N – 47°31′ E – 134°62′ 19:05.
– Тень, я на позиции, – неслышно прошелестел у меня в ухе доклад от снайпера группы.
– Принял, – так же тихо отозвался я. – Мышь, что видишь?
Хакер отряда была подключена ко всем камерам бойцов и уже снимала информацию со всех датчиков снайпера.
– Всё как всегда. Пентаграмма, факелы и дикая оргия.
– Клиент где?
– Восседает на троне. Тень, в изголовье трона черепа, человеческие. Не бутафория, частички скальпа и ошметки не выскоблены до конца.
– Количество черепов?
– Семь, – коротко отозвалась Мышь.
– Резвый, сука! – зло сплюнул Азот, стоящий рядом со мной.
В этом вопросе я с Денисом был полностью согласен. За этим долбаным колдуном мы охотились уже целых две недели и только сейчас вышли на след. Но, похоже, не успели, и семь человек он уже успел убить. Поправочка: пока семь. Не будь сейчас нас здесь, число это перевалит за двадцатку, а колдун пропадет на долгие годы. Нашли-то мы его чисто случайно. Не будь у Пашки такого сильного Дара, так и не узнали бы ничего.
– Мышь, выпускай дронов, – отдал я приказ нашему штатному хакеру.
– Приняла. Детки пошли, – и с чемоданчика, заботливо уложенного на землю, в воздух повалили десятки металлических насекомых, тут же беря курс на церковь.
Заброшенное сельцо с небольшой церквушкой, находящееся в самой жопе Хабаровского края, мы нашли быстро – Дар Павла не подвел. Шли как по компасу и теперь готовились к штурму центрального зала, где в данный момент проводился обряд. Обряд… Рассказать кому, не поверят. Нет, про сатанистов поверят, даже очень, а вот в то, что от этого сила кому-то перепасть может, нет. А зря. Не все так просто на матушке Земле…
– Пошли, – коротко скомандовал я, и наша ударная тройка, низко пригибаясь, устремилась к зданию.
Церковь была высокой, кирпичной, с чудом уцелевшими стеклами почти во всех окнах. Но меня сейчас это волновало не сильно, главное – успеть нейтрализовать колдуна до того, как он начнет убивать. Ведь не успей мы вовремя, и его было бы уже не остановить. По крайней мере, нашими силами.
До крыльца здания долетели секунд за пять, практически уложившись в норматив. Ну да, нормативы у обычных людей и у таких, как мы, разные. У входа задержались, Пашка привычно присел перед входом и поводил руками перед дверью.
– Чисто, – коротко отозвался он, и мы неслышными тенями просочились внутрь.
Странно это: колдун-то не из слабых, а даже обычной сигналки не поставил перед входом. На тактических экранах шлемов отображался оптимальный путь, проложенный Мышью, по нему мы и двинулись. Свернув налево, добрались до лестницы, ведущей на второй этаж, и тут Пашка-Гусар, идущий первым, поднял руку. Остановились, а наш медиум принялся проверять путь наверх.
– Есть сигналка, – отозвался он спустя минуту.
– Работай, – коротко отозвался я, просматривая оставшийся путь глазами электронной мошкары.
– Азот, заберись на третий этаж, оттуда на балкон, с него молельный зал сверху видно будет.
– Принял, – коротко отозвался татарин.
Этот куда угодно просочится, и не важно, сколько закрытых дверей будет стоять у него на пути.
– Чисто, – отозвался Павел, поднимаясь с колен. – Тень, он силен! Ему лет под сотню, не меньше.
– Понял уже, – зло буркнул я. – Разберемся.
Поднявшись на второй этаж, разошлись. Мы с Гусаром находимся прямо у дверей, ведущих в зал, Азот просочился на третий этаж. Спустя пять минут пришел сигнал, что Азот на позиции. Ждем. Бункер, засевший на дереве и оборудовавший там снайперскую позицию, держит клиента на мушке, и первый выстрел будет его. Первый, но не заключительный.
– Фаза ноль. Клиент встает с трона, – короткое сообщение от Мыши.
Ждем. Нельзя сейчас врываться, никак нельзя. Жертвы будут обязательно. Пока колдун не начал ритуал, он чертовски силен, и справиться с ним будет намного сложнее. Отсюда и возможные потери среди мирняка.
