Лекси была на совещании, когда дверь в кабинет Брюса внезапно распахнулась и ворвалась Сюзи, новый ассистент.
– Простите, что прерываю, – быстро проговорила девушка, – но Лекси должна это видеть.
Очаровательное личико Сюзи покраснело от волнения. Она схватила пульт, лежавший рядом с кофеваркой, и включила телевизор. Все уставились на нее, гадая, что же могло случиться.
– Друг прислал мне ссылку в «Твиттер», – объяснила она, быстро переключая каналы. – Я не большая любительница аварий, так что я почти не смотрела видео, но на экране вдруг мелькнуло твое лицо, Лекси, и я услышала твое имя.
Кристально чистая морская вода и пронзительно-голубое небо вдруг заполнили пятидесятидюймовый экран телевизора. Секунду спустя полдюжины белых линий, оставляемых моторами лодок, разрезали водную гладь. Холодок пробежал по спине Лекси, и она стремительно вскочила на ноги.
Скоростная гонка на моторных лодках была привилегией богатых и безрассудных мужчин – зрелище было захватывающим. Большая мощь, большие деньги, раздутое мужское эго, риск и опасность. Но для Лекси это было самым страшным из кошмаров, потому что она уже знала, что произойдет дальше.
– Нет, – прошептала она. – Пожалуйста, выключите это.
Но никто ее не услышал, к тому же было уже слишком поздно. Нос лидирующего судна попал в зону турбулентных волн и начал задираться вверх. На несколько секунд лодка зависла на корме, она будто парила в воздухе, как птица.
– Смотрите дальше. – Сюзи почти пританцовывала от нетерпения.
Лекси схватилась за край стола, когда лодка сделала пируэт и начала снова и снова вращаться вокруг своей оси, как будто выполняла акробатический трюк.
Но это был не трюк, и она абсолютно отчетливо видела двух человек внутри открытой кабины лодки. Осколки судна разлетались в разные стороны, а двое безрассудных мужчин, упивавшихся своей властью над стихией, попали в смертельную ловушку.
«В этом опасном виде спорта ежегодно происходит как минимум одно столкновение со смертельным исходом, – говорил безликий диктор. – В связи с изменчивыми погодными условиями побережья Ливорно разгорелись споры относительно того, стоит ли вообще начинать гонку. Лидирующее судно достигло максимальной скорости, когда попало в турбулентность. Франческо Толле выбросило за борт».
– О господи, это тело! – в ужасе крикнул кто-то. «Его штурман Марко Клементе оставался под водой в течение нескольких минут, прежде чем водолазы смогли освободить его. Оба мужчины были вертолетом доставлены в больницу. По неподтвержденным данным, один из них умер, а другой находится в крайне тяжелом состоянии».
– Кто-нибудь, поддержите ее! – услышала Лекси голос Брюса, и ноги ее подкосились.
Кто-то вскочил и помог ей сесть обратно в кресло.
– Опустите ее голову к коленям, – сказал кто-то еще, в то время как Брюс осыпал проклятиями Сюзи за то, что она такая бесчувственная идиотка.
Лекси почувствовала, как кто-то наклонил ее голову вниз, и не стала сопротивляться, хотя точно знала, что это не поможет. Она смотрела, как волна ее медно-рыжих волос мелькает перед глазами, и слушала голос диктора, рассказывавшего биографию двадцативосьмилетнего Франческо так, будто зачитывал его некролог.
«Рожденный в одной из богатейших семей Италии, единственный сын судостроительного магната Сальваторе Толле, Франческо оставил жизнь плейбоя, женившись на юной звезде Лекси Гамильтон, но их брак вскоре распался…»
Тихий шепоток в кабинете заставил Лекси вздрогнуть, потому что она поняла, что на экране, должно быть, появилась их с Франко совместная фотография. Молодые, беспечные, красивые и влюбленные – такими они были когда-то…»
«Сейчас Толле занимается семейным бизнесом, хотя и продолжает участвовать в гонках за команду «Белая полоса». Эту команду он создал совместно со своим штурманом Марко Клементе».
– Лекси, попей.
Брюс осторожно убрал волосы с ее лица и поднес к губам стакан с водой. Она хотела сказать, чтобы ее оставили в покое и не мешали слушать, но губы словно онемели. И вдруг она увидела на экране Франко.
