Русский ответ на римский вопрос. – Троянский след. – Скифия гиперборейская. – Среднестоговская империя первых скифов. – Империя ямцев
Если с Египта отсчитывается история, то античность ставится в центр истории Древнего мира. Античные цивилизации считаются некоей вершиной, до которой сумели взобраться древние. Взобраться – с тем чтобы в дальнейшем покорить еще одну вершину и создать европейскую (романо-германскую) цивилизацию – самую прекрасную и передовую. Именно от античности ведет свою родословную нынешний Запад, что, кстати, вполне логично. Другое дело – насколько прекрасным и передовым был античный мир? Уж не таким ли, каким был и есть Запад, нагромоздивший горы лжи и проливший море крови? Этот вопрос будет еще затронут, пока же придется подметить нечто уже совсем абсурдное – антикоцентризмом увлекаемся и мы, русские. Причем если «эллинолюбивые» западники отказывают «русским варварам» в том, чтобы считаться наследниками «демократической Греции», то славянофилы частенько рассуждают о Третьем Риме, выводя некую государственно-политическую преемственность от Византии, а следовательно, и от Римской империи. И это считается примером гордости – дескать, вот у кого учились! Спора нет, какое-то влияние имело место, но переоценивать его не стоит. И русская монархия очень сильно отличалась как от византийской, так и от римской. Вот что действительно было единым у Рима, Византии и Руси, так это вера – Православие. Но только вот под «первым Римом» русская традиция понимала вовсе не Римскую империю – как сие делают и западники, и славянофилы.
По этому заблуждению в свое время очень неслабо прошелся В.В. Кожинов: «А ведь в сочинениях старца Филофея, во-первых, с полной ясностью утверждается, что речь идет именно и только о христианском Риме – о Риме апостола Петра, а не Юлия Цезаря или Августа Октавиана. Это неоспоримо явствует уже из датировки начала того Первого Рима, о котором говорит Филофей. Одно из его посланий было написано в 1527 году, и в нем утверждалось, что Первый Рим начал свою историю 1505 лет назад, то есть тогда, когда, по мысли Филофея, была создана христианская Церковь, а ведь возникновение «языческого Рима» произошло почти на 800 лет ранее! Во-вторых, речь идет у Филофея не о государственном значении Первого, Второго и Третьего Рима, а о совершающемся в рамках этих государств духовном бытии. Он писал о первом Риме: «Аще убо великого Рима стены и столпове и трекровные полаты не пленены, но душа их от диавола пленены». А конец Второго Рима – Византии – старец Филофей видел не в захвате его в 1453 году турками, но в состоявшемся в 1438–1439 годах Флорентийском соборе, на котором византийцы выступили как «еретицы, своею волею отпадите от православныя веры христианьския». Только на Руси, убежден Филофей, осталось истинное Христианство, и в послании к великому князю Василию III он призывает: «Подобает тебе, царю, сие деръжати со страхом Божиим»… То есть высшая задача государства – «удержать» в целости православную – Святую – Русь… А размышления Филофея о «падении» Первого и Второго Рима призваны были показать ту роковую опасность, которая грозит русскому Православию» («История Руси и русского слова»).
Как видим, старец Филофей вовсе не считает Рим предшественником Русского государства. И в русской письменной традиции мы также не найдем никакого «русского римлянства», хотя московские государи и вели свой род от Пруса – брата римского императора Августа. Тем самым Русь как бы отвергала претензии западного, католического Рима, пытавшегося соблазнить русских царей королевской короной, полученной из рук понтифика. Дескать, мы и сами с усами и ведем свой род от славных Юлиев, кои правили Римом. Эту генеалогическую версию считают пропагандой, однако здесь многое соответствует реальности. Да и смысл был вложен довольно-таки глубокий. Род Юлиев считал своим основателем Аскания, сына Энея – великого героя Троянской войны, принадлежавшего к загадочному народу дарданов. Официальная наука мудрено именует данный этнос «палеобалканским», относя самих дарданов то к фракийцам, то к иллирийцам, то к «иллиро-фракийцам». О самих фракийцах – разговор особый, здесь многое притянуто за уши, и есть основания полагать, что это никакой не отдельный этнос, а некое ответвление праславян. Само же имя «Эней» прямо указывает на этноним «энеты», которых практически все исследователи отождествляют с венетами-венедами.
