Когда наступил мор, беспощадно скосивший мирных граждан, небеса разверзлись и выплюнули страшных и разномастных чудищ, безмолвных и безжалостных. Ступив на земли королевства, эти незваные захватчики, питались стонами умирающих и прахом мёртвых и вытаскивали из домов живых, унося их глубоко в недра Величавого Леса. Лишь немногим повезло уцелеть. В подземный город, сокрытый глубоко под королевским дворцом, ринулась городская знать, чудом уцелевшая и еле живая от ужаса. Прихватив дворню, они не забыли и про имущество, выпирающее из кованых сундуков, и обомлевшие от страха слуги, погрузив на телеги своих господ, сломя голову кинулись к спасительной двери. В этой сутолоке она лишилась родителей. Некто лорд Беско, после с пылом рассказывал, как добрый гражданин, которого он встречал в Королевском Архиве, никак не хотел уходить из дома. Этот человек пытался спасти некие древние писания, а миловидная женщина, по-видимому, супруга, исступлённо кричала, призывая его образумиться и бежать. Беско, задыхался, поведав, что, удаляясь в экипаже, он узрел страшилище, выглянувшее из-за угла и набросившееся на бедного мужа. Печальная участь настигла того, когда он укладывал книги. Тварь опутала его ловкими паучьими лапами и удушила, будто неугодного щенка. Потом потащила прочь. Жена, вцепившись в покойного, волочилась по земле, рыдала и осыпала чудище проклятиями. Так и исчезли они в пыли, утверждал Беско, утираясь шёлковым платком. Эва же скрылась в узких лабиринтах, чтобы никто не увидел, как она оплакивает родных. Её обнаружили спустя два дня. Она сидела, прислонившись к стене, в темноте. Щеки провалились, а глаза поблекли, и она походила на деревянную куклу, брошенную в угол. Она не шевелилась, только высохшие и потрескавшиеся губы тихо шептали что-то непонятное.
Матушка мечтала, что Эва продолжит семейное дело, заняв почётное место в архиве. Но книги всегда казались ей искусственно надуманными и вызывали разочарование. Будучи девочкой, она под чутким руководством строгой матушки читала историю королевства, проглатывая книги одну за другой. События стремительно развивались на пожелтевших страницах, короли сменяли королей, а герои рождались в славных битвах. И как бы громко не стучали каблуки матери, как бы она не сверкала грозным взглядом, когда она, зевая, отвлекалась от книги, Эва все ярче представляла себя на поле битвы, окружённая храбрыми воинами, нежели смиренной послушницей, склонившейся над древними свитками.
– Смею сообщить вам, юная леди, – сурово говаривала матушка. – Эти работы представляют огромную ценность. Наступит день, и вы будете благодарны за знания, что получили. Тогда вы и вспомните свою добрую мать.
Чаще всего в ответ Эва старалась съязвить.
– Но, маменька, – капризничала она. – Зачем мне читать о короле Гладусе, который боялся нападения, и чуть что бежал в погреб, размахивая руками. Тут ещё сказано, он делал это несколько раз в день. Ему что, нечем было заняться?
– Да, – серьёзно смотрела на нее мать. – Бывало и такое. А, если бы вы, юная леди, перестали паясничать и усердно работали, то узнали бы очень интересный факт. Именно Гладус, в то неспокойное время, распорядился вырыть и обустроить подземный город, в котором жители смогли укрыться, в случае, как вы выразились, нападения.
– Ого, – у Эвы загорелись глаза. И она вернулась к книге, пытаясь найти подтверждение словам.
– Продолжайте чтение, юная леди.
И так каждый день. Эва могла стать магистром истории и стала бы, если бы не отец, который души в ней не чаял, и спускал ей все капризы. Он с улыбкой слушал её, когда она восхищалась рыцарями, сражающимися за королевство. Особенно ей нравились лучники. Она изображала, как натягивает тетиву и стрела, пущенная орлиным глазом, поражает цель.
