За две недели до этого
Солнце светило ярко, птички пели в ветвях деревьев, и я, мурлыча себе под нос простенькую песенку, шагала в гору по белым каменным ступенькам. Говорят, их ровно тысяча и одна штука, и поэтому через полчаса желание петь песенки пропало, а вот желание бурчать под нос ругательства – появилось. Сдерживать его я бы не стала, но дыхания на то, чтобы что-то говорить, уже не хватало. Поэтому я из последних сил тащилась вверх, все больше приближаясь к виднеющейся вдали, у самой вершины горы, резиденции воздушного клана Фэн[1]. Из-за того что вершина была полускрыта облаками, казалось, что здания парят прямо в небе и направляюсь я в какой-то город небожителей, а не в обычное поселение заклинателей. Впрочем, мучения, которые потребовались, чтобы подняться наверх, наверное, соизмеримы с теми, что нужны, чтобы попасть на небеса.
Горные вершины, на которых располагалось поселение воздушного клана, уходили резко ввысь и представляли собой картину, достойную кисти живописца – крутые пики, покрытые густой сочной зеленью, местами затянутые плотной пеной белоснежных облаков. Это место как нельзя более подходило для клана Фэн, одного из трёх великих кланов, в которых заклинатели непрестанно тренируют дух и тело. Клан проводил суровый отбор, и далеко не все, обладающие способностями, могли попасть туда и стать адептами.
Подозреваю, что малая численность набора учеников объяснялось ещё и тем, что не все могли доползти до вершины. Наверное, где-то в этих кустах, мимо которых я сейчас проходила и в которых так мелодично щебетали птички, кроются безымянные могилы кандидатов в ученики, не добравшихся до конца лестницы.
Вскоре я уже была готова присоединиться к ним добровольно, лишь бы не нужно было поднимать гудящие ноги, передвигать их на ступень выше и тащить усталое тело вперед, задыхаясь и обливаясь потом. В голове пронеслись мрачные картины: в других кланах младших учеников заставляют выполнять самую чёрную работу. Что, если меня примут в клан и заставят носить воду из реки, текущей у подножия горы? Или бегать за покупками в город? Ужас, это же придётся сначала спуститься с горы, а потом снова подниматься по ступенькам, таща за спиной корзину с тяжёлым грузом!
Дойдя по последней ступеньки, я уже слабо воспринимала окружающий мир и почти ничего не видела за застилающей глаза пеленой усталости. Впереди слабо белело что-то квадратное – вероятно, ворота, вход в клан воздуха. Возле них по обеим сторонам виднелись белые столбы. С шумом втягивая воздух, я села на последнюю ступеньку и бездумно уставилась на расстилающийся под ногами пейзаж: зелёные луга, бегущая по ним ярко-голубая речка, виднеющиеся впереди синие крыши города Цинфэн. Как красиво…
– Подойди и яви силу, соискатель, – раздалось за спиной властное повеление.
– Спасибо, мне и тут хорошо, – неохотно отозвалась я. После трудного подъема хотелось посидеть и дать отдых натруженным ногам.
– Подой… – говорящий поперхнулся от моей наглости и злобно зашипел: – Кому говорю, иди сюда! Расселся!
Я неохотно поднялась и развернулась к говорящему. Оказалось, со мной беседовали столбы – точнее, двое послушников в светло-голубых ханьфу[2], стоящих по обе стороны. От усталости я приняла их за столбы. Они были молоды и преисполнены сознания собственной важности. У правого в руке был шар для определения силы, а у левого – трубка для выпуска сигнала. Если произойдёт что-то чрезвычайное – нападение нежити или враждебного клана, – они должны выпустить сигнал и либо попытаться справиться с нападавшим, либо бежать, в зависимости от ситуации. У каждого на поясе висел серебряный Молчаливый Колокольчик, который издаёт звуки только тогда, когда рядом нежить.
