⊶⊷⊶⊷⊶⊷⊶⊷⊶⊷
ПРИМЕРНО 3900 ГОД ДО Н.Э.
СОДОМ
⊶⊷⊶⊷⊶⊷⊶⊷⊶⊷
Пряный аромат вина вытравливал остатки ночного воздуха Иордании, опьяняя жителей своей сладостью. Разливаясь багряными реками веселья под мелодичные звуки лютни и духовых инструментов, оно кружило голову обезумевшей толпы в долине Сиддим.
Женщины, вызывающе извиваясь перед пьяными соплеменниками, предлагали себя любому, кто откликался на их призыв впасть в пучину удовольствия. Отдаться "любви", для которой среди присутствующих не существовало никаких запретов и ограничений. Сопровождая удары тимпанов звоном серебряных сосудов, содомчане содрогали незримый мир морали, который окончательно потерял свою власть над сердцами людей, где не осталось места свету. Где не было понятий "хорошо" и "плохо", не существовало черного и белого, а была лишь смердящая грязь, разлагающегося мироздания, с исчезающей навсегда невинностью человеческих душ.
Под эти самые звуки веселья, переплетающиеся со стонами вожделения и наслаждения, на пороге Содома появилось путники. В сиянии бледноликой Луны, что обречённым свидетелем наблюдала за конвульсиями удовлетворения бесчисленного количества тел, гости медленно шагали по пыльным улицам города. По дорогам, что вели мимо каменных домов, откуда повсеместно слышались стоны и кряхтение, с примесью сбившегося дыхания. Мимо обнаженных жителей, которые сплетались в коконы животного влечения, вызывая у путников отвращение и презрение в свою сторону.
– Эй-ей! – Прокричал содомчанин, вывалившись из дверей дома, стоило ему заприметить двух прекрасных девушек в компании незнакомца. – Красотки! Подождите!
Сжимая в одной руке меха, из которых тонкой струйкой вытекало вино, что прибивало к земле пыль терпким запахом брожения, парень пытался нагнать путников, придерживая обернутую вокруг его бедер простынь.
– Стойте же, богини!
Игнорируя голос безумца, чей взгляд давно утратил ясность, троица, не останавливаясь, продолжала идти вперед, встречая в свою сторону заинтересованность стариков и молодежи, что дарили ласки телам друг друга, упиваясь вином и вседозволенностью созданного ими "мира".
– Ну, постой же! – Выкрикнул вновь парень, спотыкаясь о сползающую простыню, в шаге от блондинки. – Стой же, мой "ангелочек"!
Вцепившись в руку девушки, чей лик был сравним разве что с искрящимся снегом в знойной пустыне, незнакомец с силой потянул блондинку в свою сторону, так что она отделилась от своих друзей.
– Не спеши, красотка! Дай мне, как следует рассмотреть тебя. – Делая глоток вина, прохохотал житель Содома, почти выскальзывая от возбуждения из простыни, обмотанной вокруг его худощавых бедер.
– Убери от нее руки. – С леденящим душу презрением пригрозил путник, чье лицо утопало в тени капюшона.
– Не жадничай, – Отмахиваясь от угроз гостя, фыркнул парень. – У тебя две очень аппетитные избранницы. – Смердящим дыханием, опалив пространство между собой и блондинкой, рассмеялся безумец. – Тебя разве не научили, что нужно делиться?
Он тут же кивнул в сторону здания, откуда обнаженная молодая пара с интересом рассматривала путников и довольно наглядно давала им понять о своих желаниях.
– Я вот с радостью поделюсь с тобой Мелхолой, – сделав жадный глоток выпивки, усмехнулся незнакомец, подзывая к себе жену. – Иди сюда, моя ненаглядная!
Выпорхнув из объятий смуглого эфиопа, чья неприкрытая нагота вызывала приступ отвращения у путников, девушка тут же приблизилась к парню и обхватила его за талию, поцеловав при этом в щеку.
– Познакомь меня с твоими новыми друзьями, Анания? – Томно посмотрев в сторону мужчины, чье лицо все еще оставалось сокрытым от любопытных глаз, спросила Мелхола.
– Пойдемте! – приказывая своим спутницам, пророкотал путник, презирающий происходящее в этом месте. – У нас нет на это времени.
С разочарованием посмотрев на парня и его супругу, блондинка тяжело вздохнула и с сожалением поджала губы.