«Надо отметить, что римская генеалогия особенно акцентирует то обстоятельство, что Эней – сын Венеры (лат. Venus), – отмечается в исследовании «Стражи Евразии». – Отсюда идея об особом покровительстве Венеры роду Юлиев (от «Юл» – другое имя Аскания, сына Энея) и известный римский эпитет «Venus genetrix». Затрагивая тему происхождения имени Венера – «Venus», любопытно сопоставить его с встречающимся в скандинавских Эддах прозвищем богини плодородия и красоты Фрейи – «Vanadis» (т. е. «из Ванов»). Ваны северной традиции (наряду с Асами) – обожествленный народ, чье название исследователи соотносят с древнейшим европейским этнонимом «венды», «венеты» (лат. «venedi», «heneti»). Исходя из этого допустима реконструкция первоначального имени Энея, близкого к «Венет» («Венд»), и тем самым еще раз подтверждается предположение о родственности сюжетов легенды древнерусских летописей и римского генеалогического мифа».
Согласно одной из версий, Рим был основан именно Энеем. Таким образом, русская версия о происхождении Рюрика от Пруса, а следовательно и от Энея, имеет двойное дно. Да, основатель русской династии произошел от римского рода, но сам этот род имеет «венедову», славяно-русскую основу. Кстати, тянуть род именно от Пруса имело смысл лишь в контексте происхождения Юлиев от Энея, ведь сам Прус не был императором. Зато он был потомком Энея – и, конечно, же «римская» версия русских князей была практически откровенной демонстрацией русской же древности.
Тут заметна и еще одна важная ниточка. Троя, которую защищал Эней и которой он явно был не чужой, находилась в Малой Азии, где расселялись разные арийские народы, в том числе и скифы, а также их предки. (По одной из легенд, Эней правил троянцами после разгрома Трои.) Помпей Трог (1 в. до н. э. – 1 в. н. э.) сообщает о переселении части скифов: «Двое юношей из царского рода, Плин и Сколопит, изгнанные из отечества происками вельмож, увлекли за собой множество молодежи, поселились на капподокийском берегу у реки Термодонты и заняли соседнюю Темискирскую равнину». Селились там и венеты (энеты, генеты). Так, еще Гомер (8 в. до н. э.) указывал на малоазийскую Пафлагонию: «Вождь Пилемен пафлагонам предшествовал, храброе сердце, выведший их из генет, где стадятся дикие мески». Там же, в Малой Азии античный географ Страбон (1 в. н. э.) размещает город Прусу. И вот целая серия совпадений – древние русы почитали бога Трояна-Триглава (славянская «Троица»), был у них и легендарный князь Троян, о котором говорится в «Слове о полку Игореве». Но самое поразительное – арабский автор 12 в. Ал-Идриси отмечает наличие в Северном, «Скифском» Причерноморье города Трои. И в связи с этим можно предположить, что Черноморская Русь это и есть «земля Троянова», о которой говорит «Слово о полку Игореве».
Но этого мало, скифский след заметен и в имени сына Энея – Аскания: «Позволительно этимологическое раскрытие античного этнонима «скифы» (гр. skutai) в связи с индоевропейским корнем, означающим движение, перемещение и проявляющимся в русск. «скитаться»; англ. «scud» – «стремительно бежать», «нестись»; лат. «scandere» («ascendare») – «восходить», «достигать»; гр. «sked-annumi» – «разгоняю», «распространяю»; отсюда же, вероятно, русск. «скот», нем. «schaf» – «овца». Таким образом этническое имя «скифы» в значении «подвижный, кочевой народ» представляет собой типичный пример названия древних скотоводов Степи, а «Асканий» – вполне ожидаемая латинская форма имени «Скиф». Интересно далее заметить, что библейская книга Бытие в «родословии сынов Ноевых» содержит имя «Аскеназ», сына Гомера, внука Иафета, с последним сакральная этнография стабильно связывает генеалогию северной, индоевропейской расы «яфетидов». («Стражи Евразии».)
