Кассио
Я не любитель физического контакта по ночам, и нечасто делил постель с покойной женой. Не то, чтобы она сама так уж хотела проводить со мной ночи. По правде говоря, Гайя никогда не пыталась скрывать свое нежелание даже видеть меня, тем более спать со мной, если только ей не было от меня что-нибудь нужно.
А Джулия попросила меня побыть с ней рядом, но я отказал.
Свет раннего утра осветил ее опухшее лицо. Высохшие слезы прилепили ресницы к коже под глазами. Джулия оказалась совсем рядом, во сне откатившись ко мне под бок, так что наши тела почти соприкасались. Я почувствовал необъяснимое желание потрогать ее – без сексуального подтекста. Приподнявшись на локте, понаблюдал за тем, как мирно она посапывает. Сегодня, как и много ночей до этого, во сне меня преследовало окровавленное тело Гайи. Я никогда не видел во сне убитых мной людей, и все же моя умершая жена каждую ночь не давала мне покоя.
Джулия пошевелилась и, приоткрыв губы, тихо вздохнула. Я сел, повернулся к ней спиной и спустил ноги с кровати.
Матрас рядом со мной пришел в движение. Я оглянулся через плечо на Джулию, которая успела сесть и с всклокоченными волосами тёрла ладонями лицо. Почувствовав мой взгляд, она посмотрела на меня и робко улыбнулась. Утренний свет был ко мне безжалостен, потому что выглядела она очень мило, как девочка-подросток.
Ну что за черт!
Я поднялся с кровати.
– Пора собираться. Скоро придут женщины забирать простыни.
Джулия взяла с тумбочки мои часы.
– Только восемь утра. Ты правда думаешь, что после нашей брачной ночи они побеспокоят нас так рано?
Скорее всего, не станут, но я не собирался тратить время, валяясь в постели. На сегодня у меня запланировано несколько деловых встреч, самая важная из них – это обед с Лукой. Я хотел воспользоваться возможностью пообщаться с ним, пока он здесь, в городе. Подхватив телефон с тумбочки, я отправил сообщение Мии, чтобы они приходили за простынями через полчаса. Ответ от неё пришел тут же.
«Ты что, даже отоспаться не хочешь после вашей брачной ночи?»
«Не твое дело», – отправил я в ответ.
Я бросил телефон обратно, проигнорировав изучающий взгляд Джулии. Я ещё прошлой ночью заметил, что она разглядывает меня, и этим утром продолжает. Ее реакция меня удивила. Конечно, то, что ее привлекает мое тело, а не отталкивает, как в случае с Гайей, стало для меня приятным сюрпризом.
– Мия с остальными женщинами придут через полчаса. Если хочешь, можешь сходить первая в душ. Я пока побреюсь.
Закусив губу, Джулия отвела глаза и кивнула.
– Хорошо.
Она откинула одеяло и встала.
Я проводил ее взглядом и на мгновение подумал, а не сказать ли Мии, чтобы они пришли попозже. Джулия невероятно красива, и мысль о том, чтобы ещё разок погрузиться в ее тесную киску казалась слишком заманчивой, но пятно крови на простыне быстро отрезвило меня, напоминая, почему пока это невозможно.
Минут через пятнадцать, когда Джулия приняла душ и оделась, настала моя очередь отправиться в душ. Она выбрала один из тех нарядов, что я отправил ее родителям, – элегантное красное платье с длинным рукавом длиной до колен. Оно красиво облегало ее тело, подчёркивая все изгибы. В нем она не выглядела моей ровесницей, но, по крайней мере, уже не смахивала на подростка.
– Как считаешь, мне стоит скрыть опухшие глаза под макияжем, или ты хочешь, чтобы люди знали, что я плакала?
Я остановился, поставив одну ногу в душевую кабину. Нахмурившись, повернулся к жене, стоящей в дверях спальни.
– Я не специально довел тебя до слез. С чего бы мне хотеть, чтобы все знали, что ты плакала?
Она вяло пожала плечами, пристально вглядываясь в мое лицо.
– Я подумала, может, ты захочешь, чтобы люди посчитали, что ты сделал мне так больно, что довёл до слез.
Я задумался. Мужчины внизу могут это неправильно расценить и будут ещё больше меня бояться. Чести в этом не было, но и присутствующие не тянут на порядочных, впрочем, как и я.