– Ты не обязана идти с ним, моя Афродита. – Вкрадчиво прошептала Мелхола. – Останься с нами, – Она обошла мужа и приблизилась к белокурому созданию, напоминавшему небожителя. – Останься и мы подарим тебе наслаждение, о котором ты никогда прежде не помышляла.
Руки Мелхолы заскользили по женским предплечьям, посылая по коже гостьи волну отвращения.
– Ты такая красивая, – Убирая светлые локоны за спину девушки и открывая своему взгляду ее молочные ключицы, промурчала содомчанка. – Словно ангел, осветивший своим присутствием эти мрачные улочки.
Блондинка покосилась на своих друзей, в чьих лицах застыл гнев и недовольство. Ярость ко всему, что творилось в пределах Содома.
– Боишься за своих друзей? – Удивленно поджав губы, спросила Мелхола, проследив за взглядом девушки.
– Не стоит. – Сделав очередной глоток вина и, проливая часть пойла себе на грудь, усмехнулся Анания, выпустив, наконец, запястье девушки из своих липких и потных рук. – Их здесь не оставят без должного внимания.
Словно по команде, рядом с мужчиной в паломнической мантии с капюшоном и девушкой, чьи алые волосы были собраны в две пышные косы, появились темнокожий мужчина и две полуобнаженные женщины. Их руки фривольно заскользили по телам путников, в чьих пепельных глазах воспламенилось омерзение.
– Почему ты не снимаешь капюшон? – Встав перед мужчиной, с интересом протянула содомчанка, чье тело было укутано в тончающую шерсть, через которую просвечивались изгибы ее стройного тела. – Неужели ты такой уродливый, что боишься напугать окружающих?
– Или наоборот, – Гортанно прохохотал у него за спиной мужчина. – Прекрасен, как сам Аполлон?
– А может, он просто набивает себе цену, желая заполучить всеобщее внимание, – Отойдя от блондинки, предположила Мелхола, не меньше своих соплеменников заинтригованная безликой фигурой. – Так в чем же истинная причина? – Подняв руки к лицу путника, с улыбкой спросила она.
– Достаточно! – Словно гром, пророкотал мужчина, возле которого тут же застыли жители Содома, так и не удовлетворив свое любопытство.
Услышав тишину, которая была порождена приказом таинственного гостя в долине Сиддим, блондинка и ее подруга огляделись вокруг.
– Давно не видела ничего подобного… – С омерзением проговорила "огненная" девушка, оглядывая замершие в движении тела.
Ее серебристые зрачки, смотрели с холодной отрешённостью на жителей Содома, и, казалось, могли видеть все, что происходило в городе на много миль вперёд. Туда, где переплетающиеся в оргии тела напоминали клубок змей. В отдаленные уголки человеческой души, где больше не было места для малейшей надежды на спасение.
– Я так надеялась. – Дрогнув губами, проговорила Анаэль, с сочувствием отведя взгляд от Анании, чье тело громче любых слов говорило о его заинтересованности в ней. – Я думала…
– Знаю. – Холодно оборвал подругу мужчина и, отстранившись от Мелхолы, снял свой капюшон. – Но теперь мы должны сделать то, ради чего пришли.
Взглянув на шатена, чье лицо напоминало гипсовое изваяние, с его совершенными линиями и пропорциями, но при этом такое же холодное и отрешенное, А́ни в согласии кивнула головой и приблизилась к друзьям. Встав посреди улицы, где до сих пор в воздухе витало эхо порока, троица напоследок огляделась по сторонам, прежде чем сделать глубокий вдох и закрыть глаза.
С презрением поджав губы, мужчина прислушался к отголоскам стонов и к смеху, который вызывал на его точеном лице брезгливость. Он вникал в помыслы и желания содомчан, убеждаясь в том, что здесь не осталось ни капли света, ни толики надежды, что была способна спасти, пусть и единицы, от их гнева.
– Готовы? – Не открывая глаз, спросил шатен у девушек.
– Да. – Решительно заявила "огненная" красотка.
– Нет. – Встревожено выдохнула блондинка, продолжая прислушиваться к окружающим ее "статуям" с усердием и надеждой. – Стойте! Дайте мне еще пару секунд.
– Анаэль! – Открыв глаза и посмотрев на блондинку, выдохнул с недовольством мужчина.
