Очнулась я, лежа на песочке под нещадно палящим солнцем. На зубах скрипел песок, волосы слиплись, а тело едва шевелилось. Вот это был заплыв… Если удастся такое повторить, то олимпийское золото у меня в кармане… Слава богу, все позади! Рядом со мной лежал мой мобильный телефон. Он пережил купание просто отлично. Не то что я. Все тело ломило от усталости, а спина горела так, словно на нее вылили кипящее масло. Зато я теперь свободна! И могу делать все, что мне заблагорассудится. Платье, если его можно было так назвать, было разорвано, но это все же лучше, чем ничего. Явление стокилограммовой Афродиты из пены морской.
– Ты очнулась? – спросил меня тихий голос.
– Если это можно так назвать… – простонала я, переворачиваясь на спину. – Это вы меня спасли?
– Нет, это тебя волной к берегу прибило, а я просто плыла мимо… – с издевкой ответил голос, который показался мне очень знакомым.
Я снова закрыла глаза и перевернулась на живот.
– Чайку не хочешь? – поинтересовался голос.
– Да, зеленого, с двумя ложками сахара… – простонала я, чувствуя себя помятой. Горячий чай меня бы спас, однозначно…
– Зеленой нет. А как насчет беленькой? – спросил голос.
– Нет, водка меня доконает… – просипела я, пытаясь вспомнить, где я его уже слышала. – Мне бы чайку… Или минералочки, холодненькой… Без газа… Хорошо бы коктейль «Секс на пляже». А то пляж есть, а секса нет…
– Держи! Вообще-то это самка… Самец улетел… – в голосе послышались грустные нотки.
Я разлепила глаза и увидела знакомую мне русалку, протягивающую мне недоеденную, но изрядно ощипанную чайку.
Я медленно приподнялась на руках, понимая, что кому-то сейчас будет плохо… Очень плохо… Бегемот – тоже кажется неповоротливым, но когда надо… И вот я всей тушей лежала поверх русалки, придавливая ее к песку всем своим весом. Бедная русалка выглядела, как камбала, после того как я умостилась на ней. В одной руке ее была зажата недоеденная чайка, а другой она пыталась отбиваться. Я оседлала ее, хотя это было непросто.
– Ты с ума сошла… – просипела русалка, дергая огромным черным хвостом.
Я всей тяжестью своей кормы придавила его к земле. Попалась, голубушка.
– Я, между прочим, тебя спасла… – выдохнула русалка, уже даже не сопротивляясь.
– Отлично! Спасибо! Я тебе очень благодарна… Вот только сначала ты меня заколдовала, стерлядь! – возмущенно заявила я, пытаясь понятным ей языком достучаться до черствой души обитательницы глубин.
«Ах ты скверный, злой мальчишка! Зачем ты мучаешь эту бедную рыбку!» – воззвала ко мне моя совесть трагическим голосом.
«Вообще-то я не мальчик!» – возмутилась я, взывая к совести.
Совесть поняла, что сморозила глупость, и стыдливо умолкла.
– Итак, дорогая моя, у тебя есть выбор! Или ты снимаешь с меня проклятье, или у меня будет комплексный обед из двух блюд. Сначала уха, потом отбивная.
– Ну и люди пошли! Полный тунец! Послушай, с точки зрения логики я все сделала правильно. Ты сама просила, чтобы тебя полюбили за твою замечательную душу, а не за внешность, а теперь ты жалуешься! Кстати, как продвигаются поиски настоящей любви? – поинтересовалась русалка, уже не пытаясь вырваться.
Я отпустила русалку и села на песок. И все-таки не врут анекдоты про блондинок. Только блондинка могла придумать и так сформулировать свое желание. Я почувствовала себя совсем плохо… Где-то в глубине души было осознание того, что сама виновата, но верить в это мое самолюбие категорически отказывалось.
Русалка отряхнулась и подползла ко мне, надкусывая сырое мясо. Вид у нее был как в фильме ужасов.
