Часть 1
– Вы – биологический отец Генри?
– Да. Нил Кэсседи, приятно познакомиться.
– Не хотите пройти в дом?
***
– Так вы…
– Да. Всё так, как сказал Генри. Сам не знаю, как он нашёл меня в Нью-Йорке. Сказал, что вы – Злая Королева.
– И вы ему поверили?
– Нет. Поначалу, я был не знаком с вами в Зачарованном Лесу. – спокойным тоном сказал Нил, прохаживаясь по комнате и задумчиво глядя на Миллс.
Реджина сделала вид, что не понимает, о чём речь, хотя заметно заволновалась.
– Простите, Зачарованный Лес?
– Я видел её лишь на картинке из книги сказок Генри, и вы похожи на неё. А я в тех краях был известен под именем Белфаер.
Нил протянул руку ей, чтобы познакомиться заново.
– Реджина Миллс. В Зачарованном Лесу меня назвали Злой Королевой.
Когда он коснулся её руки, она не почувствовала угрозы с его стороны, и позволила себе слабую улыбку.
– Вы, получается, тоже из нашего мира?
– Да.
– И вы спокойно относитесь к тому, что ваш ребёнок под присмотром Злой Королевы?
– Что вы имеете ввиду?
– Вы не заберёте его у меня? – напрямик, с отчаяньем в голосе спросила Реджина.
– Нет. Он – ваш сын. Я понимаю, почему он искал меня. Захотелось, чтобы рядом был кто-то родной. Это нормально, Реджина. И, если вы не возражаете, я бы хотел остаться в Сторибруке. Где я могу переночевать?
– Здесь неподалёку есть гостиница. Можете обосноваться там.
***
Прошла неделя.
Реджина всё больше убеждается в словах Нила. Генри просто искал родного, кто будет так похож на него. Она и сама в этом не раз убедилась: походка, поведение, жесты… А стоило сыну не в первый раз затеять разговор:
– Она – Злая Королева!
Мэр Миллс сразу как-то терялась, и, глядя на Кэссэди, совсем не ждала помощи, но он каждый раз твёрдо заявлял:
– Прекрати так о ней говорить! Она – твоя мама!
Реджине с трудом верилось в его слова, учитывая, что она постоянно рассказывала ему о том, что народ неспроста назвал её «Злой».
И, конечно же, она ухватилась за ту ниточку, что Нил – из Зачарованного Леса, решив попробовать однажды пригласить его домой на ужин в очень романтической обстановке. Нил и Реджина уже подняли бокалы с шампанским, когда к ним пришёл мистер Голд.
– Папа! – возмущённо воскликнул Нил, который успел за эту неделю навестить отца, вернуть ему память посредством слова «Эмма» и, чего уж там, помириться, поскольку его больно кольнуло то, что отец, не помня его, смотрел на сына, как на незнакомца и принял его за покупателя.
– Он – твой отец? – удивлённо и расстроено спросила Реджина. – Тогда у нас не может быть отношений.
– Из-за того, что я – сын Тёмного?! – удивился Нил. – Ну, конечно! Стоило тебе только узнать…
– Дело не в этом, Нил. – было осадила его Реджина.
– А в чём? О, дай угадаю: я недостаточно хорош для тебя? Верно?
– Нет.
– Тогда что?
Реджина переглянулась с Голдом.
– Сейчас ты всё поймёшь. – пообещал ему Румпель.
Реджина подошла к Голду, встав рядом с ним, и они оба взглянули на Нила, ожидая от него ответа.
– Вы – вместе? – у Кэсседи глаза на лоб полезли.
– Что? Нет, Бэй. – Голд был не менее удивлён ответу сына.
– Я – его дочь. – ответила наконец Реджина, поведав о Коре и о том, что они это узнали за несколько минут до заклятья, а к тому моменту они не могли сопоставить себя, как отца и дочь – чувств друг к другу не нашлось.
– Мы – брат и сестра? – спросил Нил, встав со стула, не в силах подавить улыбку.
– Да, похоже, что так. – ответил Голд. – Ваша встреча состоялась.
– Значит, ты -родственница Генри! – Кэсседи обнял сестру, но она встала в позу.
– Я – его мама. – холодно отозвалась Реджина.
– Да. Да, я знаю. Но раз ты моя сестра, получается…
У Реджины тут же переменился взгляд, став мягким и беззащитным, лицо мэра озарила улыбка.
– Он – мой племянник!
На радостях она, наконец, сама обняла Кэсседи.
Часть 2
– Ты уверен, что всё будет в порядке? – в который раз спросила у брата Реджина, пока они прощались, стоя на пороге.
– Не беспокойся за Генри. Обещаю, мы вернёмся через несколько дней. – Нил ободряюще улыбнулся. – Он сам предложил отыскать его настоящую мать. Я не знал, где Эмма, но он отчего-то думает, что она в Бостоне. – глядя на её удручённый вид, он прошептал. – Не бойся. Это – совершенно нормальное желание – увидеть свою биологическую мать. Генри вернётся к тебе.
***
– Нил?
– Эмма!
Отец и сын поражённо застыли, взирая на ту, кто открыл им дверь.
Генри не мог поверить в то, что наконец увиделся со своей настоящей матерью. Она – необычайно красивая девушка с длинными светлыми волосами, девушка являла собой одновременно силу и нежность.
– Кто это с тобой? – взгляд Эммы упал на Генри, что глупо и счастливо улыбался.
– Вы – Эмма Свон? – никого не стесняясь, спросил мальчонка. – А я Генри – ваш сын.
– Наш… – Эмма от удивления открывала и закрывала рот.
Негодуя, Свон пересеклась взглядом с Нилом и часто задышала, не зная, что сказать.
– Может, пропустишь нас? Генри устал с дороги и…
Оба новоиспечёных родителя и не заметили, как их же сын проскочил мимо них прямиком на кухню, открыл холодильник и взял оттуда сок.
– Нахальный малый. – себе под нос, чуть ли не с гордостью пробормотала Эмма, слабо улыбнувшись. – Что ж, входите.
***
Генри, через несколько минут, был отправлен на прогулку по Бостону Нилом, который заметил, что Эмма очень сильно напряжена.
– Не слишком ли смелый ход: отпускать одиннадцатилетнего пацана одного гулять по городу? – волнуясь за только что обретённого сына, спросила Эмма.
– Этот пацан сам нашёл меня в Нью-Йорке. Ещё вопросы будут? – со смешком ответил Кэсседи.
– Будут.
Пару минут стояла тишина, после чего Эмма внезапно напала на Нила, желая ударить его как можно сильнее, между этим зло крича «Как ты мог меня бросить?!» «Знаешь, как мерзко было в кутузке?» и что-то ещё, что он не мог разобрать. Скоро у неё закончились силы, она прижалась спиной к стене и съехала на пол. Свон душили слёзы гнева. Она не могла понять: за что её все бросают, что она сделала не так?
Нил опустился рядом с ней, обнимая отталкивающую его возлюбленную.
– Эмма… Послушай, я до последнего не хотел тебя бросать и жалел об этом всю свою жизнь. Но мне сказали, что ты, если будешь рядом со мной, не найдёшь свою семью. Только трактовка оказалась немного неверной.
– Вот как! И для этого ты сдал меня копам! – прошипела Свон, всё ещё отталкивая его от себя.