Тут стоит добавить, что имя Гомер принято соотносить с этнонимом «гимер» или «гимир» («степняк»), то есть «киммериец». Киммерийцы действительно считаются предшественниками тех скифов, которых описывал «отец истории» Геродот (5 в. до н. э.). Впрочем, об этом дальше. Пока же надо отметить, что римская тема в Московской Руси имела не столько римское, сколько славяно-скифское звучание.
Историческая наука твердо стоит на позициях антикоцентризма, однако сама античная традиция знала о том, что Скифия древнее не только Рима и Эллады, но и Египта. Помпей Трог утверждал: «Скифское племя всегда считалось самым древним, хотя между скифами и египтянами долго был спор о древности происхождения… Скифы одержали верх над египтянами и всегда казались народом более древнего происхождения». Геродот рассказывал о скифском царе Анахарсисе, которого эллины включили в совет семи величайших мудрецов. Известно также о скифских законах, записанных на медных таблицах. То есть у скифов была своя письменность, да вот почему-то «не дошла»!
«Скифы упоминаются уже у старейшего греческого поэта Гесиода (8 в. до н. э.), – отмечает Н.И. Васильева. – В сказаниях о Геракле описано, как этот знаменитый герой Греции (и основатель многих царских династий) получил свой лук из рук скифа Тевтара, который и обучил его стрельбе, а ведь, согласно традиции, деятельность Геракла относится ко времени за одно-два поколения до Троянской войны, то есть к первой половине 13 в. Наконец, предания о скифах входят в самые архаичные греческие мифы, такие, как миф об изобретении земледелия, лука, технологии выплавки меди и др.». («Великая Скифия».)
Античные авторы подчеркивали варварство скифов. Но были ли для этого основания? Разбирая признаки варварства, В.Е. Шамбаров отмечает, что их было три: «Первая – скифы пьют вино неразбавленным, вторая – носят штаны, третья – ездят верхом. Даже Гиппократ, описывая эти обычаи, всячески доказывал, что носить штаны и ездить верхом вредно для здоровья. Я, конечно, не знаю, найдется ли среди читателей… хоть один любитель разбавлять вино водой. Но наряд эллинов действительно состоял из одного лишь хитона – куска ткани, сшитого на живую нитку, который носили на голом теле. Плюс сандалии – кожаные подошвы на веревочках. Скифы же носили штаны, шапки типа малахая, рубахи, куртки или кафтаны, низкие сапоги со шнуровкой. Женщины надевали просторные платья, похожие на сарафаны, голову увенчивали кокошником. Чей национальный костюм выглядит «культурнее», судите сами». («Великие империи Древней Руси».)
Нужно также вспомнить Апостола Павла (1 в. н. э.), который писал, что во Христе нет «ни скифа, ни варвара».
Как видно, скифы противопоставляются варварам, что весьма показательно. Кстати, вера Христова получила распространение у скифов еще в апостольские времена. И уже в IV в. н. э. Святой Иоанн Златоуст сообщал о том, что «и скифы, и савроматы… переводя святое письмо каждый на свой язык, философствуют об этих словесах».
