Утренняя роса накрыла полянку и Шергина, спящего у еле тлеющего костровища. Олег осмотрелся и обнаружил в стороне мартыша, который внимательно изучал содержимое вещмешка. Существо вынимало по очереди вещи и раскладывало их по трем разным кучкам. Надо сказать, что мартыш доставал не все подряд, а только мелкие предметы. Увидев, что Олег проснулся, мартыш прекратил исследования и сделал вид, что никакого интереса к багажу человека не проявлял и его действия имели совершенно случайный характер.
– Ну а имя у тебя есть? – решил поговорить со странным зверьком Олег.
Мартыш только пошлепал большими губами, всем видом показывая, что он ничего не понимает.
– Меня зовут Олег, – упростил вопрос Шергин. – А тебя зовут…
При этом он сначала хлопнул себя по груди, потом показал ладонью на мартыша. Реакции не последовало.
– Человек. Олег, – опять показал на себя Шергин, а потом на собеседника. – Мартыш…
– Человек. Олег, – повторило существо. – Мартыш. Друг.
– Нет, не так, – терпеливо продолжил аспирант. – Человек. Друг. Олег.
– Мартыш. Друг. Дуду.
– Дуду. Друг, – повторил Шергин.
– Дуду, – ответил мартыш, взял из самой маленькой кучки ложку и страховочную цепочку с карабинами и протянул их Олегу.
– Дуду. Лес, – не очень понятно сказал мартыш.
– Что же ты от меня хочешь? – сам себя спросил Олег. – Еда?
– Вода, – ответил Дуду.
Олег удивился, ведь воды было полно в роднике, но не стал возражать, а поднялся, сходил к роднику и набрал полную кружку холодной воды. Она, как было видно при дневном свете, и вправду была абсолютно прозрачной и пахла свежестью.
Дуду аккуратно, стараясь не касаться кружки губами, выпил. Потом опять взял в руки ложку и цепочку и, обернув цепочку вокруг шеи, попытался закрепить на ней карабином ложку.
– Эх, ты, обезьяна без кармана, – улыбнулся Олег. – Ну и вымогатель! Ложка. Цепочка.
– Ложка. Цепочка, – согласился мартыш.
Шергин зацепил одним карабином ложку за ручку в самом ее узком месте, а потом вторым карабином соединил цепочку в кольцо. Это самодельное украшение Дуду тотчас надел на шею и немедленно гордо огляделся, видимо, интересуясь произведенным эффектом.
– Ишь, ты. Модник какой! – засмеялся Олег.
Он порылся в вещмешке и нашел там шоколадку.
– Шоколад, – объяснил Олег, протягивая плитку мартышу.
– Шоколад, – опять согласился Дуду и с удовольствием принялся его грызть.
Шергин разжег костер и поставил кипятиться воду для утреннего кофе. Когда все было готово и над поляной повис густой аромат, он пошел к шалашу будить профессора. Пора было завтракать и отправляться в путь. А тот уже не спал и в сумраке шалаша в который раз изучал тетрадку с записями Олега.
– Да-да, у меня появились определенные мысли! – Батрид не дал Олегу даже слова сказать. – Мы определенно должны направиться в Клондал. И в первую очередь к пограничникам. Уж они-то все про контрабанду знают. И это нам сократит первый переход, не нужно будет опять ночевать в лесу. Давай не пойдем в Сколари, а напрямую на Кряж, на заставу. Мне не хочется затягивать нашу экспедицию.
Олег промолчал, ему не понравилась такая неожиданная смена плана. Не то чтобы ему было важно зайти в Сколари, но импульсивность профессора уже действовала ему на нервы.
Лано вылез из шалаша на четвереньках, поднялся и направился к костру, рядом с которым чуть пари́л котелок с кофе.
– А где наш гость? – поинтересовался профессор. – Убежал ночью?
– Да нет, тут был. Его, оказывается, Дуду зовут.
Но Дуду у костра не было. Там, где только что сидел мартыш, был выложен из вещей, вытащенных из вещмешка, аккуратный спиральный узор. Посередине его красовался крупный зеленый камень.
– Изумруд? – Олег повертел камень в руке. – Это же очень дорогой…
– Дай-ка, – попросил Лано.
Он достал из кармана лупу на веревочке и стал рассматривать камень со всех сторон.
– Нет. Не изумруд, он же мутный. Я думаю, это хризопраз… Очень хороший камень. Я так понимаю, подарок от нашего Дада?
– Дуду, – поправил Шергин.
– Ну да, мартыша. Жалко, что он ушел. Он хорошо ко мне отнесся. Они совсем не такие, как про них рассказывают. Жалко его, он теперь там, в лесу, один-одинешенек.
– Да ничего страшного, похоже, лес его дом родной. Он еще на прощание выпросил ложку на цепочке, ну и шоколадку сожрал.
– Вот тут ты не прав, Олег. Ведь Дуду небольшое создание, он съест шоколад, а это сильно возбуждающий продукт. А вдруг он перевозбудится? Надо думать в следующий раз, – незло отчитал Олега Батрид. – И вообще нам нечего рассиживаться, пора идти на Синий Кряж. Можем успеть быстрее, чем за световой день.
Шергин сложил вещи, разбросанные мартышом, обратно в мешок. Потом он вытащил из шалаша надувной матрац и убедился, что тот со стороны, которая лежала на земле, стал влажным и скользким. При первой попытке Олега выдернуть пробку и сдуть его матрац расползся на куски. Невидимые микробы, пожиратели пластика, сделали свое дело.
