Глава 10
В трепещущем на ветру плаще и с развевающимися пышными волосами в магазин в облаке мускусного парфюма вихрем ворвался мужчина. Он со стенаниями бросился на ковёр, и Корделия испуганно подпрыгнула.
– Быть… иль не быть![1]
– Вы в порядке, сэр? – спросила Корделия, боясь, что катающегося по полу человека терзает боль.
– Увы! Бедный Йорик! Я знал его, Горацио, – прорыдал он в ковёр.
– Я могу вам чем-то помочь, сэр? Или вам нужно что-то для Горацио?
Мужчина повернулся и уставился на Корделию.
– СТУПАЙ В МОНАСТЫРЬ! – проревел он ей, вскакивая на ноги.
– ЗАЧЕМ МНЕ ТУДА? – проревела она в ответ, так шокированная его поведением, что оказалась не в силах не закричать.
Потом мужчина отвёл волосы с лица, драматично опёрся на прилавок и прошептал:
– Мисс Шляпник, мне нужна ваша помощь! Сегодня я играю Гамлета в Друри-Лейн, а у меня пробудилась ужасная боязнь сцены!
Теперь Корделия поняла: этот мужчина – актёр. Он просто не мог удержаться от такого нелепого поведения, вот и катался по полу и стискивал себя руками. Для актёров это обычное дело! На лице у мужчины было написано полное отчаяние, а нижняя губа тряслась, так что Корделия ободряюще улыбнулась в ответ.
– Помогите мне, мисс Шляпник! – прохрипел он, падая на колени. – Сегодняшний спектакль посетит принцесса Георгина, и я боюсь, что выставлю себя на посмешище!
– Принцесса Георгина? – переспросила Корделия.
– Да! Эта нимфа редкостной красоты и добродетели! – завёл актёр. – Прелестная дева совершенного бесподобия…
Он продолжил восхвалять принцессу, но Корделия не особо вслушивалась.
«Если я смогу попасть в театр и увидеться с принцессой, – думала она, – я могла бы убедить её одолжить мне какую-нибудь лодку, чтобы отправиться спасать отца. Во дворце она уже собиралась согласиться, но этот лорд ей помешал. Уверена, если я объясню ей всё как следует, она немедленно одолжит мне лодку. Я смогу отплыть с вечерним приливом!»
– Не говоря уже, конечно, о том, что она безмерно богата, – закончил актёр.
Корделия улыбнулась.
– Если я подберу вам идеальную шляпу, сделаете ли вы мне одно очень важное одолжение? – спросила Корделия.
– Говорите же, о Творительница Шляп! – воскликнул он.
– Вы дадите мне билет на ваш сегодняшний спектакль?
– Несомненно, прекрасная Шляпница! – объявил актёр, но затем лицо его перекосилось. – Сегодня! Слишком скоро! Я страшусь сцены!
Корделия погладила его по голове.
– Не волнуйтесь, сэр. Я найду вам лучшую шляпу, которая у нас только есть.
Она оглядела полки с сотнями шляп всех цветов и фасонов.
– Как насчёт этого прелестного Берета Уверенности? – предложила она. – Очень впечатляющего оттенка фиолетового?
Но актёр нетерпеливо отмахнулся от него.
– Нет, нет, нет! Мне нужна шляпа такая же самобытная, как я сам! Она должна быть сотворена для моей головы и только для неё!
Корделия задумалась. Может, у неё и была уже тысяча уроков Шляпотворчества, но, конечно, ей строго запрещалось творить шляпы самой.
Она пожевала губу. Актёр выжидательно смотрел на неё.
– Слушайте, – сказала Корделия, – если я стану творить вам шляпу с нуля, мне придётся формовать её и сшивать, а на это уйдёт самое меньшее два дня.
– Но шляпа нужна мне прямо сейчас! – Актёр побледнел. – Спектакль сегодня вечером!
– Тогда позвольте мне выбрать для вас одну из этих шляп, сэр. Я уверена, что смогу найти вам изумительную шляпу, как раз ту, что развеет вашу боязнь сцены.
Она обвела жестом магазин – сотни прекрасных шляп, ожидающих своего человека.
– Хорошо, – кротко согласился актёр. – Но… может, мы могли бы добавить на неё лишнее пёрышко или что-нибудь в этом роде? Если на ней будет недостаточно украшений.
Корделия кивнула.
– Очень хорошо! Именно так мы и поступим!