Парень с шаром осторожно, на вытянутых руках протянул его мне, и я, иронично вздёрнув бровь, продемонстрировала ладонь с танцующим на ней прозрачно-голубым клубочком силы. Он уважительно хмыкнул, но всё-таки схватил мою ладонь и сам положил на шар – правила есть правила. Шар из горного хрусталя, до этого прозрачный, заполнился клубящимся светлым туманом с едва заметным голубым оттенком, словно в ведро молока капнули всего одну каплю краски цвета цин[3].
– Проходи, – недовольно отозвался тот, что стоял слева – это он говорил со мной прежде. – Твой дар позволяет тебе пройти во врата, – выпрямившись, пафосно продекламировал он, и я фыркнула.
– Прямо по бамбуковой роще и направо, – более дружелюбно добавил правый.
– Спасибо, – отозвалась я и, на миг замерев, сделала шаг вперед. Пропустили! Не послушники, а мраморные белые врата, сами по себе являющиеся мощным артефактом. Значит, во мне и вправду достаточно воздуха, чтобы стать адептом клана Фэн, как и говорили наставницы. Не верить им у меня причин не было – но пока я не прошла сквозь врата, вырезанные из цельного куска камня и украшенные завитушками, призванными изображать потоки воздуха, у меня не было точной уверенности, что они меня впустят. Медленно выдохнув, я зашагала вперед.
– Эй, парень! – прокричали сзади. – Парень!
Я не сразу поняла, что это ко мне, и повернулась только после второго оклика.
– Я Кай Вэнь, – дружелюбно помахал рукой правый привратник. – Спрашивай, если что-то непонятно!
– Б… Бэй Лин, – с лёгкой заминкой представилась я. – Спасибо!
Махнув в ответ, я развернулась и зашагала по тропинке сквозь ту самую бамбуковую рощу, стараясь шагать пошире и размахивая руками, как ветряная мельница, если уж вспомнила, что вообще-то я парень. Как же непривычно называться чужим именем, да ещё и мужским, и откликаться на «парня»!
Бамбук по обе стороны загадочно шелестел, хотя ветра не было, и мне казалось, что кто-то подглядывает из-за тонких стволов и шепчется, шепчется: «Вот дурочка, разве девчонка может одурить наставников клана Фэн, одного из трех великих кланов? Да они прикажут побить её палками и пинками спустить с тысячи и одной ступеньки!»
Я была с ними согласна. Кого я хочу провести? Умудрённых жизнью заклинателей, способных рассмотреть те самые первоэлементы, из которых создана Вселенная, и заставить их действовать так, как им нужно? Хитрых политиков, стоящих у трона главы клана и помогающих ему управлять многотысячным великим кланом, которому подвластны все земли, что можно разглядеть с вершины горы Циншань?
Оставалось только надеяться, что они не бросят и взгляда на такую мелкую сошку, как новый, абсолютно непримечательный адепт. Который будет вести себя тише воды ниже травы и скроется сразу, как только выполнит доверенное ему дело.
Тут зелень бамбука впереди посветлела и расступилась, я вышла на опушку и невольно застыла от восхищения. Впереди раскинулась долина, похожая на картинку из книги: теряющиеся в зелени деревьев двускатные крыши, которые ближе к центру располагались всё кучнее и выше, и возвышающаяся над ними величественная башня Дофэнво – «Гнездо всех ветров», резиденция главы клана. В отдалении виднелись несколько водопадов. Они тонкими сверкающими ниточками падали с противоположного пика, и я мимолётом порадовалась, что воду носить не придётся.
Прямо и направо, сказал парень у ворот. Я свернула и по протоптанной тропинке дошла прямиком до ещё одних ворот, в обе стороны от которых уходила вдаль высокая стена – необходимая предосторожность для любого кланового поселения. Эти ворота никто не охранял, и я зашла внутрь.