– Ничего, что-нибудь придумаем, – успокоил Лано. – Я надеюсь, он нам уже не понадобится.
Но на этом проблемы не кончились. Как оказалось, подошва у Олеговых кроссовок тоже стала липкой и скользкой. Понятно было, что обувь долго не протянет. Шергин расстроился, он был уверен, что надпись на подошве «натуральная резина» была правдивой. А когда через полчаса ходьбы Олег понял, что его брюки якобы из чистого хлопка прилипли к ногам, решено было все-таки остановиться в Сколари, как и собирались сначала. Олег про себя отметил, что спонтанность решений Батрида может когда-нибудь сильно испортить их поход.
– Сколари – уникальный городок. – Чтобы скрасить однообразный переход по лесу, Батрид захотел развлечь Олега беседой. – Много лет назад было решено, что для развития Лореи нам недостаточно местных учеников. С какого-то момента молодежь потеряла мотивацию. Наша молодежь. Куда проще окончить курсы каких-нибудь приказчиков и работать в секретариатах и в аппаратах администрации. А то и вообще уехать в другой континуум. Получить образование и устроиться там на непыльную, хорошо оплачиваемую работу. Наука как таковая перестала быть популярной.
– А вы вчера говорили, что вам кажется странным желание нашей молодежи не заниматься конкретным делом, – не преминул напомнить Шергин.
– Вот и решили у нас искать талантливых детей по всем мирам, – демонстративно не обратив внимания на слова Олега, продолжил Батрид. – И что удивительно, ведь таким образом мы не только нашу науку сохранили, но и добились невероятных успехов. Дети, которые учатся в Сколари, – особенные. Я думаю, ты это сразу заметишь.
– Вы похищаете детей? – Олег даже остановился от удивления. – Вы же говорили, что в университет поступают только местные.
– Ну что ты! Только добровольно. Ты знаешь, во всех мирах, а тем более у вас, на Земле, есть масса детей, не вписывающихся в социум, думающих нестандартно и нуждающихся в свободе мышления. Они с удовольствием идут к нам. И за годы обучения в Сколари становятся практически местными. И жилье они могут купить себе при поступлении в университет. Таковы начальные условия. Ну и конечно, всегда вольны вернуться домой. И на каникулы тоже. У нас есть специальные люди, перевозчики для тех детей, кто не способен сам переходить. Но они так быстро всему учатся, тем более после перехода. Вот что интересно, – Батрид вдруг перескочил на другую тему, – у меня вообще создается впечатление, что способность к переходам есть у каждого. И наверное, это не какое-то неведомое человеческое свойство, а способность вырабатывать некую субстанцию, открывающую этот переход. Но, к сожалению, мы пока ничего не знаем, никаких наработок в этом направлении сделать не удалось. Но вот, может… я надеюсь, когда-нибудь удастся.
– Мне кажется, что еще очень важно, чтобы эта способность проявилась, некий толчок, ну, вроде личного примера или… – поддержал идею Олег, но сразу осекся. – Ну, я думаю, что есть люди, которые могут научиться переходить с помощью опытных товарищей.
Лес, по которому шли Олег и Лано, постепенно из благородного векового бора превратился в чахлую и редкую поросль. Он скорее напоминал заброшенный городской парк, за которым много лет не ухаживали. Один раз пришлось сделать привал, передохнуть и подкрепиться. Правда, ничего, кроме чая с печеньем, уже не осталось. Все хитрые сублимированные продукты перемешались с гадкой кашицей разложившегося пластика. После привала вещмешок Олега сильно похудел. Отойдя в сторону, он выкинул массу испорченного багажа.
Лес закончился внезапно, словно его отрезали пилой. Просто в какой-то момент, раздвинув плотные кусты подлеска, Шергин и Батрид оказались на вымощенной желтым кирпичом дороге, окружающей маленький, словно сказочный городок. Небольшие домики, красная черепица и цветущие палисадники никак не вязались с монументальной роскошью Ректората или готическим аскетизмом Депозитария.
– Вот он, Сколари. Всегда настроение поднимается, когда здесь появляюсь. Недалеко отсюда живет мой хороший товарищ, мы учились вместе. Он сразу пошел учительствовать, тут и осел.
Лано, словно и не было долгого перехода, бодро зашагал по мостовой мимо игрушечных домиков.
– Ага, вот и жилище Тачира.
Путники остановились у особняка, закрытого высокими деревьями, посаженными вплотную к стенам.
Профессор подошел к деревянной двери и постучал колечком дверного молотка по бронзовой фигурке.
– Он большой любитель старины, даже такие вещи, – Лано показал на литую голову льва под кольцом, – у него только настоящие, не современные подделки.
Дверь открылась, на пороге показался громадный толстяк с пышными усами и бакенбардами, в домашнем атласном халате. Последовали возгласы, объятия, целования воздуха за ушами. Хозяин был искренне рад Батриду. Лано представил своего попутчика, Тачир обрадовался и ему. Гостиная в доме Тачира выглядела феерически. Она словно была хранилищем безумного коллекционера. До потолка вздымались полки, забитые фолиантами, на комодах, сервантах и узких столиках вдоль стен стояли статуэтки, абстрактные бронзовые изделия, устройства невероятной инженерии из шестеренок и противовесов, видимо, так никогда и не работавшие. Под потолком висели модели летательных аппаратов, в которых явно прослеживались инженерные находки Леонардо да Винчи. Олег как завороженный смотрел на этот хаос творческой мысли.