«Кушай, рыбка, птичку… Кушай, птичка, рыбку», – поежилась совесть, явно не разделяя гастрономические пристрастия моей новой знакомой.
– Не расстраивайся. Ты еще найдешь свою любовь! Кстати, а что значит «стерлядь»? Я такого слова не слышала! Просвети! В твоем мире падение телефона в воду всегда сопровождается примерно таким же словом. Вот я и хотела бы узнать его значение… – она вытерла свой окровавленный рот рукой.
– Рыбка из семейства осетровых… – мрачно буркнула я. – Вкусная, но дорогая, зараза!
– Класс! – восхитилась русалка. – Стерлядь! Стерлядь!
У меня возникло такое ощущение, будто я только что выругалась в ясельной группе трехэтажным матом и мои выражения были разобраны на цитаты, чтобы вечером порадовать родителей «обновленным» словарным запасом.
– Послушай, а ты не знаешь какого-нибудь волшебника? Или колдуна? На худой конец, ведьму? Нет случайно таких знакомых? – спросила я, понимая, что ситуация безвыходная.
– Знаю. Он живет отшельником в Жемчужном гроте. Это совсем недалеко отсюда. Если наведаешься к нему, скажи, что от меня! – со знанием дела заявила русалка.
– Кстати, как тебя зовут? – спросила я, понимая, что объяснять чародею, от какой конкретно русалки я к нему заявилась, руководствуясь примерным описанием, будет немного неудобно.
– Сафира… – сказала красавица, поправляя волосы. – Скажи, что от Сафиры. Он поймет.
– А ты, я вижу, очень коммуникабельная! – с издевкой заметила я.
– Еще бы! Про меня даже сказку написали и памятник мне поставили. Так что я – местная знаменитость. Или как у вас там говорится? Се-ле-бри-ти! – с гордостью заявила русалка, любуясь видом своего хвоста.
– Ты знакома с Гансом Христианом Андерсеном? – спросила я, немного изумляясь.
– С Гансом – знакома, а про остальных в первый раз слышу! Так вот, попал однажды сюда этот самый Ганс. Тоже купаться пошел, а я его случайно за собой потянула. Хотела утопить, но мне так скучно было. Мы разговорились. Он, кстати, купаться пошел с бутылкой какого-то пойла. Вот мы его на берегу и распили! Я ему рассказала историю, мы посмеялись, а потом он ушел, – мечтательно вздохнула русалка. – Через пару лет я проснулась знаменитой!
– И что за историю ты ему рассказала? – спросила я, сгорая от любопытства.
– Слушай. Ем я себе спокойненько чайку, никого не трогаю, а тут корабль идет… – начала русалка, почему-то похихикивая.
– Идет ко дну? – спросила я, немного знакомая с творчеством известного сказочника.
– Нет, просто идет. Плывет себе помаленьку, фейерверк пускает. Банкет у них. И тут смотрю, какой-то мужичок на палубу вышел. Стоит, шатается, орет что-то… Мол, я тут принц! Решил помочиться, но не удержал равновесия. Бултых! Никто не заметил. Ну, думаю, пора разнообразить свой рацион… Подплываю, а от него перегар такой, что жабры сводит. Потащила я его на берег. Сижу над ним и думаю, что дальше делать. Вроде бы я на диету села… Он открывает глаза и давай меня лапать! Я его тут же снова вырубила. Хвостом. Такого леща дала, что сначала испугалась, что убила. А нет! Живой. Лежит себе такой, штаны спущены, морда счастливая. Сижу и жду, может быть, кто-то мимо проезжать будет да заберет эту пьяноту. И правда! Едет карета. Я тут же ее остановила. Из нее выходит дама. Я ей показываю на тело. Та смотрит и интересуется, женат или нет? Отвечаю, что кольца на пальце не видела. Она посмотрела на его спущенные штаны, прикинула что-то в уме, погрузила в карету, распрощались, и все…
– И все? А как же пена морская? Морская ведьма? – спросила я, пытаясь осознать взаимосвязь между первоисточником и литературной обработкой. – А как же мораль? Мол, жертва ради чужого счастья?