– Я никому не звонил и не давал на тебя наводку. Единственное, что я сделал после этого, и ты можешь это подтвердить, я прислал тебе чистую (касательно номера) машину, подвеску, что ты носишь и по сей день, и все деньги, что были, ведь я толкнул часы барыге. Все, только чтобы хоть как-то подержать тебя даже на расстоянии. Ведь именно на них куплена эта квартира?
– Красивая сказка, но ты размечтался! Да, машина и подвеска были, но никакого бабла я там, прости, не нашла!
– Но это так! Хотя… видимо их спёр тот, кто мне всё рассказал.
– Надо же! Ты себя оправдываешь? – съязвила Эмма, которая перестала отталкивать, просто слушая и глядя на Нила.
– Нет, нисколько. Ты можешь в этом убедиться, когда увидишь мою квартиру в Нью-Йорке. Твои шикарные апартаменты явно её затмят.
– Не жди, что я тебя прощу.
– Я и сам себя за это не простил.
Он улыбнулся, и у Эммы начался новый прилив слёз, но уже без гнева. Она сама обняла Кэсседи, крепко-крепко.
– Я скучала.
– Я тоже скучал, Эмма.
Часть 3
На часах семь пятнадцать утра. Генри, которого Реджина приучила рано вставать, пошёл будить своего отца, что спал в гостиной на диване.
– Пап, пора вставать. Уже утро. – бормотал мальчик, расталкивая Нила.
Тот лениво зевнул, мельком глянул на сына и на часы, затем снова зевнул, накрывшись одеялом.
– Ещё такая рань! Генри… Ладно, полчаса, и я встаю.
– Ок, пап.
Немного расстроенный Генри пошёл к Эмме в комнату. Девушка спала на большой постели, тепло укутавшись одеялом, и недовольно поморщилась, когда кто-то без её ведома открыл шторы, впуская непрошеное и назойливое, словно муха, солнце в спальню.
Свон открыла глаза.
– А, Генри, это ты. Что тебе нужно, пацан? – спросила она, зевнув.
– Пора вставать. Уже утро.
Эмма подумала про себя, что утро это двенадцать или два часа дня, а не семь тридцать, но Генри об этом не сказала.
– Ещё пять минут, малец.
И снова возвратилась в сон, игнорируя надоедливое солнце.
Генри, раз такое дело, пожалел родителей и решил не мешать их сну.
Когда же Эмма и Нил наконец встали, раздался звонок в дверь. Генри тут же оживился и воскликнул «Это ко мне!», побежав открывать.
На пороге стоял доставщик еды. Выяснилось, что мальчик успел заказать бургеры, картошку фри и пару готовых салатов.
– Я заплачу. – Нил достал нужную сумму из своего кошелька и передал доставщику, закрыв за ним дверь.
Ещё через минуту выяснилось, что Генри приготовил три чашки кофе с корицей и сливками.
– Да уж. Наш сын явно времени зря не терял. – шепнул Нил Эмме, когда семья села за стол.
***
– Ну, и где вы были?
Это, уперев руки в бока и состроив сердитый взгляд, их встречала Реджина, недовольно глядя на брата, что первый подошёл к ней, пока Генри что-то объяснял Эмме.
Кэсседи улыбнулся, ничуть не боясь такой реакции, отводя виноватый взгляд.
– Было условие на пару дней, а не пару недель! Нил, и если ты не знаешь, в этом мире уже давно изобрели компьютер и, на крайний случай, телефон! Или вы всей компанией ездили в поход, где не ловит связь?
Нил легонько обнял её.
– Успокойся. С Генри всё в порядке, и, да будет тебе известно, он очень скучал по тебе.
– Но она… Эмма, будет жить здесь, верно? – недовольно спросила Миллс, потихоньку смягчаясь, и отстранилась от брата.
– Да. И, вот ещё что, Реджина. Ей лучше не знать про нас всех, про магию, ладно?
– Это ты спросишь у нашего отца, который явно может проболтаться ей специально.
– Поговорю.
К ним подбежал Генри, которого обняла Реджина так, словно он вернулся из кругосветного путешествия. Мальчик был рад её видеть, но тут же убежал в дом.
– А вот и Эмма. – сказал Нил, когда Свон подошла к ним.
– Вы…
На секунду девушки потеряли дар речи, изучающе глядя друг на друга.
– Свон. Эмма Свон. Родная мать Генри.
– Реджина Миллс. Я мэр этого города, приёмная мать Генри и сестра Нила, о чём узнала недавно.
Кэсседи сейчас видел удивительное – обе эти сильные девушки мямлили под нос, им было неловко… Нет, ему показалось. Да.
– Вы, должно быть, устали с дороги. – тут же осеклась Реджина и приняла невозмутимую позу. – Не хотите ли остаться на ужин?
Часть 4
Эмма уже неделю в Сторибруке, познакомилась с очень многими людьми и завела друзей. А Генри всё носится со своей книжкой и убеждает её, что все они – герои сказок.
Однажды вечером она поведала об этом Нилу.
– Представляешь, он думает, что Реджина – Злая Королева, а ты – сын Тёмного. Кажется, ему пора завязывать со сказками.
– Да, пора бы. – соглашается Нил, понимая, что Эмма совсем в это не верит.
Через ещё одну неделю ей кажется странным, что Нил, Реджина и Генри обходят стороной антикварную лавку, когда гуляют вместе с ней.
В остальном же, всё прекрасно. Семья заново знакомится друг с другом, Эмма всё больше времени проводит с Реджиной и интересуется ей, иногда ссорится с ней так, что искры летят. Почти в прямом смысле. Свон снова вспоминает, как было хорошо, когда рядом Нил, возлюбленный и друг. А теперь ещё и сын есть. Вот её семья.
Генри уже не первый день носится с этой книжкой, называя Эмму спасительницей.
И вот случилось так, что Генри угодил в больницу.
Часть 5
– Это всё правда? – Эмма, стоя посреди гостиной и держа за руку Генри, кричала на Нила и Реджину. – Это всё правда?!
Брат и сестра переглянулись друг с другом и виновато опустили голову.
– Мы хотели как лучше. – попытался Нил. – Мы хотели…
– Хотели как лучше?! Ты же сказал, что у тебя чуть ли не предназначение – привести меня к семье. А оказывается, ты… вы оба прятали меня от них! – Эмма взглянула на сына. – А Генри старался открыть мне глаза.
– Да? Ну конечно, любой бы на твоём месте поверил, что его родители Белоснежка и Прекрасный Принц! – съязвила Реджина.
– Но они были рядом! А вы всё знали! Знали и молчали!
Эмма с сыном выбежала на улицу – искать родителей. Не впервой.
Нил и Реджина наблюдали за воссоединением семьи из окна, как никогда чувствуя себя виноватыми и лишними. Их нет в истории принцессы Эммы.
Стоило им только отойти от окна, как в дом вбежал Генри, резким движением обняв мать, словно старался её от чего-то защитить. Реджина неловко обняла сына в ответ.
– Что случилось, дорогой? – Миллс поцеловала сына в волосы.
Вслед за ним в доме оказалась и Эмма, взволнованная и… испуганная?
– Что случилось? – спросил Кесседи, желая услышать ответ.
Эмма также крепко обняла Нила, и твердила «Они нам не семья», глядя на Реджину, которая с любовью обнимала сына.
Генри и Эмма отстранились.
