Когда летишь с человеком в слоттерсе почти сутки, останавливаясь лишь на несколько минут, чтобы купить еду и немного размяться, есть время поговорить обо всем на свете. О нас. О жизни в общем пространстве, которая так разительно отличается от тенерской. О мечтах и планах. Мне всегда нравились такие вот минуты абсолютной близости. Благодаря им за какие-то две недели мы умудрились стать друг для друга ближе, чем некоторые становятся за прожитую бок о бок жизнь.
Дальше будет стоять задача сохранить это.
Не возьмусь предсказать, получится ли у нас.
Еще рано утром я написала Мире… и да, мой прозорливый жених оказался прав, они как раз подлетали к моему дому. Ничего, подруга давно привыкла к моим странностям. Только пришлось еще раз попросить помалкивать о кронсе. Чем меньше людей узнают, что он побывал в Грее, тем лучше.
Улыбающееся фото маме. И небольшая переписка с Флэей.
Все вместе заняло не так много времени, но я чувствовала себя выжатой как лимон. Общение с несколькими людьми сразу всегда несло за собой тяжесть в голове и мучительную усталость. Одному Эрихарду как-то удалось шагнуть внутрь этих рамок. Наверное, потому что он в принципе никаких рамок не признавал.
Скормив мне половину круассана, он укрыл меня пледом, и пока я сонно моргала, рассказал, как прорвался в Грей.
Опоили и его тоже, и он до сих пор не предполагал, куда именно добавили дурманящую гадость. По-хорошему, она вообще не должна была подействовать. Коронация на тот момент уже состоялась, а Тенерра дает почти абсолютную защиту своему правителю. Однако она подействовала. Да так, что Эрихард со всей его силой воли и магией не смог сопротивляться. Это главная странность.
Чувствует мое сердце, он винит себя в случившемся и… наверное, поэтому за прожитые вместе два дня ни разу не позволил себе никаких поползновений в мою сторону.
Но вернемся к прошлому.
Очнулся кронс лишь через несколько часов. Меня рядом не было, а переход давно перенастроился. Засечь беглянку помогли камеры. Не задумываясь о том, что правила против, он сел в слоттерс и рванул в Пустоши.
Маршрут выстраивал уже по дороге. Пришлось едва не убить ответственного за нужную точку выхода арлорда, повредить местную гору и посетить еще три измерения, прежде чем удалось добраться до меня.
И вот тут возникал вопрос:
– Этот Майрус хотя бы выжил?
– Да.
Хорошо, конечно, но… у нас плюс одна проблема.
– Уверен, что он будет молчать?
– Никто не хочет испортить отношения с кронсом.
– При условии, что он сам не жаждет им стать. – Когда Эрихард успел заразить меня паранойей?
Еще и смотрит так, будто в восторге от моего приступа мнительности.
– Майрус не может, – едва заметно качнул головой жених. – Арлорды из Пустошей не претендуют на корону, поскольку каждый из них важен на своем месте. В Тенерре все так устроено, привыкай. Каждый кристалл стоит там, где нужно, вытащишь один – рухнут и остальные.
– У него может быть родственник, друг или союзник, – заметила я, но уже с меньшим пылом, и подтянула плед к подбородку.
Какое-то время Эрихард молча смотрел то на меня, то на непривычные виды под слоттерсом. Но, очевидно, у меня все же получилось заразить его своим беспокойством, потому что он включил планшет и начал что-то писать с сосредоточенным видом. На ближайшей станции подзарядки воспользовался общедоступным подключением к сети и отправил это сообщение. Подозреваю, зашифрованное.
Повод понервничать еще раз у меня появился, когда мы проходили контроль документов перед переходом уже в Андалу. На самом деле это был уже третий раз. Между Греем и Эстергардом, и потом, когда влетали в Гунорру, документы тоже спрашивали. И Эрихард с невозмутимым видом их предъявлял!
Сердце пропустило удар.
Затылок прожгло.
Небо…
Парень в форме вернул кронсу бумаги и дружелюбно улыбнулся:
– Счастливого пути.
Тенерцы, видимо, не в курсе, что в таких случаях принято говорить «спасибо».
