В половине шестого Петька с Хованским вышли из метро «Парк культуры». – А вдруг она уже ушла? – забеспокоился Петька. – Надо было пораньше приехать.
– Да нет, вряд ли. Ну а если ушла, придем завтра, пораньше. В конце концов, спешки-то нет.
– А ты телефон этой конторы знаешь?
– Зачем он тебе?
– Так знаешь или не знаешь?
– Знаю. Захватил с собой на всякий случай.
И он вытащил из кармана голубую глянцевую карточку, на одной стороне которой значилось название фирмы, адрес, телефон и телефакс, а на другой на фоне голубой же карты мира было написано красивым шрифтом:
Приглашаем вас отдохнуть
с нашей фирмой в странах:
Турция Испания ОАЭ
Египет Франция Таиланд
Тунис Англия Мальдивы
Кипр Чехия Португалия и др.
– Шикарно! – покачал головою Петька, делая шаг к телефону-автомату. Он быстро набрал номер. – Можно попросить Карину? – добавив голосу басовитости, произнес он. – Спасибо. – И повесил трубку.
– Ну что? – нетерпеливо спросил Хованский.
– Сказали, чтобы позвонил через десять минут.
– Отлично, значит, она там. Но не факт, что выйдет ровно в шесть.
– Это понятно, у них сейчас сезон.
– А ты почем знаешь?
– Элементарная логика, Хованщина! В жаркие страны люди любят ездить в конце сентября, в октябре, чтобы не пережариться. Вот турфирмы и вкалывают. А самое мертвое время у них февраль.
– Ну ты даешь, Квитко! Почему?
– Потому что Новый год и студенческие каникулы позади, школьные весенние впереди, а в феврале не больно-то разъездишься, даже в жарких странах не слишком солнечно… И вообще.
– Ты сам до всего этого дошел?
– Да нет, – рассмеялся Петька, – просто у мамы подруга одна в турфирме работает, вот она и жаловалась, что февраль у них самое глухое время…
– А, понял.
Они переулками дошли до большого административного здания.
– Вот тут они помещаются, – объявил Хованский. – На четвертом этаже.
– Но это же министерство!
– Ну и что? Они там помещение арендуют, и охрана у них есть бесплатная, и вообще…
– Значит, в шесть отсюда куча народу повалит, – сообразил Петька, – как бы нам ее не упустить.
– Не упустим. Она такая… Ее не упустишь.
– Красивая, что ли?
– Красивая. Высокая. Яркая.
– Я бы удивился, если бы она была другая. С таким именем. Как-то невозможно представить себе Карину маленькой, невзрачной…
– Ну, Квитко, ты поэт, что ли?
– Поэт? – рассмеялся Петька. – Сроду двух строчек не срифмовал.
– Неважно. Ты в душе поэт! – хмыкнул Кирилл.
– Это правда, – согласился вдруг Петька.
Кирилл только удивленно на него взглянул. Странный он, этот Квитко. Никогда не знаешь, чего от него ждать. Они молча стояли возле палатки с мороженым. Примерно без пяти шесть из дверей здания повалил народ. Мальчики пристально вглядывались в выходящих. Петьке почему-то ужасно хотелось самому опознать Карину.
– Она? – тихо спросил он, указывая на высокую, очень элегантную брюнетку в дымчатых очках.
– Нет, – покачал головой Кирилл.
Прошло минут десять. Толпы уже не было. Люди выходили по одному, по двое и уже нечасто.
– А мы ее не упустили? – волновался Петька.
– Нет, – раздраженно отмахнулся Кирилл.
Прошло еще минут десять.
– Вон она!
В дверях появилась высокая стройная женщина с пышными темно-каштановыми волосами, в изящном сером костюме и с темно-зеленым плащом, перекинутым через руку.
– Красивая, – сказал Петька, – только я ее по-другому себе представлял.
Карина спустилась по ступенькам, взглянула на часы и не спеша направилась к метро. Мальчики, держась на некотором расстоянии, пошли за ней. И вдруг Петька прошептал:
– Кирка, по-моему, за ней следят!
– Что?
– Вон, видишь того парня в зеленой ветровке? По-моему, он тоже идет за ней, вот только откуда он взялся, я его не приметил. А ты?
– Нет, – растерянно проговорил Хованский. – А почему ты думаешь, что…
– Мне показалось, может, я и не прав…
Но Петька, похоже, был прав. Неприметного вида парень в зеленой ветровке явно шел за Кариной. Но она его не замечала. Или делала вид, что не замечает? Вот она остановилась у фруктового киоска. Перед ней стояла еще одна женщина. И парень тоже встал неподалеку, притворяясь, что внимательно изучает газеты на лотке.
– Ты все понял? – прошептал Петька.
– Кажется, да.
– Это становится интересным.