– Внимание! – новая команда от Мыши. – Достал нож. Атакуем!
Где-то со стороны леса раздался выстрел, но никто из нас на него не обратил внимания. Гусар рывком распахнул дверь, в которую тут же влетел я. В центре зала, в кругу пентаграммы стоял голый мужик явно не славянской внешности с поднятой вверх рукой, в которой был зажат пылающий кроваво-красным светом нож. У его ног лежала обнаженная девица с очень тупым выражением лица. А по всему залу стояли десятки оболваненных людей и просто бессмысленно пялились на мужика. Ну да, время оргий закончилось и пришло время умирать, напитывая колдуна жизненной силой. Только вот не будет этого, зуб даю!
Время привычно замедлило свой бег, и я увидел, как в колдуна влетела очередь, что выдал Азот из своего укрытия. Без толку. Пока все это без толку. Как пуля снайпера, так и вся очередь зависла в миллиметре от тела колдуна. Силен, сука!
Лицо колдуна скривила хищная улыбка, и нож начал стремительное падение на жертву, валяющуюся у его ног. Еще очередь от Дениса и еще одна пуля от снайпера, а тут и мы с Гусаром присоединились. Штурмовые автоматы калибра двенадцать и семь миллиметров обладали просто сумасшедшей энергией и пробивали любые бронежилеты влет. А вот перед мутно-бледной, отдающей красноватыми оттенками защитной пеленой колдуна пасовали. Но недолго, всего-то пару-тройку секунд. Какой бы силой колдун ни обладал, против такой мощности долго никто выстоять не может.
Защитная пленка с хлопком лопнула, и в колдуна одномоментно влетело с десяток пуль. Всё, этот точно не жилец. Разорванный на отдельные фрагменты колдун отлетел к стене, где и остался лежать, пачкая пол кровью.
По протоколу мы должны приложить все усилия для взятия колдуна живым, и иногда нам такое удается. Но не сегодня. Был бы кто начинающий или не колдун, а шаман какой, тогда да, попытались бы. А вот с таким матерым даже пробовать не станем, валим на глушняк, и все.
Подойдя к трупу и убедившись, что клиент точно не восстанет, принялся за поиск ножа. Он нашелся в правой руке колдуна, которую оторвало при обстреле. Наклонился, выковырял и сжал в руке. И сразу же в моей голове раздался тонкий шёпот, шепот ножа, что предлагал неимоверные богатства и могущество, равное влиянию президентов самых развитых стран этого мира.
М-да… Силен артефакт! Если раньше, примерно семь тысячелетий назад, это был просто ритуальный нож для жертвоприношений, то теперь, спустя все эти годы, он приобрел что-то наподобие разума. Эволюция магических предметов в зоне антимагии, как она есть. И ведь не первый случай это уже, далеко не первый! Всё чаще и чаще по миру стали просыпаться закладки той, прошлой катастрофы. Неужели при моей жизни случится новое Схождение, и на мою планету вновь хлынут орды недружелюбно настроенных инопланетян с других пространств и планов бытия?
Тень никогда не врал себе, и сейчас тоже не стал. Он жаждал катаклизма всей душой. Не потому что хотел гибели планеты, нет. Просто по той причине, что именно к этому его готовили. Готовили с самого рождения.
Мать отказалась от него сразу после родов. Родила и ушла, бросив новорождённого на произвол судьбы. Дальнейшая судьба маленького Юры была предопределена на многие годы вперед: детдом и далее по списку. Но ему повезло – или нет, тут уж с какой стороны посмотреть. Когда ему исполнилось три года, в их детдоме проходила медкомиссия для профилактических прививок; естественно, все это было ширмой, просто очередная проверка на выявления гена «CW-7», как было написано в сухих закрытых медицинских протоколах. Такой ген у Юры нашелся, и в этот же самый момент судьба будущего воина и хранителя человеческой цивилизации изменилась кардинально. Его забрали в специальный приют для таких, как он маленьких носителей генов тех людей, что оставили потомство после прошлого катаклизма.