Мы уже влетели в переход.
Короткий приступ дурноты – разум вспомнил, как погано нам здесь было в прошлый раз. Но ничего подобного сегодня не происходило, переход напоминал серый тоннель и даже не трясло, так что меня довольно быстро отпустило. Рука потянулась к папке, небрежно сунутой в отделение под приборной панелью.
– Уло Алай? – переспросила недоверчиво.
– Боковая ветвь, – кивнул Эрихард.
– А…
С фото смотрел парень, в общем-то, похожий на Эрихарда. Может, и он. Или нет. Оно получилось слегка мутное, плюс часть его захватила печать, сообщающая что-то там о помехах из-за мороза.
Блеск.
Неужели номер проходит?!
– Я – маг, Ллана. Сильный маг, – со снисходительной улыбкой и нежностью во взгляде пояснил Эрихард. – Мои глаза, пальцы и прочие пригодные для идентификации части тела защищены, их проверить невозможно. Сотрудникам контроля за переходом приходится полагаться на документы, которые в порядке.
Нет слов.
– Все равно ты не должен рисковать.
– Не сбегай от меня, и я больше не буду, – пообещал кронс, обволакивая меня дымкой влюбленного взгляда.
Я… пообещала себе постараться.
Не вслух.
Потому что когда речь идет обо мне, бросаться словами – излишняя самонадеянность.
– Помнишь, я как-то упоминал, что ни разу не покидал пределы Тенерры? – отвлек от размышлений жених.
– Да.
– Если честно, такая возможность была, – признался он. Воспоминания о студенчестве вызывали на красивом лице кривую улыбку. – Все пленники Стали иногда выбирались на свободу. Тайно, конечно. Позорным считалось не иметь какой-то лазейки для выхода в город. Однако высшим пилотажем было обзавестись фальшивой личностью и никем не вычисленным пересекать переход. Как лучший маг я позаботился о репутации еще в конце первого курса.
Представления о репутации в Тенерре специфические.
Я почти привыкла.
– А если поймают?
– Отчисление и печать огня.
– Ох!
Суровое место с порой жестокими… почти всегда жестокими нравами скоро станет моим домом. Голова кругом.
– Справедливости ради, за семь лет, что я учился, поймали только двоих, – добавил Эрихард, видимо, полагая, что это меня успокоит.
– И ты…
– В город, но не в переход.
– Почему?
– Уже тогда я собирался участвовать в испытаниях Снежного Круга. Не был уверен, что пойду до конца, но все же существовал шанс, что буду бороться за титул кронса. А им может стать исключительно тот, кто ни разу не покидал пределов нашего измерения.
Хотела спросить, почему, но Эрихарду как раз пришло сообщение.
Несколько минут он посвятил его чтению.
А потом подсунул мне планшет с информацией о месте, куда нас занесло.
Что ж, тоже интересно!
Отвлекающий маневр сработал, и я не стала сообщать жениху, что заметила.
Итак, Андала. Я читала вслух, и дышать будто бы становилось легче. Потому что вот только еще одной Тенерры с жесткими правилами, отступление от которых смертельно опасно, мне и не хватало! Но нет, вроде бы пронесло. На первый взгляд Андала казалась приятным и относительно безопасным местом.
Относительно – потому что фишкой этого измерения была гармония с природой, посему редкие и опасные хищники здесь разгуливали прямо по улицам. Люди вроде как были от этого в восторге. Настолько, что туристы толпами прибывали, а маленькие отели вроде того, который оформляла Флэя, строились гроздьями. Гармония, правда, оказалась на поверку весьма своеобразной. Города были защищены от «природы» в самом зубастом ее проявлении барьерами из защитных нитей. Не магия, достижения местной техники. В остальных местах жилища располагались довольно высоко, и на определенном уровне тоже протягивались нити. Полная безопасность.
От вредной для жизни встречи с животным на улице защищали браслеты, внешне похожие на умные часы, но с широким кольцом в комплекте. В случае опасности надо коснуться кольца с внутренней стороны. Животное получает удар невидимым зарядом, ему больно, и заодно в мозг поступает команда. Что-то вроде «Фу!», но в такой концентрации, что противиться невозможно. На мой взгляд, сущее издевательство, но Эрихард настоял, чтобы мы заехали в торговый центр и обзавелись местными гаджетами.
