Аннализе не о чем было беспокоиться. Даже сейчас, набравшись сил, Тахир не вторгался в ее личное пространство. Можно даже сказать, он предпочитал держаться от нее в стороне.
Но почему-то подобное поведение вызвало у нее непонятное сожаление.
Аннализа была вынуждена присматривать за Тахиром. По ее мнению, опасность миновала, но Тахир по-прежнему много спал. Иногда у него резко подскакивала температура. И он так и не вспомнил ничего, кроме разрозненных образов.
Как жаль, что в свое время она не послушалась настойчивых увещеваний отца и не выучилась на доктора! Ведь тогда Аннализа знала бы, что делать. Но, хотя она гордилась тем, что работала ассистенткой отца, о медицине не мечтала.
– Как давно ты стала астрономом?
Аннализа резко подняла глаза от костра, на котором готовила еду. Тахир сидел в привычном месте, у пальмы, и при блекнущем свете читал одну из ее книг по астрономии.
Вопрос был вполне невинным, но произвел на Аннализу такое впечатление, будто Тахир впервые спросил ее о чем-то личном. Прежде он расспрашивал ее только о пустыне и Кьюзи. Ей нравились их беседы и его острый ум. О себе Аннализа говорить не привыкла.
– Я не астроном. Мой отец был астрономом-любителем. И я выросла, смотря на звезды.
Тахир задумчиво наклонил голову:
– Ты обычно приходила в пустыню с отцом?
Она сняла котел с огня:
– Верно.
Их вылазки с отцом были особенными, на них выделялось драгоценное время из напряженного графика работы доктора.
– Но на этот раз он не пошел с тобой?
Аннализа заставила себя сосредоточиться на приготовлении кускуса с орехами, специями и сушеными фруктами.
– Мой отец умер, – резко и почти агрессивно сказала она.
– Я сожалею о твоей потере, Аннализа. – Эти простые слова подействовали словно успокоительный бальзам на ее взвинченные нервы и уж никак не согласовались с тем трепетным волнением, которое она ощущала от его манеры произносить ее имя.