– Простите нас, вы оба. – теперь уже виноватой чувствовала себя Свон. – Мы ошибались… Им не дочь нужна, а Спасительница… – тут Эмма осеклась. – Которая избавит народ от Злой Королевы. – девушка обвела взглядом компанию, остановив свой взгляд на брюнетке. – Боже! Реджина, они же сейчас сюда придут, чтобы… – Эмма сдавленно зарычала. – Я не знаю, что они собираются с тобой сделать, но, что бы это ни было, я этого не допущу!
– Мы не допустим! – вступился Нил. – Никогда, Реджина, обещаю.
Миллс благодарно посмотрела на свою семью, тем временем, Эмма продолжила.
– Нам нужно выиграть время. Где мы можем спрятаться или запереться?
Лучшего и безопасного места в доме не было, но Реджина как-то на автомате подумала про комнату Генри, потому как у того совсем недавно вошло в привычку запираться от неё.
– Они ведь не тронут тебя? – испуганно спросил Генри, глядя на Реджину.
Он всё не мог забыть, как Мэри-Маргарет и Дэвид без зазрения совести и с ненавистью назвали Реджину Злой Королевой, от которой надо избавится. Обсуждали при её сыне так, словно его там и не было!
– Нет, Генри. – чуть ли не хором пообещали Эмма и Нил.
Тут Реджина почувствовала на кончиках пальцев приятное покалывание – магия возвращается.
– Теперь уж точно нет! – радостно известила Реджина.
– И ты не причинишь им вреда! – Генри взял её за руку. – Мама, тогда они решат, что ты не… ну, подумают, что ты снова хочешь творить зло. Но это не так?
Реджина вздохнула.
– В Сторибруке я тоже успела натворить дел, милый… – созналась Реджина. – Я держу в плену Белль.
– Кого? – не понимающе спросил Нил.
– Девушку твоего отца. – пояснила Эмма, будучи осведомлённой книгой сказок.
– Что? Девушка? Что я пропустил? – Кесседи не переставал удивляться.
А Генри просиял.
– Не беспокойся об этом, мама. Я уже давно сказал Джефферсону, чтобы он освободил Белль. Так что дедушка сейчас… – тут пацан ненадолго задумался. – А перенеси нас к нему!
Добро пожаловать в семью.
Посреди лавки и появилась вся наша компания. Белль и Голд удивились. Даже очень удивились, учитывая, что Белль только-только вспомнила, кто она сама такая и то, что любит Румпеля. А тут ещё и столько незнакомцев.
Но и наша компания удивилась тому, кто ещё, помимо них присутствовал в лавке.
Эмма и Генри тут же заслонили собой Реджину, вряд ли отдавая себе отчёт в том, что делают.
В лавке был Дэвид. Пока никто не успел объясниться, Эмма зло сверкнула на него глазами. Но во взгляде Дэвида промелькнула боль, а Голд мягко опустил руку принцу на плечо.
– Что тут происходит? – спросила ничего не понимающая Белль, разрушая такую напряжённую и враждебную тишину.
– Поверьте, мне бы тоже хотелось знать! – ответила ей Эмма, готовая противостоять Дэвиду, если только он посмеет напасть на Реджину.
Нил и Голд тактично не вмешивались. Пока. Это дело Эммы и Дэвида.
– Прости… – Нолан вытянул руки в защищающимся жесте, еле слышно пробормотав. – Прости меня. Эмма… За всё. Я не… Я не жду, что ты меня простишь…
На этом моменте Эмма неосознанно бросила взгляд на Нила, который тоже этого не ждал.
– Но вы сказали, что вам нужна Спасительница! Или будешь это отрицать? И как же удобно, когда дочь уже выросла!
– Ты – Спасительница, Эмма, потому что ты такая. Дело не в магии, а в тебе самой. Ещё до всей этой… канители с проклятьем, с пророчеством, я видел тебя… Ты снилась мне, совсем маленькая, в моих руках. Ты улыбалась мне, а я был настолько уверен в том, что это ты… Я полюбил тебя с первого взгляда. – он медленно рассказывал и также медленно шагал к ней, на глазах у Эммы и Дэвида проступили слёзы.
– Но ты… вы закинули меня в шкаф, бросив в неизвестность! – стоит на своём Эмма.
– Ты можешь меня за это ненавидеть. – кивнул Дэвид. – Это был мой первый и единственный в жизни самый ужасный поступок. Но я хотел, как лучше. Думал, что так будет лучше. Я не оправдываю себя, Эмма, но у меня не было времени, чтобы подумать, чтобы оценить всё трезво.
За спиной Свон виновато выдохнула Реджина.
– Это не из-за тебя, Реджина. – ответил на её немой вопрос Дэвид. – Я никогда бы не мог подумать, что… Истинная Любовь может подвести. Я доверял Белоснежке, как самому себе всегда, иногда был настолько слеп. Но в тот момент, когда ты родилась… Я хотел накричать на неё, но не мог.
Эмма опустила голову вниз. Уж кому, как не ей знать, что противостоять Мэри-Маргарет невозможно.
– Но зачем ты пришёл сюда? Учти, если снова посмеешь заговорить об уничтожении матери твоего внука… – Свон снова подобралась.
– Нет. Я всего лишь хочу вернуть дочь. Двадцать восемь лет назад я совершил непоправимую и жестокую ошибку…
Голд и Нил, понимая Нолана, переглянулись между собой.
– Не хочу снова ошибиться.
Все пропустили момент, когда отец и дочь обнялись.
– Дэвид… Пап, а знаешь, я никогда не верила в любовь с первого взгляда. Но, видимо, я тоже ошиблась. Твои глаза и голос часто снились мне, только я не понимала и не знала, что это ты. Может быть, любовь с первого взгляда всё же существует. Вечная. Между дочерью и отцом… Но как же Мэри-Маргарет?
– Думаю, сейчас будет правильно оставить её одну. Особенно после того, что я ей сказал.
Они отстранились.
– Я постараюсь стать тебе отцом.
Наконец, Голд и Белль тоже шагнули вперёд.
– А теперь спрошу я: что вы здесь делаете? – спросил Голд, мягко держа за руку Белль.
– Папа, они хотят… толпа хочет уничтожить Реджину. – ответил Нил. – Мы подумали, что могли бы спрятаться у тебя. Ведь ты же этого не допустишь?
Голд глубоко вздохнул.
– Узнав, что она сделала с Белль, я бы тоже хотел… – он обвёл взглядом свою семью. – Но, прощаю, так уж и быть. В свете обстоятельств…
– Подожди. Это он? Твой сын? – Белль улыбнулась Нилу. – Тот, кого ты искал?
– Да. В этом мы с Дэвивом похожи. Всю жизнь ищем своих детей. Но ты и он, Белль, кое-чего не знаете. Реджина – моя дочь.
Белль, что крепко обняла Нила, и принц разом удивились.
– Та, кто держала меня в плену… Твоя дочь?
Девушка резко отстранилась от Нила, стараясь унять обиду и боль, что нанесла ей Реджина.
Миллс вышла вперёд, стараясь не смотреть ей в глаза.
– Прости меня. Я тоже не оправдываю себя. Но я… когда мы ещё не знали, что мы родственники, это глупо и в это сложно поверить, мы искалечили друг другу жизнь… но мы всегда заботились друг о друге. Неумело и жестоко, но заботились.
– Ты ревновала? – беззлобно хмыкнула Белль.
– Может быть. Но я рада, что ошиблась. И принимаю тебя в семью.