– Разочарована?
Уверена, я не поменялась в лице, но он все равно заметил.
– Я представляла это иначе. – Забравшись в слоттерс, я немного резко захлопнула дверь. – Андала похожа на большой заповедник, в котором развлекаются богатые местные и приезжие.
– Все измерения на него похожи, просто где-то это видно сразу, а где-то надо знать, куда смотреть, – пожал плечами Эрихард.
Его, кажется, ничто не смущало.
Оказалось, что до нужной части тропиков нам еще лететь больше четырех часов. Настроение требовало кутаться в плед, и хотя за пределами слоттерса стояла липкая жара, мы включили кондиционер… и фильм тоже включили. А Эрихард просунул руку в мой кокон и сжал мою ладонь.
Все же он удивительно чувствует мое состояние.
Благодаря этому к встрече с друзьями я успокоилась, даже смогла улыбнуться. И отправила сообщение Флэе, поэтому они с Мериэль вышли нас встречать.
– Ллана! – Девочка махала рукой и широко улыбалась.
Однако стоило ей увидеть Эрихарда, как смутилась и знакомым движением спряталась за маму.
Я выбралась из слоттерса и заспешила к ним.
Показалось, что Флэя тоже слегка поменялась в лице…
– Привет. – Я тронула темную кудряшку девочки. – Ты же меня не боишься?
Она немножко улыбнулась, но и все.
Дело, наверное, в Эрихарде. Фернийки обе сторонятся мужчин. Но если так, то они быстро привыкнут. Он умеет очаровать, не раз уже демонстрировал.
Взрослые приветствия, знакомство и дежурные вопросы о проделанном пути заняли несколько минут, после чего Флэя увлекла нас куда-то в джунгли.
– Дом для вас готов. Если что-то понадобится, внутри есть контакты администратора, но он пока работает только днем.
– Спасибо.
Уложенная большими камнями дорожка сменилась подвесным мостом. Пальцы так и ужалило. Я схватилась за камеру… и пропала для мира на некоторое время. Пропасть внизу. И эти заросли. Жаль, нет возможности заснять запахи, влажный воздух и жару, невидимым пологом опускающуюся на кожу. Но как же волшебно находиться в окружении тех, кто понимает твои причуды и не мешает!
Мериэль смотрела на руку с камерой широко открытыми глазами и жадно впитывала каждое движение.
– Хочешь, завтра и тебя поснимаю? – Я все еще не теряла надежды найти прежний контакт.
Маленькая фернийка лишь пожала худенькими плечами.
Не понимаю. Почему они так себя ведут?
– Рабочие еще заканчивают кое-что, персонала пока почти нет, зато нам никто не будет мешать. – Звучало так, будто Флэя заставила себя хоть что-то сказать. – Здесь пока только один постоялец… Ну, знаешь, из тех, кому владелец никак не мог отказать. Он с невестой. Но лично я за три дня их ни разу не видела.
Раскачивающийся мост вновь перешел в каменную тропинку.
Красота, бесспорно, была рукотворной, но все сделано так, чтобы создать впечатление, будто над этим местом потрудилась сама природа, а человек только слегка облагородил. Не знаю, отличила ли бы я, не являясь эмпатом…
Нам достался один из лучших домиков. Да, на дереве. Вернее, на имитации двух массивных деревьев. Флэя рассказывала, что это один архитектор воплощал свою детскую мечту и номера здесь забронированы на два года вперед. Что ж, будем считать, мне сказочно повезло. Только сейчас оценила, что заводить случайные знакомства – это еще и полезно.
Чтобы попасть наверх, предстояло подняться по шаткой лестнице. Еще те впечатления! Дважды я чуть не улетела вниз, зато Мериэль бесстрашно прыгала по ступенькам.
Внутри нас ждало почти типичное тропическое жилище: много дерева, растений, дурманящий чистотой воздух… рисунки на стенах, этнические детали, статуэтки из держащего форму песка. Каждая подушка была сделана вручную местным мастером под чутком руководством Флэи. Все полезное и экологичное.
