Проснувшись уже ближе к полудню, я выбрался в гостиную и обнаружил рыжего лежащим на полу. Честно говоря, в первый момент я даже струхнут. Опыта прятать трупы случайных встречных у меня не было.
Немного постояв в дверном проёме, я осторожно подошел к телу и потрогал его ногой. Вроде бы не закоченел, но и признаков жизни не подавал. Присев на корточки, я прислушался, пытаясь определить, дышит он или нет. И в этот момент придурок всхрапнул так, что я с матом дёрнулся, отскочил назад, врезался в журнальный стол и сбил стоявшую на полу бутылку. Вода растеклась по паркету, вырисовывая несуществующие материки и шипя минеральными пузырьками.
– Твою мать… – выругался я, кинул в лужу полотенце, которым вытирал ночью морду придурка, и, снова присев, потрепал спящего. – Э, харэ мне проблемы создавать. Слышь? Вставай давай.
Он разлепил глаза, флегматично посмотрел на меня, потом на часы и, невнятно растягивая слова, заявил:
– Пятнадцать тысяч. Можно в баксах по курсу. Две с половиной сотки.
Потом поёжился и положил поудобнее диванную подушку, намереваясь уснуть снова.
– Э, э! – запротестовал я, – Ты ничего не попутал? Какие пятнадцать тысяч?
Он снова посмотрел на меня. Огляделся вокруг. Попытался сесть, но тут же застонал и, схватившись за виски, лег обратно.
– Чем ты меня вчера? Клофелин что ли? Нафига? В некрофила играл?
– Что?! Я?! – это было уже слишком, лучше бы я его вчера выбросил где-нибудь на свалке, чем возиться с ним полночи, а теперь еще какие-то предъявы выслушивать.
– Ну, а кто? Ты же меня вчера из клуба забрал? Сам бы я сюда не поехал.
– Поехал, – выпучив глаза и разведя руками, заверил я. – Представь себе. Залез ко мне в машину, пока я не видел, и поехал.
– М… ну да, сам залез и сам поехал, – с сарказмом произнес он.
– Да ты чё, совсем дикий?! На черта ты мне сдался? – и тут меня осенило, – Подожди… так ты из этих что ли? По вызову?
– А ты что думал, что я с тобой по любви поехал? И мы теперь в горе и в радости, пока смерть не разлучит нас?
– Фубля!… – выдал я, зачем-то отряхнул руки и отполз подальше. – Слышь, ты! Я тебя не драл. Я не из этих, не из ваших. Давай сразу проясним. Вчера, пока я не видел, ты залез ко мне в машину уже обдолбанный. Я тебя заметил по дороге домой. Думал, у тебя передоз, и просто пожалел. Мог бы выкинуть где-нибудь или ментам сдать. Но не сдал и не выкинул. Чуешь? Я тебя к себе из жалости привез. Полночи смотрел, как ты в мою ванну содержимым желудка фонтанировал. Так что это ты мне бабок должен, а не я тебе, если уж на то пошло.
Наступила тишина. Мы оба переваривали потоки полученной друг от друга информации. Он смотрел на меня молча, с недоверием. Густые пушистые ресницы слегка подрагивали. И мне кажется, я слышал, как скрепят шестеренки в его голове, при попытке сложить два плюс два. Потом он, видимо, все-таки смог сообразить, что к чему, потому что его брови вдруг выгнулись домиком, и лицо в целом обрело несчастное выражение. В довершение всего этот поганец закусил уголок нижней губы и изобразил совершеннейшую невинность. Если бы ни синева под глазами, с него можно было иконы писать.
– Так, все. Давай подъем и проваливай отсюда, – скомандовал я, чувствуя, что мой акт милосердия затянулся. – Только так, чтоб тебя никто не видел. Не хватало еще, чтоб слухи поползли.
Он снова попробовал подняться и снова не смог.
– Мммм, можно я еще немного полежу? Пожалуйста, – голос заметно смягчился, стал умоляющим и тихим.
– Пффффф, – выдохнул я и поплелся за спазмолитиками.