– Меня и так боятся… и не без причины. Не хочу, чтобы мои сёстры не давали мне житья, а так и будет, если заметят, что ты плакала, так что лучше скрой это макияжем.
Она молча уставилась на меня, и я не мог понять, что у неё на уме. Это заставляло меня нервничать.
– Ладно. Не буду тебе мешать. Знаю, что сегодня у тебя много дел.
Мне послышалось недовольство в ее голосе. Ей не понравилось, когда я сообщил, что проведу день за деловыми встречами, а вечером мы поедем в мой особняк к детям.
– Джулия, я много работаю и оправдываться перед тобой не собираюсь. Ты женщина, и твоя единственная задача растить моих детей. Я же не могу позволить себе такой роскоши – сидеть дома.
В ее глазах вспыхнула ярость, но все же она молча развернулась и вышла. У меня не было настроения разбираться с ее тинейджерскими закидонами. Лучше ей поскорее от них избавиться.
Когда минут через пятнадцать я вышел, облачённый уже в другой темный костюм-тройку, Джулия сидела на диване в гостиной и что-то печатала в телефоне. На ее губах играла легкая улыбка. Я подошёл поближе и поинтересовался:
– С кем ты переписываешься?
Она подняла голову и нахмурилась.
– Что, прости?
– С кем ты переписываешься?
Я заметил тревогу на ее лице, но мне было плевать на ее причины, даже если она испугалась того, что я навис над ней.
– С кем? – рявкнул я.
– С твоей сестрой, с Мией.
Я отобрал у неё телефон, и Джулия без сопротивления его отдала.
«Я хочу извиниться за своего брата, потому что знаю, что сам он никогда не станет извиняться за свою грубость. Я бы могла оправдать его тем, что он мужчина, вот только его кретинизм никак не связан с Y-хромосомой».
Джулия поднялась.
– Я сказала тебе правду.
Я пролистал предыдущую переписку, чтобы посмотреть, что нарассказывала моей сестре Джулия, но она только написала, что все ещё пытается привыкнуть ко мне в ответ на вопрос Мии, все ли с ней в порядке.
Покачав головой, Джулия вздохнула.
– Брак должен строиться на доверии.
– Тебе-то откуда это знать? – Она на полном серьезе собирается научить меня отношениям? – Девочка, думаю, я знаю о супружеских отношениях побольше твоего.
Она с обидой посмотрела на меня.
– Интересно, что сказала бы на это Гайя? – Но она тут же заткнулась, округлив глаза.
Меня захлестнуло яростью одновременно с раздавшимся в дверь стуком. Едва сдерживаясь, я направился к двери, радуясь тому, что Джулия была на расстоянии от меня. Дернув дверь, почувствовал, как пульс стучит в висках.
Завидев меня, Мия перестала улыбаться и заглянула за мое плечо.
– Все в порядке? – прошептала она.
Я распахнул дверь пошире. Вместе с Мией забрать простыни пришла Илария, мать Джулии, Ария и другие женщины.
– Входите. Заберите простыни. Я не могу торчать тут всё утро.
– Грубишь, как всегда, – заметила Илария, проходя мимо меня.
Мия замешкалась, что было даже к лучшему. Я оттащил ее в сторонку.
– Я видел, что ты написала моей жене.
Мия фыркнула.
– Ты что, шпионишь за ней?
– Мия, не вмешивайся в мою семейную жизнь. Я скажу только один раз. Знай своё место. И самое главное – не смей болтать с Джулией про Гайю. Ты поняла меня?
Она выдернула руку и кивнула.
– Более чем.
Джулия улыбалась женщинам в ответ на их полные сочувствия взгляды. Я подошёл к своей молодой жене, пока кто-нибудь из женщин, в особенности Мия, не начали свои расспросы.
Джулия тихонько дёрнула меня за локоть.
– Прости, что упомянула о твоей покойной жене, Кассио. Я совсем не хотела тебя расстроить.
Я удивленно посмотрел на нее. В ее лице читалась неподдельная искренность.
Коротко кивнув, положил руку ей на поясницу.
– Идём. Пора спускаться в банкетный зал, на завтрак.
– Разве мы не должны подождать, пока они закончат? – Она кивнула в сторону спальни, откуда доносилось шушуканье женщин.
