Месторождение оказалось огромным.
Купол над постепенно углубляющейся воронкой пришлось поднимать на сваях и расширять, потому что первоначальная оценка экспертами месторождения была куда скромнее. Хотя Ами еще тогда спорила с отцом и показывала более обширную окружность.
С тех пор мистер Торнвуд прислушивался к мнению дочери, и постепенно превратился из рядового горняка в зажиточного владельца четырех богатейших шахт драгоценных камней Города. Копил на приданое девочкам, как он пошучивал в компании приятелей. Сам, впрочем, не чурался черной работы и ежедневно тягал вагонетки и врубался в стены наравне с остальными горняками.
За подрастающими наследницами и впрямь буквально вились женихи, но Ами смущали алчные взгляды, которые многие парни бросали на уникальные камни в украшениях ее сестер. Ради самих девушек они стараются или же ради их приданого?
Сама она замуж не торопилась.
Учитывая особенности ее организма, не факт, что она вообще смогла бы стать полноценной супругой обычному человеку. Стоило кому-то прикоснуться к ее коже напрямую, как того бил сильнейший электрический разряд. Выяснила она это случайно, после той самой проклятой грозы, едва не уничтожившей Город.
Купола уцелели с трудом. Перепуганные люди выскочили из домов в чем были, думая что началось землетрясение или вовсе конец света. Матушка впала в панику, пересчитав детей и осознав, что одного не хватает, так что ничего удивительного, что вернувшуюся Ами чуть не задушили в объятиях.
– Ты так меня напугала! – всхлипнула миссис Торнвуд, опрометчиво обхватывая лицо дочери ладонями.
И получила удар током такой силы, что потеряла сознание.
Тогда все удалось замять, списать на стресс и общую суматоху, но Ами-то прекрасно понимала, что во всем виновата она и ее проклятые «особенности».
Так что теперь она материнских объятий старалась избегать, а если и случалось такое, то только через одежду. Длинные рукава, перчатки без пальцев – полностью закрытые руки жгло избытком энергии так, что ткань тлела, приходилось отрезать лишнее – стали ее постоянными спутниками. Чем дальше, тем сильнее Ами замыкалась в себе, будь ее воля, она и ночевала бы в лесу или в усадьбе мисс Блаунт, но матушка была, разумеется, категорически против. У тебя, мол, дом родной есть, нечего по гостям шляться.
И вообще «поменьше общайся с этой эксцентричной особой, у нее дурная репутация».
Собственно репутацию Фелисии подпортил как раз неподходящий муж. Мало того, что не человек, так они еще и жили во грехе! Поженились по каким-то диким эшеминским законам, не по-людски.
Самой мисс Блаунт, как впрочем и Ами, было на сплетни глубочайшим образом плевать. Фелисию, кстати, при контакте с девочкой током не било вовсе, что лишь утверждало ее мужа в гипотезе о постепенной эволюции и приспосабливаемости человечества к условиям на планете.
– Если бы не ваши купола, вы бы давно ассимилировались. – морщился он недовольно.
– Если бы не купола, мы бы вымерли в первый же год после приземления. – хмыкала Фелисия.
Скорее всего, она была права.
Кто знает, как там обстояли дела шестьсот лет назад, когда корабль с космическими переселенцами, превратившийся в металлолом из-за замыкания и чудом не угробивший пассажиров, вспорол землю неподалеку от поселения эшеминов.
Первые Сферы построили как раз из ненужных уже обломков звездолета. Всем было ясно, что больше он не взлетит. Вырваться с недружелюбно настроенной по отношению к чужакам планеты не выйдет, значит нужно приспосабливаться, создавать для себя комфортные условия – или хоть пригодные для выживания.
Так появился Город.
С годами он разросся, обзавелся несколькими специализированными Сферами, а после и мелкими частными пристройками вроде усадьбы Блаунтов или шахт. Люди жили в стабильном, почти безопасном для них месте и не спешили эволюционировать. Ами не сомневалась, что ее сестры, окажись они в лесу без защиты, погибли бы в первую же грозу. Если не раньше.
А вот она – приспособилась. Мутировала.
Думать о себе как о человеке нового поколения было куда приятнее, чем как о выродке, неспособном создать семью с себе подобными.
Пытка примеркой длилась недолго. Почти все параметры Ами остались прежними, разве что грудь и бедра чуть увеличились, к величайшей радости матушки. Саму девушку эти перемены не радовали.