Выбрав из аптечки нужные таблетки и прихватив стакан с водой, я вернулся в гостиную, где продолжало страдать неясным похмельем рыжеволосое недоразумение.
– На, глотай. Как только отпустит, вызову тебе такси.
– Что это? – спросил он с недоверием.
– Пей, говорю, – буркнул я, – хотел бы тебя прикончить, вчера бы прикончил. А вообще, ты бы завязывал с наркотой.
Парень закинул в рот две таблетки и запил из принесенного мной стакана. После чего снова лег и тихо немного обиженно сказал:
– Я не наркоман. Я даже не пью, когда на работе. Опоили меня вчера. Кто не знаю. Может ты, может еще кто-то. Я вообще не могу вспомнить, как и когда из клуба выходил.
– А! Ну да, – настала очередь моего сарказма. – Слышал я такие истории. Опоили, отымели…
Карие глаза кольнули меня немым укором, и парень слегка надменно фыркнул:
– Да, можешь не верить. Мне с тобой детей не крестить, – но тут же смягчился и добавил, – Слушай, дай еще водички, а? А то мумифицируюсь счас.
Я улыбнулся и протянул бутылку с минералкой.
– Не я тебя опоил. Когда ты из клуба исчез, мы с другом к твоим девчонкам подкатили. К близняшкам. Потом друг остался, а я ушел. Дальше я уже рассказывал. Я даже не знал, что ты этот… заднеприводный.
Пацан, чуть не поперхнувшись, прыснул водой и расхохотался. Потом, уставившись на меня, спросил:
– Почему «заднеприводный»?
Я немного растерялся.
– Ну ты же сам сказал, что по вызову… Я так понял, к мужикам ездишь.
– Ну и что? – он улыбался широкой белозубой улыбкой и несмотря на свое состояние показался мне чертовски обаятельным. – Почему такая узкая характеристика? Я между прочим и заднеприводный, и переднеприводный, и 4WD, если надо. Я – универсальная полноприводная модель, – он игриво подмигнул, – Хочешь, покатаю?
– Ты за словами-то следи, – я стукнул по дну бутылки, так что ее горлышко врезало ему по зубам. – А то ведь я за такие предложения и фары врубить могу.
– Ой, нет. Не надо, – прикрыл он лицо ладошкой, продолжая улыбаться. – Слушай, а тебя как зовут?
– Влад, – сначала ответил, а потом подумал я.
Надо было назвать вымышленное имя или совсем не называть.
– А я Рим.
– Ка-ак?
Я знаю, что девочки по вызову выбирают себе вымышленные имена типа Сюзанна или Анжела, но про парней я как-то не задумывался.
Вместо ответа парнишка развернулся лицом в подушку и оттянув ворот рубашки показал на шее тату:
«Все дороги ведут ко мне».
И подпись:
«Рим».
Я расхохотался.
– Вот это самореклама! Да, ты просто бог маркетинга.
– Ну, есть немного, – самодовольно подтвердил он. – Влад, а мы сейчас в каком районе?
– Девятый. На Дзержинского.
– Блин, – глаза Рима слегка потухли, и он явно расстроился. – А ты в сторону ЖД вокзала не планируешь сегодня? Ну или хотя бы до центра?
– Даже если бы и планировал, не в обиду, но я с тобой в центре появляться не хочу. Я лучше тебе такси вызову.
Он кивнул. Пошарил по карманам, выгибаясь, будто лежит на раскаленных углях. Естественно не нашел ни бумажника, ни телефона и нахмурился. Несколько секунд полежал в раздумьях, потом вздохнул и, улыбнувшись слабой наигранной улыбкой, спросил:
– Слушай, хочешь промо-акцию? Профессиональный минет по цене поездки на такси?
– Что? – я не поверил ушам. – Иди ты нах. Я тебе уже сказал, что я не педик.
– Какая разница? – искренне удивился он. – Рот-то у всех одинаковый. Закрой глаза и представь, что я девчонка. Важно не кто делает, важно как! Мой минет стоит сотку баксов и длится минут сорок минимум. Сможешь продержаться дольше, считай, что это бонус.
