Солнце прорезало толстые шторы, направляя луч света на кровать. Она не была девушкой, да и девочкой ее назвать можно было с трудом. Ей было семнадцать лет, и она заканчивала последний год обучения в школе. Лучик солнца ласкал ее за щечку, чесал ей глазки, делал все, чтобы она наконец проснулась. Девушка накрыла голову подушкой и продолжила спать, пока будильник не заорал на всю комнату.
– Каждое утро одно и то же, – возмутилась она и отключила будильник.
Встав с кровати, она открыла шторы. Солнце расплескалось по ее молодому телу. Кот, который лежал на подоконнике, изогнулся и полез ластиться к девочке.
– Ты мой Пушистик, – сказала девушка. – Хорошо тебе спалось?
Кот отозвался быстрым «Мяу».
– А я что-то не выспалась. Ладно, пора собираться в школу, а то опоздаю.
Она побежала собираться, а кот лениво спустился на пол и побежал на первый этаж.
– Стой, Пушистик, я тоже хочу кушать, – крикнула девочка.
Кот резко остановился и не двигался в ожидании следующего приказа. Он сам по себе был странным. Его болотно-зеленые глаза пугали, отталкивали людей от него, но девочка любила кота всем сердцем.
– Пошли есть, Пушистик, – сказала девочка, спускаясь по лестнице вниз.
Кот сразу направился за хозяйкой.
– София, кушать иди, – закричала мама из кухни.
– Уже иду, мамуль, – ответила девушка.
София зашла на кухню и села за стол, где ее ждали блинчики со сгущенным молоком. Кот в это время уминал сухой корм.
– Ты готова к сегодняшнему дню? – задала вопрос мама.
– Конечно! Вчера я повторила все темы по химии и готова отвечать, – гордо говорила девушка.
– Я рада, солнышко, – мама поцеловала Софию в щеку и налила кипяток в чашки.
– Мамуль, а почему папа с нами не кушает?
– Он заболел, солнце. Пусть лучше поспит.
– Что с ним?
– Кашель, голова болит и нос заложен, – говорила мама. – Обычные признаки ОРВИ. Зайду сегодня в аптеку и куплю ему таблеток со спреем. Думаю, через пару дней встанет на ноги.
Пушистик доел последнюю подушечку корма и его вырвало. Мама посмотрела на заляпанный пережеванным кормом пол.
– Что же ты, котяра… – тихо возмутилась женщина и перевела взгляд на дочь. – Давай топай, а то Людмила Львовна будет опять жаловаться.
– В смысле опять? – возмутилась София.
– Ты редко приходишь в школу вовремя, так что портфель на спину и лети в школу!
Мама поцеловала Софию, и та молнией вылетела из дома.
София шла через частные дома и слушала музыку в наушниках. Limp Bizkit сменялись на Linkin Park, проскальзывали треки AC/DC, иногда всплывали Oxxxymiron с Markul. Плейлист у девушки был разнообразен. Как только она прошла частный сектор и вышла на тропинку, которая вела через небольшую лесополосу, в ее ушах звучала группа Kaleo с песней Way Down We Go.
Пройдя несколько метров, она заметила странную фигуру, лежащую на сырой земле. Подойдя ближе, София ужаснулась. Рядом с тропинкой лежало тело без кожи. Его алый цвет и задубевшие мышцы вызывали отвращение. От трупа исходила дикая вонь. Она отпрянула от тела, упав на грязную тропинку, и сразу полезла в карман за телефоном. Первый номер, который София нашла в записной книжке, был матери. Спустя несколько гудков мама ответила на звонок.
– Мама, мне страшно! – кричала София. – Я шла в школу и увидела труп, я не знаю кто это – девушка или парень! Он без кожи, мам!
– Ты трогала его?! – закричала мама. – Ответь мне, быстро, трогала или нет?
– Нет мам, не трогала! – отвечала София.
Ее било в истерике, которую девушка никак не могла контролировать. Слезы сами вырывались из глаз мешая Софии нормально разговаривать.
– Ты мне не врешь?! – с напором спрашивала мать.
– Нет, не вру, я не трогала гребаный труп! – кричала в телефон София.
– Это хорошо… Стой там и не смотри на него, и не трогай, поняла меня?
Ее голос был спокойный. Почему слова дочери так на нее повлияли? Не трогала она труп, от этого ситуация не меняется. Перед Софией лежало освежеванное тело человека!