Отбиться от настойчивых ухажеров – полпроблемы. Точнее, это как раз совершенно не проблема. Снять перчатку и дело с концом, обморок им обеспечен. А вот утаить свои способности – задачка посложнее. Аметист совершенно не хотелось, чтобы от нее шарахались как от прокаженной, а ведь этим дело и закончится если кто-то пронюхает о ее «особенностях».
Вновь подхватив дочь под локоть, чтобы не сбежала, миссис Торнвуд повлекла ее в соседнюю торговую галерею – выбирать продукты для приготовления ужина. Этот процесс, пожалуй, Ами ненавидела еще сильнее выбора нарядов. Ведь помогать матери на кухне скорее всего придется именно ей, как самой свободной от прочих занятий. Старшие сестры уже обзавелись кавалерами и бегали по вечерам на свидания, им не до готовки, про брата и говорить нечего. Не мужское это дело. Вот и оставалась бездельница-Ами.
Спорить она, впрочем, не собиралась. Наоборот, примерное поведение – залог того, что на нее будут как можно меньше обращать внимания. И не придут, например, проверять, спит она в своей комнате или нет.
Когда дом окончательно затих, девушка выскользнула незамеченной из дома, вытащила из гаража велосипед и поспешила в усадьбу Блаунтов. Светили две луны из трех, так что вертлявая тропинка виднелась как на ладони.
Как Ами и думала, Фелисия не спала. Залихватски сдвинув гогглы на макушку и нацепив вместо них щиток, она приваривала миниатюрные детали в недрах очередной странной конструкции. Кажется, инженер называла изобретение «телеграф».
Изобретением это можно было назвать с большой натяжкой. В архиве хранились тысячи книг, некоторые из них – ровесники самого Города. В них рассказывалось о самых разных вещах, как полезных – вроде как обрабатывать землю для пашни и какие нужны удобрения чтобы картошка лучше росла – так и не слишком. Вот зачем им знания о машинах, способных летать, если подниматься в атмосферу Электрет опасно для жизни? Возможно, когда-нибудь, когда население Города эволюционирует вслед за Ами, они и пригодятся, но сейчас их можно было приравнять по практичности к сказкам, рассказанным перед сном.
Однако инженеры и исследователи умудрялись из этих книг почерпнуть много занимательного. Еще дед Фелисии спроектировал линию подземного сообщения, которой теперь пользовался весь Город. Вместо того, чтобы ждать очереди перед арками, соединяющими Сферы, можно было спуститься на станцию и проехать одну остановку. Все, ты уже там, в соседнем районе. Очень удобно.
Только вот Ами там упала в обморок и больше экспериментов не ставила.
– Привет! – завидев гостью, инженер расплылась в искренней улыбке. – Ты к Теру? Он на веранде.
– Не совсем. – замялась девушка, опасаясь высказать вслух бурлящие в ее голове мысли и предположения. – Я поговорить хотела.
– Какое удачное совпадение! Тер тоже хотел с тобой поговорить. – отозвалась Фелисия и вновь надвинула щиток. – Проходи, присаживайся, там должен быть термос с чаем. Я скоро, здесь немного осталось.
Ами кивнула, бочком пробираясь по заваленному запчастями и готовыми изделиями ангару. Раньше в мастерской регулярно прибирались, но с тех пор как семья Коллинсов переехала, помогать мисс Блаунт по хозяйству стало некому. А сама она не утруждалась подобными мелочами. Пыль и грязь собирали механические уборщики, белье стирала специальная машинка – отличная штука, одну такую Ами выпросила для матушки. Та после подарка поутихла и уже не так рьяно протестовала по поводу визитов в усадьбу.
А вот мастерскую почти никогда не приводили в порядок. По словам Фелисии, то был не бардак, а творческий хаос, и она точно знает, где лежат инструменты, а все остальное неважно.
Ами была с такой постановкой вопроса не согласна, но ее никто не спрашивал.
Она мышкой проскользнула по пустынному холлу на террасу. Тихий, потусторонне сумрачный дом навевал на нее тоску. Огромная усадьба строилась в расчете на многочисленную семью, от которой ныне осталась лишь мисс Блаунт и ее муж. Родители бедняжки сгинули в катастрофе много лет назад, детками она сама не обзавелась – похоже, не настолько она мутировала, чтобы оказаться совместимой с эшемином биологически. Вот и пустовали просторные холлы и коридоры, по которым гуляло лишь эхо одиноких шагов ночной гостьи.
