Лахджа пила чай с учительницей Астрид. Классной наставницей, как их здесь называют. Всего их в школе Радужной бухты пятеро – по числу классов. Поскольку общее образование в Мистерии и на всем Парифате длится всего пять лет и является по сути начальным, один учитель без труда ведет все предметы, благо их тоже всего четыре – арифметика, грамматика, философия и естествознание.
У Льедуш Колоба, как звали эту совсем молоденькую на вид девушку, оказалась непростая судьба. Тоже волшебница, бакалавр Метаморфозиса, она родилась где-то далеко, в одном из множества мелких парифатских королевств, но еще в КА влюбилась и сошлась со своим однокурсником, потомком одного из старинных родов Мистерии. Сама мэтресс Колоба закончила только бакалавриат, экзамены сдала со слабым результатом и продолжать обучение не стала – оно обошлось бы слишком дорого. А вот ее возлюбленный уверенно шел минимум на лиценциата, так что отправлялся на трехлетнюю полевую практику где-то у черта на рогах.
Они решили, что эти три года юная Льедуш поживет у матери жениха, в фамильном поместье. Благо места полно, кругом прислужники-немтыри, так что невеста наследника никого не стеснит, а свадьбу сыграем сразу по окончании практики жениха.
И все поначалу шло хорошо. Зимние, весенние и летние каникулы жених проводил дома, с матерью и невестой. Льедуш уже ждала, когда он через пару лун вернется с дипломом лиценциата, и немного волновалась, потому что после его весеннего визита оказалась в тягости. Но случилось несчастье, молодой волшебник погиб, немного недоучившись, и мэтресс Колоба оказалась даже не вдовой, а матерью-одиночкой.
Убитая горем свекровь, конечно, ее не прогнала. Напротив, это их еще сильнее сблизило, она приняла невестку как родную дочь, а когда та родила ей внука – похлопотала, чтобы тому дали отцовскую фамилию, хотя брак и не успели оформить официально.
– …Ну а потом он подрос, мне наскучило сидеть без дела, и я устроилась классной наставницей, – закончила свою историю учительница.
– А где сейчас ваш сын? – полюбопытствовала Лахджа.
– Работает в Метеорике, он магистр Вербалеона.
– Магистр?.. – удивилась Лахджа. – Сколько же вам лет?
– Восемьдесят девять, – ответила учительница.
– Я бы вам больше двадцати не дала, – восхитилась Лахджа. – Метаморфоза?
– Да, постоянная. Я закончила факультет совершенства. У меня только вечная молодость, абсолютная память и еще пара мелочишек, но для работы в школе хватает.
Рядом играла маленькая Вероника. Лахджа взяла ее с собой, чтобы та посмотрела место, где через пять лет будет учиться. Конечно, полуторагодовалая малышка ничего не понимала – она сосредоточенно раскладывала по цветам палочки, на которых первоклассников учат устному счету.
Была большая перемена. Уроки здесь часовые, зато их каждый день только четыре, и между вторым и третьим – часовая же перемена, на которой детей кормят завтраком, а потом дают вволю набегаться во дворе, вместо физкультуры. Прямо сейчас в окно задувал прохладный осенний ветерок, и с ним влетали вопли Астрид, которая носилась вперегонки с одноклассниками.
Всего у нее их тринадцать – шесть мальчиков и семь девочек. Население Радужной бухты невелико и сильно рассредоточено, а многие помещики предпочитают домашнее обучение, так что учителя работой не перегружены. Лахджа с любопытством рассматривала обстановку, подмечала отличия от знакомой финской школы.
Парты здесь волшебные – съеживаются и расширяются в зависимости от того, кто за них садится. Лахджа сейчас как раз сидела за одной, и та смотрелась великаншей рядом с дюжиной лилипутов. На каждой лежал «Обучатель», этот заслуженный парифатский талмуд, что верой и правдой служит многим поколениям школьников. Другие книги – в застекленном шкафу. Ранцев здесь не носят, учебники и тетради просто оставляют в партах, благо домашних заданий на Парифате не задают, только иногда поручают какие-нибудь проекты.
На стене кроме меловой доски висели часы и две географические карты – всего Парифата и Мистерии. В кадках росли мини-деревца, в большом аквариуме плавали рыбки, а на учительском столе лежало то, что невозможно увидеть в земных школах – розга.
Хотя в ход ее, если верить Астрид, учительница пока что не пускала.
– Мэтресс Дегатти, я попросила вас зайти, потому что для меня это совершенно новый опыт, – наконец перешла к делу мэтресс Колоба. – Я выпустила много классов, но мне впервые поручают демоненка. Я целую луну присматривалась к вашей девочке, и у меня накопились вопросы.