Прошли годы, и Эва получила свой лук. Более того, она не только не стала историком, а поступила на службу в королевскую гвардию, возглавляемую бравым командором Эктоном. Этому поспособствовал отец, заручившись собственным авторитетом. Матушка же была опечалена.
– Вы подвели меня, юная леди, – расстроилась она, пустив слезу. – Надеюсь, я не зря потратила на вас столько времени, а знания, полученные из книг, вы используете во благо. Невзирая на ваш, – она скривила лицо. – Странный выбор.
Пригодились ли ей знания, почерпнутые из древних манускриптов?
Эва знала о городе все, чего, вероятно, не знали ни командор Эктон, ни даже вездесущий Мишено – всемогущий советник королевы. Вряд ли они столь же усердно корпели над книгами, под присмотром строгой матушки. Поэтому Эва, зная секреты Эварамора, включая тайные тропы, ведущие в подземелье, и высоту потолков в королевских покоях, очень быстро поднялась по карьерной лестнице, заслужив звание старшего разведчика.
Эва не была красивой. По крайней мере, она сама так считала. Невысокая и худая, со светлыми волнистыми волосами, наспех зачёсанными назад, чтобы не пропустить утреннее собрание совета. Эва никогда не опаздывала, но так как день сегодня был особенный, она потратила немало времени, подбирая соответствующие доспехи. В итоге выбор пал на парадную форму. Ворча и недоверчиво оглядывая себя, Эва облачилась в золотисто-зелёные цвета Эварамора. Что поделать, устав важнее всего, а волосы… Ничего, и так сойдёт.
Она с лёгкостью передвигалась по улицам, перебрасываясь по пути шуточками с несущими службу городскими стражниками.
– Что, Вернер? – спрашивала она, проносясь мимо стражника, который, зевая, не заметил её, бесшумно оказавшуюся у ворот дворца. – Спишь на посту?
– Миледи Эва, – выпрямился Вернер и деловито принялся поправлять снаряжение.
– Ты, часом, не забыл, где стоишь, Вернер? – возмутилась Эва. – Это королевский дворец, будет тебе известно. Ещё раз увижу такое, пойдёшь сторожить мельницу на ферме Икана, – а после, ткнув указательным пальцем ему в лоб, добавила. – А на следующий день займёшься выгребной ямой. Похлопотать об этом у командора?
Вернер, виновато улыбаясь, отвечал.
– Миледи Эва, сегодня большой праздник.
– Мне об этом известно, Вернер. Но службу никто не отменял. Как видишь, я спешу на собрание.
– Я… Это самое… Вы сегодня особенно… Эээ… Мы с парнями собираемся вечером выпить. Хотели пригласить вас в «Сияние Каррусты», угостить пивом и воздать вам честь, миледи Эва, – и он, поклонившись, устремил взгляд за горизонт.
Эва, еле сдерживая смех, прошептала ему на ухо.
– Готовь лопату, Вернер, и переоденься. В этих доспехах ты не сдюжишь.
***
С королевой Фределлой у Эвы сложились особенные отношения. Та, в присутствии кого бы там ни было, всячески старалась задеть её и оскорбить, что неудивительно. Ведь Эва, наверное, единственная не попала под её чары и ни разу не спешила рассыпаться в поклонах и заискивающих комплиментах. Все потому, что интерес королевы не ограничивался одними мужчинами. Об этом шептали многие, но вполголоса, боясь королевского гнева и мести Мишено, у которого уши были везде, даже в зловонной глубине отхожих мест. Эва убедилась в этом на собственной шкуре. Когда она получила своё главное назначение, следом прозвучал приказ явиться в покои Фределлы. Командор Эктон отдал то распоряжение, а на искреннее удивление и вопрос о причине, лишь пожал плечами и удалился. Мишено, затаившись у дверей, ждал её с нетерпением. «Её милость намерена лично поздравить вас, миледи», – прозвучал в прохладе коридора ласковый голос. – И пока вы не вошли, примите мои поздравления. Для нас это великая честь, и надеюсь, вы ответите взаимностью». Он слегка поклонился, хотя на деле просто кивнул, что выглядело как одолжение, и подтолкнул в спину уже всерьёз напуганную Эву. Распахнув двери, Эва смело ступила на мягкий ковёр.