Пожалуй… мне нравится.
– Завтра в восемь? – Фернийка с трудом сдерживала энтузиазм. – Или хочешь поспать подольше?
– Раньше. Я же работать приехала. А лучший свет обычно бывает на рассвете.
Оставив Эрихарда разбираться с вещами, я спустилась проводить странную парочку. Прошла с ними чуть дальше от домика. Все ради того, чтобы задать один-единственный вопрос:
– Что-то не так?
Малышка выразительно насупилась.
Словно давала мне понять – не так, еще как не так!
– Ллана… – Флэя бросила быстрый взгляд на дом на дереве. – Ты хотя бы знаешь, что он тенерец? Или он тебе не сказал?
Волна огня, поднявшаяся внутри, меня поразила.
Пришлось немного подышать, чтобы подавить злость.
Вот это реакция…
– Сказал, ясное дело, – постаралась, чтобы голос звучал спокойно. – Мы помолвлены. Вроде как все серьезно, хотя иногда я сама не до конца верю.
Обеспокоенность из взгляда подруги никуда не делась.
– Ты просто не представляешь, как это опасно!
– Почему? Очень даже представляю.
Не представляла как раз она. Просто я разумно умолчала, что мой жених – кронс собственной персоной.
– Фернийки, почему-то именно женщины, довольно часто выходят замуж в Тенерру, – понизив голос, начала объяснять Флэя. – Не знаю, как это работает, но такие пары как будто что-то притягивает друг к другу. Надо говорить, что все заканчивается плохо? По статистике семьдесят пять процентов женщин в таких браках страдают или погибают. Ты должна подумать об этом!
– Ладно, я учту.
– Ты давно его знаешь? – В меня вцепились невидимыми клещами.
– Примерно месяц, – призналась, а уже потом подумала, что напрасно выдала правду. Следовало соврать. – Чуть меньше.
– Ллана! – такой стон, будто меня уже убили.
Не улыбаться в ответ на столь неприкрытый страх за меня было трудно. Приятно, когда о тебе беспокоятся. И мне искренне жаль ферниек, которым, если верить этой их статистике, ни дома, ни где-то еще покоя нет. Но в отношении Эрихарда ни думать, ни учитывать ничего мне не нужно. Я готова шагнуть в этот омут. Даже не шагнуть – прыгнуть!
– Спасибо за заботу, но я знаю, что делаю. – В этом месте полагалось вежливо улыбнуться. – Мы любим друг друга. И я, пожалуй, готова рискнуть.
Хмурый взгляд лучше всяких слов говорил, что она об этом думает.
Еще какое-то время меня пытались отговорить, но быстро поняли всю бессмысленность затеи и отпустили отдыхать после тяжелой дороги. Очень своевременно, потому что спина ныла от многочасового сидения и настроения пререкаться вот прямо сейчас не было совершенно.
Зацепило меня разве что отношение Мериэль. Вряд ли Флэя грузила ребенка статистикой и прочими опасениями. Но девочка – эмпат. Получается, она что-то чувствует. Что-то, что ее пугает и заставляет шарахаться от Эрихарда.
Блин.
Хоть бы это был всего лишь детский страх незнакомого человека!
Закрыв за собой дверь домика, я будто оставила снаружи все опасения. Эрихард уже вынул из чемоданов необходимые вещи и теперь стоял у окна, любуясь утопающими в зарослях видами.
– Я им не понравился, – без тени своего отношения к свершившемуся факту произнес он и повернулся лицом ко мне.
Опять это обсуждать?!
Мученический вздох вырвался мимо воли.
– Тенерец, фернийка, печальная статистика… Ну, ты должен знать. Вспомнить хотя бы брак прежнего кронса.
Вспоминать не стоило, на самом деле.
Он болезненно поморщился.
Долю секунды спустя он оказался рядом, а его руки – на моих плечах. Мягко сдавили, разминая. Пришлось прикусить губу, чтобы сдержать стон.
Волшебно…
– Я скорее откажусь от своего льда, чем обижу тебя. Ты же это знаешь, да? – Он пытливо всмотрелся в мои глаза.