Нужно было спросить у кого-то, куда мне идти дальше, но рядом, как назло, совсем никого не было – только белка, сидящая на дереве, скосила на меня круглый блестящий глаз и ускакала по своим беличьим делам. Пожав плечами, я рассудила, что сегодня – последний день приема и до меня здесь проходили десятки будущих учеников, поэтому нужно идти по самой протоптанной тропинке. Предположение оказалось верным, и вскоре я дошла до небольшого здания с раздвинутыми передними панелями стен, где сидел пожилой господин, обмахиваясь веером и скучая в ожидании поступающих. Увидев меня, он с треском сложил веер и, даже не подняв на меня глаза, что было в моей ситуации несомненным плюсом, указал на такой же шар из горного хрусталя, что был у привратников, только в несколько раз больше. Он стоял на специальном постаменте и странным образом искажал пропорции столика позади него, отчего тот казался вогнутым и перевернутым вверх ножками.
Я молча приблизилась и положила ладонь на холодную поверхность камня. Там, как и в другом шаре, заклубился белый туман, и наставник впервые взглянул на меня.
– Поздравляю с приличным уровнем дара, молодой человек, – задумчиво произнёс он. Голос у него оказался скрипучим и сухим, как треск сучьев в лесу. – Надеюсь, ты будешь усердно учиться и не разочаруешь своих наставников.
Я почтительно поклонилась, назвала свое имя (выдуманное, конечно же) и возраст и обеими руками приняла от него бумажку с надписями, которые он начертил небрежными движениями кисти – номер комнаты, имя и весомое слово «принят». Фух, он ничего не понял, теперь нужно отыскать свою комнату и перевести дух. Надеюсь, я хотя бы буду жить одна, а не с кем-то: притворяться круглые сутки напролёт будет очень проблематично.
Выйдя наружу, я прошагала через череду деревянных мостиков и пересекла ряд аккуратных двориков, пока не нашла своё новое жилище. Отыскать его оказалось на удивление легко – хотя бы потому, что над ним крупными буквами было написано «Общежитие учеников 1 ступени».
Все здания клана были выстроены в одном стиле: квадратные дома из тёмного некрашеного дерева венчались двускатными крышами, окна и двери были затянуты белой рисовой бумагой – благо сильных морозов, как у северян, тут не бывало. Дворы были засыпаны белой галькой с проблёскивающими тут и там, словно драгоценности, нитями слюды. Посаженный у стен бамбук непрестанно шелестел под лёгкими порывами ветра, и в его шёпот вплетался мелодичный звон свисающих с углов крыш бронзовых колокольчиков. Всё вместе создавало удивительное ощущение строгости, гармонии и медитативного покоя. Я улыбнулась – похоже, мне тут понравится – и шагнула в здание общежития в поисках своей комнаты.
Комнаты адептов были совсем крошечными – внутрь вмещалась лишь кровать, низкий столик на полу да высокий шкафчик для мелочей с выдвижными ящиками у стены. Зато буду жить одна, что в моей ситуации очень важно. На шкафчике стояло небольшое бронзовое зеркало – клан славился своими строгими правилами, в том числе требованиями к внешнему виду, и поэтому всех адептов снабдили зеркалами – чтобы никто не вышел из комнаты с пятном туши от домашнего задания на щеке или с выбившейся из причёски прядкой и не опозорил таким образом честь клана.
Я бросила на зеркало восхищённый взгляд – такая роскошь в моём клане была только у наставниц, но клан Фэн, один из трёх великих кланов, мог позволить себе не экономить.
Разложив все свои скудные пожитки в шкафчик, я взяла зеркало в руки – тяжёлое – и заглянула в его тёмные, чуть искажающие изображение по краю глубины. Оно отразило худощавого подростка с бледным лицом, тёмно-вишневыми губами и мешковатой одеждой, скрывающей фигуру. Да, мальчишка из меня получился слишком миловидный… Надеюсь, что мысль о том, что девушка может переодеться парнем и поступить в клан, традиционно не обучающий девушек, не придёт никому в голову: чтобы решиться на такую немыслимую дерзость, нужно либо потерять последний рассудок, либо оказаться в безвыходной ситуации.
Не могу сказать, что моя ситуация была совсем уж безвыходной, но и отказаться я не могла. Приказ главы клана не обсуждается. Вызов к главе клана Белого Лотоса месяц назад был для меня настоящей неожиданностью – редко кто удостаивался чести говорить с госпожой Бай, немолодой худощавой женщиной, так как она предпочитала уделять свободное время более важным делам, чем разговоры с адептками.
