти ничего не знает, а Ханто вообще не в курсе заговора, он просто помогал сестре, полагая, что она убила Виго под личиной Риля Фабио за обыкновенные домогательства и шантаж.

– Шантаж?

– Да, Элен наплела ему, что Вамиус узнал о её любовной связи с одним из поклонников и хочет рассказать всё Арвену, который безумно ревнив. Насчёт ревности она не соврала, а вот насчёт связи – да. Зная о характере Асириуса, Элен никогда не переходила черты с другими мужчинами. Она ими пользовалась, но не сближалась, опасаясь за своё положение в театре.

– Зачем же она тогда убила Вамиуса? Не опасалась, что после этого её положение в театре станет более плачевным? – Император поднял брови. – Странная женщина.

– Положение Элен в театре зависело главным образом от Асириуса, а не от Виго. Актриса узнала о существовании заговора несколько месяцев назад, после смерти Аарона, когда с Арвена слетела печать молчания. И для неё исход этого заговора не имеет никакого значения. Ей безразлично, кто будет сидеть на троне, останется ли закон о передаче титулов или его отменят. Элен не верит, что аристократы будут жениться на нетитулованных. Даже сам Асириус, несмотря на любовь к ней, говорил про свою богоизбранность, поэтому она уверена, что нетитулованные для аристократии – второй сорт.

– Во многом это действительно так, – кивнул Арен, поморщившись. – И на изменение этой ситуации нужно несколько десятилетий, если не столетий.

– Она не верит в возможность этих изменений. Ей важна лишь собственная возможность играть в театре. Элен прекрасно устроилась под боком у Асириуса, и кстати, она весьма недовольна, что он участвует в заговоре. Ей было бы спокойнее и лучше, если бы Арвен был законопослушным подданным, тогда она могла бы жить счастливо, наслаждаясь своими успехами, как было до устройства Вамиуса в театр для прикрытия. Судя по тому, что говорили про Виго его театральные коллеги, Элен ему понравилась сразу. Но не так, как Асириусу. Полагаю, он просто её хотел и, понимая, что она находится в театре благодаря вмешательству Арвена – да он и сам очутился на должности начальника охраны дворца примерно таким же способом, – считал Элен обыкновенной шлюхой. Вот и полез к ней, и был в ярости, когда она его отшила. Потом Элен ещё и Асириуса попросила избавиться от Виго, но Арвен не мог, и это её откровенно взбесило. Да и страшно ей было.

– А страшно-то почему?

– Потому что после её жалобы Асириус лишь руками развёл. Сказал, что ничего не может сделать, придётся терпеть. И приказал не жаловаться директору театра, чтобы ему не пришлось задействовать родовую магию, убеждая Бириона Вандауса не увольнять Виго. Элен опасалась, что её могут отдать, как переходящий приз. «Я для аристократов – всего лишь развлечение, – процитировал Гектор, – и меня могли заставить развлекать ещё и этого человека. Раз он был настолько важен, что из-за него мне даже запретили что-либо говорить Бириону». И я не думаю, что она не права, да и дальнейшие события это доказывают.

– Ты имеешь в виду её попытку соблазнить тебя?

– Да, именно. Она делала это не по своей воле. Но об этом чуть позже, сначала Виго. Вамиус, как вы помните, сбежал из дворца в ночь перед активацией портальной ловушки, опасаясь вашего гнева. Я уверен, что он должен был оставаться здесь, однако его возможности и особенно эмоциональное состояние после первой провалившейся попытки убить Агату оставляли желать лучшего, и ваш бывший начальник охраны решил рискнуть. Он верил, что слишком уж важная фигура, и ему ничего за это не сделают, да и нервы у него уже сдавали. По свидетельству Элен в свой последний вечер Виго был на взводе. Не удивительно, ведь цель вновь не была достигнута, Агата выжила, а сам он сбежал, подставив этим и себя, и остальных участников заговора. Судя по тому, что рассказала Элен, Вамиус собирался снять напряжение за её счёт. Он откровенно домогался и даже начал угрожать. Она убедила его, что на всё согласна, но предложила сначала немного выпить, а дальше уже дело техники. Они с Тором Ханто перенесли тело в сундуке к магмобилю, подъехали к реке и выбросили труп в воду. Одежду сожгли.

– Прима Императорского театра, – пробормотал император и покачал головой. – Уму непостижимо.

– Ничего особенного, ваше величество, обычное преступление, – Гектор хмыкнул. – Вы просто привыкли к убийствам более утончённого класса. А это стандартное бытовое преступление. Он её домогался – она его отравила. Могла бы и просто по голове треснуть, но выбрала более театральный способ убийства.

– По голове не могла, у Виго наверняка был амулет.

– Был, разумеется, но в горячке можно и забыть об этом. И…

– Я всё равно не понимаю, Гектор, – перебил дознавателя император. – Ты же сам сказал, что Элен дорожила положением в театре. И она знала, что Вамиус не так прост, раз даже её любовник не смог от него избавиться. На что она рассчитывала, убивая Виго? Полагала, что никто не узнает?

– Ваше величество, когда Вамиус в тот вечер явился к Элен в гримёрную, он первым делом начал жаловаться. Говорил, что всем рискует, везде подставляется, исполняя приказы своего руководителя, а кто-то спокойно сидит на пятой точке и ждёт результатов. И им, дескать, можно всё, а ему нельзя даже позаботиться о собственной жизни, сбежав от горячей руки императора – сразу начинаются проблемы. А ещё упомянул, что подозревает: скоро его ликвидируют, как ненужное звено, утратившее статус и значимость, кроме того, подставившее остальных.

– Ясно. Элен, значит, решила быть первой в этом деле, – император устало усмехнулся. – Поняла, что Виго перестал быть нужен и подсуетилась. Не очень умный поступок.

– Умом она и не блещет. Да, вы правы, она рассчитывала, что за ликвидацию предателя её если и накажут, то не очень строго, да и Асириус защитит. Элен очень на него надеялась. Кстати, я думаю, Вамиус был прав, и его на самом деле убили бы, просто менее топорно и более бесследно. И он, понимая это, стал говорить Элен о том, что собирается уехать из страны. Даже предлагал уехать с ним. Насмехался, полагаю, так как всё это было подано под соусом «всё равно Арвен на тебе никогда не женится».

– А где она яд взяла?

– Попросила Тора Ханто принести из подсобки. В театре периодически травят то крыс, то тараканов, и в этом не было ничего необычного, никто не обратил внимания на помощника примы. Внутри банки белый порошок, который полагается сыпать на плинтус, а Элен высыпала в вино. Естественно, не отмеряла, и доза там была как для слона. Виго хватило с лихвой. Про своё преступление Элен рассказала Арвену, надеясь получить защиту, однако вскоре мы арестовали Асириуса, и она осталась одна. Примерно в то же время к ней домой перенёсся человек под иллюзией и сказал, что в случае моего появления в театре она должна будет попытаться меня соблазнить, заманив к себе. Права отказаться он ей не оставил, зато пообещал, что в случае, как он выразился, устранения императора, Элен не пострадает.

– Императора? – повторил Арен с недоумением. – Но речь ведь шла о твоём убийстве.

– Нет, про моё убийство ей сказали не сразу. Видимо, побоялись, что откажется, сбежит или вообще покончит с собой – актриса ведь, личность импульсивная и склонная к драматизму. Так что конечную цель соблазнения Элен сообщили практически перед последней нашей встречей. Выдали яд, проинструктировали и…

– И отправили на верный арест.

– В целом да. – Дайд пожал плечами. – Попытка была обречена на провал, и возможно, наш глава заговорщиков это осознавал. Но хотел попытаться хотя бы потому что Элен – ресурс не ценный, им можно и пожертвовать, а вдруг у неё получилось бы убить меня?

– Орвиумом? – император фыркнул. – Сомневаюсь.

– А вот это как раз самое интересное, ваше величество. Тот факт, что на меня не действуют никакие яды, отлично засекречен, и я уверен, что докопаться до него у заговорщиков возможности не было. Кроме того, если бы они докопались, то усилили бы орвиум кровью Аарона – в таком случае яд подействовал бы и на меня. Но усилен он не был. – Дайд задумчиво замолчал, разглядывая листок с отчётом лаборатории. – Признаюсь честно, ваше величество: больше всех остальных в качестве личности главы заговора я подозревал Вольфа Ассиуса. И я уже практически успел в это поверить. Но… что-то здесь не сходится.

– Что именно? – спросил Арен, нахмурившись при упоминании имени Вольфа.

– Он в курсе, что на меня не действуют яды. Он сам помогал мне вычищать эту информацию из недр его комитета – об этом случае писали некоторые газеты много лет назад. И вы потом ставили на Вольфа печать молчания. Значит, если бы он был главой заговора и хотел меня убить, он бы усовершенствовал способ убийства.

– Логично. Значит, это не он?

– Не спешите радоваться, – дознаватель покачал головой. – Возможно, ради этого всё и затевалось – не убить, а отвести от себя подозрения. Очень удобно и совершенно не рискованно – Элен не жалко, информацией она не владеет.

– Не знаю, Гектор, не знаю… – протянул император, по-прежнему хмурясь. – Тем более, что Вольфу известен твой въедливый характер, он должен понимать, что ты всё равно от него не отлипнешь, даже если будешь думать, что его кандидатуру можно снять. Ты же всегда оставляешь себе право на ошибку.

– Да, ваше величество. И сейчас я вынужден признать, что скорее всего, ошибался, и во главе заговора находится не муж вашей сестры.

– Я рад, что ты способен ошибаться, Гектор, – сказал Арен серьёзно, и Дайд понимающе улыбнулся.


Возвращаясь от императора в комитет, дознаватель невольно вспоминал старую историю, радикально изменившую его жизнь много лет назад. Самым незначительным изменением было повышение по службе, а остальное…

В тот день Гектор наконец решился арестовать отца своей невесты, улик против него накопилось для этого уже достаточно. Он понимал, что преступник будет сопротивляться, но Дайд в то время был ещё слишком молод, горяч и неопытен, и не осознавал до конца, чем это может грозить. Кроме того, играла роль и его личная заинтересованность в аресте. Гектор знал, что не успокоится, пока убийцу Карлы не казнят.

Пойти арестовывать такого опасного преступника без малейшей защиты – если не считать стандартных амулетов комитета всего лишь четвёртого уровня безопасности, – и без прикрытия – поступок крайне глупый. За это Гектор и поплатился, лишившись разом и собаки, и глаза. Но если бы дело было только в глазе! Проклятье, которым в Дайда запустил отец Миранды, было ядовитым, и несмотря на то, что оно почти полностью досталось псу, остатков хватило бы, чтобы убить Гектора. Но, как выразился тогда его лечащий врач из числа сотрудников комитета: «Произошло чудо».

В чудеса Дайд не верил, но верил в везение, поэтому и считал, что ему банально повезло. Проклятье по какой-то неизвестной официальной науке причине изменилось в его организме, превратившись в обратное – в иммунитет к любым ядам. И эта особенность несколько раз спасала Гектору жизнь, ведь убить его пыталась не только Элен.

Почему так случилось, никто из врачей ответить так и не смог. Данные засекретили, а после того, как Дайд стал главным дознавателем Альганны, на всех свидетелях ещё и поставили печати молчания. И Гектор уже давно перестал ломать голову над этой загадкой, приняв как данность тот факт, что яд против него бесполезен.

Но теперь, когда в его жизни появилась Тайра, дознаватель задумался – а может, то «чудо» было связано с ней?


Дайд почти подошёл к двери, ведущей в его приёмную, когда оттуда вдруг выскочил красный, как помидор, Роджер. Увидев начальство, парень покраснел сильнее, буркнул невнятное приветствие и помчался дальше по коридору с такой скоростью, словно за ним гнались бешеные собаки. Гектор проводил его взглядом и, хмыкнув, вошёл в приёмную.

Кэт обнаружилась за собственным столом, и она была не менее красной, чем Роджер. Но, в отличие от Финли, выглядела не столь недовольной.

– Доброе утро, – она поздоровалась, кашлянула, потёрла багровые щёки ладонями и глухо поинтересовалась: – Вы… ты видел Роджера?

– Видел, – кивнул Дайд. – И на его лице, как и на твоём, можно жарить яичницу. Расскажешь, что случилось?

Кэт выдохнула, будто отдуваясь, опустила голову и призналась:

– Боюсь, после этого рассказа я в ваших… в твоих глазах деградирую до уровня плинтуса.

– Даже так, – Гектор прошёл дальше и, опустившись на корточки перед своей невестой, заглянул ей в глаза. – Я заинтригован, Кэти. Вот только не тешь себя напрасными надеждами, уровня плинтуса тебе не достичь, даже если ты сейчас разденешься и начнёшь танцевать на столе.

– Почему? – удивлённо спросила Кэт, открыв рот. – Это же… неприлично.

– Ну так мне же понравится, – фыркнул Гектор и, не удержавшись, легко хлопнул девушку по подбородку, чтобы закрыла рот. Она закрыла, а затем рассмеялась, и глаза её засветились, перестав быть рассерженными. – Рассказывай, что Роджер на этот раз натворил.

– Да ничего особенного, – ответила Кэт, отсмеявшись. – Вчера вечером Бенджамин заходил, вновь приглашал в театр, и я… В общем, я хотела отказать, но это же премьера! «Сеть» по сценарию Альва Авиуса! Ещё и с Элен Льер в главной роли!

– И ты не выдержала, – Гектор понимающе кивнул, улыбаясь непосредственному восторгу Кэт. Пьесы Альва Авиуса вызывали неизменный успех у публики, но мало кто знал – точнее, практически никто не знал, – что за этим псевдонимом скрывается муж принцессы Анны. – Что ж, хвалю Бенджамина. Он соображает куда лучше Роджера, чем тебя можно соблазнить.