Между тем Карина купила на лотке виноград, черный и розовый. И пошла к метро. Парень двинулся за ней. Петька с Кириллом тоже. Карина спустилась в метро, и трое ее преследователей старались не отставать. Она вошла в вагон поезда, следующего в сторону «Юго-Западной». Парень спокойно вошел в соседний вагон, хотя между ними не было стеклянной перегородки, и видеть, что происходит в соседнем вагоне, он не мог. Петька вошел в вагон за Кариной, а Кирилл за парнем. По крайней мере один из них что-то сможет выяснить, а Петька уж точно узнает, куда едет Карина. Она вышла на станции «Проспект Вернадского» и быстро пошла к стоящему недалеко от метро высокому дому. И тут же Петька заметил Кирилла, который шел вслед за парнем в зеленой ветровке. Значит, понял Петька, парень точно знал, докуда доедет Карина, а она, по-видимому, все-таки не подозревала о его присутствии. Но вот она вошла в подъезд и захлопнула входную дверь перед самым носом у парня. Дверь была заперта на кодовый замок. Однако парень вовсе не стремился проникнуть в подъезд. Он просто уселся на лавочку и закурил.
– Интересно, она к себе домой приехала, а? – прошептал Петька.
– Кто ж знает! Этот тип сидит и ждет, значит, подозревает, что она выйдет.
Прошло минут пять, и Карина действительно вышла, ведя на поводке смешную крохотную собачку.
– Йоркширский терьер! – определил Петька.
Парень на лавочке не шелохнулся. Карина, не спуская собачку с поводка, пошла вдоль двора.
– Слушай, Петь, а что, если он не следит за ней, а просто…
– Что просто?
– Просто он ее… поклонник, влюблен, и все такое…
– Непохоже, Хованщина, ох, непохоже.
– Почему?
– По кочану!
– Квитко, кончай…
– Да нет, Кирюха, влюбленные себя так не ведут. Он следит за ней, причем уже давно, боюсь, очень давно.
– С чего ты взял?
– А он привык! Он уже все знает про нее, ему надоело, он ни на что не надеется… Но его кто-то или что-то заставляет это делать, понимаешь? Ты подумай, он сел в соседний вагон, точно зная, где она выйдет, даже бровью не повел, когда она вышла с собакой…
– Ты хочешь сказать, что он следит за ней все то время, как Суздальцев считается погибшим? – догадался Кирилл.
– Это не исключено.
– Значит, кто-то тоже подозревает, что он жив-здоров и хочет его отловить?
– Зришь в корень, Хованщина.
– Петь, но, может, это связано с чем-то совсем другим? Мало ли какие темные дела могут быть у турфирмы, к примеру?
– Все бывает, – пожал плечами Петька, – но… Меня настораживает поведение этого парня. Он следит спустя рукава, ему надоело!
– Похоже на то.
Между тем Карина, дважды обойдя двор, вернулась в подъезд, даже не взглянув на парня. Он все так же курил на лавочке и тоже бровью не повел.
– Интересно, сколько он еще тут проторчит, – тихонько сказал Хованский, – а то не кисло было бы проследить за ним.
– Только при условии, что его скоро сменят, а то неизвестно, сколько он тут промается. Нам нельзя в самом начале расследования обострять отношения с родаками.
– Это верно, – кивнул Кирилл.
– Скорее всего тут должны дежурить всю ночь напролет, ведь если они ждут, что Суздальцев сюда заявится…
– А если дождь пойдет?
– Карина с работы ездит на метро, так что, я думаю, ночью тут кто-нибудь на машине дежурит, а утром и вечером, на случай встречи в метро, ее пешие сопровождают.
– Ну, Петька, ты соображаешь! – восхищенно покачал головой Хованский.
– Ничего особенного, элементарная логика. И потом, следить за парнем не имеет особого смысла.
– Почему?
– Потому что после дежурства он куда двинет? Домой, спатеньки.
– Или к своей крале.
– Все может быть, но он же простая «шестерка». Проследить за ним или за сменщиком можно, но куда полезнее было бы узнать номерок машины, которая будет тут ночью торчать.
– Но как?
– Есть только один выход. Заявиться сюда часов в шесть утра.
– Мама родная! Это когда ж надо встать? – испуганно воскликнул Кирилл.
– Рано, Хованщина, очень рано! – засмеялся Петька. – Но ты не дрейфь, я сам справлюсь. Тут вдвоем, собственно, делать нечего. Или попрошу Круза пойти со мной. Его это не смутит.
– Ерунда, меня тоже не смутит, зато смутит маму. Еще как смутит.
– Я же говорю, живи спокойно.
– А ты своим что скажешь?
– Ничего. Просто тихонько смотаюсь. Почему-то мои боятся, только когда я вечером задерживаюсь. А утром куда я могу деться?
– Приучил их?
– Приучил!
Парень на лавочке вынул из кармана мобильный телефон и стал набирать номер. Петька буквально в два прыжка оказался позади него. Тот ничего не заметил.