– Спасибо, Реджина. Я прощаю тебя. И, вижу, что подозрительность и недоверие – это семейная черта. – мрачно улыбнулась Белль, переглянувшись с Голдом.
На минуту все замолчали, думая о своём.
– Пап! – снова обратился Нил к Голду. – Так ты защитишь Реджину?
– Я всегда на твоей стороне, Бэй, ты же знаешь. Потому Реджина может рассчитывать на мою помощь.
Нил благодарно кивнул и опустил руку на плечо сестре.
– Видишь? Мы все тебя защитим.
– А Дэвид? – почти прошептала Миллс.
Нолан взглянул на дочь и внука.
– Ты растила Генри всё это время, как своего…
Видя, что эти слова приносят королеве боль, он поправил сам себя.
– Нет, я знаю, что он – твой племянник, но ты, получается, этого раньше не знала и…
От его действий обомлели разом все. Даже сам Дэвид. Он обнял королеву.
– Добро пожаловать в семью.
Сказал и отстранился, не веря в то, что сделал, неловко отводя взгляд. Затем подошёл к Нилу, изучающе глядя на отца своего внука.
– Нил Кэсседи. В Зачарованном Лесу меня знали, как Бэлфаера. – он дружелюбно протянул руку Дэвиду, которую тот крепко пожал.
Будучи под проклятьем, Дэвид успел неплохо узнать Нила, даже подружился с ним. Но теперь их знакомство было другим. Теперь они – семья.
– Дедушка? – вдруг подал голос Генри.
С Голдом, как с дедушкой, он уже был знаком, а с Дэвидом пока не успел.
Нолан обернулся к нему, улыбнувшись внуку. С Генри он тоже не раз пересекался за время проклятья, но и подумать не мог, что это – его внук.
– Да. Это я.
Он обнял мальчика одной рукой, прижав к себе.
Часть 7
Из лавки Голда они вышли все вместе. Эмма и Нил держали Реджину за руку, даруя ей, тем самым, уверенность, что никто ей не навредит. Рядом идёт Генри, взахлёб рассказывая Белль о благах этого мира (о приставках, ноутбуках и смартфонах, впрочем, но не суть, Белль всё равно интересно).
И, разумеется, жители Сторибрука во главе с Белоснежкой, поджидали их там.
– Злая Королева! – тут же заорали во всю глотку гномы.
Эмма и Нил чуть сильней сжали ладони Реджины, чувствуя, как ей хочется применить магию, чтобы исчезнуть отсюда.
– И никто из вас её не тронет. – спокойно ответил Голд, испепеляя взглядом «доброжелателей».
– Или что, ренту нам поднимешь? – послышалось с той стороны.
Румпель очень пожалел, что не видел того дерзкого мерзавца, что это выкрикнул. Маг запросто наколдовал в ладони небольшой, но яркий фаербол, метнув его в сторону.
– Или моя магия научит вас внимательно слушать. – прошипел он, довольно ухмыльнувшись, глядя, как же испугался народ.
Но он обещал Бэю, что никого не тронет. Жаль.
– Дэвид, хоть ты-то одумайся! – вперёд вышла Белоснежка. – Да, у нас не получилось с дочерью (на этих словах Эмма вздрогнула), но мы есть друг у друга!
– Да, мы есть друг у друга. – тут Дэвид с ней согласился и кивнул Голду, который продолжил, опираясь на трость.
– Понимаете, мисс Бланшард, мы совсем недавно узнали, что Реджина – моя дочь.
– Ах, ну конечно! И поэтому вы защищаете её! Ничего без выгоды, верно Голд? – парирует Снежка.
– Нет. Всё для семьи. Познакомьтесь, Б… Нил. – он указал на Кэсседи. – Он – мой сын, и отец Генри.
– И что?
– Может, ты ей объяснишь? – Голд сдаётся, переводя стрелки на Дэвида.
– Реджина – родная тётя Генри. – поясняет принц.
Было заметно, что Снежка с трудом понимает услышанное.
– А теперь, пойми – Реджина тоже наша семья. Я принял её и нашу дочь.
– После всего, что было? Эмма отказалась от того, чтобы быть Спасительницей. А Реджина… Да из-за неё мы были разлучены с дочерью! – противоречиво молвила Снежка, что совсем недавно распиралась о важности семьи.
– Уж не знаю, что ты себе выдумала, – мрачно пробормотала Реджина, – но я не собиралась причинять вреда Эмме. Это было твоё решение – бросить дочь в шкаф. И теперь ты смеешь учить меня морали?! Тебе не был нужен собственный ребёнок!
Сначала в голосе Реджины звучала сталь, в конце появилась боль. Боль от непонимания того, как можно вот так, полностью добровольно отказаться от своего ребёнка. Ей этого не понять, ведь сама Миллс убить готова за Генри, которого столько лет считала приёмным. Про себя Реджина усмехнулась, подумав, что любовь к детям досталась ей от отца. Даже когда они не знали, что приходятся друг другу родственниками, Румпель рассказывал, как держал её, маленькую, на руках. Жаль только, что она этого не помнит.
Белоснежка и толпа позади неё надолго замолчали.
Белль тоже молчала, стараясь разобраться, что же здесь происходит. Генри, заметив это, пообещал ей, что покажет это в своей книге. Девушка, конечно же, оживилась на слове «книга».
Румпель и Дэвид, если честно, уже устали за весь этот день и весь этот разговор.
Реджина же волновалась. Что если все снова поверят Белоснежке? Что если в это поверят её брат и Эмма?
***
В библиотеке мирно коротал своё время Крюк, ожидая появление слабости Тёмного. Но вместо неё, среди книжных полок бродил молодой парнишка с короткими тёмными волосами и такими знакомыми карими глазами.
– А где Белль? – спросил Крюк у незнакомца, думая, что пришёл не вовремя.
– Крюк? – незнакомец улыбнулся.
– Мы знакомы?
– Я – Нил Кэсседи. – парень протянул ему руку. – Ты знал меня, как Бэлфаера.
– Бэй… – Джонс пожал ему руку и усмехнулся. – Ты… подрос.
– Какими судьбами в Сторибруке, Крюк? И зачем тебе Белль?
Поняв, что воссоединение семьи уже произошло, планы резко пошли под откос. А ссориться с Бэем спустя столько лет, не хотелось, совсем.
– Уже не зачем. Ну, коль скоро, мы встретились, расскажи, как ты…
– У меня сестра появилась. – гордо поведал Нил.
– Неужели Белль уже родила Кро… твоему отцу девочку?
– Не Белль. Кора.
– Кора?! – глаза пирата стремительно полезли на лоб. – Как?
– Ты её знаешь?
– Тесно. Но…
– Знаешь королеву Реджину?
– И её тоже тесно. – кивнул Крюк.
– Что?
– Ну, понимаешь, я – мужчина, она – женщина…
– Она моя сестра!
Киллиан почувствовал в полной мере выражение «неловкий момент».
Часть 8
Дэвиду сниться детство Эммы, если бы только они были вместе.
У Эммы обеденный перерыв. Девушка с удовольствием вгрызается в аппетитный жирный бургер. Свон наслаждалась послевкусием последнего кусочка и уже хотела прикончить свою колу, как вдруг послышались шаги. Тяжёлые и неспешные.
– Чем могу, Ваше Величество?