Ее Франко, одетый в потертые джинсы с низкой посадкой и белую футболку, подчеркивающую его мышцы и загорелую кожу. Он стоял у штурвала и смеялся, обратив лицо к Лекси.
– Меня тошнит, – прошептала Лекси. Сидящий перед ней на корточках элегантный Брюс Дейтон пулей отскочил от нее. Вскочив на ноги, Лекси обошла его и двинулась из кабинета, шатаясь, словно пьяная, прижимая ладонь ко рту. Кто-то открыл ей дверь, и она ворвалась в дамскую комнату как раз вовремя.
Франко погиб. Эта фраза звучала в ее голове снова и снова.
– Нет, – простонала она и прижалась лбом к холодной кафельной стене.
«Только не я. Я непобедим…»
Испуганно вдохнув, Лекси резко открыла глаза, ей показалось, что Франко прошептал ей эти слова прямо в ухо. Конечно же его здесь не было, она была совсем одна среди этих белых стен.
Непобедим.
Сдавленный смех вырвался из ее горла. Никто не может побеждать вечно! Разве он сам только что не доказал это?
В дверь постучали.
– Ты в порядке, Лекси? – с тревогой в голосе спросила Сюзи.
Лекси приложила все усилия, чтобы собрать себя воедино, и одернула ледяными дрожащими пальцами подол своей бирюзовой юбки. Бирюзовой, как океан, отстраненно подумала она. Франко нравилось, когда она носила этот цвет.
– Лекси? – Сюзи снова постучала в дверь кабинки.
– Д-да, – с трудом выдавила она. – Я в порядке. Но это было не так, она уже никогда не будет в порядке. В течение последних трех с половиной лет она старательно прятала воспоминания о Франко в самый дальний уголок памяти, но теперь эта дверца открылась, но было уже слишком поздно…
О господи, о чем она только думает? Она же не знает наверняка, что он мертв. Это мог быть Марко.
Это мог быть Марко…
Когда Лекси вышла из кабинки, Сюзи ждала ее. Красивое лицо девушки омрачали стыд и чувство вины.
– Прости меня, Лекси, – всхлипнула Сюзи. – Я просто увидела твое лицо и…
– Это не имеет значения, – оборвала девушку Лекси, увидев, как она расстроена.
Лекси поняла, что ей было примерно столько же лет, как и Сюзи, когда она познакомилась с Франко. Так почему же сейчас, в двадцать три года, она вдруг почувствовала себя такой старой?
– Брюс сказал, что уволит меня, – всхлипнула Сюзи, пока Лекси мыла руки, даже не осознавая, что делает. – Он сказал, что ему не нужны идиотки, их и без меня хватает…
Лекси не слушала ее. Она смотрела в зеркало на свое бледное лицо, обрамленное гривой медно-рыжих волос.
– Вы уже несколько лет не вместе, поэтому мне даже в голову не пришло, что тебе может быть не все равно…
– Он живой человек, Сюзи, а не неодушевленный предмет.
– Да… – виновато опустила голову девушка. – О, Лекси, он такой шикарный! – Сюзи мечтательно вздохнула. – Такой сексуальный, брутальный… Он мог бы быть одним из актеров, которых мы…
Лекси снова перестала ее слушать. Она знала, что Сюзи понятия не имеет, о чем говорит. Она не хотела намеренно причинить ей боль, просто неумело старалась сгладить свою оплошность, но выходило только хуже.
Лекси резко развернулась и вышла из уборной, оставив Сюзи одну. На ватных ногах она прошла в свой кабинет и заперлась там, уставившись в одну точку.
– Лекси?
Дверь кабинета открылась, но она даже не услышала этого. Она обернулась и немигающим взглядом уставилась на Брюса. От мрачного выражения его лица у Лекси снова подкосились ноги.
– Ч-что? – с трудом выдавила она.
Брюс вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Он взял Лекси за руку и, не говоря ни слова, усадил ее на стул. Она почувствовала, как слезы наворачиваются на ее глаза.
– Лучше скажи сразу, прежде чем у меня начнется истерика.
– Тебе звонят, – сказал Брюс и скрестил на груди руки. – Это Сальваторе Толле.
Отец Франко? Лекси сцепила пальцы замком и закрыла глаза. Ей приходила в голову только одна причина, по которой ей мог позвонить синьор Толле. Сальваторе ненавидел ее, утверждая, что она разрушает жизнь его сына.