Даже если бы какие-то сомнения существовали, все они потонули бы в лиловой дымке.
– Да, – шевельнула губами почти беззвучно.
Эрихард удовлетворенно кивнул и накрыл их поцелуем.
Знакомые движения губ… Но меня с такой силой окатило его страстью, что чудом получилось удержаться на ногах. Ладно, не чудом – я вцепилась в его плечи. Этот же якорь не позволил мне улететь в подсознание.
Ох.
Тело покалывало, а еще на коже будто вспыхивали огненные змейки.
Опомниться не успела, как меня весьма откровенно прижали к стене.
– Стой, подожди!.. – Не уверена, что была большая разница между тем, как только что я цеплялась за его плечи, и тем, как сейчас упиралась в них.
Оэни осуждающе уколола плечо.
А-ай!
Блин.
Так нечестно.
– М-м? – Эрихард прервал поцелуй, но отпускать меня не торопился. – В чем дело?
И вот как ему объяснить?
Как нормальные девушки объясняют это?
У нормальных вообще бывают такие проблемы?
– Я не могу, – сказала, как есть. – Не сейчас.
Дымка исчезла и… подозреваю, мне просто не показали, что там скрывается за спокойным серебром его глаз.
– Хорошо.
Вот так просто?
Губы дрогнули, но слов не было.
Тем более Эрихард уже вернулся к созерцанию видов, на которые как раз опускался полумрак сумерек.
Сначала я металась по ванной, будто пыталась отыскать там решение проблемы. Чувствовала себя виноватой. И успокаивала себя же.
Потом все-таки приняла душ… и вода смыла одинокую слезинку с моей щеки… обмазалась приятно пахнущими маслами и обернула волосы полотенцем.
Еще позже пятнадцать минут топталась перед дверью, решаясь выйти.
Девушки все так талантливы в создании себе проблем или я и тут какая-то особенная?
С наступлением темноты покидать домики запрещено.
Прятаться вечно не получится.
Набрав воздуха, я решительно толкнула дверь.
Напоролась на взгляд кронса, на секунду потеряла дыхание… и себя в этом мире… очнулась, сделала еще шаг. Он стоял на том же месте. И смотрел так, что у меня подгибались коленки.
Я нервно переступила с ноги на ногу.
Молчание становилось неловким.
Взгляд Эрихарда прочно застрял там, где заканчивался не такой уж длинный халат…
Долгая минута, когда я вновь терялась во времени. И его шаг ко мне. Дыхание перехватило. А этот коварный тип лишь стер кончиком пальца капельку с моей шеи и чарующим низким голосом прошептал:
– Впереди вся жизнь и много-много вечеров, когда ты будешь вот такая вот домашняя и соблазнительная в моих руках.
После чего занял освободившуюся ванную.
А я еще какое-то время ловила губами воздух, с трудом смогла вздохнуть, залпом выпила стакан воды и только после этого немного успокоилась. Ох. Случившееся в наш последний вечер в Тенерре не погасило между нами искры. Наверное, это хорошо. Но как перестать бояться и чувствовать себя уверенно в моменты наедине?
Или я зря дергаюсь и смущение, стремительно переходящее в оцепенение, это норма?
Эмпаты редко сохраняют свои пары надолго. Но я люблю Эрихарда! И он меня любит. Так как же нам избежать краха?
И как мне перестать беспокоиться сразу обо всем и просто наслаждаться моментом?
Выдохнула с силой, представляя, как выталкиваю из головы все лишние мысли. Так определенно лучше. Сосредоточившись на реальности, я обнаружила, что стою ровно там, где недавно стоял Эрихард. У окна. Если это можно назвать окном. Оно занимало часть стены от уровня моей талии до самого потолка, и стекла не было. Вообще не было предусмотрено. Непривычно, даже дико как-то, зато никакие преграды не мешали ветерку, напоенному ароматами ночных тропиков, свободно гулять по домику. Здесь все окна представляли собой просто свободное пространство.
Стянув полотенце, я подставила волосы потокам воздуха. И зажмурилась, так это было приятно… Вряд ли прическа будет выглядеть идеально, но я пока еще не в роли кронс-тьеры.