Лахджа обратилась в слух. У нее уже было собеседование с классной наставницей летом, но тогда мэтресс Колоба в основном спрашивала, чем Астрид питается и точно ли не сожрет одноклассников. Лахджа заверила, что ест ее дочь все (хотя манную кашу – с отвращением), а кусаться перестала уже года три как.
– Уровень подготовки у Астрид хороший, – сказала учительница. – Она умненькая живая девочка.
Лахджа невольно улыбнулась – любой матери приятно такое слышать. Однако затем мэтресс Колоба перешла к критике. Она с сожалением добавила, что Астрид неусидчива, с трудом сосредотачивается на чем-то одном и постоянно пререкается с учителем.
– Это часто поначалу бывает с первоклассниками, – сказала мэтресс. – Они воспринимают учителя не как учителя, а как тетю, которая с ними сидит. Что-то вроде второй мамы или максимум няньки.
– Я поговорю с ней, – обещала Лахджа. – Хотя чудес не обещаю. У нее… такой темперамент.
– Это я поняла. Обратите внимание, как она играет.
Лахджа повернулась к окну. Она особо не обращала до этого внимания – ну бегают дети и бегают. Но теперь присмотрелась, и поняла, что Астрид… ведет какой-то репортаж. Что остальные разделились на группы и играют в сложную игру с мячом. Вроде вышибал, но без водящего, просто несколько команд бегают по полю, стремясь занять как можно более выгодную позицию.
– Я не вижу энтузиазма! – пищала Астрид, размахивая большим пакетом. – Я напоминаю, что этот кулек конфет будет разделен между победителями! И чем меньше останется победителей, тем больше достанется каждому!
Лахджа узнала этот пакет. Она на днях посещала Землю и закупилась там швейцарскими сладостями.
– Вот засранка!.. – протянула она, с изумлением глядя на дочь. – Весь пакет!..
Ну что ж, по крайней мере, она не жадная девочка. Пожертвовала ради игры целой кучей шоколада. А ведь Астрид обожает шоколад.
И игра увлекательная, приз придал ей остроту. Дети всерьез сражались за иномирные конфеты, их глаза горели азартным огнем. Лахджа невольно принялась болеть за одну из команд, которая пока что проигрывала, но упорно не сдавалась.
– …И тут на поле врывается жирный Огус!.. – кричала Астрид, убегая от какого-то толстого мальчика. – Он рвется к призу!.. Перемирие!.. Хватайте, хватайте мячи!.. Не подпускайте его к конфетам!.. Кто попадет в голову, получит бонус!
Жирного Огуса накрыло градом мячей, и он упал.
– Слышьте, вы, мелкота!.. – простонал бедный пухляш. – А чо меня не позвали играть?!
– А ты в столовке сидел! – крикнул ему соседский мальчик, Кланос Пордалли. – Мы тебя звали!
– А я не знал, что будет приз!
– Вот, послушайте эту жертву собственных пороков! – воскликнула Астрид, немножко взлетая над полем. – Этого червеугодника! Единственным стимулом существования его является еда, и за это он получил заслуженную кару! Смейтесь над ним и восхваляйте меня, Астрид Потрясающую! Самую великолепную девочку во всей мириаде миров! Умнейшую, красивейшую, талантливейшую!.. да что говорить – просто меня!..
Поя себе осанну, Астрид одновременно кидала конфеты и смеялась, глядя, как дети за ними бегают. А умиленная улыбка Лахджи постепенно таяла. Она слышала все более знакомые нотки.
Под конец она просто встала, оперлась на подоконник и замерла с раскрытым ртом.
– Девочка очень нескромная и любит помыкать другими детьми, – произнесла учительница, тоже пристально за этим наблюдавшая. – Она манипулирует ими, угрожает, провоцирует конфликты.
Лахджа вздохнула и неохотно призналась:
– Вы, наверное, поняли, что мой муж – не ее биологический отец…
– Догадалась, он же человек, – кивнула учительница.
– Думаю, это наследственное, – печально кивнула Лахджа. – Ее отец… Темный Балаганщик.
Учительница немножко спала с лица. Нет, она понимала, что говорит с демоном, и что ее ученица – тоже демон, но явно не подозревала таких масштабов.
И она, конечно, знает, кто такой Темный Балаганщик. Все волшебники знают всех демолордов, у них это проходят на ПОСС.
– Да, спасибо, что сказали… – нейтрально произнесла учительница. – Лучше бы, конечно, сразу же, но… это полезно знать.
– Ну, видимо, она артистичная… в него, – заплела пальцы Лахджа. – Любит… м-да… водить в играх.
