Саймон стоял в гостиной, переводя взгляд с Дэррила на маму и обратно. Животные всегда вызывали у дяди подобную реакцию, но паника на лице мамы подсказывала, что в кои-то веки он не преувеличивал.
– Я никуда не пойду, – сказал Саймон. – По крайней мере, пока вы не объясните, что происходит. Кто такой Орион? Почему мы уходим из-за крыс? И почему ты не рассказывала, что тоже говоришь с животными?
Последний вопрос был обращён к матери. Ни она, ни Дэррил не удивились тому, что он тоже владеет этой способностью.
– Прости, милый, – сказала она. – Я не хотела врать, но сейчас нет времени. Тебе нужно собраться.
– Куда собраться? Куда мы пойдём?
– Как можно дальше отсюда.
– Но почему…
– Прошу тебя, Саймон, – сказала она. – Ради меня.
Несколько секунд она смотрела на него с мольбой в голубых глазах, и Саймон наконец сдался.
– Ладно. Но потом ты всё расскажешь.
– Обязательно.
Закрыв за собой дверь комнаты, Саймон опустошил рюкзак и забрался на стол, чтобы снять открытки со стены. И только после того, как он убрал их в боковой карман рюкзака, он озаботился одеждой. Они действительно уезжали. Все вместе, подальше от города и Брайана Баркера. Саймону даже захотелось себя ущипнуть, но если он спал, то не хотел просыпаться.
Дэррил открыл дверь две минуты спустя, когда Саймон как раз пытался застегнуть молнию. Схватив рюкзак, дядя резким движением закрыл его сам, едва не порвав застёжку.
– Пойдём, – сказал он.
– Постой. – Саймон забрал с подушки Феликса. Мышонок пискнул и юркнул в карман толстовки, свернувшись там дрожащим комком.
Дэррил прищурился:
– Крыса с нами не пойдёт.
– Он мышь, а не крыса, – сказал Саймон. – И либо он идёт с нами, либо я остаюсь.
Они впились друг в друга взглядом. Саймон не собирался бросать единственного друга.
Они так и стояли, пока мама Саймона не окликнула их из гостиной:
– Мы уходим или как?
– Не знаю, – ответил Саймон, глядя на дядю. – Уходим?
Дэррил наконец заворчал и недовольно потопал по коридору. Выдохнув с облегчением, Саймон натянул рюкзак и поспешил за ним.
– Когда мы вернёмся? – спросил Саймон.
– Не знаю, – ответила мама. – Возможно, никогда.
Целая жизнь без Брайана Баркера. Несмотря на то, как нервничали мама с дядей, на лице Саймона расцвела улыбка.
– Хорошо.
Она улыбнулась в ответ.
– Я знала, что ты так скажешь.
– Изабель, – резко произнёс Дэррил, стоящий у двери. Звякнул металл, и замок начал проворачиваться самостоятельно.
Саймон нахмурился.
– У кого есть кл…
Дверь распахнулась. Сначала Саймону показалось, что за ней никого нет, но Дэррил зарычал, и в нос ударила вонь гниющего мусора и грязи. Он задышал через рот – и увидел их.
Огромные полчища крыс заполонили коридор и вваливались в квартиру, окружая их. От тонкого писка звенело в ушах, и Саймон видел их острые передние зубки. Дэррил попытался оттолкнуть Саймона с прохода, но крысы уже добрались до него, карабкаясь друг на друга, чтобы подобраться ближе. Одна из самых нетерпеливых попыталась взобраться по ноге Саймона, цепляясь за кожу крохотными коготками, и он с силой дёрнул ногой. Крыса слетела с него и врезалась в стену, но не успел Саймон попятиться, по другой ноге полезли ещё две.
Дэррил схватил их и выкинул в коридор.
– Пойдём, – сказал он, схватив Саймона за руку и потянув его обратно в квартиру. Крысы, недовольно завизжав, стремительно бросились в погоню. Они двигались волнами: самые быстрые заползали на медленных, чтобы пробиться вперёд, и, если бы дядя не тащил Саймона за собой, он бы замер в изумлении.