Интересно, подозревал ли король Андрус, чем занимается его прелестная зазноба, когда он в разъездах; когда, заботясь о королевстве, занят важными государственными делами? Владели им безумная любовь или страх, вкупе с величайшей глупостью, Эве было неведомо. В данный миг ей от всей души было обидно за прекрасного, как она верила, человека, возведшего мир в Эвараморе, а после всего попавшего в лапы зловещей маньячки.
– А вот и наша дражайшая миледи пожаловала, – сквозь стоны раздался приглушенный голос Фределлы. Она закатила глаза и извивалась на мехах, которые устилали королевское ложе. Фределла была не одна. Две обнажённые девушки охватили её тело горячими ласками. В желтоватом полумраке покоев, их смуглая кожа казалась Эве почти чёрной, особенно на фоне бледной Фределлы. Они двигались осторожно, умело, даже изящно, словно в танце, а комната, помимо стонов королевы, полнилась мягким шелестом от прикосновений, еле слышным нашёптыванием и тихим чавканьем.
Эва отпрянула, пытаясь собраться с мыслями. От развратного зрелища и стойкого приторного запаха, что, сотрясая стенки, заполз внутрь, у неё закружилась голова. Свечи, расставленные повсюду, затрепетали и взмахнули язычками, отчего по балдахину из золотого шелка заструились мерцающие искорки.
– Ваше величество, – прохрипела Эва, не в силах отвести взгляда. Слухи слухами, но она ни разу не могла подумать, что может увидеть такое. К тому же в книгах об этом тоже вряд ли напишут.
– Что встала? – дребезжащим голосом отозвалась Фределла, не открывая глаз, – Раздевайся… Выпей что ли… – она прервалась, оттого что девушка заполнила её раскрытый от удовольствия рот жарким поцелуем. Вторая сейчас медленно сползала вниз. Скользя языком по коже, она аккуратно развела ноги королеве.
– Командор велел мне… Потом советник сказал… – Эва прочистила горло и почти выкрикнула, – Ваше величество. Я здесь по важному делу, немедленно прекратите.
Девушка оторвалась от Фределлы и обернулась. Она укоризненно посмотрела на Эву, облизывая губы. Глаза полуприкрыты, а пышные черные волосы, отдающие блестящей синевой, она убрала назад. Покачав головой, она вернулась к делу. Фределла ответила серией стонов, а её тело встрепенулось в сладких конвульсиях. При этом она ни разу не прикоснулась к девушкам. Её тонкие пальцы сильно сжимали меховые одеяла.
Глядя на похотливые игрища, Эва почувствовала подступающую тошноту и что-то похожее на страх. По спине пробежал холодок. По бокам мелькнули тени. Похоже, в комнате был еще кто-то, но Эва, когда вошла, каким-то образом, не заметила. Мотнув головой, она пробормотала себе под нос.
– Я ухожу.
– Вам не нравится, то, что вы видите? – услышала она незнакомый мужской голос. Низкий и властный, отчего волосы встали дыбом.
Некто стоял позади неё. Сейчас Эва чувствовала, как чьи-то ладони гладят её по спине, а тёплое дыхание, пахнущее вином, обжигает шею. Как он умудрился подобраться к ней? Боясь обернуться, она вцепилась глазами в Фределлу, которая сейчас смеялась. И не разобрать уже, кто есть кто – три женских тела сплелись в одно, слились воедино на мягких одеялах. Тем временем рука медленно сместилась к её волосам. Эва почувствовала на шее влажные пальцы и острые ногти, нежно царапающие её кожу. Низкий голос зашептал странные непотребства, смысл которых Эве не удалось постичь.
