Сказки о честности, совести, правде и лжи
– Постой-ка, Антик! Видишь, по улице кто-то идёт! Попробуй, проанализируй, чем наполнено сердце этого человека, – сказал Деталькин.
– Анализирую… Анализирую… Зелёный! – произнёс Антик и на его антенне загорелась зелёная лампочка.
– Правильно, Антик! Сердце человека наполнено правдой. Отличить правду от лжи бывает очень сложно. Не всегда у человека будет под рукой такой замечательный помощник, как ты, Антик – робот распознавания эмоций, – добавил профессор.
– Я обязательно научусь… научусь… А ты, профессор, сделаешь ещё одного робота… ещё одного, чтоб помочь людям…
– Я постараюсь, – ответил Деталькин.
– Профессор! Вот я – Антик, анализатор… но я не знаю, что означает твоё имя! Вектор – это что? – спросил робот.
– Да ты, Антик, растёшь на глазах! – ответил профессор. – Вектор – это математический объект, который обладает не только величиной, но и направлением. Отца моего звали Добрыней. Все дети знают, что есть в сказках такой богатырь – Добрыня Никитич. Мой папа – его потомок… Назвали меня Вектором потому, – произнёс профессор.
– Чтобы твоё направление указывало на доброту! – перебил профессора Антик. – Правда?
Антик весело замигал зелёным цветом.
– Молодец! Но я должен тебе сказать вот о чём: частенько за правду людям приходится бороться. А ещё бывает так: человек не может сразу разобраться, где правда, а где ложь. Может ошибиться, – сказал Деталькин.
– Исправить… Исправить, – замигал Антик жёлтым огоньком.
– Верно. Человеку очень важно исправить ошибку. Об этом говорится в стихах и рассказе. Послушай их, – произнёс профессор.
Правда
– Правда, правда, ты скажи, куда идёшь?
– Я опять иду туда, где правит ложь.
– Думаешь, там ласка и уют?
Там тебя, пожалуй, и побьют!
Будешь ты валяться у межи,
В луже-жиже, на виду у лжи!
Отвечает правда: «Это так!
Ложь, конечно, правде – вечный враг.
Но коль ждёт меня сердечко – хоть одно,
Победить ей – нет, не суждено!»
Т. Шипошина
Как мы с Димкой кошелёк нашли
Это случилось прошлым летом, на каникулах. Наши с Димкой родители дружат. Сначала его мама брала отпуск, потом моя, чтобы мы не оставались без присмотра. Но вот на две последние недели перед первым сентября смотреть за нами оказалось некому. За нами «приглядывала» из окошка только Димкина бабушка, а на обед прибегала с работы моя мама и кормила нас обоих.
Мы обещали родителям, что не будем уходить со двора, разве что до небольшого садика за нашим домом. Там детская площадка, горка, качели. Вот на этой площадке мы и нашли кошелёк.
Он валялся в углу, за лавочкой, около кустов. Мы даже сразу не поняли, что это такое коричневое и квадратное валяется.
Я направился в сторону кошелька, но тут Димка зашептал:
– О! Кажется, кошелёк! Чур, я первый увидел!
Он оттолкнул меня и поднял предмет. Да, и вправду, кошелёк. Толстенький такой, кожаный, коричневый.
Димка прижал кошелёк к животу. Он прямо прилип к Димкиной футболке!
– Дай посмотреть! – попросил я.
– Нет! Ты что! – продолжал шептать мой приятель. – Сейчас увидят, что у нас кошелёк, и сразу его заберут!
– Да кто увидит? – оглянулся я.
На детской площадке никого не было. Только на её противоположной стороне сидела молодая мамочка с коляской.
– Пошли к тебе, – сказал Димка. – Там посмотрим!
– Почему – ко мне? – спросил я.
– Ну, Васька, ты не догоняешь! У меня же бабушка дома! Она кошелёк увидит, сразу заберёт или родителям расскажет.
Да… Димка иногда вёл себя так, будто он – командир. Друг бежал к моему подъезду, прижимая рукой кошелёк, а я следовал за ним, даже не понимая зачем.
Я открыл дверь. Ключ висит у меня на шее, на верёвочке. Есть ещё запасной ключ, он спрятан на площадке перед квартирой на случай, если я вдруг потеряю этот. А на тот случай, если я потеряю оба, ничего не предусмотрено, кроме нагоняя от родителей.
Наконец мы оказались у меня дома.
– Не забудь дверь запереть изнутри! – скомандовал Димка.
Я запер, подумав при этом, что я опять слушаюсь друга, будто он командир.