– И у нее очень богатый словарный запас, – добавила учительница.
– За это спасибо приемному отцу, – улыбнулась Лахджа. – И призраку дедушки. И попугаю. Да и мне, чего уж там.
Она еще немного неловко помолчала. Учительница все еще переваривала новость о том, что в ее классе учится дочь демолорда.
– Ну вы не переживайте, – наконец сказала она. – У меня бывали разные дети. Многие были избалованы или просто дурны нравом. Астрид, я верю, сможет перерасти некоторые вещи. А мы ей поможем.
– Спасибо.
Когда Лахджа распрощалась с учительницей и вышла из здания, дети все еще играли. Астрид заметила маму и втянула голову в плечи, словно пойманная на преступлении. А остальные малыши, уже уплетшие все конфеты, с интересом уставились на взрослую копию своей одноклассницы.
– Что, Дегатти, без мамы в школу не ходишь? – фыркнул Кланос Пордалли.
– Ма-ам, ну чего?.. – проныла Астрид, которая училась пока всего-то луну, но уже подозревала, что если родители в школе – то это не к добру. – Я ничего не сделала…
– Да я ничего и не говорю, – улыбнулась мама. – Играйте, дети.
Астрид проводила ее долгим взглядом и недобро покосилась на Кланоса. Вонючка. Без мамы она в школу не ходит. Да тут половину первоклашек провожают в школу мамы, а другую половину – немтыри или духи-хранители. Но, конечно, Кланос привязался именно к ней.
– Просто я большая ценность для своей семьи, Кланос, – объяснила она. – Поэтому мне нужно сопровождение. А у тебя оно есть?
И она склонила голову набок.
– А я уже в пятом классе, – пренебрежительно произнес Кланос. – Мамы провожают только малышей.
Его брат и сестра гордо подбоченились. А Астрид позавидовала Уберте, которая всего на три луны старше и тоже в первом классе, но почти с первых дней ездит в школу одна. Это все потому, что у нее есть брат-пятиклассник, который за ней приглядывает.
Астрид, вообще-то, тоже перестали провожать уже дней десять как. Мама вполне удостоверилась, что Астрид – взрослый самостоятельный гражданин и как-нибудь уж справится с одним и тем же маршрутом изо дня в день. К тому же ее возит Сервелат, который фамиллиар, так что тоже член семьи, просто на четырех копытах.
Но сегодня мама зачем-то пришла сама, отдельно. И о чем-то говорила с мэтресс классной наставницей. Наверняка об Астрид – о чем же еще? И наверняка не о том, какая она замечательная, потому что об этом не надо говорить особо, это и так всем понятно.
Когда загудел школьный колокол и начался третий урок, Астрид сидела насупленная и недовольная. Она постукивала по столу карандашиком и сверлила взглядом мэтресс классную наставницу. Пыталась понять, о чем та говорила с ее мамой и какие у этого могут быть последствия.
Астрид не нравилось в школе. Нет, отдельные приятные моменты были, но в целом она воспринимала это все как пытку, которую организовали родители из зависти к ее молодости, уму и красоте. Жаль, что она тогда дала слабину и согласилась сюда ходить, польстившись на что-то особенное, посуленное мамой.
Хотя Совершенная Меткость того стоила, пожалуй. Астрид пока не нашла достойного применения своему новому Ме, но собиралась вплотную заняться этим, как только начнутся каникулы. Она уже усвоила их принцип и отмечала дни крестиками.
Сегодня у нас Мраморный Скорпион, а зимние каникулы начнутся в день Оловянного Ястреба. Если вычесть одно из другого, то получится… получится…
– …Дегатти, опять ворон считаешь? – раздалось над ухом. – О чем я сейчас говорила? Встань.
Астрид медленно поднялась, ловя на себе жадные взгляды одноклассников. Они все желают видеть ее унижение. Увидеть, как она опозорится. Школа – это словно клетка с бешеными крысами, и единственный шанс тут выжить – быть умнее и сильнее остальных.
– Вы говорили…
Так, какой сейчас урок? Грамматика, точно. На доске буквы. Астрид давно умеет читать и писать, но не все здесь такие умные, как она, так что сейчас они разучивают… да, алфавит. Парифатский алфавит.
А среди слов мэтресс классной наставницы, которые Астрид улавливала на фоне, были «глухие» и «звонкие».
– …О закрывающих чертах, – уверенно произнесла она.
– М-м-м… хорошо, пройди к доске и покажи, как превратить букву «бэ» в «пэ».
– Легко, – сказала Астрид, уверенно покачивая хвостиком.
