Мужичка́ купец зовёт
И о девах дознаёт:
«Эй! Хозяин! Где ты?»
– «Ту́та…»
Мужичонка ниоткуда
Пред Ильёю предстаёт,
И такую речь ведёт:
«Как? Понравилось? Что надо?
От чего душе услада?
Вы желаете купить,
Обменять иль одолжить?
Наш товар всегда лицом –
Дело только за купцом».
«Хорошо,– сказал Илья,–
Я ж хочу просить тебя –
Показать мне ту девицу,
Сих игрушек мастерицу,
Что поделки созида́ет*,
Глаза ночью не смыкает…
Я о ней скажу царю,
И богато одарю».
«Можно,– молвил мужичок,–
Эй, Глафира-а!» – Каблучок,
Слышно, стукнул в половицу
И прекрасная девица,
Занавеску отстранив,
С глазок лучик испустив,
Появилась пред Ильёй –
Что, мол, надо? Кто такой,
Что мешаешь мне лепить
И на заработок жить?
Как увидел наш Илья
Деву красну близ себя,
Сразу обо всём забыл,
Чуть язык не проглотил.
Где он только не бывал,
И моря переплывал,
Но, такой красы-девицы
Не видал он и в столице.
То не дева – чудеса:
С головы её коса,
До самой земли спадает,
Мило шейку обвивает,
В волосах прямой пробор,
В глазах девичий задор,
На девице сарафан,
Что очерчивает стан.
Нет на ней сребра и злата,
Нет парчи из стран заката*,
Нет каменьев и колец –
Не богат её отец;
Что же за душу берёт?
Тут Илья осознаёт:
«Всё в девице просто, мило,
Оттого так и красиво».
Костя смотрит на купца,
Видит – сильно молодца,
Краса девичья задела,
«Эвон смотрит очуме́́ло»,
Чтоб не создавать препо́н –
Ямщик задом вышел вон.
* * *
Вот пришёл в себя купец
И промолвил наконец:
«Как тебя зовут, милаша?»
И в ответ услышал: – «Глаша». –
«Ты ли делаешь поделки?
Ведь игрушки – ни тарелки,
Не посуда скудельна́я*,
А, затейливо – живая». –
«Я», – Глафира отвечает. –
Да смотрю – купец всё знает,
Если может так судить
И о глине говорить.
Знаешь ли, что глина дышит?
Говорят, о чём – то слышит?
Разумеет про себя,
Кто берёт её любя;
Жадным, в деле – не даётся,
То коробится, то мнётся;
Ей завистливый не люб
И не люб – кто с нею груб…».
Тут Глафира улыбнулась,
Отступила и нагнулась,
Глины кус с ведра достала,
И не сильно в пальцах сжала;
С него вытянула ножки,
Хвостик, крылышки, серёжки –
Получился петушок –
Гребешочек на бочёк;
Потом палочку взяла,
Бок проткнула, отняла,
Рядышком ещё кольнула,
Бок другой ещё проткнула,
К губкам алым поднесла,
Дунула – и вот дела-а-а!..
Петушок запел игриво,
Засвистел. Купцу же диво:
«Как? Откуда звук такой,
Не залез в него лихой?»
Глаша ду́льце* отвела,
Тонкой бровью повела,
Пальцы разом отомкнула,
Воздуха в себя вдохнула,
Выдох сделала в свисток
И залился петушок…
Как он пел, и трепетал?!
Свист за свистом испускал!
То вдруг мелко, с перебором,
То заливисто, с задором,
То вдруг раз – и замолчит;
Пауза… и вдруг, навзрыд,
Грянет так, аж сердце жмёт;
Песня за душу берёт,
От себя не отпускает…
Тут Глафира открывает
Пальцем дырочку в боку…
То и надо петушку –
Выше на октаву взял
И сильней затрепетал,
Только вырваться не мог,
Чтоб взлететь под потолок
И оттуда просвистеть,
Что в руках не в силах спеть.
Но не долго так свистел,
Вот притих…, опять запел;
Звуки тонкие взялись,
От свистка оторвались
И поплыли чередой
Из деревни в мир иной.
В мир иной, за океаны,
Где зимой цветут тюльпаны;