– Быть может, я смогу найти тех, для кого еще не все кончено? – Встречая оловянный взгляд шатена, с мольбой протянула девушка. – Может я…
– Нет! – Прервал ее на правах лидера друг. – Я все проверил. Смрад и гниль. Здесь нет тех, кто стоил бы твоих стараний. – Твердо и непреклонно заявил путник, вынуждая белокурое создание потупить взгляд.
– Хорошо. – Покорно смирилась А́ни, вновь закрывая глаза.
Взглянув на "Пламя", которая все это время безмолвным свидетелем наблюдала за неугасающей надеждой подруги подарить человечеству шанс, мужчина вопросительно изогнул бровь.
– Я готова. – Тут же кивнула головой она и закрыла глаза.
Последовав примеру своих спутниц, шатен сделал глубокий вдох и отрезал себя от реальности. От омерзительных очертаний тел, взглядов и поступков. От улиц города, которые стенали от усталости хранить в себе смрад беззакония. Погруженный во мрак собственных ощущений, мужчина испытал неимоверный голод. Жажду, которая усиливалась с каждой секундой ожидания звука…
Стук!
Открыв глаза, путники огляделись вокруг. Они больше не видели скорченных в экстазе тел, не могли рассмотреть лиц или отличительных черт жителей Содома. Все, что было перед их стальными взглядами, это сотни угольно-черных сердец, левитирующих в воздухе и бьющихся с неистовой силой. Сердец, что перекачивали по венам вязкую и липкую, словно мазут кровь жителей, которая утратила свою чистоту и непорочность. Ту, что стягивала желудок троицы в тугой узел нетерпения.
– Кушать подано. – Без доли веселья и радости проговорила девушка, чьи косы, словно иссохшие языки пламени, рассыпались по плечам.
– Займемся делом. – Сглатывая слюну, что обильней обычного скапливалась у него во рту, сказал шатен. – Я слишком голоден.
– Анаэль, ты готова? – Взглянув на блондинку, чьи веки дрожали, продолжая оставаться закрытыми, спросила "Пламя".
Мгновение и белокурый "ангел" распахнул глаза, созерцая ужин, который не мог оставить ее естество равнодушным.
– Я готова. – Уверенно сказала блондинка, рассматривая клокочущее в паре шагов от нее сердце Анании.
– Хорошо. – Сурово произнес мужчина и устремил свой взгляд на Луну, которая белоснежным диском освещала землю. – Достойных не осталось! – Заявил он во всеуслышание.
– Ни одного! – Дружно произнесли девушки, слыша, как в испуге задрожали сердца, изводя их внутренности лютым голодом.
– Суд идёт! – Посмотрев на подруг, поставил точку в приговоре шатен, вернув в долину Сиддим движение.
Жизнь, которую сорвавшись с места, троица принялась отбирать у жителей города, наполняя его хрустом костей, криками страха и боли, что постепенно заглушили стоны наслаждения и веселья содомчан. Пыльные улицы больше не клубили в себе аромат вина и пряностей. Окрасившись багрянцем, они исторгали металлическую горечь, которая поднимаясь к ночному небу, окрашивая его в алый цвет и омывая кровью линию горизонта.
– Этот последний. – Вытирая запястьем перепачканные губы, устало выдохнула "огненная" красавица, прислонившись спиной к стене дома.
Тяжело дыша и ощущая, как их желудки постепенно утоляют голод, троица огляделась вокруг, рассматривая плоды проделанной работы. Созерцая сотни тел с выкорчеванными из грудных клеток сердцами.
– Пора уходить. – Протягивая руку девушке и помогая ей подняться на ноги, сказал мужчина.
Переступая бесчисленные трупы жителей Содома, чьи сердца безвозвратно потеряли чистоту помыслов и человечность, красноволосая гостья в компании друзей покинула город. Дойдя до границы, где не осталось ни одного сооружения и колодца, девушки с ожиданием посмотрели на мужчину, который подняв руку, тут же щёлкнул пальцами, порождая очищающее землю пламя. Огонь, что стирал воспоминания о тех, кто очернил свои сердца несмываемым беззаконием.
Не поворачиваясь назад, под голодный треск костра, что уничтожал следы их "пира", путники медленно удалились прочь. Унося с собой проклятие, которое являлось карой и благословением для этой земли. Даром, который обрекал каждого рано или поздно встретиться с ними.
⊶⊷⊶⊷⊶⊷⊶⊷⊶⊷