Она взяла мел и провела самую красивую закрывающую черту в своей жизни. Ни до, ни после она не проведет настолько же аккуратной, каллиграфически совершенной закрывающей черты.
Мэтресс классная наставница тоже поняла это с первого взгляда. Она горячо зааплодировала Астрид, а по щекам у нее потекли слезы смирения перед великим грамматиком… ладно, это случилось уже только в воображении Астрид. Но все равно она гордо выслушала слова признания, произнесенные этой женщиной:
– Молодец, Дегатти, садись.
Ладно, вот ради таких моментов все же стоит ходить в школу. Когда купаешься во всеобщем восхищении и обожании. Все еще переживая миг своего триумфа, Астрид задумалась, чего бы еще такого сделать, чтобы все поняли: вот, во стене се Астрид Премудрая!
Во стене?.. как-то неправильно. Наверное, в истине. Или тоже нет?.. Астрид полистала «Обучатель», но такого слова не нашла. Надо попросить Матти летать с ней в школу, он помнит все книги, которые прочли мама, папа, Снежок, Тифон и он сам, а это очень-очень-очень много книг.
Астрид однажды видела, как Матти словарь читает – просто листает когтистой лапой и читает, что означает каждое слово. Он это почему-то обожает. У него еще так голова смешно дергается – то одним глазом посмотрит, то другим.
Почти так же дергалась голова у Баношь, когда она читала по складам «Хрестоматию для юных волшебников». Баношь, Юмбек и Освельдек тут самые отсталые – все остальные пришли в школу уже грамотными, а Уберта вообще сама прочитала все «Старые сказки» и любила читать вслух субтитры, когда Астрид приглашала ее в гости посмотреть аниме.
Но эти три дурака даже буквы знали не все, так что первую луну на грамматике мэтресс классная наставница учила в основном их и даже оставляла после уроков, чтобы заниматься отдельно. Потому что куда это годится – шесть лет бестолочам, скоро взамуж пора, а до сих пор читать не умеют.
Хорошие были деньки, когда учили в основном их. Астрид тогда никто не дергал, и на грамматике она просто рисовала в тетрадке гохерримов, нанизывающих людей на сабли. Красный карандаш очень быстро заканчивался. Но теперь Баношь, Юмбек и Освельдек уже научились, так что Астрид тоже начали отвлекать всякой чепухой.
– …Дегатти, опять в облаках витаешь? – снова раздалось над ухом. – Перечисли все глухие буквы, имеющие звонкую пару.
– Пэ, фэ, кэ, тэ, сэ, хэ, – лениво перечислила Астрид.
Она снова молодец.
– Всё? – спросила мэтресс классная наставница, почему-то не спеша ее хвалить.
– Ага.
– Нет, не ага. Какую букву Астрид забыла, кто знает?
– Шэ, шэ, шэ!.. – завопили отовсюду, и громче всех – предательница Уберта, которой теперь кир свиньи, а не аниме.
– Правильно? А какая у буквы «шэ» звонкая пара?
– Жэ! – завопила громче всех Астрид, потому что надо срочно восстановить свой титул Премудрой.
Возможно, стоит даже добавить к нему Всезнающую.
Да, вот сейчас Астрид снова оказалась молодцом, и ее похвалили. До самого конца грамматики она улыбалась, немного снисходительно поглядывая на окружающих, которых, конечно, тоже иногда хвалят, но явно же только из жалости. А вот она воистину Непревзойденная!.. да, точно, воистину же! Астрид знала это слово, просто забыла немножко!
В последнее время она слишком много учится и из-за этого иногда в голове все путается.
Когда прогудел колокол на перемену, все повставали из-за парт и стали болтать о всякой чепухе. А Астрид убрала тетрадь, отодвинула пенал, достала из парты свежий номер «Портала в сказку» и углубилась в новые приключения мэтра Пятнолапа.
– Как твои успехи, Астрид? – раздался вкрадчивый голос.
Астрид неохотно оторвалась от детского журнала и повернулась к окну. На подоконнике сидел важный рыжий кот.
– Привет, котя Соня, – поздоровалась она. – А тебе можно в школу?
– Я только на минуточку, – мурлыкнул Совнар. – Заглянул узнать, хорошо ли ты учишься. Не волнуйся, кроме тебя меня никто не видит. Какой у вас следующий урок?
– Естествознание, – протянула Астрид.
– О, будете лягушек препарировать?
– Нет, мне сказали, что это только в Клеверном Ансамбле, – недовольно сказала Астрид. – В чем смысл?
– Ну ничего, теория – тоже хорошо.
– Это скучно.
