Господь, обращаясь к ученику, хотевшему пойти сначала похоронить своего отца, и только потом последовать за своим Божественным Учителем, сказал ему: «иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф.8,22). Этими словами Господь говорит нам о том, что именно Он есть Путь, Истина и Жизнь.
Только следуя за Господом можно стать причастниками вечной жизни, а все те, кто не последуют за Ним, кто не пожелает освободиться от рабства греха, уже при жизни являются духовными мертвецами.
Для того чтобы идти по этому спасительному пути, указанному нам Сыном Божиим, не обязательно обладать какими-то особыми качествами или хорошим физическим здоровьем. Надо просто открыть своё сердце и свою душу Богу. И тогда, глухие, не способные ранее к слышанию Слова Божиего, начинают слышать глас Божий, мёртвые духовно – воскресают, хромые, ходившие всю свою жизнь путями неправды, начинают ходить путями Божиими, а слепые, глаза которых были закрыты завесой страсти и греха – видят Свет Божественной Любви.
Как духовная слепота не может ничего противопоставить этому Небесному Свету, так и физическая слепота не может помешать сердцу, ищущему Бога найти Его и стать причастником Божественной благодати и жизни вечной.
Блаженная Матрона (Матрона Димитриевна Никонова) родилась в 1885 году в селе Себино Епифанского уезда (ныне Кимовского района) Тульской губернии в крестьянской семье. Её родители– Димитрий и Наталия, были людьми благочестивыми, честно трудились, но жили бедно. В семье было ещё четверо детей: двое братьев – Иван и Михаил, и две сестры – Мария и Матрона.
Прокормить такую большую семью было очень тяжело. В связи с этим, Наталия хотела отдать ребенка, после его рождения, в приют князя Голицина в соседнее село, но увидела ночью вещий сон.
Еще не родившаяся дочь явилась ей во сне в виде белой птицы с человеческим лицом и закрытыми глазами и села ей на правую руку. Приняв сон за знамение, Наталия отказалась от мысли отдавать ребенка в приют. Дочь, как и было, явлено Наталии в видении, родилась слепой.
Матрона была не просто слепая, у нее совсем не было глаз. Глазные впадины закрывались плотно сомкнутыми веками, как у той белой птицы, что видела ее мать во сне. На груди девочки была выпуклость в форме креста, нерукотворный нательный крестик.
Позже, когда ей было уже лет шесть, мать как-то стала ругать ее: «Зачем ты крестик с себя снимаешь?» «Мамочка, у меня свой крестик на груди», – отвечала девочка. «Милая дочка, – опомнилась Наталия, – прости меня! А я-то все тебя ругаю…» Но Господь дал ей духовное зрение. Еще в младенчестве по ночам, когда родители спали, она пробиралась в святой угол, каким-то непостижимым образом снимала с полки иконы, клала их на стол и в ночной тишине играла с ними.
При крещении девочка была названа Матроной в честь преподобной Матроны Константинопольской, греческой подвижницы V века, память которой празднуется 9/ 22ноября.
Маленькую Матрону дети часто дразнили и издевались: девочки стегали крапивой, зная, что она не увидит, кто именно ее обижает. Они сажали ее в яму и с любопытством наблюдали, как она наощупь выбиралась оттуда и брела домой.
Дом Никоновых находился недалеко от церкви Успения Божией Матери. Родители Матроны отличались глубоким благочестием и любили вместе бывать на богослужениях.
Матрона буквально выросла в храме, ходила на службы сначала с матерью, а потом одна, при всякой удобной возможности. У нее было свое привычное место – слева, за входной дверью, у западной стены, где она неподвижно стояла во время службы. Матрона хорошо знала церковные песнопения и часто подпевала певчим. Видимо, еще в детстве Матрона стяжала дар непрестанной молитвы.
Однажды в праздник, мать Матроны собираясь в церковь на службу, позвала с собой мужа. Но тот отказался и не пошел. Дома он читал молитвы, пел. Матрона тоже была дома. Мать же, находясь в храме, все думала о своем муже: «Вот, не пошел». И все волновалась.
Когда Литургия закончилась, Наталия пришла домой, а Матрона ей говорит: « Ты, мама, в храме не была». «Как не была? Я только что пришла и вот раздеваюсь!» А девочка замечает: «Вот отец был в храме, а тебя там не было». Духовным зрением она видела, что мать находилась в храме не сердцем и душой, а только телом.