Ей не хотелось говорить с ним. Не после того, как он обошёлся с Руби. Повезло, Белль привязала её в библиотеке наручниками так, что даже в волчьем обличьи мисс Лукас не смогла из них выбраться. И что ему нужно теперь?
Он и не ожидал с её стороны вежливости. Не сейчас. Он попросту этого не заслужил.
– Я пришёл поговорить с тобой, Эмма. – спокойно ответил король Георг.
Спэнсор хотел сказать пару ласковых Дэвиду, но найдя пастуха «У Бабушки», планы резко переменились. Дэвид читал Книгу Сказок Генри. Или просто смотрел. Георг заметил иллюстрацию, где была изображена молодая темноволосая женщина в крестьянской одежде.
Король сел напротив него.
– Кто это?
Дэвид заметил интерес в его глазах.
– Моя мать.
– Это – твоя… мама…
«Красивая девушка, приятная внешность, вот в кого пошёл Джеймс», – вот что Дэвид ожидал услышать, но не это.
– Дева Рут – твоя мама?
Глаза Георга заблестели, будто от непролитых слёз. Дэвид, только бы не молчать, вежливо спросил:
– Ты знал её?
– Ты знал её? – также, как и отец, буквально в точности, спросила Эмма.
Спэнсор кивнул.
– Но как? Принц и крестьянка?
– Видимо, у нас это семейное.
До Эммы моментально дошёл смысл этих слов.
– Семейное древо растёт в геометрической прогрессии… – Свон поёжилась. – У тебя же была жена. Я понимаю, брак был династическим…
– Нет, не понимаешь. Потому что не можешь знать. Я и сам не знаю, но об этом совсем ничего не сказано в Книге Сказок. Я любил Рут, мы встречались. Но у неё появился Роберт. А у меня – династический брак. Поначалу я ничего не чувствовал к принцессе, а потом всё так завертелось, мы влюбились, но видимо, в наказание за связь на стороне, её прокляли бесплодием. Правда, не знаю, как об этом узнали.
– Я могу спросить: Джеймс и Дэвид – твои родные дети?
– Выходит, что так. У нас с твоей бабушкой Рут была бурная молодость. Я даже не знал, что ребёнок, которого принёс Румпельштильцхен – мой родной.
Эмма очередному твисту уже ничуть не удивилась.
– И… как у вас дела с Дэвидом?
– Никак. Я не смог его полюбить, и это взаимно, но до сих пор люблю всем сердцем Джеймса.
– А здесь ты зачем?
– Ты не только дочь Дэвида, но и племянница Джеймса. Мне, стало быть, родная внучка.
– И… что теперь? Подарки будешь дарить, которые пропустил все эти двадцать восемь лет? Сыграешь со мной в мяч? Расскажешь, как воевал с ограми? Или что там обычно делают дедушки? Прости, я не знаю, ведь считала себя столько лет сиротой! – взъелась Эмма, напоминая львицу на охоте. – Где вы все были раньше?! Или в Зачарованном Лесу нет теста ДНК? Ты не замечал, что Джеймс похож на тебя?
– Замечал. Но думал, что это – приобретённое, а не врождённое. Я любил его всегда.
– Но что ты хочешь от меня?!
– Не знаю. Хотел взглянуть на тебя. – он не растерялся её вспышке гнева, подойдя к девушке, и легко коснулся её щеки ладонью.
«Взглянул? Доволен? Проваливай!» – это хотелось сказать Свон, но она промолчала.
Эмма поняла, что на невозмутимого Георга её гнев не действует.
– Я похожа на него? – вдруг спросила она, ухмыльнувшись.
– Да. Такая же дерзкая и волевая. – рука переместилась к её золотистым кудрям. – И ты похожа на меня.
– Глазами?
– Верно. Горят, что бы ни случилось. И лицом.
– Спасибо. – кажется, он единственный, кто так смутил Эмму.
– Сторибрук – городок маленький. Я слышал, что ты была отвергнута Белоснежкой. Не переживай из-за этого, Эмма. Она и ребёнка-то хотела для галочки, потому что так должно быть в счастливой семье. А вот что ребёнка нужно воспитывать… она явно не думала об этом. И, поверь, из неё бы получилась не самая лучшая мать. В том нет твоей вины.
Да, она уже это слышала. От Реджины и Нила. И сейчас даже была рада, что, когда рождался Генри, рядом не было Кэсседи. Иначе была бы очень неловкая ситуация со стыдом. Как бы она сумела объяснить, что не чувствует к сыну то, что должна чувствовать каждая девушка, что стала матерью? Нет, он бы, наверно, постарался бы это понять… но… И теперь она знала, что это неприятие собственного ребёнка досталось ей от Снежки.
За разговорами они сели рядом. Эмма верила его словам – он знал её мать куда больше, чем сама Свон. Но всё равно чувствовала вину.
– А ты… ты бы принял меня, если бы… не знаю, если бы ты оказался в детдоме и тебе бы досталась я? Ты бы удочерил меня? – Эмма хмыкнула. – Хотя, какая разница, что ты скажешь? Я ведь уже выросла.
– Но ты по-прежнему моя внучка.
– А он что здесь делает?
Тонкий голосок разрушил всю идиллию, что они сумели создать. На пороге стоял Генри.
– Генри? А ты… снова школу прогуливаешь? – улыбнулась сыну Эмма.
– Дэвид сказал, что король забрал мою Книгу Сказок!
Свон ничего не сказала. Поняла уже, что Гео… дедушка просто смотрел на потрет Рут.
– Я верну. – Георг переглянулся с Эммой. – А он, выходит, мой правнук?
– Верно. – Свон улыбнулась им. – Генри, познакомься, король Георг, Альберт Спэноср – твой прадедушка. Родной.
У мальца сразу пропал дар речи.
– Но… он же… злодей…
«В нём явно гены Снежки!» – подумали оба взрослых.
– А твоя прабабушка Рут так явно не считала! – ввернула Эмма, получая удовольствие от подтрунивания над сыном. – И, нет, с Дэвидом у них всё по-прежнему.
Часть 9
Ради Бэя, Крюк и Голд заключили между собой нейтралитет. И, как оказалось, это было им на пользу. Белль, сидя в библиотеке, с удовольствием слушала рассказы Киллиана о приключениях Весёлого Роджера. Когда-то давно она также, с упоением слушала рассказы Румпеля о том, где и как был добыт определённый магический артефакт.
– Что-то не так, красотка? – Джонс заметил тоску в глазах Белль.
– Я так хотела повидать мир. А всё, что мне остаётся – слушать истории…
– В чём проблема… – пират сразу же осёкся. – Черта…
– Все, кто её пересечёт, потеряет память… – кивнула Белль.
– Ну, если я знаю Крокодила, он – та ещё хитрая заноза в заднице. Он что-нибудь придумает, Белль.
Нил замечает, что у Реджины, которая так любит яблоки, на картине в гостиной изображены груши и вишни. А однажды он заметил, осмотревшись в её комнате, когда им уже было известно, что они брат с сестрой, в её шкатулке несколько серёжек в виде ловца снов.
– Чем тебе так приглянулись мои серьги, Кэсседи?
– Они в виде ловца снов. – ответил Нил.
– Да, бывают и такие.
– Я тут мельком видел твой гардероб. Там почти всё чёрное. А чёрный – твой любимый цвет. И я подумал, что…
– Что ты хочешь сказать?
