Мама, на кухне, вынимая из духовки пышный, с золотистой корочкой, источающий великолепные ароматы, вишнёвый пирог, запела:
– Как на Машины именины испекли мы каравай…
Маша, четырёхлетняя виновница намечающегося торжества, и шестилетний Миша – старший брат – играют в соседней комнате. У каждого свой угол и свои игрушки. У Маши – куклы и посудка, у Миши – гоночные машинки, которые он с упоением "разбивает", безжалостно сталкивая "лоб в лоб".
Услышав мамино пение, "продвинутый" в "каравайных" делах Миша подхватывает:
– Вот такой вышины! – Высоко поднимает над головой руки с зажатыми в кулачках несчастными машинками. – Вот такой ширины! – Разводит их широко в стороны.
Маша с удивлением вскидывает на брата большие серые лучистые глаза, отрываясь от усиленной кормёжки куклы Сони.
– Машка, а ты знаешь, что такое каравай? – снисходительно спрашивает Мишка, уверенный в Машкиной "отсталости". Ведь она не ходит в садик!
Маша на минуту задумывается, включает женскую логику (день рождения, мама печёт что-то вкусное…) и неуверенно отвечает:
– Толт?
Мишка торжествующе смеётся:
– Дура, Машка! Каравай, это такой большой хлеб!
Машка супится, снова размышляет, и вдруг заходится громким обиженным рёвом.
Из кухни прибегает встревоженная мама, готовая разнимать драчунов. Но, видя мирную картину и сидящих по углам детей, удивлённо спрашивает:
– Машенька, доченька, что случилось? Почему ты плачешь?
Всхлипывая, Маша отвечает полным обиды голосом:
– Не хочу кушать на день лождения хлеб, хочу толт!..
15.10.2014 г.
Иду по улице. На придомовом газоне, в тенёчке, вальяжно развалилась сучка со щенятами. Все, как один, симпатюлечки. Не выдерживаю и останавливаюсь. Сучка равнодушно смотрит на меня – привыкла к человеческому вниманию, прикормлена и не пугана. Сюсюкая и глупо улыбаясь, присаживаюсь на корточки и начинаю рассматривать щенков. Давно хочу завести собачку, небольшую и симпатичную. Но на породистую денег не хватает, а бродяжки, обычно, выглядят непрезентабельно.
Внимание привлекает один щенок – чёрненький с палевыми подпалинами на мордочке. Беру в руки, смотрю на голенький животик. "Пипочка" находится в самом низу, почти у весело виляющего хвостика. С сожалением вздыхаю: девочка. Нет, это мне не подходит. Не хочется голову морочить с течками. Да и стерилизация стоит недёшево.
Тут на глаза попадается другой щенок – похожий на папильона, с большими торчащими лохматыми ушками. Ой, такого я хочу! Хватаю и смотрю на животик. Опять разочарование – сучка! Да что ж такое! Как красивая собачка, так и сучка, а кобельки простачки.
Смотрю всех подряд: сучка, сучка, сучка… Плохая собака! Одних сучек навела!
Но тут мой взгляд падает на крупного лохматого светлого щенка, спящего поодаль. Не совсем то, что мне хотелось бы, но тоже симпатюля: кудрявая, как у барашка, шерстка грязно-белого цвета и умильная мордашка с большими тёмными глазами и маленькими согнутыми ушками. И, главное, "пипочка" посреди животика! Ура, кобелёк!
Беру на руки и встаю, довольная. Вокруг меня, пока я перебирала щенков, собралась местная детвора – лучшие друзья и товарищи по играм плодовитой "мамаши" и её отпрысков.
– Вы домой щеночка берёте? – спрашивает один мальчуган лет семи.
– Да. Давно хочу собачку завести… Вот, думаю, как его назвать? Не подскажешь?
– Мы называем его Николай, – с готовностью отвечает мальчишка.
– Николай? – удивляюсь. – Но ведь это человеческое имя! Разве можно собаку называть человеческим именем?