Даром духовного рассуждения, прозорливости, чудотворения и исцеления Матрона была отмечена Богом с ранних лет. Близкие стали замечать, что ей ведомы не только человеческие грехи, преступления, но и мысли. Матрона чувствовала приближение опасности, предвидела стихийные и общественные бедствия.
По ее молитве люди исцелялись от болезней и получали чего утешение в скорбях. К ней стали ходить и ездить посетители. К избе Никоновых шли люди, тянулись подводы, телеги с больными из окрестных сел и деревень, со всего уезда, из других уездов и даже губерний. Привозили лежачих больных, которых девочка поднимала на ноги.
Желая отблагодарить Матрону, они оставляли ее родителям продукты и подарки. Так девочка, вместо того чтобы стать обузой для семьи, опасались родители до её рождения, стала ее главной кормилицей.
Благодаря Лидии Яньковой, дочери местного помещика, Матрона получила возможность побывать во многих святых местах православной России. Она брала Матрону с собой в паломничества: в Киево-Печерскую лавру, Троице-Сергиеву лавру, в Петербург…
До нас дошло предание о встрече блаженной Матроны со святым праведным Иоанном Кронштадтским, который по окончании службы в Андреевском соборе Кронштадта попросил народ расступиться перед подходящей к солее 14-летней Матроной и во всеуслышание сказал: «Матронушка, иди-иди ко мне. Вот идет моя смена – восьмой столп России».
Значения этих слов матушка никому не объяснила, но ее близкие догадывались, что отец Иоанн провидел особое служение Матроны во времена гонений на Церковь.
На семнадцатом году жизни Матрона лишилась возможности ходить: у нее внезапно отнялись ноги. До конца дней своих она была «сидячей». И сидение ее – в разных домах и квартирах, где она находила приют, – продолжалось еще пятьдесят лет. Она никогда не роптала из-за своего недуга, а смиренно несла этот тяжкий крест, данный ей от Бога.
Еще в раннем возрасте Матрона предсказала революцию, как «будут грабить, разорять храмы и всех подряд гнать». Она образно показывала, как люди будут делить землю, хватать с жадностью наделы, лишь бы захватить себе лишнее, а потом все бросят землю и побегут кто куда. Земля никому не нужна будет.
Помещику из их села Янькову Матрона советовала перед революцией все продать и уехать за границу. И если бы он последовал этому совету, то мог бы избежать разграбления своего и преждевременной смерти, а его дочь – скитаний.
Односельчанка Матроны, Евгения Ивановна Калачкова, рассказывала, что перед самой революцией одна барыня купила дом в Себино, пришла к Матроне и говорит: «Я хочу строить колокольню». «Что ты задумала делать, то не сбудется», – отвечает Матрона. Барыня удивилась: «Как же не сбудется, когда все у меня есть – и деньги, и материалы?» Так ничего с постройкой колокольни и не вышло.
Для церкви Успения Божией Матери по настоянию Матроны (которая уже приобрела известность в округе, и просьба которой воспринималась как благословение) была написана икона Божией Матери «Взыскание погибших».
На протяжении всей жизни блаженную Матрону окружали иконы. В комнате, где она прожила впоследствии особенно долго, было целых три красных угла, а в них – иконы сверху донизу, с горящими перед ними лампадами. Одна женщина, работавшая в храме Ризоположения в Москве, часто ходила к Матроне и вспоминала потом, как та ей говорила: «Я в вашей церкви все иконы знаю, какая где стоит».
Несмотря на свою физическую слепоту блаженная Матрона имела представление об окружающем мире. На сочувственное обращение близкого к ней человека, Зинаиды Владимировны Ждановой: «Жаль, матушка, что вы не видите красоту мира!» – она как-то ответила: «Мне Бог однажды открыл глаза и показал мир и творение Свое. И солнышко видела, и звезды на небе и все, что на земле, красоту земную: горы, реки, травку зеленую, цветы, птичек…»
Много людей приезжало за помощью к Матроне. В четырех километрах от Себино жил мужчина, который не мог ходить. Мaтрона сказала: «Пусть с утра идет ко мне, ползет. Часам к трем доползет, доползет». Он полз эти четыре километра, а от нее пошел на своих ногах, исцеленный.
Однажды к Матроне на Пасхальной седмице пришли женщины из деревни Орловки. Матрона принимала, сидя у окна. Одной она дала просфору, другой – воду, третьей – красное яйцо и сказала, чтобы она это яйцо съела, когда выйдет за огороды, на гумно. Женщина эта положила яйцо за пазуху, и они пошли.