Кэт, вновь порозовев, возразила:

– Он не соблазнял! Он просто…

– Ухаживал.

– Да. – Она смотрела на Гектора, смущённо улыбаясь. – И это приятно, потому что Бен, в отличие от Роджера, не настаивает.

– А Финли, как я понимаю, узнал о том, что ты согласилась на это предложение.

– Да, – повторила Кэт, моментально скиснув лицом. – Я сама сказала. Бен вчера дал мне программку, я сейчас её рассматривала, Роджер вошёл и спросил, собираюсь ли я пойти на этот спектакль. Я ответила, что да, и зачем-то сообщила, что пойду с Беном. Роджер разозлился, надулся весь и сказал, что я, видимо, собираюсь в скором времени стать аристократкой. И так он это сказал… – Девушка сердито засопела. – Язвительно. Я разозлилась и… и…

– Ну-ну, – подбодрил её Гектор, с трудом сдерживая смех. – И что же ты?

– Я… В общем… М-мм… Я сказала ему, чтобы он… – Она глубоко вздохнула, словно набираясь смелости, и выпалила на одном дыхании: – Чтобы он шёл в задницу к демонам и вонял оттуда, а не рядом со мной. Вот.

Дайд закашлялся, пытаясь не засмеяться.

– Ох, Урсула… – произнёс он, качая головой. – Это ведь у неё ты подхватила подобную фразочку?

– Почти. Она не про з… ну, вы… ты понял. Она про другие органы говорила.

– Не сомневаюсь. – Гектор ласково погладил Кэт по руке, лежавшей поверх коленки. – Испортит она мне девочку. Соблазнять учит, ругаться. Просто безобразие. – Кэт хихикнула, и дознаватель, приподнявшись, коснулся губами её щеки. Но щекой дело не ограничилось: девушка, обняв Гектора, прижалась к нему, поворачивая голову и подставляя под поцелуи маленький рот.

– Ты не сердишься, что я приняла предложение Бена? – спросила она через несколько секунд, когда Дайд отпустил её и выпрямился.

– Нет, детка. Ты всё правильно сделала. А когда там эта премьера?

– Через пару недель.

Гектор кивнул и направился к себе в кабинет, захватив отчёты со стола Кэт. Он не сомневался, что девушка сильно расстроится, узнав о том, что Элен Льер не будет участвовать в спектакле. Интересно, кого Бирион Вандаус назначит на место арестованной примы?


***


Проснувшись, Тайра несколько секунд смотрела в черноту, задержав дыхание, и ей казалось, что она вновь находится в сплошном огне. Она даже чувствовала, как он касается её ладоней, лижет кожу, не обжигая, и шепчет: «Скажи ему, скажи, скажи, скажи ему».

Да, теперь Тайра вспомнила, что увидела, когда упала в обморок ночью. Девушка понимала, что именно должна сказать и кому, но… разве она может что-либо сказать императору? Сама, лично – точно нет. Даже если отец позволит ей подать прошение на аудиенцию, вряд ли его удовлетворят. Да и пока рассмотрят, пройдёт слишком много времени. А его не так уж и много, Тайра чувствовала – всего-то пара недель.

Наверное, лучше сообщить обо всём Риану, ему проще будет увидеть дядю. Но и тут есть сложности – принц-то от императора скрывается, и не факт, что захочет сообщить ему об опасности. Да, отношение Риана к дяде изменилось, но возможно, не настолько, чтобы рисковать своей свободой. Кроме того, не стоит забывать, чей он сын. Риан не поддерживал отца, но речь и не о поддержке. Достаточно будет просто промолчать, да и не узнает никто об этом молчании.

Тайра вздохнула и перевернулась на другой бок. Нет, говорить Риану не стоит, это может плохо закончиться. Но кому тогда? Отцу? Бессмысленно, он не сможет попасть во дворец быстрее самой Тайры. И как эта информация должна попасть к императору, как?..

«Дознаватель».

Внезапная мысль прошила сознание молнией, заставив замереть и сжать кулаки.

Дознаватель, её дознаватель. Он служит его величеству, он донесёт эту информацию, куда необходимо. Он знает, что делать. С ним даже встречаться не обязательно, достаточно позвать во сне и всё рассказать, когда он придёт в обличье пса.

Тайра поморщилась, чувствуя себя так, словно её накормили помоями. Видеться с этим мужчиной хотелось и не хотелось одновременно, она неимоверно злилась на него, но в то же время уже начинала осознавать, что понимает его поступок. Как бы поступила она сама на его месте, если бы дала согласие на брак другому, а потом встретила бы своего дознавателя? Да точно так же. Колебалась бы и не могла решиться на откровенный разговор. Она и сейчас так делает, но с Рианом. Нельзя, гнусно и недостойно, но где найти силы на то, чтобы обидеть человека, который стал тебе дорог, которого ты любишь? Пусть не так, как ему хочется, но ведь любишь…

Скрипнула дверь.

– Тай? Ты проснулась? – спросил Риан каким-то странным, будто бы не своим голосом. – Будешь ужинать?

– Буду, – ответила девушка, медленно поворачиваясь. – Что-то случилось?

– Случилось? – Парень мгновение молчал. – Почему… почему ты спрашиваешь?

– По твоему голосу почувствовала. Он напряжённый, натянутый, и звучит чуть иначе, чем обычно.

– Ясно. Да в общем, ничего особенного. Заходила тут соседка полчаса назад за микстурами. Говорит, Зак Иниго пропал.

– Пропал? – Тайра удивлённо приподнялась на постели. – Куда?

– Кто ж его знает. Пока надеются, что он просто вчера напился до демонов в глазах и спит где-то в лесу под кустом. Ищут его.

Девушка сглотнула, вспомнив их последнюю встречу с Иниго.

– Но он уже наверняка всем рассказал…

– Как я ему угрожал? – Риан хмыкнул. – Разумеется. И такими подробностями расцветил, что диву даёшься. Но в посёлке это сейчас первая сплетня – как я Зака прибил из-за любви к тебе.

– Защитница! – простонала Тайра, вновь откидываясь на подушку. – Хоть бы эта сволочь нашлась! Желательно, живая и здоровая!

Что-то ёкнуло внутри, засосало, заныло, и вместе с этими ощущениями пришло понимание: не найдётся.

Никогда.


***


Жена Зака Иниго прибежала к Гектору в отделение ближе к вечеру, когда он уже собирался на ежедневный вечерний обход посёлка. Взволнованная и зарёванная, с дрожащими руками, она сообщила, что её муж так и не вернулся после вчерашних посиделок с друзьями. Остальные уже дома, а Зак нет. И по браслету не отзывается, да и сигнал не проходит, словно артефакт то ли разрядился, то ли выключен, то ли сломан.

– Такого никогда не было, никогда, – рыдала женщина и тёрла давно покрасневшие глаза. – Он всегда возвращался! Всегда! Если не ночью, то к утру точно!

– Не волнуйтесь, уважаемая, – сдержанно проговорил Дайд. – Вас как зовут?

– Рисса. Мне все говорят, не волнуйся, но…

– И правильно говорят. А утром вы почему не пришли, кстати? Почему ждали до обеда?

Жена Иниго отвела глаза и ответила, уже не плача:

– Думала, он у этой своей. Ну, задержался. Правда, обычно он после попойки к ней не ходит, но вдруг, думаю, попёрся. А сейчас решила и сама заглянуть, сказать, чтобы прекращал, а она мне говорит – нет его и не было…

– Она – это кто? – уточнил Гектор, тщетно пытаясь выудить из сознания хоть одну сплетню про любовницу Зака. И ведь наверняка говорили, но он не запомнил, увлечённый сплетнями о Тайре.

– Да Шэра, кто же ещё, – фыркнула жена Иниго. – Холостячка наша. Не хочет замуж ни в какую, нравится ей самой себе хозяйкой быть. Мне бы тоже, может, понравилось, да я по молодости глупой была, – женщина вздохнула. – На Зака польстилась. А он, кобелина, пару лет уже к Шэре ходит. Предлагала я ему насовсем перебраться, но не хочет.

– Почему? – поинтересовался дознаватель, начиная настраивать заклинание поиска. Точное место оно указать было не способно, только направление. Но им хватит и такого. – Из-за сына?

– Если бы! Готовит Шэра неважно. А Зак-то любитель. Это он только с виду худой, а ест столько, что любого здоровяка за пояс заткнёт. И куда всё девается, ума ни приложу…

«С дерьмом выходит, – подумал Гектор мрачно, разводя руки, – а дерьмо у него изо всех дырок лезет…» – и беззвучно выругался, когда искры заклинания рассыпались в разные стороны и иссякли, так ничего и не показав. Так всегда бывало в том случае, если искали мёртвого человека, но Зак ведь должен быть жив. Кому он нужен-то, убивать его? Или он сам помер с перепоя?

– Рисса, уважаемая, приведите-ка ко мне сына.

– Кайла?.. Зачем?..

– Для поиска нужна кровь Зака или ближайшего родственника, – пояснил Гектор. – Не волнуйтесь, обычное дело. Кайл не пострадает.

Через полчаса Дайд, чувствуя бессильное желание то ли застонать, то ли зарычать в голос, наблюдал за тем, как точно так же рассыпается заклинание кровного поиска, обжигая ладони холодом.

Мёртв.

– Защитник, – пробормотал Гектор неслышно и поморщился, – и здесь я что-то упустил.

Глава вторая


Зака Иниго искал почти весь посёлок до самой ночи, прочёсывая лес. Заглядывали под каждый куст, обшарили лесные водоёмы, изучили низины и овраги – нигде ничего не было. Не было даже следов, не говоря уже о трупах. Иниго будто бы сквозь землю провалился.

Вернувшись в местное отделение около полуночи, Гектор долго стоял у окна и пил молоко из большой кружки, глядя на тёмные очертания деревьев на фоне чуть более светлого неба. Он был уверен: лес прекрасно знает, куда делся Зак, и безумно жалел, что природу нельзя допросить. Хотя…

От внезапности пришедшей в голову очевидной мысли дознаватель поморщился, непроизвольно похлопав себя по груди в поисках портсигара. Его, естественно не было, так как Джон Эйс не курил. Пришлось снова выпить молока и заесть свежей булочкой с яблочным джемом, которую пару часов назад всучила Гектору одна из сердобольных соседок, узнав, что он не поужинал, да толком и не пообедал.

От булочки с молоком в голове стало чуть яснее, хотя Дайд по-прежнему не понимал, кому мог понадобиться Зак Иниго. Многие местные его не любили, но убивать? Хорошо, допустим, Зака мог прибить кто угодно из этих людей, но в таком случае где-то должен быть спрятан труп. А трупа не было. И следов тоже не было. Так бывает, когда убивают маги, но магов в посёлке раз-два и обчёлся – сам Зак, Морган и Тайра Рид, ну и «Фабиан Стиу», конечно. Кстати, насчёт этого «Фабиана»…

– Это он батю убил, – заявил Гектору Кайл, сын Иниго, сразу после того, как дознаватель скомандовал всем прекращать поиски и расходиться по домам – время было уже позднее. – Батя рассказывал, как он ему угрожал и нос разбил. Он это!

– Не волнуйся, я разберусь, – ответил Дайд сдержанно. Конечно, эту версию он тоже будет прорабатывать, но в то, что племянник императора может быть замешан в исчезновении простого шамана, Гектор не верил. – Но запомни: в дела эти не лезь и отношения с Фабианом не выясняй. Ослушаешься – посажу в лучшем случае на пару недель. Лучше матери помогай, ей тяжело.

Подросток окинул дознавателя обиженным взглядом: явно посчитал, что Гектор не принял эти обвинения всерьёз. И будь ситуация иной, следовало бы поработать с ним насчёт невыяснения отношений подольше, но сейчас в этом не было смысла – «Фабиан Стиу» прекрасно сможет постоять за себя.

А вот у старосты посёлка была другая версия случившегося.

– Думаешь, Морган Зака… тогось? – поинтересовался он негромко у Гектора, пока дознаватель проверял очередной овраг. – Ну, чтобы он Тайру не трогал.

– Я пока ничего не думаю, – ответил Дайд, хотя это было неправдой – не думать он вообще не умел. – Буду проверять.

Морган Рид… Зачем ему это? Он не показался Гектору сумасшедшим, а убивать соседа только потому что тот заглядывается на твою дочь – поступок не совсем нормальный. Так что если это действительно был Морган, он совершил преступление по другой причине.

Гектор допил молоко и отставил чашку в сторону, несмотря на то, что ему очень хотелось вместо этого грохнуть её об стену.

Только бы Морган Рид не трогал Зака. Пусть это лучше будет «Фабиан Стиу». Лишь бы не Морган. Иначе Тайра этого не переживёт.


Ложась спать, Гектор подумал о том, что устал, как собака, и горько усмехнулся этому сравнению. Он не сомневался, что больше никогда не превратится в пса во сне Тайры, но и в этом, как оказалось, он ошибся.

Гектор даже не сразу понял, что это сон, а не явь, настолько всё вокруг было реальным, ярким и живым. То самое озеро, из которого Тайра пыталась достать какие-то водоросли, заросшее бело-жёлтыми кувшинками на сочных листьях, насыщенно-зелёная трава на покрытой одуванчиками поляне, лёгкий и тёплый ветер. Именно такой ветер бывает летом по вечерам.

Летом?..

Вспомнив, что сейчас ещё пока весна, хоть и поздняя, Гектор мотнул головой, резко ощутив и всё остальное – четыре ноги, вытянутую морду, вертикально стоящие уши. Неужели сон?!