– Учись хорошо, Астрид, – посоветовал Совнар. – Я пристраиваю к делу самых умненьких детей Хальтрекарока. Ты можешь стать бургомистром где-нибудь в колониях. Или заведовать какой-нибудь конторой. Глядишь, и в мой клан тебя примем… а, не слушай старика!.. потом. Это нескоро.
Астрид перечисленное не показалось интересным. Она не видела себя на должности бургомистра или еще кого-нибудь такого же скучного. Для богини целого народа это будет понижением.
Правда, она бывшая богиня. Астридианцы ее предали. Прошло уже несколько лун, но Астрид все еще переживала. Найдется ли на свете другой народ, который станет ее обожествлять?
Астрид очень надеялась, что однажды найдется.
Котя Соня сказал правду, его никто не видел. Когда снова прогудел колокол, мэтресс классная наставница вошла в класс, но ничего не сказала по поводу кота на окне. Хотя когда однажды Сервелат просунул в класс морду, она заметила это сразу же, так что вообще животных она видит, проверено экскрементально.
Сегодня на урок естествознания мэтресс классная наставница принесла черепаху и стала рассказывать, как они живут, что кушают и что у них внутри. Поднесла волшебное стекло, и стали видны все кости черепахи, кишки и прочий ливер. По мере того, как мэтресс классная наставница крутила колесико, под стеклом появлялись то скелет, то кровь, то нревная система. Потом она принялась черепаху кормить, и все зачарованно следили, как салатные листики скользят у нее по горлу, падают в желудок, а там варятся в желудочном супе.
Ела черепаха смешно. Вытягивала длинную шею, отщипывала крохотный кусочек, и тут же отдергивалась, как будто этот салатик мог укусить ее в ответ.
Астрид было интересно, что у нее внутри, но еще интересней ей показалось увидеть, что внутри у нее самой. И не только ей – весь класс захотел, чтобы их так просветили волшебным стеклом.
– О, давайте посветим на Астрид! – завопил Юмбек. – Она же демон! Давайте узнаем, что у нее внутри!
– Там наверняка новые тайны природы, – тихонько сказала Уберта.
Даже мэтресс классной наставнице оказалось интересно, и Астрид стали просвечивать. Оказалось, что где-то у нее все похоже на людей, а где-то вообще ни на кого. Что-то стекло даже не сумело показать, особенно желудок.
– У меня там анклав, – скромно сказала Астрид. – Наверное, он.
А вот у остальных все оказалось обыденно и предсказуемо. Точно так, как нарисовано в «Обучателе» на страничках про устройство человека. Мэтресс классная наставница велела всем открыть этот раздел, называла разные органы, а все находили их и показывали – сначала на картинке, а потом под волшебным стеклом.
– Как видите, у человека двенадцать пар ребер… – водила стеклом перед Убертой мэтресс классная наставница.
– И у демона!.. и у демона!.. – прыгала рядом Астрид.
– И у демона, – перевела стекло на нее мэтресс классная наставница. – Но у тебя они расставлены иначе, потому что у тебя крылья. Кстати, коллеги, давайте-ка воспользуемся таким прекрасным случаем и посмотрим на устройство крыла летающего млекопитающего. Конечно, Астрид у нас не рукокрылое, и ее крылья – это по факту ложные ребра с перепонками, но… Астрид, будь добра, распахни крылья. Как видите, под кожей здесь скрываются тонкие кости… Хм, очень прочные, но легкие. Как и ожидается от летающего существа. Три сердца – основное и два вспомогательных…
– Чо?! – выпучила глаза Астрид. – У меня три сердца?!
– Да, очень интересно. Как у драконов.
Для Астрид это было шоком. А мама знает?! А папа знает?!
У мамы тоже три сердца, что ли?
– Ну да, – сказала мама, когда Астрид приехала домой и с порога потребовала ответов. – А что? Просто два маленьких дополнительных сердечка. Их даже не слышно.
– А зачем?
– Ну вроде такой вспомогательной системы. Если тебя ранят в сердце, и ты почему-то не сможешь пользоваться демонической силой, два других не дадут тебе умереть, пока ты не регенерируешь. Или не умрешь от кровопотери.
Астрид не поняла. Зачем кому-то ранить ее в сердце?..
– У нас и яичники продублированы, – добавила мама. – Дважды.
– А это чо?..
– А… это вам потом расскажут. Кстати, ты голодная? Хочешь кыскыдыр?
– О, это мясо в виноградных листьях? – обрадовалась Астрид. – Хочу!
– Тогда мой руки и иди обедать. Ты хорошо себя вела в школе?
– Лучше всех! – сказала чистую правду Астрид.