Шагая по дорожке к её резиденции, белому зданию с деревянной крышей, я перебирала в голове свои прегрешения и гадала, что я такого могла совершить, чтобы меня вызвали на головомойку к самой госпоже Бай. В голову ничего не приходило – училась я старательно, с сёстрами по клану не ругалась, и вменить в вину мне было решительно нечего. Впрочем, как оказалось, беспокоилась я зря – вызвали меня не для головомойки.
Причина внезапного интереса к скромной ученице, одной из десятков других, была столь неожиданной, что, вместо того чтобы, выслушав указания, смиренно поклониться, притронувшись лбом к доскам пола, и покинуть резиденцию, я вытаращила глаза и ошарашенно переспросила:
– Что? Что я должна сделать?
Госпожа Бай не рассердилась. Она лишь слегка качнула головой, и белая вуаль, свисающая с её соломенной шляпы, колыхнулась. Помню, когда мы были младше и шалили, то думали, что она не увидит нас сквозь эту полупрозрачную белую ткань – но её взгляд словно обладал свойством пронизывать предметы насквозь, и она примечала все наши проказы, даже если смотрела вовсе в другую сторону.
– Тебе нужно переодеться парнем и поступить на обучение в клан воздуха Фэн, – терпеливо повторила она, и я уверилась, что не ослышалась. – Ты субтильная, в мужском одеянии и с мужской причёской вполне сойдешь за подростка лет шестнадцати, а клан Фэн как раз принимает учеников такого возраста. Воздух в тебе есть – поэтому двери клана Фэн будут открыты для тебя. Главное, не выдай себя.
Как бы опасно и трудновыполнимо ни звучало такое поручение, но причина была настолько серьёзной, что я, сцепив зубы, переоделась в мужское платье и забрала волосы в мужской пучок на макушке.
К новому облику полагался набор трав – для подавления лунной женской сущности. Всё-таки мне предстояло жить среди мужчин, некоторые из которых были столь искусными заклинателями, что могли бы отличить мужчину от женщины, просто посмотрев на течение энергии ци в теле, а травы помогут скрыть женскую лунную энергию инь и создадут иллюзию солнечной мужской энергии ян. Сложив в сумку новую мужскую одежду и другие вещи, я помахала рукой провожающим и отправилась в путь.
На дне сумки, надежно спрятанные от любопытных глаз, лежали широкие бинты – благо Белый Лотос был кланом лекарей, и недостатка в перевязочных материалах мы не испытывали. Поэтому я без зазрения совести взяла на складе толстую стопку: пригодятся перематывать грудь.
Добравшись до города Цинфэн, лежащего прямо у подножия горы Циншань, на которой была выстроена резиденция клана Фэн, я первым делом нашла недорогую гостиницу и заплатила за несколько дней вперед. Наш клан Белого Лотоса был совершенно женским – наставницы принимали девочек-сирот со всей страны и выучивали их, – и поэтому я понятия не имела, как ведут себя мужчины. Но всё же научиться этому мне придется, чтобы не выдать себя женскими манерами. Старшие сестры по клану говорили, что мужчины порочны и разнузданы, но как конкретно проявляются эти качества, не уточнили. Может, они ковыряются в носу? Или целый день сидят на табуретке, когда вокруг полно работы? В общем, мне нужно было понаблюдать за мужчинами и хорошенько всё запомнить, чтобы я могла притвориться одним их них.
Для этого я и спустилась в нижний зал гостиницы, где располагалась харчевня, и принялась наблюдать за посетителями. Среди торговцев и мелких чиновников особенно выделялся господин в многослойном зелёном шёлковом одеянии. Громко кликнув прислужника и бросив монетку, он приказал принести ему пять бутылок лучшего вина, которым был знаменит город Цинфэн – «Нектар небожителей», и тут же принялся бахвалиться перед своими спутниками, как много он может выпить за раз.
