С утра у Белинды было смешанное чувство стыда и радости. Она переехала в модуль Ричарда. Тот помог перенести ее вещи. Впрочем, их было не так уж много: ноутбук, несколько справочников и одежда. Выяснять отношения со Смитом больше не пришлось. Он ушел раньше. Белинда видела это в окно. Выглядел он неважно. Сильно сутулился, не смотрел по сторонам. И это все от того, что лишился любимой игрушки. Особых чувств между ними никогда не было, а Белинда ничем не отличалась от резиновой куклы, с той лишь разницей, что умела говорить да выполнять работу по дому.
К ее приходу лаборанты уже привели в бокс к Бобо нового подопытного, конголезца Гази. Худой, с большими, словно маслины, глазами юноша лет семнадцати выглядел испуганно. Белинда его понимала. Запах разогретой пластмассы, железные двери, люди в комбинезонах – все это пугало паренька, выросшего в глухой провинции и никогда не видевшего вблизи даже поезда.
Парни сидели на кровати Бобо и о чем-то негромко говорили. При появлении в тамбуре, за стеклянной дверью, облаченной в комбинезон Белинды Гази встал. Его губы тряслись. Белинда улыбнулась. Она знала: ее лицо хорошо видно через стекло гермошлема. Размышляя над тем, с чего начать разговор, она откинула сиденье, устроилась на нем, потом подключила разъем переговорного устройства:
– Здравствуй, Бобо!
– Здравствуйте, мэм.
– Ты уже обо всем успел поговорить со своим новым другом?
– У нас было время, – кивнул Бобо.
– Вы ведь раньше не были знакомы? – заранее зная, что это так, просто ради того, чтобы привести свои мысли в порядок, спросила она.
– Нет, – подал голос Гази. – Когда меня отпустят домой?
«Никогда», – едва не вырвалось у Белинды. Уж очень неожиданно он спросил. Но она вовремя взяла себя в руки:
– Бобо лечится уже семь дней. Кризис миновал, но…
– Мне всегда плохо! – почти крикнул Бобо. – А вы все время говорите, что дело идет на поправку.
– Надо еще немного потерпеть, – заволновалась молодая женщина.
– Посмотрите! – Он задрал на животе майку. Белинда увидела сетку проступивших сосудов. – Еще вчера этого не было!
– Ничего страшного, – заверила Белинда. – Эта болезнь проявляется именно так в конце лечения.
– Это червячки?
– Ну что ты, Бобо! – Белинда постаралась улыбнуться, но у нее ничего не вышло. Теперь время шло на часы, а может быть, на минуты или секунды. Было понятно: истонченные болезнью стенки сосудов в любой момент могут не выдержать. Это грозит кровоизлиянием в мозг…
– Тогда что это такое? – не унимался парень.
– Это мелкие сосуды, – попыталась она объяснить. – Они есть у всех. По ним поступает к нашим органам кровь…
– Вы все врете. – Бобо насупился.
– Так, не будем вредничать! – Молодая женщина предостерегающе подняла левую руку вверх. – Тем более обвинять меня в обмане.
– Хорошо. – Он опустил голову.
– Как ты сегодня спал? – Белинда взяла планшет с прикрепленным к нему листком.
– Плохо, – ответил Бобо.
– Сколько раз ходил в туалет?
– Не считал. – Парень отвернулся.
Она могла не задавать этот вопрос. В боксе стояла скрытая видеокамера, а все, что попадало в унитаз, оказывалось в лаборатории.
Еще некоторое время, поговорив с мальчишкой, Белинда отключила разъем переговорного устройства и вышла в коридор. Поджидавший ее здесь лаборант по имени Джек проворно закрыл за ней двери.
– Когда переводить Гази в отдельный бокс? – спросил Джек.
– Перед обедом, – не оборачиваясь, сказала Белинда и направилась в дезинфекционную камеру. У нее не было сегодня желания общаться со взрослой частью подопытных. Они и руководство интересовали меньше. Большее внимания уделялось юношам призывного возраста.
До обеда Белинда распечатала отчет, уложила его в папку, просмотрела анализы остальных больных и отправилась в столовую.
В сверкающем стерильной белизной коридоре она нос к носу столкнулась с Калебом Смитом.
– Ну, как тебе этот солдафон? – не удержался он.
– Настоящий мужчина, – с гордостью проговорила она. – Я впервые за многие годы почувствовала себя женщиной.
– Ты влюбилась? – нахмурился Смит.
– А почему это так тебя волнует? – задала она встречный вопрос.
– Ты мне небезразлична, – промямлил Смит.
Неожиданно Белинда увидела, что правая сторона его лица отливает синевой, и вспомнила, как он накануне покинул дом Ричарда.