– Немедленно убери руки, – прошептала Эва. Дыхание перехватило, а перед глазами поплыло, – Не смей прикасаться ко мне…
Некто ослушался приказа и распахнул её рубашку, а после, стащил с нее пояс и развязал шнурок. Когда он нагло протиснул влажную ладонь между кожей, Эва ощутила на теле тончайшие уколы, а спустя еще один, услышала собственный стон. Ей хотелось открыть глаза, но она не сумела, судорожно глотая сладкий воздух. Он пах жасмином, а тонкие пальцы, скользящие по её коже, чёрной розой. Она ощутила этот запах явно, когда перехватила руку. Второй рукой она схватилась за шею.
– Убирайся отсюда, мерзкая дрянь, – будто сквозь сон услышала Эва голос Фределлы.
Наваждение прошло. Красная пелена перед глазами рассеялась. Открыв глаза, Эва обнаружила себя полураздетой в королевской постели. Она стояла на коленях посреди мягких одеял и сжимала пальцами тонкую шею королевы. Балдахин был опущен, и по нему мягко струились замысловатые тени.
– Я сказала, пошла вон, – прохрипела Фределла, сверкнув глазами. Она не шевелилась, даже грудь почти не вздымалась, будто она и не дышала.
Эва вздрогнула и резко убрала руку. Стараясь ни о чем не думать, она сползла с кровати. Босая нога скользнула по мрамору, и Эва, всхлипнув, растянулась с грохотом. Подняв голову, она растерянно оглянулась. Кроме них в покоях никого не было.
***
Эва взбежала по ступеням и распахнула двери, инкрустированные драгоценными камнями. В этот раз она опоздала. Все уже расселись по местам, только её стул одиноко пустовал. Сейчас на его спинке покоилась рука командора. Лорд Капель, что судья Каррусты, пребывал в размышлении и даже не заметил её. Выхватив насмешливый взгляд Фределлы, Эва услышала.
– Миледи Эва все же почтила нас своим светлейшим присутствием.
Поздоровавшись со всеми многоуважаемыми лордами, принимающими участие в совете, Эва глубоко вдохнула. Королеву она оставила напоследок.
– Ваше величество, – в изящном поклоне, поздоровалась Эва. – От имени моего дома, примите искренние поздравления с днём именин. Да будет славно имя «ваше» и доброго короля Андруса.
Мишено, что стоял позади королевы, словно тень, ухмыльнулся. Фределла злобно уставилась на Эву, которая уже успела занять своё место возле командора.
– Итак, господа и «дамы» советники. Если кто-то ещё желает блеснуть красным словцом или выразить мне почтение, прошу, не стесняйте себя. Берите пример с миледи Эвы… В ином случае, начнём, потому как у меня на сегодня многое запланировано. Более приятное, чем ваше закопчённое общество.
На праздник в честь именин королевы высыпал весь город. Эва пробиралась сквозь толпу. Она торопилась на турнир, организованный для высоких гостей и местной знати. На площади было шумно, детвора, оставленная без присмотра, устроила собственные состязания, вооружившись деревянными палками. Женщины облачились в свои лучшие наряды и, вцепившись в своих кавалеров, направились на представление. Не подкачали и торговцы, предвкушая лёгкие деньги. Купцы, прибывшие из других городов, выставили лавки, напичканные изысканными товарами. Нараспев они выкрикивали хвалебные оды, бесподобным украшениям ручной работы и сладким, как мёд, спелым апельсинам.
На турнире Эва поставила два золотых на командора Эктона. Она и впрямь считала его непобедимым. Но в этот раз денежки утекли сквозь пальцы. Худощавый наёмник с юга сразил командора в финальном поединке, издевательски срезав с его плеч зелёный плащ – символ королевской гвардии, с изображением герба Эварамора, точно такой же, который сейчас свисал с её собственных плеч.
– Сиан, Сиан, – с диким хохотом скандировала толпа, а Эва, вцепившись в ограждение, изучала сурового чемпиона. Как ему удалось победить? Он же худой, как тростинка. Она с разочарованием глядела на командора, которого соскребли с арены. Наёмник исподлобья рассматривал толпу, заведённую его выступлением и, поклонившись королеве, вернулся к своему сеньору.
