– Какой чудесный денек занимается, – радовалась лейда Фаиния, стоя у распахнутого окна.
За её спиной шустрая Вела укладывала в огромные кожаные чемоданы платья, обувь и прочие вещи, непонятным образом накопившиеся в шкафу всего за несколько дней.
– Мех класть?
– Откуда у меня мех? – изумилась лейда, – но конечно не класть. А Эни уже собралась?
– Они пишут списки, – сообщила всезнающая девчонка, – кто едет в летний дворец, а кто остается тут. А вещи сложили магией. Раз – и всё в сундуке.
– А как потом разбирать? – задумалась было Фаиния, но в комнату стремительно вошел ее муж.
– Фаечка, пора спускаться. Сундуки принесут слуги.
– А девочки?
– Тоже уже идут. Наши кареты едут первыми, потом придворные и слуги. – Грозби нежно, но решительно подхватил ее под руку и увлек к выходу. – Кстати, я хотел спросить… ты не знаешь, что с ними случилось?
– С кем?
– С нашими дочерьми. Они вдруг стали очень ласковыми со мной, дружно следят, поел ли я, подкладывают вкусные блюда, подливают мой любимый взвар… я начинаю беспокоиться.
– Просто повзрослели, – одарила его нежной улыбкой жена, – все мы рано или поздно понимаем, что наши родители вовсе не злыдни и всегда желали нам только добра.
– Даже ты? – не поверил он.
– Даже я. Мой отец конечно, скуповатый и властный человек, но в обиду никого из нас не дал. И к труду приучил и заботился о будущем, так, как он это понимал. Но перепрыгнуть себя самого не дано никому, как бы этого не хотелось другим.
– Ладно… – задумался он, но заботливо поддерживать жену не перестал, – я это обдумаю. Мы едем во второй карете с Дорсом и Шаной. В первой едут девочки и маг, Коринкс. Он вернулся вечером и рассказал, что все остальные ночуют в Угорде. Там мэр сбежал с добычей и завалил в выработке людей…
Рассказа ему хватило как раз до самой кареты.
Рядок роскошных экипажей ожидал отъезжающих у центрального крыльца и в первый уже усаживалась герцогиня с сестрами. Во втором уже сидели Дорс с няней, в следующем разместились Нетанья с Милисой, Сенией и Бремером. За ними в две кареты рассаживались регент с семьей.
Вашек с Проном наблюдали за предотъездной суматохой с невозмутимостью привыкших к подобному зрелищу людей, не упуская ни одной мелочи или неувязки.
И как опытные полководцы чётко распоряжались кучкой беспрекословно слушавшихся их лакеев и охранников, постепенно отобранных дворецким из толпы слуг. Отсеянные, одна из последних партий, тоже должны были покинуть сегодня замок, но чуть позже бывших хозяев, чтобы не попадаться им на пути.
Но с утра почти все они попытались разжалобить герцогиню и упросить дать им второй шанс. Однако зря потратили свое время и лишь испортили настроение Ильде.
– Никогда не могла понять, почему всякие лентяи считают, что все должны их жалеть? Ну были бы больными, калечными, старыми… но ведь здоровье так и пышет, меня-то не обманешь, я внутренним взором вижу! – сердито бурчала она, устраиваясь поудобнее.
– Неизвестно, откуда в них столько наглости, – согласилась с сестрой Кора, – вот вчера… в особняке Ирджина… ну вы всё знаете. Тоже все здоровые мужчины… не желающие работать…
Некоторое время они молчали, думая каждая о своем. Кора пыталась представить, смогла бы она не работать, а выпрашивать подачки и все яснее понимала, что никогда бы на это не отважилась. Просто ноги бы не пошли, язык не повернулся.
От этих дум её отвлекла Лиатана.
– Ты уже побывала в гостях у жениха… – глядя в окно вздохнула сестренка, – а я даже не знаю, есть у Анви здесь дом или нет. Не подумайте… мне дом не нужен. Просто интересно, какое жилище он выбрал бы для себя?
– Он говорил что-то про поместье, – вспомнила Кора, – А мы не дом ехали смотреть… Ирджин хотел показать мне город. И магазины… Конечно, покупать я ничего не собиралась, но так давно не ходила по мелочным лавкам и салонам белошвеек. Не трогала брошки, не изучала фасоны… Это наверно не подобает сестре герцогини?