Здесь никак нельзя пройти мимо того, что античные авторы отождествляли скифов с «волшебным» народом гипербореев, которые не знают нужды, болезни и старости. Мистики считают Гиперборею изначальной цивилизацией человечества, которая находилась (и сокрыто находится) на Полюсе. И в этой оптике изначальная Индоевропа («Арьяварта» иранцев) выступает как некая проекция, реинкарнация Гипербореи. Скифия же выступает символом Гипербореи и Арьяварты. При этом сами гипербореи либо отождествлялись со скифами, либо представлялись народом, который граничит с Гипербореей на севере и непосредственно воспринимает от нее все священные дары, отправляемые в Грецию на остров Делос – особым почитателям солнечного бога Аполлона – покровителя загадочных северян. Весьма характерен рассказ грека Ямблиха об ученике Пифагора скифе Абарисе, являвшемся жителем Гипербореи. Тут скифы и гипербореи отождествляются однозначно.
Версия о тождестве гипербореев и скифов (ее отстаивал и Геродот) маловероятна, вернее, маловероятно наличие в античное время такого народа, как гипербореи. Действительно, вряд ли тогда могли жить люди, не ведающие печали и не подверженные смерти от старости, а ведь именно такими качествами наделяли гипербореев античные авторы. Качества эти больше подходят жителям Золотого века, которые разные традиции считали временем изначального могущества, близкого к райскому. Описывая чудесную жизнь гипербореев, их воздушные полеты и медные дожди, эллины определенным образом преодолевали тоску по человеческому совершенству, утерянному «во время оно», приписывая это совершенство якобы реально существующему северному народу. А вот то, что с этим народом теснее всего связывали именно скифов, – весьма показательно. Покровителем гипербореев был солнечный Аполлон, которого славяне знали как Даждьбога – при этом русичи именовали себя «даждьбоговыми внуками». И вот очередное, потрясающее «совпадение» – именно Аполлон покровительствовал Энею, и не кого иного, как Аполлона, объявил своим патроном римский император Август, от рода которого вели свое происхождение Рюриковичи. «Гиперборейско-скифская» тема перекочевала и в ромейскую традицию. Так, позднеантичный автор Фемистий (4 в.) писал:
«Мы заселяем среднее пространство между арктическим поясом, близким к северному полюсу, и летним тропическим, причем скифы-русь и другие гиперборейские народы живут ближе к арктическому поясу…». Что же до отождествления скифов и русов, то оно было общим местом. Византийские авторы – Иоанн Зонара (12 в.), Иоанн Скилица (11–12 вв.), Георгий Кедрин (11–12 вв.) и др. называют русов скифами и тавроскифами.
В послемонгольской русской традиции заметно было и некоторое предубеждение в отношении предков-скифов, которые стали восприниматься как некий чуждый и даже враждебный народ. Отчасти это было обусловлено неким цивилизационным разрывом между киевским и московским периодом. «По мере становления российской государственности и в связи с татаро-монгольским нашествием скифское начало как кочевое было осмыслено как чуждое и враждебное, – пишет И.Л. Бражников. – В скифах, вслед за авторитетными толкованиями Священного Писания, видели один из апокалиптических народов, угрожающих праведному царству. Таково, например, употребление слова «скифы» у Филофея Псковского в XVI столетии» («Великая Скуфь» и «дикие скифы»). А позднее русская традиция подверглась существенной вестернизации, что сказалось и на отношении к скифам. «Возвращение скифской темы происходит в начале Нового времени, когда политические и культурные связи между Россией и Западом становятся интенсивнее, – сообщает И.Л. Бражников. – В этот период в целом господствовало представление о скифе как о «варваре», «дикаре», восходящее к античной традиции… Еще Вольтер, описывая Россию XVIII в. в своей «Истории Карла XII» (1731), оперирует античными географическими названиями и этнонимами… он смотрит на Россию сквозь античную оптику как на «Скифию»… Автор оригинального и обширного исторического труда «Скифская история» (1692) Андрей Иванович Лызлов фактически называет скифами предков татар и турок, с которыми борются «россиане» вместе с другими европейскими народами… Лызлов, несомненно, работает в рамках общеевропейского антитурецкого, антиисламского идеологического «тренда»… Стремление «растождествиться» с «дикими» скифами просматривается у всех «русских европейцев» XVII–XVIII веков – вплоть до Н.М. Карамзина». Ломоносов и Тредиаковский пытались развенчать антискифскую мифологию, однако они были исключением на общем фоне.