– Что им нужно? – спросил Саймон. – Почему…
– Сюда. – Дэррил нырнул в комнату Саймона и распахнул окно. Мама, забежавшая за ними, захлопнула дверь, и Саймон едва успел глотнуть свежего воздуха, как дядя схватил его и вытолкнул на пожарную лестницу. Пошатнувшись, Саймон схватился за перила, потому что при взгляде вниз закружилась голова. Переулок под ними кишел крысами.
– Дядя Дэррил, – сказал он, пока тот вылезал из окна. – Смотри.
Дядя выругался. Но вместо того, чтобы залезть обратно, он сжал локоть Саймона и двинулся вниз.
– Делай что угодно, только не стой на месте.
Саймон поспешил вниз по лестнице. Она сотрясалась под тяжёлой поступью дяди, а над ними он слышал шаги матери. С последних ступеней Саймон спрыгнул, и как только он приземлился, крысы вновь стали карабкаться по его ногам. В этот раз он скинул их с себя без промедлений.
– Хватит! – крикнул он, когда крупная крыса вцепилась зубами в штанину. Он вырвал ногу. – Что с вами такое?
– Приказ Альфы, приказ Альфы, – отозвалась пара ближайших крыс, и остальные подхватили за ними; вскоре весь переулок звенел их писком.
– Говорил же, не стой столбом, – сказал Дэррил, хватая Саймона за руку. – На улицу, живо!
Они побежали к тротуару в конце переулка, и крысы погнались за ними. Голова Саймона шла кругом от миллиона вопросов, жужжащих подобно пчелиному рою, но он заставил себя двигаться. Мама обещала всё ему объяснить, и он просто спросит про Альфу, когда придёт время.
Когда до улицы оставалось всего несколько метров, над головами раздался зловещий клёкот, и по рукам Саймона побежали мурашки. Видимо, крысиной армии им было мало. Одноглазый орёл вернулся.
– Неужели?.. – мама споткнулась, и Дэррил подхватил её, не давая упасть на землю.
– Говорил же, – мрачно произнёс он. – Он весь день следил за Саймоном.
– Кто? – спросил тот. – Орёл? Откуда ты знаешь?
Никто ему не ответил.
– Раз он здесь, то и она недалеко. Нам нужно где-нибудь укрыться, – сказала мама. – Саймон, оставайся с Дэррилом. Я сейчас вернусь.
– Нет, – возразил Саймон. – Я пойду с тобой.
Удивительно, но мама не стала спорить. Она просто вывела их на улицу и быстро пошла вперёд, дёргая за ручки припаркованных машин, мимо которых они проходили.
– Что ты делаешь? – спросил Саймон, спешно следуя за ней.
– У таксистов возникнут вопросы, а метро – территория крыс. У нас нет выбора.
– Погоди, – уставился на неё Саймон. – Ты что, собираешься угнать машину?
– Да. Если не хочешь, чтобы тебя съели.
Целое полчище крыс выбежало из переулка, и мама запаниковала. Она шла по тротуару, дёргая двери машин одну за другой, а Саймон держался рядом. При виде крыс женщина на углу улицы закричала, а несколько прохожих принялись снимать их на телефон.
По улице вновь разнёсся визг, и неожиданно откуда-то сверху спикировала стая голубей. Как и утром, они кинулись на крыс: клювы и крылья против когтей и клыков. Саймон поражённо уставился на них. Птицы пришли им на защиту.
– С минуты на минуту, Изабель, – предостерёг Дэррил.
– Что-то ты не особо помогаешь, – сказала она, но три машины спустя наконец-то нашла незапертую. – Саймон, залезай.
Он поглядел на открытую дверь. За ними наблюдало около двадцати зевак, не меньше.
– Но…
Шипящая крыса выпрыгнула и вцепилась в толстовку Саймона. Дядя схватил её и выбросил на дорогу.
– Мы тут не в игрушки играем, – сказал Дэррил. – Дай им возможность, и они тебя убьют.