– Ты извини, что вчера так все вышло, – смутилась молодая женщина.
– Что ты имеешь в виду? – Калеб не сразу понял, о чем речь.
– Но ведь Ричард тебя ударил, – напомнила Белинда.
– Пустяки, – отмахнулся Смит. – И не такое бывало. Ты же знаешь, я мог дать сдачи. Но разве можно так решить вопрос твоего возвращения?
Они вошли в столовую. Белинда взяла поднос, поставила его на металлический пандус и медленно двинула вдоль выставленных на стеклянных полках блюд. Есть не хотелось. В большей степени на аппетит влияло общение с практически приговоренными к смерти конголезцами. Она взяла салат, чизбургер и кофе.
Смит шел следом. Он выбрал суп из курицы, рис с гарниром и салат. Ловя на себе взгляды коллег, Белинда размышляла, как быть. Она не хотела оказаться за одним столиком со Смитом. Неожиданно увидела одно свободное место у аквариума. Там сидели биологи и орнитолог. Она поспешила к ним:
– У вас свободно?
– Конечно, Белинда! – засуетился Серж. Он вскочил, выдвинул стул и застыл в ожидании, когда коллега поставит поднос.
– Благодарю. – Она одарила его улыбкой и неожиданно вспомнила, что он, как и Ричард, русский.
– Серж, – распаковывая вилку и нож, обратилась она к нему, – а почему вы уехали из России?
Вопрос застал биолога врасплох. Некоторое время он медленно жевал, пытаясь сосредоточиться, потом улыбнулся:
– А это так важно?
– Белинда бросила своего бойфренда и ушла к другому, – тут же вмешалась в разговор Джессика. – А он с вами одной крови.
– Кто таков этот счастливчик? – Серж, настоящее имя которого было Сергей, склонил голову набок и с интересом посмотрел на собеседницу. – Насколько я знаю, здесь много моих соотечественников.
– Офицер, – уточнила за Белинду болтушка Джессика, изящно откусив кусочек бисквита.
– Никогда бы не подумал, – удивился Серж.
– Откуда ты знаешь, что он русский? – удивилась Белинда.
– Ну как же. – Джессика игриво посмотрела на свою подругу Катрин. – Мы же живем в таком небольшом коллективе…
Обе женщины едва сдерживали себя, чтобы не рассмеяться.
– Понятно. – Белинда отодвинула от себя салат и как ни в чем не бывало взялась за чизбургер. – Вы обе побывали в его постели.
– Ничего не поделаешь, от скуки иногда хочется залезть на дерево, не то что к русскому в постель, – игриво стрельнув глазками на Сержа, продолжала Джессика.
– Мне заткнуть уши? – неожиданно спросил Серж.
– Зачем? – удивилась Джессика. – У нас тут одна большая семья. Нет секретов.
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнила Сержу Белинда, желая как можно быстрее сменить тему.
– Россия – это страна алкоголиков и наркоманов, – неожиданно выпалил Серж. – Там хорошо живут мошенники и воры, которые давно пробрались во все органы власти и создают удобные для себя законы. Заниматься научной деятельностью в этой стране невыгодно. Лучше купить завод, обанкротить его, потом продать оборудование по цене металлолома и прокутить все на европейских курортах.
– Мне кажется, вы преувеличиваете, – неожиданно вмешалась в разговор Катрин. – Я часто смотрю телевизор. Там красивые города, прекрасная природа…
– Не спорю, есть часть людей, которая живет в роскоши. Причем такой, какую не позволяют себе даже арабские шейхи. Но основная масса населения прозябает в нищете.
– Но у вас нет людей, которые, как в Индии, селятся в домах из картонных коробок, – возразила Белинда.
– Потому что в Индии можно круглый год жить в такой хижине, а у нас, извините, зимой на большей части территории за минус сорок.
– Значит, остальные замерзают? – ужаснулась Белинда.
– Работая в Институте микробиологии и вирусологии, будучи кандидатом наук, я получал в России… – Серж закатил глаза. – Если пересчитать рубли на ваши деньги – триста долларов. Жена, как лаборант, – сто пятьдесят. Оборудования никакого, финансирование сведено к минимуму. Если мне необходим какой-то прибор, я должен написать заявку, доказать целесообразность его приобретения, оформить кучу документов – и еще год ждать. И это не факт, что придет то, что мне нужно. Купят самое плохое, по самой низкой цене. Для сравнения: едва я перебрался в Штаты, мне дали помимо целой лаборатории жалованье в десять тысяч! Я и мечтать о таком не мог!
– А вот ваш коллега, – Катрин показала взглядом на соседний столик, где обедал также выходец из стран бывшего Союза по фамилии Паршин, – не жалуется на свое прошлое.