До пяти лет он жил почти как нормальный ребенок, ему лишь немного изменили питание и увеличили физические нагрузки. А вот после пяти лет начались суровые будни будущего бойца с ненормальностью. В двенадцать ему и его однокурсникам объяснили общую теорию и посвятили в таинство происхождения его генетической линии. В пятнадцать у него был первый выезд на задание – простенькое, но пострелять ему там пришлось. В восемнадцать он отправился в армию, где, естественно, попал в специальный гарнизон под эгидой ФСБ. Отслужив и документально уволившись в запас, он устроился на работу в ту же ФСБ бойцом антитеррора, где и начал восходить по карьерной лестнице вверх. К тридцати дослужился до звания майора, и ему открыли полный доступ к документации под грифом «совершенно секретно». И только тогда командир специального подразделения ФСБ РФ Керчь Юрий Юрьевич с позывным «Тень» понял и осознал масштаб трагедии, к которой готовились все страны мира. Осознал и испытал гордость как за свою страну, так и за человечество в целом.
– Тень! – резкий окрик Гусара вывел меня из задумчивости.
С непониманием посмотрел на усатого капитана и только тогда осознал, что все еще держу кровавый артефакт в руке. И не только держу, но и пытаюсь понять, нельзя ли по-тихому прирезать пару-тройку «кукол», что вповалку лежали на полу зала. Дерьмо! Резким движением руки скинул в поднесенный контейнер нож и выругался уже вслух.
– Мощная штучка, – недобро посмотрел на нож татарин, спустившийся с балкона. – Может, не в спецхран его, а тут где-нибудь раздолбаем?
– Азот дело говорит, командир, – предварительно отключив канал связи, на меня посмотрел Пашка. – В последнее время из спецхрана начали изымать некоторые вещи, и никто не знает, куда они потом деваются.
– Да все ты знаешь, – зло сплюнул старлей татарских кровей. – В прошлом году в Берне медальон Анубиса всплыл, который мы три года назад в Якутске у местного воротилы изъяли. А когда сунулись проверять, наш ли это или просто похожий, то оказалось, что тот, который мы изъяли, просто пропал. Просто пропал, млять! Из хранилища самого Альянса пропал! Сказочники хреновы!
И снова с Денисом я был полностью согласен. Чтобы что-то пропало из хранилища Альянса – это нонсенс. Но вот пропало. И все прекрасно понимали, что предмет ушел просто потому, что его продали. Подгнивает Альянс, подгнивает…
Структура, которую создали еще в Древнем Риме, действующая во всех странах мира, начала себя изживать. И это не удивительно: новое время, оцифровывание всего общества, новые моральные устои, коррупция планетарных масштабов – все это сильно повлияло на политику Альянса.
– Доберемся до Хабаровска, и там решу, – принял я решение. – Мышь, вызывай вертушку. Обрисуй ситуацию. Медиков пусть не забудут прихватить.
Снял шлем и оглядел зал молельни. Вповалку лежащие женские и мужские тела не вызывали в душе никаких чувств. Работа. Просто у нас такая работа. Мы свою часть выполнили, и теперь нам на смену придут другие. Врачи, что будут пытаться вывести из комы «кукол», психологи, которые попытаются вернуть оболваненных людей в обычный ритм жизни. Госструктуры придумают легенду, в которой не будет фигурировать ничего паранормального и мистического. Всё как всегда.
Спустился вниз, вышел на улицу и вдохнул полной грудью запах леса. К крыльцу уже подошел Бункер, успевший убрать свою монструозную снайперку в специальный чехол. Послышался шум мотора, и уже через пять минут к крыльцу подъехал минивэн, за рулем которого сидела Мышь. Лихо подкатив к нам, машина остановилась, из нее выскочила девушка и рысью направилась к чемоданчику с дронами. Проверив, все ли в порядке, Юля, подхватив чемодан, поволокла его к машине. Там, запихнув тяжелый прямоугольник в багажник, закрепила его. К ней подошел Бункер, и они уже вдвоем вытащили теперь уже четыре чемоданчика с красными крестами на боках.
– МЧС уже летит, – оповестила она меня, после чего они вместе со снайпером отправились в церковь.
Кивнул, показывая, что принял информацию. Оказать первую медицинскую помощь мог любой из нас, а если надо, то даже вторую. Да мы вообще могли фельдшерами работать! Но вот Мышь и Бункер были практически светилами медицинского дела. Юля имела Дар, направленный на сохранение и поддержание организма в надлежащем состоянии, а Дмитрий просто отличный хирург. И эта их связка выручала нас не раз и не два, а столько, что и не упомнить.