– Это же крысы, – возразил Саймон.
– Но их сотни, а нас трое. – Очередная крыса взмыла в воздух, и Дэррил отбросил её рукой. – В машину. Живо.
Саймон нырнул на заднее сиденье, а Дэррил влез следом. Занявшая водительское кресло мама выругалась, ковыряясь в проводах, и мотор наконец-то взревел. Она вжала педаль в пол, и шины взвизгнули, а Саймона швырнуло по сиденью.
– Ты в порядке? – спросила мама, глядя в зеркало заднего вида.
Он не был в порядке. Даже не близко.
– Почему за нами гонятся крысы? Почему ты не рассказывала, что говоришь с животными? Из-за тебя я думал, что сошёл с ума…
– Не сошёл, – твёрдо заверила мама. Она ускорилась, чтобы проскочить на жёлтый свет. – Я не знала, что твои способности уже пробудились. Обычно они появляются после…
– После чего? – спросил Саймон. – После чего, мам?
– Не кричи на мать. Она ни в чём не виновата, – произнёс Дэррил, роясь в своей спортивной сумке. – У меня были подозрения, но говорить о них, не убедившись, слишком опасно. Не стоило долго держать тебя в неведении.
– Так расскажите, что происходит, – попросил Саймон. Но никто ему не ответил, и он схватился за ручку двери. Вряд ли крысы погнались за ними. – А не то я выйду на следующем светофоре.
– Тогда Орион тебя найдёт, – сказала мама.
– Отлично. Можете начать с объяснения, кто он такой.
Мама скривилась. Наконец, будто признавая нечто глубоко постыдное, она произнесла:
– Мой отец. Твой дедушка.
Саймон уставился на неё в зеркало заднего вида.
– Всё это время у меня был дедушка, а ты не говорила?
– Потому что он пытался отобрать тебя у меня с самого детства. Поэтому я и ушла – нужно было увести Ориона подальше. Дать тебе шанс пожить нормальной жизнью.
У Саймона закружилась голова, и кипящий гнев вырвался наружу. Ему не нужна нормальная жизнь, если в ней нет мамы.
– Взяла бы меня с собой! Нормальные матери не бросают собственных детей.
Она дёрнулась так, будто её ударили.
– У меня не было выбора.
– Был. Ты просто меня не любишь, вот и не пыталась.
– Следи за языком, Саймон, – произнёс Дэррил, но мама помотала головой.
– Пойми же, шпионы Ориона знают, как я выгляжу, а они повсюду. Они бы нашли тебя, и я не могла так рисковать, поэтому пришлось бежать. Ради твоей же безопасности.
– Шпионы? – спросил Саймон. – Какие шпионы?
– Его слушаются все птицы, – сказала мама. – Включая твоих голубиных друзей.
Не обязательно быть гением, чтобы сложить два и два.
– Значит, помимо всего прочего, он тоже разговаривает с животными.
– Нас куда больше, чем ты думаешь. И… Саймон… – они с Дэррилом переглянулись, и что-то промелькнуло между ними. Он кивнул. – Мы не просто говорим с животными, – продолжила мама. – Скоро, когда придёт время…
Бум.
В лобовое стекло врезалась крыса размером с футбольный мяч, и мама ударила по тормозам.
– Какого…
По машине разнёсся странный скрежет, и двигатель заглох.
– Заводись, Изабель, – поторопил Дэррил, когда на капот запрыгнули новые крысы.
– Пытаюсь, – сказала мама, пригнувшись к рулю. Двигатель завёлся, захрипел, но снова заглох.
Что-то врезалось в окно у уха Саймона, и стекло треснуло. Кирпич. Как крысы смогли кинуть кирпич?
– Мам!
В окно прилетел ещё один кирпич, а затем ещё и ещё. Саймон попытался отстегнуть ремень – но тот застрял.
Дядя Дэррил вытащил из сумки кинжал с рукоятью из слоновой кости и до ужаса острым клинком.
– Не шевелись.
