– Мы не хотим ехать в деревню! – возмущенные крики брата и сестры вылетели во двор через распахнутое окно и вспугнули воробьёв, мирно сидевших на карнизе крыши.
– Там нет нормального интернета, а через телефон все грузится еле-еле, – рыдал светловолосый мальчик. Он сидел на полу, согнув колени и обхватив их руками.
– Там даже телевизор черно-белый! – вторила ему девочка с такими же светлыми волосами, аккуратно заплетенными в две косы. Она сидела на кровати и пинала ногой свой рюкзак.
– За что вы нас так наказываете? – страдальчески голосил Стёпка и театрально закатывал глаза.
– Что мы вам сделали плохого? – жалобно произнесла Светка и уткнулась лицом в подушку.
Две бабули, сидевшие на лавочке во дворе, удивленно переглянулись.
– А что происходит? – спросила тихонечко одна из них, поправляя на голове синюю беретку, из-под которой выбивались мелкие седые кудряшки.
– Ох-ох-ох, – вздохнула вторая. Она насыпала голубям зерна из бумажного кулёчка, который держала в руках, затем поправила большие очки в красной оправе, съехавшие на кончик носа, и добавила:
– Слышала давеча, что собираются Скворцовы в Москву ехать в командировку. Детей с собой не берут, хотят в деревне оставить.
– Вот современная молодежь пошла, – покачала головой бабуля в беретке. – Совсем не умеет отдыхать без всяких своих интернетов и телефонов. То ли дело было в нашей юности…
– Да, – многозначительно согласилась с ней вторая. И обе бабули вздохнули, вспоминая своё детство, проведённое в деревне.
***
Светка же тем временем продолжала лежать на кровати и громко сопеть в подушку. Иногда она громко ненатурально вздыхала. Наконец она оторвала лицо от подушки и уставилась в окно:
– Что я там буду делать? Целых два дня? Я за это время сойду с ума! С кем мне там гулять? С курами? Утками? Или козами? Два дня…
– И я тоже не хочу! – авторитетно заявлял Стёпка. – Нечего нам, городским, там делать!
Две пары синих печальных глаз уставились с мольбой на родителей. Если уж не словами, то хотя бы своим несчастным видом хоть как-то повлиять на маму с папой. Светка пустила слезу, а Стёпка выпятил нижнюю губу. Родители уже второй час наблюдали за этой театральной постановкой под названием: «Я не поеду в деревню». Они переглянулись между собой и тяжело вздохнули. Папа, такой же светловолосый как и его дети, присел на диван и задумчиво почесал небольшую бородку. Он снова вздохнул, усадил рядом с собой сына и произнёс басом:
– У нас нет другого варианта, Степан! С кем мы вас оставим здесь? Вы не можете остаться одни в квартире.
– А почему бы нам не дать шанс? – вызывающе спросила Светка. Она с надеждой перевела взгляд с папы на маму.
Мама села рядом с ней на кровать, посмотрела в глаза дочери и произнесла:
– Света, тебе двенадцать, Степану – десять. О чем вы говорите? Это очень неосмотрительно! За вами должны присматривать взрослые люди. А если с вами что-то случится? Мы с папой никогда себе этого не простим! Так что придется вам ехать, хотите вы этого или нет.
Маме тоже совсем не нравился этот разговор, и от волнения она теребила свои каштановые волосы, собранные в тугой хвост.
– Будьте добры собрать свои рюкзаки, – наконец произнес папа. Он встал с дивана, полный решимости довести начатое дело до конца. – Через час выезжаем. Нам еще нужно успеть сегодня вернуться домой.
– Да, именно так, – твердо произнесла мама.
И родители поскорее вышли из комнаты.
– Так нечестно! – крикнула вслед Светка. – Маринка с родителями отправляются на сплав, Олька – в поход в горы, Ирка… Ирка на пикник собираются всей семьей! Даже палатку возьмут с собой, и в бадминтон будут играть! Вот!
Стёпка в ответ только что-то пробубнил себе под нос. Его друзья тоже хвастались, что эти выходные обязательно будут самыми весёлыми и незабываемыми!