Ко мне присоединился Павел. Присев на крыльце, он снял шлем и неожиданно выдал:
– Тяжело мне что-то, командир.
– Что не так? – я резко повернулся к нашему сенсору.
– Не знаю. С утра что-то давит. Сначала думал, что с колдуном связано, но нет. Его мы взяли, а чувство не проходит. Даже сильнее стало. И тревожность нарастает с каждой минутой.
– Боевая готовность! – отдал приказ и мгновенно поднялся на ноги. – Собраться у машины. Бункер, проверь, как там колдун, вдруг восстанавливается потихоньку.
Подскочил к минивэну и рывком вытащил чемодан с дронами. Когда Паше вот так вот тревожно, у меня волосы на затылке встают. Я очень хорошо помню прошлый раз, когда он заявил, что ему «тяжело». И тогда на совместной операции нашего и натовского отрядов выжила только моя группа, остальных же развеяло в пыль выбросом пробудившегося ото сна джинна, тысячелетия спавшего в Сирийских песках.
Подбежавшая Мышь провела пальцами по контейнеру с дронами, и в небо устремились сотни мошек.
– Режим обнаружения неизвестного противника! – последовала от меня новая команда. – Гусару «тревожно».
В канале матюгнулся татарин, а Юля, сделав свое дело, забралась в машину и, нацепив на голову шлем, ушла в виртуальность, отслеживая все показатели и данные с датчиков отряда и ее непосредственных подчиненных. И только когда отряд занял свои позиции, Гусар немного неловко выдал:
– Командир, мне не так, как тогда, тревожно. Сейчас все иначе: не нам грозит что-то, а как будто вообще всему.
– Оракул хренов… можешь четче сказать, а? – не выдержал Азот.
– Заткнулся! – рыкнул я, осаживая старлея. – Следим за обстановкой! Мышь! Что видишь?
– В радиусе полкэмэ чисто. Абсолютно никакой активности, кроме зверей, не наблюдаю. В течение пяти минут расширю зону обнаруже…
Дальше слушать доклад хакера стало невозможно. Ноги подогнулись, глаза перестали видеть, в ушах раздался гул. Сознание постепенно стало угасать и я, на последних силах, вогнал себя в состояние усиления. Зрение восстановилось быстро, за ним вернулся и слух.
– …ять! У него кратковременный паралич! Всё, он в норме, – последнее предложение склонившаяся над ним Юля произнесла как-то неуверенно.
Быстрая ревизия организма. Я в норме, функционален полностью. И что это было? Ответ, как ни странно, пришел мгновенно. Перед глазами алым цветом замигало сообщение.
Оставшееся время до катаклизма – 93 часа 15 минут 19 секунд.
Вероятность мгновенных необратимых последствий в текущих координатах – 0 %.
Прочел. Осознал. Рывком вскинул себя на ноги.
– Отбой тревоги. Мышь, возвращай москитов.
Отряд напряженно смотрел на меня и ждал объяснений.
– Схождение. Через девяносто три часа.
Вот и все, что я сказал. Этого было достаточно. Трехсекундный ступор, а потом до отряда, что называется, «дошло». Татарин выдал идиому на своем родном языке, Гусар удовлетворенно кивнул, найдя объяснение своей тревожности, Мышь тоже матюгнулась, но уже на нашем родном и могучем. Один лишь Бункер молча принялся снова зачехлять снайперскую винтовку.
А дальше завертелось-закружилось. Ждать прилета МЧС стало резко некогда. Погрузившись в минивэн, отряд резко направился в сторону Хабаровска. Предстоял долгий перелет до Москвы, и уже там, на базе, поступят вводные, как нам быть и что делать. Вернее, первые приказы должны были поступить совсем скоро, как только войдем в зону устойчивой связи. Мышь никак не могла наладить связь с Центром, впрочем, как и с теми же МЧС-никами. Началась сплошная мистика – всегда устойчивая спутниковая связь как-то резко пропала. Как только я увидел перед глазами сообщение, связь как отрубило. И это наводило на определенные мысли. Только вот попасть нам в Москву, как и в Хабаровск, было не суждено.