– Мораль? Не писай в море. Вот мораль! – подытожила русалка.
– Ты это туристам расскажи… – мрачно заметила я, переосмысливая детские сказки. – Так что мне делать?
– Иди к чародею. Его зовут Годвин. Если он тебе не сможет помочь, то тогда только к императору или ждать, пока кто-то в тебя влюбится! – пожала плечами русалка. – Что-то засохла я здесь… Пора мне в море…
Она, прямо как тюлень, на брюхе поползла в сторону воды, оставляя на песке огромную борозду.
– Хвост ты мне отдавила… – пробурчала русалка, погружаясь в воду. – Запомни, Год-вин! От Сафиры! Он меня знает!
Отлично. Запомнить имя мага очень просто. Помнится, был такой товарищ Гудвин, так это его китайская подделка. Поменяли букву, и прощайте, авторские права. Я вспомнила, как Машка покупала себе сумку. Хотела брендовую, но недорогую. Я пыталась ей объяснить, что брендовая и недорогая – это взаимоисключающие параграфы, но упрямая Машка мне не поверила. Мы отправились в магазин таможенного конфиската, где Машка, словно бульдозер, начала перерывать весь ассортимент. Остановила она свой выбор на сумке «Dolche Gabbana», уверяя меня, что это самый что ни на есть оригинал. Разубеждать ее было делом бесполезным и опасным. Сумку она все-таки купила и выбросила через две недели, когда у нее оторвалась ручка и треснула «кожа». Так вот теперь я ковыляю к какой-то подделке под Гудвина, чтобы он хоть как-то облегчил мою участь.
Песок, который забился между жировых складок, стал натирать, поэтому пришлось остановиться, чтобы максимально вытряхнуть его из недр своего необъятного тела. Судя по моим складкам, я спокойно могу работать наркокурьером. И сумка, кстати, мне не нужна.
Путь был неблизкий. Пришлось много отдыхать. Чтобы было веселее идти, я решила спеть. Начала я с самой оптимистичной песни, которая идеально подходила под обстоятельства: «Мы в город Изумрудный идем дорогой трудной, идем дорогой трудной, дорогой непрямой…» Допев до «Элли возвратится с Тотошкою домой», я поняла, что дальше слов не знаю, и решила сменить пластинку и спеть любимую со студенческих времен походную песенку. «Мы едем, едем, едем в далекие края, берем с собой гитару и шмоток до…» До чего же тяжело идти. Пот градом катится по моей спине, одышка, а ноги уже едва передвигаются, увязая в песке. Где этот чертов Годвин?
И вот за деревьями показалась пещера, наполовину затопленная водой. Я усиленно вспоминала, что такое грот, но моя извилистая википедия не могла ответить на этот вопрос без соединения с мобильным Интернетом. Стоило подойти к пещере, как раздался голос. Он был настолько громким, что у меня зазвенело в ушах.
– Кто посмел нарушить покой самого величайшего чародея всех времен и народов? Магистра черной, белой и серой магии, члена Королевской академии магических искусств, почетного профессора кафедры прикладной магии, лауреата престижной премии «Лучший чародей года», дипломанта конкурса «Магические чтения»…
Перечисление его званий и наград мне уже изрядно надоело. Я слушаю эту информацию уже минут пять, откровенно зевая и нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Тем временем голос дошел до перечисления менее значимых наград, таких как значок «За подачу воды утопающим» и памятного сувенира «Участник массового забега в рамках конкурса «Волшебный пендель».
Когда перечисление всех наград, титулов и званий закончилось, я даже не поверила своим ушам. Мне казалось, что этот процесс будет бесконечным. Я приготовилась слушать чужие регалии еще полчаса, а тут оп! – и матюгальник умолк. Пора бы поговорить с этим Годвином.
– Меня зовут Сима! Мне нужна ваша помощь! – закричала я вглубь пещеры, слушая свое эхо.
И тишина. Меня не слышат – это минус. Но и не гонят. Это плюс! Я повторила свои слова в надежде, что будет хоть какая-то реакция.