– Не знаю. Магия, кажется, выбирала все вещи для тебя, руководствуясь твоему вкусу. Но в Зачарованном Лесу нет ловца снов.
– Может, магия полагалась и на будущие вкусы? – предположила Миллс.
Это слишком очевидно. Эмму влечёт не только к Нилу, но и к Реджине. И, разумеется, он тоже замечает, что сестра не равнодушна к его возлюбленной.
Пару секунд брат с сестрой молчали.
– Слышал новость? Король Георг – родной дед Эммы.
– Нужно познакомиться. – Нил нервно потёр шею. – А ты знаешь, что Джонс в Сторибруке?
– Кто?
– Капитан Крюк?
Осознание ясно читалось в глазах Реджины.
– Значит, ты и Джонс действительно знакомы? И он не… Ну, когда вы с ним…
– Нет… Мы оба этого хотели… А откуда ты знаешь?
Растерянность сменилась праведным гневом.
– Я – твой брат. А Киллиан это ляпнул случайно, когда ещё не знал, что я родственник Злой Королевы. И, если ты спросишь, он мог бы быть мне приёмным отцом. – Нил вернул тему. – И до детей у вас дело не дошло? Или правда то, что было в Книге? Ты выпила противозачаточное?
– Да. Хотела досадить Коре. – она уткнулась лицом в грудь брата. – Но я не жалею. У нас есть Генри.
Солнце светит в окно гостиницы «У Бабушки». Эмма лениво смотрит на часы. 8:15. Поворачивает голову и видит рядом спящего Нила. Обнимает его сзади, озорно улыбнувшись. Без зазрения совести будит его, уткнувшись носом в его волосы.
– Эмма… скажи, а ты бы хотела свадьбу? – Кэсседи зевнул.
«Разбудила на свою голову» – услышал он бурчание.
– А серьёзно? Ты бы хотела?
– А ты?
– Да. Но я первым спросил.
– Ради тебя, наверно, да. Но я сама не хочу. Прости, если расстроила, но это правда.
Нил повернулся к ней.
– Если бы ты сказала «да», я бы насторожился. – серьёзно сказал он.
И дело было не только в том, что Свон, кажется, между делом, влюбляется в его сестру, но пока не готова в этом признаться. Просто Белоснежка… С тех пор, как мисс Бланшард отказалась от дочери, Эмму будто переклинило. Ей стыдно за свои поступки и мысли, и это давление Снежки.
– Почему?
– Потому что свадебная мишура – это не для тебя. – он обнял её одной рукой. – Я помню, когда мы мечтали о Таллахасси, ты говорила, что будешь глупо смотреться с фатой на голове, а уж про платья я и не заикаюсь…
– Эта штука неудобная и лезет в рот, должно быть. – пожаловалась Эмма о фате. – Ведь любая ткань на лице будет неудобной. И меня устраивает всё так, как есть сейчас.
Может быть, однажды он спросит её, хочет ли она свадьбу с Реджиной. Но когда-нибудь потом.
Часть 10
Фрэдерик долго думал, впускать ли гостя, который неловко стоял на пороге.
– Ты к Кэтрин? – наконец спросил он.
– И к тебе тоже. – ответил Дэвид и прошёл в дом, который несколько дней проклятья был его.
– Дэвид? – Кэтрин, что вышла из гостиной, явно растерялась. – Что ты здесь делаешь?
– Простите меня, оба, но вы не заняты? Я бы хотел поговорить.
Пара переглянулась друг с другом, только сейчас заметив разбитое состояние принца.
– Нет, мы не заняты. Тебе воды или чего покрепче? – Кэтрин взяла его за руку и повела к лавке рядом с лестницей.
– У нас есть виски. – добавил Фрэдрик.
– Давай. – согласился Дэвид.
Принц опустошил шот разом, даже и не заметив горечь алкоголя.
– Дэвид, я понимаю, что новость о том, что Георг – твой родной отец, слишком изумляет… – пробормотала Кэтрин, сев рядом с ним и мужем.
– А при чём здесь Георг? – не понял принц. – У нас с ним стабильная и взаимная неприязнь.
– Тогда что? – не понял Фрэдерик.
– Белоснежка. – бесцветно ответил тот.
Супруги сразу почувствовали себя неловко. Все уже знали о конфликте матери и дочери. И, зная, как Дэвид любит свою жену, они понимали, насколько ему больно.
– Всё ещё образуется. – попыталась утешить друга Кэтрин.
– Не думаю. Эмма сделала правильный выбор, отказавшись быть Спасительницей, я горжусь ею. Но Мэри-Маргарет… на днях она сказала, что я должен был заставить Эмму «вернуться на путь истинный». Она считает меня виноватым! Такое даже в кошмаре не привидится! Мы так любим друг друга, но всё рушится… И… из-за чего? Из-за того, что наша дочь влюбилась, породнилась с Тёмным и растит ребёнка с Нилом и Реджиной? Из-за того, что Эмма счастлива?
Пара обняла принца – каждый со своей стороны.
– Простите, что я лезу со своими проблемами… – виновато обронил он.
– Ничего. Нам не в тягость. – ответил Фрэдерик. – Мы обязаны перед тобой. Иначе я бы до сих пор был золотой статуей. Кэтрин разумно выбрала себе друга.
– Но я ведь только сейчас вспомнил о вас.
– Не мудрено. После падения проклятья все в Сторибруке словно не на своём месте. – Кэтрин поцеловала его в щёку. – Ты можешь обратиться к нам за помощью, в этом нет ничего зазорного, Дэвид.
– Спасибо вам. Просто я не понимаю, что ей мешает принять нашу дочь и жить счастливо, как мы всегда и хотели? Здесь, в Сторибруке мы не герои и злодеи. Здесь мы семья, друзья… – принц сменил тему. – И, я кажется знаю, как вам безопасно повидать Мидаса.
– Как? – девушка соскучилась по отцу, но проклятье золотой руки…
– У Эммы есть квартира в Бостоне. Там магия не работает. Я предупрежу дочь, что вы поживёте там, уверен, она не откажет, квартира всё равно пустует.
– А портал? – Фрэдерик удивился.
– Реджина что-нибудь придумает. Голд рассказывал, что портал в магический мир создать куда проще, чем наоборот.
***
Морис «немного» обомлел, когда его дочь заявилась в цветочную лавку в сопровождении мага и приезжего парня.
– Белль…
– Папа…
Девушка подбежала к нему и обняла. Они слишком долго не виделись.
– Я так скучала…
– Я тоже, дочка. Но почему ты не одна?
Белль отстранилась, улыбаясь отцу.
– За это время много чего произошло. Познакомься, это – Румпельштильцхен.
– Да мы вроде, знакомы, дочка. – отмахнулся Морис, одаривая Тёмного презрительным взглядом.
– Нет, Познакомься ещё раз, папа. – настаивает Белль и оборачивается к Голду, нежно глядя на него и беря за руку. – Мы любим друг друга.
Надо ли говорить, что Морис был явно не в восторге от этой новости? Забрал тебя у нас, околдовал… И это ещё не всё, что он озвучил.
– Эй! Мой отец, конечно, не самый порядочный, но семья для него не пустой звук! – Нил неприязненно хмыкнул, для поддержки опустив ладонь на плечо Румпеля.
– Вы – его сын? – Морис удивился. – Белль, что это значит? Ты знала?
– Знала. Он часто говорил мне о нём. – девушка сказала это больше для Кэсседи, чем для своего отца. – Нил – мой друг.
