Медленно прокручивая обручальное кольцо, Кейт Купер осторожно сняла его и сжала в кулаке. Как сотрудник департамента полиции города Нью-Йорка, она давно привыкла, что наиболее очевидные доказательства вырастают из наименее заметных деталей. Хотя и не предполагала, что когда-нибудь придется данное правило применять в собственной жизни.
– Эй, Кейт. – Макс Беранжер хлопнул ее по плечу. – Можно возьму у тебя ручку?
Этой ночью он был ее напарником в патрулировании. И теперь они вместе заполняли рапортички о прошедшей смене. Кейт машинально вручила ему первую попавшуюся ручку из своих запасов, продолжая думать о разговоре с соседкой по лестничной клетке, с которой столкнулась накануне вечером, выходя на работу.
– Спасибо, – поблагодарил Макс.
– Не за что.
Жанет Бикер обитала на том же этаже, что и они с Коннером, в квартире напротив. Жанет жила одна, была хорошо образованна, энергична и деятельна, и ей вполне хватало собственных интересов, чтобы не испытывать нужды копаться в чужих жизненных обстоятельствах.
Хотя бы по этой причине Кейт сочла возможным доверять ей.
Кроме того, у Кейт была еще одна весомая причина поверить словам Жанет.
«Да, – подумала она. – Черт побери, да. Я же видела, что что-то не так».
Было же… было. Возвращаешься, еле волоча ноги от усталости после нескончаемой ночной смены домой, а там застаешь свежевыстиранные простыни на кровати и полотенца в ванной комнате.
Она-то радовалась: «Как хорошо, Коннер наконец-то взял на себя часть забот по дому».
После шести месяцев совместной жизни ей бы следовало лучше разбираться в нем.
– Ты какая-то молчаливая сегодня, – заметил Макс. – Что-то стряслось?
– Ничего.
Офицеры начали собираться к 7.00 – началу утренней смены. Мужчины и женщины постепенно заполняли помещение, но она не различала их лиц, воспринимая как однородную массу, пока не увидела Коннера Лоуэри. Всего двенадцать часов назад она была уверена, что выйдет за него замуж, у них родятся дети и она будет любить его вечно.
А теперь один его вид вызвал прилив боли в пустом желудке. За всю смену она не смогла заставить себя съесть ни крошки. И пить не могла, ни капли. Даже треклятого кофе, без которого не обходилась ни одна ночная смена. Впрочем, этой ночью ей не требовался кофеин, чтобы не дремать.
Войдя в комнату, Коннер поймал ее взгляд и улыбнулся ей своей всегдашней улыбкой. Той самой – немного странной и в то же время обаятельной улыбкой, что завоевала ее сердце год тому назад, когда его перевели на работу в 20-й участок.
Он ухаживал за ней около полугода прежде, чем предложил перейти к совместной жизни. Она была на седьмом небе от счастья.
И так обмануться.
Кейт зажала живот руками, чтобы ее не разорвало от боли. Сейчас нельзя было показать свою слабость. Не время и не место.
Макс встал из-за стола и направился с Коннеру. К ним присоединился Ден Богарт. Все трое дружили со времен академии. Из всей троицы только Коннер был связан серьезными, почти семейными узами, и временами она чувствовала, что он тоскует по прежним временам, когда он болтался вместе с друзьями по барам и заводил ни к чему не обязывающие знакомства с девицами. Но она никогда и мысли не допускала, что он…
Кейт склонилась над рапортичкой, которую давно заполнила. Краем глаза она наблюдала за троицей. Она заметила, как подмигнул Коннер. Макс шутливо ударил Коннера кулаком в плечо, а Ден рассмеялся.
Сцена больно задела ее.
«Они все знают».
Кейт почувствовала, как будто мелкие иголочки пробежали по коже лица. Так бывало, когда интуиция не подводила ее. Отодвинув в сторону рапортичку и положив ручку, она встала из-за стола. Парни смотрели в ее сторону, словно ничего не произошло. Их показная невинность не могла ее обмануть. Они только что имели наглость смеяться над ней в ее же присутствии.
Как давно они все знали? С самого начала?
А если и того хуже?! Если не просто все знали, но еще и шпионили за ней, оповещая Коннера, когда ему не грозит ее появление, чтобы он…
Всегда присущее Кейт самообладание смыла волна накатившей ярости. Конечно, она намеревалась поговорить с Коннером, когда тот вернется со смены домой.