Он огляделся, пытаясь рассмотреть Тайру, и сердце его заколотилось, зачастило, когда через несколько мгновений он увидел её недалеко от себя. Девушка сидела рядом с озером, поджав ноги, и смотрела на Гектора внимательно и задумчиво. Её лазурные глаза взволнованно блестели.

Что делать дальше, дознаватель не представлял. Как будет лучше – оставаться на месте? Идти к ней? Если бы Дайд был сейчас человеком, он бы попытался поговорить с Тайрой, но человеком он не был. И Гектор, чуть слышно рыкнув от досады на ситуацию, всё же решился и пошёл вперёд, к Тайре.

Он думал, она скажет что-нибудь, но девушка молчала. Молчала и пока Гектор шёл, и когда он застыл рядом, не смея прикоснуться, но отчаянно желая этого. Взгляд её по-прежнему был изучающим, словно Тайра пыталась что-то для себя решить.

А потом она сказала:

– Интересно, что ты будешь делать, если я выйду замуж? – Гектор непроизвольно зарычал, оскалив зубы. – Ах, вот как? – продолжала Тайра насмешливо. – Значит, тебе можно, а мне нельзя? У тебя есть невеста, а у меня будет жених. По-моему, справедливо.

Если бы Гектор был человеком, он обязательно возразил бы ей, заявив, что справедливо жениться и выходить замуж по любви, а не так, как собирается сделать он, и не стоит Тайре идти по стопам его ошибок. Но дознаватель мог только рычать. Рычать и…

… Он прыгнул на неё, прижав к земле, коснулся мокрым носом щеки, а затем лизнул в губы. И ещё раз. И ещё.

– Прекрати! – прошипела Тайра, но Гектор видел, что она изо всех сил старается не рассмеяться. – У тебя невеста есть!

«Есть, – подумал он, кивнув. – Но сейчас я даже не человек. И вообще это сон, а значит, не считается».

– Нахал, – выдохнула Тайра. – Всё считается. И сон, и явь, и слова, и действия, и даже мысли.

Гектор замер, с изумлением вглядываясь в лазурные глаза девушки.

«Ты… слышишь то, что я думаю?»

Ответить она не успела – сон развеялся, превратившись в мягкое облако, укутавшее сознание Гектора так ласково и уютно, что он спал до утра.


***


Поздно ночью на крыльцо собственного дома вышел Морган Рид. Оглядел кромешную тьму вокруг, прищурившись, и хмыкнул, заметив магическим зрением сияние энергетического контура Риана. Парень сидел за столом в саду и, поглаживая Джека, задумчиво глядел на звёзды.

– Ну и чего тебе не спится? – поинтересовался Морган, подходя ближе. – Тайра давно десятый сон видит, а ты как вечером тут сел, так и сидишь.

– Тебе ведь тоже не спится.

Хозяин дома оставил этот комментарий без ответа, сел рядом на скамью и потрепал Джека между ушами.

– А говорил, что собак не любишь.

– Я много чего говорил, – Риан пожал плечами. – А выходит, что я и сам себя не знал, и в других ошибался. Но ладно. Знаешь, что я понять не могу? Сижу вот, рассуждаю целый вечер, но…

Морган достал из нагрудного кармана портсигар, вытащил оттуда самокрутку и через секунду закурил, слушая Риана с молчаливой невозмутимостью.

– Ты сказал: «Жизнь за жизнь». Но если Тай… если она должна умереть, и ты сейчас держишь её на этом свете при помощи своей магии и крови моего отца, то…

Риан запнулся, и Морган, прекрасно понимая, о чём он хочет спросить, подтолкнул его:

– Говори-говори.

Парень вздохнул.

– Получается, что умереть вместо Тайры должен будет наш с ней ребёнок. Верно я понимаю?

– Не совсем. Хотя в целом верно. Но дело в том, что я не знаю точный ответ на этот вопрос. Считается, что проклятья не держатся на членах императорской семьи, но это не касается детей, поэтому… Проклятье либо сгорит, коснувшись энергии Альго, либо погубит этого ребёнка. Но Тайра в любом случае останется жива.

На улице было уже очень темно, но Моргану и не нужно было смотреть на Риана – он и так понимал, какое выражение лица сейчас у принца.

– Она не захочет рисковать. Ты же понимаешь, да?

– А кто ей скажет об этом риске? – парировал хозяин дома. – Я – нет. И ты не скажешь. Верно ведь?

Скрип зубов на этот раз Морган расслышал весьма отчётливо.

– Не скажу.

– Вот и прекрасно, – мужчина кивнул. – И не вздумай сейчас торопиться и настаивать. Я понимаю, что ты чувствуешь, но поверь – излишнее нетерпение только спугнёт мою дочь. Она и так уже почти твоя.

– Моя? Ты шутишь?

– Нет. – Морган понимающе хмыкнул. – Остался один крохотный шаг, и Тайра его сделает, но ей нужно время. Жди. И не подгоняй.

Риан, помолчав несколько мгновений, рассеянно погладил Джека и осторожно спросил, будто опасаясь ответа:

– А что случилось с Заком Иниго? Ты не знаешь?

– Не знаю, да и знать не хочу. Одно знаю точно – завтра Джон Эйс либо придёт к нам сам, либо в отделение вызовет. Мы же главные подозреваемые.

– Я его не убивал.

– Я в курсе, – усмехнулся Морган, непроизвольно встряхнув рукой – так, словно на неё попал пепел с самокрутки.


***


Гектор прошёлся по лесу ещё раз до рассвета, пытаясь найти там хотя бы что-то, но толку в этом не было. Он и сам прекрасно понимал, что накануне изучил всё, что мог, однако вернулся, поскольку знал: всегда есть шанс ошибиться. И возможное убийство Зака Иниго это полностью доказывало.

Активировав амулет на невидимость, Гектор всё же закурил, присев на поваленное дерево. Было тошно, причём от всего сразу – и от этого непонятного исчезновения никому не нужного человека, и от последнего сна с Тайрой, и от невозможности поговорить с ней нормально наяву, и от покушения Элен на самого себя, в результате которого получалось, что теория Гектора насчёт главы заговора, скорее всего, несостоятельна. А ведь он так надеялся, что лаборатория найдёт в вине каплю крови Аарона! Это всё изменило бы, доказав, что заговорщики в курсе тайны главного дознавателя. Но, демоны их раздери, там был только яд, и больше ничего.

Теперь ещё и Иниго, будь он неладен. Ни одно из заклинаний не показывало точного местонахождения человека, даже если он жив – обычное поисковое ограничивалось направлением и примерным расстоянием, кровное указывало лишь жизнь или смерть. Сейчас оба заклинания рассыпались, утверждая, что Зак мёртв, и что-то подсказывало Гектору – он действительно мёртв, а не скрывается, как Адриан или Морган Рид в прошлом.

Сигара вновь горчила, и Гектор затушил её, поморщившись. Когда убийства совершают маги, они заметают следы более тщательно, и если Зака убил маг, то в абсолютной девственности местного леса нет ничего удивительного. Обычные люди на подобное не способны. Но магов в посёлке трое, хотя Тайру можно и не считать, и пока Гектор не видел у них адекватных мотивов для совершения преступления. Конечно, остаётся ещё шанс на то, что Иниго убил не местный маг, а кто-то неизвестный – например, человек, скрывающийся от правосудия. Но зачем? Зак что-то не то увидел? Хорошо, допустим, он чем-то помешал. Но зачем в таком случае было тщательно заметать следы и прятать труп так, чтобы его не нашли? Хватило бы бросить тело и перенестись в безопасное место.

Гектор раздражённо побарабанил пальцами по колену, пытаясь понять, по какой причине убийца мог спрятать тело. Неважно, кто убил – случайный прохожий или знакомый Зака, важно другое – зачем спрятал? Очевидный ответ: чтобы не нашли. Но почему необходимо, чтобы не нашли? Если ставить вопрос иначе: что случилось с телом Иниго, из-за чего убийце понадобилось бесследно от него избавиться?

А может, и не было никакого убийства? И Зак сейчас где-то скрывается, как Морган Рид когда-то? Хотя в таком случае скрыться ему помог сам Морган, ведь больше никто не умеет блокировать кровный поиск. Но зачем? Бессмысленно.

Вздохнув, Гектор встал с дерева. Пора было переноситься в комитет.


Первым, что он увидел, когда зашёл в собственную приёмную, были круглые глаза Кэт – и Дайд сразу понял, в чём дело и что она хочет спросить.

И на этот раз он не ошибся.

– Я по дороге купила «Золотой орёл», – выпалила девушка, даже не поздоровавшись. – И там! Про отмены всех спектаклей с Элен Льер! Причина не указана, но мне сейчас Бен сказал, что она вроде бы арестована. Это правда?

– Правда, – кивнул Гектор, подходя ближе и рассматривая новое платье Кэт. Глубокий вишневый цвет, немного белого кружева, скромный, но волнующий вырез – замечательно. Урсуле надо начинать брать деньги за консультации. – А когда ты успела поговорить с Беном?

Кэт чуть порозовела.

– Он заходил минут пятнадцать назад. Сказал, что хотел успеть перед вашим… твоим приходом.

– Да-а-а? – протянул Гектор, поднимая брови и наслаждаясь видом смущённой донельзя девушки. – И что же он хотел, Кэти? Для чего ему понадобилось успевать до моего прихода?

– Он просто пожелал мне доброго утра, – пробормотала она, на мгновение опуская взгляд, а потом, вновь подняв голову и окончательно побагровев, выпалила: – И это очень приятно! Вот вы, если бы не перенеслись в комитет, и не вспомнили бы про меня. А Бен вспомнил. – Она запнулась, вздохнула, втянула голову в плечи и прошептала: – Простите, я не хотела вас… тебя обидеть. Я знаю, что у тебя мало времени, я ведь говорила…

– Ох, Кэти. – Гектор сел перед девушкой на корточки, как и накануне, и коснулся кончиками пальцев её подбородка. Ободряюще улыбнулся, когда Кэт посмотрела на него, и мягко сказал: – Я не идеален, детка. Особенно в качестве жениха. Я ни капли не обиделся, тем более, что ты всё правильно сказала. И не обижусь, если ты передумаешь.

– Да я не к тому! – воскликнула Кэт, подаваясь вперёд, и обняла Гектора. Очень крепко, искренне и немного по-детски. – Я просто… Ох, да ты и сам всё понимаешь. Мне так хочется, чтобы ухаживали, дарили цветы и конфеты, как это делает Бен. Мне приятно.

– Я знаю, – дознаватель кивнул, поглаживая девушку по спине. – И мне приятно и радостно, когда ты чувствуешь себя счастливой и привлекательной. Неважно, с кем, со мной или с кем-то ещё.

– Вот! – она вздохнула. – А хочется, чтобы ты ревновал.

Дайд замер, пытаясь сдержать смех – не желал обижать Кэт. А засмеяться очень хотелось.

– Ох, детка. – Он погладил её по волосам, заплетённым в аккуратную косу. На конце красовался небольшой бант из ленточки вишневого цвета, и у Гектора вновь возникла ассоциация с маленькой девочкой. – Ревность – признак неуверенности в себе. А я в себе уверен. Вот и весь секрет.

«Ну да. Тогда какого демона ты ревнуешь Тайру?»

– Я знаю. Это глупо. Не обращай внимания, всё хорошо. Я просто… скучаю, наверное.

– Скучаешь… – Гектор задумчиво потеребил бант в косичке. – Давай завтра вечером перенесёмся к моим родителям и Урсуле?

– Да! – Кэт от радости даже чуть подпрыгнула. – А ты… тоже перенесёшься?

– Конечно.

Она посмотрела на него сияющими глазами, и Гектор отчётливо осознал: нет. Никогда в жизни он не сможет разорвать эту помолвку.


***


Проснувшись, Тайра прислушалась и удивлённо замерла, поняв, что проспала почти до девяти утра. Об этом ей сказали звуки за окном и температура воздуха, да и с кухни пахло не готовящимся завтраком, а съеденным.

«Всё-таки со мной происходит что-то странное, надо бы поговорить с отцом», – подумала Тайра, медленно поднимаясь с кровати. Она помнила: подобные недомогания, когда она мёрзла, теряла сознание от видений и постоянно плохо себя чувствовала, случались с ней всего несколько раз в жизни. И каждый раз они с отцом потом переезжали в другое место. «Тебе там будет лучше», – говорил Морган, и оказывался прав. Тайре действительно становилось лучше после этих переездов. Особенно ярко это ощущалось три года назад, когда они переехали в Тиль. Несколько дней перед этим девушка почти не могла дышать – от озноба грудь схватывало, и воздух с трудом проходил в лёгкие. Все мышцы сводило, ходить было безумно тяжело, и Тайра лежала в постели практически круглосуточно. Но сложнее всего было есть и пить – зубы стучали о чашки и тарелки, а еда вставала в горле комом. Сейчас ей всё-таки не настолько плохо.

Тайра закусила губу, подумав, что отец, наверное, захочет вновь куда-нибудь переехать, как все прошлые разы. Непонятно только, куда. Тиль был одним из нескольких посёлков, находящихся к Геенне ближе всего, и переезжать в другой бессмысленно, это ничего не даст.

«Но может, даст, если я выйду замуж за Риана?»

И об этом нужно бы поговорить с отцом. Хотя какой толк? Тайра и так прекрасно понимала, что ответ будет утвердительным, и неважно, чем руководствуется отец – он в любом случае знает лучше, а она сама плохо разбирается в подобных вещах. Если Морган уверен, что брак с Рианом поможет ей выздороветь – значит, так и есть.

Выздороветь Тайре хотелось. А вот замуж…

Когда девушка спустя несколько минут вышла из комнаты, оказалось, что отца дома уже нет – ушёл в посёлок к пациентам. Об этом сообщил Риан, которого Тайра обнаружила в мастерской.