– Вы по записи? – спросил громогласный голос. – Чтобы записаться на прием, возьмите ручку и внесите свое имя в списки.
Передо мной появилась книга размером с Советский энциклопедический словарь, которая тут же раскрылась на последней странице.
– Нет, я по блату! – ответила я, вглядываясь в имена посетителей. Что-то мне показалось странным в этих именах и фамилиях. «Джонни Депп, Бред Питт, Элвис Пресли, Виктор Цой…» Стоп! Последние двое хоть и вечно живут в наших сердцах, но уже давно покинули этот бренный мир. Меня стали терзать смутные сомнения…
– Вас мне порекомендовала русалка по имени Сафира! – сказала я, представляя живого Цоя. Для меня это сложнее, чем представить живого Ленина, хотя надписи в моем подъезде убеждали меня в обратном.
– Проходите… – сказал тихий голос, и перед моим носом, прямо рядом с «главным входом», открылась незаметная дверь. Ни в жисть бы не подумала, что вход здесь, а не в темной, полузатопленной пещере…
Я поспешила воспользоваться приглашением и очутилась в маленькой уютной прихожей. На полу лежал половичок, о который я вытерла босые ноги. В прихожей стояли стулья для посетителей, покрытые толстым слоем пыли.
– Здравствуйте, Годвин, – поздоровалась я, так и не увидев хозяина.
– Проходите… Не стесняйтесь… – раздался голос откуда-то из-за полуприкрытой двери. Я вошла и обалдела. На стене были развешены дипломы, грамоты, сертификаты, причем так плотно, что цвет обоев разглядеть мне не удалось.
На кресле за столом сидел старичок в длинной мантии и в тапках на босу ногу. Он сосредоточенно что-то писал. На мантии не было свободного места… Вся она, и сзади, и спереди, была увешана орденами и прочими наградами, смахивая на кремлевскую елку. Не хватало только дождика на шее и звезды на голове, чтобы начать водить хоровод. Взглянув на ноги чародея, я поняла, что тапочки тоже были с орденами. Представлять трусы бедолаги я не стала…
Дед оторвался от своей писанины, спрятав журнал «Телегид» за 2007 год в стол, и уставился на меня. Мои подозрения усилились. И разочарование тоже. Элвис Пресли все же умер… Good night, sweet prince…
– Не будем терять время. Быстренько излагайте суть вашей проблемы. Очень быстро! Я просто очень занят, и скоро ко мне придут посетители. Я и так только из-за уважения к Сафире решил принять вас без очереди… – понизил голос старик, потирая длинную бороду. Он напоминал мне старика Хоттабыча, увешанного наградами, как адмирал-майор третьей пехотной дивизии из двух человек сухопутного казачьего войска имени Ивана Сусанина.
– И кто к вам должен прийти? Может быть, я подожду немного… Пропущу, так сказать, человека… Ему-то сто процентов нужнее… – елейным голосом начала я, стараясь придать своему лицу обычное выражение.
Дед поглядел в свою книгу и гордо выдал:
– Майкл Джексон.
– Я подожду… Пусть приходит… Но есть у меня предчувствие, что он не придет… – осторожно начала я. Жаль, я не вижу своего лица в этот момент.
– Как не придет?! – возмутился старик. – Не морочьте мне голову! Придет он, куда денется!
– Помер он, – едва сдерживаясь, произнесла я самым грустным голосом, на который только была способна.
– Как помер? Когда? Где? – занервничал Годвин, забегав глазами.
– Не дождался своей очереди, бедняга… – вздохнула я, глядя на старика. – А ведь он так ждал… Так ждал… И не дождался…
Возникла неловкая пауза, нарушаемая нервным перебиранием стопки журналов, которая, оказывается, лежала у чародея в столе.
– Горе-то какое… – с характерным подвывом сказала я. – Умер в расцвете лет…
– Ну, раз так, то, значит, следующий придет. Кто там следующий? – старик деловито полез в свой гроссбух. – Принцесса Диана. Она живет тут неподалеку. Вот она точно придет!