***
Реджина с завистью наблюдает за тем, как Генри садится в машину Георга – Спэнсор обещал правнуку поездку в Нью-Йорк (Голд усмирил черту, потому и они с Белль уехали на недельку-другую туда же).
Нил и Эмма стоят рядом с ней, на пороге особняка.
– Успокойся. – шепчет Свон.
– Столько лет никого не было, а тут, видите ли, ещё и прадедушка нашёлся! – прошипела Миллс.
– Скажи мне об этом! Столько лет никому не была нужна, а сейчас родственник на каждом шагу! – Эмма закатила глаза.
– Может, мне рассказать, как прошла встреча с Морисом? – Нил попытался отвлечь девушек, и, кажется, получилось.
– Что? Рвал и метал? – хихикнула Эмма.
– Да, наслушался я. Доченька у него, Белль, невинней всех, видите ли. – в ответ хохотнул Кэсседи, мягко обняв девушек за плечо, поведя в сторону дома. – А Белль и самой от этих слов неловко. Он, будто, до сих пор считает, что дочери лет восемь. Уж кому, как не ей знать, насколько же она на самом деле не невинна и беспомощна. Я тут до знакомства с ним мельком пролистал Книгу Сказок о Морисе. Оказалось, что он хотел женить её на Гастоне, которому и самому эта женитьба, как огнедышащему дракону замок под водой…
Реджина вздрогнула.
– Я не хотел… Прости… Кора ужасно поступила…
– Это уже в прошлом. – Миллс сглотнула.
– Так вот, – продолжил Нил. – Морис, та ещё гнида, что теперь присутствует в нашем семейном древе. Он хочет, чтобы Белль соглашалась с его выбором, а не полюбила сама. Такое его не устраивает.
– Чем-то Снежку напоминает. – Свон думает, что её не слышно.
– Ты уже легче реагируешь на это.
– Вам лишь кажется. – хмыкнула Свон. – Недавно она спросила, почему я не радуюсь, с тех пор, как проклятье пало. По её мнению, я должна радоваться, что двадцать восемь лет была сиротой, а сейчас я должна всё забыть и радоваться! Она еле контролировала себя, чтобы не сказать через каждое слово «Спасительница». И… вот скажите мне, я когда-нибудь просила Генри называть меня мамой?
Троица молчит. Слово «мама» по отношению к Генри прочно ассоциируется с Реджиной.
Эмма продолжила:
– Снежка недавно попросила меня, чтобы я называла её мамой! Даже не просила, а давила! Блять, она ведь сама отказалась от меня, а теперь вдруг подумала, что я хочу назвать её мамой!
Эмма буквально дымилась от злости и боли.
– Что ей от меня надо?!
Боже, она кричала так, что, казалось, стены особняка тряслись.
Семья вошла внутрь.
– Я, пожалуй, заварю нам всем травяной чай. – пробормотала Реджина и прошла на кухню.
Часть 11
Эмма, Нил и Генри сидят в гостиной в доме Голда.
Генри был очень рад поездке с Георгом, но больше всего ему запомнилось то, что он рассказал о принце Джеймсе. Что тот не хотел быть рыцарем, и что ненавидел математику. Генри тогда засмеялся, сказав, что этой нелюбовью он пошёл в него, и Георг подхватил смех правнука.
Эмму особенно брала гордость за то, что не дала своему дедушке убить беднягу Билли, выследив его на ночном дежурстве, иначе бы Георг бесповоротно считался бы злодеем ещё и в глазах Свон.
Троица поедала пончики, на что Румпель смотрел, как Реджина, сомневаясь в том, что это можно считать едой.
Белль опустила поднос с соком, печеньями и сэндвичами на столик рядом с диваном и улыбнулась всей компании.
– Мы рады, что вы к нам заглянули. – Белль села к Голду и разлила всем сок – апельсиновый и прохладный, то, что нужно в такой жаркий день.
– Реджина расстроилась, что не смогла прийти. У неё сейчас завал на работе. – объяснила Эмма.
И это правда. Сколько времени ушло на принятие магии в Сторибруке и понимание этой новой магии в этом мире. Все, в том числе и мадам мэр, забыли о своих обязанностях.
– Ну, мы можем собраться в следующий раз. – ответил Голд.
Что ни говори, а с тех пор, как он узнал, что Реджина – его дочь, он смягчился по отношению к ней, и сейчас старался делать вид, что вовсе не расстроен отсутствию младшей дочери.
Семейная встреча была прервана бесцеремонно вошедшим, как к себе домой, пиратом.
– Оу, я не знал, что вы все здесь. – Джонс в самом деле удивился семейной посиделке, и обратился к Белль. – Увидел, что библиотека закрыта, решил заскочить…
– Да, сегодня выходной. – ответила Белль и обвела взглядом компанию. – Может, останешься?
Ради того, чтобы наверстать упущенное с Бэем, он остался в Сторибруке, помогая Белль в библиотеке, и, вместе с ней узнавая о прелестях этого мира.
– Я? Ну да, конечно… – Киллиану стало неловко.
– Нет, правда, останься. Познакомься с Эммой и Генри. – настоял Нил.
– Не хочу портить вашу встречу. – продолжает отнекиваться пират.
– Брось! Мы тут все в одной лодке со сказочным уклоном! – Свон подмигнула ему, и Джонс сел рядом. – Эмма. Дочь Белоснежки и Дэвида. Шериф. – она протянула ему руку. – Мы раньше не встречались, но Нил рассказывал о тебе.
– Приятно познакомиться, миледи. – небрежно ответил Крюк, пожав её ладонь. – Ты – жена Нила?
Вся семья переглянулась между собой.
– Я – его возлюбленная. – ответила она. – Свадьбу мы не планируем, но всё равно вместе. А это – наш сын, Генри.
– Мы уже знакомы. – хором произнесли младший Миллс и пират.
– Когда? – удивился Нил.
– Я тут к Реджине заскакивал на днях… – объяснил Крюк, потирая шею так, что можно было разглядеть все массивные кольца на его пальцах.
Пират расслабился, поняв, что ему здесь все рады. Ну, может быть, кроме Крокодила. С другой стороны, будь это так, его сердце уже было бы пеплом.
– Да, если речь о семье… – Эмма стала размышлять вслух. – Голд, я не удивлюсь, если мы случайно встретим тут ваших родителей.
Девушка усмехнулась, доверительно глядя магу в глаза, Румпель ответил ей тем же. У этих двоих одни из самых странных отношений. Сколько бы во время проклятья Нил, Реджина и Генри не пытались отвлечь её от лавки, Эмма всё равно с ним познакомилась ещё тогда.
– Это вряд ли, дорогуша. – мрачно улыбнулся он. – Моя мать бросила меня, я ничего не знаю о ней. А отец… Знаете, когда я был под проклятьем, то понятия не имел, почему имя Питер Пэн пробуждает во мне ненависть. Лучше бы это и дальше оставалось в непонятках.
– Мой дед – Питер Пэн? – удивлённо вскричал Нил. – Да я же… В Нетландии
– Круто! – кратко изрёк Генри.
– Погодите… Питер Пэн… Нестареющий мальчик. – Эмма изумлённо открывала и закрывала рот.
А Джонс вдруг побледнел.
– Пэн… твой папаша? Крокодил, самое время сказать, что это – шутка.
– А тебе какое дело? – ухмыльнулся Голд.