– Я не собираюсь на это смотреть.
Она застенчиво улыбнулась.
– Ну и хорошо.
Я поколебался, не сказать ли Джулии больше, но молча вывел ее из номера и довел до лифта. Во время поездки вниз я заметил, как она напряжена.
– Худшее позади.
Она вскинула голову, и ее губы дрогнули.
– Ты говоришь о нашей брачной ночи?
Я склонил голову набок, пытаясь понять ее. Она явно сдерживала улыбку.
– Можешь не притворяться, что не боялась этой ночи. Я чувствовал, как тебя потряхивает.
– Я была напугана, правда. Но все закончилось, и было не так уж неприятно, вопреки моим ожиданиям.
Я выгнул бровь, не решив, как относиться к откровенности жены. Несмотря на то, что мы женаты, к ее обезоруживающей честности мне ещё предстоит привыкнуть.
– Ну что ж, думаю, это прекрасно.
Легко улыбнувшись, она прильнула ко мне.
– Я тоже так думаю.
Двери лифта разошлись, прерывая наш странный разговор. Я повёл Джулию в большой банкетный зал, где уже собрались наши с Джулией родственники и высокопоставленные люди Семьи.
– Да начнется мясное шоу, – пробормотала Джулия себе под нос.
Я предупреждающе сжал руку на ее талии, даже если самому хотелось улыбнуться.
– Теперь ты моя жена и должна себя вести соответственно. Мне нельзя опозориться на публике.
Она напряглась.
– Я понимаю.
Зря я волновался. Джулия унаследовала от своей матери талант находить темы для разговора с разными людьми, даже с незнакомыми, но, в отличие от Эгидии, она была очаровательна, мила и с легкостью манипулировала окружающими. Многие мужчины смотрели на неё жадными взглядами, что мне совсем не нравилось, но ни один не осмелился подойти и пожать ей руку.
Фаро, разговаривая с парой капитанов, повернул голову и подмигнул мне. Я обратил внимание на двери, через которые уже входила моя мать с матерью Джулии, неся на вытянутых руках простыню. Направившись в дальний конец комнаты, они раскинули простыню между парой стульев.
Заметив их, Джулия сдавленно охнула и покраснела как рак.
– Как стыдно!
Я опустил глаза. Мне не было стыдно, но тоже это не нравилось, потому что кусочек нашей личной жизни выставляли на всеобщее обозрение. С Гайей меня это никак не тронуло – возможно, потому что я был молод и хотел произвести впечатление на окружающих.
– Тебе нечего стыдиться, это знак твоего целомудрия.
– И знак твоей безжалостности, разве нет? – Уголки ее рта дернулись, а в глазах появился задорный блеск, как будто это шутка, понятная только ей.
– Наверное, так и есть. Учитывая твой возраст, я должен был бы мучиться угрызениями совести. То, что меня этим не проймёшь, говорит о моем характере.
Дождавшись, когда стихнут первые аплодисменты, мы с Джулией подошли к столу, за которым сидели наши ближайшие родственники и Лука с Арией.
Мать Джулии кинулась обнимать дочь. Отец похлопал меня по плечу, заглядывая мне в глаза. Как бы он ни волновался, в комнате с посторонними этого показывать нельзя.
Мия обняла меня, несмотря на то, что прекрасно знает, как я не люблю эти проявления нежности на публике.
– Очень надеюсь, что ты обращался с этой девочкой как джентльмен.
Я сомневался в своих джентльменских наклонностях. Они мне не свойственны. И все же, с Джулией я проявил терпение и не был груб.
– Не лезь не в своё дело.
Она сузила глаза. Я уже со счету сбился, сколько раз говорил ей это, но сестра меня не слушала.
– Все в порядке? – прошептала Джулия, когда мы заняли места во главе стола.
Я наклонился к ее уху.
– Моя сестра беспокоится, что я не вёл себя с тобой как джентльмен.
– Это из-за простыни? – ужаснулась Джулия.
– Из-за моего характера.
Джулия склонила голову набок, с любопытством глядя на меня. Ее волосы пахли летней клубничной поляной, и мне безумно захотелось зарыться в них носом.
– Ты был джентльменом. Самым настоящим.