– И ничего не человеческое! – надувается малыш. – Оно означает "Ни кола, ни двора, а я лаю!", – заявляет гордо.
Теряю дар речи от удивления. Ну, надо же! Чего эти дети ни выдумают! "Ни кола, ни двора…" Мысленно смеюсь, а вслух говорю:
– Не, всё равно звучит, как человеческое. Вот представь, я позову его: "Коля, ко мне!" Все мужчины, по имени Коля, на меня оглядываться будут. Или рассержусь и крикну: "Закрой пасть, Коля!" Люди подумают, что я на мужа ору. Нет, это имя мне не подходит. Но и менять уже данное имя как бы нехорошо… Примета дурная. Хм… – Задумываюсь. – Может, назвать его Николас? Как бы и Коля, но не наш. А сокращённо будет Нико или Ник. А?
– А чё? Круто! – отвечает мальчишка, шмыгая носом.
Поворачиваюсь и ухожу, неся приобретение на руках. Сучка – ноль внимания. Забрали – и слава богу, меньше ртов осталось!
Вспомнив "Николая", снова начинаю смеяться, бубня под нос, отчего на меня невольно оборачиваются прохожие:
– Коля, ко мне! Коля, к ноге! Сидеть, Коля! Голос, Коля!..
30.10.2015 г.
– Парень, ты совершаешь ошибку…
– Та!.. – легкомысленно фыркнул Макс. – Маман всё равно не видит.
Он покосился в сторону комнаты, где, уткнувшись носом в монитор, сидела Мать-Кормилица.
– Не видит, так слышит, – резонно заметил Большой М.
– А я тихонько…
– Я тебя предупредил. Попадёт ведь.
– Не трусь, жиропа. Кто смел – тот два съел. А ты смотри и глотай слюни.
Большой М. насмешливо усмехнулся, дёрнув усами. Он был опытным и знал, чем эта затея может кончиться.
Макс осторожно стянул со стола сочный кусочек и аппетитно зачавкал. Увлечённый приятным занятием, он не заметил, как в дверях кухни появилась Мать-Кормилица и как взяла с холодильника Неприятную Вещь.
Большой М. молча наблюдал за разыгравшейся драмой. Пусть молокосос получит поучительный урок и заслуженное наказание. Может, поубавится наглости и самоуверенности.
Мухобойка взлетела в воздух и смачно припечаталась к толстому мохнатому заду.
– Ах ты, негодяй! – прогремел на всю кухню грозный голос. – Я тебе покажу, как воровать мясо со стола!
21.10.2014 г.
Жила-была бабушка. Звали её Пшекович Ягдина Казимировна. Но родные и односельчане звали её просто баба Яга. А ласково – бабуся Ягуся.
Бабуся Ягуся была весёлой жизнерадостной старушкой, и в селе её все любили – от мала до велика. Большие – за весёлый добродушный нрав, маленькие – за чудесные сказки, которые рассказывала бабуся. Почти каждый день к её двору прибегала всякая мелюзга и просила рассказать новую сказку. Послушаем с ними и мы сказки бабуси Ягуси.
Глупая Щука
В одной реке жила-была Щука. Она была свирепой и зубастой. Все боялись её – и маленькие караси, и большие сомы. Они беспрекословно подчинялись Щуке и почитали её, как царицу. Возгордилась Щука и подумала: "Я самая большая и сильная рыба на свете! Не пристало мне в какой-то речке царствовать, поплыву-ка я в море, стану царицей морскою!" Собралась и отправилась в путь.
Плыла-плыла и приплыла к морю. Огляделась – и испугалась. Нету у моря ни конца, ни края, от берега до берега за год не доплыть. И живут в море твари разные страшные, да больше Щуки, да зубастее! В первый же день на неё напала Акула, чуть хвост не откусила – еле успела увернуться глупая Щука. Спряталась в зарослях водорослей, сидит, дрожит, зубами от страха щёлкает… Вдруг чувствует – подкрадывается кто-то сзади. Оглянулась: чудище-юдище невиданное пучеглазое, со змеями вместо ног. Протянуло своё щупальце – сейчас схватит Щуку и отправит в клювообразную пасть! Рванулась Щука, аж песок хвостом со дна подняла, помчалась, не разбирая дороги. И чуть не угодила в пасть Касатке. Огромна Касатка, как человеческий дом на берегу, а зубы величиной с саму Щуку.