– Алло, это я. Ничего. Как всегда. Сижу, жду. Да, у моря погоды. После работы купила виноград и поехала домой. Потом вышла с собакой, сделала два круга по двору, ни с кем не разговаривала. Никаких контактов. Нет, и в фирме ничего интересного не было… Ладно, согласен. Хотя, честно говоря, по-моему, это фуфло… Хорошо, молчу. Все, я доложился. Пока.
Петька вернулся к Кириллу и передал ему то, что говорил парень.
– Фью! – присвистнул Кирилл. – Они ее и на работе пасут!
– А ты думал! Мало ли кто может заявиться в турагентство!
– Со всех сторон обложили, неужели она не замечает?
– Замечает, конечно, только виду не подает. Привыкла, наверное.
– Вот тоска-то!
– Да уж. И еще, я уверен, они ее телефон прослушивают.
– Может, родители поэтому и слиняли? У них нервы не такие крепкие…
– Возможно. Слушай, Кирюха, я что вспомнил… Круз, когда первый раз мне про этого Вадима рассказывал, он говорил, что тот раньше жил в их доме, а потом женился и переехал… Карина ему жена?
– Нет, он с той женой только два года прожил, а потом слинял.
– Ты про ту жену хоть что-нибудь знаешь?
– Ну, не очень-то…
– А узнать можешь?
– В принципе да… Хотя… Я вспомнил, она в Америку уехала после развода.
– Это хорошо. Как говорится, баба с возу…
– Слушай, ты думаешь, они всех близких так плотно обложили?
– Черт их знает. А кстати, твой отец был с ним очень дружен?
– В общем, да…
– А ты никакой слежки за отцом не замечал?
– Что? – поперхнулся Кирилл. – За отцом? С какой стати им за отцом-то следить? Нет, это чепуха, у них, Петька, на всех следильщиков не хватит.
– Так-то оно так, но… Все-таки проверить не мешает.
– Да ну тебя, Петька, чепуха это! Отец вовсе не самый близкий его друг был…
– А кто был самый близкий, кроме Карины?
– Кроме Карины? Да был один…
– Кто?
– Его нет больше… Уехал в Германию.
– И давно? Еще до гибели Вадима?
– После…
– Так… Очень интересно. Как его звали?
– Никита Владыкин. Музыкант.
– Твой отец его хорошо знал?
– Нет, не очень.
– Черт, значит, кроме Карины, этому Вадиму, если он, конечно, жив, и обратиться не к кому?
– К Карине не обратишься, с нее глаз не спускают. Карину обложили, родители слиняли, лучший друг тоже… Хреново, должно быть, человеку.
– Петь, но ведь у него, может быть, есть уйма друзей и близких, про которых я просто ничего не знаю.
– Да, Кирюха, ты прав. Все-таки надо будет как-нибудь подобраться к Карине, может, познакомиться с ней…
– Как? Зачем?
– Как? Еще не знаю, надо хорошенько все обдумать. А зачем, это и так понятно.
– Нет, мне – непонятно. Она нам ничего не скажет.
– Это мы еще посмотрим.
– Ты уже что-то придумал?
– Понимаешь, можно, к примеру, сказать ей, мол, так и так, за вами ведется слежка, будьте осторожны, и все такое…
– Ну и что дальше? Думаешь, она разрыдается и скажет: «Спасибо, ты, Петя, мой спаситель, не выручишь ли заодно и моего Вадимчика?» Так, да?
Петька засмеялся:
– Ну, в общем и целом на что-то подобное я и рассчитывал. Дурак, признаю.
– Хорошо, хоть признаешь.
– Ситуация фиговая, Кирюха, тупичок-с! Эх, если бы Круз не упустил того человека…
– Петь, но ты же сам говорил насчет номера машины…
– Ну, во-первых, номер наверняка липовый…
– Да, скорее всего.
– Есть, правда, одна мыслишка, но черт его знает, что из этого выйдет.
– Ну?
– Надо бы все же как-то закорешиться с Кариной, причем сделать это лучше не нам, а девчонкам… Она под колпаком, конечно, но девчонки вряд ли вызовут подозрения…
– А зачем это надо?
– Понимаешь, если она живет под постоянным наблюдением, ей, наверно, кисло…
– А от девчонок слаще, что ли, станет?
– Может быть… Представь себе, они найдут к ней подход, завоюют доверие и…
– И она попросит их связаться с Вадимом?
– А вдруг?
– Ерунда. Скорее уж она решит, что девчонок ей подослали, и будет молчать, как партизанка. Так можно только все испортить.
– Может, ты и прав… Ой, не нравится мне это дело! Ладно, Кирюха, поехали домой, – тяжело вздохнул Петька. – Ничего нового мы тут не узнаем уже. А завтра надо провести мозговой штурм.
– Как это?
– Соберемся все вместе и обсудим, вдруг кто-то что-то придумает.
– А может, и придумывать не стоит?
– Почему это?
– А если Вадим все-таки умер?
– А слежка?
– Петь, это уже сказка про белого бычка! Сам понимаешь, слежка может быть совсем по другой причине.
– Может, может…
В метро они ехали молча. У обоих было ощущение провала.