– Все нам подобает, – сверкнула решительным взором Ильда, – тем более в городе можно сколько угодно пользоваться амулетами отвода глаз. Я сама устрою нам прогулку по магазинам… мне тоже три года хотелось купить что-нибудь для души. Раньше возможности не было, а теперь возьмем по полному кошелю монет и будем скупать все, что понравится. Для себя, для матушки, для мужа. Он тоже любит подарки… но ему дарят только послы да подхалимы.
Их мечты прервал голос сидевшего на облучке Герса, предупредившего о прибытии.
Маленький обоз добрался до летнего дворца весьма споро и без всяких происшествий. Да и откуда бы им взяться, если впереди скакали лучшие егеря Таубена, а на обочинах замерли бдительные постовые? Генерал оставил своим людям очень четкие распоряжения и выполнялись они неукоснительно. Воины очень быстро осознали разницу между бывшим командующим и новым.
За ограду летнего дворца кареты попадали через ажурные кованые бронзовые ворота, охраняемые неприступными егерями, к великой досаде гостей, гулявших по дорожкам сада, раскинувшегося вокруг строений.
Многие из них наивно мечтали первыми рассмотреть прибывших родичей правителя и обсудить их за чаем.
– Добрались, – осматриваясь, с облегчением выдохнула Кора, оказавшись в светлой гостиной правого крыла.
Покои для герцогской семьи занимали весь третий этаж и наружные стены здесь оказались прозрачными. Просто ряд высоких, от пола до потолка окон, разделенных лишь узкими простенками из резного дерева. Верхняя часть дворца вообще была деревянной, в отличие от двух нижних этажей, выложенных из белого мрамора и ракушечника.
Зато за окнами здание опоясывал широкий балкон, заставленный диванами, креслами и столиками. И сейчас по нему уже осторожно бродили детишки Лираннии, в сопровождении испуганной худой няни. Мальчик лет пяти в новеньком костюмчике и трехлетняя девчушка с кукольными голубыми глазищами.
– Хотите мороженого? – распахнула одно из окон Ильда, – у нас есть разное. И шоколадное и клубничное.
– Спасибо, – вежливо отозвался малыш, – мама не разрешает ничего брать у чужих.
– А мы не чужие, – улыбнулась герцогиня, – мы родственники. И теперь будем жить вместе.
– А раньше мы жили с дядей Ультером, – мрачно возразил ребенок, – а потом он нас выгнал. И даже пони не отдал.
– А я уже заказала тебе пони, – кивнула ему Ильда, – и Кейти тоже. Их скоро привезут.
– Дитта, Марти! – послышался встревоженный голос Лираннии и через миг она появилась из-за поворота, – зачем вы сюда пошли?
– К нам в гости, – приветливо улыбнулась ей Ильда, – Я зову детей на мороженое. Будешь с нами?
– Но… наш лекарь говорил… – замялась та, исподтишка изучая простое платье герцогини, – что дети могут простыть.
– Я целительница второй ступени, – мягко пояснила герцогиня, – и не позволю нашим детям болеть. Проходи, Лиранния, посиди с нами. Я хотела спросить, тебе нужны будут фрейлины или ты хочешь побольше служанок? Лейда Вильдиния уже везет мне учениц, девушек с даром знахарок. Но весь день учиться невозможно, а заняться им больше нечем. Если пожелаешь, можно выбрать самых старательных, чтобы помогали гувернантке. Да и тебе самой неплохо бы выбрать помощницу и камеристку.
– А у вас… уже есть фрейлины?
– Со мной можно разговаривать на ты. И с моими сестрами – тоже. А фрейлины, как выяснилось, положены, вот я и пригласила старшей лейду Нетанью. Хотя она живет в замке на правах почетной гостьи, и мы считаем ее родственницей. Вторая фрейлина – сирота Милиса, остальных выберу из учениц. Держать при себе толпу сплетниц и интриганок мне не хочется.
Объясняя все это, Ильда неназойливо провела Лираннию к столу и усадила в кресло, затем приветливо помахала притихшим малышам.
– Мартин, Кейти, ну входите уже, не стесняйтесь. Какие они робкие…
– Они были смелей, – горько воздохнула Лиранния, – пока мы жили в своем доме…
– Я тебя очень хорошо понимаю, – серьезно кивнула ей Ильда, – сама пять лет мечтала о собственном домике, хоть крохотном. И потому предлагаю выбрать себе поместье из тех, что принадлежат герцогу. Дарвел напишет указ, и оно будет только твое. Из дворца вас никогда никто не выгонит, и из остальных наших домов – тоже. Но свое будет как якорь, как монетка на черный день, просто для успокоения души. Мне кажется сейчас это требуется тебе больше всего.