Девушки за соседним столиком захихикали, и одна шёпотом сказала другой:
– Какой мужественный! Сразу видно знатного господина!
Довольно улыбнувшись, я утвердила господина в зелёном на должность объекта наблюдения, вытащила угольный карандаш и лист бумаги и записала: «Настоящий мужчина должен: 1. Много пить».
Хмелея на глазах, мужчина громко разговаривал, не переставая жевать острые куриные крылышки, от чего из его рта порой вылетали брызги.
«2. Чавкает и размахивает едой», – поморщившись, скрупулёзно отметила я.
Спустя полтора часа мужчина закончил трапезу, и, пошатываясь и качаясь, с трудом встал на ноги. Слуги бросились поддержать господина за локти и повели наверх отдыхать. Тот издал трубный звук, от которого я передёрнулась, и забранился на них.
«Я так не хочу», – с ужасом подумала я и всё-таки записала на листке: «3. Рыгать, пихаться и вести себя безобразно в подпитии». Тут один из его слуг кубарем скатился с лестницы, и я обречённо добавила: «4. Устраивать драки».
Я наблюдала за мужчиной те несколько дней, что жила в гостинице, и от отвращения к нему у меня иногда начинало сводить скулы. И таким типом мне придётся притворяться! Скорей бы вернуться обратно в Белый Лотос, к приличному и привычному женскому обществу!
Однако задание есть задание, и, собравшись с духом, одним солнечным утром я повесила на плечо свой вещпевой мешок и отправилась на гору Циншань, в обитель дерущихся и пьющих мужчин. Надеюсь, чтобы сойти за своего, мне не придётся слишком много выпивать, – я ни разу в жизни не пробовала вино и не знала, как оно на меня подействует. Вдруг я сразу опьянею и разболтаю все свои секреты?
И вот сейчас, несколько часов спустя, переодевшись в одежды послушника первой ступени клана воздуха и продев волосы в металлическое кольцо с ювелирно изображёнными клубящимися потоками ветра, я решительно проткнула пучок шпилькой и направилась к выходу. Пора применить на практике всё, что я успела выучить о мужчинах.
Стоило мне протянуть руку к двери, как она сама распахнулась мне навстречу и в комнату кубарем ввалились двое парней. Я ошарашенно отпрыгнула, запнувшись о кровать и чуть не упав на пол.
– Дружище! – завопил тот из них, кто шёл первым. – Давай знакомиться! Я И Мин, а это, – он ткнул пальцем в запыхавшегося полноватого паренька за спиной, – Ю Шин.
У И Мина было живое, подвижное лицо и раскосые блестящие глаза, и он разительно отличался от своего товарища, смущённо топтавшегося на пороге.
– Лин, – осторожно сказала я и добавила: – Бэй Лин.
– Что за клан – Бэй[4]? Вы что, с севера? – требовательно осведомился И Мин и окинул беглым взглядом мою комнату, задержавшись на полупустом вещевом мешке на полу. Его нос внезапно зашевелился, как у лиса, в голосе послышалось восхищение:
– Сливовое вино! Да это никак «Нектар небожителей»?
Я проследила за его взглядом – действительно, в полуразвязанном нутре мешка виднелся белый бок керамического сосуда. Мне необходимо было выглядеть мужчиной, вот я припасла пару бутылок вина.
– Да, – осторожно отозвалась я. – Никуда без него не хожу, вдруг внезапно захочется… выпить. А потом – подраться.
И Мин почему-то посмотрел на меня с некоторой опаской – может, всё-таки не все мужчины любят драться? – но всё же уверенно заявил, хлопая меня по плечу, от чего я страдальчески поморщилась:
– Ну тогда мы придём к тебе и отметим начало учебы у воздушников, ты же не против, дружище Бэй Лин?
Я была против – вино было куплено только для отвода глаз и пить мне его не хотелось: вдруг влипну в неприятности и привлеку к себе внимание. Но возразить я не решилась, чтобы не вызывать подозрений, и только кивнула.