Она взобралась на приставную лестницу и принялась снимать с полок шляпы. Корделия передавала актёру треуголки и двууголки, фетровые цилиндры и соломенные шляпки клош, груды чепчиков, бархатных тюрбанов и льняных ночных колпаков и даже сверкающий шлем. После того, как актёр примерил и отверг примерно пятьдесят шляп, он наконец остановился на треуголке завораживающего бирюзового оттенка.
– Прекрасный выбор, сэр, – поздравила его Корделия, спускаясь с лестницы. Дядюшка Тибериус всегда учил её: нужно говорить покупателям, что они делают мудрый и толковый выбор.
Она прочитала, что написано на приколотой внутри шляпы этикетке.
– Это шляпа отделана Трелелентой и украшена Сладкоголосым Сапфиром, – сказала Корделия актёру. – И у неё есть эти… – Она указала на три пузатые медные пуговицы на каждом углу треуголки.
– Да! – восторженно отозвался актёр. – Пуговицы златые.
Корделия не стала говорить ему, что они называются Хвастливыми Пуговицами.
Ей казалось, что шляпа и без того уже щедро украшена, но мужчина оглушительно хлопнул в ладоши и вскричал:
– Перо, о серафим! Мне необходимо перо!
Перед мысленным взором Корделии всплыло лицо тётушки Ариадны. «Тебе запрещено шляпотворить, Корделия. И точка».
Но на кону стояло нечто куда важнее, чем нарушение тётушкиных правил.
«И она будет очень счастлива, когда я верну отца домой», – подумала Корделия.
Так что бросилась наверх и набрала в Шляпотворческой Мастерской целый ворох экзотических перьев. Корделия раскинула их перед актёром, и тот проворно выбрал самое блестящее из пучка.
– Перо из хвоста Вороны-Выскочки, – сообщила ему Корделия. Потом она задумалась на мгновение. – А знаете, что сюда прекрасно подойдёт…
– Побольше перьев? – предположил актёр.
– Нет…
Она бросилась по винтовой лестнице вверх, в оранжерею. Её стены обвивали сочные завитки лоз, а тёплый влажный воздух сладко благоухал. Распустилась новая Велеречивая Лилия, роняя с золотистых тычинок ароматную пыльцу. Корделия осторожно сорвала цветок и понесла его вниз, аккуратно, как живую бабочку.
Спускаясь по винтовой лестнице, Корделия краем глаза заметила инструменты в Алхимическом Кабинете и замерла. Она должна была всё взвесить и измерить, свериться со звёздными картами и сделать расчёты… Как эта лилия поведёт себя со Сладкоголосым Сапфиром? Не будут ли Хвастливые Пуговицы и хвостовое перо Вороны-Выскочки чересчур для одной шляпы?
Потом её внимание привлекло кое-что поинтереснее шляпотворческих уравнений. На алхимическом верстаке лежала дюжина крошечных страз в форме звёздочек, выполненных из чистого золота. Их кончики, острые и сверкающие, были просто великолепны. На шляпе актёра они несомненно смотрелись бы бесподобно.
«Она не заметит, если я возьму три штучки», – сказала себе Корделия, заглядывая в тёмный кабинет, чтобы убедиться, что пратётушка спит.
Она тихонько сунула три стразы себе в карман, выскользнула из комнаты и заторопилась вниз по ступеням.
– Ах! – воскликнул актёр, увидев прекрасную лилию. – Цветок с самих райских вершин!
Корделия просияла и опустила руку в карман. Глаза актёра загорелись, стоило ему увидеть золотые звёздочки.
Добавлять разные вещи на шляпы оказалось весьма увлекательно.
Корделия стояла у прилавка и пришивала к бирюзовой треуголке стразы, перо и лилию. Пока она шила, актёр развлекал её декламацией своих любимых монологов. Он кинулся на пол (опять) и заплакал о девушке по имени Джульетта. Потом он встал на стул и голосом высоким, как туго натянутая струна скрипки, застенал о юноше по имени Ромео. Он замыслил убить кого-то, кого звали Цезарь, спел какую-то весёлую песенку и наконец, изображая встревоженный шотландский акцент, сделал вид, что ему явился призрак.
Когда Корделия вручила ему законченную шляпу, он нахлобучил её на голову и принял величественную позу. Измеритель Впечатления сообщил: «Превосходный Пижон!».
– А-ах! – воскликнул актёр. – Вы и впрямь сотворили мне шляпу, достойную императора, миледи!
Последовала довольно долгая пауза, пока он любовался собою в зеркале. Он напомнил Корделии голубя, воркующего со своим собственным отражением в окне. Звёздочки на шляпе сверкали и мигали.
– Я, сэр Хьюго Лейся-песня, навеки у вас в долгу, госпожа Шляпник, – наконец сказал актёр сдавленным от чувств голосом.