Эва махнула рукой и покинула зрительское место. Надо будет проведать командора. Он всегда был мягок с ней, и сейчас ему не помешает доброе слово. Двигаясь в сторону казарм, она не могла выбросить из головы высокомерный взгляд наёмника, коим он одаривал публику, будто все они должны благодарить его за одно лишь появление на арене.
На следующее утро она отправилась в лес, поупражняться в стрельбе. Набитые сеном чучела, изображающие врагов, замерли в счастливом ожидании принять на себя пару тройку стрел. Эва пускала одну за другой. Выдыхая, она представляла на месте безжизненных кукол прищуренные глаза наёмника Сиана, что прибыл ил Гласты.
Величавый лес всегда манил её своей тишиной. В книге «Невыдуманные истории государства», что она прочла в детстве, была одна глава, посвящённая Величавому лесу. Автор ссылался на древнюю легенду, в которой утверждалось, что на месте леса, в давние времена произошло великое сражение. То были не люди, а великаны. Схлестнулись они в кровавой битве, но так и не сумели выявить победителя. И вот, когда они опустили свои гигантские мечи, не в силах больше биться, земля, израненная и измученная, начала пожирать их, опутывая длинными, ожившими корнями. Так и остались великаны, стоять, опустив руки, и превратились в огромные деревья.
Эва приходила сюда почти каждый день, чтобы потренироваться и отдохнуть от шумного города. И еще побыть наедине с собой, вдохнуть полной грудью, впитывая воинственный дух безмолвных великанов. Послушать мягкий шелест ветра, ласкающий волосы, и еле слышный шорох травы под ногами. Но, как утверждала сама Эва, службу никто не отменял.
– Шевелись, бродяга, – услышала она знакомый голос. Кто-то шёл по лесной тропе.
Эва приготовила стрелу, мягко ступая по листьям и стараясь не шуметь. Выглянув из-за дерева, она увидела отряд королевских гвардейцев, во главе с Вернером. Они пинками погоняли идущего впереди человека. Эва тут же узнала наёмника Сиана. Еще она отметила, что он связан.
– Давай быстрей, – торопили его солдаты, а Вернер, преисполненный важности, молчал и лыбился. Будто только что выиграл в карты у шулера.
– Что за дела? – прошептала Эва. Выскочив из-за дерева, она громко окликнула их. Они остановились, а один из стражников схватил Сиана за шиворот.
– Стоять, – приказал он.
Эва спустилась к дороге и, указав на наёмника, обратилась к Вернеру.
– Вернер, что происходит? Куда ведёте его?
– Миледи Эва, – начал он. С каждым следующим словом его голос понижался, пока полностью не перешёл на шёпот, – У нас тут поручение от советника Мишено, очень важное поручение. – Вернер подмигнул ей и небрежно коснулся рукояти меча.
Эва сдвинула брови и, кивнув в сторону Сиана, спросила.
– Что за поручение, о котором ты шепчешь? И почему ты мне подмигиваешь, я тебе что, дешёвка из таверны? Отвечай немедленно, куда ведёте и что задумали?
Вернер подошёл к ней поближе, насколько посмел и снова зашептал.
– Нам приказано казнить этого человека, а тело бросить в лесу. Советник Мишено при…
– Вернер, ты совсем ума лишился? – повысила голос Эва. – В чем он обвиняется? Выкладывай, быстро. И почему я об этом ничего не знаю?
– Зря вы заступаетесь за него, миледи разведчик, – выкрикнул один из солдат. – Он убил своего сеньора и пришёл просить у королевы за его голову. Я ещё молчу насчёт командора. Вы видели, как он унизил гвардию? Только подумайте!
Эва посмотрела на Сиана. Его рот был заткнут кляпом, а на лбу зияла рана. Видимо кто-то здорово приложился. Похоже на удар дубиной или камнем. Несмотря на невыгодное положение, он держал подбородок высоко, а его взгляд пылал ненавистью.