– Да, поняла, – девушка приходила в норму.
– Я скоро буду, жди меня. – быстро говорила мать. – По дороге вызову полицию.
– Да, хорошо, быстрее только, мамуля, я очень боюсь.
Мать повесила трубку. София осталась наедине с трупом. Она отвернулась от него, чтобы не видеть оголенные мышцы и жилы. София понимала, что эта сцена навсегда останется в ее подсознании, и первое, что она увидит во сне – это будет манекен из кабинета анатомии, в лучшем случае, а в худшем – ее сегодняшняя находка.
София смотрела вдаль мокрой тропинки, высматривая свою мать в туманной чаще леса. Силуэт в пальто до пола появился на горизонте. Она бежала на выручку своей любимой девочке. София кинулась в объятья матери.
– Ты моя сладкая. Тихо, солнышко, все будет хорошо. Полиция уже едет. Они разберутся с этим инцидентом. И еще, зайка, ты сегодня в школу не пойдешь. Будешь дома сидеть. Поиграем с тобой в монополию или посмотрим фильм. – мама пыталась успокоить Софию, но получалось с трудом.
– Не хочу ни во что играть, – кричала София.
– Тише, дочка, тише. Поплачь, успокойся, все хорошо. Главное, что ты его не трогала.
Сирены закричали на весь лес. К тропинке подъехал джип. Из него вышли двое полицейских. Один тощий: одет в полицейскую форму, длинный нос, опущенные брови, массивный подбородок и большой лоб. Второй: мускулистый, небольшой нос картошкой, большие голубые глаза, опущенные брови, одет в джинсы и кожанку.
Мужчина в форме подошел к девушкам в то время, как второй полицейский, осматривал труп.
– Доброе утро, меня зовут Альберт Птенцов, – обратился полицейский к девушкам.
– Не такое уж и доброе, товарищ полицейский. Меня зовут Ирина Смелова, а это моя дочь, София. Она нашла… – сделав небольшую паузу, Ира проговорила. – труп.
– Я могу поговорить с девочкой? – спросил полицейский.
София больше не плакала.
– Пока не нужно, пусть она придет в себя.
– Нет, мам, я смогу, – София вырвалась из объятий матери и спросила. – Что вы хотите знать?
Альберт растерялся от такой смелости.
– Как ты нашла его?
– Шла в школу по тропинке и нашла. Ничего интересного, товарищ Птенцов.
– Дорогая, давай я буду решать, что интересно, а что нет? – полицейский агрессивно воспринял слова девочки.
В свою очередь за дочку вступилась мать:
– Не грубите моей дочери! Она говорит то, что видела! Вы же видите, что она в шоке!
Альберт оторопел и немного приспустил обороты:
– Я не хотел вас обидеть, а тем более расстроить маленькую Софию, – оправдывался Птенцов.
– Я не маленькая, мне уже семнадцать лет, – возмутилась девушка.
– Хватит нападать на Птенцова, а то он сам сейчас превратится в маленькую девочку! – раздался голос со стороны.
Полицейский осматривал труп от головы до пят, стараясь не пропустить ничего важного. Он встал и подошел к девушкам.
– Дорогие дамы, расскажите в подробностях что произошло, а ты Птенцов иди фотографируй труп, а то они тебя живьем съедят.
– Извините, Майор Синицын, – Птенцов сразу побежал выполнять приказ.
София повторила все, что сказала Птенцову. Синицын смог вытащить из девушки еще пару фактов о том, где она учится и почему пошла именно этой дорогой. Пару слов вставила Ира, пытаясь оправдать дочь, только этого не требовалось. Синицын точно не подозревал Софию в убийстве. Пока длился разговор, Птенцов успел запечатлеть труп во всех ракурсах.
– Спасибо за помощь следствию. Дайте мне ваши контакты, и я с вами свяжусь, если потребуется помощь или что-нибудь еще.
Ира достала из сумочки визитную карточку и отдала Майору. Синицын взглянул на визитку и проговорил:
– В наше время нужны толковые архитекторы. София, небось, в маму пойдет?
Девушка нахмурилась и сказала:
– В папу.
– А он кем работает? – спросил Майор.
– Он у меня ритуальными услугами промышляет, людей хоронит.
София не любит, когда ее считают маленькой девочкой. Да, она может сорваться при виде трупа, но она такая же сильная, как ее родители, и хочет быть такой же в глазах других людей. Поэтому она кинула в Синицына шутку, надеясь, что он поймет, кто такая София! Не маленькая девочка, бегающая с куклами, а вполне взрослая девушка. Хотя шутка оказалась правдой.