– Мы там тебе кашу оставили, – сказал парень, увлечённо шурша какими-то бумажками. – Разогреть?

– Спасибо, я сама. – Защитница, как же некстати то, что она не застала отца! Ждать до обеда не хотелось. – Мне бы тоже в посёлок наведаться…

– В посёлок? – Риан насторожился. – Зачем?

– В библиотеку. Я обещала Глен – это библиотекарь – вернуть одну книгу, которую она мне выписывала из города. Сегодня надо, я обещала.

Это было чистейшей воды ложью и сработать могло только с Рианом – отец прекрасно знал, что Глен при необходимости продлит срок чтения. А если город вдруг потребует срочно вернуть книгу – один раз подобное всё же случалось – она и сама дойдёт до их дома. И пирожных принесёт с собой, чтобы с Морганом на кухне посидеть, чаю попить и выслушать очередную лекцию про то, что ей нельзя сладкое.

– В библиотеку… – пробормотал Риан, раздумывая. – Ну ладно. Со мной пойдёшь? Одну я тебя не отпущу.

Ещё недавно Тайра рассердилась бы, услышав подобное заявление, но теперь только понимающе улыбнулась.

– Без проблем. Но в саму библиотеку-то ты со мной не пойдёшь, я надеюсь?

– М-м-м…

– Мне на секунду, только книжку отдать, – вновь солгала Тайра. – Постой снаружи, а то будет выглядеть, как конвой какой-то.

Риан поколебался, но всё же согласился, предупредив:

– Но только если ты действительно недолго.

– Недолго, не волнуйся.


Тайра боялась, что в самом посёлке столкнётся с отцом и придётся объяснять ему, куда они идут, но этого не случилось. Зато девушка ощущала настороженные взгляды соседей, которых они встречали по пути в библиотеку, и понимала: местные считают, что в исчезновении Зака виновен Риан. Ещё бы, он ведь тут живёт без году неделя, а остальные давно.

Как оказалось, принц тоже это заметил.

– Судя по взглядам, меня уже записали в убийцы, – пробормотал парень, но в голосе его Тайра услышала скорее веселье, нежели беспокойство. – Так смотрят, будто я сейчас вот-вот достану топор и пойду убивать старушек.

– Не обращай внимания. Главное, чтобы не лез никто, а никто и не полезет. Если только Кайл…

– Сын Иниго? Да, он может. Но это всё быстро закончится, не волнуйся.

Тайра волновалась. Кайл, в отличие от Зака, не был шаманом, но ведь Иниго мог научить его некоторым премудростям, не требующим наличия дара – например, обращению с травами. А иные травы, если их, например, в лицо бросить, могут навредить.

– В твоём амулете щитовые чары есть? Я помню, ты хотел сделать.

– Не успел.

– Ну как так! – Тайра вспыхнула от негодования, сильнее сжимая локоть Риана. Она согласилась идти с ним под руку, опасаясь, что с тростью может плохо управляться после недавнего недомогания, и вынуждена была признать, что это намного удобнее. Да и прикосновения Риана давно перестали быть неприятными. – Мне ты такой сложный артефакт сделал, а себе?

– Да от кого мне тут защищаться-то? – Парень фыркнул. – От комаров и мух, что ли? Хотя… – Он накрыл ладонь Тайры своей и ласково погладил пальцы девушки. – Мне приятно, что ты беспокоишься, Тай.

Отдёрнуть руку, как ни странно, не хотелось, но как реагировать иначе – и при этом чтобы Риан не посчитал это приглашением – Тайра не имела понятия. Поэтому просто замерла и замолчала, и шла так до самой библиотеки, чувствуя, что принц иногда смотрит на неё и улыбается.

– Ты точно справишься без меня? И без трости? – уточнил Риан, когда они подошли к библиотеке. – Не упадёшь?

– Нет, – ответила Тайра, понимая, что раньше непременно бы огрызнулась. Но сейчас огрызаться не хотелось. Да и волновалась перед встречей с Глен. Нашла ли она что-нибудь про сестру дознавателя?..

– Нашла, – ответила библиотекарь минутой позже, как только Тайра вошла внутрь и подошла к стойке. – Только вот… ты уверена, что оно тебе надо?

Сердце тревожно замерло.

– Ну… да. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что не очень понимаю, зачем это тебе, да и откуда ты взяла подобную информацию – тоже. Рассказать не хочешь?

В голосе Глен звенело беспокойство, и Тайра сглотнула. Что же она нашла?

– Я не могу, извини. Но не волнуйся, ничего такого… из-за чего стоило бы волноваться.

– Да? – библиотекарь хмыкнула. – А если я Моргану расскажу про это «ничего такого»?

– Не надо, – быстро проговорила девушка и добавила умоляюще: – Пожалуйста.

– Вот-вот, – Глен вздохнула. – А ведь эта информация наверняка подняла бы меня в глазах Моргана…

– Нет. Ни капли. Ты же сама это знаешь.

– Знаю, – женщина вновь вздохнула. – Поэтому ладно уж, промолчу. Но если что подозрительное увижу или услышу – расскажу, имей в виду.

– Хорошо, – Тайра кивнула и нетерпеливо переступила с ноги на ногу. – Ну и что ты нашла?

– Карлу эту твою нашла, и не через дознавателей, как ты и просила. Есть у меня знакомая в архиве комитета культуры, она помогла. Так вот… – Судя по звуку, Глен нервно заёрзала на стуле. – Девушка эта действительно существовала, её звали Карла Дайд.

Дайд.

Резко закружилась голова, и Тайра схватилась пальцами за край стойки, чтобы не упасть.

Да, эта фамилия точно принадлежит её дознавателю!

– Так?

– Что – так? – Глен хмыкнула. – Не поняла ещё? Карла Дайд – сестра Гектора Дайда. Главного дознавателя.

Руки похолодели, а к лицу, наоборот, хлынула кровь. Теперь Тайре было и жарко, и холодно сразу, одновременно. Жарко – оттого, что она узнала это имя, почувствовала его верным и правильным, а холодно – оттого, что она поняла, кому оно принадлежит.

Главный дознаватель Альганны. Защитница!

– Глен…

– Да не скажу я, не скажу, – пробормотала библиотекарь и добавила, по-прежнему глядя на Тайру с беспокойством: – Только ты всё это забудь, ладно? Не знаю, зачем тебе понадобилась эта информация, но Гектор Дайд – не тот человек, с которым надо связываться. Во всех смыслах.

Тайра кивнула и, чувствуя себя одеревеневшей, развернулась и медленно вышла из библиотеки.


– Что-то случилось? – поинтересовался Риан с тревогой в голосе, как только Тайра открыла дверь. – На тебе лица нет.

– Всё в порядке, – пробормотала девушка, сглотнув, и замолчала. Врать, сочиняя какую-либо историю, почему на ней нет лица, Тайра сейчас была не в состоянии. Поэтому быстро уцепилась за локоть Риана и предложила: – Пойдём домой?

– Пойдём, – согласился он легко, но тревога из голоса так и не ушла.

Несколько минут они не разговаривали. Тайра просто не могла, а её спутник больше не задавал вопросов. И девушка мысленно поблагодарила Риана за это: ей необходимо было собраться и как-то переварить информацию, услышанную от Глен.

Тайра понимала и раньше, что её дознаватель стоит не на самой последней ступеньке лестницы дознавательского комитета, но что он может быть там самым главным, она не подозревала. И теперь девушке было не по себе. Нет, не из-за личности Гектора – в конце концов, какая разница, главный или не главный? В любом случае – дознаватель. Но если император отправил в Тиль не кого-нибудь, а именно Дайда, значит, повод был серьёзный. И вряд ли дело только в одном Риане – послать сюда охранять племянника император мог и кого-нибудь менее значительного.

Тайра холодела, вспоминая вопросы Гектора, особенно тот единственный, на который дознаватель так и не ответил.

«А при чём здесь мой отец?»

Неужели Дайд приехал в Тиль не из-за принца, а из-за её отца, каким-то образом связанного с Аароном?..

– А ты ведь солгала мне, Тай.

Она даже не сразу поняла, что именно сказал Риан.

– Что?..

– Ты шла в библиотеку не книгу отдавать. Ну или по крайней мере не только для этого. Иначе не вышла бы оттуда с таким расстроенным лицом. Тебя опять огорчил… – В голосе парня появилось раздражение. – … этот дознаватель?

– Нет. – И даже почти не соврала, Гектора ведь не было в библиотеке. – Не он. Не обращай внимания, я просто… – Тайра запнулась, потому что Риан вдруг остановился посреди дороги и положил ладони на плечи девушки. – Что ты делаешь?

– Не надо лгать и недоговаривать, – сказал он твёрдо. Тайра чувствовала его взгляд на своих губах: их будто бы касалось пламя. – Я на твоей стороне, я хочу помочь тебе. И ничего не скажу Моргану, если попросишь. Что случилось, Тай? Расскажи. Ты ведь волнуешься за меня, почему ты думаешь, что я за тебя не волнуюсь?

Тайра немного растерялась: она не ожидала, что Риан будет настаивать на продолжении разговора. Да и что он заметит её страх, она тоже не ожидала. И надо как-то его отвлечь, иначе расскажет отцу, тот пойдёт к Глен и…

Что дальше, Тайра толком не представляла, но понимала – в любом случае быть беде.

Взгляд Риана между тем продолжал обжигать губы, и девушка выдохнула, подумав, что только нечто подобное отвлечёт её спутника от темы разговора:

– Поцелуй меня.

Молчание.

– Пытаешься поменять тему? – Он улыбнулся, стараясь сохранять спокойствие, но Тайра слышала, что дыхание Риана чуть сбилось, и голос стал звучать глухо, взволнованно. Да и руки он опустил с плеч на талию девушки. – Отвлечь меня хочешь, да?

– Да, – кивнула Тайра, решив ответить правду.

– Тебе не стыдно?

– Стыдно.

Риан хмыкнул, погладив её по спине.

– Врёшь.

– Нет. Мне и правда стыдно, потому что всё по-дурацки выходит. Я вроде обещала не отталкивать, а сама…

– Ты просто меня не любишь. Тебе меня жаль. – Риан вновь поднял руки, обхватывая ладонями лицо Тайры – как тогда, после того как подарил ей очки-артефакт. – Между прочим, твой отец считает, что ты будешь моей совсем скоро, Тай. – В его голосе пополам с горечью звучало веселье. – Он только не уточняет, скоро – значит, в этом веке, или уже в следующем?

Она засмеялась. Наверное, следовало бы рассердиться на отца – как можно говорить такое? – но сердиться не получалось.

– Я думаю, что всё-таки в этом. – Девушка положила ладони на грудь Риана и легко погладила. Даже сквозь плотную ткань рубашки Тайра ощущала, как сильно бьётся его сердце.

Главный дознаватель… Конечно, он не любит свою невесту, но раз уж сделал ей предложение, то не откажется. Не сможет бросить хорошую девушку. Тайра это понимала, ведь она не полюбила бы человека, который смог бы так поступить.

Поэтому ей нужно перестать думать о нём.

– В этом? – переспросил Риан, наклоняясь. – Действительно?

– Я постараюсь, – пообещала Тайра, и в следующую секунду почувствовала лёгкое прикосновение к губам, спустя пару мгновений перешедшее в долгий и глубокий поцелуй.

Было тепло и приятно. Не до сбившегося дыхания и жара в крови – просто тепло и приятно, как посидеть у костра прохладным летним вечером. И даже отстраняться не хотелось.

– Уговорила, – прошептал Риан, и Тайре стало стыдно, когда она услышала его до безумия счастливый голос. Она-то подобного счастья не испытывала. – Я больше не буду спрашивать, из-за чего ты огорчилась сегодня в библиотеке. У тебя отлично получилось меня отвлечь.

– Я рада.


***


В отчётах по слежке за основными подозреваемыми вновь не было ничего интересного, и Гектор задумчиво перебрал личные дела, глядя на имена. Вольф Ассиус идеально подходил на роль главы заговора, обладая и достаточным влиянием, и близостью к императору, и регулярно бывая во дворце, что было необходимо для общения с Виго Вамиусом, ведь многие сведения невозможно вынести из дворца по причине печати молчания. Да, идеальный кандидат, но Дайд давно уяснил для себя, что ничто на свете не может быть идеальным. Но это и хорошо – иначе многие преступления так и остались бы нераскрытыми.

Кстати, о преступлениях… Гектору давно не давали покоя загадочные переезды Моргана Рида с места на место. Допустим, в первый раз он сбежал из Грааги, пытаясь избежать судьбы марионетки Аарона, но зачем было мотаться по стране в дальнейшем? Ещё и бросая хорошую работу. Почему было не осесть где-то в одном городе, какой смысл в этих переездах? Единственное, что ответил Рид на этот вопрос: «Из-за здоровья Тайры». Но так ли это на самом деле?

Подумав, Гектор оставил краткую инструкцию Кристофу Дану. «Выясни, какие события происходили в городах, откуда уезжал Рид, перед самым его отъездом».

Посмотрим, возможно, там есть, за что зацепиться.


Визит к Моргану Гектор решил не откладывать и направился к дому шамана сразу после того, как покинул комитет и перенёсся в Тиль. Мысль о том, что Рид, скорее всего, сейчас не сидит у себя, а ходит по пациентам, пришла дознавателю в голову через пару секунд, когда Морган вышел из ближайшего дома и застыл, глядя на Гектора с внимательным прищуром.

– Добрый день, – произнёс Дайд, тоже останавливаясь, – у вас есть несколько минут, Морган?

Мужчина криво усмехнулся.

– Вряд ли вы ограничитесь несколькими минутами, Джон. Мне нужно навестить ещё двоих человек, это займёт примерно полчаса. Через полчаса я приду в отделение. Вас устроит?