Какого беса делать из этого тайну, если все и так все знают?!
– Ну, ребята, над чем смеемся?
– Без причины, детка. Просто беседуем.
Коннер потянулся поцеловать Кейт, но она отступила на шаг.
– Я тут побеседовала с Жанет Бикер по дороге на работу вчера вечером.
Коннер сразу все понял. Она увидела, как забегали его глаза, но он тут же взял себя в руки.
– Давай поговорим о Жанет позже, ладно? Пошли, детка, я угощу тебя завтраком перед тем, как ты пойдешь домой.
Он придвинулся к Кейт, оттесняя ее от Макса и Дена. Она снова отступила.
– Макс! Ден! Вы с ним в сговоре, так ведь? Тогда предлагаю поучаствовать и сейчас, заодно.
Парни с затаенным страхом посмотрели на нее, с горячностью замотав головами в знак полного непонимания происходящего, чем еще больше укрепили ее подозрения.
Кейт смутно ощутила, как в комнате наступила гробовая тишина. Но она перешла в наступление. Ее уже нельзя было остановить.
– Кто она, Коннер?
Кейт пыталась прожечь Коннера взглядом, но ему больше не хватило духа встречаться с ней взглядом.
– По описанию Жанет, речь идет об Эмили Уайт из архива.
Она перевела взгляд с Коннера на Макса, а потом – на Дена. Она могла утверждать, судя по их сразу поглупевшим лицам, что угадала правильно.
– Я наблюдала за тем, как вы трое весело шутили и поздравляли друг друга. Вы так были горды собой, но в толк не возьму, как вообще можно гордиться тем, что ты – лжец и предатель.
– Ого, – произнес Макс. – Погоди, Кейт, успокойся и дай парню шанс объясниться.
Кейт сжимала кулаки. Клокочущая в ней огненная ярость не поддавалась контролю. Она с ума сходила от любви к Коннеру. И искренне верила, что он поглощен ею не меньше, чем она им. Черт, у них была близость перед тем, как она собралась на работу. А всего несколько часов спустя он уже увлекал другую в их постель.
«Как ты мог?» – хотелось кричать и плакать. Но годы выучки в полиции и наработанный опыт удерживали ее в рамках общепринятого поведения, позволяя контролировать накал страстей.
– Кейт, ты же знаешь, я тебя люблю…
– Нет, – дернулась она. – Никогда больше не смей произносить эти слова. Никогда, после того, что ты сделал.
– Но…
– Мне здорово повезло, что я об этом узнала до свадьбы.
И раньше, чем появились дети. Боже, как жутко все выглядело бы, если бы в это оказались замешаны еще и дети. Кейт прерывисто вздохнула и занесла руку над корзиной для мусора. Разжав кулак, она проводила взглядом кольцо – символ ее счастья, пока оно падало в корзину и исчезало в остатках чьего-то ужина.
– Кейт, стой! Мне надо поговорить с тобой.
При звуках голоса непосредственного командира Кейт замерла. Черт побери, еще чуть-чуть, и она была бы уже на улице. Ноги подгибались. Ей даже показалось, что все части тела сами собой распадаются.
– Сэр, сейчас не лучшее время для беседы.
– Напротив, я считаю – в самый раз. Иди сюда.
Он отворил перед ней дверь небольшой комнатушки для посетителей, и, чуть поколебавшись, она прошла внутрь.
Лейтенант Рок был высокого роста, с грубоватыми чертами лица.
Его отличала глубокая преданность делу. За прошедшие годы у них с Кейт сложились хорошие отношения. Но именно сейчас она не в силах была говорить с кем бы то ни было.
Она осталась стоять, скрестив на груди руки, хотя он и предлагал им обоим присесть.
Рок заложил руки за спину и, вздохнув, начал:
– Я слышал, что здесь произошло…
– Уже доложили?
– Кейт, все на этаже слышали. Как только люди разобрались, что за сыр-бор, весь отдел сообразил, что за дерьмо всплыло наружу.
– Очень уж быстро сообразили. Наверное, потому, что большинство уже было в курсе событий.
Кейт вдруг заинтересовало, сколько народу знало о похождениях Коннера. А ведь все эти люди были и ее сослуживцами, и даже друзьями. И все же никто ни слова ей не сказал. Глаза ей раскрыть должна была соседка, которая увидела Коннера в домовой прачечной с другой женщиной.