Серж посмотрел на худого, почти наполовину лысого мужчину, с задумчивым видом пережевывающего салат, и хмыкнул:
– Он военный ученый. Это две большие разницы. Бывший полковник. Пока СССР не распался, жил превосходно. Работал над созданием бактериологического оружия. Еще в конце восьмидесятых, пользуясь начавшейся неразберихой, улизнул из-под бдительного ока КГБ и перебрался на Запад. Позже вывез жену и сына. Он не жил в период хаоса.
Серж торопливо допил кофе и, распрощавшись, вышел.
– Ну, так как Ричард? – провожая взглядом похожего на квадрат Сержа, завела старую пластинку Джессика.
– Мы решили пожениться, – выпалила Белинда и встала со своего места.
Толкая перед собой тележку с продуктами, Вахид Джабраилов и Шамиль Батаев шли между рядами заваленных молочными продуктами полок.
– Домой хочу, – неожиданно сказал Шаман.
Не глядя на ценники, Джин забросил в тележку два куска сыра и промолчал.
– Как ты думаешь, может генерал после командировки дать отпуск? – продолжал сыпать соль на рану Шаман.
– Не знаю, – честно признался Джин. – Оттуда еще вернуться надо.
– Вернемся, – уверенно заявил Шаман.
Первые несколько лет службы в целях их же собственной безопасности офицерам-чеченцам и вовсе запрещалось выезжать домой. Они часто были в командировках на Кавказе. Нередко операции с их участием проходили в районах, где находилось родовое село, но лишь по прошествии времени им разрешили навещать родственников. Да и тогда приходилось врать и изворачиваться. Ведь для своих земляков бывшие сотрудники ОВД считались перешедшими на сторону боевиков. Отец Шамана даже поначалу отказывался принимать от него деньги, считая их грязными. Много времени утекло с тех пор. Уже нет с ними Исы, брата Шамиля, а Лече Истропилова сменил Гайрбек Куциев из Гудермеса, но все еще казалось, будто только вчера они носили милицейскую форму.
Неожиданно одновременно заработавшие сотовые телефоны могли говорить об одном: продукты они не довезут до дома, а сразу из гипермаркета им придется ехать в учебный центр.
– У-у, шайтан, – протянул Джин, выслушав сообщение дежурного и с сожалением оттолкнул тележку: – Пойдем.
– На чем поедем? – нагоняя Джина, спросил Шаман.
– На такси, – как само собой разумеющееся ответил Джин.
– Может, Вася нас по пути подберет?
– Позвони. – Джин замедлил шаг.
Шаман надавил на цифру «три» и приложил трубку к уху.
– У аппарата! – раздался голос весельчака Дрона.
– Ты где?
– Еду в центр. А почему спрашиваешь?
– Нас не заберешь?
– Я битком, – расстроенным голосом сообщил Василий. – Молодых забрал. Они первые позвонили.
– Ничего, мы своим ходом, – успокоил его Шаман и отключил связь.
Чеченцы вышли из гипермаркета и легким бегом устремились через стоянку к дороге. Было тепло. На покрытом ледяной коркой асфальте образовались лужи. Джин несколько раз едва не рухнул. Оба торопились. Конец недели, на дорогах пробки. Выезжавший со стоянки задом «Ниссан» спецназовцы увидели, но и подумать не могли, что он не притормозит. Первым в него врезался Шаман. Джин успел выпрямить руки и смягчить удар. Машина встала.
– Вы куда прете, уроды? – Вывалившийся из-за руля круглолицый мужчина, тяжело дыша, двинулся на Джина.
– Сам не видишь, куда едешь? – возмутился Шаман.
– Ты чего, чурка, мне тыкаешь? – Мужчина расставил руки, словно собираясь бороться.
– Где ты чурку видишь? – Джин оглянулся вокруг себя.
– Урод! – завопил мужчина. Однако прозвучало это из его уст без того напора, что был в самом начале.
– Извинись. – Джин шагнул к нему.
– Может, тебя еще и в зад поцеловать? – Владелец иномарки, видимо, почувствовал, что нарвался на людей, которые могут набить морду, и развернулся к машине. Джин в два шага нагнал его и схватился за дверцу:
– Стой!
– Руки убери!
Мужчина попытался сесть за руль. Однако Джин взял его за отворот куртки и рванул на себя. Мужчина рухнул в мокрый снег. В разные стороны полетели брызги.
– Уроды!
Джин ждал, когда негодяй поднимется.
