Перед вами, уважаемый читатель, повесть Юрия Коваля «Шамайка», в которой он рассказывает о трущобной кошке. И хотя история эта уже описана знаменитым канадским писателем Сетоном-Томпсоном в рассказе «Королевская аналостанка», Юрий Коваль создал совершенно новое произведение. Это бывает не так уж редко.
Например, когда-то давным-давно английский писатель Ю. Лофтинг написал книжку «Доктор Дулитл» – о докторе, который лечил животных; а потом великий Корней Иванович Чуковский написал эту историю заново, и теперь «Доктор Айболит» существует сам по себе, хотя и имена похожи: там Барбара – тут Варвара, там обезьянка Ки-Ки – тут Чи-Чи, но дело вовсе не в сходстве, а гораздо серьёзней.
В пятидесятые годы в Московском ТЮЗе я со своими товарищами поставил спектакль по пьесе Вадима Коростылёва «О чём рассказали волшебники», и это была ещё одна, совершенно новая история доброго доктора. Чтобы сразу было всё ясно, автор пьесы написал для пролога такую песенку:
В английской сказке я – Дулитл,
А в русской – Айболит.
Ведь вы не скажете – «болитл»,
А скажете – «болит»…
И сразу становилось ясно, что история будет совершенно новой, отличной на этот раз от сказки К. И. Чуковского.
Я обратился к писателю Юрию Ковалю с просьбой написать историю знаменитой королевской аналостанки для кино, и он написал эту повесть. У него история трущобной кошки стала совсем иной, потому что и жизнь сегодня совсем иная и у животных, и у людей.
Вы заметили, что собаки перестали гонять кошек, как это бывало раньше? Во всяком случае, теперь это происходит не так темпераментно, как в годы моего детства. Сегодня собака кинется за кошкой для приличия, кошка изогнёт спину, пошипит, как оно полагается, почти формально, – и всё, инцидент исчерпан. Я слыхал, что одна лиса не так давно устроила себе логово на территории курятника и не только не трогала кур, а, наоборот, не хуже любой сторожевой собаки охраняла «своих» кур и цыплят от любых врагов. Человек распространяется – животным жить становится негде.
Но главное, наверное, всё-таки в другом. Главное в том, что Юрий Коваль так же, как и канадец Сетон-Томпсон, пишет о животных, но делает это совершенно по-своему. И если для Сетона-Томпсона очень важен сам факт, то для Юрия Коваля факт – только начало, а дальше начинается самое главное. Там, где Коваль шутит, – он грустит; там, где грустит, – он любит; там, где любит, – он защищает. Он ни на кого не похож, он добр, прост и при этом удивителен. Он любит природу, животных и детей – это его мир, это то, что он защищает.
В его повестях и рассказах наша добрая и мудрая мать-природа охраняется, как в знаменитой Красной книге, но уже не столько законом, сколько любовью и искусством. И это, на мой взгляд, даже немножко лучше, потому что здесь природа и животный мир не только охраняются, но ещё и сохраняются для людей.
Навечно сохранены маленький рыцарь свободы недопёсок Наполеон Третий – герой повести Ю. Коваля «Недопёсок» и озорник медведь из рассказа «Лабаз», который хоть и, как говорится, «нечист на лапу», но это больше из озорства. И мыши, и птицы, и всякая другая живность, и картофельная собака – единственный экземпляр особой породы, выведенный самим писателем, которую можно было бы назвать «дворняга-хулиган, добрый». И деревья, и луга, и травы, и кленовый лист, который осенью «особенно молодец», и простое русское слово «ясень», даже сам лесной дух – воздух живёт в книгах Юрия Коваля, как какой-нибудь дух лесной.
Можно сказать, что Юрий Коваль создал свою Красную книгу, которая сохраняет природу, животных и детей как самую главную ценность жизни. Он певец доброты, естества и фантазии. Я, конечно, упрощаю. Хороший писатель никогда не укладывается в какие-то определения, тем более Юрий Коваль.
Но я твёрдо знаю одно: таких писателей мало, они очень редки. Их самих надо записывать в Красную книгу, а то совсем переведутся и исчезнут. Пора, пора создать такую книгу не только для животных и растений, но и для настоящих художников слова, кисти, сцены, экрана…