Как мило! Эмили Уайт помогала Коннеру стирать простыни и полотенца после… О боже. Она заставила себя не смотреть поплывшие перед глазами воображаемые картины мужчины, которого она любила, с женщиной, которая ничего для него не значила.
Ну почему Коннер поставил на карту все, что у них было, их любовь, их будущее, ради дурацкой интрижки?
– Он полный осел, но, если смотреть правде в глаза, он тебя не стоил, Кейт.
– Признательна за участие, лейтенант.
– Это искренне. Я на твоей стороне. Надо что-то придумать. Перевести его куда-нибудь, к чертовой матери подальше отсюда?
– Нет.
Она уже успела поразмыслить над тем, чего же она хочет. Но надо было выспаться, прежде чем принимать окончательное решение.
Но ничего, черт побери, в это утро не шло по составленному ею плану.
– Уйду я.
– И в голову не бери, Купер. Чушь какая! С твоими-то показателями? Полагаю, мне нет необходимости напоминать тебе, что ты у нас в первых рядах на выдвижение.
– Если бы меня только Коннер предал. Все они знали, что происходит. Даже мой напарник.
– Ты не можешь этого знать наверняка.
Она скептически взглянула на него. Если бы.
– Кейт, это глупо. Неужели ты позволишь какому-то болвану изменить твою жизнь таким образом?!
Рок не понял главного. В этот день она потеряла больше чем мужчину, которого любила. Она потеряла величайшую мечту своей жизни, наиболее важную для нее. Потеряла шанс создать собственную семью. Дом, наполненный теплом, любовью, счастьем, – все пошло прахом. Каких-то двенадцать часов назад она не сомневалась, что и Коннер мечтает о том же.
Но может быть, он лгал ей и в этом.
– Если ты действительно хочешь перемен, давай я поставлю вопрос о твоем переводе? Мне жаль расставаться с тобой, но если тебе так надо…
Она отрицательно покачала головой. Кейт всегда нравилась ее работа, но после сегодняшнего она с трудом представляла, как сможет вернуться сюда или начать все заново в новом коллективе.
– Помните Линдсей Фокс и Натана Фишера? Они давно пытаются уговорить меня поработать у них. Думаю, я созрела.
– Сейчас неподходящий момент для крутых перемен. Почему бы тебе не взять несколько дней отпуска? У тебя будет возможность прийти в себя, успокоиться. Посмотрим, как ты будешь себя чувствовать тогда.
Кейт уже знала, как она себя будет чувствовать. Преданной. Измятой. Злой.
Ничего для нее не изменится.
Если уж она принимала решение, то редко его меняла. А она его приняла.
– Я ухожу. Это решено.
Вернувшись домой, Кейт написала прошение об увольнении со службы, и отправила его по почте.
Она действительно гордилась своей службой в департаменте полиции Нью-Йорка, но и, уходя со службы, не испытывала сожалений.
Работа в полиции многое ей дала, но она уже была готова двигаться дальше.
Затем она собрала все вещи Коннера и созвонилась с компанией-перевозчиком, чтобы они их забрали на следующий день. Она также позвонила Коннеру на работу узнать, куда их отослать.
– Господи, Кейт, почему ты так спешишь? Мы даже не поговорили.
– Ты спал с Эмили Уайт?
– Прекрати. Нам надо встретиться…
– Зачем? Чтобы ты попытался меня очаровать? Забудь, Коннер. Не пройдет. Ты не просто потерял мою веру в тебя и мою любовь. Ты потерял мое уважение. Я больше не хочу ни видеть тебя, ни говорить с тобой.
Ее слова звучали резко и безнадежно, и наконец-то Коннер внял ее словам.
– Ладно, Кейт. Будь по-твоему. Можешь отправить их на квартиру Макса.
Час икс настал. Прекратились отношения длиною в год.
Кейт задумчиво положила трубку телефона. Неужели она так и не разрыдается? Пока этого не случилось. Странно, когда первый порыв гнева иссяк, она почувствовала себя совершенно спокойно.
Слезы еще, конечно, будут, а пока лучше убрать квартиру. Когда она нашла кружевные колготки Эмили, заткнутые между матрасом и изножьем кровати, она обрадовалась, что решилась на уборку.
– Мерзопакостно.
Натянув резиновые перчатки, она выбросила колготки в мусоропровод. На полпути ей повстречалась Жанет.