Крюк сглотнул.
– Я работал на твоего отца.
Портал – это Нарния?
С тех пор, как Кэтрин с мужем приехали из Бостона, прошла неделя, слишком плодотворная и суматошная, за которую выяснилось, что Вэйл – Франкенштейн. А у Нила и Реджины объявилась сводная сестра – Зелена. И, конечно же, приняли они её очень "радушно"… Чуть не разнесли полгорода. И если Эмма вовсю подбадривала Реджину и говорила, что она сможет утереть этой зелёной сучке нос, то Нил, кажется, был голосом разума, стараясь познакомиться с Зеленой и уговорил обеих решить проблему миром. Но сколько же до этого было войны! И всё из-за зависти Зел и давней подлости от Румпеля (о чём не знает Белль).
Сейчас Зелена познаёт новый мир, вместе с Белль и Крюком, которых она про себя любовно называет книжными червями.
Эмма, Нил и Реджина гуляют с сыном в парке, любуясь озером, в котором плавают лебеди.
– Так вот, – Миллс продолжила разговор. – Портал для Мидаса оказался с характером.
– И теперь это – новая Нарния? – усмехнулась Эмма, которая за это время так и не постигла магию.
– Не совсем. – серьёзно ответил Нил. – Вот, например, портал впустил в этот мир некую Эльзу. Это имя не принадлежит Зачарованному Лесу. Это – другой мир.
– Аренделл. – ответил Генри. – Эльза – королева своего мира, обладает снежной магией.
Троица взглянула на сына с недоумением, склонив голову.
– "Холодное Сердце" – это новая сказка. – пояснил Генри. – Посмотрим на неделе, и всё поймёте.
Беседа продолжилась, в ходе неё выяснилось, что видели её только гномы, и где сейчас эта ледяная дамочка – никто не знает.
Внезапно они услышали невдалеке крики о помощи. Поначалу подумали, что показалось, а после к крикам прибавился детский плач. Реджина, для которой каждый ребёнок важен, тут же поспешила туда. За ней и Эмма с Нилом, у которых родительские инстинкты не настолько остры (спасибо Снежке и Миле), но помочь нужно.
– Генри, не отставай! – на бегу крикнул сыну Кэсседи.
– Помогите! Пожалуйста, моя жена умирает! На помощь! – истошно кричал в отчаяньи красивый мужской голос.
– Боже мой! – не менее истошно вскрикнула Эмма.
Нет, ну а как бы вы отреагировали, если бы на зелёной поляне ЛЕТОМ лежала девушка, чьё тело заковано в лёд. И, судя по всему, лёд этот магического происхождения, потому что в такую жару не тает.
Реджина опустилась к мужчине со светлыми волосами, одетого в ткани явно из Зачарованного Леса, пригодные для леса. На вид, ему лет тридцать.
– Что случилось?
– Мы внезапно оказались тут, и моя жена подверглась магии… – ответил мужчина.
Мальчик же, наоборот, был темноволосым, ему на вид где-то пять лет. Карие глазки взглянули на Реджину, мальчик прижался к ней, пока Реджина шептала, что с его мамой всё будет в порядке.
– Я звоню Вэйлу! – Нил, оценив ситуацию, подумал, что пока лучше положить эту незнакомку в больницу – если это самый обычный вечный сон – приборы ничего не покажут, и всё, что будет нужно, это поцелуй её мужа.
– Мы вам поможем. – уверенно заявила Эмма.
Полчаса спустя, когда обледеневшую женщину увезли в скорой, все перевели дыхание, более трезво оценив ситуацию.
– Как ваше имя? – спросила Реджина у незнакомца.
По мнению Эммы, рука мадам мэр просто приклеилась к плечу этого незнакомца. И нет, она не ревнует! Реджина может любить, кого хочет. И это не её, Свон, дело!
– Робин из Локсли. – ответил мужчина.
– Робин Гуд?! – вся семья изумлённо уставилась на него.
– А та женщина – ваше жена Мэриан? – спросил Генри.
Робин кивнул, всё ещё опасливо глядя вокруг.
Его можно понять. Оказался в незнакомом мире, жена в опасности. Кто бы не поддался тревоге?
Эмма вдруг подумала, что если с его женой что-то случится, у Реджины есть шанс… О чём она думает? Но, если убрать внезапно явившееся чувство ревности к матери своего сына, Робин Гуд – одна из её любимых сказок, и встретиться с ним воочию – это как знакомство с суперзвездой. Только вот, нигде не сказано, что делать, если это знакомство происходит, когда его жена умирает на его руках от магии.
Генри успокаивает их сына – юного Роланда. Мальчик словно и сам понимает, что может потерять маму.
У Реджины зазвонил мобильник.
– Простите. Это – Вэйл. – Миллс нажала на "ответить". – Да? Виктор, как там Мэриан?
– Кто? – послышался в трубке удивлённый и уставший голос. – А… та девушка… Не знаю.
– Что? Виктор, за что я вам плачу?
– Я правда не знаю, что с ней. Мы до неё ещё не добрались. Помимо неё, с теми же признаками привезли гномов и местных жителей.
– Что их объединяет?
– Все они были атакованы ледяной магией в лесу.
– Спасибо, Вэйл.
Реджина отключила телефон и только сейчас заметила, что разговор слышали все.
– Я так понимаю, срочно уходим? – уточнил Нил и обратился к Робину. – Пошли, я проведу вас в гостиницу.
***
После просмотра "Холодного Сердца" у семьи появилось больше вопросов, чем ответов. Зло и злодейство там было относительным. Ими могли быть и король, что запер дочь, не разрешая ей пользоваться магией, а на свою коронацию она запоздало получила от него в подарок кандалы, в которые была закована. И тролли, которым было совершенно по боку, что в королевстве лето, а идёт снег. И у самой Эльзы был полный набор всего, что необходимо для становления злодейкой. Реджина, ещё не отошедшая от зависти рыжей сестрицы, думала на Анну. Но был и тот, кого они не сомневаясь назвали злодеем. Герцог. Вот у кого было для этого даже больше, чем всё. Он напрямик сказал о захвате королевства, даже не успев ступить на эту землю.
Принц Ганс… Тут каждый из них троих узрел себя. Сыграть роль злодея, чтобы защитить кого либо или самого себя, изворачиваться, только бы не узнали о твоих слабостях.
Но кто же злодей в нашей истории?
Часть 13
На пару дней они могли не беспокоится о проблемах Сторибрука, уехав за город, чтобы побывать на свадьбе Румпеля и Белль. Там был и Морис, которого простила Белль, но не простили все остальные. Мистер Фрэнч совершенно не раскаивался за то, как раньше обращался с дочерью и не хотел замечать, что Белль счастлива с Голдом, но к импровизированному алтарю всё-таки её привёл. Рядом, как свидетель и тот, кто дал жениху пару наставительных слов, был Дэвид. Генри и его родители тоже были здесь. Свадьбу отметили в узком семейном кругу и очень скромно – никто из них не хотел торжества, будем честны, и, как все догадывались, впереди молодожёнов ждёт шикарный медовый месяц.
***
Зелена вызвалась приглядеть за Роландом. Кто бы знал, что у Злой Ведьмы Запада есть материнский инстинкт? Девушка буквально окружила маленького Гуда заботой и магией. Робин был счастлив подружиться с ней и наблюдать, как радуется очередному магическому трюку его сын.