– Я попросил его подождать на линии, – сказал Брюс, который никогда не прогибался ни перед одним человеком. – Я подумал, что тебе понадобится пара минут, чтобы собраться с силами, прежде чем поговорить с ним.
– Спасибо, – пробормотала она и бросила мутный взгляд на свои до боли сплетенные пальцы. – Он… он не сказал тебе, зачем звонит?
– Он не стал бы со мной разговаривать.
Лекси молча кивнула и постаралась взять себя в руки.
– Хорошо, – с трудом проговорила она. – Я поговорю с ним.
– Мне остаться?
Хотела ли она этого? У Лекси не было ответа на этот вопрос. Брюс принимал активное участие в ее жизни. Когда в пятнадцать лет она сыграла свою первую главную роль в малобюджетной картине, он был агентом ее матери Грейс, тоже актрисы. Позже, когда Лекси ушла из кинематографа, чтобы быть со своим бойфрендом-итальянцем, Брюс не позволил ей потерять с ним связь. Когда ее мать внезапно умерла, именно Брюс предложил ей свою поддержку, но тогда она все еще была с Франко. Или она просто верила, что все еще была с Франко. Прошло немало времени, наполненного слезами и болью, прежде чем она наконец смирилась и отправилась домой.
Теперь она работала на него в его театральном агентстве. Они хорошо работали в тандеме: она отлично понимала характеры его темпераментных клиентов, а у него за спиной были годы солидного театрального опыта. За это время они стали очень близки.
– Я лучше сама. – Она приняла это решение, зная, что здесь Брюс ей не сможет помочь.
Он немного помолчал, кивнул и выпрямился, лицо его не выражало абсолютно ничего. Лекси знала, что обидела его, но в то же время он прекрасно понимал, почему она отказалась от его помощи. Если телефонный разговор принесет плохие новости, никто, даже Брюс, не сможет поймать ее, когда она распадется на части… Поэтому Лекси предпочла сделать все сама.
– Третья линия, – сказал Брюс и кивнул на телефон на ее рабочем столе прежде, чем выйти из кабинета.
Лекси дождалась, пока дверь за ним закроется, и взяла телефонную трубку дрожащей рукой.
– Добрый день, синьор, – пробормотала она срывающимся голосом.
– День сегодня совсем не добрый, Алексия, – пророкотал низким голосом Сальваторе. – На самом деле сегодня очень плохой день. Я полагаю, ты уже слышала новости о Франческо.
Лекси прикрыла глаза, когда волна головокружения захлестнула ее.
– Да, – выдохнула она.
– Тогда буду краток. Я уже дал все распоряжения, чтобы доставить тебя в Ливорно. Через час автомобиль будет у твоей квартиры. Мой самолет доставит тебя в Пизу, там кто-нибудь из моих людей тебя встретит. Когда ты доберешься до больницы, тебе понадобится документ, подтверждающий ваше родство, прежде чем тебе позволят увидеть моего сына…
– Франческо жив?! – пронзительно вскрикнула Лекси. Ей показалось, что ее ударили прямо в солнечное сплетение.
В ответ на том конце линии повисла гнетущая тишина, а потом тихое проклятие по-итальянски.
– Ты думала, что он мертв? Мои извинения, – отрывисто бросил отец Франко. – Во всей этой суматохе после аварии мне не пришло в голову, что по телевизору ничего не сказали… Да, он жив. Однако я должен предупредить тебя, что у него несколько очень серьезных травм. Хотя как он, черт возьми…
Сальваторе снова замолчал, и Лекси почувствовала, как он борется с одолевающими его эмоциями. Она понимала, как сильно он страдает. Франко – его единственный ребенок, обожаемый сын и наследник.
– Я сожалею, что вам пришлось пройти через все это, – прошептала она.
– Я не нуждаюсь в твоем сочувствии. – Резкие слова Сальваторе прозвучали как удар кнута.
Лекси прекрасно понимала, почему этот человек не желает ее сочувствия. Омерзение, подобное тому, что испытывает к ней Сальваторе, не меркнет с годами.
– Я просто жду, что ты сделаешь то, что нужно сделать, – уже спокойно продолжил он. – Ты нужна здесь. Мой сын просит, чтобы ты приехала, значит, ты приедешь к нему.