Примерно через час пути минивэн резко затормозил, и сидящий за рулем Азот коротко упомянул шайтана. На основную трассу мы еще не выехали и пылили по грунтовке, поэтому тормозной путь вышел довольно длинным. Бампер машины уперся в стоявшую прямо на середине дороги долговязую фигуру, облаченную в длинный серый балахон. Группа принялась хвататься за оружие, но быстро успокоилась после моей команды. Кто нам повстречался на пути, я знал. Знал и внутренне этому сильно радовался. Если один из Кураторов захотел встречи со мной, то мы точно в игре.
– Добрый вечер, – поздоровался я, выпрыгнув из минивэна.
– Зови меня Зерван, – отозвался немолодой мужчина восточного типа и жестом пригласил меня пройтись с ним.
Отошли мы буквально метров на пятнадцать в окружающий дорогу лес, где на полянке нас ждали столик и два стула. Пока шли, пока рассаживались по стульям, я крутил в голове имя моего будущего Куратора. Если это действительно тот Зерван, то это несколько повышает наши шансы на предстоящую миссию.
– Спрашивай, воин, – опустившись на стул, бывший участник прошлого Схождения с усмешкой посмотрел на меня.
– Наши анналы истории – те, что сохранились – насколько они отображают действительность?
– Есть некоторые расхождения, но в целом посыл верен… Главный приз точно такой же.
– Почему… – слова дались очень тяжело, – почему в прошлый раз вы просто вернули все, как было?
– Поймешь, когда дойдешь до ключа. Если дойдешь. Не о том спрашиваешь, воин.
То, что я задаю совершенно не те вопросы, я и сам понимал, но не спросить не мог. Слишком высоки ставки. Слишком велик шанс ошибиться. Когда на кону ни много ни мало жизнь и дальнейшая судьба твоей родной планеты, ты невольно начинаешь тревожиться, и в голову начинают лезть ненужные мысли: «а смогу ли.
– Насколько сильно поменяются законы физики нашей Вселенной?
– А вот это правильный вопрос, – улыбнулся бывший бог пространства и времени, как его окрестили в иранской мифологии. – Сильно. Сразу скажу: многие виды вооружений, которые вы успели создать, работать не будут. Но не из-за смены законов, запрет чисто технический, как заплатка на программах. Так вроде бы говорят ваши айтишники.
– Двигатели внутреннего сгорания?
– Атомное оружие, боеприпасы объемного взрыва военного производства, тяжелая артиллерия, сверхмощные ракеты и все в том же духе работать не будут. Есть некий порог, выше которого пока не подняться. Двигатели практически все будут работать без изменений.
– То есть со временем запрет на мощное вооружение разблокируется?
– Нет, просто участники сами смогут создать что-то подобное. Пути развития куда как вариативны.
– Почему я не могу связаться с Центром?
– Человечество шагнуло далеко вперед и, что меня особенно удивило, создало Альянс, который просуществовал тысячелетия. Основатели и Кураторы резко ограничили участие Альянса в Схождении. Твоя группа – единственная, которая примет участие в Схождении. Именно поэтому у тебя сейчас нет связи ни с кем.
– Почему?
– Ставки не равны. Как у вас говорят: кто предупрежден, тот вооружен. Никто не хочет давать преимущество одной из сторон.
Скрипнул зубами и послал по матушке всех Основателей разом. Быть может, я единственный, кто получил возможность заблаговременно узнать все точки прорыва. Вернее, я точно не единственный, но я могу понять, что это все означает. А это если не миллионы, то точно сотни тысяч спасенных человеческих жизней в первый день Схождения.
– Хоть что-то можно сделать?
– Есть один способ, некая уловка, но за нее придется заплатить. Среди Кураторов образовался некий… назовем его Союз. И кое-кто из него хочет разыграть свою карту. Я смогу устроить тебе телефонный разговор с одной из «пешек» посланника Неназываемого. Сообщишь ему, что посчитаешь нужным. Но сделать это можно будет только за три часа до начала Схождения. Заплатить за это придется твоим личным временем, как и временем твоего отряда.
– Поясни. Я не совсем понял.
– У тебя не будет возможности подготовиться к началу Схождения. Не будет этих оставшихся девяноста часов. Только три последних. Как я говорил, за все надо платить.