Мгновение спустя Саймон был свободен, и вовремя. Окно не выдержало. На него посыпались осколки, впиваясь в толстовку. Крысы восторженно завизжали и полезли в открывшийся проход. Саймон чувствовал, как сидящий в кармане Феликс трепещет от страха.
– Выходи из машины, – велел Дэррил. – Изабель, постарайся их задержать. Саймон, держи.
Он передал Саймону кинжал. Саймон заморгал.
– И что мне с ним делать?
– То, что придётся, – сказал дядя, рывком распахивая дверь. – Держись рядом.
Дэррил тяжело спрыгнул на дорогу и принялся пинать крыс, попадающихся на пути. Саймон поспешил за ним. Крысы тут же вцепились в его ноги, и, хотя он угрожающе замахал кинжалом, всё равно не смог заставить себя убить их. Да и смысла не было. Даже несмотря на очередную стаю голубей, накинувшуюся на крыс с небес, Саймон видел сотни, даже тысячи новых грызунов, безостановочно идущих на них. Они оказались в ловушке.
– Бегите! – закричала мама. Дэррил схватил Саймона за руку, и они вместе кинулись бежать сквозь крысиное море. Саймон запнулся, и на земле появился яркий круг света – это дядя направил на крыс мощный фонарь. Они отступили, освобождая Саймону дорогу.
Только пробежав половину улицы, он понял, что его матери с ними нет, поэтому упёрся пятками в землю, вынуждая дядю остановиться. В нескольких метрах от них мама пыталась стряхнуть с себя крыс, висящих на её толстовке и джинсах – и даже на косе. Вокруг неё летали голуби, с криками бьющие крыс когтями, но это не помогало.
– Мама! – Саймон попытался вывернуться из рук дяди Дэррила, но тот сжал его крепче. – Отпусти!
– Она с ними не справится, если будет за тебя волноваться. Пойдём.
– Мама! – кричал он, пока они бежали до конца улицы. На ней висли крысы, и как только она откидывала одну, появлялись ещё две.
– Беги, Саймон, я тебя найду. Люблю тебя!
Он нервно сглотнул, от желания сделать хоть что-нибудь пересохло во рту. Но дядя не отпускал, как бы он ни вырывался, и выбора не оставалось. Они забежали за угол, и мама скрылась из виду.
– Стой! Пусти! – крикнул Саймон. Дэррил потащил его вперёд, практически отрывая от земли.
– Не могу, – сказал он. – Прости. С ней всё будет в порядке. Как только они поймут, что она одна, снова погонятся за тобой.
– Ну и хорошо. Пусть гонятся. – Саймон стиснул кинжал. В этот раз он был готов им воспользоваться.
– Твоя мама хочет тебя защитить, – сказал дядя Дэррил. – Твоя безопасность для неё важнее всего, понимаешь? Твоя. Не её, не моя – твоя. Если хочешь ей помочь, перестань сопротивляться и дай обо всём позаботиться.
Они добрались до конца улицы. Крыс становилось всё меньше, и Саймон уже видел впереди пустеющий тротуар. Пусть он и злился на маму и дядю Дэррила за то, что они утаили от него столько секретов, он не хотел, чтобы её убили крысы – а если бы они отбежали ещё дальше, Саймон бы не смог ей помочь. Поэтому он сказал:
– Ладно, ладно. Хорошо. Только отпусти – у меня рука болит.
Дэррил неохотно выпустил его.
– По воде крысы за нами не пойдут. Если доберёмся до пассажирского порта…
Саймон его не слушал. Он вёл мысленный обратный отсчёт. Пять, четыре, три, два…
Дойдя до одного, он кинулся в противоположном направлении. Крысы расступались перед ним, видимо, чувствуя, что он возвращается в их ловушку, и он во весь опор бежал по тротуару. Дэррил кричал ему в спину, но Саймон не останавливался. Он и так прожил без мамы всю жизнь. И не собирался снова её потерять.
Но стоило ему завернуть за угол, как он резко остановился. Мамы не было – как и голубей. А ждали его лишь тысячи крыс.