Вот таким образом Запад осуществил успешную историческую диверсию (одну из многих!), навязав русским пренебрежительное и даже враждебное отношение к собственным предкам. И эта «диверсия» была продолжением древнейшего разделения индоевропейского, арийского мира, которое уходит в глубь веков. Лингвисты утверждают, что еще в период индоевропейского единства существовали две языковые зоны – Юго-Восточная и Северо-Западная. Еще они называются зоной «Кентум» и «Сатэм» – от слов, которые означают числительное «сто» в каждой группе (латинский centum и авестийский satеm). К первой принадлежали предки славян и индоиранцев (а также балтов, армян, тохар и анатолийцев). Вторая состояла из будущих германцев, кельтов, италийцев и греков. Очевидно, что Скифия и Россия наследовали ЮВЗ, в то время как Рим, Эллада и Европа – СЗЗ. Именно это архетипическое разделение и дало начало великому противостоянию, которое длилось (и длится!) тысячи лет, то тлея, то разгораясь. Как представляется, историю скифов надо начинать именно с Сатэма, с ЮЗС. Собственно говоря, скифы, если уж совсем обобщать, – это и есть Сатэм. И связан ЮЗС с древнейшей и могущественной Среднестоговской культурой, которая сложилась в середине 5 тыс. до н. э. в лесостепях между Днепром и Доном. Исследователь А. Абакумов считает, что «среднестоговскую культуру можно интерпретировать как именно то хозяйственно-политическое единство (племенной союз), ведущий этнос которого и был исходным для всей восточной подсемьи индогерманцев. По данным сравнительного языкознания, расчленение «сатемовцев»… произошло немногим более 5 тысяч лет назад. Таков примерно возраст и среднестоговской археологической культуры. К этому же стволу принадлежат и древние общие лингвистические предки славян и балтов III – нач. II тыс. до н. э» («Праславяне – балтославяне – индоевропейцы»).
Среднестоговцы были земледельцами и скотоводами, причем именно они первыми в мире приручили лошадь, что явилось важнейшим вкладом в человеческую культуру как таковую. Кроме того, славяно-индо-иранцы изобрели колесо, что было еще одним важнейшим поворотом в жизни человека. «…Пока еще вроде бы не найдены материальные остатки колес в памятниках среднестоговской культуры, – пишет И. Рассоха. – Однако известны четкие изображения колес и колесниц на Каменной могиле под Мелитополем. Эти изображения убедительно датируются именно эпохой энеолита, причем непосредственно относятся к архаическому периоду среднестоговской культуры. Да и находка колес в культуре Гумельницы также служит косвенным подтверждением изобретения колеса еще ранее именно в среднестоговской культуре, поскольку только там колесо могло сочетаться с развитым коневодством. Эта дата совпадает с датой первого индоевропейского нашествия на Балканский полуостров… Таки образом, колесо появилось в Шумере где-то на 500—1000 лет позже, чем в Восточной Европе». («Прародина русов».)
Геродот приводил самоназвание скифов – «сколоты», и оно, несомненно, указывает и на среднестоговскую древность, на эпоху изобретения колеса. Данный арийский этноним великолепно этимологизируется и на славянской основе. Очевидно, он произошел от реконструированного праславянского слова *kolo («колесо», «плуг»), восходящего к общеиндоевропейскому * kuolo-, производному от глагольной основы *kuel – («двигаться», «вращаться»). И тут, конечно, нужно вспомнить знаменитое славянское kolo, от которого произошли такие известные слова, как «кольцо», «колокол», «коловращение» и т. д. Бесспорно, здесь имеет место и указание на солнце – и его путь с востока на запад. Наличие конницы и повозок позволило среднестоговцам осуществлять масштабную экспансию в разных направлениях. Так, среднестоговцы вторглись на Балканы, население которых не знало лошадей. По пути они разгромили достаточно мощную Трипольскую культуру, судя по всему, принадлежавшую к СЗЗ. Можно даже, с известной долей осторожности, предположить, что противостояние среднестоговцев и западных культур как раз отражено в «Махабхарате», которая рассказывает о схватке пандавов и кауравов. Само противостояние датируют 4 тыс. до н. э., когда ариев еще не было на территории Индостана. Экспансия велась и на восток – там славяно-индо-иранцы дошли до Волги, в результате чего образовалась Хвалынская культура.