Мы уселись на диван и наконец открыли кошелёк. А в нём… В кошельке оказалось много денег. В одном отделении лежали десять бумажек розоватого цвета. Конечно, мы с Димкой знали, что это самые большие купюры, по пять тысяч рублей. В другом отделении были деньги по тысяче рублей, а в третьем – монеты. Ещё было отделение для карточек, тоже заполненное.
– Ух ты, – удивился я. – Вот это да!
– Вот это повезло! – обрадовался Димка.
Мы вскочили и начали скакать по комнате:
– Мы теперь богатые! Ура! Мы – богачи! Теперь мы столько всего накупить сможем! Ура!
Но потом я остановился:
– Дим, а может, надо родителям денежки отдать?
– Ну, Васька! Зачем! Тут можно мороженое есть до самого Нового года! В Макдоналдс ходить! Пиццу есть и пепси-колой запивать… Купить себе… Купить себе…
Видно, дальше мороженого и пиццы Димкины мечты не шли. Он махнул рукой и сказал:
– Да ну тебя! Давай лучше деньги делить.
– Давай, – согласился я.
Конечно, делить – это интересно. Но на душе у меня было как-то неуютно. И я высказал свои сомнения:
– Димка, может, этот человек, который кошелёк потерял, сейчас вообще… ну, погибает. Без копейки остался, и ему даже есть нечего…
– Васька, ну, ты что, как дурак! Нечего кошельки терять! Надо смотреть за своими вещами!
– А ты ничего никогда не терял? Ты машинку два дня назад потерял!
– Так то – машинка, а не кошелёк, где все деньги лежат, – произнёс Димка. – Так мы делим или нет?
И Димка снова, как командир, начал:
– Это – тебе, это – мне. Тебе – мне. Тебе – мне.
Пятитысячных нам досталось по пять штук. А вот тысячные пополам не поделились, их оказалось семь.
– Мне на одну больше! – сказал Димка и положил бумажку на свою кучку.
– Почему? – не понял я.
– Потому что я первый увидел!
– Нет, – возразил я. – Я первый увидел!
– Я!
Тут Димка толкнул меня, а я – его. И мы покатились по полу комнаты… Наконец мы остановились.
– Может, хватит? – предложил я. – Мы можем из мелких денег тысячу набрать, чтоб было поровну.
– Ладно, – согласился Димка, приглаживая взлохмаченные волосы. – Ну, ты меня и стукнул! Больно…
– Ты мне тоже чуть ухо не оторвал, – сказал я и потёр правое ухо.
Мы подползли к дивану, где продолжали лежать две кучки денег. Я сложил пятьсот рублей и пять бумажек по сто.
– Вот.
– Ну, и бери их себе. А я оставшиеся три бумажки заберу. Всё-таки я первый кошелёк нашёл, – упорствовал Димка.
– А кошелёк мы куда денем? – спросил я.
– Пойдём, закинем его куда-нибудь. Хоть в мусоропровод.
– Нет, – не согласился я. – Давай его отнесём туда, где нашли.
– Если хочешь – сам неси. А я домой пойду. Надо денежки спрятать, пока родители не пришли. Я к тебе на обед теперь зайду.
Мы вышли из квартиры. Димка отправился в свой подъезд, а я – снова на детскую площадку. И пока я шёл, чего только не передумал.
Когда я оказался на площадке, уже окончательно всё для себя решил. Совесть заела.
Я сел на лавочку. Открыл кошелёк и стал рассматривать бумаги, которые в нём лежали. Там была ещё старая фотография с какими-то людьми, детьми. В боковом отделении я нашёл несколько небольших плотных картонных прямоугольничков.
Визитные карточки! У папы тоже такие есть. На карточках были отпечатаны фамилия, имя и отчество, телефон, должность, которую занимал владелец кошелька: «Директор ООО…».
Мобильного телефона мне пока не купили. Папа обещал, что подарит его, когда я пойду в третий класс. Скоро уже. Я направился к мамочке с коляской, чтобы попросить у неё телефон.
Женщина откликнулась на мою просьбу. Через минуту я уже рассказывал владельцу кошелька, куда подъехать, чтобы забрать пропажу.
Потом я быстренько сбегал домой, положил в кошелёк свою половину денег и снова пришёл на детскую площадку, сел на лавочку.
Нет, Димка теперь никакой мне не командир. На душе стало так свободно…
Владелец кошелька подъехал на большом автомобиле. На переднем сиденье остался водитель, а пассажир вышел и сразу направился ко мне. Такой высокий седоватый мужчина, в белой рубашке.
– Ты Василий? Спасибо тебе огромное, – сказал он.
– Угу, – промямлил я и протянул мужчине кошелёк.
Он быстро просмотрел все отделы и вздохнул с облегчением.