Широкий деревянный помост, ступенями спускавшийся в густую траву, тоже был окутан тишиной, но другой. Уютной и обжитой. В кресле-качалке, замотанный в свои неизменные многослойные одеяния, беззвучно покачивался длинноволосый эшемин. Он кивнул Ами, давая понять, что заметил ее, но взгляда от опушки леса не оторвал.
Девушка устроилась в соседнем кресле и тоже уставилась на ближайшие кусты, пытаясь разглядеть, что там наставник заметил такого интересного.
– Великолепная ночь. – произнес наконец Тереган негромко на родном языке.
– Да, учитель. – совершенно искренне согласилась Ами.
Наречие эшеминов она изучила как-то незаметно, исподволь. Слушала, как мисс Блаунт старательно повторяет за мужем названия растений и животных – оказывается, лесная флора и фауна Электрет куда богаче, чем человеческий язык, для половины терминов и перевода-то не существует!
Ну и запомнила.
А после само собой как-то сложилось, что уроки по самоконтролю и управлению энергией Тереган проводил на эшеминском. Так что теперь Аметист разговаривала на нем почти так же свободно, как на родном, человеческом.
– Мисс Блаунт сказала, вы хотели со мной поговорить? – робко подала она голос через несколько минут, осознав, что пауза затянулась. Любоваться призрачным светом лун эшемины могли часами. Это они называли мудреным словом «медитация».
Заводить сразу разговор о своих проблемах девушка не решилась. Лучше сначала узнать, что там за вопрос у Терегана.
Отчего-то называть наставника по имени у нее получалось куда легче, чем его супругу. Фелисия так и осталась в глазах восторженной Ами гениальным специалистом, недостижимым идеалом. Ну как такую – и фамильярно?
– Мы оба хотели с тобой поговорить. – сообщила мисс Блаунт, выходя на террасу и падая в третье кресло. Тереган тут же поднялся, чтобы закутать супругу пледом. От леса наползала туманная прохлада, завиваясь кольцами белесых щупалец, и сидеть в одном рабочем комбинезоне означало бы гарантированно замерзнуть.
Ами заморгала, сгоняя непрошеные слезы, и отвернулась, не желая быть лишним свидетелем. Любовь между этими двоими была очевидна, и девушка помимо воли испытывала при взгляде на них жгучую зависть, понимая, что подобное ей не светит. Не с ее «особенностями».
– Что ты планируешь делать дальше? – задала Фелисия вопрос в лоб. В отличие от мужа она предпочитала действовать напрямик, без лишних экивоков, и беседу вела так же. – Ты уже совершеннолетняя.
– Завтра ею стану. – машинально поправила ее Аметист. – Собственно, я поэтому и пришла. Хотела попросить совета. Что мне делать? Работать под куполом я не могу. Возможно, кому-то из ваших знакомых нужна помощница?
Девушка переводила взгляд с инженера на ее мужа со скрытой надеждой. Вдруг они предложат остаться в их усадьбе? Было бы идеально! До сих пор Ами не могла работать по контракту, но теперь, после ее восемнадцатого дня рождения, такая возможность появится. И матушка возражать не будет, все же труд за деньги, не просто так кататься к Блаунтам.
Можно было бы остаться в мастерской, помогать отцу, а затем и брату, но все опять же упиралось в ее самочувствие. Проводить там больше трех часов подряд она не могла. Какая из нее в таком случае ассистентка? Нужно дневать и ночевать на работе, а не шляться по лесам!
– Работать, значит. То есть замуж ты не хочешь? – с тактом зерноуборочного комбайна уточнила мисс Блаунт.
Гостья замотала головой.
– Я же опасна для людей! – выдохнула она в ужасе. – Какой замуж!
Фелисия и Тереган переглянулись. То, что они собирались предложить девушке, было необычно и рискованно, причем для всех участников авантюры. Потому им требовалось убедиться, что у Ами не осталось других альтернатив.
– Может, в Городе есть еще какой-нибудь парень, тоже попавший под влияние грозы? – осторожно предположил эшемин. – Ты не пробовала…
– Что? Трогать их, чтобы вырубить? – грубовато перебила его Аметист. – К тому же даже если он и есть. Мне никто не нравится. Я не хочу замуж только потому, что мы можем друг к другу прикасаться!
Тереган и не подумал обидеться. В свое время он был готов отпустить любовь всей своей жизни именно по этой причине. Считал, что не может к ней прикоснуться. Если бы не угроза их жизням, они бы с Фелисией так и не выяснили, что люди постепенно меняются, подстраиваясь под атмосферу Электрет. И не были бы счастливы вместе.