– Убийца, значит, – Эва вытащила кляп, и наёмник, выругался, выплюнув кровавый шмат.
– Идиоты чёртовы.
– Да заткнись ты, грязь альбенольская, – воскликнул тот, что держал его за шиворот. – Что ты расстарался-то? Как пить дать, выродок одной из дырявых шлюх. Вы слышали, что в Альбеноле можно снять девку на любой вкус? Охренеть… Поговаривают, что хоть с тремя сиськами.
Он захохотал, обернувшись к товарищам. Те одобрительно загудели, поддержав остроумную шутку. Вернер опустил голову, и засмеялся. Как ни странно, Сиану было не смешно, но он, тем не менее, изобразил на лице глупую ухмылку и вежливо обратился к Эве.
– Миледи, прошу простить меня.
– За что это? – она удивилась.
Сиан не ответил. Резко повернувшись, он нанёс сильный удар лбом в нос шутника. Гвардеец запищал и рухнул на землю, зажимая нос. Лицо Вернера покрылось зелёными пятнами. Он потянулся за мечом, но Эва остановила его.
– Тебе следует объяснить своим людям, как обращаться с заключёнными. Кем бы он ни был, и что не натворил, он под защитой закона. Вернер, ты что творишь, ты забыл про лопату? Сегодня же займусь твоим переводом.
Теперь Вернер побагровел и стал похож на болотный пень. Он обернулся на подчинённых. Те удивлённо переглянулись, но на комментарии никто не отважился.
– Что касается тебя, – она обратилась к Сиану. – Это правда?
Сиан молча кивнул. Так ей показалось, хотя может она прочитала это в его глазах. Он смотрел на неё без страха, даже с вызовом, чего нельзя было сказать о гвардейцах, и уж тем более о Вернере. Эве вдруг стало обидно.
– Миледи, – начал Вернер. – Не сносить мне головы, если я ослушаюсь приказа.
– Приказа Мишено, я полагаю, – упиралась Эва, глядя на наёмника, который молча сжимал губы. Его взгляд буквально струил издевательскую насмешку. Над Вернером, над всей гвардией и даже над ней. Особенно над ней. Сейчас Эва думала только об этом. – Вернер, напомни-ка мне, кто твой непосредственный начальник? Советник Мишено?
– Нет, миледи Эва, – отчеканил он. – Командор Эктон, его милость. Но он восстанавливается после боя с этим, – он ткнул сапогом Сиана. – Животным. Поэтому…
– …ты выполняешь приказы гражданского, идиот, – не на шутку разозлилась Эва. – Кто первый помощник командора, не напомнишь?
– Вы, ваша милость, – вконец упал духом Вернер, – Просто я подумал, раз он приближённый королевы…
– У Мишено нет таких полномочий, – оборвала его Эва, помахав пальцем перед его носом. – Это немыслимо, вы что совсем не понимаете? Короче… На этом твоя безупречная карьера заканчивается, Вернер. И ваша тоже. Всех вас ждёт трибунал, за нарушение должностных полномочий, это я вам обещаю. Если командор сейчас не у дел, это не означает, что можно творить подобные нелепости. Для этого есть суд и палач, в конце концов. Эх, – она махнула рукой. – Что вам объяснять олухам. Быстро разворачивайтесь и ведите его обратно. Заприте в темнице. Я вернусь через час и сама допрошу его. А потом решу, что делать, – она закончила, резко повысив голос.
Сиан громко рассмеялся. Гвардейцы, не до конца понимающие, что происходит, уставились на Вернера.
– Поразительно, – сквозь смех произнёс Сиан. – Вы на самом деле идиоты, черт вас задери. Предупреждали меня не соваться в Каррусту.
– Молчи, убийца, – сказала Эва, – Твоего мнения никто не спрашивал.
– Тогда разрешите обратиться.
– Говори быстро и по делу, – с нетерпением отозвалась Эва. Она старалась не смотреть на него.