Я почувствовала, что сейчас дедушке совсем захорошеет.
– И она, увы, не придет… По той же причине… – вздохнула я.
– Но хоть кто-то придет? – спросил меня старик, вероятно, понимая, к чему я клоню.
– Есть шансы у сборной России по футболу… По крайней мере, они еще живы… Хотя, судя по их игре, это ненадолго, – заметила я, вспоминая чемпионат мира по футболу. Не какой-нибудь конкретный, а любой.
Дед медленно выронил гроссбух из рук, и книга с характерным звуком шлепнулась на пол. Мне даже стало жаль старого обманщика. Откуда-то чародей умудрялся доставать журналы (хотя я догадываюсь, кто снабжал его ими!), выписывать оттуда все имена без разбору, имитируя бурную деятельность и тотальную занятость.
– А такого господина, как Джек Дэниэлс вы знаете? – подозрительно спросил старик, снова втаскивая книжку на стол.
– Да, мы с ним однажды познакомились на корпоративе. И я скажу вам больше! Он был во мне! В прямом смысле. Правда, утром он вышел из меня… Ой! Как он выходил… И больше я с ним не связываюсь… – сардонически улыбнулась я. – И я точно знаю, что он не придет… Точно так же, как и Мерседес Бенц, Харлей Дэвидсон, Нина Риччи. Их вычеркивайте сразу.
– Даже так? – старик от неожиданности подскочил. Он явно был удивлен моим кругом знакомств.
– Так что времени у нас хоть отбавляй, – подытожила я. – У меня есть проблема, которую я хочу решить с вашей высококвалифицированной помощью. Я неудачно загадала желание…
– Я уже знаю эту историю, Сафира мне все рассказала. Она сама очень переживает. Она бы и рада отменить это заклинание, но не может, – покачал головой старик Хоттабыч. – И я не могу…
– То есть как? – воскликнула я, делано изумляясь. – Такой великий маг, как вы, не может отменить такое простенькое заклинание? Не может быть! Я не верю в это! Я отказываюсь в это верить!
И дед встал, звеня орденами, заложил руки за спину и начал рассказывать мне принципы магии точно таким же голосом, как я объясняю незадачливому ламеру, почему дрова от принтера «Canon» не подходят к принтеру марки «HP». В итоге он немного помолчал, наблюдая за моей реакцией, которая, к слову сказать, оставляла желать лучшего, и вынес вердикт:
– Конечно, ситуация небезвыходная… Решение есть, правда, устроит ли оно вас, я не знаю…
– Выкладывайте… – вздохнула я, чувствуя, что еще не все потеряно.
– Снять заклинание такого плана невозможно, но можно его немного перенастроить. Я могу вернуть вам прежний облик, если вы того пожелаете, однако вам придется чем-то пожертвовать. Чем именно – решать вам, – пояснил старик.
– А чем обычно люди жертвуют? – поинтересовалась я так, словно спрашиваю у продавщицы: «А что обычно люди берут к чаю?»
– Разным. Кто-то укорачивает себе жизнь… – начал старик, но я тут же перебила его, хотя это было не совсем вежливо:
– Нет, не пойдет! Руки, ноги, мозги и прочие части тела не предлагать. Даже грудь не согласна уменьшить! Сразу нет! Категорически! Душу тоже я продавать не собираюсь. Есть что-то еще, без чего жить можно? Могу предложить свою совесть. Совесть подойдет? Я ею почти не пользовалась…
– Нет, увы… А вот удача… – произнес маг задумчиво.
Удача… Везенье… А оно у меня вообще есть? Наверняка есть, ведь я еще живая. Хотя назвать меня самым везучим человеком на свете будет сложно, но…
– То есть вы можете вернуть мне мой прежний облик в обмен на простое везенье? – уточнила я.
– Да. Желание останется прежним, условия тоже. Как только тебя полюбят такой, какая ты есть, то удача сразу вернется к тебе. И заклинание будет снято! – пояснил чародей, поправляя медаль «Лучшая мантия на показе мод».