– Вот это щедрость и гостеприимство, подобающие благородному человеку! – похвалил меня И Мин. – Сегодня первый день, могут быть проверки, спят адепты в своих комнатах или шастают там, где не следует, тогда, когда не следует. Поэтому отметим завтра, когда уже начнётся учёба и всё будет поспокойнее.
Подхватив одной рукой под локоть меня, а второй – своего менее шустрого друга, И Мин поволок нас в столовую, по дороге непрестанно болтая. Как я поняла, они с Ю Шином прибыли сюда сегодня, как и я, однако И Мин уже успел откуда-то разузнать, где что было расположено, и тоном гостеприимного хозяина проводил экскурсию:
– Вон там библиотека, – И Мин волок нас, как на буксире, и показывал на здания подбородком за неимением свободных рук. – Вот храм предков, вот гигантский веер…
– Что за веер? – перебила я. Мы как раз проходили мимо белого каменного изваяния, изображавшего раскрытый веер, снизу доверху покрытый письменами. Что там написано, отсюда было не разглядеть.
– Символ воздушного клана, – паренёк махал рукой и, как таран, пёр дальше, увлекая нас за собой. – Вообще-то символ называется Господин всех ветров, но все прозвали его Гигантский веер. Когда пройдём начальное обучение, нам всем выдадут по вееру, и будем учиться им махать.
Я, оторопев, представила себе толпу грозных заклинателей воздуха с мечами, которых учат обмахиваться веером, как благородных дам.
– Да боевой это веер, металлический и острый, а ещё им можно кидать заклинания, – увидев моё недоумевающее выражение, сжалился И Мин и объяснил поподробнее: – Только нужно выучить специальные движения. Ты что там, на своём севере, в лесу жил? Как ты не слышал про оружие воздушного клана?
– Ну, вообще-то да, – отозвалась я. – Наша… деревня прямо в лесу. К нам и пумы заходят, и даже медведи иногда забредают.
– Здорово! – в голосе И Мина послышалась зависть. – А мы в городе росли, у нас скучно.
Ю Шин только согласно кивнул, хотя не думаю, что он бы сильно обрадовался соседству диких зверей. Скорее, просто по привычке соглашался со всем, что говорил его товарищ.
Целеустремлённый И Мин наконец-то доставил нас в столовую и снова по-лисьи задёргал носом.
– Пахнет вкусно, – объявил он и пошёл искать свободные места. Найдя свободный столик, он мигом плюхнулся на пол и замахал нам рукой, как ветряная мельница лопастями. Мы потопали к нему, Ю Шин – блаженно жмурясь от витающих в воздухе ароматов, я – радуясь, что с кем-то познакомилась и сейчас мне не нужно мучительно искать свободное место и напрашиваться в сложившиеся компании. И ещё – оттого, что меня ещё не заподозрили.
На столе уже были расставлены чашки с рисом, тарелки с печёным бататом, кукурузой и картошкой и тушённая с мясом капуста. Всё это было щедро сдобрено специями, до которых южане были большие любители, и издавало умопомрачительные ароматы. Запивать трапезу полагалось водой – чай считался слишком тонизирующим напитком для вечерней трапезы.
За ужином И Мин беспрестанно болтал, при этом не переставая уничтожать содержимое своего подноса, но не издал ни одного неприятного уху звука, на которые был мастер тот господин в зелёном из гостиницы. «Наверное, недостаточно мужественный», – решила я и тоже не стала демонстрировать ему свою мужественность, чтобы он вдруг не почувствовал себя ущербно. Ю Шин изредка поддакивал, когда И Мин оборачивался и тыкал его в бок:
– Скажи же, братец? Так и было?
– Да, – послушно кивал тот и возвращался к своей тарелке.
Я же хмыкала и говорила только тогда, когда требовалось, – было страшно с непривычки сбиться или сморозить что-то ненужное, поэтому я старалась больше помалкивать.