– У меня в городе остался пёс. Его бы пристроить в хорошие руки…
– Так давай мне позаботиться о нем, дружище, – не успела Эва раскрыть рот. Это потерпевший солдат встрял в разговор, держась за нос. – Я его приласкаю так, что не узнаешь. Я его на шапки пущу. А мясо раздам нищебродам из подворотни.
Настал черед Вернера. Он размахнулся и отвесил солдату звонкую оплеуху. Гвардеец посинел от обиды и затрясся. Эва сдержалась, ожидая реакции.
– Ты чересчур много говоришь сегодня, Иан, – угрожая пальцем, прошипел Вернер. – Ты опускаешь меня в неудобное положение перед миледи. Вы слышали приказ. Пакуйте его обратно и выдвигаемся.
Один из солдат, до этого не проронивший ни слова, вышел из тени активных участников. Его коробило, было видно, но он все же решился вступиться за друга. Он сильно сжал губы, поэтому речь он скорее просвистел.
– Похоже, это вы заплутали Вернер. У нас уже есть приказ, ваш, между прочим. А вы, сдаётся, повелись, испугавшись бабы. Как-то это неправильно, не по-мужски. Посмотрите на нее. В ней еле жизнь теплится. Бросим её вместе с выродком, что подрал командора, и концы в воду, – он угрожающе двинулся на Сиана.
– Да, да, – отозвались гвардейцы. Ситуация обострилась, и Эва, нащупав кинжал за поясом, бросила взгляд на Вернера. Тот, похоже, задумался. Иан, в свою очередь, почуяв поддержку, выдал свой величайший шедевр.
– И то, правда, – зашипел он, как змеюка, вытягивая меч, заигравший бликами. – Мы ведь ради этого сюда и шли. Знаешь что? Я ведь тебе не подчиняюсь, поэтому, давай-ка я срежу эту командирскую ухмылку с твоей рожицы, – он сделал шаг навстречу Эве. – А после позабавлюсь с твоим маленьким и безжизненным трупом. Может и вам, парни, останется, – он повернулся к товарищам и заржал, как конь.
– Заткнись, идиот, – рявкнул Вернер, однако Иан не услышал или сделал вид, что не слышит.
Эва невольно отступила. Она глянула на Сиана, который напрягся. Его глаза забегали, и было заметно, как он пытается освободить руки, туго стянутые верёвкой.
– Почти вышло, – тихо произнёс он, поглядев на неё, как на родную. – Уходи.
Иан услышал это и подлетел к нему, надувшись, словно петух в окружении своих истоптанных куриц.
– Вышло? – надрываясь, вопросил он, – Что вышло? Да ничего у тебя не выйдет. Приготовься сдохнуть шлюхинский выродок. Ты пожалеешь, что вовсе выродился из гнилой трясины, я тя туда обратно запихаю.
– Тихо! Заткнулись быстро все, – заорал Вернер. Он разозлился не на шутку и сам не заметил, как вынул меч.
– А вот не заткнусь я, – разошёлся Иан, подбросив меч. – Пока не уложу этих недовысранных. И ты мне больше не указ. Уйди с дороги, – с этими словами он оттолкнул Вернера и замахнулся на Сиана.
Конфликт достиг точки кипения. Пятеро взбунтовавшихся гвардейцев, потерявших разум, против миниатюрной Эвы с тоненьким кинжалом, связанного пленника, вооружённого только зубами, и, терпевшего муки совести, командира отряда, которого Эва пока не брала в расчёт. Выходило пять с половиной против двух с половиной. Каковы были шансы?
Сиан увернулся от замаха и зарядил ногой в живот Иану. Тот сложился пополам и, издав устрашающий вопль, опрокинулся на землю. Вернер стоял в сомнении, пытаясь сообразить, на чьей он стороне и, пока остальные четверо мялись, с бранью на устах доставая клинки, Сиан крикнул Эве.
– Разрежь путы, скорее. Освободи меня.