Черт! Черт! Сима! Думай, думай… Кем лучше быть: толстухой, которой всегда везет, или симпатичной неудачницей? С точки зрения банальной эрудиции симпатичная неудачница – это не так уж и плохо. В книгах всегда какой-то неудачнице перепадает принц на белом коне, но я ни разу не слышала, чтобы подобное счастье светило толстухе… Что же делать-то, а? Я мысленно прикинула все варианты и озвучила ответ:
– Хорошо. Я согласна пожертвовать своим везеньем!
Старик посмотрел на меня и произнес:
– Вы точно согласны? Жалеть потом не будете? Понимаете, везенье – это понятие относительное. Кто-то всю жизнь на него полагается, но в конце концов оно его подводит. А кто-то никогда не полагается на везение, просчитывая все до мельчайших деталей. Так что выбор за вами…
В этот момент мне показалось, что я действительно имею дело с очень сильным и опытным колдуном.
– Так у меня больше шансов снять это заклинание… – обреченно выдохнула я, с надеждой глядя на дедушку.
Старик поднес руку к бороде, и я уже приготовилась услышать: «Трах-тибедох-тибедох!» – но он просто пригладил свою бороду и сделал странное движение пальцами в воздухе. Воздух завибрировал, прямо перед моими глазами повис белый шар и тут же со всей силы ворвался в мою грудь. Мои руки на глазах стали уменьшаться до нормальных размеров, мои ноги тоже. Я вскочила и уже была готова кричать от восторга, как запуталась в юбке и тут же с грохотом растянулась на полу. Было больно, но я вымученно улыбнулась, встала, отряхнулась и сделала вид, что все в порядке.
– Я бы предложил вам чаю, но боюсь за свой сервиз… – заметил колдун, глядя на то, как я потираю ушибленную коленку.
– А раньше почему не предлагали? – спросила я, умиляясь собственной наглости.
Дед хитро промолчал.
Когда я уже собралась уходить, то колдун протянул мне книгу отзывов. Все они были написаны одним и тем же почерком. Любопытства ради я пролистала их, насладившись в полной мере соответствием отзыва и имени, от которого якобы он был оставлен. Вот, например, господин Вин Дизель благодарит магистра Годвина за то, что его волосы стали мягкими и шелковистыми. Тина Тернер благодарит магистра за белоснежную кожу и румянец. Элтон Джон благодарит Годвина за красавицу жену и десятерых детей. И все в таком духе. Я решила не отставать от знаменитостей и написала проникновенный отзыв про мастерство чародея, расхвалив его со всех сторон. Мой отзыв занял два листа, и, прочитав его, старик чуть не прослезился.
Разумеется, он даже не догадывался, что там, в том мире, где обо мне уже наверняка забыли, я промышляла созданием сайтов одностраничников. Я начала осваивать веб-программирование для того, чтобы иметь дополнительный заработок, и, надо сказать, умею делать неплохие сайты. Правда, с заказами последнее время было туговато, но раньше одностраничники разлетались у меня, как беляши на привокзальной площади. Секрет одностраничника в том, что вы никогда не найдете там настоящих отзывов от живых людей. Всю эту красоту с фотографиями пишут программисты при создании макета. Отзывы у меня получались лучше всего. Я сразу вспоминала имена и фамилии своих одноклассников, учителей, друзей и случайных знакомых. И пусть мне докажут, что такого гражданина или гражданки в природе не существует. Поэтому отзывы я всегда писала с удовольствием, хотя услугами компаний, которые расхваливаю, не пользовалась никогда. Принципиально.
– Вы, смею заметить, очень коммуникабельная девушка… Не могли бы вы уточнить, придет ли ко мне госпожа Мэри Кей? – спросил чародей, деловито листая свой гроссбух.
– Возможно. Она всегда тебя найдет, где бы ты ни спрятался… – со знанием дела произнесла я, вспоминая каталог с аховыми ценами.
– А вот Света Конец? Она придет? – спросил маг, делая себе какие-то пометки.