На базе среднестоговской культуры возникла культура Ямная, названная так по типу захоронений: умерших клали в яму, над которой возводили курган. Данная культурно-историческая общность раскинулась на огромнейших просторах от Урала до Днестра и от Кавказа до Среднего Поволжья. Ямцы были, в первую очередь, скотоводами, занимаясь при этом еще и земледелием и ремесленной деятельностью. Исследователи говорят о «довольно развитой кремнеобработке, то же можно сказать и о обработке кости (в том числе – для украшений). В процессе изготовления каменных артефактов использовалась техника сверления, шлифовки. Перекрытие погребений из каменных обработанных плит и деревянных плах, антропоморфные стелы и деревянные повозки свидетельствуют о навыках работы с камнем и деревом. Развито было гончарство, плетение, ткачество». (Иванова С.В. «Социальная структура населения ямной культуры Северо-Западного Причерноморья».)
У ямцев существовала трехчастная (трехварновая) система, предполагающая разделение на брахманов, кшатриев и вайшьев (некоторые исследователи выделяют в отдельную группу ремесленников). «Отсутствие оружия в захоронениях знати и правителей, наряду с наследованием социального статуса, позволяют нам предположить аристократический путь политогенеза в ямном обществе региона, – сообщает С. В. Иванова. – Заметим, что для восточного ареала ямной КИО предполагается существование вождества. Характерно, что при аристократическом пути политогенеза военная знать могла и существовать, но она не являлась настолько сильной, чтобы монополизировать отправление властной функции. В таком обществе военный вид деятельности мог занимать, тем не менее, весьма заметное место, социальный и общественно-психологический статус воина был неизменно высоким». («Социальная структура населения ямной культуры Северо-Западного Причерноморья».)
Помпей Трог писал о том, что скифы владычествовали над всей Азией трижды. Первый период длился полторы тысячи лет, и «конец уплате положил ассирийский царь Нин». Эти данные подтверждает позднее историк 5 в. н. э. Павел Оросий: «За 1300 лет до основания Рима царь ассирийский Нин… поднявшись с юга от Красного моря, на крайнем севере опустошил и покорил Эвксинский Понт». И здесь уже легко определить временные границы. «Сопоставляя даты (основание Рима – 753 г. до н. э.), можно считать, что скифы господствовали в Азии в 36–21 вв. до н. э., то есть в эпоху ранней бронзы, – замечает Н.И. Васильева. – Но это время и есть период Ямной культуры и ее непосредственных предшественников, время, когда арии южнорусских степей расселялись по всем направлениям на юг, создавая новые царства!» («Великая Скифия».)
Среднестоговская и Ямная культуры – это одна и та же великая арийская империя. И под ариями здесь нужно понимать единый народ, который даст жизнь славянам, индийцам и иранцам. Они и были изначальными, самыми первыми скифами. Их, собственно, и имел в виду Помпей Трог, когда писал о первом владычестве скифов в Азии. Как очевидно, речь идет о державе ямцев, которая находилась тогда в зените своего могущества. Показательно, что это владычество вспоминал уже в начале XVII века Андрей Лызлов в своей «Скифской истории», где утверждал, что «Малую и Великую, вторую и величайшую часть света, мужеством обладаша, и обладаху ею с полторы тысящи лет: наченши от Вексора царя египскаго – даже довеку и государствования Нина царя ассирийскаго».