– Очень смешно, – сказал Синицын. – До свидания, мы с вами свяжемся.
Птенцов начал огораживать место преступления желтой лентой.
Мама с дочкой шли обратно домой по тропинке через лес. Впереди уже появлялись высокие заборы частных домов.
– Скажи мне честно, солнышко, – с беспокойством проговорила Ира. – Ты точно не прикасалась к нему?
– Да что ты заладила? Боишься, что я подцеплю какую-то болезнь типа гепатита или еще чего? Нет, я не прикасалась к нему, честно, я тебе правду говорю! Поверь мне уже наконец, – с напором говорила София.
Ире было плевать на возмущения дочери. Главное, что она узнала, София не трогала тело. С плеч матери упал тяжкий груз мыслей и догадок. Ей абсолютно наплевать на труп без кожи, наплевать, что тело находилось рядом с домом. Все равно на маньяка, который гуляет по городу.
Хотя маньяк может застать Софию врасплох. Тем не менее Ира знала какая у нее растет дочка: сильная, волевая, упорная! Все эти качества передались ей с молоком матери и по генам отца. Убийца не сможет причинить вреда Софии! Конечно, как и любая мать, она охраняет дочку, следит за ней и надеется на ее благоразумие, но тот факт, что София не притрагивалась к трупу, бальзамом обволок ее душу.
София, в свою очередь, не понимала маму. Почему ее больше волнует, дотронулась ли она до тела или нет, а не эмоциональное состояние дочери? Этот вопрос никак не выходил из головы девушки.
Под утро Гриша вернулся домой. Обычно он приходил часам к шести, наливал себе кофе и принимался за работу. Сейчас ему не хотелось кофе. Его жажда работать переходила все мыслимые и немыслимые пороги.
Сорвав с себя пальто и кинув портфель на стул, маньяк побежал в мастерскую. Среди многочисленных манекенов Гриша выбрал наиболее подходящий. Он вернулся обратно в прихожую за портфелем.
Зайдя в мастерскую, мужчина сел на кресло, положил портфель на пол. Он провел бегунок вдоль молнии, и перед ним открылось нутро портфеля. Гриша специально обворачивал целлофаном сумку изнутри, чтобы не заляпать все кровью. Вывернув ее наизнанку, маньяк вытащил свою работу. Идеально освежеванную кожу.
Растянув ее на полу, он стал собирать из кусочков кожи новую Полину, не похожую на ту, которую встретил вчера ночью. Мужчина строчил и пришивал один кусок к другому, третьему, четвертому. Он старался придать коже вид костюма, вроде латексного, какие используют для ролевых игр. Маньяк не интересовался сексом, он получал наслаждение от процесса сшивания кусочков кожи. Его заводило, когда из ошметков, которые он вырезал, складывалось нечто большее, чем просто костюм.
Завершив свое дело, он посмотрел на то, что получилось. На вид как будто настоящий человек, только сдувшийся изнутри. Гриша получил то, что хотел. Теперь самое важное.
Мужчина брал костюм и натягивал на безжизненный манекен. Кукла обрастала настоящими конечностями: нога, рука, голова. Он так искусно освежевал тело, что даже волосы сохранил. Голова преобразилась, не хватало только глаз. Гриша взял маркер и коснулся его кончиком пустых глазниц манекена, его рука пыталась в точности изобразить очертания глаз Полины. Затем пришло время надевать главную часть – тело. Обернув манекен, мужчина стал сшивать куски костюма. После того, как кожа преобразилась и натянулась на манекен, следовало преступать к следующей фазе.
Он залез в шкаф, что стоял недалеко от толпы голых манекенов, и достал оттуда женские вещи. Разобрав их, нашел те, что подходили по размеру и надел на манекен. Теперь на него смотрела не бездушная кукла, а Полина: хмурая, одинокая, со следами ниток и иголок.
– Привет дорогая, теперь ты дома.
Мужчина обнял манекен, поцеловал в щеку и поднял на плечо. Пройдя несколько комнат, он оставил Полину рядом с Ромой, Светой и Яной.
– Ребятишки, скоро я приведу еще детей. Поиграете пока с ней, только тихо, а то папа отругает вас! – пригрозил Гриша и захлопнул за собой дверь.