Развернулась Щука и помчалась обратно. С трудом отыскала устье своей реки и, яростно работая хвостом, поплыла против течения, обратно домой, подальше от ужасной морской пучины. Плывёт и думает: "Нет уж, лучше быть царицей в маленькой речушке, чем добычей в огромном море!"
Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец!
Про курочку Рябу
Жили-были дед и баба. И была у них курочка Ряба…
Это старая сказка, а я вам расскажу новую сказку про курочку Рябу.
Пошла баба на базар и купила… мешок генномодифицированного зерна. Накормила тем зерном курочку Рябу, и начала курочка расти не по дням, а по часам. Росла-росла, пока не выросла большой-пребольшой, больше страуса! Снесла она яичко, величиной с баскетбольный мяч, и такой же прочности. Дед бил-бил, не разбил. Баба била-била, не разбила. Поняли дед и баба, что останутся без яичницы, и отдали яичко обратно курочке Рябе: делай с ним, что хочешь! Положила курочка яичко в гнездо, снесла к нему ещё с десяток подобных, села на них и начала цыплят высиживать.
Прошёл двадцать один день – нет цыплят. Сидит курочка дальше. Прошёл ещё двадцать один день – нет цыплят! Сидит курочка дальше, сидит, пыжится, не встаёт. Прошёл ещё двадцать один день… И – ура! – запищало что-то в яичках, зашевелилось, проклюнулось… Треснула скорлупа, и на свет появились… зубастые голые чешуйчатые хвостатые птицеподобные существа серо-зелёного цвета. Изумилась курочка, но всё равно обрадовалась: дети есть дети, какими бы уродливыми они другим не казались!
Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец!
Пришли однажды к бабусе Ягусе дети и просят:
– Расскажи нам сказку про колобка!
Удивилась бабуся.
– Да вы её знаете! Вам и в садике про него читали, и мамы рассказывали, и мультик показывали.
– А мы хотим новую! – потребовали дети.
– Хорошо, – согласилась бабуся Ягуся.
Колобок
Жили-были дед и баба. И не было у них деток. Скучно им стало. Тогда решила баба купить поросёнка, раз нет у неё ребёнка, чтоб было о ком заботиться. Пошла на базар и купила поросёнка. Назвала его Колобком, так как был он круглым да румяным, как колобок. Полюбили старики поросёнка, холили его и лелеяли, лучшими кусочками кормили, в родниковой воде купали, песенки пели и в свою постельку спать укладывали. Совсем на старости лет с ума сошли.
Вырос Колобок в большого жирного свина. Стал такой толстый, что еле в дверь протискивался, и такой наглый, что не стало старикам совсем жизни в собственном доме. То ему вздумается на кровати поспать: улёгся и разломал её совсем. То захочется спинку о шкаф почесать: рассыпался шкаф. То молочка свежего попить: сунул рыло прямо в подойник и расплескал всё молоко. А если что-то ему не нравится – такой визг поднимет, что у стариков уши закладывает. А уж ночью-то как храпит – словно трактор в поле пашет. И, главное, гадит, где ни попадя!
Надоела такая жизнь старикам – нет им покоя ни днём, ни ночью. Вот не выдержали они и решили зарезать свина и наделать из него вкусной колбасы. Взял старик нож и пошёл за сарай. Спрятался там и начал точить, приговаривая:
– Точу нож на Колобка, скоро будет колбаса!
Услыхала это ябеда-сорока, подлетела к свину, который посреди двора разлёгся в прекрасной грязной луже, и застрекотала ему на ухо:
– Вот ты тут валяешься, бочка с салом, а старик на тебя нож точит, зарезать хочет!