– Понимаешь, – сказал мужчина, – Взрослые тоже могут ошибаться. Я вчера совершил ошибку. Думал, что наказан, ведь в этом кошельке главное – не деньги, а один документ, который очень важен для меня. Я думал, что он утерян навсегда…
– Понимаю, – прошептал я. – Вы меня тоже простите. Там половина денег. Ровно половина…
– Их тут двое крутилось, – вдруг со своей лавочки вступила в разговор мамочка с коляской.
– Да-а-а, – протянул мужчина. – Дружок, значит…
Я молчал.
– Ох, дружки-дружочки, – мужчина видимо, вздохнул о чём-то своём. – Ладно.
Он достал телефон, позвонил.
Из машины вышел водитель, держа в руках небольшой пакетик и сказал:
– Это тебе от меня. И вот…
Он вытащил из кошелька свою визитную карточку и бросил её в сумку.
– Если что – звони! И передай «спасибо» своим родителям, друг мой, Васька.
Машина уехала, а я всё сидел на лавочке и даже пошевелиться не мог. Тут подошла женщина с коляской.
– Что подарил-то? – спросила она.
Я протянул ей пакет. Пусть смотрит!
– Ого! – произнесла мамочка, сунув нос прямо в пакет.
В нём оказался дорогой смартфон последнего поколения, как потом объяснил мне папа. Пришлось всё родителям рассказать. Папа похвалил меня и пожал мне руку, как взрослому.
Мама тоже говорила хорошие слова. Как-то неудобно их пересказывать…
Димкины денежки родители нашли через два дня и конфисковали на семейные нужды.
Т. Шипошина
Осень-обманщица
Осень решила прибегнуть к обману
И напустила на город тумана.
Город в тумане совсем утонул,
Словно на дно океана нырнул.
Дом человеку казался горою
Этой ноябрьской туманной порою.
Долго по городу путник плутал.
Сбился с дороги и очень устал.
К Осени так человек обратился:
«Осень, прошу, чтоб обман прекратился!
Осень, прошу, не купайся во лжи!
Лучше ты мне листопад покажи!»
Осени стало обидно и стыдно,
Что листопада в тумане не видно.
Осень развеяла мутный туман
И убрала его в дальний карман.
Золото листьев сверкает на солнце.
Свет отражается в каждом оконце.
В небе застенчиво нежится просинь.
Больше не будет обманщицей Осень.
Правило доброты
Не бывает, детвора,
Этикета без добра.
Правил можно много знать,
Но совсем не соблюдать.
Можно знать их тридцать три,
Но невеждой быть внутри.
Можно, помня их и сотню,
Мучить киску в подворотне.
Можно выучить их триста,
Но остаться эгоистом.
Вы, ребята, знайте это —
Важно, кроме этикета,
Соблюдать законы чести,
Дружно жить со всеми вместе!
Добринки
Где живут добринки?
В сердце мамы,
Нотках гаммы,
На моей картинке.
А ещё добринки —
В тёплом хлебе,
Ясном небе,
Молоке из крынки!
Положу добринки
На крылечко
В зимний вечер —
И растают льдинки!
Н. Иванова
– Я думал, что перегорю… Моя красная лампочка чуть не перегорела! – проговорил Антик.
– Это когда приятели подрались? – спросил профессор.
– Да… Да, – ответил робот.
– Зато сейчас ты такой зелёненький, просто как весенний листочек. А я хотел бы сказать ещё вот что: любая ложь всегда выйдет наружу, рано или поздно. Если человек поступает по правде, иногда говорят, что он делает «по совести», – продолжил Деталькин. – Послушай стихотворение.
Совесть
– Есть ты, совесть?
– Есть.
– Где ты, совесть?
– Здесь.
– Кто ты, совесть?
– Весть.
– От кого?
– От Бога.
К твоему порогу,
К твоему сердечку
Тихое словечко
Громче водопада:
«Поступи, как надо…».
Т. Шипошина
– к если не по правде, могут сказать, что он бессовестный. Совесть – это голос правды в душе человека или голос Бога. А ложь часто тянет за собой гнев и страх. Так вот бывает на свете, – добавил профессор.
♦ Вопросы
1. Скажите, как себя сначала повели герои рассказа «Как мы с Димкой кошелёк нашли»?
2. К каким чувствам и поступкам может привести человека ложь? Как это подтверждается в рассказе?
3. Какие чувства испытывает человек, когда решает поступить по совести?
4. Какие чувства испытывает человек, когда исправляет свои ошибки?
5. Прочтите стихотворение «Осень-обманщица». Подумайте, только ли о времени года и об осеннем тумане говорится в нём?
6. Что означает выражение «напустить туману»?
7. Как вы понимаете выражение «законы чести»?
9. Может ли простое соблюдение правил сделать человека уважаемым?
10. Вы можете привести примеры проявления правды и добра?