– Устроит, – кивнул Гектор.

Он ещё раз зашёл к жене Зака, опросил и её, и Кайла, записав всё, что могло пригодиться в дальнейшем, а затем вернулся в отделение. Морган Рид уже ждал его на пороге, и Гектор, окинув быстрым взглядом крупную фигуру шамана, пришёл к выводу, что тот ни капли не волнуется. Ни в позе, ни в движениях не было ни малейшего напряжения, только спокойствие. Либо Морган Рид великолепно владеет собой, либо он действительно не имеет отношения к исчезновению Иниго. Но кто тогда имеет?

– Дайте угадаю, – хмыкнул Морган, едва Дайд завёл его в свой рабочий кабинет. – Вы собираетесь допросить меня по делу Зака. Верно?

Гектор опустился на стул и спокойно ответил:

– Строго говоря, Морган, до ареста это называется опросить или провести беседу. Все допросы – после ареста. Впрочем, мы в комитете можем называть допросом что угодно, но вам не советую. Дурная примета.

– Верите в приметы? – Рид сел напротив дознавателя и опустил руки на стол.

– В некоторые верю. Один мой знакомый врач, например, не любит, когда ему желают спокойной ночи, говорит, что после этого обязательно будет срочный вызов. Вы ведь тоже врач, Морган. Верите в подобное?

Судя по удивлённо-настороженному взгляду Рида, он не понял, к чему всё это было сказано. И ответил так же настороженно:

– Верю, разумеется.

– Да и в целом вы должны разбираться в приметах лучше, чем я, – продолжил Гектор. – Вы же шаман.

– Приметы – это не шаманская магия, – фыркнул Морган, расслабляясь. – Это поверья. Веришь – работает, не веришь – не работает. Да и если веришь, работает не всегда.

– Что ж, ясно. Тогда вернёмся к Заку Иниго. Вам ведь уже сообщили, что я не нашёл не только его, но и каких-либо следов?

– Естественно, рассказали.

– Так вот вам моя примета, основанная на собственном опыте: следы есть всегда. Поначалу может показаться, что их нет, однако если копнуть глубже, что-нибудь обязательно найдётся. Взять, например, вашего сомнительного соседа по жилплощади.

– Что? – Рид напрягся, явно запутавшись в рассуждениях Гектора, как муха в паутине. – А при чём тут… Фабиан?

– Ну как же? Фабиан Стиу – гражданин Альтаки. Документы были утеряны, затем восстановлены. Отец его подтвердил, что он действительно живёт у вас. Гладко ведь, да? И вроде даже бесследно.

Морган молчал, хмурясь.

– Давайте так, – Гектор улыбнулся, расслабленно откидываясь на спинку стула. – Я никак не двигаю это дело, а вы помогаете мне с Заком.

– Помогаю? – Голос Рида был полон удивлённого скептицизма. – Как именно?

– Здесь вам виднее. Вы же шаман. Карты раскиньте, что ли.

Собеседник явно обалдел до глубины души.

– Вы думаете, это так просто? – выдохнул он возмущённо. – Взял, раскинул – и перед тобой на столе имя и фамилия убийцы?

– А с чего вы взяли, что Зака убили?

А вот теперь в глазах мелькнул страх. Совсем немного, но вполне достаточно, чтобы понять: всё-таки Моргану что-то известно.

– А куда он иначе делся? – буркнул мужчина, скрестив руки на груди. – Если бы он просто напился до уср… до посинения, вы бы уже его нашли.

– Если бы его просто убили, я бы тоже уже его нашёл.

– Не факт. Если хорошенько спрятать…

– Это не «просто убили», Морган. Поэтому мне нужна ваша помощь. Вы гадаете – я молчу про вашего соседа. Я ведь правильно понимаю – вам выгодно, чтобы я молчал?

Судя по взгляду, Рид мечтал бы придушить Гектора.

– Да.

– Значит, договорились?

– Договорились, – процедил мужчина. – Но не сейчас. Мне надо вернуться домой, а это… надолго. Я могу ночью прийти, после полуночи.

– Давайте лучше я приду к вам вечером.

– Нет, – отрезал Морган. – Я не хочу пугать дочь. Она и так опасается, что вы вот-вот арестуете либо меня, либо… Фабиана. Лучше здесь.

«Опасается, что вы вот-вот арестуете…»

От этой фразы во рту стало кисло.

– Хорошо. Тогда жду вас после полуночи.

Глава третья


Тайра весь день была растеряна, поэтому не сразу осознала, что отец тоже чем-то обеспокоен. Она всё прокручивала в голове то, что узнала от Глен, и пыталась понять, зачем главному дознавателю Альганны понадобилось не просто приезжать в Тиль, но ещё и выдавать себя за обычного рядового дознавателя. Что он хотел выяснить здесь? И как это может быть связано с её отцом? Мысли не давали покоя, и ужин в итоге подгорел. Если бы не это, Тайра, возможно, и не заметила бы, что с Морганом что-то неладно. Но тот факт, что он не обратил внимания на подгоревший ужин и не спросил, из-за чего так получилось, сказал Тайре о том, что отец чем-то встревожен. Она хотела выяснить, в чём дело, но Риан всё время крутился рядом, а при нём девушка не желала ничего спрашивать. Она относилась к нему гораздо лучше, чем раньше, но родным человеком не считала и не хотела обсуждать то, что её по-настоящему волновало.

Тайра думала, что отца получится расспросить сразу после ужина, пока Риан будет мыть посуду, но вновь не вышло – Морган остался на кухне, обсуждая с принцем артефакты, и у Тайры возникло ощущение, что он сделал это специально. Тревога её усиливалась, и через пару часов, когда вечер начинал постепенно перетекать в ночь, девушка не выдержала и зашла в комнату отца.

– Пап? – произнесла она, прислушиваясь, и повернула голову, поняв, что Морган стоит у окна. – Я хотела поговорить с тобой.

Он сделал несколько шагов вперёд и взял её руки в свои.

– Я заметил, что ты беспокоишься, ласточка. Не нужно.

– Папа… – Тайра вздохнула, когда он обнял её, и прижалась щекой к плечу. – Ну как я могу не беспокоиться… Зак этот…

– Демоны с ним.

– Папа…

– Тай, – Морган поцеловал дочь в макушку, а затем приподнял её голову за подбородок, заглядывая в незрячие глаза, – обещай мне кое-что, ласточка.

– Что? – Она насторожилась, опасаясь, что он попросит ещё что-нибудь, связанное с её дознавателем.

– Обещай, что не будешь гадать на случившееся с Заком.

Тайра так удивилась, что не сразу нашлась с ответом.

– Но…

– Обещай, – повторил он твёрдо и спокойно. – Если хочешь понять, почему, то всё просто: любое обращение к силе сейчас для тебя опасно, и чем меньше ты это делаешь, тем лучше себя чувствуешь.

– Но…

– Спонтанные видения невозможно блокировать, от них никуда не деться, я понимаю. Но больше ничего, Тай. Даже если попросят. Даже если попросит Джон Эйс, обещай, что не станешь ему гадать.

Тайра вспыхнула от понимания – и одновременно от разочарования.

– Он… попросил тебя? Поэтому ты сегодня такой…

– Да, попросил. Тебя он тоже может попросить, дознаватели так делают часто, проверяя информацию. Обещай, что откажешься.

– Папа… – В груди почему-то стало больно, словно туда ударили ножом. – Но я ведь не умру, а Джону это может помочь!

– Ему помогу я. – Отец заговорил резче, твёрже. – Этого хватит. Обещай, Тайра.

Отвечать было невыносимо, но она всё же ответила:

– Обещаю, – уже заранее зная, что солгала.

Она обязательно посмотрит, что случилось с Заком. Даже если Гектор не попросит. Она посмотрит.


***


Морган постучал в дверь отделения десять минут первого, как и обещал. Гектор открыл и, поглядев на мрачного и мокрого шамана – на улице накрапывал небольшой дождь – хмыкнул и сказал:

– Вижу, энтузиазмом вы не горите.

– А вы горели бы на моём месте? – произнёс Морган, вешая дождевик на крючок рядом с дверью, и поправил большую сумку, что висела у него на плече. – Сомневаюсь.

– Мне было бы любопытно. Я любопытен от природы, поэтому, скорее всего, сам уже полез бы гадать, если бы был на вашем месте.

– Мне иногда кажется, что шаманский дар любопытным от природы не дают, – пробурчал мужчина, почему-то отводя взгляд. – Куда проходить?

– В кабинет.

В кабинете, опустившись на стул, Морган принялся рыться в своей сумке, и Гектор, сев напротив, увлечённо следил за его действиями. Всё это безумно напоминало то, что несколько раз при нём делала Ив Иша – впрочем, оно и понятно. Вот только шаманка обычно гадала на картах, Морган же принёс с собой руны – небольшие деревянные пластинки с причудливыми значками на них.

– Они выжжены? Или нарисованы?

– Что? – отец Тайры поднял голову и посмотрел на Гектора с недоумением. Взгляд его казался слегка расфокусированным.

– Руны. Выжжены или нарисованы?

– А-а. – Вновь опустил голову, зачем-то ссыпая пластинки обратно в тканевый мешочек. – Эти выжжены. Сам делал. Всегда лучше, когда сам делаешь.

– Даже карты?

– Естественно, – Морган кивнул, перемешивая содержимое мешочка. – Когда сам и вырезаешь, и рисуешь – оно лучше. На таком гадать куда эффективнее получается. Можно, конечно, и приобрести – если дар есть, тоже работать будет. Но я всегда сам делал. А теперь, Джон, не отвлекайте меня, пожалуйста, иначе я собьюсь. Я скажу, когда можно будет.

– Хорошо.

Гектор с интересом следил за тем, как Морган закрывает глаза, бормочет что-то невнятное, затем запускает руку в мешочек и выкладывает на столе руны. Почти как Ив Иша выкладывала карты – рядами. Четыре руны сверху, четыре посередине и четыре внизу.

– Так, – пробормотал мужчина, открыв глаза и склонившись над столом, – погодите, сейчас… – Он хмурился, изучая значки, и Гектору казалось, что его губы дрожат, да и сам он слегка побледнел. – В лесу это случилось. Зак возвращался с попойки, шёл по лесу. Заметил что-то, подошёл ближе… И получил удар.

– Какой удар? – не выдержал Гектор, и Морган вздрогнул, поднимая на дознавателя недовольные глаза.

– Не знаю. Информация, которую мы можем увидеть, всегда ограничена. Могу только сказать, что удар наверняка был магическим, и нанёс его человек, которого Зак раньше не видел в посёлке, и вообще не видел.

– А о причинах этого удара вы мне можете что-то сообщить?

– Это был заказ, – сказал Морган, вновь глядя на руны. – Тот человек получил деньги за убийство. Кто заказчик, не спрашивайте, здесь это не написано. Чем-то Зак ему не угодил, но это не удивительно, вы же помните, что у него был за характер.

– Помню, – протянул Гектор задумчиво, пытаясь осознать, почему ему так тошно от сказанного. – Значит, убил Иниго незнакомый человек, а заказал кто-то из знакомых? Верно я понял?

– Да, – кивнул Морган. – Именно так.

– А по поводу этого знакомого человека можете посмотреть? Чтобы как-то его конкретизировать.

– Посмотреть могу, но не уверен, что это конкретизирует, – произнёс мужчина, собирая руны обратно в мешочек. – Сейчас попробую…

Через несколько минут, вновь разложив деревянные пластинки, отец Тайры, выдохнув, признался:

– Всё, что я вижу – это был человек, недовольный Заком, его действиями или поведением. Иниго ему чем-то мешал. И это связано с деньгами.

С деньгами, значит. Забавно, ведь самого Моргана с Иниго деньги уж точно не связывали.

– А пол не видите? Мужчина или женщина?

Шаман мгновение колебался, рассматривая руны – то ли пытался увидеть там что-то, то ли раздумывал, как лучше соврать. Гектор склонялся ко второму варианту.

– Нет, к сожалению.

– Что ж, спасибо, – произнёс Дайд и через секунду замер, когда Морган поднял голову и попросил с отчаянной настойчивостью:

– Тайру только не трогайте. Не просите её гадать. Она плохо себя чувствует в последнее время, особенно если обращается к силе.

– С чего вы взяли, что я собираюсь просить её?

– Это распространённый приём дознавателей – проверка информации через несколько источников. Прошу… не трогайте.

Гектор отчётливо скрипнул зубами, ощущая, как его планы рушатся, словно карточный домик. Он ведь хотел попросить Тайру. Он должен её попросить, и не только насчёт Зака Иниго.

– Вы же утверждали, что проклятье с Тайры спало после того, как вы обратились к его высочеству Аарону и он помог вам, дал свою кровь, – сказал Гектор холодно. – Выходит, это не совсем так?

– Это так, – ответил Морган чуть быстрее, чем следовало бы. – Но… из-за того, что девять месяцев Тайра сдерживала проклятье и потом тоже чуть не умерла, оно по-прежнему отбрасывает на неё тень. Моя дочь часто болеет, вы же наверняка заметили.

– Ослепла она тоже поэтому?

Морган ощутимо напрягся.

– Вероятно, но точно неизвестно. И давайте лучше не будем об этом. Тем более, что к исчезновению Зака Иниго слепота Тайры отношения не имеет.

– Согласен, – усмехнулся Дайд, невольно подумав о том, что эта фраза, скорее всего – единственная правдивая за весь сегодняшний вечер. И надежда на то, что он всё-таки сможет не превратиться для девушки в чудовище, таяла с каждой прошедшей секундой.


За день Гектор устал, как загнанная собака, и уснул сразу, как только голова коснулась подушки.