Внезапно негромкие разговоры затихли, и на зал, словно одеяло снега на землю зимой, упала непроницаемая тишина, среди которой отчётливо прозвучали негромкие шаги и лёгкий шелест одежд. Обернувшись, я увидела с достоинством идущего по проходу молодого заклинателя в светло-голубом, почти белом ханьфу. Черты его лица, классически правильного и не лишённого привлекательности, были наполнены такой строгостью, что ученики, мимо которых он проходил, забывали, как дышать, и только молча пялились в пол, молясь, чтобы он их не заметил. Верхние пряди волос заклинателя были забраны в пучок на макушке и украшены кольцом из лунного серебра, вторая же половина свободным пепельно-серебристым потоком стекала на спину. Я невольно затаила дыхание – сколько же в нём воздуха, если его волосы полностью окрасились в светлый цвет от мощи текущей в теле энергии? У меня вроде бы тоже немалый дар, если верить заклинателю, который проверял меня сегодня – но мои волосы тёмные, цвета свежезаваренного пуэра[5], от корней и до самых кончиков, без единой светлой прядки.
Тут незнакомец вдруг поднял на меня взгляд, и я замерла – настолько его глаза были тёмными и бесстрастными. Как глубокие озера, подёрнутые отражающей лунный свет коркой льда – обманешься, потянешься к этому серебристому сиянию и провалишься с головой в ледяную воду.
Тут я наконец сообразила, что невежливо пялюсь на незнакомого человека, и перевела взгляд в тарелку. Заклинатель неторопливо прошёл мимо и скрылся в противоположных дверях, за которыми находился обеденный зал для особо важных персон.
И Мин рядом со мной выдохнул.
– Кто это? – шёпотом спросила я.
– Фэн Хай, пример для подражания и гроза всех учеников, – еле слышно ответил тот. – У них мороз по коже от одного звука его имени! Брат главы клана, учится на последней ступени. Ты видел, он уже носит светлые одежды? А он ведь всего на несколько лет старше нас!
В клане воздушников всё было не так, как в других кланах – если в кланах земли и воды адепты низших ступеней обучения носили светло-зелёные и светло-серые одежды, а старшие ученики и наставники – яркие, то в клане Фэн начинающие ученики, вроде меня, носили одеяния насыщенного цвета цин, и только тем, кто достиг вершин мастерства, дозволялось надевать бледно-голубые и белые одежды.
Я подумала, что, для того чтобы удостоиться чести носить бледно-голубое, Фэн Хай должен был сделать что-то выдающееся: стать лучшим учеником, победить в конкурсе кланов или даже всё сразу, и невольно преисполнилась благоговением. Мне, с моими слабенькими боевыми навыками, не видать голубых одежд, даже если я задержусь в клане Фэн на пару десятков лет.
– Лучше держись от него подальше, – неожиданно добавил И Мин, и я подняла на него удивлённый взгляд – он же только что им восхищался. – Он целыми днями только и делает, что тренируется и учится, себе спуску не дает и от других требует того же. Книжный мешок[6].
В голосе И Мина восхищение странным образом мешалось с лёгким презрением: вероятно, сам он не считал учебу стоящим занятием. Я хмыкнула, пряча улыбку, – почему-то это прозвучало настолько ребячливо, что я не смогла сдержаться. В голове всплыло то, как нас муштровали в клане Белого Лотоса, где невыученный урок мог стоить жизни будущему пациенту – нещадно и безжалостно, так, что все нужные знания отлетали от зубов. Я училась не на лекаря, но мои наставницы придерживались общепринятых в клане правил – и поэтому учить мне приходилось всё и помногу.
Остаток трапезы И Мин молчал, словно воды в рот набрал, как и все остальные адепты, которые со страхом поглядывали на открытую дверь, за которой скрылся Фэн Хай, и не решались шуметь. Выражения их лиц были разными: у младших адептов – раздражение оттого, что пришлось замолчать, у старших же на лицах читалось благоговение. Интересно, что такого совершил старший адепт Фэн Хай, если те, кто его долго знает, смотрят на него, как на случайно спустившегося с небес и зашедшего на огонёк небожителя?
Пожав плечами, я быстро доела и поспешила покинуть столовую, попрощавшись с соучениками и договорившись встретиться на следующий день возле дверей общежития.