– Не бреши, – лениво махнул хвостом Колобок. – Старики меня любят и ни за что не зарежут.
– Не веришь, сходи за сарай и посмотри!
Поднялся свин и поплёлся за сарай. Выглянул осторожно из-за угла и видит: точит старик нож и приговаривает:
– Точу нож на Колобка, скоро будет колбаса!
Испугался свин и как даст дёру! Бежал, не разбирая дороги, пока не попал в дремучий лес. Бродил-бродил по лесу, пока окончательно не заблудился. Идёт усталый, голодный и злой. Вдруг видит, на полянке зайчик щиплет травку. Подступил он к зайчишке и говорит:
– Слышь, ты, длинноухий, я тебя съем!
Испугался зайчик: он и не знал, что свиньи зайцев едят. Начал проситься:
– Не ешь меня, Колобок, я тебя к дубу отведу, на котором растут самые вкусные в лесу жёлуди!
– Веди! – согласился Колобок.
Отвёл зайчик свина к дубу, тот наелся жёлудей и отпустил длинноухого. Побрёл дальше по лесу. Идёт-идёт, пока опять не проголодался. Видит, навстречу ему волк бежит. Преградил он волку путь и грозно говорит:
– Стой, собака серая, я тебя съем!
Изумился волк. Обычно наоборот бывает: волки едят поросят. Но Колобок был такой большой и сердитый, что волк подумал, на этот раз съесть могут его. Стал он проситься:
– Не ешь меня, Колобок! Я тебя на поле отведу, где растёт самая вкусная в округе картошка.
– Веди! – согласился Колобок.
Отвёл волк свина на поле, наелся тот картошки и отпустил волка. Ходил-ходил Колобок по полю и повстречал лису. Она мышей ловила. Решил он и лису напугать: может и она что вкусненькое ему предложит. Подступил к лисе и говорит:
– Слышь, ты, хвостатая, я тебя съем!
Не испугалась лиса, а хитро прищурилась и льстиво так ответила:
– Ой, да что меня есть! Я такая вся костистая и невкусная, зачем такому гурману портить аппетит такой непотребной едой? Давай лучше я тебя к деду Потапу отведу, у него есть вкусная, жирная, наваристая похлёбка, как раз для твоего изысканного вкуса.
– Веди! – согласился Колобок.
Вот пошли они к оврагу. Привела хитрая лиса свина к берлоге и говорит:
– Заходи, не стесняйся. Дед Потап любит после обеда поспать. Ты его хорошенько в бок толкни, он проснётся и накормит тебя.
Полез глупый свин в берлогу, да как толкнёт медведя в бок:
– Эй, ты, старый хрыч, вставай, лежебока, да накорми гостя!
Медведь проснулся и накормил… И себя, и волка требухой, и лисичке хвостик достался.
Мораль этой сказки такова, милые детки: не надо быть свинами, и проживёте долгую счастливую жизнь!
Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец!
А это сказка не для детей, а для взрослых, и рассказала её бабуся Ягуся на одной свадьбе, куда её пригласили в качестве почётной гостьи.
Три сестрицы (14+)
В далёком-предалёком царстве-государстве, за высокими-превысокими горами и глубокими-преглубокими морями, жила-была одна старая-престарая Колдунья. Это в детских сказках колдуньи и ведьмы все бездетные, а оттого злые, постоянно крадут чужих детей и пытаются их скушать сырыми или приготовив по рецепту из кулинарной книги. А наша Колдунья имела трёх дочерей. Как-то по молодости лет Колдунья несколько раз согрешила, и от этих краткосрочных союзов у неё родились три прелестные дочурки. Отцом первой девочки был Циклоп. Он переспал с Колдуньей один раз, и наутро сделал ноги. А через девять месяцев женщина родила малышку с одним глазиком во лбу. В память об отце, она назвала дочь Одноглазка Циклопишна.