Проснувшись будто бы через мгновение, дознаватель понял, что сидит на незнакомой кухне. Обвёл глазами помещение: бело-оранжевые шторы с апельсинами, деревянный стол, покрытый кружевной скатертью с ромашками, на столе – старые газеты. Дайд протянул руку и взял одну. Поднял брови, читая древнюю заметку о самом себе и подвиге защитившего его Мальта. Видимо, именно её когда-то увидела Тайра.

Послышался лёгкий шорох, и Гектор поднял голову, оторвавшись от чтения. И тут же удивлённо замер – напротив него за столом сидела Тайра. Маленькая восьмилетняя девочка с сияющими лазурными глазами…

– Тай, – прошептал Гектор, выронив газету из рук, и листы полетели на пол, разметавшись по кухне. – Защитник…

Дознаватель хотел спросить, почему он человек, но не смог вымолвить больше ни звука. Он помнил, что когда-то говорила Тайра: он сможет стать собой в её сне, если она узнает его имя. Настоящее имя.

– Гектор, – подтвердила она, усмехнувшись. И вновь замолчала, выжидающе глядя на него.

Дайд, ощущая, как горит сердце и сжимаются лёгкие, встал из-за стола, обогнул его и подхватил маленькую Тайру на руки, всматриваясь в её глаза. Бесконечно прекрасные, всё понимающие, зрячие глаза…

– Я думал, что уже разучился удивляться, – сказал он хрипло, обнимая девочку. – Но ты доказала мне, что я не прав. Никто и никогда не удивлял меня так, как ты, Тайра. При первой встрече ты умудрилась почувствовать меня сквозь ментальный амулет на крови императора, а теперь называешь моё настоящее имя. Как ты узнала его?

– Не ты один на свете умный и догадливый, – произнесла она с недетской горечью. – Но я не скажу, как. Не хочу причинять вред другим людям.

– Хорошо, – кивнул Гектор. Он не стал уточнять, что не видит другого пути, кроме как использовать имя его сестры, которое он по неосторожности назвал правильно. – Я не буду настаивать, Тай. Почему ты сейчас девочка?

Какой упрямый, вызывающий взгляд!

– Не хочу, чтобы ты меня целовал.

Гектор, не удержавшись от улыбки, склонился ниже, почти касаясь губ Тайры.

– Мне это может помешать?

– А разве нет? – она растерялась. – Я же сейчас ребёнок.

– А я был псом. И это не мешало тебе пытаться меня соблазнить.

Она так трогательно покраснела, смутившись, что Гектор, не выдержав, всё же коснулся её губ. Замерла, вздохнула, а затем подняла руки, обняла его и ответила на поцелуй так, что кровь в жилах закипела.

И больше она не была девочкой. Тайра вновь стала собой в его руках, превратившись в бесконечно желанную девушку, с которой хотелось быть рядом не только во сне, но и наяву.

– Ты рассказала кому-нибудь? – прошептал Гектор, не выпуская Тайру из объятий, и увидел, как она невесело усмехнулась.

– Даже сейчас ты не забываешь о своём долге, – произнесла она спокойно, без упрёка. – Нет, я не рассказывала.

– Почему?

– Дура, наверное. – Тайра погладила Гектора по щеке, и он, повернувшись, коснулся губами нежной кожи на ладони. – Верю, что ты не сделаешь нам ничего плохого.

– Тай… – Он на мгновение зажмурился, целуя запястье девушки. Защитник, ну почему всё так? – Ты только что сказала: даже сейчас я не забываю о своём долге. Я сделаю, что должен. То, что прикажет император. Не оглядываясь на свои чувства и желания. И с твоей точки зрения это может быть плохим.

Тайра смотрела на Гектора так испытующе, словно пыталась найти ответ на какой-то вопрос в его лице.

– В чём ты подозреваешь моего отца? – выпалила она наконец, и ладонь возле его щеки слегка похолодела. – Ты обещал ответить. Только не смей обманывать.

– Не посмею. Морган может быть связан с его высочеством Аароном. Точнее, он и связан – твой отец учил старшего принца шаманской магии.

– Что?.. – выдохнула Тайра. – Но…

– У Аарона не было дара, и он заставил Моргана учить себя. Пока твоего отца не за что арестовывать.

Она задумалась, поджав губы.

– Мне не нравится это слово.

– Какое?

– «Пока».

Гектор промолчал, не желая больше ничего объяснять. Тайра умная девушка, сама понимает, что к чему.

– Ты сможешь выйти из дома сегодня рано утром? – поинтересовался дознаватель, осознавая, насколько тяжело ей будет решиться на подобное. – Мне нужно поговорить с тобой.

– Мне с тобой тоже, – призналась Тайра, в который раз за последнее время удивив Гектора. – Я выйду из калитки в пять утра. Сразу накрой нас чем-то, чтобы никто не мог обнаружить. – Она помедлила, но всё же добавила с нарочитой жёсткостью в голосе: – Амулет иллюзорный снимешь, иначе говорить не стану. – И покраснела так, будто бы потребовала снять не амулет, а всю одежду вместе с бельём.

– Да, Тай, – согласился Гектор покладисто, любуясь румянцем на бледных щеках и решительным взглядом голубых, как небо, глаз. – Я сниму всё, что ты попросишь.

Тайра, кажется, перестала дышать.

– Нахал, – выдавила она в конце концов, но тем не менее улыбнулась. Гектор хотел поцеловать её ещё раз, невзирая на риск всё-таки получить по физиономии, но сон вдруг начал растворяться, как краски в воде, и он успел только прошептать, на мгновение прижав к себе исчезающую девушку:

– Люблю тебя, Тай.


***


Тайра проснулась и непроизвольно прижала руку к груди – показалось, что сердце оттуда сейчас выскочит, настолько громко и быстро оно колотилось.

«Люблю тебя, Тай».

Девушка знала, что это правда, и поняла она это не сейчас, а давно. Но понимать и слышать, пусть даже во сне – разные вещи. И теперь, после этого неожиданного признания, обезоруживающего своей простотой и искренностью, в который раз не представляла, что делать дальше. Несмотря на счастье, звеневшее в груди, она чувствовала себя потерянной, как человек, оказавшийся в пустыне – ни дорог, ни опознавательных знаков, ни направления. Ничего, что могло бы подсказать ей, какое решение следует принять.

Тайра вдруг вспомнила гадание отца – не сегодняшнее, о котором он ещё не успел ей рассказать, а тот расклад, который сделал Морган после знакомства с «Джоном Эйсом». Как он тогда сказал… «Время, судьба, огонь… много огня». И заметил, что подобные расклады встречал и раньше, когда речь шла о принятии судьбоносных решений, о которых нельзя было даже намекнуть.

Сейчас Тайра чувствовала, что её решение, каким бы оно ни было, будет судьбоносным. Рассказать ли отцу правду о настоящем имени дознавателя или умолчать? Принять ли ухаживания Риана или оттолкнуть его навсегда? Гадать ли Гектору на Зака Иниго или всё же уступить просьбе отца, тем более, что она обещала?..

Это были ещё не все вопросы, мелькавшие в сознании Тайры, но об остальном она боялась рассуждать. Что делать со своими чувствами, если Гектор не захочет разрывать помолвку, а если разорвёт – как вести себя с ним, зная, что он способен в любой момент арестовать её отца? От мыслей о том, что Дайд может прийти в их дом и увести Моргана в тюрьму, болело сердце. Тайра могла представить свою жизнь без кого угодно, в том числе без Риана или Гектора, но не без отца.

Если бы всё было так просто, она непременно послушалась бы родителя – перестала встречаться с дознавателем, активнее привечала бы Риана и вышла бы за него замуж, как хотел Морган. Но что-то внутри Тайры не желало принимать эту судьбу, восставало против неё. Хотя почему «что-то»? Она прекрасно понимала, что – любовь к Гектору. У Тайры не хватало моральных сил отказать себе в ней, и она знала, что ему тоже.

Прислушавшись к ощущениям, девушка осознала, что уже около пяти утра, поэтому медленно поднялась с постели и, стараясь двигаться бесшумно, принялась одеваться. Она сомневалась, что сможет обмануть отца и Риана, если будет действовать как обычно, поэтому достала из комода небольшой пакет с сонным травяным сбором. Сделала глубокий вдох, вышла из комнаты, подожгла заклинанием траву в пакете, подошла к Риану и помахала пакетом перед носом у спящего. Прислушалась – дыхание парня выровнялось, стало глубже. То же самое Тайра проделала в смежной комнате с отцом, а потом вышла из дома. Она знала, что эффект от подобного действия пройдёт через пару минут, но ей и не нужно было зачаровывать мужчин надолго. Она хотела, чтобы они просто не расслышали, как она выходит на улицу.

Гектор ждал Тайру возле калитки, закрывшись амулетом невидимости, и сразу взял девушку на руки, скользнув горячими губами по щеке. Внешность его была настоящей, и Тайра замерла в его руках, не в силах ни сопротивляться, ни что-либо говорить. В эти секунды все рассуждения о том, какое решение следует принять, казались нелепыми, надуманными.

– Чем ты их зачаровала? – шепнул Гектор, разворачиваясь в сторону посёлка.

– Как ты это понял? – удивилась Тайра. – Я не использовала чары, ты не мог почувствовать.

– Просто догадался. Твой отец уже дошёл в своём раздражении ко мне до такой стадии, что должен был метнуться за тобой следом.

– Да, – девушка улыбнулась, представив себе эту картину. – Я использовала травяной сбор, чтобы сон стал более глубоким на время. Так они не услышали, что я ухожу. А что бы ты стал делать, если…

– Если бы Морган выскочил за тобой следом? Постарался бы успокоить, пообещал, что верну через час в целости и сохранности. Ты уже взрослая, Тай, он не имеет права тебе приказывать или запирать в комнате. Да и не станет, я думаю. Морган слишком хорошо знает, что чувствуешь, когда ограничивают свободу. Он не поступит так с тобой, даже если будет считать твоё решение неправильным.

Тайра улыбнулась, ощутив в голосе Гектора симпатию по отношению к её родителю. Это было приятно. Кроме того, она верила, что о преступниках в подобном тоне всё же не разговаривают.

– Почему ты понёс меня не в лес, а в посёлок?

– На улице холодно, Тай, – пояснил Гектор, прижав девушку к себе чуть крепче и совершенно не собираясь опускать её на землю. – Да, я могу согреть тебя заклинанием, но мне хочется, чтобы ты могла нормально сесть. Мы просто попьём чаю в отделении, и всё. Я тебя не трону.

Тайра улыбнулась.

– Ты уверен, что сможешь?

– Нет, – ответил Гектор честно, и она почувствовала, что он тоже улыбается. – Но я буду очень стараться.


***


Было чудесно нести Тайру на руках по посёлку, скрывшись ото всех ментальными чарами невидимости, и наслаждаться ощущением её тела в своих руках. Возникала кратковременная и очень приятная иллюзия принадлежности ему. Словно они уже вместе, и нет ничего, никаких размолвок, непрошенных невест и женихов, да и совершённых преступлений тоже нет. Чистая, но неосуществимая мечта.

Зайдя в отделение, Гектор быстро прошёл в кабинет, отогнав от себя ребячливую мысль отнести Тайру в спальню и пить чай там. Зажёг неяркий свет, усадил девушку на стул, где несколько часов назад сидел её отец, и поставил чайник на плитку. Полноценной кухни в отделении не было, только небольшая немагическая плитка для разогревания еды, хотя у Дайда в любом случае не имелось времени себе что-то готовить.

– О чём ты хотела поговорить? – поинтересовался Гектор у девушки, передвинув стул так, чтобы сидеть рядом с ней, а не напротив за столом. Это слишком напоминало бы допрос.

– А ты? – Тайра была немного напряжена, но Дайду казалось, что темой разговора в её случае точно будет не его невеста. Он почему-то не сомневался, что девушка вообще не собирается обсуждать Кэт.

– Я первый спросил, – хмыкнул Гектор, взял две кружки из шкафчика, насыпал в них заварку и повернулся к закипающему чайнику. – Так что задавай свой вопрос.

– Это не вопрос. Мне кое-что приснилось пару дней назад. Это касается императора.

Как ни странно, но Дайд не удивился, ожидая услышать от Тайры подобное. Хотя он предполагал, что она увидит нечто из его будущего, как в прошлый раз, с Элен.

– Я слушаю, – сказал он, усаживаясь на стул рядом с Тайрой, и поставил две полных горячего чая чашки на стол. Проследил взглядом за тем, как девушка берёт одну, каким-то образом безошибочно определив, с какой стороны находится ручка, подносит к губам и делает маленький глоток – и хмыкнул, когда Тайра чуть поморщилась и пробормотала:

– Не умеешь ты чай заваривать. – Замер, когда она добавила: – В следующий раз лучше меня попроси.

«В следующий раз». Защитник, хоть бы он был, этот следующий раз.

– Я вообще не наделён кулинарными талантами. Чай – это ещё ничего. Моя сестра вечно жалуется, что вместо варёных куриных яиц у меня получаются яйца драконов. Твёрдые, как камни.

Тайра засмеялась, но всё равно не расслабилась. Значит, тревожится из-за сна.

– Так что ты видела?

Она вздохнула, и Гектору мгновение казалось, что белые глаза девушки светятся, словно Луна в ночном небе.

– Я видела смерть императора. Возможную смерть, – добавила Тайра, словно извиняясь. – Это случится скоро, в течение ближайшего месяца. Это как-то связано с огнём, возможно, императора попытаются сжечь.

– Арен в огне не горит, – резко произнёс Дайд, ощущая, как в груди что-то мерзко скручивается, будто в лёгкие заползла змея. – Он сам – огонь.