Некоторое время, стоя на четвереньках, толстяк елозил ногами, однако поднялся все же без посторонней помощи. Джин заметил, как он сунул руку куда-то к поясу, но не придал этому значения, однако в следующий момент пожалел, что не среагировал на это движение. Толстяк направил ему в лицо пистолет. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – это травматик. Все равно оружие довольно грозное, чтобы с ним шутить. Джин шагнул в сторону, уходя с линии огня, и одновременно схватил руку толстяка за запястье. Однако рукав зимней куртки выскользнул, и мужчина развернулся. В тот же момент прогремел выстрел. Женский вскрик и звук упавшего на мокрый асфальт тела красноречиво говорили о том, что пуля нашла-таки жертву. Мужчина оторопело смотрел на корчившуюся у переднего колеса машины средних лет даму в кожаном плаще. Джин схватил его, с силой рванул на себя и шагнул в сторону. Толстяк пролетел мимо и врезался в стоявшую во втором ряду «Шевроле», на которой тут же взвыла сигнализация и замигали габаритные огни. Пистолет выпал из его рук и залетел под «Ниссан».
– А-а-и! – кричала женщина, прижимая ладошку к левой щеке. Сзади к ней подбежал усатый мужчина с барсеткой. По виду муж, задержавшийся в машине.
– Анюта, что?! – Он присел перед ней, схватил за плечи и попытался усадить.
На помощь ему бросился Шаман.
– Кто стрелял? – раздался за спиной голос.
Джин обернулся. Сзади подбежали двое милиционеров.
– Они! – неожиданно завопил толстяк. – Вот этот нерусский. Он и его дружок машину пытались отнять. Меня выбросили. Пистолет выпал. Тут она. А этот подумал, наверное, что мне помочь хотят.
– Что ты несешь?! – вспылил Джин, убирая руку, на которой повис сержант. – Не так было!
– Уроды! – завопил мужчина с барсеткой. – Понаехали из кишлаков и думают, что им здесь все можно!
Он выпрямился и попытался ударить ногой в лицо Шамана. Однако чеченец ловко поймал летевший в лицо ботинок и опрокинул мужчину на спину.
– Вот попали, – процедил сквозь зубы Джин и снова вырвал руку, которую схватил уже лейтенант.
Однако милиционеры навалились на него уже вдвоем.
– Не трогай меня, врет он! Под машиной пистолет. Можешь проверить, нет на нем моих пальцев, – оправдывался Джин.
Да куда там! Главный аргумент на первом этапе расследования – это принадлежность к числу лиц кавказской национальности. Ничего не поделаешь. Джин знал, сколько дел наворотили в российских городах его земляки. Но не было у них времени выяснять отношения.
– Врет! – продолжал уже торжественным голосом толстяк. – И вообще…
Джин, не размахиваясь, залепил сидевшему на асфальте мужчине в подбородок ногой. Тот опрокинулся навзничь.
– Шаман, садись в машину на место водителя! – крикнул он на родном языке.
В этот момент один из сотрудников попытался защелкнуть на его запястье браслет. Джин ловким круговым движением освободил руку, поймал его за большой палец и резко нагнул к запястью. Никто не выдерживает такой боли. Охнув, сержант присел. В следующий момент Джин подхватил выпавшие из его рук наручники и защелкнул один на запястье хозяина. Тут же подтянул к нему второго сотрудника, тщетно пытавшегося провести удержание. В следующий момент он бросился прочь от скованных между собой патрульных.
Шаман уже захлопнул за собой дверцу. Джин впрыгнул на заднее сиденье. Машина тут же сорвалась с места. Проехав между рядами, Шаман выскочил на шоссе.
– Давай на следующем перекрестке направо, там во дворах бросим, – принял решение Джин и посмотрел назад. Как он и предполагал, погони не было.
Белинда открыла глаза и посмотрела в окно. Размытые противомоскитной сеткой листья диких бананов купались в лучах солнечного света. Она села. Всю ночь они с Ричардом под шум ливня занимались любовью, однако она чувствовала себя вполне отдохнувшей. Переведя взгляд на часы, улыбнулась. Ну, конечно, сегодня выходной, и они не включали будильник. Было время обеда. Ричард лежал на животе, руки закинуты за голову. Она осторожно тронула его макушку в том месте, где волосы закручивались подобно смерчу, провела пальцем по ямке на шее. Он потянулся и повернулся к ней:
– Как спалось?
– Замечательно.
– Как погода? – Лейтенант перевел взгляд на окно. – Славно, дождя нет.
– Ты обещал меня сегодня удивить, – напомнила Белинда.
– Я всегда сдерживаю свои обещания. Встаем!
Они быстро перекусили сухим завтраком и какао, после чего Ричард вытащил из кладовки армейские штаны и куртку.
– Это тебе.
– Мне? – удивилась она. – Но зачем?
– Примерь, потом сложи все это в сумку.
Белинда натянула штаны и удивленно посмотрела на Ричарада: