Сказанное никак не доходит до моей затуманенной после сна и от появления Тамерлана головы. А теперь еще и это.
Присмотрит? Это вообще как? Мне, что, пять лет?
Я уже достаточно взрослая, чтобы остаться дома одной.
Да, возможно я и закачу какую-нибудь вечеринку, так это не в первый раз и до приезда отца все будет убрано и разложено на свои места.
Мне не нужен надзиратель.
Нет, не так. Мне не нужен Тамерлан!
– Это какая-то шутка… Так вот… – расправляю плечи и упираю руки в боки. – Мне нихрена не смешно! Сворачивайте свой цирк к чертовой бабушке!
– Это мне не смешно вытаскивать свою дочь из гадюшников…
Да ладно?
– Раньше тебя все устраивало, – ору я в ответ. – Почему сейчас?!
– Потому что тебе предъявили обвинения! Хранение запрещенных веществ и угон транспортного средства, это тянет на срок! – рявкает он необычайно грубо.
Я же не знаю, что сказать, но гнев душит. Хотя и странно, что Тамерлан не сказал, чей байк я угнала. Теперь я уверена, это он. Все просчитал, негодяй. Задумал поквитаться.
– Но… – невольно теряюсь. – Раньше ты все решал…
– Я и сейчас все решаю, – устало садится в кресло.
– Это бред! Нельзя приставить к совершеннолетнему человеку опекуна. Это незаконно.
– Не тебе говорить мне про закон! Ты его нарушаешь систематически, находясь в полной уверенности, что я всегда тебя прикрою. Так вот считай, что это плата…
У меня нет слов. Хочется кричать, вопить, рвать не себе волосы, только бы держаться подальше от Тамерлана. Я думала, что отомстила и ушла восвояси, а этот обидчивый хмырь решил нанести ответный удар.
Убью… Любимой пилочкой для ногтей прирежу.
– Дочь, – привлекает отец мое внимание. – Ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Крики и запреты не помогают, так что…
– Приставь другого… – задыхаюсь я, готовая на все, лишь бы это был не ОН! – Кого угодно! Только не его.
– Все решено. Пока меня не будет, ты переезжаешь к нему.
Что?! То есть он даже не останется тут, и переехать придется мне? Что за чушь!
В голове не укладывается. А мерзкий голосок подсказывает мне, что здесь что-то не чисто. Не просто так отец меня буквально пихает своему проклятому другу.
И даже не так. Зачем Тамерлану это? Неужели он настолько мелочен и решил таким образом отомстить? Я не обламываюсь и спрашиваю, как есть.
– Ладно, допустим, ты не нашел лучшей кандидатуры, – хотя это сущий бред. – Зачем это Тамерлану. А? Зачем это тебе, козел?!
Ору в сторону ублюдка, что с интересом наблюдает за перепалкой.
И я, черт возьми, вижу, как они заговорщически переглядываются.
– Я оказал Тамерлану одну услугу, а теперь он выполняет мою просьбу…
– Ты продал меня?! – озвучиваю самое страшное предположение, сотрясаясь всем телом. То ли от ярости, то ли от ужаса.
Боже, меня сейчас вырвет прямо на этот дубовый стол, если это правда.
– Не продал, а отдал на перевоспитание, – отмахивается отец. – Он научит тебя не нарушать закон.
Моргаю пару раз, а потом заливаюсь истеричным смехом. Просто задыхаюсь от хохота. Надо же, бл*ть. Законопослушный гражданин нашёлся.
Это самый абсурдный разговор, который у нас когда-либо был.
– Этот перекаченный зверь? Чему он может меня научить? Уклоняться от ударов? – показываю на Тамерлана, который как ни в чем не бывало сидит и наблюдает за моей истерикой.
В висках уже постукивает, а перед глазами плывет.
Я никуда не поеду. Не после того, как прошлой ночью его обманула. Он же меня в порошок сотрет. В тот самый узел свяжет и вы*бет без прелюдий. Хотя, о чем это я. Тамерлан. Прелюдия. Где это видано? В моем сне?
– Послушанию и смирению! – неожиданно отец ударяет кулаком по столу, да так сильно, что с него падает рамка с моей фотографией. Очень символично. Отец уничтожил последние крохи доверия, отдав меня этому зверю. – Я не могу позволить себе рисковать карьерой.
– Пара приводов в полицию – это плохо?
– Да! Плохо! Твоим опекуном становится Тамерлан! – впервые за два года отец срывается на меня. – Я дал ему полную свободу.
Бешусь до истерики, ставлю руки на стол, уже забыв о халате, что распахнулся Тамерлану на радость. Потом в гневе скидываю на пол все бумаги. И мне плевать, что там было.
Смотрю на Тамерлана, что не повёл и бровью. Хочу вот прямо сейчас впиться своими отточенными ногтями в его отрешенное лицо, оставить ещё один шрам.
Это желание настолько сильное, что вместо того, чтобы спокойно отстоять свои права, я цежу сквозь зубы:
– Насильнику?!
– Тебе напомнить, что ты сама на него залезла. Ты перешла все возможные границы. Ты – неуправляема. Тебя неоднократно заставали в компании наркоманов! Что может быть хуже?!
– Друг – волк, что прикрывается овечьей шкурой, папочка. Вот, что хуже, – выплевываю с такой ненавистью в голосе, что трясти начинает и отца.
Пол уходит из-под ног, и я мертвой хваткой вцепляюсь в стол. Ещё немного и войду в стадию безумия. Перестану управлять собой.
– Не наговаривай лишнего, дочь! Тамерлан приличный человек. Я знаю его лучше, чем ты, больше двадцати лет! Мы прошли войну с этим человеком, – все же берет себя в руки, говоря чуть спокойней. – Он не обидит свою… Подопечную.
Я не понимаю, это розыгрыш? Когда смеяться? И почему у Тамерлана такой самодовольный вид? Откинулся на кресле и наблюдает за нашим представлением. Попкорна ему не поднести? Пинка под зад, чтобы летел отсюда со свистом!
– Он убийца! Сколько на его счету загубленных жизней? Сотня? Три? И ты, мой любимый папочка, отдашь меня ему на растерзание?! – голос срывается, и я чувствую, как к горлу подкатывает тошнота. – Он не мужчина, а животное с мозгами не в том месте.
– С каких пор ты начала разбираться в людях? Алла, это не обсуждается. У меня вылет через два часа! У тебя нет выбора!
– Да ну? Свяжете меня?
Он смотрит так пронзительно, что я прекрасно понимаю, что он не шутит, он и правда отдал меня своему другу в пользование на месяц.
И почему у меня стойкое ощущение, что это все идея Тамерлана, который решил мне отомстить. А папа повелся на сказку про перевоспитание. Скорее воспитание личной шлюхи для господина.
Нужно донести это до папы, пока это все не переросло в трагедию.
– Папа! Ты меня не слышишь, он будет до меня домогаться!
– А ты одевайся скромней и веди себя как леди, а не как подзаборная давалка.
Удар прямо в сердце. Хотя и правда. Глаза начинает жечь, и слова застревают в горле. Все, не могу. Стараюсь держаться, но выходит так себе. Не могу разрыдаться перед ними двумя, это окажется проигрышем.
– Полкан… Вы можете быть спокойны, я о ней позабочусь, как следует. Будет самой покорной и робкой. Трогать я тебя не буду, если ты сама не попросишь, – подаёт спокойный, поставленный голос Тамерлан, а меня передёргивает.
– Гори в аду, похотливый кобель…
– Собирай вещи. У тебя десять минут.
Указывать вздумал? В моём-то доме? При живом отце! Ему не жить.
Поддаюсь всем телом вперёд, почти оказываясь с ним лицом к лицу, щиплю ядовитой змеей:
– А ты сначала меня найди, хренов извращенец, – ловлю его вспыхнувший взгляд и отстраняюсь, пока не вырвала ему клочок волос. Перевожу дикий взгляд на родителя, приводя следящий аргумент. – Чтобы сказала мама, узнав, что ты отдаёшь родную дочь в подношение монстру?!
Знаю, что режу по больному, делая хуже не только ему, но и себе. Мама для нас священна, но я не могу сдержаться.
– Вряд ли она тобой гордится, – бьет он в ответ, не жалея моих чувств.
Я в слезах убегаю, влетаю в комнату, хватаю сумку, вещи и вылезаю через окно в одном халате.
Ни за что не поеду с Тамерланом. Я что, бессмертная?! Да мы скорей всего поубиваем друг друга, чем сможем прожить этот месяц.
Бегу в гараж и беру самую быструю тачку. Краем глаза замечаю, как с крыльца насмешливым взглядом меня провожает Тамерлан.
Урод. А я в открытое окно тачки прощаюсь с ним самым нежным жестом. Лучшее, что он заслуживает.
Средний палец.