– А как же День Альганны? Тогда ведь его попытались…

– Нет, ты ошибаешься. Огонь в тот день был творением самого Арена: император пытался сжечь артефакт, через который передавалась слишком большая энергия. Как сильный электрический разряд.

Тайра задумалась.

– Нет, – она покачала головой, закусив губу. – В моём видении был огонь, который окружал императора, он принадлежал его величеству. А потом пришёл другой огонь. И этот огонь его убил.

Гектор уже хотел сказать, что не существует огня, который убил бы Альго, когда Тайра вдруг добавила:

– Мне кажется, это произойдёт в театре. – Брови Дайда поползли вверх. – Либо там, либо в театре присутствует то, что связано с этим убийством. Я видела паутину на стенах и паука под потолком, но у меня есть ощущение, что они не совсем настоящие. Огонь был настоящий, а вот паук и паутина – не совсем. Да, и ещё. Стены трескались, разрушались, и эти трещины тоже были настоящие.

Гектор ошеломлённо моргал, пытаясь осознать всё и сразу.

– Что значит – настоящие, не настоящие?..

Тайра задумчиво потёрла переносицу. Кажется, она не знала, как объяснить.

– Если я говорю «не настоящее», значит, это символ чего-то. Допустим, паук может быть человеком, а паутина – ловушкой. Огонь же будет огнём, и трещины в стенах тоже.

Трещины в стенах…

Дайд вдруг вспомнил свой старый разговор с императором. Арен тогда упомянул, что огонь может убить и Альго, особенно если усилить его взрывом.

«Взрывная волна убивает даже императоров».

Защитник! Неужели они собираются взорвать императорский театр?!

– Спасибо, Тай, – сказал Гектор хрипло, чувствуя безумное желание немедленно вскочить и срочно переноситься во дворец к Арену. – Ты даже не представляешь, как мне помогла.

– Представляю, – возразила девушка, вновь сделала глоток чая, поморщилась и, вздохнув, поставила чашку на стол. На лице её читалась обречённость. – Сыпь в два раза меньше заварки. А то получается не чай, а почти кофе.

В другой раз Гектор обязательно пошутил бы, но сейчас не получилось.

– Хорошо. Теперь моя очередь. – Говорить об этом было сложно, особенно после предупреждения Моргана. – Я хотел попросить тебя посмотреть, что случилось с Заком Иниго.

Тайра не удивилась, просто кивнула.

– Я посмотрю. Завтра утром, в то же время.

– Тай… – Дайд чувствовал себя мерзко из-за того, что Тайра даже не упомянула о недомоганиях. – Твой отец не хотел, чтобы я просил тебя. Говорил, что ты плохо себя чувствуешь, когда обращаешься к дару. Я ведь помню, как ты упала в обморок, поэтому…

– Я всё равно посмотрю, – перебила она его. – Независимо от того, будешь ты просить или не будешь. Я сама хочу посмотреть. В обморок я не упаду.

– Откуда ты знаешь?

– Чувствую, – девушка пожала плечами. – Но это ведь не всё, что ты хотел сказать?

– Вторая просьба похожа на первую, – признался Гектор. Мерзкое ощущение никак не проходило, наоборот, усиливалось. – Помнишь, я говорил, что Аарон мёртв, но сам заговор жив?

– Конечно.

– Я пытался узнать какую-либо информацию о том, кто сейчас его возглавляет, с помощью одной знакомой шаманки. Она нам очень помогла перед Днём Альганны, частично благодаря ей император остался жив. Но помочь с последователями Аарона у неё не получилось. Из-за того, что принц своей смертью запечатал информацию о заговоре.

Тайра понимающе кивнула.

– Да, так можно очень эффективно закрыть то, о чём хочется, чтобы не узнали. То, что смертью закрыто, смертью и открывается.

– Значит, ты тоже не сможешь посмотреть?

Несколько мгновений Тайра молчала, чуть хмурясь. Если бы её глаза были зрячими, Гектор поклялся бы, что она пытается что-то рассмотреть в его лице. Но девушка смотрела только внутрь себя.

– Ты почему-то думаешь, что я смогу, – произнесла она тихо. – Я чувствую, что ты так думаешь. Почему?

– Я уже говорил. У тебя получилось ощутить меня сквозь ментальный амулет на крови императора. Я не знаю, насколько блок Аарона сильнее подобного, но…

– Ни на сколько. Это разная магия. Я не знаю, почему так получилось с амулетом, и не могу гарантировать, что будет результат. Но можно попробовать. Если хватит сил, то завтра.

Дайд всё ещё колебался, вспоминая просьбу Моргана.

– Ты уверена, что это не опасно?

– Гектор, – Тайра иронично улыбнулась, – естественно, я потом буду плохо себя чувствовать. За дар, за знание всегда нужно платить, так или иначе. Но я выздоровею. Не волнуйся, не в первый раз.

– Я не могу не волноваться, – сказал Гектор серьёзно и взял девушку за руку. Тайра вздрогнула от неожиданности, но ладонь не отняла. – Так же, как ты не можешь не волноваться обо мне.

Она молчала, не соглашаясь, но и не опровергая его слова.

– Насчёт моей невесты…

– Не надо. – Тут же попыталась отнять руку.

– Надо, Тай. – Гектор остановил её. – Я не могу разорвать помолвку, потому что это очень расстроит Кэт. Она хороший человек, но безумно не уверена в себе, и подобный финт с моей стороны будет для неё большим ударом. Но и жениться на ней я не могу. Не после того, как встретил тебя.

Тайра чуть порозовела и опустила голову.

– Я решу проблему другим способом, безболезненным для Кэт. Обещаю тебе, – проговорил Гектор твёрдо и весомо, чуть сжав пальцы девушки в своей руке. – Обещаю, Тай.

Она кивнула, опуская голову ниже, и что-то в этом движении очень не понравилось дознавателю.

– Или ты хочешь выйти замуж за этого Фабиана Стиу? – поинтересовался он, пряча за лёгкой небрежностью ревность и тревогу. – Понравился?

– Я не хочу, – Тайра по-прежнему не поднимала головы и говорила тихо, почти безжизненно. – Отец хочет.

Ревность усилилась, отзываясь болью в сердце.

– Ты хоть знаешь, кто такой Фабиан? – спросил Гектор прежде, чем успел остановить себя. – Знаешь?

– Знаю, – в голосе девушки звенело удивление. – А ты думал, что нет? Это ведь даже легче, чем узнать твоё имя.

«Легче, чем узнать твоё имя». Защитник, когда Тайра перестанет безмерно удивлять?..

– Я пойду, – она неожиданно поднялась со стула, – пора уже. Не хочу, чтобы они поняли, как долго меня не было. Ты… проводишь?

– Конечно, Тай.


На обратном пути Гектор и Тайра молчали. Дознаватель не знал, о чём думала девушка, сам же он ещё раз прокручивал в голове услышанное предсказание.

То, что императорский театр каким-то образом связан с заговором, было понятно и раньше, это не новость. А вот то, что сказала Тайра об огне и трещинах на стенах, уже новость.

Некоторое время назад Гектор полагал, что заговорщики временно залегли на дно, ожидая, пока всё успокоится, и так оно и было. Но время идёт, обстоятельства меняются, и что-то могло подстегнуть их к действиям. Скорее всего, это была большая статья о родовой магии, вышедшая в воскресенье по приказу императора во всех газетах и журналах Альганны. Многих аристократов статья не обрадовала, да и поверили ей далеко не все, хотя большинство всё же понимали: не будет его величество лгать о таком, он и сам зависит от родовой магии, на ней строится его власть. В любом случае заключать браки никто не спешил, и Гектор не сомневался – все ждут рождения ребёнка Берта и Эн Арманиусов, чтобы посмотреть, будет ли у малыша родовая сила. До этого момента оставалось ещё полгода. И Дайд прекрасно представлял, что начнётся, если Эн родит ребёнка, наделённого кровной магией, а так, скорее всего, и случится. Как только аристократия станет массово заключать браки, плюнув наконец на многовековые традиции, заговор захлебнётся. Даже если поменять императора, обратный путь уж точно будет грозить гражданской войной. Так что менять Арена на кого-то другого – в целом, без разницы, на кого, – нужно до рождения первого ребёнка, зачатого в браке между аристократом и нетитулованной.

Дайд, как и император, полагал, что заговорщики могут попытаться убить Эн, даже и не зная о её беременности – живота пока не было видно, а остальное Арманиусы держали в тайне. Арен давно уже распорядился охранять девушку не хуже, чем собственных детей, но по-видимому, последователи Аарона считали, что лучше действовать наверняка. Арманиусы всё же были не единственной подобной парой в стране, и убивать всех женщин из-за возможной или будущей беременности – не выход, а лишь отсрочка. Им нужно поскорее убрать императора. Пока никто не родил.

– Пришли, – прошептала Тайра, остановившись возле калитки, и Гектор повернулся к девушке. Поднял её руку и легко коснулся губами ладони, не намереваясь позволять себе больше.

– До ночи, Тай.

Она едва заметно улыбнулась.

– Думаешь, я призову тебя в сон?

– Я надеюсь, что призовёшь.

– Не могу обещать, – Тайра покачала головой. – Это неправильно.

– Встречаться тайком наяву ещё неправильнее.

– Не надо, – девушка поморщилась, отнимая руку, и отвернулась. – Мне и так стыдно. – Она быстро открыла калитку и проскользнула в сад, почти неразличимая в предрассветном полумраке.

Глава четвёртая


Рассказ о видении Тайры император выслушал с абсолютно каменным лицом. Собственная смерть волновала его куда меньше, чем покушения на родных, и это всегда очень чувствовалось.

– Вольф пригласил нас в театр на премьеру спектакля по его пьесе, – сказал Арен спокойно, когда Гектор замолчал. – Всех пригласил. Анна тоже собирается пойти. Думаю, если бы мой зять действительно был главой заговора, он бы её не приглашал. Как бы он не относился ко мне, но Анну Вольф любит.

– Аарон тоже любил свою жену, – усмехнулся Дайд. – Но это не помешало ему предать и её, когда понадобилось.

– Да, – тяжело ответил император, и лицо его потемнело. – Ты прав. Значит, ты подозреваешь, что заговорщики собираются взорвать мою ложу?

– К сожалению, я подозреваю, что не только ложу, – признался дознаватель. – Но мы проверим. И в любом случае никакого взрыва не будет.

– Хотелось бы, чтобы это было так, Гектор. – Арен вздохнул и покачал головой. – Неужели они не понимают, что теперь, после всего случившегося, если меня не станет, то гражданская война обязательно начнётся? Неужели хотят своей стране такой судьбы из-за каких-то глупых предрассудков?

– Вы ведь и сами знаете ответ на этот вопрос, ваше величество.

– Знаю. Но понять не в силах.

Гектор невольно вспомнил допрос Арвена Асириуса и его признание, что, несмотря на любовь к Элен, он никогда не женился бы на ней из-за того, что она нетитулованная. Для него этот факт был важнее и выше чувств, без сомнения сильных. Асириус искренне, по-настоящему верил в собственную исключительность, важность и богоизбранность. А богоизбранные не могут проиграть гражданскую войну – их ведь хранят боги.

Глупо. Если боги кого-то и хранят, то только императора. Давно пора было это понять…


***


Тайра верно рассчитала количество сонного травяного сбора – ни отец, ни Риан её предрассветного отсутствия не заметили. Но почему-то из-за этого было ещё стыднее. Как ни странно, девушке даже хотелось, чтобы отец её поругал – это значило бы, что он знает правду. А так Морган был уверен, что его дочь всю ночь спала дома, и от осознания этого факта Тайру подташнивало. Мало того, что она не говорит отцу про поддельного Джона Эйса и врёт, что не собирается гадать на Зака Иниго, так ещё и эти ночные вылазки…

Тайра пробовала уговаривать саму себя, утешаясь тем, что не желает ничего плохого. Гектор просто выполняет свою работу, без причины он никого арестовывать не будет. А имя его она узнала, используя слабость дознавателя, и будет подло по отношению к нему выдавать это имя отцу. Ночная вылазка была нужна, чтобы рассказать Гектору про видение. А гадание на Зака…

Тайра досадливо кусала губы, понимая – уж с гаданием на Иниго оправдание точно не придумается. Ведь она собиралась сделать расклад не из-за любопытства. Она хотела быть уверенной в том, что отец не причастен к исчезновению Зака. Тайра, как и Гектор, понимала: никто в посёлке не способен был причинить вред Иниго так, чтобы он бесследно исчез. Его могли по пьяни стукнуть по голове бутылкой, столкнуть с лестницы, зарубить топором. Но тела не нашли, значит, в деле замешан маг. Маг в посёлке один, если не считать её и Риана.

Тайре очень хотелось верить, что отец ни при чём. Она говорила себе, что их ссоры с Иниго не могли стать причиной убийства, это глупо и мелко. И вообще не в характере отца такие вещи. Разве он убийца? Нет, конечно, нет! Мерзко даже думать о таком, мерзко сомневаться! Это ведь отец, самый родной её человек, самый любимый. Как она может сомневаться?!

Но Тайра сомневалась, и ничего не могла с собой поделать. Страх скручивал внутренности, сжимал их, как половую тряпку, и в сердце было холодно и пусто от тревоги и обиды на себя. Девушка хотела знать, что ошибается, и верила: руны смогут помочь избавиться от страха. Потом ей, конечно, будет стыдно перед отцом, но лучше уж так, чем эти выматывающие тело и душу сомнения.

И следующую встречу с Гектором девушка ждала с искренним нетерпением и надеждой на то, что она сможет убедиться в беспочвенности своих подозрений.