Он говорил с такой гордость, будто речь шла о виртуозной игре на гитаре. Или правильнее сравнить это с флейтой?
– Слушай, Рим, отвали. Я тебе и так денег на такси дам. Только давай уже уматывай отсюда.
Он нахмурился и покачал головой.
– Нет. Так я не возьму. Я лучше пешком.
– Пешком? Ты серьезно? Кокаиновый марафонец, блин.
Я улыбнулся и мне стало искренне жаль пацана. Вроде нормальный. На гея не похож совсем. Не было в нем никакой манерности или жеманности, как это принято у педиков. Даже принципы какие-то свои имелись.
– Ладно, давай я тебе в долг дам. Потом вернешь, когда сможешь. Ок?
Он еще немного поколебался и все же кивнул:
– Ладно. Ты завтра вечером дома будешь?
– Завтра воскресенье? Ну да. В понедельник на работу, так что, думаю, часов в одиннадцать уже должен быть.
– Ну, тогда я в одиннадцать заскочу.
Ему наконец удалось встать, и он шатающейся походкой направился к зеркалу. Остановившись напротив своего отражения, он окончательно потух.
– Красавец, да? – подлил я масла в огонь в качестве мести за доставленные мне неудобства.
– Да уж… – протянул Рим, оценивая ущерб, нанесенный ночными похождениями.
Если джинсы еще можно было как-то спасти посредством воды и щетки, то рубашку проще было сжечь, чем реставрировать. Пришлось выдать ему чистое полотенце и одну из своих футболок. Еще чуть-чуть и мне можно будет претендовать на значок почетного волонтёра, спасающего от гибели бездомных животных и продажных геев-подкидышей.
Когда Рим вышел из ванны, пахнущий моим мылом, с мокрыми волосами, скрученными в рыжие жгутики, в моей футболке, висящей на нем, как оверсайз, это был уже совсем другой человек. Простой парнишка, с трогательно-нежными чертами лица и доброй искренней улыбкой. Наверное, если бы я был геем, он был бы в моем вкусе.
Отмахнувшись от этой мысли, я дал ему денег на такси, мы попрощались, и он умчался в свой мир, а я остался в своем.
Однако мысль о профессиональном минете преследовала меня до конца этого дня. Если помните, меня накануне обломили с женским вниманием. Ну да, я сам себя обломил. Но не в этом суть. Мое естество требовало физической ласки. И именно такой, какую подкидывало разыгравшееся воображение.
В итоге к вечеру я позвонил Ваньке, не стесняясь объяснил, чего именно я хочу, и Ван Дам – бог саун и местных гетер – прислал мне лучшую из своих девочек.
Эта фея колдовала надо мной минут десять, прежде чем я осознал странную штуку: все это время я думал о Риме, пытаясь угадать, что он имел в виду под словами «профессиональный минет». У меня между ног в данный момент трудилась самая что ни на есть профессионалка, но особой разницы между «просто минетом» и «профессиональным минетом» я, честно говоря, не почувствовал. Возможно, мне просто повезло и все, с кем я встречался ранее, тоже были профессионалками этого дела. Или же Рим умел что-то такое, чего я еще не пробовал?
Потом пришла еще одна интересная мысль. Когда Рим предлагал мне свою «промо-акцию», он сказал: «Закрой глаза и представь, что я девчонка». А теперь получалось все в точности до наоборот: со мной была девчонка, а я, закрывая глаза, думал о Риме.
В общем еще через несколько минут я осознал, что не могу сосредоточиться на процессе, поэтому просто воспроизвел в памяти какую-то пошлую картинку из порнофильмов и довольно вяло кончил. Потом заплатил барышне за работу и, несмотря на заигрывания, вызвал ей такси и выставил за дверь.
Засыпая долго думал о том, что произошло, но так ни к чему и не пришел. Просто провалился в чёрную пустоту сна и вынырнул из нее лишь с дребезжанием назойливого будильника.