Поехать к Франко?
– Мне очень жаль, но я не могу этого сделать, – как можно спокойнее произнесла Лекси, хотя слова давались ей с огромным трудом.
– Что значит – не можешь? – опешил Сальваторе. – Ты – его жена. Ты обязана приехать.
Его жена… Как странно это звучало. Ее обязанности перед Франко как его жены закончились три с половиной года назад, когда…
– Его бывшая жена, – поправила она. – Мне очень жаль, что Франческо пострадал, синьор, но я больше не являюсь частью его жизни.
– Где твое милосердие, женщина? – ледяным тоном прошипел ее свекор. – Он весь переломан и едва не истек кровью! Он только что потерял самого близкого друга!
– Марко… мертв? – Шок накрыл ее новой ледяной волной.
Она невидящим взглядом смотрела в серое небо за окном и видела красивое смеющееся лицо Марко Клементе. Ее сердце разрывалось на части от такой чудовищной несправедливости. Марко никому не сделал ничего плохого. Насколько она знала Франко, он станет винить себя в смерти Марко.
– Я очень сожалею, – прошептала она сквозь боль, сковавшую ее.
– Да, – признал Сальваторе, – это хорошо, что ты печалишься о смерти Марко. А теперь я снова задам тебе тот же вопрос: ты приедешь к моему сыну?
– Да. – На этот раз Лекси не колебалась ни секунды. Смерть Марко изменила все.
Лекси медленно положила трубку, ее сотрясала мелкая нервная дрожь. Она прижала ледяную ладонь к глазам в попытке остановить слезы и не могла понять, почему она плачет: то ли от облегчения, что Франко жив, то ли от боли, что погиб Марко.
– Значит, он жив?
Лекси развернулась и увидела в дверях Брюса. Лекси сжала свои дрожащие губы и кивнула.
Губы Брюса сжались в тонкую полоску.
– Я так и думал. Везучий, гад.
– Нет никакого везения в том, что его вышвырнуло за борт на полном ходу, Брюс! – яростно возразила Лекси.
– А второй – это Марко Клементе? – уточнил он. Лекси обхватила себя руками и кивнула. – Бедный парень.
– Мне понадобится небольшой отпуск, – глубоко вздохнула Лекси.
Брюс прищурился, глядя на нее, и Лекси готова была поклясться, что он совершенно не удивлен ее заявлению.
– Значит, Толле все так же сильно влияет на тебя? И ты едешь к нему.
– Было бы неправильно не поехать.
– Даже если вы находитесь в процессе развода?
Это был сложный вопрос, и Лекси внезапно захотела, чтобы Брюс был не в курсе того, что две недели назад бракоразводные документы были высланы адвокатам Франко.
– Это не имеет никакого отношения к текущей ситуации, – стала защищаться Лекси. – Франко и Марко были как близнецы. Будет правильным оставить наши разногласия в стороне в момент такой трагедии.
– Это чушь, Лекси, – отрезал Брюс. – Это ко мне ты прибежала, когда ваш брак пошел ко дну, – с ноткой язвительности напомнил он. – Я видел, что он сделал с тобой. Я вытирал твои слезы. Так что, если ты думаешь, что я буду стоять в стороне и наблюдать, как ты возвращаешься к этим разрушительным отношениям, ты ошибаешься.
Лекси воинственно вздернула подбородок:
– Я не собираюсь возобновлять отношения с Франко.
– Тогда что ты делаешь?
– Собираюсь навестить серьезно раненного и глубоко скорбящего человека.
– Для чего?
Лекси открыла было рот, чтобы ответить, но промолчала.
– Ты все еще любишь его, – с отвращением произнес Брюс.
– Я не люблю его. – Лекси с трудом встала из-за стола и начала искать свою сумку.
– Хорошо, тогда ты все еще его хочешь.
– Нет! – Она наконец нашла сумку и вытащила ее из выдвижного ящика.
– Тогда почему ты едешь? – продолжал настаивать Брюс.
– Ради бога, я беру всего пару выходных! – тяжело вздохнула Лекси.
– Он нашел время, чтобы навестить тебя, когда ты потеряла вашего ребенка? – Слова Брюса вонзались в нее, как острые кинжалы. – Нет! Ему было плевать на твое разбитое сердце, страх и одиночество. Он был слишком занят, кувыркаясь в постели с какой-то шлюшкой! Он быстро утешился, а эта дрянь сделала все возможное, чтобы ты узнала, где и с кем он был. Ты ничего ему не должна!
– Это не означает, что я должна вести себя так же отвратительно! – закричала Лекси. Ей стало невыносимо больно. Все сказанное Брюсом было правдой. – Он ранен, Брюс, и мне нравился Марко. Пожалуйста, постарайся понять, что я просто не смогу спокойно жить дальше, если не поеду.
– За счет нас?
Это «нас» больно кольнуло Лекси, и слезы подступили к ее глазам, когда она смотрела на этого привлекательного тридцатипятилетнего мужчину. Брюс был воплощением элегантности в светло-сером костюме, сшитом на заказ. Холодный гнев плескался в его голубых глазах, циничная ухмылка искривила его губы. Лекси не думала, что он в открытую озвучит то, что они старательно обходили в течение нескольких месяцев. Брюс был ее наставником, ее спасителем и другом, и она очень сильно его любила и ценила.
Но Лекси знала, что любит его не так, как он того желал. Она и сама хотела бы любить его как мужчину, но не могла.
– Нет, забудь, что я сказал, – вздохнул он. – Я злюсь, потому что… – Он остановился и коротко выругался. – Франко достаточно было поманить тебя пальцем, и ты… – Он снова коротко вздохнул. – Езжай. – Он повернулся и направился обратно к двери. – Возможно, если ты снова увидишь его, то поймешь, что повзрослела, а он… Я просто надеюсь, что ты поймешь, что твои чувства к нему остались в прошлом, и сможешь жить дальше без этого ублюдка.
Лекси стояла около своего стола и судорожно прижимала к себе сумку, борясь с желанием побежать за Брюсом и умолять его понять ее. В тот момент Лекси твердо знала: в ее долгих отношениях с Брюсом поставлена точка. Она была просто дурой, эгоистичной, несправедливой. Она прекрасно знала, что чувствует к ней Брюс, но старательно избегала этого. В последние несколько месяцев она убеждала себя, что между ними возможны близкие отношения: они работают вместе, хорошо понимают друг друга.
Но симпатии было недостаточно, и она всегда это знала. С того самого момента, как Лекси осознала, что чувства Брюса по отношению к ней изменились, она вела с ним нечестную игру.
Пытаясь справиться с дрожью, Лекси быстро надела пальто. Сейчас у нее нет времени, но, когда она вернется из Италии, их с Брюсом ждет долгий и непростой разговор об их отношениях.
События сегодняшнего дня заставили Лекси посмотреть на себя со стороны. Ей всего двадцать три года, а она уже успела влюбиться в богатого, безответственного плейбоя, забеременеть от него, выйти за него замуж, возненавидеть его, потерять его ребенка, а потом и его самого.
Так почему же она снова возвращается туда?
В конце этого длинного дня, приземлившись в шумном аэропорту Пизы, Лекси все еще задавалась тем же вопросом.
В дорогу она надела узкие голубые джинсы, выгодно подчеркивавшие ее стройные ноги, мягкий серый жакет и шарф, небрежно обернутый вокруг шеи. Распущенные волосы обрамляли ее бледное нервное лицо, зеленые глаза напряженно рассматривали толпу в поисках человека, который будет ее встречать. Она почти сразу заметила знакомое лицо.
Пьетро, щеголеватый невысокий мужчина с копной седых волос и оливковой кожей, уже ожидал ее у выхода. Пьетро был личным шофером Сальваторе, а его жена Зета – экономкой в Кастелло-Монфальконе, усадьбе семьи Толле, расположенной на окраине Ливорно. Пьетро и Зета всегда были холодно-вежливы с Лекси, но это было лишь каплей в море неприязни, с которой она в свое время столкнулась.
Пьетро мрачно поприветствовал ее:
– Рад снова видеть вас, синьора, хотя обстоятельства встречи и нерадостные.
– Да, – согласилась Лекси.
Взяв ее небольшой чемодан, шофер жестом пригласил ее следовать за ним. Несколько минут спустя они уже ехали в шикарном автомобиле в сторону Ливорно. Лекси смотрела в окно на знакомые пейзажи и чувствовала себя крайне странно. Она полюбила этот городок за время своего недолгого пребывания здесь, хотя и возненавидела все остальное, связанное с ним.
Она вспомнила, как впервые попала на виллу. Девятнадцатилетняя беременная женщина – а по сути, сама еще ребенок, – она чувствовала себя незваной гостьей и изгоем одновременно. Сальваторе не мог без отвращения смотреть на нее. Франческо напоминал ей прекрасного золотого орла с подрезанными крыльями, который не может улететь туда, куда ему хочется. Он огрызался на каждого, кто осмеливался подойти к нему, постоянно со всеми ссорился, чаще всего с отцом. Его возмущало отношение отца к Лекси, к их женитьбе, к ребенку, который скоро должен быть родиться. Он злился оттого, что не мог защитить ее, потому что не был уверен до конца, что она не заманила его в ловушку при помощи беременности, в чем неоднократно обвинял ее Сальваторе.
Лекси с грустью подумала, что иногда настоящая, сильная любовь – это плохо. Она все еще прекрасно помнила пульсирующую бесконечную боль на протяжении нескольких месяцев, пока…
«О, ради бога, перестань, – одернула себя Лекси. – У тебя был потрясающий роман с роскошным сексуальным плейбоем, ты забеременела и вышла за него замуж. Ты пережила потерю своего ребенка, хотя для большинства эта потеря стала немалым облегчением. Скорби о своем ребенке, но не вздумай скорбеть о браке, которого не должно было быть! И не вздумай снова начать себя жалеть!»
Автомобиль замедлил ход, и Лекси обнаружила, что они въезжают в больничные ворота. Белоснежное здание больницы было очень современным и выглядело как люксовое заведение.
Это была та же больница, в которую она попала три с половиной года назад. Когда она вышла из машины и окинула взглядом больничный корпус, воспоминания всколыхнулись внутри ее. Лекси не хотелось идти туда, ее зазнобило от одной только мысли об этом. Ее ребенок, ее малыш умер в этих стенах, в этих бездушных белых коридорах среди роскошных палат, походивших на номера дорогих отелей.
– Синьор Сальваторе попросил меня сопровождать вас, синьора. – Пьетро подошел так тихо, что Лекси подпрыгнула на месте. Она моргнула, пытаясь отогнать болезненные воспоминания. – Нам сюда…
Лекси пошла за шофером, с трудом переставляя ноги. Охранник попросил у нее паспорт, прежде чем пропустить ее внутрь. Трясущимися руками Лекси открыла сумочку и стала искать документы, в то время как Пьетро сердито ворчал, что это совершенно ни к чему, поскольку он может лично поручиться за синьору.
Лекси хотела одного: чтобы Пьетро оставил охранника в покое и позволил ему делать свою работу. Все это было для нее чересчур болезненно. Она не нужна Франческо. Он не остался один в целом мире. У него большая семья и множество друзей, готовых поддержать его. Будь у нее хоть толика здравого смысла, она развернулась бы и ушла отсюда.
Но она не развернулась и никуда не ушла. Она молча следовала за Пьетро по больничному вестибюлю к лифту, который поднял их наверх. Они прошли по еще одному гулкому коридору, и водитель распахнул перед Лекси дверь и отошел в сторону. Лекси сделала глубокий вдох и вошла в палату.
Ей понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что это сестринская. Удобные кресла стояли вокруг кофейного столика, аромат свежесваренного кофе витал в воздухе. Хорошенькая темноволосая медсестра сидела за столом перед монитором компьютера. Она посмотрела на Лекси и улыбнулась.
– А, синьора Толле, добрый вечер, – прощебетала она по-итальянски. – Ваш муж сейчас спит, но вы можете посидеть с ним. – Девушка перешла на вполне сносный английский. – Ему станет лучше, когда он увидит вас.
Лекси подошла к двери, на которую указала медсестра. Ее сердце стучало, как сумасшедшее. Она вошла в комнату и быстро закрыла за собой дверь, чтобы прислониться к ней. Она боялась того, что может увидеть на больничной койке.
Комната оказалась больше, чем предыдущая. Большое белое пространство было окутано мягкими полосами теней от жалюзи. Она стояла на месте, как приклеенная, зачарованно наблюдая за капельницами и трубками, прикрепленными к монитору с мелькающими графиками и цифрами.
– Можешь подойти ближе, Лекси. Я не кусаюсь.