***


Перед тем, как вернуться в Тиль, Дайд быстро наведался в императорский театр, но никакого толку этот визит не дал. Техники работали над монтажом декораций, актёры репетировали, уборщики мыли коридоры перед вечерним спектаклем. Всё было на редкость тихо и спокойно, и если бы не предсказание Тайры, Гектор был бы уверен, что страницу с театром можно перевернуть.

Недолго поговорив с помощником директора – самого Бириона Вандауса на месте пока не было, – Гектор попросил молодого человека передать начальству просьбу связаться с главным дознавателем по браслету в ближайшее время, а затем перенёсся в Тиль.

Увидев на крыльце отделения мрачного, как предгрозовая туча, Кайла, Гектор не слишком удивился.

– Чем обязан? – поинтересовался дознаватель, приподнимая брови. Парень нахмурился, сжался, словно опасаясь удара, и выпалил:

– Айл Эйс, я тут нашёл блокнот бати. Я знаю, батя там только секретное писал, поэтому он под защитой какой-то, я открыть не могу. Но вдруг вы сможете, вы ведь маг. – Кайл залез в карман лёгкой летней куртки, которая была сейчас явно не по погоде, достал оттуда небольшой блокнот в тёмно-серой кожаной обложке, и протянул Гектору. Дайд кивнул, взял протянутое и, прищурившись, перешёл на магическое зрение, разглядывая сплетение формул.

Судя по всему, чаровал Иниго сам – сделано всё было корявенько и настолько хлипко, что Гектор понял: обращаться к артефакторам комитета не понадобится, он и сам сможет сломать защиту.

– Я знаю, что батя про Моргана Рида сведения собирал, расспрашивал кого-то, – продолжал между тем Кайл напряжённо. – Не знаю, что выяснил. Но если выяснил, он, наверное, сюда записал. Больше некуда.

Дайд невольно подумал, что если бы Зак достал какую-то информацию, то об этом знал бы уже минимум он сам, а максимум весь посёлок. Умение держать язык за зубами не было положительной чертой Иниго.

– Я посмотрю, Кайл. Спасибо.


День пролетел очень быстро, а вечером, как Гектор и обещал Кэт пару дней назад, они перенеслись в Риаму, в дом родителей Дайда.

Общаясь с родственниками Гектора, Кэт сияла, и дознаватель видел, что отец с матерью тоже довольны. Он бы даже сказал, что они счастливы – родители почти светились, когда разговаривали с его невестой. По-видимому, они считали свадьбу решённым делом и потихоньку начинали предвкушать внуков.

А вот Урсула счастливой не выглядела, и Гектор даже подумал, что сестра поссорилась с женихом. Но нет – между ней и Майком в течение всего вечера не было заметно ни малейшей напряжённости. Напряжённость была, когда Урсула смотрела на Кэт.

Поэтому Гектор, проводив невесту домой после окончания ужина, вернулся в Риаму, поднялся наверх и постучал в дверь комнаты сестры.

Она открыла тут же и, уцепив его пальцами за рубашку, почти втащила внутрь.

– Хорошо, что ты вернулся, – выдохнула Урсула с явным облегчением. – Я хотела поговорить.

– А я весь ужин думал спросить, что же такое случилось, – признался Гектор, рассматривая обеспокоенное лицо сестры. – Но решил, что при Кэти не буду.

– Ты правильно сделал, это ведь касается её. Так что я бы всё равно ничего не сказала.

– Кажется, я понял, о чём ты хочешь поговорить. – Дайд мягко улыбнулся. Урсула всегда понимала его лучше всех. Иногда даже объяснять не надо было – она сама догадывалась.

– Я наблюдала за Кэти, пока она гостила у нас, – проговорила сестра, тяжело вздохнув. – И… ты был прав. Она тебя не любит.

– Почему ты так решила? Сама ведь говорила, что Кэти меня боготворит, в рот мне смотрит.

– Боготворит. И смотрит. Но… Понимаешь, ты для неё – эталон. Образец. Недостижимый идеал мужчины. И Кэти бесконечно льстит то, что ты выбрал её своей невестой. Этот факт излечивает её душевные раны, заставляет верить в себя. В общем, Гектор, ты для Кэти хорошее лекарство, эдакая микстура от комплексов. Но… это не любовь.

– В твоих устах всё звучит как-то особенно противно, – усмехнулся Дайд, покачав головой. – Словно обвинение.

– Я не обвиняю Кэти. Это совершенно естественно в её ситуации – наслаждаться отношением человека, которого бесконечно ценишь и уважаешь, считаешь идеалом. Возможно, когда-нибудь подобное восхищение тобой перейдёт у неё в любовь, но… я сомневаюсь. Сомневаюсь, что она когда-нибудь сможет увидеть твои недостатки и слабости. Это разрушит её картину мира, убьёт мечту о собственной исключительности. Поэтому Кэти будет тебя боготворить, а ты будешь её опекать.

– Не так уж и плохо для брака, Сули, – хмыкнул Гектор, подначивая сестру, и Урсула наградила его мрачным взглядом.

– Согласна, жить можно. Но я не желаю тебе такого брака. Я хочу, чтобы рядом с тобой была женщина, которая видела бы в тебе человека, а не небожителя. И которая была бы тебе опорой в трудных ситуациях. При всей моей искренней любви к Кэт, она не может быть тебе опорой.

Дайд грустно улыбнулся.

– На самом деле я тоже хотел поговорить с тобой приблизительно на эту же тему. Я понял, что не могу жениться на Кэт. Но сказать ей об этом равносильно убийству.

– Да, – кивнула Урсула. – Ты не можешь отказаться от помолвки сам. Это её уничтожит.

– Ты поможешь мне, Сули?

Сестра подняла руку и с нежностью коснулась ладонью щеки Гектора.

– Куда я денусь…


***


Поздно вечером, когда Тайра уже легла, на крыльцо дома вышли Риан и отец девушки. Морган смотрел на принца с беспокойством, сам же Риан старательно делал вид, что абсолютно не волнуется.

– Уверен? – в который раз за вечер поинтересовался Рид, хмурясь. – Ещё раз повторю: это не обязательно.

– Ты сам убеждал меня, что дядя не сделает мне ничего плохого, – хмыкнул парень, нарочито бодрясь.

– Да, но…

– Это обязательно, – перебил он его резко. – И давай не будем терять время. Дезактивируй амулет.

– Ладно, – Морган вздохнул, поднимая руки и делая шаг вперёд. Положил правую ладонь на плечо Риана, чуть сжал. – Надеюсь, ты вернёшься хотя бы к утру.

Парень нервно дёрнул губой, но промолчал. Отец Тайры, на секунду прикрыв глаза и вновь сжав плечо собеседника, дезактивировал амулет кратким ментальным приказом, и Риан непроизвольно охнул, едва не осев на землю – родовая магия вспыхнула в нём яркой молнией, ударила в солнечное сплетение, и от разом вскипевшей в жилах крови стало трудно дышать.

– Готово, – пробормотал Морган, отходя от Риана. Теперь, когда кровная магия вернулась, парень мог ощущать его чувства. Впрочем, он и так понимал, что сейчас испытывал отец Тайры – тревогу.

– Спасибо, – ответил Риан, выпрямляясь. – Я вернусь.

Он быстро пошёл к калитке, открыл её и, оказавшись за пределами участка Ридов, начал строить пространственный лифт. Руки от волнения дрожали, хотелось немедленно всё бросить, вернуться к Моргану, восстановить действие амулета и вновь сбежать куда подальше. Лишь бы не встречаться, не разговаривать, не…

Много всего «не».

Но Риану просто надоело быть трусом.


В императорском дворце для членов семьи Альго был предусмотрен отдельный большой зал для переносов. Естественно, с охраной, окружившей Риана кольцом сразу же, как стены пространственного лифта истаяли.

– Добрый вечер, ваше высочество, – вежливо произнёс старший охранник, настороженно глядя на неожиданного гостя.

– Добрый, – согласился Риан чуть хрипло. Кашлянул и продолжил, стараясь, чтобы голос не дрожал: – Прошу проводить меня к императору.

– Его величество вас ожидает?

Дурацкий вопрос. Хотя и понятный – спросить нечто подобное у него были обязаны.

– Нет.

– Тогда прошу немного подождать, ваше высочество, – так же спокойно произнёс охранник, не спуская с Риана глаз. – Нам нужно всё согласовать.

– Хорошо, – усмехнулся принц. Тёплого приёма он и не ожидал. Но могло бы быть гораздо хуже.

Старший, покосившись на одного из своих коллег, кивнул ему, и парень быстро вышел из зала. Не было его не более минуты.

– Всё в порядке, – доложил он, вытягиваясь по струнке перед начальством. – Вести в кабинет, один сопровождающий.

– Один? – судя по сомнению в голосе, старший желал бы вести Риана к императору исключительно под конвоем и в наручниках.

– Один.

– Что ж… тогда прошу.

Принц рвано выдохнул, не сдержав облегчения, и немного разозлился, увидев понимающие усмешки на лицах охранников.

Один сопровождающий, никаких особых указаний. Обычный протокол. Словно Риан и не убегал в спешке из столицы сразу после активации портальной ловушки, словно и не был подозреваемым…

Неужели и правда – не был?

Знакомая деревянная дверь с искусно вырезанным золотым орлом, пустая приёмная – естественно, для секретаря было уже слишком поздно, – ещё одна дверь, похожая на предыдущую, только орёл на этот раз парил над столицей, широко распахнув крылья, и…

– Его высочество Адриан, ваше величество, – громко произнёс сопровождающий принца охранник, шагнув в кабинет, и Риан сглотнул, остановившись на мгновение у порога и пережидая приступ острейшей паники.

– Спасибо, Ульф. Можешь идти.

Охранник поклонился и быстро вышел, оставив Риана наедине с его страхом.

Страх, несмотря на поздний час, всё ещё был в мундире. Стоял у окна и смотрел на посетителя со спокойным равнодушием. И молчал.

Уж лучше бы он что-нибудь сказал. А ещё лучше – ударил бы племянника заклинанием, бросил в него огненный шар или молнией запульнул. Только бы не молчал.

Первым начинать разговор – особенно такой разговор – всегда сложно, и Риану малодушно хотелось, чтобы его начал дядя. Но император молчал.

– Здравствуй, – выдохнул наконец Риан и тут же почувствовал себя полным идиотом.

«Здравствуй». Что за бред?

– Здравствуй, – согласился Арен без улыбки. И замолчал.

Защитник, да что же это!

– Я… пришёл по нескольким причинам. Во-первых, хочу извиниться за то, что сбежал. Я струсил тогда. Испугался, что ты… – От неловкости и осознания собственной неправоты Риан запнулся, чувствуя, как горят щёки. Произнести вот это – «опасался, что ты меня убьёшь» – он сейчас не мог. Потому что теперь понимал, насколько нелепо было предполагать такое. – В общем… прости. Я не имею отношения к этой портальной ловушке и к предыдущему покушению на Агату. Я просто испугался.

– Я знаю, – сказал император холодно. И вновь замолчал.

Безумно хотелось спросить «ты простил?», но это было бы ещё глупее.

– Могу поклясться на крови, если нужно. И… запоминания в кристалл памяти записать. Чтобы ты убедился, что я…

Наконец что-то дрогнуло в ледяном и бесстрастном лице императора. Риану показалось, что он удивился. Однако голос был по-прежнему холодным, как айсберг.

– Я передам это Гектору. Он решит, нужны ему твои воспоминания или нет. Это всё?

И Риан не выдержал – опустился на корточки, закрыв лицо руками, и простонал:

– Защитник, дядя Арен, как же с тобой сложно… Я пытаюсь извиниться, я жалею, но ты так смотришь и так разговариваешь со мной, что мне хочется провалиться сквозь землю! Да, я дурак и трус, я это понимаю и осознаю, но я ничего плохого больше не сделал, я не участвовал ни в каких заговорах! Честное слово!

Прозвучало жалко, жалобно и униженно настолько, что Риан разозлился на самого себя. Да, дядя Арен всегда подавлял его, а после Дня Альганны и пугать начал, но неужели нельзя нормально извиниться, глядя в глаза, а не ползать тут полузадушенным птенцом, боясь посмотреть?..

– Когда ты был маленьким, ты говорил «честное высоческое».

Риану показалось, что он ослышался.

– Что?.. – Он поднял голову. Император по-прежнему бесстрастно изучал его, но выглядел менее ледяным, чем несколько мгновений назад.

– «Честное высоческое». Не помнишь?

И голос тоже. Спокойный, но уже не такой холодный.

– Я…

– Встань. И если хочешь сесть, сядь на диван.

Риан послушался, боясь даже дышать.

Император рядом не сел, остался у окна. И заговорил, как только племянник сел, и с каждым словом Риану казалось, будто из груди у него вынимают раскалённые камни, а затем бережно залечивают ожоги.

– Я знаю, что ты ничего не делал. Знаю, что в заговоре не участвовал. Понимаю, что ты просто струсил, и не сержусь. Я не оправдываю тебя, Риан, ты поступил дурно. И надеюсь, что больше ты подобных ошибок не повторишь.

– Я постараюсь, – проговорил он быстро, как никогда желая, чтобы дядя в нём больше не разочаровывался. – Хочешь, на крови поклянусь?

Уголки губ императора немного приподнялись, словно он хотел улыбнуться – и тут Риана накрыло пониманием.

Увлечённый собственным страхом, он не осознавал, каким измотанным выглядит Арен. Уставший, с синяками под глазами и настолько похудевший, что его теперь можно было назвать костлявым – жуткое зрелище.

Теперь Риана накрыло стыдом. Он прекрасно понимал, что для его дяди последние месяцы стали испытанием, ещё и эта портальная ловушка, в которой едва не погибла Агата… Не удивительно, что император выглядит так, будто одной ногой уже в могиле.

Загрузка...