– Спасибо, Энильда. Я благодарна тебе за понимание. Отец мне вчера сказал то же самое… у них с матерью есть имение, и он уже переписал его на меня. Поэтому ничего не нужно… но от дополнительной прислуги не откажусь. Кейти только с виду такая тихая, а как немного привыкнет – будет успевать влезть во все шкафы и на все окна. Дома с ней едва справлялись три няни. Я очень боюсь этого балкона… она заберется на перила быстрее кошки.
– Это нужно сказать Анви, – подняла голову от книги Лиатана, – он что-нибудь придумает.
– Сначала спросим Ринка, – решила Ильда, – такие вещи нельзя откладывать на потом.
Маг пришел через пять минут, девушки даже мороженое доесть не успели.
– Садись с нами, немного отдохни, – пригласила его герцогиня, – а пока пробуешь мороженое, придумай, как уберечь детей от падения с балкона. Лиранния беспокоится.
– И зря, – присаживаясь к столу, невозмутимо заявил Ринк, – нужно было спросить и я бы сразу объяснил. Балконы закрыты мелкой сетью, связанной из особых прозрачных стеклянных нитей. Ее делали в цитадели, и она крепче стальных решеток, а ячейки настолько малы, что не пройдет даже стрела.
– И давно она тут стоит? – удивилась Лиранния.
– Уже четыре года. Но это тайна и потому об этом никому не известно.
– Даже моей матери? – нахмурилась молодая женщина.
– Лейда Лиранния, я не имею права открывать вам секреты дознавателей и магов… – нехотя произнесла Ильда, поглядев на неприступно поджавшего губы Ринка, явно не желавшего без разрешения старшего напарника вмешиваться в дела герцога, – но недавно они еле успели… на вас готовили нападение. Лейда Цинния слишком доверяла своим фрейлинам и одна из них передала главарю заговорщиков точные сведения о том, где вы поедете. Предательницу арестовали, допросили и выгнали… а теперь ее подруга всячески уговаривает свою госпожу добиться возвращения лейды Жаннет. Поэтому ваш отец ничего и не рассказывает жене… но думаю, он знает про сеть.
– Знает, – кивнул Ринк и добавил, – потому и не волнуется. А у выхода стоят люди Герса и они никогда не выпустят малышей.
– Все это прекрасно, – задумалась Ильда, – но теперь возникла проблема с моими зверями. Я простодушно надеялась, что они будут влезать на балкон, возвращаясь из сада.
– О них мы подумали, – улыбнулся ей Ринк, – в выделенной им комнате в полу сделан лаз. Он ведет наружу, на прикрепленную к стене лестницу. От людей она скрыта отводом глаз, но звери найдут ее по знакомому запаху.
– Я о них слышала… – снова напряглась Лиранния, – надеюсь… до детей они не доберутся?
– Тебя кто-то неправильно информировал, – укоризненно вздохнула герцогиня, – мои звери воспитаны как спасатели и никогда никого не тронут, особенно детей. Но если почуют человека, однажды напавшего на меня или кого-то из близких – будут защищать от него. Еще не очень любят разных домашних зверюшек, и на тех, которые бегают на свободе, могут охотиться. Но это их привычка, несколько лет только охота приносила им свежее мясо.
Лиранния задумалась, до сих пор ей никто так прямо не говорил о том, что мать слишком доверчива, даже отец старался избегать этой темы, хотя несомненно всё знал. И про фрейлину тоже ничего не сказал, хотя в летний дворец её не взял, объяснив отказ тем, что на праздник к Дарвелу собирается слишком много гостей и свободных спален просто нет. А Сангрия готова была спать на диване в комнате Кейти, но тут уж воспротивилась сама Лиранния. Гувернантка Дитта была одной из самых преданных слуг, согласившихся поехать через опасный перевал в далекое северное герцогство. Дочка ее знала и слушалась. Но главное – Лирана ей доверяла, а расфуфыренной Сангрии – нет.
– Я постараюсь уговорить маменьку отказаться от этой интриганки, – наконец решила женщина, – теперь у меня будет болеть душа, если она останется рядом. С некоторых пор я не доверяю людям так, как прежде… научена горьким опытом. Спасибо за мороженое, мы пойдем, там, наверное, маменька волнуется.