Процесс оказался долгим, разлетающиеся от ветра прядки не торопились становиться сухими. Тем временем внизу прогуливался необычный кот. Размером с тигра, его шкура горела в темноте… в буквальном смысле. На ней танцевали языки пламени, шипя и брызжа искрами, лишь многочисленные черные пятна были покрыты настоящей шерстью. При этом ни дом, ни какая-либо растительность, которую задевал «котик», не вспыхивала.
Ух ты!
Вот интересно, если его погладить…
Словно почуяв мое настроение, зверь задрал голову и издал утробное:
– Мр-р-р-р!..
– Ллана, любовь моя, боюсь, зверинец в нашем дворце уже занят, – заметил совсем рядом хищник иного рода. – Перестань так восхищенно сверкать глазами.
– Ну посмотреть-то можно, – смущенно потупилась я. – Подай камеру.
Халат слегка расходился на его груди, открывая крепкие мышцы, а по опасной грации движений Эрихард вполне мог посоперничать с зацепившим мое внимание котом. Мог даже выиграть. К счастью, прямо сейчас он действительно просто передал мне камеру.
Плюс шесть интересных кадров.
Когда зверь понял, что люди спускаться к нему не планируют, как и одаривать чем-то съестным за позирование, и, обиженно рыкнув, скрылся в зеленой листве, я обнаружила прямо перед своим носом включенный планшет.
– Помнишь, когда мы спорили насчет уррга, ты посоветовала изучить вопрос?
Я кивнула и… заметила, что он намазал повторно сгоревший нос кремом. Этот хищник неплохо поддается дрессировке.
– Твоя очередь.
– Думаешь?
Я послушно всмотрелась в строчки.
– Вот, смотри. – Эрихард выделил самое интересное. – Здесь написано, что, несмотря на обилие неприятных ситуаций, именно браки ферниек с тенерцами имеют наибольший шанс на успех. Довольно много таких пар счастливо доживают до старости. И почти нет случаев замыкания эмпатов в себе.
Именно то, что мне нужно было услышать.
Я положила голову к нему на плечо, что означало: «Прости. Мне жаль, что со мной так сложно». И даже когда пальцы жениха чувственно пощекотали нежное местечко ниже пупка, не вырвалась.
Вот, я тоже поддаюсь дрессировке.
Немного. Медленно.
Где-то близко рявкнул кот.
С широкого зубчатого листа вспорхнули ночные бабочки.
В соседнем домике, которого отсюда даже видно не было, начали громко ссориться «постоялец, которому нельзя было отказать» и прилетевшая с ним девушка.
Вот так и прошла ночь. Поспать почти не удалось.
Соседи вдохновенно орали друг на друга, слов разобрать было нельзя по той простой причине, что орали они на незнакомом языке. И все бы ничего, вот только эмоции в переводе не нуждаются. Меня поочередно окатывало то ее обидой, жгучей болью и какой-то пустотой, то его виной и раздражением. Идея с максимально открытыми номерами уже не казалась такой захватывающей. Да, насекомые сюда не лезли и климат Андалы идеально подходил для такого, но вот это… Даже не эмпат взбесился бы.
Собственно, он и бесился, но в основном потому, что никак не удавалось меня отвлечь. Были перепробованы разговоры, ласки, фильмы в планшете, просмотр смешных шоу и планирование нашей свадьбы. Только музыка немного перебивала мою восприимчивость, но лишь до следующего активного всплеска.
Это была не измена… Я уже знала, что Он сделал нечто такое, что у нее внутри разверзся пустой колодец.
Ох-х… Котика тропического им в спальню! За что ж так издеваться над бедным эмпатом?!
– Я сейчас кого-то убью. – Эрихард уже не в первый раз порывался.
Не в первый раз я перехватила его за запястье.
– А толку? От того, что перестанут орать, они не перестанут чувствовать. Там все… сложно.
Наверное, даже сложнее, чем у нас.
Надо учиться абстрагироваться.
– Смотри, тут кое-что интересное.
Через плечо жениха я заглянула в планшет.