Через какое-то время в замок Колдуньи забрёл Вечный Жид, когда проходил мимо в своём вечном скитании. Он переночевал всего одну ночь, и утром отправился дальше, так как не мог долго оставаться на одном месте. Через девять месяцев женщина родила ещё одну дочку, которую, в память о мужчине, назвала Двуглазка Агасферовна.
И вот прошло несколько лет, и к Колдунье прибился Паучок Ананси – некое божество из далёкой Африки. Этот чудик тоже пробыл у Колдуньи одну ночь, а утром испарился, как предрассветный туман. Через девять месяцев женщина родила третью дочь – чёрную и многоглазую, которую назвала Трёхглазка Африканистая.
Больше Колдунья не пускала мужиков на свой порог – ну их, непостоянных!
Росли дети, росли, и выросли большие-пребольшие и красивые-прекрасивые. Пора бы и замуж отдавать. Смотрела мать на дочерей и не могла нарадоваться: старшая то такая статная да дородная! В три раза толще Русланы Писанки без корсета, на три головы выше Леонида Стадника – самого высокого человека на Земле. А посреди лба сияет огромный и круглый, как фара "копейки", глаз. Ну, разве не красавица? А средненькая? Хоть и обычного роста, но с длинным, мясистым, свисающим до подбородка носом, и огромными губами-чебуреками. А глазки – навыкате, как у не доеной коровы, – так мило косят! Смотрит на тебя, а кажется, что в сторону. Смотрит в сторону – а будто на тебя. Просто чудненько! Ну а младшенькая, очаровашечка: худая, как жердь, ручки-ножки, что палочки, чёрная, как закопчённая, а во лбу три красных глаза пылают огнём ярости и ненависти на весь белый свет. Просто лапочка!
Всякой матери свои дети самые красивые.
И вот, когда девахам стукнуло уже по -дцать годочков, объявила Колдунья на весь белый свет, что выдаёт своих дочерей замуж. А тем, кто женится на них, отсыплет злата-серебра, алмазов и драгоценных каменьев столько, сколько будет весить жених и его конь.
Скоро ли, нескоро ли, но заявился к замку первый жених из далёкой заморской страны – Жадный Принц. И приехал он на самом толстом, какого смог найти в своём королевстве, слоне. А в те далёкие времена существовал обычай, что, пока старшая сестра не выйдет замуж, младшим дорога под венец заказана. Так что пришлось Жадному Принцу жениться на Одноглазке Циклопишне. В первую же брачную ночь новоиспечённый супруг, ползая по огромному телу жены с бока на бок и сверху вниз, радостно бормотал: "Это всё моё! Моё! Всё моё!" Затем, кое-как пристроившись между огромных ляжек, исполнил свой супружеский долг, после чего улёгся на одну грудь супруги, укрылся другой, и уснул, аки младенец, счастливым безмятежным сном.
Пришло время отдавать приданое. Колдунья пошла в Волшебный Лес, собрала жёлтых лютиков, белых ромашек, гнилушек и светлячков, набрала на берегу ручья разноцветных камушков, закрылась в своей алхимической лаборатории, поколдовала, и превратила весь этот мусор в злато-серебро, алмазы и драгоценные камни. Но, чтобы набралось требуемое количество, ей пришлось бегать в Волшебный Лес несколько раз и изрядно потрудиться в своей лаборатории.
Прошло немного-немало дней, и к замку Колдуньи подъехал ещё один жених – Глупый Принц, на семиногом жеребце. Как этот конь не запутывался в собственных ногах, как смог скакать по горам и по долам, – нам то неведомо, да и не в этом суть. Глупому Принцу досталась в жёны Двуглазка Агасферовна. В первую брачную ночь молодая лишь мычала, так как не могла разговаривать из-за своих толстых обвисших губ, и водила во все стороны глазами, пытаясь собрать их вместе, чтобы получше рассмотреть муженька. Глупый Принц подумал, что он такой превосходный любовник, и так хорошо удовлетворяет свою жену, что она просто балдеет, страстно мыча, и даже глаза у неё разбежались в разные стороны от кайфа! Одним словом, и этот жених остался доволен своей супругой. Получив желанное приданое, молодой увёз жену в свою страну Дурляндию.