– Вы были правы на счет Коннера, – призналась Кейт.
– Жаль. Может, не следовало ничего говорить.
– Я рада, что вы это сделали.
Только когда в квартире не осталось ни соринки, а грузчики забрали вещи Коннера, Кейт смогла заснуть. Она отключилась часов на двенадцать, а когда проснулась, настал уже новый день.
Она села в кровати и погрузилась в свои ощущения. Расплачется прямо сейчас? Нет. Она ощущала в себе если не спокойствие, то какую-то умиротворенность. Возможно, на уровне подкорки она осознавала, что Коннер мужчина не ее мечты.
И еще ее одолевало чувство голода.
Кейт весь день потакала своим слабостям. Пошла завтракать в кафе, прочитала «Нью-Йорк таймс» от корки до корки, затем прогулялась в Центральном парке. Было начало марта, холодно и сыро, но девушке казалось, что она чувствует в воздухе приближение весны, пока несколько снежинок не упали ей прямо на лицо.
Она накупила себе тайской снеди навынос и взяла в прокате какой-то фильм. Но прежде чем приступить к просмотру, Кейт посчитала благоразумным позвонить своей подруге Линдсей Фокс.
Когда-то Линдсей работала вместе с ней в 20-м участке. Несколько лет назад она уволилась, чтобы открыть свою частную сыскную контору в Верхнем Вест-Сайде. И регулярно убеждала Кейт присоединится к ней.
К счастью, то предложение оставалось в силе. Она набрала новый телефонный номер Линдсей, которая переехала жить к своему компаньону и любовнику Натану Фишеру.
Линдсей ответила сразу:
– Кейт, это ты?
– Хочу спросить, твое предложение еще в силе?
Линдсей рассмеялась:
– Ты серьезно?
– Я уволилась из полиции.
– Что же тебя на это сподвигло? Ночные смены? Необходимость тянуться перед старшими офицерами, пусть даже они пустое место? Или надоело заполнять бланк разрешения при походе в сортир?
– Все вышеизложенное. Плюс я узнала, что Коннер водит шашни с дамочкой из архива.
– Что?!
– Это правда. С нашей помолвкой все кончено. Вернула кольцо. Выгнала его. Хочу начать новую жизнь. Понимаешь, абсолютно новую жизнь.
– О, Кейт, как грустно это слышать. Какое же ничтожество этот козел.
– Да уж. Я выложила ему все в нашем отделе, прямо на глазах у его дружков-приятелей.
Линдсей заулюлюкала.
– Так ему и надо.
– А потом заявила Року, что ухожу.
– Девочка, ты мне нравишься. И ты позвонила, как никогда, вовремя. Мы с Натаном по горло заняты работой. Если в ближайшее время никого не найдем, наша сексуальная жизнь пойдет прахом.
– Звучит удручающе. Так Натан теперь полноправный партнер?
– Я даже завела новые таблички и карточки, на которых написано «Фокс и Фишер». Смотрится классно, Кейт. Правда, правда.
– Рада за вас. Вы оба этого заслужили.
Линдсей и Натан по-разному относились к делу. Линдсей во всем опиралась на интуицию и сразу рвалась с места в карьер, Натан же предпочитал методичный поиск и скрупулезный учет всех и всяческих мелочей при планировании операции. Они дополняли друг друга, и Кейт симпатизировала им обоим. Более того, она уважала их и доверяла им.
– Кейт, ужасно, что тебе пришлось все это пережить. Но я всегда считала, что ты отлично сработаешься с нами.
Кейт разделяла это чувство.
– Итак, когда мне начинать?
– Хотела бы сказать завтра, но у меня теперь есть компаньон. Надо организовать общую встречу, со мною и Натаном. Я перезвоню и уточню время.
Джей Саваж закончил серию из двенадцати упражнений. Хорошо, что в этот вечер старый приятель Натан Фишер уговорил его сходить с ним в спортивный зал.
Он еще не оправился после смерти сестры, и физическая нагрузка была ему явно необходима.
– Как насчет пивка после душа? – поинтересовался.
Джей посмотрел на часы – девять часов.
До десяти, установленного им времени отбоя для Эрика, оставался час.
– Можно, только по-быстрому.
Они не стали тратить время на сушку волос и пятнадцать минут спустя уже сидели на барных стульях. Как всегда внимательный к своему здоровью, Натан заказал легкое пиво «Куэрс», Джей же попросил принести крепкое ирландское «Гиннесс», полагая, что нагрузки в спортзале сожгли достаточно калорий.