Писали о нас. Точнее, обо мне, летящей в Тенерру в сопровождении дальнего родственника жениха. Наверное, парень из не слишком влиятельной семьи станет моим новым телохранителем, потому что прежний возглавил службу безопасности Тенерры, и… скажем так, Нэйлом на этом месте не слишком довольны.
– И что будет, когда все увидят, как со мной из перехода появишься ты? – Я опасливо посмотрела на жениха.
Переключилась на свои заботы, и восприимчивость несколько притупилась.
– Не увидят, – весомо бросил Эрихард и в остальные подробности пока меня посвящать не стал.
За отсутствующими окнами как раз начало светлеть, а значит, пора готовиться к съемке.
Флэя зашла за мной, а потом мы провели волшебных три часа вместе. Где-то пробирались, кое-где перемещались на старом слоттерсе, который еще не летал, а ездил по земле. Я впервые видела такой вживую.
В отсутствие Эрихарда Мериэль оживилась, прыгала вокруг меня и одно за другим показывала свои «секретные места». Выбрав момент, я осторожно поделилась с Флэей другой статистикой, раз уж она так любит циферки, но не уверена, что ее мнение хоть сколько-нибудь поменялось.
Да без разницы! В конце концов, это моя жизнь.
Но я расстроюсь, если они не прилетят на свадьбу.
Свадьба. Настоящая, с платьем, как у принцессы, и толпой гостей. Наблюдая, как мамины невесты готовились к своим праздникам, я тайком морщила нос. Кто мог подумать, что однажды я сама окажусь на их месте и у меня будет перехватывать дыхание от предвкушения?
Фото с извивающейся над ревущим водопадом тропинки должны получиться особенно восхитительными. Жду не дождусь, чтобы увидеть результат!
Мы уже спускались, удерживая то и дело виснущую между нами на руках Мериэль, когда я заметила поднимающуюся навстречу девушку. И поскольку одета она была не в форму отеля и не носила бейдж, я уверенно определила ее в соседки.
– Привет.
– Я тебя знаю? – перебила она, едва я успела поздороваться, и… заметно напряглась. Сильно напряглась.
Предупреждающий взгляд Флэи я решила игнорировать.
В крайнем случае меня оправдает моя эмпатия.
– Нет, но после сегодняшней ночи я тебя знаю, – многозначительно улыбнулась я и попросила: – Вы бы не могли немного сдерживаться? Потому что ваша соседка немного эмпат, и ее, то есть меня, от бурных эмоций штормит.
Блондинка, почти такая же светлая, какой сделали меня, гневно сверкнула глазами.
– Вот и не подслушивай чужие эмоции, раз такая нежная!
И так стремительно пронеслась мимо, что едва не столкнула меня с дорожки.
– Ты же не думала, что получится? – усмехнулась Флэя. – Эта стервозина здесь уже многих достала.
– Ей самой нестерпимо плохо. – Я все еще задумчиво смотрела вслед удаляющемуся синему сарафану. – Разве ты не чувствуешь?
– Я стараюсь не чувствовать.
Везет же ей, если у нее это правда получается.
Закрываться я не могу.
Или недостаточно хочу этого?
Подходила к домику одна. Фернийки откровенно избегали Эрихарда… и правильно делали. Не надо его лишний раз обдавать своим отношением. За этими немного злыми мыслями я не сразу заметила, что с другой стороны лестницы Эрихард разговаривает с каким-то парнем. Лет двадцать пять, может, чуть больше, шелковая рубашка с брендированными пуговичками, дорогущие часы и расслабленные движения. Ну понятно. Скорее всего, это спутник особы в синем сарафане.
Кто бы знал, что в не открывшемся еще отеле окажется так неспокойно?
Я ускорила шаг, опасаясь, как бы мой ледяной кронс никого не убил.
– Договорились. Я пришлю свои идеи, а через два месяца встретимся в Герне и все обсудим.
Мужчины пожали друг другу руки.
Убивать тут явно никто никого не собирался.
Я подошла ближе… а потом непроизвольно поступила как Мериэль. То есть попыталась спрятаться за Эрихарда.
Ох уж эта моя восприимчивость!
Один удар сердца. Такой сильный, будто меня стукнули по голове.