Ещё много всяких разных принцев, королевичей и просто жадных до богатства авантюристов заглядывали в замок Колдуньи. Но Трёхглазка Африканистая напрочь отпугивала потенциальных женихов своим неумеренно злобным нравом. Женихи сбегали, не прельстившись даже златом и самоцветными каменьями.
Спустя какое-то время, в эти края забрёл тевтонский рыцарь Леопольд фон Захер-Мазох. Колдунья заманила рыцаря в замок и по-быстрому обвенчала со своей последней малюткой. В первую же брачную ночь молодая надавала муженьку пинков, навешала тумаков, оттаскала за волосы и сломала руку. Леопольд фон Захер-Мазох получил такое колоссальное наслаждение, которое не испытывал даже на Чудском озере, когда захлёбывался в ледяной воде. Он тут же влюбился в свою супругу окончательно и бесповоротно, да так сильно, что отказался даже от приданого. И, конечно же, без возражений согласился жить с тёщей – ведь это такое непередаваемое удовольствие!
Мораль сей сказки проста: не родись красивой, а ищи свою половинку!
Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец!
Лягушка и волшебник
В древние-предревние времена, в далёком-предалёком лесу, жила-была лягушка. Все звери в том лесу имели хвосты: кто длинный, кто короткий, кто прямой, кто закрученный, кто гладкий, кто пушистый. Одна лягушка была без хвоста. Из-за этого звери потешались над лягушкой и дразнили «голозадой». Обидно стало лягушке до слёз. Собралась она, и пошла прочь. Идёт по дороге и плачет: "Какая я бедная, какая несчастная! Почему у меня нету хвоста? За что мне такое наказание?!"
Шла-шла лягушка, пока не пришла на высокую гору. А на той высокой горе жил Настоящий Волшебник. Увидел он плачущую лягушку и спрашивает:
– Лягушка-квакушка, почему ты плачешь?
– Как мне не плакать? – отвечает ему лягушка. – Все звери в моём лесу имеют хвосты, а у меня нету!
– Я могу помочь твоему горю, – отвечает волшебник. – Я дам тебе хвост, но за это ты должна будешь смотреть за моим волшебным колодцем.
Обрадовалась лягушка и согласилась.
Волшебник дал лягушке хвост и послал к колодцу:
– Смотри, не бездельничай! Содержи колодец в чистоте, чтобы вода в нём была прохладной в самый сильный зной и прозрачной в самый сильный ливень.
И вот начала лягушка жить в колодце. Каждый день она чистила источник, питающий колодец, прикрывала от жарких солнечных лучей и осенних дождей. И любовалась своим прекрасным новым хвостом.
Так прошло много лет. Возгордилась лягушка. Начала думать, что она незаменимый работник. Что без неё волшебный колодец высохнет. А тут, как на беду, случилась в тех краях большая засуха. Пересохли все ручьи, все реки и все колодцы. Звери начали страдать от жажды. И пошли они к волшебному колодцу, чтобы напиться. Но лягушка, оберегая бесценный источник воды и вспомнив старые обиды, выскочила из колодца и сердито закричала:
– Пошли вон! Нету здесь воды! Не суйте сюда свои рыла неумытые, не мутите воду!
Испугались звери и убежали. Но пить, ах, как хочется! Сил нету терпеть. Снова пошли они к волшебному колодцу. А лягушка как выпрыгнет, как закричит:
– Пошли вон! Нету здесь воды! Не суйте сюда свои рыла неумытые, не мутите воду!
Снова испугались звери, и опять убежали. Но сил нет терпеть жажду. Вновь идут к волшебному колодцу, низко кланяются лягушке, умоляют дать им хоть глоточек прохладной водицы. Не даёт лягушка, гонит всех прочь. Расплакались звери и пошли к волшебнику искать помощи.