Тюба – волость.
Русские обитатели Оренбургской губернии до сих пор, говоря с башкирцами, стараются точно так же ломать русскую речь, как и сами башкирцы.
Чебызга – дудка, которую башкирец берет в рот, как кларнет, и, перебирая лады пальцами, играет на ней двойными тонами, так что вы слышите в одно и то же время каких-то два разных инструмента. Мне сказывали музыканты, что чебызга чудное явление в мире духовых инструментов.
Припущенниками называются те, которые за известную ежегодную или единовременную плату, по заключенному договору на известное число лет, живут на башкирских землях. Почти ни одна деревня припущенников по окончании договорного срока не оставила земель башкирских; из этого завелись сотни дел, которые обыкновенно заканчиваются тем, что припущенники оставляются на местах своего жительства с нарезкой им пятнадцатидесятинной пропорции на каждую ревизскую душу по пятой ревизии… и вот как перешло огромное количество земель Оренбургской губернии в собственность татар, мещеряков, чуваш, мордвы и других казенных поселян.
Акаевский бунт – крупнейшее восстание башкирских крестьян, возглавленное Акаем. Оно вспыхнуло в 1735 г.
Уремой называется лес и кусты, растущие около рек.
Каузом называется деревянный ящик, по которому вода бежит и падает на колеса; около Москвы зовут его «дворец» (дверец), а в иных местах «скрыни».
Турсук – мешок из сырой кожи, снятый с лошадиной ноги.
Красной рыбой называются белуга, осетр, севрюга, шип, белорыбица и другие.
Помещики, жившие с дедушкой в Старом Багрове и владевшие вместе с ним неразмежеванной землей.
Прозванье «Горожаны» она имела потому, что несколько времени смолоду жила в каком-то городе.
Двумя последними поговорками, несмотря на видимую их неопределенность, русский человек определяет очень много, ярко и понятно для всякого.
Кошки были любимым орудием наказания у Михайла Максимовича. Это не что иное, как ременные плети, оканчивающиеся семью хвостами из сыромятной кожи с узлами на конце каждого хвоста. В Парашине даже после смерти Куролесова некоторое время сохранялись в кладовой, разумеется, без употребления, эти отвратительные орудия, и я видел их сам. Когда имение досталось сыну Степану Михайловича, кошки были сожжены.
Иван Ануфриев остался жив и прожил лет до пятидесяти, а брат его захилел и умер через год.
Она училась так прилежно, что скоро могла понимать французские книги, разговоры и даже выучилась немного говорить по-французски.
Домашний лечебник Бухана. – Речь идет о популярной в свое время книге английского врача Вильяма Бухана (1729–1805), выдержавшей в Англии более двадцати изданий. «Полный и всеобщий домашний лечебник, сочиненный как для предохранения здоровия надежнейшими средствами, так и для пользования болезней всякого рода, с показанием причин, признаков а наипаче распознавательных…». Книга эта выходила на русском языке в переводе с французского двумя изданиями (М., 1792 и М., 1811). – Примеч. ред.
Дедушка вообще колдовству мало верил. Даже стрелял один раз (вынув тихонько дробь) в колдуна, который уверял, что ружье заговорено и не выстрелит; разумеется, ружье выстрелило и крепко напугало колдуна, который, однако, нашелся и торжественно объявил, что дедушка мой «сам знает», чему и поверили все, разумеется, кроме Степана Михайловича.
Не знаю, как теперь, а в старые годы на оренбургской мене такую покупали армячину, которая своей тониной и чистотой равнялась с лучшими азиатскими тканями.
Письмо это я почти помню наизусть. Вероятно, оно и теперь существует в старых бумагах одного из моих братьев. Очевидно, что некоторые выражения письма заимствованы из тогдашних романов, до которых Алексей Степаныч был охотник.
Федор Иванович Занден, доктор весьма ученый, бывший впоследствии штадт-физиком в Москве.
Отдаленная улица в Уфе.
Шитье по карте значило, вероятно, значит и теперь, что узоры рисовались на карте, потом вырезывались, наклеивались на материю и вышивались золотом.
Так произносилось это слово в семействе Багровых.
Стриганами называют годовалых жеребят, потому что им подстригают гривы, чтоб они ровнее и лучше росли. Лонщак – двухлетний жеребенок, третьяк.
Названье деревень.
Невероятное множество крыс продолжало водиться в Каратаевке лет сорок. Я сам испытал их наглые ночные нападения.
Впоследствии правительство позволило изменить это страшное слово, и сыновья ее стали называться Мертваго.