Эва, не раздумывая кинулась к нему. В данной ситуации она посчитала это верным решением. Сиан выдохнул и поднял меч, что выронил храбрый Иан. Крепко сжав рукоять, он усмехнулся. Эва отметила, что вернулся его высокомерный взгляд. Он спиной заслонил её и, поигрывая мечом, обратился к ощетинившимся гвардейцам.
– Вот как мы поступим, друзья мои драгоценные, – его голос немного дрожал, но не от страха, а, скорее, от гнева. – Вы соберёте с земли этот безвкусный кусок мяса и, радостно подпрыгивая, вернётесь в город. Обещаю, целыми и безумно счастливыми. Либо, вы остаётесь и проверяете, насколько хорошо вы обучены. А я склонен думать, что не очень. Так что решайте, пока есть такая возможность.
Солдаты сбились в кучу, словно приготовились биться с медведем. Они прекрасно помнили финальный поединок, поскольку все были там, воплями поддерживая Эктона. Тот, что вступался за Иана, обратился к Вернеру.
– Командир…
Вернер с ненавистью смотрел на них. Потом перевёл взгляд на Сиана и Эву, выглядывающую из-за его спины.
– Тебя это тоже касается, Вернер, – добавил Сиан. – Уходи, иначе пожалеешь.
Вернер покачал головой, глядя на подчинённых. Демонстративно убрав меч в ножны, он произнёс.
– Я остаюсь. С вами, миледи.
Он кивнул ей и указал на Сиана. Потом твёрдым голосом приказал солдатам.
– Забирайте этого придурка и возвращайтесь в город. Заприте Иана, с ним я буду серьёзно говорить. И вообще, идиоты, когда я вернусь, вы дружно пожалеете, что поступили ко мне на службу.
– Ну, я жду, гвардейцы, – усилил грозный взгляд Вернер, когда в ответ на его приказ солдаты замерли, выпучив глаза. – Проваливайте, и может быть, я спущу вам этот проступок. Может даже, никто не узнает. Если миледи Эва согласится.
– Да. Конечно же, миледи согласна, – ледяным голосом отозвалась Эва, что, разумеется, не являлось правдой. Сейчас она хотела, чтобы гвардейцы ушли. С ними она разберётся позже.
– А что будет с пленником? – раздался из кучи неуверенный голос. – Как обставим ситуацию? Вдруг кто заинтересуется.
– Это тебя не касается, Толни, – жёстко ответил Вернер, теряя терпение. – Делай, что говорю, да помалкивай. Я сам все обставлю, как следует. Убирайтесь с глаз моих, недоделки чёртовы.
Гвардейцы сложили оружие. Тот, что Толни, с ворчанием поднял Иана, пребывающего в увольнительной, и взвалил на плечо. Товарищ кинулся на помощь, как и подобает в таких случаях. Закончив с Ианом и выписав неловкие поклоны, солдаты удалились. Но ничего еще не закончилось, хотя птицы, наблюдавшие представление с толстых ветвей, прокричали друг другу на своем птичьем языке и благополучно покинули место происшествия. Эва выдохнула. Сиан передал меч Вернеру, который вытер пот со лба и обратился к Эве.
– Миледи…
– Слушай меня внимательно, Вернер, – перебила она, наступая на него. – Даже не думай говорить мне что-либо, понял? Никакими отговорками ты теперь не отделаешься, как и твой отряд. Вы все получите по заслугам. Я вам такую трёпку задам, а потом и до командора дойдёт.
Эва толкнула Вернера в грудь, а после кинула гневный взгляд на Сиана. Тот молчал, проверяя ссадину на лбу. Его лицо перекосилось от боли, когда он дотронулся до раны. В данный момент он отстранился и даже не обращал внимания на окружение. Словно и не был он никогда приговорённым к смерти пленником. Поразительная самоуверенность, от которой Эву снова передёрнуло. Вернер в это время нервно теребил подбородок. Увидев его замешательство, Эва воскликнула:
– Что ты застыл, как изваяние, солдат? Вяжи его. Я знаю одно уединённое место здесь неподалёку. Там я и решу, как нам поступить с убийцей.