Кончиками пальцев она прикоснулась к моей ладони, лежащей на бедре. Почувствовав, что за нами наблюдают, я снова повернулся к столу. Кристиан, Феликс и мой отец с интересом смотрели на нас. Я сделал каменное лицо.
Джулия
Похоже, Кассио было неловко от любых проявлений эмоций на публике. Вскоре он завёл разговор с Лукой и другими младшими боссами, бросив меня на съеденье моей не в меру любопытной матери. Когда мне, наконец, удалось отделаться от неё и от моих тётушек, я спряталась в уборной.
Минут через двадцать там меня и обнаружила Мия.
– Все это слишком, да? – сказала она, пока мы обе освежали макияж.
– Да, это точно.
– Ты в порядке? Ты же скажешь мне, если что-то будет не так? Кассио мой брат, но я прежде всего женщина.
Я кивнула, вспомнив, что говорил Кассио о нежелании посвящать посторонних в нашу личную жизнь.
– Я в порядке, но все равно спасибо.
Она натянуто улыбнулась.
– Не позволяй ему переделать тебя. В нашем мире не хватает таких, как ты, девушек.
Я порывисто обняла ее, и в отличие от своего брата, она ничего не имела против и обняла меня в ответ. Меня порадовало, что она за меня, но мне необходимо было самой найти своё место в жизни Кассио. Он не потерпит чужого вмешательства.
Было около восьми вечера, когда мы наконец добрались до особняка Кассио. Это было величественное трехэтажное здание с крыльцом с белыми колоннами, большими окнами с белым оконным переплетом и заросшей чахлыми деревьями лужайкой. Кассио припарковался слева, у гаража на пару машин.
Муж вышел и открыл мне дверь. От нервов засосало под ложечкой. Теперь это будет мой дом, и скоро я встречусь с детьми, которых должна буду воспитывать. Кассио снова положил ладонь мне на поясницу и повёл меня к вычурной белой парадной двери. Кто-то из его слуг собрал утром мои вещи и перевёз их в дом.
Когда Кассио вставил ключ в замочную скважину, я судорожно вздохнула. Он перевёл взгляд на меня.
– Теперь это твой дом.
Я неуверенно улыбнулась ему, понимая, что он говорит серьезно. И тем не менее, судя по тому, как он до сих пор себя вел, в стенах этого дома будут существовать только его правила. Мне придётся сражаться за каждую крошку власти и свободы. Он не отдаст без боя ни того, ни другого.
Кассио открыл дверь и жестом пригласил меня войти внутрь. Шагнув за порог, я принюхалась и пока разглядывала белые и серые мраморные плитки пола, пыталась сообразить, чем это пахнет. Раздался громкий пронзительный лай, от которого у меня едва не остановилось сердце. Маленький пушистый рыжий комочек промчался через холл и вцепился в штанину Кассио. Щенок с рычанием начал дергать за ткань. Я удивленно заморгала и прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Это было до нелепости смешно.
– Да чтоб тебя! – прорычал Кассио. – Сибил, разве я не говорил тебе, чтобы ты заперла эту чертову собаку?
Моя улыбка померкла. Он наклонился и попытался схватить собаку за шею, но малышка вывернулась и укусила его за палец. Кассио разозлился и в конце концов схватил собачку за шкирку и поднял вверх. Та заскулила, а потом замолчала, обмякнув в руках Кассио. Вид у мужа был такой, словно он выбирал – достать пистолет или придушить собаку сильными руками.
Я испугалась за беспомощное животное и коснулась руки Кассио.
– Не обижай её.
Кассио метнул на меня взгляд, в котором плескалась ярость. Я опустила руку, но не отступила.
В коридоре послышались торопливые шаги, и в поле зрения появилась высокая темноволосая женщина лет пятидесяти. Она резко остановилась и, посмотрев себе под ноги, выругалась на итальянском. Она наступила на собачьи какашки, этим и объяснялся запах, который я почувствовала. Женщина испачкала свои чёрные туфли.
– С меня хватит, – рявкнул Кассио. – Завтра этой твари здесь не будет!
– Простите, мистер Моретти. Я зашла, чтобы убраться, а она выскочила. Весь день пыталась ее поймать, но она слишком шустрая. А Даниэле опять от меня спрятался. Не знаю… – Она покосилась на меня и замолчала.