Когда вышли за гумно, женщина, как велела ей Матрона, разбила яйцо, а там – мышь. Они испугались и решили вернуться обратно. Подошли к окну, а Матрона говорит: «Что, гадко мыша-то есть?» «Матронушка, ну как же есть-то его?» «А как же ты людям продавала молоко, тем паче сиротам, вдовам, бедным, у которых нет коровы? Мышь была в молоке, ты ее вытаскивала, а молоко давала людям».
Женщина говорит: «Матронушка, да ведь они не видели мышь-то и не знали, я ж ее выбрасывала оттуда». – «А Бог-то знает, что ты молоко от мыша продавала!»
Оба брата Матроны, Михаил и Иван, после революции вступили в партию, а Михаил стал сельским активистом. Присутствие в их доме блаженной Матроны, принимавшей целыми днями народ, становилось для них невыносимым. Братья боялись репрессий. Жалея их, а также стариков родителей (мать Матроны скончалась в 1945 году), матушка в 1925 году переехала в Москву.
Москву блаженная очень любила и прожила в ней до конца своих дней. Матрона говорила, что «это святой город, сердце России». Здесь начались скитания по родным и знакомым, по домикам, квартирам, подвалам. Почти везде Матрона жила без прописки, несколько раз чудом избежала ареста.
Это был новый период ее подвижнической жизни. Она становится бездомной странницей. Порой ей приходилось жить у людей, относившихся к ней враждебно, но так как с жильем в Москве было трудно, выбирать не приходилось.
Жила Матрона до войны на Ульяновской улице у священника Василия, мужа ее послушницы Пелагеи, пока он был на свободе. Жила на Пятницкой улице, в Сокольниках (в летней фанерной постройке), в Вишняковском переулке (в подвале у племянницы), жила также у Никитских ворот, в Петровско-Разумовском, гостила у племянника в Сергиевом Посаде (Загорске), в Царицыно.
Дольше всего (с 1942 по 1949 год) она прожила на Арбате, в Староконюшенном переулке. Здесь в старинном деревянном особняке, в 48-метровой комнате, жила односельчанка Матроны, Е. М. Жданова с дочерью Зинаидой. Именно в этой комнате три угла занимали иконы, сверху донизу. Перед иконами висели старинные лампады, на окнах – тяжелые дорогие занавески (до революции дом принадлежал мужу Ждановой, происходившему из богатой и знатной семьи).
Много раз Матрону хотели арестовать. Были арестованы и посажены в тюрьму (или сосланы) многие из близких ей людей. Зинаида Жданова была осуждена как участница церковно-монархической группы.
Живя в Москве, Матрона бывала в своей деревне – то вызовут ее по какому-то делу, то соскучится по дому, по матери.
Внешне жизнь блаженной Матроны текла однообразно: днем – прием людей, ночью – молитва. Подобно древним подвижникам, она никогда не укладывалась спать по-настоящему, а дремала, лежа на боку, на кулачке.
Как-то в 1939 или 1940-м году Матрона сказала: «Вот сейчас вы все ругаетесь, делите, а ведь война вот-вот начнется. Конечно, народу много погибнет, но наш русский народ победит».
В начале 1941 года двоюродная сестра 3. В. Ждановой Ольга Носкова спрашивала у матушки совета, идти ли ей в отпуск (давали путевку, а ей не хотелось ехать отдыхать зимой). Матушка сказала: «Нужно идти в отпуск сейчас, потом долго-долго не будет отпусков. Будет война. Победа будет за нами. Москву враг не тронет, она только немного погорит. Из Москвы уезжать не надо».
В день Матронушка принимала до сорока человек. Люди приходили со своими бедами, душевной и телесной болью. Она никому не отказывала в помощи, кроме тех, кто приходил с лукавым намерением. Исцеляя больных, матушка требовала от них веры в Бога и исправления греховной жизни.
Так, одну посетительницу она спросила, верует ли она, что Господь силен ее исцелить. Другой, заболевшей падучей болезнью, велела не пропускать ни одной воскресной службы, на каждой исповедоваться и причащаться Святых Христовых Тайн. Живущих в гражданском браке она благословляла непременно венчаться в Церкви. Всем обязательно носить нательный крест.
3. В. Жданова рассказывает, что в 1946 году в их квартиру, где жила тогда Матрона, привели женщину, которая занимала высокое положение. У нее сошел с ума единственный сын, муж погиб на фронте, а сама она, была безбожницей. «Я пришла к вам от отчаяния», – сказала она, – «мне идти некуда».