И все встало на свои места…
– А вот и ты. – Жених выловил меня из-за спины и продемонстрировал собеседнику. – Моя невеста, Ллана. Знакомься, это Лиалек Хеннингсен.
О…
Тот самый?!
Бизнесмен, миллионер, разработчик сотен технических достижений, меценат. Я фотографировала его в числе прочих журналистов, когда он запускал в одном университете программу, помогающую талантливым парням и девушкам из необеспеченных семей попробовать воплотить в жизнь свои проекты. А потом он пропал из поля зрения прессы… Вроде бы его невеста оказалась в коме, и больше года он провел у ее постели. Даже не знаю, чем там все кончилось. В смысле, выжила она или… Хотя раз бегает тут в своем синем сарафане и треплет мне нервы, то точно выжила.
– Рад встрече, – улыбнулся самый молодой миллионер Станьеля за какой-то там год и дернулся подать мне руку, но вовремя передумал.
Видимо, Эрихард успел его предупредить.
Я вспомнила, как это должна делать кронс-тьера, и вежливо улыбнулась.
– Вроде он нормальный, – заметила я, когда Хеннингсен нас покинул, а мы поднимались в номер.
– Оказывается, выбираться из Тенерры полезно хотя бы с точки зрения нужных знакомств, – поделился Эрихард открытием, которое сделал без меня.
В номере я вцепилась в планшет.
«Лиалек Хеннингсен, личная жизнь».
Так и есть, всего одна невеста. Силь Этзе… серьезно пострадала во время испытаний новой модели гоночного слоттерса. А он, несмотря на толпы красавиц, которые жаждали воспользоваться моментом, почти не покидал ее больничной палаты.
Девушка вроде бы та же.
Тогда почему они так ругаются, что от их эмоций меня начинает мутить?
– Снежность, тебе не говорили, что лезть в чужие тайны нехорошо? – насмешливо поинтересовался Эрихард, заглядывая в планшет через мое плечо.
– Нет.
– Оно и видно.
Следующий день отличился сразу двумя событиями. Ну, не беря в расчет съемки и знакомство с архитектором, по чьему проекту был построен отель. Последним я, конечно, была обязана Эрихарду, который как магнитом притягивал к себе других влиятельных людей. И это притом, что они понятия не имели, кто перед ними! Кронс представлялся аристократом с Тенерры, одним из многих.
Так вот. Мы как раз вернулись в номер и я готовила пленки к отправке в лабораторию, когда планшет издал жизнеутверждающий звук. А через минуту Эрихард сообщил:
– Тут пишут, что твои статьи о Тенерре приняли.
Вопль восторга, наверное, был слышен в Грее.
Я висла у него на шее, смеялась и чувствовала себя совершенно счастливой.
Хоть бы и дальше все шло вот так… Потому что лучше невозможно!
Пятнадцать минут спустя Эрихард ушел в душ, а я как раз заканчивала подписывать последний конверт, чтобы уже сегодня отправить, когда снизу донесся недовольный голос:
– Это была месть, да?
Синий сарафан.
Ладно, сегодня серебристая пижама.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты в буквальном смысле сбила меня с ног. Понятия не имела, что можно опьянеть от чьей-то радости.
Я тоже.
Надо будет обсудить вновь открывшиеся способности с Флэей.
– Понимаешь теперь, каково мне было? – спросила меланхолично, поглядывая на нее сверху вниз.
– Пожалуй… да. Извини за вчерашнее. Иногда я веду себя не по правилам.
С ней было удивительно легко говорить. Как… с воображаемым собеседником, чистым листом бумаги или со своим отражением в зеркале. Странно так. Я совсем не смущалась, не репетировала мысленно каждую фразу и не мечтала спрятаться.
– Проехали. – Махнула рукой. – Меня зовут Ллана.
– Силь, – представилась невеста Хеннингсена и сразу же запнулась… а потом вообще передумала: – То есть Исантия. Иса.
Однако.
– Но мы уже собираемся, так что мне пора.
Когда она пропала из виду, я еще какое-то время провожала ее невидящим взглядом.
Обычно приятно обнаружить, что не только у тебя запутанная личная жизнь. И не личная тоже. Но сейчас приятно мне точно не было, а было как-то не по себе.