Они кинулись на него с невероятной скоростью; карабкались по одежде, прыгали, кусали везде, где доставали. Он пытался стряхнуть их с себя, но они были крупнее обычного. Одна из них забралась на кинжал, и, хотя лезвие задело крысиный живот, она либо не заметила, либо решила проигнорировать.
– Саймон! – крикнул Дэррил. – Держись!
У Саймона подогнулись колени. Крысы весили слишком много. Он не мог пошевелиться. Ещё несколько секунд, и он не смог бы подняться, и тогда ничто не помешало бы крысам его убить.
По улице разнёсся свирепый вой, и Саймон вскинул голову на дядю, летящего к нему, огромного и неостановимого. Но он не врезался в него, как ожидал Саймон. Вместо этого Дэррил замерцал в прыжке, и на глазах поражённого Саймона его тело начало менять форму.
Пальцы Дэррила обернулись когтями, руки – лапами, лицо – мордой. По всему телу разрослась серая шерсть, покрывая одежду, сам он истончился и вытянулся, а у основания позвоночника появился хвост. Не успел Саймон моргнуть, как его дядя, обыкновенный мужчина, превратился в настоящего, живого, рычащего волка. Нет, не просто в волка – в волка из парка.
Саймон застыл. Такого не могло быть. Люди не превращались в животных.
А ещё люди не могли с животным разговаривать, но Саймон мог. Может, это была галлюцинация. Или он сходил с ума. А может, всё это время дядя скрывал от него огромный когтистый секрет. Как бы то ни было, на тротуаре перед Саймоном стоял очень даже настоящий волк, и, сколько бы он ни моргал, видение не пропадало.
Его дядя – волк – Дэррил – прорвался сквозь крысиное море и схватил двоих, висевших на толстовке Саймона. Прошло несколько секунд, и остальные либо отпустили его сами, либо оказались в острых волчьих зубах, и Саймон был свободен. Сначала он подумал, что крысы отступают, но они вновь собрались вместе и кинулись на них. Он сжал кинжал в дрожащей руке.
– Беги, Саймон, – прорычал волк голосом дяди Дэррила. Он щёлкнул зубами, когда крыса подошла слишком близко. – Я их задержу.
– Я тебя не брошу, – возразил Саймон.
– Бросишь, – сказал Дэррил. – Беги к автобусам, доберись до порта и жди меня там. Я буду прямо за тобой.
– Я не уйду, – повторил Саймон. Он не знал, где мама, и, если случилось худшее… у него остался только Дэррил.
Волк зарычал и легко прикусил колени Саймона.
– Иди. Пока мы оба не погибли.
Он попятился. Волк пронзил его взглядом чёрных глаз, один в один, как у его дяди Дэррила, и Саймон поёжился.
– Если я приду в порт, а тебя не будет, я вернусь, – наконец сказал он.
Крыса размером с кошку прыгнула на волка, приземлившись на его плечо. Дэррил взвыл и скинул её с себя, отбрасывая к остальным.
– Я буду там.
Саймон в последний раз взглянул на массивного волка, вставшего на пути крысиной армии, а потом кинулся бежать. Дядя умел позаботиться о себе. Всегда умел. Всё будет в порядке.
Саймон промчался по улице, огибая прохожих в поисках автобуса, направляющегося в сторону реки. Он долго бежал по улицам, задыхаясь и потея, силясь вспомнить, где находилась ближайшая остановка. Свернув за угол, он заметил станцию метро, по лестнице которой тонким ручейком спускались крысы, и резко остановился. Мама сказала, что метро – территория крыс, значит, туда они её и забрали. Он оглянулся через плечо. Дядя бы его убил, но если была хоть малюсенькая возможность найти маму, может, стоило ненадолго спуститься и…
– Саймон!
Чья-то рука ухватила его за рукав и затащила в тёмный переулок. Он прищурился.
– Мама?