Он поцеловал Корделии руку, и новое перо на его шляпе пощекотало ей нос.
– Если вы дадите мне билет на сегодняшний спектакль, ваш долг будет уплачен, – ответила она, стараясь не чихнуть. – А ещё можно я возьму с собой моего друга Гуся?
– Моя щедрая леди, любому вашему другу будет оказан приём, достойный принца! – объявил он. – Назовите ваше имя в театре, и вам отведут вторую наилучшую ложу!
С этими словами сэр Хьюго с важным видом покинул магазин. Корделия услышала, как он декламирует поэзию, шагая вдаль по улице.
В воздухе ещё звенели отголоски стихов сэра Хьюго, когда до Корделии донёсся грохот кареты, останавливающейся у передней двери Дома Шляпников.
В магазин торопливо вошли тётушка Ариадна и дядюшка Тибериус.
– Какие ингредиенты нам понадобятся? – спрашивал дядюшка Тибериус.
– Тихошёрстный фетр из гор Уэльса, – отвечала тётушка Ариадна.
– Мирножемчуговые Ракушки из бухты Покоя. – Дядюшка Тибериус целеустремлённо закатывал рукава.
– Сердечноцветы, – добавила тётушка Ариадна. – И немного просеянного звёздного света.
– Что происходит? – спросила Корделия.
Тётушка Ариадна чмокнула Корделию в лоб, а дядюшка Тибериус посмотрел на неё с серьёзным видом. Оба, казалось, были настолько поглощены своими заботами, что не заметили, какой в магазине бардак – отвергнутые сэром Хьюго шляпы валялись тут и там.
– Принцесса Георгина готовится вести мирные переговоры, – сказала Корделии тётушка Ариадна. – С тем диким юнцом, королём Франции.
– Он слал ей письма одно другого грубее, – прорычал дядюшка Тибериус.
– Мудроленты. И Дипломатический Шнур, – перебила тётушка.
Дядюшка кивнул.
– Они понадобятся нам безотлагательно.
– Принцесса заказала нам сотворить Шляпу Мира, Корделия, – объяснила тётушка. – Она должна быть готова через три дня, к полудню. Остальным Творцам также поручено изготовить Одежду Мира…
– Ха! Много ли будет проку от башмаков! – взорвался дядюшка Тибериус. – Они скорее заставят её попрать дипломатию – и растоптать любую надежду на мир! Вот шляпа – это вещь важная! Голова – вот где мысли рождаются, а шляпу на голову надевают!
– Ладно, ладно, Тибериус, в такие времена нужно закрывать глаза на разногласия, – сказала тётушка Ариадна. – Будем надеяться, что вся Одежда Мира возымеет должный эффект, и войны не случится.
– А где будут проходить мирные переговоры? – спросила Корделия.
– На корабле в Английском канале, – ответила тётушка Ариадна.
– Французы его по-другому называют, – мрачно пробурчал дядюшка Тибериус.
Тётушка Ариадна выудила из кармана серебряные астрономические часы и сверилась с ними.
– Когда вечером взойдёт Венера, мы должны начать, – объявила она. – И Водолей восходит, это поможет пратётушке Петронелле. Она должна дистиллировать немного Esprit de corps.
Дядюшка Тибериус с топотом побежал вверх по лестнице.
– Мне нужно свериться с Моделью Солнечной системы! – крикнул он сверху. – Прежде чем начать работу над лентами!
– Придётся закрыть магазин на сегодня, – сказала тётушка Ариадна Корделии, запирая дверь. – Нужно направить все наши усилия на сотворение Шляпы Мира!
Корделии внезапно стало не по себе.
– А правда будет… война? – запинаясь, спросила она. – Я должна спасти отца прежде, чем она начнётся!
Тётушка Ариадна уставилась на неё сверху вниз.
– Если мы сделаем Шляпу Мира наилучшим образом, – негромко сказала она, – возможно, войны удастся избежать.
– Чем я могу помочь? – спросила Корделия.
Тётушка замялась, так что Корделия напустила на лицо самое целеустремлённое выражение – смесь крайней серьёзности и решительного упрямства. Видимо, это убедило тётю.
– Пролистай книги и найди рунический символ мира. Переведи его на бумагу, а твой дядя вышьет его серебряной нитью на обратной стороне полей шляпы, – велела тётушка и заторопилась наверх.
Когда Корделия осталась в магазине одна, её пробила холодная дрожь, будто она окунулась в ледяное море.
Она задумалась, помешают ли принцессе мирные переговоры одолжить ей лодку для поисков отца.