– Как ты? – поинтересовался Натан.
Он присутствовал на похоронах Трейси месяц назад и теперь частенько звонил и проведывал друга. Джей был ему признателен за внимание, но не мог вот так запросто объяснить, что смерть Трейси на самом деле означала для него: глубокое горе и чувство непреходящей вины.
– Вроде все в порядке, но беспокоюсь за Эрика. Он меня тревожить стал, когда сестра еще жива была.
В свои четырнадцать лет Эрик явно вступил в критический возраст. Два года назад это был жизнерадостный мальчишка, готовый дарить людям радость. Теперь он по большей части угрюмо молчал, и Джей опасался, как бы племянник не свернул на скользкую дорожку.
Совсем как мать мальчика, Трейси, когда ей было столько же, сколько Эрику сейчас.
– Естественно, он тяжело переживает смерть матери, – заметил Натан.
– Знаю, но он никогда не говорит со мной о ней. Мне кажется, он злится, что приходится жить со мной.
Но другого выбора не было.
– Ему нужно время, чтобы привыкнуть.
– Да. Нам обоим нужно время.
Эрика бесило введение отбоя со стороны дяди, но он ему подчинился и до сих пор не нарушал. В отношении школы все обстояло менее гладко. Джей подозревал, что Эрик пропускает часть уроков. Он даже договорился о встрече с классной руководительницей на этой неделе, дабы проверить, прав ли он.
– Ему повезло, что у него есть ты.
Джей согласно кивнул, но, по правде говоря, не был в этом уверен. Он ведь и сестру вырастил сам, и видел, как она сбилась с пути. Ему не хотелось, чтобы то же повторилось с племянником.
– Ты определился с работой?
– Контракт заканчивается на этой неделе. – Джей вздохнул. – Боюсь, придется уходить.
– Жалко, черт побери.
Кто-кто, а Натан знал, как сильно Джей любит небо. Но когда ты работаешь пилотом на коммерческих авиалиниях, то следует быть готовым к отсутствию дома по три, а то и четыре дня кряду. И все эти дни Эрик остается без присмотра. Джей просто не мог себе этого позволить.
– Эрик еще слишком мал, чтобы оставаться дома одному. А нанимать кого-то мне не по карману. – Джей попытался скрасить перспективу. – Через пару лет, когда Эрик подрастет, я вернусь.
– А чем будешь заниматься все это время?
– Хороший вопрос. – Джей пожал плечами.
– Мы ищем кого-нибудь в агентство, – буднично обронил Натан.
– И?..
– Помнишь то лето, когда мы трудились на «Пауэр инвестигейшн»?
– Да я и думать забыл про это. – Джей рассмеялся.
– Мы сидели в том старом фургоне, и было чертовски холодно.
– Я подрядился приготовить нам кофе на той старой пропановой плите…
– И занавески вспыхнули. Помнишь, как тот рыжеволосый парень выскочил из гаража с огородным шлангом?
– В своих подштанниках. А жена руководила им с крыльца…
Оба смеялись от души, не было сил продолжать воспоминания. Их укрытие было провалено в ту ночь. Больше того, все внутреннее оборудование фургона пришло в полную негодность. Как ни странно, по неизвестной им причине их не уволили.
Джей вытер слезинку в углу глаза.
– Да, работенка была что надо.
– Целое состояние сколотили в то лето.
– Верно.
Достаточно, чтобы обоим хватило оплатить курс в колледже: Натану по криминологии, Джею по пилотированию.
Какое-то время они молча пили пиво.
– У вас действительно есть вакансия? – наконец прервал молчание Джей.
– Не сомневайся. Последнее время нам с Линдсей приходится отказывать клиентам, мы просто перегружены заказами.
– Полагаешь, Линдсей может взять меня, хотя я и не работал в полиции?
– Для этой работы нужно только одно – это быстро думать самому. Видел бы ты тех, кто к нам устраивался! Если хочешь, приходи завтра в офис, и мы поговорим. Как насчет десяти утра?
Джей допил пиво. Ему с трудом верилось, что прошло всего два часа с тех пор, как он пришел сюда встретиться с Натаном. Тренировка, смех, дружба… как все это было ему необходимо.
И вот в довершение всего Натан предложил ему работу. Работу, которая совсем ему не помешала бы.
– Договорились.