– Я что, похожа на твою маму? – поинтересовался знакомый голос. Глаза Саймона быстро привыкли к темноте, и сердце упало. Перед ним стояла девочка из столовой – та, которая вернула ему рюкзак.
– Уинтер? Что ты здесь делаешь?
Она потянула его дальше в переулок.
– Спасаю тебя, что ещё.
– Не нужно меня спасать, – сказал он, и она устало на него посмотрела.
– Ты чуть не пошёл за крысами на их же территорию. Думаешь, они бы выпустили тебя оттуда?
Саймон вырвал руку. Уинтер, в отличие от Дэррила, держала некрепко, и он направился обратно на улицу.
– У них моя мама.
– В метро её нет.
– А уж ты-то знаешь, где она, – сказал он с сарказмом. У него не было на это времени.
– Нет. Но знаю того, кто знает.
Он остановился.
Уинтер улыбнулась.
– Что, заинтересовала? – спросила она, откидывая волосы. – Орион видел, что произошло.
Орион. Его дедушка. Тот самый человек, от которого пыталась сбежать мама. В горле тут же встал ком.
– Я должен бежать от Ориона, а не к нему.
– Он пытается защитить тебя, несмотря на все твои усилия, – сказала Уинтер, и её голос смягчился. – У нас мало времени. Мы весь день пытались сдержать крыс, но их слишком много. Если не пойдёшь со мной, звери тебя найдут и убьют.
– Так… ты тоже разговариваешь с животными, – тихо сказал он.
– Говорила же, ты такой не один.
Саймон кинул взгляд на оживлённую улицу. Что-то назревало. Что-то крупное. И он понимал, что если вернётся и встретится с дядей в порту, то никогда не узнает, в чём дело. Что хуже, он боялся больше никогда не увидеть маму.
Но если он пойдёт с Уинтер к Ориону, то сделает именно то, от чего его уберегали мама и дядя. Но он хотел поверить Уинтер. Она заступилась за него в школе и постаралась успокоить, когда он считал себя безумцем, болтающим с животными. Дэррил не собирался спасать маму – только бежать из города. Но Орион… если он действительно послал им на помощь голубей – если действительно знал, где держат маму…
Дэррил его убьёт.
– Где он? – спросил Саймон. – Где Орион?
– Твоя мама пыталась улететь от крыс, но её серьёзно ранили, так что Орион преследует их, – сказала Уинтер. – Он хотел прийти сюда, но если её утащат под землю до того, как он их найдёт…
Улететь. Мама пыталась улететь. Саймон потряс головой. У мамы нет крыльев. Впрочем, десять минут назад у дяди Дэррила не было хвоста.
– Я должен встретиться с дядей, – сказал Саймон. У него закружилась голова. – Нужно сообщить ему, что я в порядке. Если меня не будет, когда он…
Визг шин эхом отразился от стен домов, и в конце переулка остановился чёрный автомобиль. Саймон попятился, но Уинтер ни капли не удивилась, даже когда из машины вышли двое крупных мужчин.
– Кто это? – спросил Саймон.
– Они за нами, – ответила Уинтер. Саймон не шевельнулся, и она, раздражённо зашипев, тихо заговорила: – Крысы на подходе, и если они нас поймают, то мы оба станем их обедом. А если ты не пойдёшь со мной и с тобой что-то случится, Орион меня никогда не простит, и… пожалуйста. – Впервые с момента знакомства в её голосе скользнуло отчаяние. – Он тебя любит. Вы с ним семья, и не всем так повезло. Он хочет защитить вас с мамой, и других вариантов нет. Пожалуйста.
Сердце заколотилось в груди. Дэррил разозлится, но если он не пойдёт с Уинтер, то больше не встретится с мамой, и Саймон не мог с этим жить. Он уже её терял – столько раз, что сбился со счёта. И не мог потерять навсегда.
Наконец, он направился к автомобилю.
– Если с мамой что-то случится…
– Не случится, – сказала она. – Пернатые – одна семья, и мы своих защищаем.
Забираясь в машину, Саймон очень надеялся, что Уинтер права.